Текст книги "Фурии командира"

Глава 39

Тоскливые дни и мрачные ночи слились в долгое мучительное испытание, и Амару тошнило от болот и всего, что с ними связано. Все дни были одинаковыми. Они начинались с первыми лучами солнца. Холодный завтрак. Потом они хлюпали по бесконечной грязи и мелководью. Изредка отдыхали, но с каждым разом восстанавливать силы становилось все труднее. Иногда Бернард умудрялся найти сухое дерево, которое горело, не давая особого дыма, но его всегда оказывалось недостаточно, и он рисковал разводить только маленькие костры.

Они готовили дичь, которую Бернарду удавалось подстрелить, в основном это были гаримы, хотя их мясо было маслянистым и безвкусным. Ночью они никогда не разводили костер – Бернард говорил, что его свет будет виден на мили, а без огня ночи становились невыносимыми.

Они останавливались для отдыха на сухой земле, но в болотах понятие «сухой» весьма относительно. Сырость проникала сквозь одеяла и одежду, как бы они ни пытались с ней сражаться, пока Бернард не добыл достаточно шкур маленьких гаримов, из которых сделал матрас. Кто-то один должен был бодрствовать, поэтому они не могли спать вместе, согревая друг друга, так что, даже если Амаре и удавалось заснуть, она мучительно страдала от холода.

К тому же их преследовали бесчисленные насекомые – летающие, ползающие и плавающие, и Амаре постоянно приходилось стряхивать их с лица, рта, вытаскивать из носа и ушей. Казалось, они преодолевают бесконечный живой занавес.

С рассветом они вставали и двигались вперед.

Так проходил один бесконечный день за другим.

Хотя Бернард утверждал, что ему стало лучше, он больше не предлагал их вести, и Амара не раз замечала, как он трет глаза и виски, когда ему казалось, что она на него не смотрит. Первый консул продолжал спать, лишь ненадолго приходя в сознание, и если его лихорадка не прошла, то и хуже она не становилась.

Час назад они сделали привал, чтобы поесть, и во рту Амары все еще оставался привкус маслянистого мяса гаримов, когда она заметила какое-то движение впереди. Она замерла, подняла руку и оглянулась через плечо на Бернарда.

Они стояли по пояс в воде, и Бернард тут же положил свой лук и колчан со стрелами поперек плавающих носилок Гая и присел так, что над водой была видна лишь его голова. Амара последовала его примеру. Бернард бесшумно приблизился к ней, прищурился и посмотрел вперед.

Амара подняла руки и призвала Цирруса, приказав фурии преломить свет между ее ладонями. На мгновение воздух затуманился, потом все впереди стало четким и приблизилось.

По болоту шли трое мужчин. Они были одеты в плащи, брюки и сапоги из шкур гаримов, пестрые шкуры болотных ящериц сливались с коричнево-зелеными топями. Более того, Амара их бы и не заметила, если бы…

Она приказала Циррусу еще сильнее приблизить трех мужчин и сосредоточилась на том, который был впереди. Вокруг его шеи поблескивал гладкий металлический ошейник. При помощи своей фурии Амара даже сумела прочитать выгравированное на стали слово: Бессмертный.

– Бессмертные, – прошептала она. – Это Бессмертные, Бернард.

Он ничего не ответил, но в его глазах Амара заметила тревогу. Порабощенных воинов доводили до безумия контролировавшие их магические ошейники. Бессмертные Калара стали причиной смерти дюжин граждан Алеры в Ночь красных звезд. Они обладали поразительной силой, совершенно не чувствовали боли и полностью отдавались службе на своего господина, Калара. Амара видела, как Бессмертные игнорировали удары мечей, поражавшие их в горло или отсекавшие конечности. Они были готовы получить ужасающие раны ради того, чтобы уничтожить людей, на которых им указал их господин.

– Вóроны, – пробормотал Бернард.

Через мгновение сквозь туман Амара увидела, что за спинами Бессмертных встают горы.

– Бернард, – прошептала она. – Я вижу горы.

