Текст книги "Разбойничья злая луна"

Глава 3

– Так-то вот, Андрюша… – покряхтывая и отводя глаза, проговорил Игорёк. – Глупо, конечно, всё вышло, дико. Хотя, может, оно и к лучшему… Жить, как он жил? Знаешь, я бы от такой жизни на третий день повесился… – Шумно выдохнул, помолчал. – Ну… всё-таки человек был. Давай-ка помянем… Не чокаясь…

Андрей скорбно склонил в кивке выпуклый лобик и наполнил стопки.

– Земля пухом… – сдавленно пробормотал он, но осёкся, вспомнив окрашенный кровью бурун и взметнувшееся из глубины пятнистое чёрно-зелёное тело змеевидной твари.

По-прежнему не глядя друг на друга, молча выпили.

– Мужики, вы чё?! – послышался из угла отчаянный пьяный голос Влада. – Вы чё, мужики?.. Совсем уже, да?..

По бледному перекошенному лицу текли слёзы. Хотел сесть на кровати, но локоть подломился – и убийца снова ткнулся головой в подушку. А правое ухо и щёку он всё-таки сжёг…

– Пусть лежит… – тихо сказал Игорёк шевельнувшемуся было Андрею.

Тот оглядел с тоской обшарпанную комнатёнку: всё те же вздувшиеся пузырями обои, всё тот же самодельный стеллаж с пропылёнными книгами, та же пишущая машинка в углу… Может, ничего не было? Ни острова, яркого, как бред наркомана, ни грохота прибоя, ни обломка резной дубины, ни ужасающе отчётливого хруста позвонков… Пригрезилось – да и сгинуло…

Однако, в какой карман руку ни сунь, везде был песок.

– Глупо… – сказал наконец Андрей.

– Ты о чём?

– Да о Сувенире…

– Так! – решительно прервал его Игорёк. – А теперь слушай меня. Наша единственная глупость в том, что мы вообще за ним пошли. Всё остальное было неизбежно, Андрюша… Мне, что ли, Сувенира не жалко? Жалко. До слёз жалко… Но ты представь на секунду: вот остался он в живых… И что тогда с нами? В психушку сейчас, наверное, не отправляют… Значит, по несчастному случаю на рыло – и все дела…

Помолчали.

– Ладно. К делу, – глуховато сказал Игорёк и оглянулся на плотно закрытую форточку. Предосторожность излишняя, на улице лило ливмя. – Увязли мы, Андрюха, сам понимаешь, по уши. Мало того что сунули нос в будущую государственную тайну, так теперь ещё и это… – Игорёк поднял голову и посмотрел в упор. – Что делать будем?

– Да пошло оно всё к чёрту! – искренне выпалил тот. – Близко туда больше не подойду!..

– Врёшь… – спокойно сказал Игорёк. – Через неделю полезешь. А то и раньше…

Андрей вскинулся, уставил на него бешеные голубые глаза, хотел возразить – и вдруг запнулся, задумался.

– Вот и я о том же… – меланхолически промолвил хозяин квартиры. – Чем бы мы сейчас друг другу ни поклялись – всё равно ведь полезем…

– Дайте водки!.. – рыдающе, с ненавистью потребовал из угла Влад. И ещё раз – взвинтив себя до истерики: – Водки дайте, козлы!..

– Леж-жать! – страшно проскрежетал Игорёк – и убийца испуганно притих. – Так вот, просьба такая… – негромко, доверительно продолжил он, подаваясь к Андрею через стол. – Пока земля не подсохнет – к балке не приближаться… А то напечатаешь следов – и… Ну, ясно, короче…

Андрей покивал. Жалостно скривясь, покосился на Влада.

– Куда ж мы всё-таки попали? – спросил он чуть погодя.

Игорёк усмехнулся.

– Географически? Или по временной шкале? – ворчливо уточнил он.

– Как это? – не понял Андрей.

