Автор книги: Коллектив авторов
Жанр: Языкознание, Наука и Образование
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 23 (всего у книги 43 страниц)
Можно соотнести это отточие со стихотворением «Война будущего», состоящим большей частью из строк отточий между словами «взрыв» и «жив», о котором Л. В. Зубова пишет: «Отточия разной длительности создают ритм затянувшейся паузы, драматургию ожидания, сообщают о подробностях бытия и выскальзывания из бытия»669669
Зубова Л. 2010. С. 51.
[Закрыть].
С оставшимися двумя строками «терциха» сопоставимо позднее стихотворение Генриха Сапгира «Хрустальная пробка»670670
Сапгир Г. 2008. С. 603–604.
[Закрыть], также реализующее идею отражений, среди которых в конечном счете персонаж исчезает671671
Л. В. Зубова пишет о сходном мотиве исчезновения меня/Генриха в этом стихотворении: «Последняя строка «Но что они празднуют Вместо меня?» содержит, если не считать начала строки, только одну заглавную букву: в предлоге Вместо. Это может быть очень значимо: неважны персонажи, будь то «я», «они» или «мы», важна сама идея замещения, заполнения пустоты. <…> Так что, возможно, и слово празднуют употреблено в двух значениях: Генрихи в граненом зеркале и веселятся, и отсутствуют – когда единственный живой Генрих в этом зеркале не отражается» (Зубова Л. 2010. С. 67).
[Закрыть]. Впрочем, в словарях трюмо значит не только ‘зеркало’ определенной конструкции, но и ‘простенок между окнами’672672
Так же, как и небо, о котором шла речь выше, это архитектурный термин.
[Закрыть]. Также непонятно, изнутри или снаружи дома находится персонаж, и если он видит себя в доме, то со стороны (двойник)? Или в зеркале? Или в мечтах?
Джазморж – еще ветрище! – и Бутырки
дуванит вовсе каменные дырки
скрипучит карусели в детском парке
Скрипачит и качели в дымной пурке
Последний «терцих с хвостом» возвращает место действия в тюрьму (впрочем, читатель был подготовлен к этому анаграмматикой слов трюмо и натюрмо). Образование джазморж – здесь что-то вроде волшебного слова, заколдовывающего (или расколдовывающего) мир.
Ветрище наконец-то появляется в тексте полным словом, без обрывов, но интереснее то, что слово дуванит – не плод окказионального словообразования от дуть, а существующее в языке устаревшее воровское понятие дуван дуванить – ‘делить награбленную добычу’673673
На сайте «Блатной жаргон. Словари воровского языка с 1859 г. по 1927 г.» (http://www.russki-mat.net/page.php?l=RuRu&a=Дуван%20дуванить) сочетанию дуван дуванить дается такое толкование: «Выражение, употребляемое лишь в сибирских острогах и обозначающее: „делить между сообщниками награбленное“». Большой словарь иностранных слов возводит происхождение к тюркскому divan – ‘суд’. У Даля и в позднейших словарях дуван получает дополнительное значение ‘открытое место’, где происходили сходки с дележкой, причем не только награбленного, но и заработанного на различных промыслах. А словарь Ушакова, отражающий состояние русского языка на первую треть ХХ века, считает это слово устаревшим.
[Закрыть]. Объектом, который дуванят, оказываются каменные дырки, то есть место, где скапливаются продукты жизнедеятельности; к той же смысловой линии ведет словообразовательная аттракция скрипучит/скрипачит (во втором случае возможна связь с пачкает).
Прочтение со смысловой доминантой корня ‘скрипящие от движения, вызванного сильным ветром’ было подробно разобрано Т. В. Устиновой:
Ассоциативная интеграция как механизм трансформации ассоциативного потенциала этих двух мотивирующих слов позволяет читателю увязать лексический концепт [СКРИПУЧИТЬ] с когнитивными моделями ИЗДАВАТЬ РЕЗКИЙ ЗВУК и ПРОИЗВОДЯЩИЙ СКРИП / ВИЗГЛИВЫЙ. Таким образом, языковая единица «скрипучат» позволяет одновременно выразить действие предмета («карусели скрипят») и качество предмета («карусели скрипучие»). Более того, концепт [СКРИПУЧИТЬ] опосредованно (через взаимосвязи с концептом [СКРИПЕТЬ]) обеспечивает активацию периферийной когнитивной модели СУЩЕСТВОВАТЬ с ее атрибутами ПРОДОЛЖАТЬ ЖИТЬ; С ТРУДОМ ПОДДЕРЖИВАТЬ СИЛЫ. Концепт [СКРИПАЧИТ] может потенциально обеспечить доступ к таким когнитивным моделям, как РЕЗКИЙ ЗВУК / ВИЗГ ОТ ТРЕНИЯ и ИГРАТЬ НА СКРИПКЕ. Важным аспектом конструирования значения двух анализируемых высказываний является контекстно-детерминированное противопоставление грамматических значений единиц скрипучат и скрипачит по признаку «безличность действия»674674
Устинова Т. 2016. С. 95.
[Закрыть].