Он глубоко вздохнул, и она почувствовала, как его рука коснулась ее спины.

– Как далеко?

– Десять миль? – предположила она. – Двенадцать?

Он кивнул:

– Близко.

– Патруль пройдет мимо нас, – сказала она. – Мы можем добраться до гор уже сегодня, если поторопимся.

Она уже начала движение вперед, когда рука Бернарда прижалась к ее животу и заставила остановиться.

– Подожди, – прошептал он.

– Чего? – спросила она.

– Если Калар прислал Бессмертных, значит он ждет нас здесь. Он бы не стал их сюда отправлять, если бы не придавал этому большого значения.

– Согласна, – ответила Амара.

– Этих часовых мы заметили, – продолжал Бернард. – Но меня больше беспокоят те, кого мы не видим.

Амара нахмурилась:

– Что же делать?

– Мы будем за ними наблюдать, – сказал он. – И ждать. Нам нужно выяснить, как часто появляются здесь патрули, потом мы постараемся найти способ проскользнуть между ними.

– Ждать? – Амара посмотрела на далекие смутные очертания гор. – Мы почти у цели.

– Сейчас мы не можем совершать ошибки, – твердо сказал Бернард. – Именно потому, что мы близки к цели.

– А я думала, ты боишься, что нас кто-то нагонит сзади.

– Так и есть, – кивнул он. – Но тем, кто идет за нами, приходится искать нас на протяжении долгих болотных миль и проделывать огромную работу. Бессмертные охраняют сравнительно небольшой участок.

– А что мы будем делать, если они нас нагонят, пока мы ждем?

– Примерно то же самое, что произойдет, если мы бросимся вперед и напоремся на отряд Бессмертных, сидящих в засаде, – ответил Бернард.

– Звучит вдохновляюще, – сказала Амара.

– Я никуда не могу тебя пригласить. – Он обвел рукой окружающую местность и осторожно оттолкнул проплывавшую рядом змею. – Каким бы чудесным ни было это место, ты всегда найдешь другое, которое будет чуть лучше.

Живот Амары задергался, и она тихонько рассмеялась, так что вокруг носа и рта пошли маленькие волны.

– Полно деревьев, – сказал Бернард. – Прекрасный вид. – Он хлопнул себя по уху, чтобы прогнать одну из жалящих мух. – Дружелюбные соседи.

– Ты меня знаешь, Бернард. Я из тех женщин, которые нуждаются в том, чтобы кто-то все за них делал.

В уголках его глаз появились морщинки, и он тихонько фыркнул от смеха:

– Вóроны, так и есть.

– У меня предложение, – пробормотал Гай. – Если, конечно, вы закончили друг друга развлекать.

Бернард искоса посмотрел на Амару, и его рука переместилась под поверхностью мутной воды.

Она схватила его за запястье и бросила на него свирепый взгляд, а ее щеки залила краска.

– Простите, принцепс, мы вас слушаем.

Бернард усмехнулся и вновь стал смотреть вперед.

Гай откашлялся:

– Я предлагаю подождать до заката, графиня, а потом стоит слетать на разведку. Скрытые посты легче заметить с воздуха.

– А если у них есть несколько рыцарей Воздуха? – спросил Бернард.

– В последнее время мы не ощущали воздушных потоков, – ответил Гай. – И даже если среди них есть рыцари Воздуха, графиня вполне способна позаботиться о себе. А пока мы можем наблюдать за передвижениями врага, оставаясь на месте.

Амара посмотрела на Бернарда, тот нахмурился и кивнул:

– Они уже знают, что мы где-то здесь. Возможно, стоит рискнуть, чтобы узнать, что нас ждет впереди. – Он бросил мрачный взгляд на окружавшую их воду. – Вот только ждать будет мокро.

– Мы можем по очереди отдыхать на носилках, – сказал Гай. – В воде я сумею стоять на одной ноге.

– Нет, – возразила Амара. – Так мы поступать не будем.

Гай заморгал:

– Прошу меня простить, графиня. Я полагаю, что мое состояние… – Он замолчал, снова раскашлялся, и ему пришлось закрыть рот руками, чтобы приглушить звуки. Наконец приступ прошел. – Возможно, ты права, – выдохнул он.