Хозяин квартиры со вздохом порылся в кармане и извлёк тот самый перламутровый крюк, которым поигрывал ещё на острове.

– Вот… – сосредоточенно проговорил он. – Понимаешь, Андрюша… Я допускаю, что кто-то в наши дни может такое изготовить. Но сам-то он наверняка этой штукой рыбу ловить не будет! Он её будет ловить нормальным стальным крючком! Американской штамповки… А такие вот произведения искусства сдают в этнографический музей, а не бросают на берегу… Да, кстати! Дебильник твой не заработал?..

Андрей схватился за талию, где у него располагался плеер, и сноровисто вправил в каждое ухо по проводку.

– Пашет… – испуганно понизив голос, сообщил он через некоторое время. – На всех каналах пашет… Странно… – Вынул наушнички и, помаргивая, уставился на Игорька.

– Во-от… – задумчиво повторил тот, наполняя стопки до половины. – Я, конечно, могу ошибиться, но как-то уж больно всё складывается одно к одному. Крючок этот, резная дубина, ни единой банки на пляже… А главное – в эфире тишина…

Андрей медленно откинулся на спинку стула.

– Слушай… – слабо выдохнул он. – Я ведь тоже об этом подумал… Прошлое, да?..

На кровати в углу привскинулся расхристанный, бледный с прозеленью Влад.

– Вы о чём?.. – плачуще выкрикнул он. – Да я же сейчас вот только… этими вот руками… А вы о чём?..

Застонал – и вновь простёрся ничком. На сей раз Игорёк с Андреем даже не оглянулись. Оба напряжённо глядели друг на друга. За чёрным, давно не мытым стеклом шуршал дождь.

– Игорёк! – упав грудью на край стола, зашептал Андрей. – Но ведь если это в самом деле прошлое… и европейцы туда ещё не добрались…

Желтоватые глаза Игорька усмехнулись.

– Не дают покоя лавры Гонсало Герреро?.. – осведомился он.

– А чем мы хуже?

– Перелопачивать историю… – по-прежнему не сводя с Андрея насмешливых глаз, с пьяной назидательностью выговорил Игорёк, – хорошо за бутылкой водки… на досуге… А как дойдёт до практики… Сколько мы там пробыли? Часа два-три? И смотри, уже сколько глупостей наделали! А что же тогда с нами было бы через неделю… через две? Герреро… – с горечью повторил он. – Герреро был солдат! Фортификатор. Моряк. Начал – с нуля. Даже ниже чем с нуля… Поднялся от раба до военного советника… А мы болтуны!.. Лохи!.. Ты оружие-то хоть раз в руках держал, студент?..

Может, от выпитого, может, от обиды, но Андрей побледнел.

– Игорёк… – сдавленно проговорил он. – Это ведь дело наживное! Да если там взаправду прошлое… Ты понимаешь или нет? Тут… – Андрей стукнул кулаком по столу. – Тут мы не можем ничего! А там… – Он неистово ткнул длинным пальцем в непонятном направлении. – Там мы можем всё!.. Герреро… – в запальчивости продолжал он. – Да что он знал, твой Герреро?.. Только то, что у него тогда в башке было?.. Ты же сам говорил: его на Юкатан волной выбросило! А в нашем распоряжении – любая библиотека… Я в интернет влезть могу! И ствол сейчас раздобыть – не проблема…

– Представляю! – язвительно сказал Игорёк. – А выходы на торговцев оружием у тебя есть?.. Можешь не отвечать – нету их у тебя! Нету… Ты начинаешь эти выходы искать… Не подскажете ли, дескать, где приобрести по дешёвке автомат Калашникова модернизированный?.. Тебя спрашивают: зачем? Ты в ответ плетёшь хрен знает что… Тебя берут на заметку. Дальше рассказывать?

Андрей подумал, выпил.