Карусели и качели, не без связи со стихотворением Корнея Чуковского «Телефон» («А недавно две газели / Позвонили и запели: / – Неужели в самом деле / Все сгорели карусели? // – Ах, в уме ли вы, газели? / Не сгорели карусели, / И качели уцелели!»), можно определить как ‘замкнутые движущиеся системы’. По принципу качелей устроены некоторые средневековые пыточные орудия, а «каруселью» называется один из типов издевательств в современных тюрьмах675675
«Когда устраивают „карусель“ и вся тюрьма за неделю переселяется из камеры в камеры по кругу. А это, значит, что худо-бедно устроенный быт рушится, и ты за 10 минут должен собрать все вещи, тяжелые матрац с подушкой и даже деревянную „шконку“ и переселиться в очередную грязную камеру. При этом тебе приказывают выходить „с вещами“, не уточняя куда. Сердце останавливается от мысли, что могут освободить, и тут же – снова в пропасть безнадеги и отчаяния» (Радина Н. Пытки в «Штази» и КГБ (2013) // Иносми.ру. https://inosmi.ru/sngbaltia/20130208/205650006.html)
[Закрыть].
Слово пурка весьма загадочно, его значение ‘мера для зерна’ в тексте абсолютно не работает, в то же время сводить это слово к авторской зауми или сниженной форме, образованной от слова пурга, нам представляется частичным решением. Старинное название Главного политического управления – аббревиатура ПУР – тоже не выглядит сильно подходящим общему смыслу фрагмента.
Мы предположили, что существует слово *пура, от которого образована форма пурка. В национальном корпусе русского языка найдено одно вхождение этого слова, показавшееся нам важным. В очерке Осипа Сенковского (Барона Брамбеуса) «Что такое люди» (1832), начинающемся: «Шел факир. Это было в Индии, где факиров такое ж множество, как у нас титулярных советников», есть фраза:
Да еще теперь в Парижо-пура, Лондоно-пура и других городах индийских идет между красноречивыми людьми очень жаркий спор о том, имеет ли человек право вешать своего ближнего, уличенного в проступке и приговоренного судом к истреблению676676
Сенковский О. (Барон Брамбеус). Собр. соч. Т. 1. СПб.: Тип. Императорской Академии наук, 1858. С. 437.
[Закрыть].
Сенковский привносит этому новообразованию значение ‘город’ (возможно, «индуизируя» таким образом компонент -бург, встречающийся в названии городов).
Если вернуться к началу стихотворения и анализу первого слова моксовые, которое может иметь отношение к городским дымам, то нельзя исключать, что и здесь, в последнем слове текста, эпитет дымная по отношению к пурке подчеркивает/доразгадывает значение последнего слова ‘город, городок, населенный пункт’. Возможно, это тоже рифма между началом и концом текста, опоясывающая – ну или хотя бы перезапускающая чтение с начала.
Таким образом, в стихотворении Генриха Сапгира «Бутырская тюрьма в мороз» различные приемы организации текста работают на конкретизацию смысла и обусловлены несколькими линиями контекстов: анализируемое стихотворение – «Терцихи Генриха Буфарёва» – сводная система приемов Генриха Сапгира – состояние языка в определенный период (норма + оживление смысловых и стилистических потенциалов) – факты (история, мифология и бытовые практики).
Подробный анализ каждого нюанса текста ярче высвечивает сюжет стихотворения в целом. Такой подход важнее, чем отслеживание общих интертекстуальных связей. Приведем три примера.
1. Два раза упоминаемая ворона – не вóрон, не «воронок – черная маруся» – и один раз упоминаемое крыло – не повод для анализа полной мифологии вороны (которая еще и в описаниях нередко не отделена от вóрона), но повод для того, чтобы увидеть ворону там, где ее, на первый взгляд, нет: в мифологическом окружении башни Ивана Великого.
2. Вроде как «терцих» «Наверняка в такой мороз и снег / какой-нибудь залетный «человек» / фланируя планирует побег» соотносится с пушкинским восьмистишием 1834 года «Пора, мой друг, пора…», в котором есть строчка, «вложенная» в сапгировский текст: «Давно, усталый раб, замыслил я побег», но подходит ли Ивантеевке характеристика «В обитель дальную трудов и чистых нег»677677
Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 16 т. Т. 3, кн. 1. Стихотворения, 1826–1836. Сказки. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1948. С. 330.
[Закрыть]?
Вроде как «терцих» «Когда слепят и гаснут фонари / еще красней морозище ветри – / еще и с вышки вертухай смотри…» соотносится со стихотворением Глеба Горбовского 1953 года «Когда качаются фонарики ночные…», лирический герой которого – часть уголовного мира, тюремный сиделец – говорит о себе: «Сижу на нарах, как король на именинах»678678
Цит. по: Неофициальная поэзия. https://rvb.ru/np/publication/01text/13/01gorbovsky.htm#verse1.
[Закрыть] – и что с того?
Интереснее не очевидные интертекстуальные сближения этого стихотворения с общеизвестными художественными текстами, а языковая стратегия поэта, создающая на паханном-перепаханном поле современной культуры новые смыслы.
3. Ввиду того, что стихотворение создано в 1980-е годы, все привключения позднейших реалий (деятельность пушкинско-ивантеевской ОПГ, специализировавшейся на рэкете, в 1990-е; возможность определять подлинность банкнот по волосочкам в свете УФ-лампы и, вероятно, что-то еще) представляются недопустимыми при анализе текста.
Общий вывод «САПГИР – ГЕНИЙ!» не примет ни одна редакция, поэтому придется сформулировать его поскучнее и помногословнее:
Стихотворения Генриха Сапгира устроены одновременно вольно и плотно, являясь и веселым любопытным чтением, и объектом лингвистического азарта для исследователя.