Началось долгое ожидание.

В течение дня патрули появлялись каждые два или три часа, всякий раз меняя направление движения. Последний прошел в двадцати ярдах от них, но Бернард применил магию дерева, и они остались незамеченными.

Наконец тени начали удлиняться.

– Я немного отойду в сторону, – сказала Амара. – Не хочу, чтобы они заметили место, откуда я взлечу.

Бернард кивнул и поцеловал ее в щеку.

– Будь осторожна, и удачи тебе.

Амара бесшумно отошла назад и обнаружила небольшой холмик, откуда было удобно взлететь. Она с гримасой стряхнула часть прилипшей грязи и только после этого призвала Цирруса. Ей пришлось напрячься, чтобы заставить фурию действовать, – мешала грязь, – но все же ей удалось отыскать слабый воздушный поток, и Амара поднялась на несколько тысяч футов, на максимальную высоту, с которой могла разглядеть детали.

Несколько мгновений она наслаждалась полетом, повернув лицо к солнцу, а потом попросила Цирруса высушить ее одежду. Она так давно оставалась влажной, что Амара успела забыть, как приятно находиться в сухом тепле. Воздух наверху был свежим и чистым, а главное, в нем отсутствовал отвратительный запах гниения. К тому же Амара уже и не помнила, когда она в последний раз так долго летала, и сейчас радовалась полету.

Потом она виновато вздохнула и заставила себя заняться делом. Бернард и Первый консул оставались в грязи. Она не имела права понапрасну тратить время. Она приказала Циррусу приблизить землю и подлетела к краю болот – садящееся солнце мешало врагу ее заметить.

Сначала Амара опасалась, что туман настолько ухудшит видимость, что ее разведка окажется бесполезной, но болота хорошо просматривались. Очень скоро поблизости от того места, где они прятались, она обнаружила три сторожевых поста.

Два находились на деревьях у самого края болот, а третий – за холмиком, насыпанным у основания мертвого дерева. Оттуда они могли заметить любого, кто выйдет из болот. Последний пост выглядел достаточно большим, чтобы вместить около дюжины человек, рядом с каждым постом были привязаны собаки.

Амара парила в небе еще некоторое время, чтобы все проверить, однако не осмелилась пролететь над врагами: если бы кто-то случайно посмотрел вверх, ее бы сразу заметили.

Когда солнце опустилось совсем низко, Амара вернулась к Бернарду и Гаю. Ей не удавалось их найти, хотя она и знала, где именно они должны находиться, пока Бернард не убрал магическую вуаль и не поманил ее. Она опустилась вниз и тихо рассказала обо всем, что ей удалось увидеть.

– Мы не сможем покинуть болота так, чтобы не пройти рядом с одним из постов, – сказала Амара в заключение. – Именно поэтому они их так и расположили.

– Собаки все усложняют, – заметил Бернард.

– Почему? – спросила Амара.

Бернард пожал плечами:

– Если я использую Брутуса, он сумеет их успокоить, когда мы будем проходить мимо, но я не смогу поддерживать вуаль. К тому же собаки способны выследить нас по запаху. Вуаль нас не защитит.

– А без вуали нам не удастся пройти мимо них незаметно, – печально сказала Амара.

– Скорее всего, – кивнул Бернард.

– Это не проблема, – пробормотал Гай. – Графиня, ты можешь соткать вуаль, а наш добрый граф Кальдеронский помешает псам поднять тревогу, и у него останется возможность стрелять, если потребуется кого-то быстро успокоить.

Бернард приподнял бровь, немного подумал и кивнул:

– Верно, но я не знал, что ты умеешь создавать вуаль, графиня.

– Но я… не могу. – Амара покраснела. – У меня обычно плохо получается. Конечно, я сдала выпускной экзамен в Академии, но с большим трудом. Мне никогда не удавалось соткать вуаль, способную скрыть сразу трех человек, да и удерживать ее я могла бы всего несколько мгновений.