– Н-ну, почему же обязательно автомат?.. – сбившись, возразил он. – Охотничье ружьё можно… Выправить билет…

– С одной берданкой историю не переделаешь, – ворчливо заметил Игорёк. – И вообще, кто тебе сказал, что там – непременно прошлое?

– Ты сказал!

Секунды полторы Игорёк с выражением бесконечного терпения глядел на Андрея.

– Я в котельной работаю, – кротко напомнил он. – Тоже мне специалиста нашёл!

– Мужики, вы о чём?.. – невнятно стонал в подушку Влад. – Вы о чём, мужики?..

* * *

Заснули под утро и проспали почти полдня. Пробуждение, однако, оказалось далеко не столь мучительным, как можно было того ожидать. Трезвый, словно бы не пивший Игорёк поднял их часа в четыре и, запретив даже думать об опохмелке, принялся отпаивать кефиром из холодильника.

– Послушайте опытного человека! – довольно бодро внушал он. – Сгорают исключительно по пьянке… Так что, ребятки, имейте в виду: с этого момента – никакого поддатия, никаких сопливых откровений с сокурсниками и особенно – с любимыми девушками. Потому что болтовня нам сейчас обойдётся – сами понимаете, как дорого! Ещё неизвестно, что мы там найдём, в этой нашей лазейке, а вот потерять можем всё…

Живчик этакий.

Андрей слушал, сутулился, хмуро кивал. Влад сидел бледный и притихший, жевал анальгин.

– Вообще придётся отсекать всё лишнее… – продолжал с нажимом Игорёк, как бы между прочим окидывая взглядом полки с книгами. – Иногда будет больно! Очень больно. Как вчера. Хорошо ещё, что среди нас нашёлся один решительный человек! Иначе бы и рассуждать сейчас было не о чем…

Влад вздрогнул и опустил голову.

– Если ты ждёшь утешений, Владик, то их не будет! Парень ты крепкий, переживёшь… Только расслабляться не надо! Хотя у нас на это, честно говоря, просто нет времени… Кстати! Вас в общежитии не хватятся?

– Кто?..

– Отлично! А у меня и вовсе отгулы… – Игорёк подошёл к пыльному изнутри и струисто-грязноватому снаружи окну. – Солнышко, – отметил он чуть ли не с удовольствием. – Снег смыло, завтра, глядишь, и лужи подберёт… – Он снова обернулся к Андрею с Владом, оглядел оценивающе. – А как вы, друзья, смотрите на физическую работу?.. Нет, я понимаю, с бодуна, конечно, не в кайф. Зато сразу всю дурь из башки вышибет. Короче, предлагаю преодолеть себя, перекусить – и прогуляться к балке.

– Прямо сейчас? – растерялся Андрей. – Ты же сам вчера говорил, что, пока не подсохнет…

Игорёк усмехнулся:

– Да мало ли чего я вчера говорил! По пьянке-то…

* * *

Действительно пригревало. Кое-где уже зеленела травка – короткая, как стрижка призывника. Вооружённые двумя лопатами и пилой, экипированные похлеще покойного Сувенира, все трое остановились на краю балки. Лазейка в иной мир располагалась над боковой промоиной. Если присмотреться, слабое дрожание воздуха было заметно даже отсюда, сверху. Справа и слева от лазейки торчали кусты, чуть поодаль имела место небольшая свалка. Кто-то, видать, капитально отремонтировал квартиру, а мусор вывозить поленился, сбросил в овраг.

– Значит, план такой… – сказал Игорёк. – Промоину углубить чуток, сделать прямоугольной. Дальше ставим коробку (строительный материал найдёте на свалке) и обрушиваем лопатами склон. Работёнка, конечно, грязная, но ждать, пока просохнет, сами понимаете, глупо… Ясна задача?

– Так мы вдвоём, что ли, будем?.. А ты?