Михаил Сухотин
МОЗАИЧНОСТЬ КОМПОЗИЦИИ И РЕТРОСПЕКТИВНОЕ САМОЦИТИРОВАНИЕ В СТИХАХ ВС. НЕКРАСОВА679679
Первоначальный вариант статьи см.: Друзья и знакомые Кролика: Сайт Александра Левина. http://levin.rinet.ru/FRIENDS/SUHOTIN/Statji/mozaicnost.html.
[Закрыть]
В керамической мозаике, окаймляющей Главную площадь в парке Гуэль, обращают на себя внимание те ее части, где осколки блюда или керамической плитки вновь соединяются, теперь уже вмонтированные в цемент, в то же только что разбитое блюдо или плитку, и само оно, как и каждый осколок, является только фрагментом одной большой работы. Не случайно работа была поручена коллективу: ее выполняло множество каменщиков и рабочих, занятых в то время в устройстве парка, так что можно сказать, что каждый из них тоже был таким «фрагментом» единого (человеческого) целого. В таких частях мозаики особенно чувствуется неразрывность фрагмента и целого.
То же тяготение фрагмента к единому целому свойственно, как мне кажется, и поэзии Вс. Некрасова. На разных этапах оно проявлялось по-разному. Еще до того, как речевой фрагмент стал для него основным рабочим материалом680680
Говоря о фрагментарности в более общем смысле, нельзя не сказать о некрасовском «словаре», где, начиная еще с 1961 года, слово, взятое, как правило, в повторе, разрабатывалось им как фрагмент поэтической речи. Об этом см.: Некрасов Вс. Правила исключения // Друзья и знакомые Кролика: Сайт Александра Левина. http://levin.rinet.ru/FRIENDS/NEKRASOV/Pravila.html.
[Закрыть], Некрасов в 1966 году проявил особый интерес к объединению стихов в циклы: одновременно он начинает писать сразу 3 цикла: «ленинградский», «прилукский» и «кавказский» (авторские названия). В конце 1960-х появляются также «псковские», «ростовские», «рижские», «коктебельские», «крымские» стихи, результат его путешествий681681
Циклы стихов, связанные с путешествиями, были и раньше («мариупольские» 1957–1962 и «абхазские» 1962–1965), но в конце 60-х они появляются особенно интенсивно.
[Закрыть]. Это время стало важной вехой его биографии. В 1967-м он женится на Анне Журавлевой, а к началу 1970-х очень заметно меняется характер его рабочих записей. Это уже не тексты стихов с зачеркнутыми строками, рядом с которыми заново переписывается весь исправленный текст набело (не имею в виду сейчас работу со «словарем»: о ней скажу позже), потом опять исправляется, заново переписывается и т. д. Теперь страницы блокнотов равномерно покрывают часто обведенные в рамки элементарные высказывания, микрозаметки, поэтические находки по созвучию – и все это в основном фрагменты работы с внутренней речью, начисто лишенные расхожих для того времени поэтизмов. Я намеренно называю их «рабочие записи», а не «черновики», потому что чернового в них как бы ничего и нет: за редким исключением выглядят они как беловик. Это большое количество записанных набело фрагментов-заготовок. Они, собственно, и были тем основным материалом, из которого впоследствии возникали стихи Некрасова.
Виктор Жирмунский писал об «иррациональной композиции, основанной преимущественно на единстве лирического настроения» у Блока, менявшего построение одних и тех же стихов от издания к изданию, противопоставляя ее Ахматовой, у которой «каждая строка незаменима, как звено в прагматической последовательности рассказа»:
…в дальнейших сборниках отчетливо выделяется типичный для романтической лирики принцип литании («Русь», «Незнакомка», «О жизни, догоревшей в хоре…», «К Музе» и многие другие стихотворения): отдельные строфы большого стихотворения, нередко связанные внешними приемами анафорического построения, как бы нанизываются на стержень однообразно нарастающего лирического волнения; при таком последовательном нагнетании эмоционального воздействия каждая отдельная строфа не является абсолютно необходимой, незаменимой на своём месте: она – только ступень в последовательном нарастании настроения682682
Жирмунский В. Из истории текста стихотворений Александра Блока // Жирмунский В. Поэтика русской поэзии. СПб.: Азбука-классика, 2001. С. 357.
[Закрыть].
Речь о гибкости связи между элементами, составляющими стих, и если у Блока это строфа, то у Некрасова – речевой фрагмент683683
Гибкость связи между некрасовскими фрагментами хорошо видна во «Всеволоде», авторском коллаже 1974 года (см. цветную вкладку к наст. изд.), возможно, так и не дождавшемся своей окончательной редакции, в центре внимания которого – обыденность, с одной стороны, может, и приевшаяся, а с другой, пожалуй, ближе ее ничего и нет. В архиве эти фрагменты разбросаны по разным тетрадям и отличаются по времени написания. Кроме того «Всеволод» содержит несколько написанных примерно тогда же фрагментов, позже вошедших в другие стихи, а в 1974 году еще не так жестко с ними связанные: первый столбец и начало второго во «Всеволоде» во многом пересекается с «За весь / год // один единственный / день», есть фрагменты из «Выход / да здесь везде / выход», «свет-то / все стоит и стоит» (написано как раз на солнцестояние 1973 года после участия в пушкинской филологической конференции в Пскове), «Висит / Белый свет», «Надо же / и тишина между нами», «порох в пороховницах»… (Некрасов Вс. Стихи 1956–1983. Вологда: Библиотека русского концептуализма Германа Титова, 2012. С. 240, 454, 293).