– А у нас есть другие варианты? – поинтересовался Гай.

– Нет, если только вы не примете решение начать действовать прямо сейчас, принцепс, – мрачно сообщил Бернард.

Гай долго смотрел на восток, потом тряхнул головой:

– Еще слишком рано. Нам нужно сначала преодолеть первый горный перевал. – Он посмотрел на Амару. – Ты сказала, что получила очень низкие оценки за постановку вуали?

– Да, правитель. Летать у меня получалось гораздо лучше. Быть может, я не прикладывала достаточных усилий, когда мы проходили все остальное.

Усталый старик прикрыл глаза.

– Или, – пробормотал он, – тебе был нужен подходящий наставник. Начнем.

Глава 40

Несколько дней прошли для Тави совершенно незаметно. Нет, какой-то след остался, но все вокруг словно окутал туман. Подробности он узнал от Китаи позже. Но главное не вызывало сомнений: они тихо вышли из гавани столицы Алеры через два дня после того, как сумели вызволить Варга из Серой башни.

Демос откладывал отплытие до тех пор, пока не принял груз для перевозки по реке в Парсию, – корабль, который прибыл в порт, а потом отплыл без новых товаров, выглядел бы слишком подозрительно. Тави смутно воспринимал происходящее, сказывалось исцеление, которому он подвергся после завершения операции по спасению Варга. Однако он хорошо помнил разговор с матерью, который произошел, когда они прятались в реке под днищем «Слайва», а еще в памяти остался эпизод, когда он схватил Варга за ухо, словно тот был упрямой овцой, не желавшей, чтобы ее стригли. Еще он постоянно испытывал чувство неутолимого голода, Тави ел столько, сколько мог вместить его желудок, затем падал на койку и засыпал.

К тому времени, когда часы снова начали следовать один за другим естественным образом, они добрались до Парсии – вдвое быстрее, чем когда им приходилось плыть против течения. Демос избавился от груза, и вскоре они снова оказались в открытом море.

У Тави сразу началась морская болезнь.

Несколько дней спустя он вечером лежал на открытой палубе, наслаждаясь прохладным бризом, и жевал сухарь – его тошнота постепенно отступала. Арарис сидел рядом и дремал, прислонившись спиной к мачте и положив меч на колени. Тави уже начал снова получать удовольствие от жизни, когда люк, ведущий в трюм, распахнулся и на палубу выбрался Варг.

Тави молча смотрел, как он шагает к носу корабля. Огромный каним с черным мехом, более темным, чем вечерние тени, остановился и долго смотрел вперед, подставив лицо бризу.

Тави встал. Проходя мимо Арариса, он поднял руку, телохранитель протянул ему меч рукоятью вперед, и Тави захватил его вместе с ножнами. Подойдя к Варгу, Тави встал рядом с ним.

Каним искоса посмотрел на Тави и меч в его руке и что-то прорычал – так он выражал одобрение или веселье.

– Я был ранен, – сказал Варг, – смертельно ранен.

– Не совсем, – спокойно возразил Тави.

Варг поднял руку-лапу, выражая согласие на алеранский манер.

– И меня исцелила алеранская магия.

– Это сделала госпожа Исана.

– Твоя мать, – сказал Варг.

Тави удивленно посмотрел на канима.

Варг постучал когтем по кончику своего носа:

– У вас одинаковый запах.

Тави фыркнул.

Варг снова повернулся к морю:

– Почти такой же, как у Гая Секстуса.

Тави нахмурился.

Варг вновь издал низкое рычание-смех:

– Но я произношу это только для твоих ушей.

– Иногда мне кажется, что это было известно всем, кроме меня, – проворчал Тави. – Как давно ты знаешь?

– С той ночи, когда ты поднес нож к моему горлу.

– В тот момент у меня не оставалось выбора, – сказал Тави.

– Ты мог пренебречь долгом. Но ты этого не сделал. – Варг оперся мощными руками-лапами о планшир корабля, продолжая смотреть в море. – Почему ты спустился ко мне, когда я упал с крыши, алеранец?