– А я сейчас ищу слесарей, и они мне по знакомству варят крышку… Ну чего уставились? Другие вон жильцы подвальчики под картошку прямо посреди двора копают, и то ничего. А я – культурно, в балке… Кстати, со слесарями надо будет потом расплатиться. В долг-то они мне, конечно, поверят, но дня на два, на три, не больше…

– А спросят, что мы тут делаем?..

– Да никто не спросит! Скажешь, в крайнем случае, что я вас нанял…

– Какой же дурак по весне подвал копает? Картошку-то зимой хранят!

Игорёк поморщился, озабоченно потрогал щёку:

– Слушай, Андрей, не усложняй ты жизнь – себе и нам! Ко мне здесь все уже привыкли, считают тронутым… А репутация, брат, великое дело!

* * *

Как в воду глядел Игорёк. Любопытствующих не нашлось… А было на что посмотреть. Слаборазличимая лазейка при малейшем неловком движении скусывала то рукоятку лопаты, то целый бок одного из землекопов. Со стороны это, наверное, должно было восприниматься по меньшей мере страшновато…

Работодатель объявился лишь часам к шести, когда коробка из обломков досок, кусков линолеума и распиленных, отсыревших древесно-стружечных плит, служивших когда-то основой паркета, была установлена. Бог его знает, насколько разбирался Игорёк в истории, но психолог он, кажется, был неплохой. К концу работы ребята испачкались и вымотались настолько, что предаваться самоедству и тем более горевать о каком-то там Сувенире сил уже просто не оставалось. Вскоре вернулось и чувство юмора – отважились зубоскалить. Самого Игорька теперь промеж собой иначе как эксплуататором даже и не называли.

Эксплуататор принёс им пожрать и сообщил, что с крышкой всё в порядке – сварена. Осталось принести.

– А вот где бы руки вымыть?.. – задумчиво молвил Влад.

– То есть как – где? – весело удивился Андрей. – В лагуне…

И безбоязненно ткнул пальцем в облачко дрожащего воздуха, забранное теперь с четырёх сторон кусками древесно-стружечных плит и прочего. Палец размыло по вторую фалангу.

– О! – сказал Андрей, округлив голубенькие глаза. – Идея! Там и перекусим! Искупаемся заодно…

После этого бестактного предложения Влада тут же накрыло воспоминаниями о вчерашнем. На желтоватом морщинистом лице Игорька также обозначилось сомнение.

– Ну не здесь же, в конце концов! – нажал Андрей. – В антисанитарных условиях…

Действительно, условия в балке были не для приёма пищи. Сырость, грязь, откуда-то тянуло дохлятиной.

– Черти вы полосатые! – сказал в сердцах Игорёк. – Давайте хоть верх сначала настелим, крышку поставим…

– А кто увидит?

– Скорее всего, никто. Но зря-то зачем рисковать?

Андрей задумался:

– Да принесём пару реек, положим накрест!.. А сверху – линолеума кусок. Там вон ещё обрывков полно осталось! Будем вылезать – подумают: внутри сидели…

На том и порешили.

* * *

Над атоллом занимался рассвет. Взорвался, зашумел, загрохотал прибой. Брызнуло в глаза встающее из-за океана солнце. Проморгавшись, Игорёк (он лез последним) внимательно осмотрелся. Вроде бы за истекшие сутки на острове ничего не изменилось… И очень плохо, что не изменилось! Морщинистое лицо Игорька дёрнулось болезненно: под низко склонённой пальмовой кроной он углядел вчерашнюю пустую бутылку из-под водки. Резная плоская дубина валялась рядом. Хотел окликнуть Влада, но тот уже оцепенел, беспомощно уставясь на орудие убийства. Опять из обморока вынимать…

Решительным шагом Игорёк приблизился к беспечно брошенной улике, поднял и что было сил швырнул в сторону лагуны. Почти докинул.