[Закрыть]. Изменчивость текста (подчас – на протяжении всего творческого пути) свойственна Некрасову гораздо в большей степени, чем Блоку. И только определениями «лирическое волнение» и «нагнетание эмоционального воздействия» тут не обойтись. Скорее найденные фрагменты встраиваются у него в общую ситуацию наподобие паззлов или мозаики. Но если у паззла из картона граница соединения жесткая, то ситуативная граница речевого фрагмента гибка и вариативна. Не говоря уже о том, что каждый такой фрагмент тянет за собой случай своего возникновения, часто личный для автора и тем крепче цепляющийся за память. Так что тут есть и обратная связь: встраиваясь в общую ситуацию стиха, фрагмент сам ее отчасти формирует, несет свой оттенок.
Первая часть стихотворения до «Слушайте» представлена в Своде 1966–1970 как самостоятельная вещь. Концовка, начиная с «Шу», появляется в 1974 году (переписана уже с указанием на привязку к первой части только в блокноте 1976 года). Первая авторская машинопись, в которой обе части соединяются вместе, хоть и в несколько расширенной редакции, – «Стихи о всякой, любой погоде» (1976 год).
Они разделены двойным межстрочным интервалом685685
Характерно, что в редакции «Детского случая» (2008) большая буква в «Слушайте», с которого начинается вторая часть, оставлена, в то время как заглавные в начале строк первой части (как это было в ранних редакциях) автором сняты.
[Закрыть], и это не единственный случай (хотя отнюдь и не правило), когда места приращений и связываний отмечались автором таким образом.
Например, увеличенный интервал разделяет части стихотворения «Снова / Снова весна» (1974), где «звезда / за» была написана раньше основного корпуса текста.
Снова
Снова весна
Надо
не надо
Я не знаю
Просто даже
Не знаю
А звезда да
А звезда —
За
Также и дописанные позже поправки (их знак: вначале «Поправка», а вскоре «П» начинает регулярно появляться в рабочих записях Некрасова с 1971 года) нередко отделены от остального текста увеличенным интервалом, отмечающим как бы новый план (или, если угодно, ракурс), возвращение к тексту с новой позиции, свежий взгляд на него со стороны686686
О построении текстовых планов в поэзии Вс. Некрасова я писал в статье: Сухотин М. О соподчинении текстов в поэзии Вс. Некрасова // Русская драма и литературный процесс: к 75-летию А. И. Журавлёвой: Сб. статей. М.: Совпадение, 2013. С. 206).
[Закрыть]. Так стихотворение «Псы / Коты», обращенное к Анне Журавлевой и датированное автором «8 марта 1970» (наброски 1967, ранние редакции 1968), не включало 5 последних строк. Они появились только в 1977 году. В № 17 журнала «37» (1979) текст был опубликован с другим разделением на строки и с одинаковыми межстрочными интервалами (возможно, из-за ограничений общего объема текстов на странице: концовка оказалась последней в столбце), а в последней прижизненной редакции автора (Вс. Некрасов. Детский случай. М., 2008) он отделен двойным интервалом от остального текста:
Псы
Коты
Собаки
Кошки
Щенки и котята
Щенки
– Ань
Ань Ань Ань
Ань
А котята
– Аня
Аня Аня Аня
Аня
Псы
Коты
Орлы
Киты
Львы
Некоторые кусочки того, что мы знаем как единое «неразрывное» стихотворение, были уже после его написания представлены автором как отдельное целое, что, на мой взгляд, говорит о том, что они с самого начала были фрагментом-заготовкой. В подборку конца 1980-х или начала 1990-х стихов о художниках Некрасов включил начало первого стихотворения рижского цикла середины 1980-х как самодостаточный текст:
красиво светится
и хорошо крутится
рига
как дело рук
кого
скорей
скорей всего
клуциса
хотя быстрей
хотелось бы
целмса
Некоторые фрагменты из состава одного текста переносились впоследствии в другой. Так, строки
Лапу на лапу
Морду на лапу
Лапу на морду
еще в 1981 году записанные автором в составе «Как нас учил Чарли»:
как нас учил
Чарли
наш Чарли
ни за что
не рычал
лапу на лапу
морду на лапу
лапу на морду
молчит смотрит
и молчит всё
а больше этого
никто и не скажет
(рабочая запись)
вошли в стихотворение «Поровну всего», не изменив, кстати, общей ситуации, с ними связанной (я писал об этом в начале): память об эрдельтерьере Чарли прежде всего была для автора связана, конечно, с его хозяйкой Анной Журавлевой. Из «Как нас учил Чарли» они при этом исчезли. Оба стихотворения писались в одно время, и порой на страницах, расположенных близко друг к другу:
Поровну всего
Парк Сокольники
И клуб Русакова
Метро Сокольники
Депо Русакова
Улица Большая
И Малая
Остроумовская
Больница
И Медведица
И Малая
И Большая
Над Сокольниками
Не так высоко
Лапу на лапу
Морду на лапу
Лапу на морду
Светится
Чего суетиться
Большой медведь
Анна Ивановна
И маленький медведь
Анька
По авторскому поэтическому своду 1966–1970 годов687687
Некрасов Вс. Авторский самиздат. М.: Совпадение, 2013.