– Потому что ты согласился следовать за мной, – ответил Тави.

– Я мог разбиться насмерть.

– Но был только один способ узнать наверняка – посмотреть.

– Ты мог погибнуть, – проворчал Варг.

Тави пожал плечами:

– Однако я уцелел.

Варг оскалил зубы:

– Я уважаю могущество Гая. Я уважаю его ум. Но более всего уважаю его за понимание роли лидера. – Он повернулся к Тави и склонил голову, как это делают алеранцы. – И я уважаю тебя, гадара.

Тави наклонил голову в ответ:

– Ты ел?

Варг зарычал – теперь это определенно был смех.

– Ты научился вести за собой воинов. – Слова Тави его позабавили. – Матросы стараются не подходить ко мне близко. Я решил не брать у них еду.

Глаза Тави широко раскрылись – Китаи говорила ему о многочисленных ранах Варга и о том, какую сильную магию пришлось использовать Исане.

– Должно быть, ты очень голоден.

– Мне доводилось голодать и прежде.

Тави положил на поручни остаток сухаря рядом с рукой-лапой Варга.

– Съешь это, – сказал он. – Я позабочусь, чтобы тебе принесли что-нибудь более серьезное.

Варг взял сухарь и забросил его в рот. Зубы канима раскусили твердый сухарь, словно это был обычный хлеб. Варг недовольно пошевелил ушами, когда крошки застряли у него между клыками.

– Возможно, алеранцы крепче, чем я думал. – Он склонил голову набок, разглядывая Тави. – Госпожа Исана, – прорычал он. – Если уместно, я бы хотел поблагодарить ее за мастерство.

– А почему ты считаешь, что это может оказаться неуместным? – спросил Тави.

Варг вытащил когтем еще один кусочек сухаря изо рта.

– У вашего народа странные обычаи, касающиеся женщин и потомства. Мужчина может быть связан узами брака, но преследовать других женщин. Женщина может быть связана с мужчиной, но рожать детей от других, делая вид, что это потомство ее мужчины, а тот признает его своим. Мужчина и женщина могут жить вместе, родить ребенка, но, если все не зафиксировано по закону, ребенок от этого страдает.

– Страдает?

– Незаконность рождения, кажется, так это называется, – сказал Варг. – Бастард. И к тебе, ребенку из Дома Гаев, относились как к отверженному. Какая низость. Для меня все это не имеет смысла.

– Это… запутанно, – сказал Тави. – Даже по меркам алеранцев. Но если ты ее поблагодаришь за помощь, это будет вполне уместно.

Варг оскалил зубы и зарычал:

– Я не благодарю. Ваш народ нуждается в том, чтобы я остался живым и здоровым. Речь не идет о благотворительности.

– Ты прав, – ответил Тави. – Я выразился неточно. Будет уместным выразить уважение к ее мастерству.

Варг прищурился:

– У моего народа такие вопросы решают вожаки стаи.

Тави повернулся лицом к Варгу, положив руку на меч.

– Тогда я так и поступлю.

Из груди канима вновь вырвалось раскатистое рычание, он передернул ушами в знак согласия и снова стал смотреть на море.

– Тогда все в порядке.

– Что еще тебе нужно? – спросил Тави.

Варг согнул когтистые пальцы.

– Информация, – прорычал он.

– Я расскажу тебе все, что смогу, – ответил Тави после коротких раздумий.

– У меня есть потребность, – сказал каним.

– А если бы наши роли поменялись и я был пленником в твоей стране, ты бы поделился со мной информацией?

– Если бы мы поменялись ролями, алеранец, твоя кровь уже давно была бы перелита в кувшины. – Он забарабанил когтями по перилам. – И нет, я бы не стал делиться с тобой информацией. – Он коротко кивнул. – Расскажи, что сможешь, о моем народе здесь.

Тави коротко рассказал о событиях последних двух лет, умолчав о расположении алеранских войск, их возможностях, средствах передвижения и слабых местах.

Когда он закончил, рот Варга широко раскрылся, и Тави увидел подрагивающий розовый язык.