– Вопросы будут? – бешено проклокотал он, поворачиваясь к ребятам. Нахмурился, смягчился. – Короче, чтобы покаянных этих морд я больше не видел… Ты ещё к батюшке сбегай – на исповедь!.. Историю они перекраивать собрались! – С жёлчной гримасой Игорёк сбросил с плеча туго набитый рюкзачок. – С такими-то личиками!.. А на будущее запомните: любой малейший поворот истории – это сотни тысяч трупов! Сотни!..

В напряжённом молчании разделись, искупались в лагуне (по дороге Игорёк снова подобрал дубину и зашвырнул ещё дальше), после чего распаковали рюкзак и, расстелив в пальмовой тени драный тоненький плед, приступили к трапезе.

– Кстати, насчёт батюшки я не шучу… – хмуро заметил Игорёк. – Имей в виду, Влад: церковь у нас со времён Петра в случае государственной измены на тайну исповеди плевать хотела! Сначала в охранку стучали, потом, надо полагать, в госбезопасность… Не исключено, что стук идёт по сей день. Так что учти…

В ответ Влад лишь скривил свой и без того кривоватый рот. К святой и равноапостольной православной церкви он относился ничуть не лучше, чем к коммунистической партии. Но в любом случае жёсткая отповедь Игорька подействовала на вчерашнего убийцу живительно. Да и жрать хотелось…

Вскоре Влад уже оклемался настолько, что смог принять участие в беседе.

– Игорёк, – негромко позвал он. – Так вы это с Андреем насчёт прошлого… серьёзно или как?..

– Да чёрт его знает… – с искренним недоумением молвил Игорёк. – Похоже на то, но… прямых свидетельств я пока не вижу… Конечно, дай бог, чтобы это оказалась именно древняя Полинезия…

– Почему «дай бог»?

– Потому что в современной Полинезии нас рано или поздно засекут американцы… Или французы… А у них контрразведка нисколько не лучше нашей. То есть не хуже, я хотел сказать. Короче, Влад! – устало взмолился он. – Давай не будем забегать вперёд… Вот достроим наш подвальчик, обшарим как следует лагуну… А до той поры даже и говорить-то не о чем. Так, мечтания…

– Н-но… решать-то что-то надо! Потом поздно будет…

– Да всё уже решено за нас!

– Кем?

– Обстоятельствами, Влад, обстоятельствами. Ты же сам видишь, что каждый наш ход – вынужденный… Что решать-то? Лазить сюда или не лазить? Так мы уже здесь, мы уже влезли – причём по уши… Чёрт бы драл этого лысого, но, похоже, свобода – это действительно осознанная необходимость…

Внезапно Андрей (он сидел лицом к воде) поднялся с пледа и, не веря своим голубеньким вытаращенным глазам, уставился куда-то вдаль.

– А вот фиг там – мечтания… – сдавленно выговорил он.

Игорёк и Влад оглянулись – и тоже встали. За грохочущими у рифа бурунами клубились косые паруса. Их было очень, очень много. Мимо кораллового островка шёл целый флот – вне всякого сомнения, военный: огромные каноэ следовали в строю. Взамен флагов с верхушек мачт слетали и змееподобно вились радужные вымпелы, связанные, судя по яркости красок, из птичьих перьев.

И хотя расстояние до туземной флотилии было весьма и весьма значительное, все трое, не мешкая, отступили под прикрытие низкой пальмовой кроны.

– Они… сюда, что ли? – негромко, словно опасаясь, как бы его не услышали там, за рифами, выпершил Влад.

– Вряд ли… – растерянно отвечал Игорёк, присевши и отстраняя вверх для лучшего обзора пальчатый лист. – Такая армада… Что им тут делать? Хотя… Может, у них эта лагуна вроде гавани?..

– А как же они через рифы?