[Закрыть] и по предваряющим его фонограммам хорошо видна вариативность некрасовских фрагментов: они «пробуются» в разных сочетаниях, срастаются далеко не сразу. Долгое время в рукописях сохранялся знак пунктира между некоторыми из них, обозначавший их потенциальную совместность688688
Сухотин М., 2013. С. 191.
[Закрыть]:
Самолётики ворчат
И ворчат
И ворчат
Самолётики ворчат
Сосенки торчат
***
Самолётики ворчат
И чего ворчат
Себе
В соснах
Соснах
Соснах
Трёх
Четырёх
***
Вздох
Вздох
В соснах
Соснах
Для того и созданных
Соснах
Соснах
Соснах
Трёх
Четырёх
(А-В, А-С, Д-С)
Кажется, что сама последовательность сочетаний-вариаций в этих трех текстах, если рассматривать их как одну «трехгранную» вещь (что, впрочем, автором нигде не было указано), дает то ветвление, ту «выраженную пространственность речи», о которой Некрасов писал в статье 1979 года «Объяснительная записка»689689
Журавлева А., Некрасов Вс. Пакет. М.: Меридиан, 1996.
[Закрыть]. Недаром и образы в них (как и межстрочные интервалы) такие пространственные, «дышащие».
Так же вариативны сочетания фрагментов в стихах о Тышлере из авторского поэтического свода 1966–1970 годов:
Всех их всех их
И этих
Таких и таких
И лишь Тышлер
И лишь Тышлер
Ишь
Тышлер
Ишь
Тышлер
***
Смотришь смотришь
Видишь видишь
Ненавидишь ненавидишь
Терпишь терпишь
Вертишь вертишь
Зависишь зависишь
И лишь Тышлер
И лишь Тышлер
Ишь
Тышлер
Ишь
Тышлер
***
Смотришь смотришь
Видишь видишь
Ненавидишь ненавидишь
Терпишь терпишь
Вертишь вертишь
Зависишь
А знаешь что
(А-В, С-В, С-Д)
Последняя строка «А знаешь что» – не тот ли это «побег», который «выбрасывается текстом»690690
См. Некрасов Вс. Объяснительная записка (1979) // Журавлева А., Некрасов Вс. 1996. С. 301.
[Закрыть], точнее – его вариантами?
Фрагменты из разных стихотворений могут встречаться, составляя еще одно, от них независимое. Например, в рабочих записях 1974 года, прежде чем первая как мотив вошла в «а снег а снег // а ветер», а из второй получилось «Уже заело», был такой вариант совмещения:
изо всех тайн
и всем тайнам
тайна
вечная тайна
явная
явная тайна
верит
или не верит
это это
кто-то в кого-то
я ли в него
или может
он ли в меня
***
йе йе
и я
верю
я верю йе-ей
в ваше драгоценное
наше национальное
и всё
и всё
такое же самое
екелемене
пересете
при всей своей
красоте
***691691
Результат совмещения фрагментов. – М. С.
[Закрыть]
йе йе
и я
верю
или не верю
ежели
я в него
или же
он
в меня
Два первых стихотворения («изо всех тайн» и «йе йе») разнятся по настроению: ведь «явная тайна» говорит о том, что, скорее всего, дело происходит весной. Это видно из еще одного неопубликованного текста того же 1974 года (кстати, тоже как-то касающегося веры, раз уж в нем рай сопоставлен с невыразимым):
душа
слушай
вот я иду
ведь весна
такая явная тайна
как еще сказать
ну дать знать
что я же в раю
я не знаю
Нахождение одного и того же фрагмента сразу в нескольких стихотворениях совершенно обычно для поэзии Некрасова. Например:
скажу
ну
жил
нужно было
входит в состав двух стихов из авторского поэтического свода «Геркулес»:
мало ли
ну
моё дело
скажу
ну
жил
нужно было*
_______________
*и к тому же ещё
дыр
бул
щыл…
***
скажу ну
жил
нужно было
сколько
столько
сколько тёк
сок
сок
пошёл в листок
листья-то
откуда взялись
вот
всё
только
глоток
глоток
глоток
глоток
так
и всё
только и всего
счас только ещё
глоток
глоток
глоток
всё
и ещё столько
Второе из них («скажу ну / жил»), написанное вскоре после 40-летия автора в 1974 году, отчетливо делится на 3 части: «скажу ну / … / было», «сколько / … / откуда взялись» и «вот / … / и еще столько». Вторая его часть встречается в рабочих записях с обводкой и, скорее всего, вначале задумывалась как отдельный стих:
смотри
листок
листок
а я его
уже слышал
я уже сюда
приезжал
и жил столько
сколько тёк
сок
Третья по построению очень напоминает окончание «Ночь / как загустевает».
Речевой фрагмент в форме диалога:
да что такое
так
кое что
включен в два стихотворения конца 80-х или начала 90-х годов (оба они не публиковались и даются по авторской рукописи):
***
Фрагмент «живу и вижу» встречается в «я уж чувствую / тучищу» (1969), в «живу и вижу / что нет» (ранняя редакция 1978), в «Вообще конечно» (писалось c 1973 по 1981 год) и, как мотив, – в «Дома в комнате моей» (1961).