– Так Сарл умер от твоей руки?

Тави усмехнулся, не сводя глаз с моря.

– Этого могло бы не произойти, если бы Насауг его не подставил.

– Но ты понял, что происходит, – заметил Варг. – И воспользовался моментом.

– Да.

– И Сарл умер от твоей руки.

– Да.

– Насауг правильно поступил, когда назвал тебя гадарой, – пророкотал Варг.

– У меня есть теория, – заявил Тави.

Варг повернул к нему одно ухо.

– Флот вторжения появился при отчаянных обстоятельствах, – продолжал Тави. – Сарл сжег все корабли. Среди канимов произошло разделение. Многие приверженцы ритуалистов прибыли вместе с флотом, очевидно, они занимали доминирующее положение. – Тави нахмурился. – И с ними были мирные канимы. Я даже видел женщин и детей.

Когти Варга впились в перила.

– Это не были силы вторжения, – сказал Тави. – Я предположил, что это колонисты.

– Мне незнакомо последнее слово, – сказал Варг.

– Так называется группа, которая покидает родные места. Они берут с собой все необходимое, чтобы основать собственное общество и начать жить на новом месте.

Варг дернул ушами, показывая, что он понял.

– После ночной атаки Ворда на Первого консула Сарл исчез. Теперь мы знаем, что он покинул столицу на корабле и вернулся на родину. Мы охотились за ним неделями, но так и не нашли. – Тави прищурился и посмотрел на запад – в сторону дома Варга. – Королеву Ворда мы также не сумели отыскать.

Варг оскалил зубы.

– Сарл уже плел заговоры с Вордом. Полагаю, он забрал его с собой, когда сбежал. Вероятно, он вернулся домой и там его отпустил. Вполне возможно, как только Сарл понял, что происходит, он взял заложников, чтобы гарантировать сотрудничество Насауга и его воинов, украл все, что смог, и снова сбежал, рассчитывая, что договор с Каларом поможет ему одержать победу.

– Да, очень похоже на Сарла, – прорычал Варг.

Тави кивнул.

– Думаю, твой народ в опасности, – тихо заговорил Тави. – Вот почему Сарл сжег корабли. Он знал, что в противном случае Насауг вернулся бы обратно, чтобы защитить свою родину. Именно по этой причине Насауг строит новые корабли.

Варг промолчал, и Тави ничего не смог понять по его позе или жестам.

– Если это правда, алеранец, то дела у твоих врагов плохи. Зачем тебе помогать Насаугу вернуться и давать ему шанс защитить свой народ?

– Ты шутишь? – спросил Тави. – У меня здесь свой интерес. Если Ворд уничтожит твой народ, рано или поздно он придет сюда. Если я отправлю Насауга домой сражаться с Вордом, возможны два исхода. Вы сумеете их победить, и в таком случае Алера будет иметь дело со знакомым врагом, а ее положение не станет хуже. Если же Ворд уничтожит вас, в процессе борьбы он станет слабее, и Алере будет легче с ним бороться. В любом случае нам выгодно, чтобы твой народ покинул Алеру.

Варг задумался.

– Если ты прав, то у нас общий враг.

– Я прав, – спокойно сказал Тави. – Я знаю, что не ошибаюсь.

Каним искоса посмотрел на Тави:

– Что ты предлагаешь?

– Я возвращаю тебя Насаугу в Мастингс. Вы заканчиваете строить корабли и уплываете.

– Как просто, – сказал Варг. – На самом деле все гораздо сложнее, алеранец. Ты не пользуешься авторитетом, какого заслуживает твоя кровь. Ты сможешь убедить свои легионы прекратить сражаться? И позволить нам уплыть?

Тави стиснул зубы, но заставил себя признать правду:

– Я не уверен.

– И как ты собираешься этого добиться?

– Пока не знаю, – прищурившись, ответил Тави. – Но так оно и будет.

Варг не ответил.

Они стояли рядом и смотрели на погрузившийся в темноту запад, пока Тави вдруг не почувствовал, что ему вдруг стало холодно – без всякой на то причины.