– Значит, где-то должен быть проход…

Заворожённые зрелищем, трое смотрели, как флот медленно скрывается за пальмовой рощей. Высокие клювовидные штевни, сдвоенные корпуса… Палубы (бог ты мой – палубы!), парящие над водой… Всё. Прошли…

– Потрясающе… – выдохнул наконец Игорёк. – И ведь без единого гвоздя! Чёрт знает чем сработано: кость, камень, раковины… А представляете, чего они натворят, если им дать металл?..

– Значит, всё-таки прошлое? – Забавно, но ликующе взвить голос Андрей осмелился только теперь.

– М-да… – Игорёк озадаченно поскрёб редеющую макушку. Взгляд его упал на расстеленный под пальмой плед. – Так… С перекуром завязываем! Быстренько всё доедаем, приводим местность в первоначальный вид – и за работу! Там сейчас, между прочим, темно станет, а нам ещё крышку тащить…

Всё было съедено, убрано и уложено за пять минут.

– Ну так что? – не отставал Андрей. – Прошлое?!

– Да прошлое-то оно прошлое… – задумчиво отозвался Игорёк, вскидывая рюкзачок на плечо и с неудовольствием наблюдая, как Влад, прыгая на одной ножке, вправляет другую в грязную штанину прорванных на коленке рабочих брюк. – Хм… А знаешь, Андрюша, кажется, нам и впрямь повезло… Ну, вы сами прикиньте: построить флот, поставить под ружьё (или, я уж не знаю, под копьё!) чёртову уйму народу… Это ведь под силу только государству… А государств в первобытной Полинезии, насколько мне известно, было три: Гавайи, Тонга и Таити… Почти уже сложившиеся государства… впоследствии, понятно, разрушенные христианами…

Они оделись и двинулись к лазейке.

– И что? – жадно спросил Влад.

– А то, что без оружия сюда соваться больше не стоит…

– Людоеды?

– Нет. Просто я о них очень мало знаю… А становиться рабом, как Гонсало Герреро, что-то не тянет…

– То есть рабство у таитян тоже было?

– Я ж тебе говорю: понятия не имею, – бросил через плечо Игорёк. – Кажется, было… – Он вновь повернулся к лазейке – и обмер.

На глазах у всех из прозрачного подрагивающего облачка высунулась изумлённая чумазая мордашка, а в следующий миг её владелец выбрался на этот свет окончательно – черноглазый пацан лет семи-восьми, в дорогой, на диво грязной куртейке и столь же грязных брючках, вправленных в облепленные глиной высокие шнурованные сапожки. Вообще впечатление было такое, будто взяли разодетого в пух и прах ангелочка с обложки журнала мод и пару раз окунули в хорошо взбаламученную лужу.

– Идиоты… – тихонько простонал Игорёк. – Боже, какие идиоты! – Оглянулся беспомощно. – Ну и что теперь делать?!

Андрей оторопело шевелил губами. Влад пятился. Бледное перекошенное лицо, судорожный оскал.

– Н-нет!.. – в ужасе просипел он, будто ему уже вручали ритуальную дубину и подталкивали к новой жертве.

– Ой!.. – ошалело сказала чумазая жертва, озираясь и хлопая длинными пушистыми ресницами. – Море!..

* * *

Первым по традиции опомнился Игорёк.

– А ну-ка марш отсюда! – сурово сводя брови, гаркнул он. – Тебе кто сюда разрешал? Совсем от рук отбились!..

Чувствовался большой опыт общения с детьми. Не иначе ещё и сторожем работал – где-нибудь на стройке.

Кинул рюкзак Владу и, бесцеремонно ухватив заверещавшего мальчонку поперёк туловища, поволок обратно.

– Я т-тебе дам! – зловеще приговаривал он на ходу. – А ну говори, где живёшь! За ухо сейчас к родителям отведу – там те живо задницу надерут… Ишь!..

Пацан оказался на редкость стервозный. Очутившись на той стороне (балка ещё только начинала наполняться серовато-сизым сумраком), ударился в слёзы, причём отнюдь не от испуга перед грозным сторожем – капризничал, поганец! Такое впечатление, что он вообще ни черта не боялся.