Если попытаться сравнить структурную роль повторяющихся в разных текстах фрагментов в поэзии Некрасова с аналогичным явлением в каком-то другом текстовом проекте, то, мне кажется, лучшего примера, чем тропарь, просто и не найти694694
Например, тропарь Воздвижения Креста поют на сам праздник Крестовоздвижения и всю четвертую неделю Великого поста в составе разных служб. Или, скажем, один и тот же тропарь святому читается на вечерне перед 33 псалмом, на утрене после шестопсалмия и на литургии после малого входа.
[Закрыть]. Это, конечно, мое индивидуальное мнение, но считаю очень важным специально здесь оговориться: я имею в виду только структурообразующую роль, а никак не тот мир идей и настроений, который стоит за тем и другим и против сравнения которых Некрасов, безусловно, возражал бы. Тропарь и значит, собственно, «удобный в обращении» (происходит от глагола «трэпо», что значит «обращать»). С самых первых веков, повторяясь в разных местах службы, он связывает ее, становясь в то же время как бы опорными точками, задает тему, отмечает ситуацию695695
Так пение хорошо всем известного тропаря Пасхи связывает все службы послепасхальных недель.
[Закрыть]. В древности тропари отличала краткость и элементарность696696
Например, многократно встречающееся сейчас на каждой службе обращение «Господи, помилуй» когда-то тоже называлось тропарем и иначе входило в состав службы. Среди прочих морфологических (только!) аналогий между уставом церковной службы и поэтикой Некрасова есть одна, на мой взгляд, особенно интересная. Это сознательное включение более ранних текстов в состав более поздних, как напоминание о том, что было и прошло. Многие тексты Некрасова конструктивно включают в себя свою историю, а о ретроспективной самоцитате у него пойдет речь дальше в этой статье. Пример из церковного устава: в составе служб Рождества и Крещения до сих пор сохраняется древнее обращение к оглашенным: «Елицы во Христа крестистеся…», напоминающее о том, что когда-то крещение совершалось именно в эти дни, хотя сегодня практика их обособления почти утрачена. Подобных примеров в уставе множество.
[Закрыть].
Среди повторяющихся некрасовских фрагментов много и таких, краткость и элементарность которых указывают на то, что они взяты автором непосредственно из его «словаря»697697
О «словаре» – см. предисловие Вс. Некрасова к «Правилам исключения»: Некрасов Вс. (Из текста «Правила исключения») // Друзья и знакомые кролика [Электронный ресурс] http://www.levin.rinet.ru/FRIENDS/NEKRASOV/Pravila.html. Опубл. в 2001 г.
[Закрыть], того материала, из которого также произошли многие его стихи: ведь слово (в «словаре» оно часто записывалось в повторе) – тоже фрагмент, элементарный фрагмент речи. Можно сказать, что «словарь» – элементарный фрагментарий поэзии Некрасова. Он писал его всю жизнь, начиная с самого начала 60-х годов, «словарь» – активная часть его рабочих блокнотов и, безусловно, играет фундаментальную роль в устроении его поэзии. Таков, например, фрагмент с меняющейся последней строкой
по-видимому
по-прежнему
по-пустому
Он встречается в следующих текстах:
повидимому попрежнему попустому
<рабочая запись 1967 года>
***
ну ну
а почему
потому что
потому что
не хочу
потому что
ни к чему
потому что
потому
повидимому
попустому
вот
я смотрю
<1977>
***
даны стихи
надо
надо доказать
Это не стихи
Вы же понимаете…
как
врать будем
мадам*
по Кожинову
по Лакшину
по-видимому
по-прежнему
по-пустому?
___________
*мадам
мадам там
редактором
<ранняя редакция этого текста – 1981>
***
молчит
и молчит
и молчит
и молчит
и как молчит-то
как
гений чистой красоты
да плюс к тому
соответственного
образа мыслей
по-видимому
по-прежнему
по-тупому
<90-е годы>
***
и приходится
признавать
типа
приходится
признаваться
да
нет
это было поспешное
похоже это было
неосторожное выражение
непозорная россия
приходится
подаваться назад
не почему-нибудь
что-нибудь
а по-видимому
по-прежнему
по-подлому всё
потому что
***
величие величие
во
и более ничего
величие
и величие
до потери приличия
величие чиё
видимо ядерное
да и ядерное
видимо краденое
ай да родина моя
вроде как
и видимо так
вроде как
а вы говорите
и демократия
как по всей видимости крайне
крайне тёмное дело
не почему-нибудь
что-нибудь
а по-видимому
по-прежнему
по-подлому всё
потому что
<90-е годы>
В «Воля ваша» из Ленинградского цикла и в «а ну / за этого самого» напоминает «словарь» и фрагмент
В «Картинках с выставки 78» (I)700700
Там же. С. 352.
[Закрыть] («Тут всё есть» – ранняя редакция 1978) друг с другом соседствуют 2 фрагмента из других стихов Некрасова: «Всемерное/Дальнейшее» из «СТИХИ» (1959)701701
Там же. С. 27.
[Закрыть] и «Самославие/Мордодержавие» из «Уже заело» (1974)702702
Там же. С. 157.