– Хо-чу на море!.. – орал он во всю глотку, порываясь к недоделанному подвалу. Словно нарочно внимание привлекал.

– Я т-тебе дам море!.. – шипел Игорёк. – Нашёл, где играть! Весь в грязи извалялся! Море ему!..

– Пусти, козёл!.. – Далее из детских уст непринуждённо выпорхнуло матерное словцо. За ним – другое. Бедная мать! Хотя, может, от матери и набрался…

– Ах ты ещё и выражаться?..

Кое-как под угрозой подзатыльников жуткое дитя выставили из балки. Мальчонка немедленно полез обратно, но встретил решительный отпор. Заревел – и кинулся прочь со всех ног, угрожая кому-то пожаловаться.

– А ещё говорят, что дуракам везёт!.. – обессиленно молвил Игорёк. Только теперь стало заметно, насколько он был испуган сам.

– Дебильный какой-то… – с неловкостью заметил Андрей, глядя вслед пацану.

– Кто?..

Андрей виновато крякнул.

– Ладно… – посопев, сказал Игорёк. – Скиксовав – не перекиксуешь. Назад дороги нет… Мы с Владом – за крышкой, а ты давай продолжай земляные работы…

* * *

Толстенный ржавый лист да ещё вдобавок с приваренными причиндалами в виде откидной крышки и вентиляционной трубы оказался чудовищно тяжёл. Несли с остановками. Темнело.

– Ну а что ещё оставалось делать? – отрывисто спросил во время одной из таких передышек Игорёк. Был он мрачен и, надо полагать, полон самых недобрых предчувствий. – Задержи мы его на острове – тут же объявили бы розыск! Балку бы точно обыскали! А подвальчик наш подозрительный, непонятно, кем и когда построенный… Ну и вскрыли бы за милую душу…

– Я вот думаю: пожалуется или нет? – поделился Влад.

– Родителям?.. Не бери в голову! Хуже, если пацанам во дворе расскажет… А ведь расскажет обязательно! Вот тогда прямо хоть посменное дежурство устанавливай… – Игорёк сморщился, злобно закряхтел. – Осознанная необходимость… – ядовито пропустил он сквозь желтоватые обломки зубов.

Влад судорожно вздохнул.

– Слушай, а почему петли с обеих сторон приварены?

– А чтобы изнутри запереться… – с неохотой объяснил Игорёк. – Ты ж не будешь каждый раз на стрёме кого-нибудь оставлять… Отдохнул? Ну-ка… взяли!..

Так, с остановками, они добрались до оврага, где Андрей, остро сознающий свою вину за опрометчивую вылазку на остров, в ударном порядке и, можно сказать, на ощупь завершал земляные работы. Склон был обвален на совесть, коробка почти полностью обжата грунтом. Услышав оклик сообщников, землекоп воткнул лопату в чмокнувшую грязь и полез к ним по склону – помогать.

– Тут без вас мамаша приходила… – осторожно сообщил он. – Ну, этого… отмороженного…

– А-а… всё-таки нажаловался… И чего она?

Андрей пожал худым сутулым плечом:

– Ругалась, грозилась… Ребенок в курорт играл, а злые дядьки взяли и прогнали…

– Так и сказала? В курорт?

– Так и сказала…

– М-да… – Игорёк оглядел тонущие во мгле сырые склоны и слякотное дно балки, собачий труп со свалявшейся шерстью, смутно белеющую распотрошённую свалку неподалёку. – Странные у неё понятия о курорте…

– Вот и я ей так же сказал…

– А она?

– Говорит: вернётся муж из заграницы – он с вами (с нами то есть) разберётся…

– Из заграницы – это серьёзно… – молвил угрюмо Игорёк, явно уже думая о другом. – Слушай, а как же мы её изнутри подпирать будем? Если просто завалим сверху грунтом, лист-то прогнётся…