[Закрыть]. В точности совпадая по ситуации с тем, что автор увидел на картине Глазунова, они напоминают здесь самоцитату (то есть подразумевают некие не сказанные слова, вроде «как я уже писал»):
Тут всё есть
Коли нет обмана
Но главным образом
Сам он
Глазунов*
И черти и любовь
И партия и правительство
И страхи и цветы
И империалисты
Космополит
И генералиссимус
Угодники святые
Их
Нравы
Всемерное
Дальнейшее
Самославие
Мордодержавие
Министерство культуры
Два сапога
Да и отдел пропаганды
Так кое где
_______________
*Глазунов
и сразу Бог
Сбоку
Подобие Глазунова
и образ
Ох
Это не Бог
Ой
Другой кто-то
Когда фрагменты кочуют из одних поэтических текстов в другие, более поздние, причем сами тексты подчас формируются годами и десятилетиями, это, на мой взгляд, не может не привести их автора к идее ретроспективного самоцитирования, вводящего некое новое измерение во все его творчество. В обычной повседневной работе с речью те ее фрагменты («участки речи», как их называл Некрасов), которые были им уже обработаны и отмечают в его представлении собственный творческий путь, оказываются теперь на особом месте. Они уже факт биографии и истории, и если автор вновь к ним обращается, то уже с неизменной памятью об их удаленности в прошлое. Эти тексты сами тянут за собой, каждый – свою историю, и повторное обращение к ним автора начинает напоминать не столько поправку («П») к ним самим, как текстам, сколько – к тому времени, когда они впервые состоялись. Осознание этого рубежа, по-моему, произошло в начале 80-х, когда Некрасовым был составлен авторский поэтический свод, избранное из всего написанного до того времени (в обиходе он назывался «Геркулес»). Уже в нем встречается текст-история, «К юбилею одного стихотворения» (1981), начинающийся со стихотворения 1961 года «Календарь» («И сентябрь / На брь»), где даты – часть текста. Первым сочинением такого рода (с чередой дат в тексте), по-видимому, надо считать «Лондон Донн», вторая дата в котором, говорящая о том, что навсегда осталось в прошлом, – как раз 1980 год:
Лондон Донн
Биг Бен
Общий Тон
Всё Туман
Рабин Гуд
Рабин Гуд
1960
Рабин Гуд
Гуд
Рабин Гуд Бай
1980
Вери вери гуд
но только в Санктпетербурге
1993
Показательно, что строки «Рабин Гуд / Рабин Гуд», добавленные автором к тексту 1960 года только в конце 1964-го или в 1965 году, он при подготовке «Геркулеса» не стал датировать отдельно, а поставил под одну дату с тем, что было написано им в 1960 году: по характеру они вовсе не мемориальны и относятся, скорее всего, к английской выставке Рабина в галерее Эсторика.
Из ранних вещей к стихотворениям «с датами как частью текста» можно было бы отнести, наверное, только два стихотворения: «Ночью электричеству не спится» (1958) и «В комнате тепло» (1970), датированные автором и размещенные друг за другом в «Геркулесе», несмотря на даты, причем в самом его конце, где в основном находились вещи последние по времени написания703703
Последние, за исключением «независимого блока» (с «наши выборы» по «все / так как-то»). Такое размещение этих двух стихотворений объясняется, возможно, тем, что в концовке следующего за ними стихотворения «это / все это» речь тоже идет о стекле и передаются очень похожие ощущения.
[Закрыть]. Второе из них больше напоминает сноску к строкам «В комнате тепло / В окне стекло» из первого, ответвление по типу «повтор с продолжением»704704
Сухотин М. 2013. С. 194).
[Закрыть]. Но автору была важна перекличка дат этих стихов в «Геркулесе». Возможно, идея публикации двух этих датированных стихов в непосредственном соседстве друг с другом появилась как раз при составлении свода (то есть всё в том же начале 1980-х): ни в каких письменных источниках они больше в таком виде до этого времени не встречаются.
В 1984 году, в год своего пятидесятилетия, Некрасов вернулся сразу к нескольким самым ранним своим стихотворениям. Это наброски. Причем это не улучшенная редакция, где в старом тексте что-то поправляется, не ответвление стиха от какой-то отдельно взятой строки, но, скорее, реакция на все стихотворение целиком «с определенной дистанции». И временной интервал между старым текстом и дописанным новым уже работает в этих стихах наравне со словом. Особенно это чувствуется в двух последних, содержащих в себе, как кажется, даже и критику своих же стихов, написанных на тех ранних этапах (так же и в посвященном Касаткину «а самое / интересное» автор ловит на неправде свое раннее стихотворение 1959 года «Синий сок»705705
Не публиковалось.
[Закрыть]: «а до утра бродить / так это / неправда» – запись 1981 года, то есть именно того времени, когда составлялся «Геркулес»). А в продолжении стиха «Темнота / В темноту», думаю, имеются в виду 27 лет, то есть попросту возраст поэзии автора (это стихотворение – одно из самых первых): «между дождём / да дождём» – это может быть и интервал между тем первым дождем осенью 57-го («высевается пыльца»706706
Ранняя редакция: «Темнота. / В темноту / Высевается пыльца».
[Закрыть]) и вот тем, что шел в 1984-м, когда стих был продолжен.
между небом
и землёй
между нами
мной
ночью
между дождём
да дождём
ждём тоже
(тоже мы)
***
ночью
очень чудно
но (вообще)
уже не
только ночью
чудно
и вообще
ничего
чудного
<«Ночью / Очень чудно» – 1968 или 1969 год>
***
а слышно садик
с танцами —
он напротив станции —
это всё может
и хорошо,
но только с определённой
дистанции
<«сей час / зарастает всякий просек» – не позднее октября 1959 года>
С этого рубежа, начала 1980-х, стих повторного прочтения прочно входит в поэтический обиход Некрасова. Стихи предъявляют счет времени самим фактом своего существования в искусстве. Это факт 30-летней жизни под запретом. «Темнота, в темноту / Опускается пыльца» в московском сборнике «Час поэзии» 1965 года, да «Пес завыл» и «Относительно небес» в ленинградском журнале для детей «Искорка» (№ 10, 1970), да несколько стихотворений в коллективном сборнике «Между летом и зимой» 1976 года, который он сам же и составлял, – вот все, чего удостоились стихи Некрасова до 1989–1990 годов (только тогда появились публикации в «Дружбе народов» с предисловием Г. Айги, в «Пионере» с предисловием В. Друка и издание в «Московском рабочем» «Стихов из журнала», наиболее ценимой автором его первой тиражной книги)708708
Некрасов Вс. Стихи из журнала. М.: Прометей, 1989.
[Закрыть]. И это при «Геркулесе», не говоря уже о всех стихах 1980-х…
Дописывая свои старые стихи, добавляя одно слово или строку, Некрасов отмечал как бы вехи времени, соотносил их со временем и возрастом своего искусства. Например, в 1987 году он продолжил свое стихотворение 1959 года, переделку начала былины о Вольге и Микуле, «Жил Святослав» на тему «перестройки» (в былине – «переставился», то есть преставился, а слово «перестройка» было в ходу уже в конце 1950-х):
Жил Святослав
девяносто лет
жил Святослав
да перестроился
оставалось от него
чадо милое
И знаешь я чего
думаю
что лучше я
ничего
не скажу
<здесь старое стихотворение – первые 4 строки. – М. С.>
После «Геркулеса» появляется особый тип текста у Некрасова: старые стихи входят в состав нового текста целиком (или большими «готовыми» кусками), они дописываются и в 1990-е годы, монтируются в большие «объединенные» вещи. Если на первых этапах работа шла по составлению своего поэтического «словаря» (искалось «равновесие между каждым отдельным словом и всем рядом»)709709
См. предисловие Вс. Некрасова к «Правилам исключения».
[Закрыть], потом – небольших речевых фрагментов, срастающихся в стихотворения, то в 1990-е годы срастаются уже сами стихи, когда-то собранные по крупицам и частям. Именно с этим типом работы я сравнил в начале статьи осколки битой керамики, вновь соединенные в цементном растворе в то, что было только что разбито и стало теперь уже в таком виде фрагментом нового целого: мозаики Жужоля на Главной площади в парке Гуэль в Барселоне.
Если, например, в «а самое интересное» встречается «синий сок» из одноименного стихотворения 1959 года, а в «Синеве»710710
Неопубликованный текст, его основной корпус сложился весной 1974 года, и само название «Синева» содержит в себе слово «весна». Интересно, что в «Севиной синеве» Булатова этот текст не имелся в виду.
[Закрыть] – отдельные фрагменты «словарных» набросков и стихотворений 1960-х – начала 1970-х годов: «нравится Москва», «чувствуется столица» или «синева… затевается» из «Пахло пахло и перепахло» (1959):
Пахло-пахло и
Перепахло
Талыми ветрами весны.
Значит будут сплошь перепаханы
Тротуары после восьми.
По углам уже затевается,
Засевается синева.
То, что из-под ног пробивается
Называется
Трын-трава!711711
См.: Некрасов Вс. Авторский самиздат. М., 2013. С. 15. В черновиках «Синевы» прямо цитировался фрагмент «Пахло-пахло и перепахло»: «затевается засевается».
[Закрыть]
то в «С марта до солнцеворота 53-го года выпуска» переносится уже кусок712712
То есть перенесен был кусок текста, где говорилось о «москве куском».
[Закрыть] в 24 строки (с незначительным парафразированием) из «а самое интересное»:
……………………………
пламенная главно
реклама
искренний такой цвет
где если
синего огня
здесь
синего огня
раз тут
только красного огня
так
красного огня
бьёт ток
вроде как
есть контакт
ну а синева
колоссальная
классная
сильная
вкуснота
москва
куском
с синим соком
сколько вон его
в войну сэкономили
вон сколько
вон и вон
вон
……………………………….
В больших ретро-вещах о своей юности «С марта до солнцеворота 53-го года выпуска» и «Поздно звёздно паровозно» автору было важно указать на цитаты своего времени, в том числе на самоцитаты. В «С марта до солнцеворота 53-го года выпуска» он выделяет их курсивом, а в «Поздно звёздно паровозно» пишет о них в небольшом послесловии. В цитируемые, зацепившиеся за память строки о Мариуполе попадают даже «огневые облака» Григория Люшнина – советского поэта-фронтовика-металлурга, поэтически с Некрасовым, кроме них, никак не связанного. Самоцитаты здесь – своего рода тематический срез, проходящий через все творчество: стихи о Мариуполе – и вот именно эту вещь, с середины 70-х обозначаемую в рабочих материалах «ПЗП» («поздно звёздно паровозно»), Некрасов писал с конца 50-х до 2000-х.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
