Текст книги "Социологический ежегодник 2010"

Способ спонтанных проб и ошибок и последовательного отбора – со множеством конфликтов и множеством жертв в промежутке между началом взаимодействия и его окончательной организацией – был путем объединения и организации разных «семей», «орд», «кланов», «территориальных групп», «родственных групп» и национальностей во все более и более крупные организованные группы, вплоть до государственных организаций.

Он продолжает играть важную роль в процессе международной организации человечества. Потребность в установлении международного мира ощущалась издавна. Веками создавались многочисленные планы по его осуществлению8181
  См.: Hembelen S.J. Plans for world peace through six centuries. – Chicago: Univ. of Chicago press, 1943.


[Закрыть]. Однако немногие из них реализовывались; они оказывались бесплодными и недолговечными, подобно Лиге Наций. Даже когда такие планы осуществлялись частично, объективные результаты неизменно сильно отличались от ожидаемых8282
  Это же касается почти любого государственного уложения и закона: их объективные результаты неизменно отличаются от ожидаемых. Акт Вольстеда привел к бутлегерству, шаечной форме преступности, расцвету всевозможных «точек», где наливали и продавали спиртное, и т.п.; ничего этого разработчики закона не предвидели. Ряд поразительных наблюдений о расхождении между целенаправленным и непреднамеренным способами обречен изменения конституций см. в книге: De Maistre J. Considйrations sur la France // De Maistre J. Oeuvres. – Lyon: Vitte, 1891. – Vol. 1.


[Закрыть]. Действительные формы международного права, международных отношений и международной организации никаким образом не соответствовали исходным планам. Прежде чем возникнет сравнительно определенная и стабильная международная организация, неизбежно будет долгая череда проб и ошибок, столкновений и конфликтов, а когда эта организация установится, она будет сильно отличаться от задуманной. Ее осуществление будет в такой же степени обусловлено игрой случайных сил, в какой и целенаправленными замыслами и усилиями8383
  Еще одна формула для случайного возникновения правовых норм в национальном или международном объединении – это «кризис–испытания–катарсис–харизма–новое право». Возникновение нового национального и международного порядка в наше время точно ей соответствует: Первая и Вторая мировые войны вместе с многочисленными кровавыми революциями породили трагические и поучительные кризисы и суровые испытания, настоятельно указывающие на необходимость установления нового порядка и права. В конце концов новый порядок будет установлен, если человечество до этого не уничтожит само себя в атомных войнах. Об этой формуле см. в моей книге: Sorokin P.A. The crisis of our age. – N.Y.: Dutton, 1941. – P. 321ff.


[Закрыть].

С этой точки зрения теории, отдающие должное спонтанному развитию религиозного, обычного, племенного и иного права, или того, что многие называют развитием нравов и обычаев, – теории Аристотеля, Тацита, Гроция, Юма, А. Фергюсона, Адама Смита, Савиньи, Пухты, Спенсера, У.Г. Самнера, М. Ковалевского, Л. Петражицкого и других, – несомненно, обоснованны. Многие правовые нормы возникли как раз таким случайным образом, через спонтанные пробы и ошибки, или «естественный отбор» норм в ходе их непрерывной проверки в продолжающемся процессе взаимодействия между заинтересованными сторонами.

Таким же спонтанным образом возникает и развивается большинство интуитивных, или неофициальных, правовых норм. В ответ на непрестанно меняющиеся условия социальной жизни наши «интуитивные» правовые убеждения претерпевают постоянное изменение (см. выше, глава 4). В этом процессе фактор спонтанности преобладает, и характер меняющихся норм определяется отнюдь не целеполаганием.

Как уже отмечалось в главе 4, пока правовые убеждения не найдут поддержки у членов группы, официальное право обречено быть мертвой буквой, и тогда оно либо уничтожается силой, либо изменяется посредством упорядоченных процессов. Это означает, что многие целенаправленные модификации, вносимые в официальное право законодательными органами, и многие целенаправленно создаваемые правовые кодексы находятся под воздействием спонтанно развивающегося и меняющегося интуитивного права. Следовательно, сама целенаправленность таких кодексов есть просто рационализация спонтанных правовых убеждений. Даже в высшей степени рациональный, или продуманный, кодекс обречен быть неэффективным, если будет идти вразрез со спонтанными убеждениями населения. Сухой закон в Соединенных Штатах служит тому примером. Суть ситуации превосходно резюмируется в высказывании Тацита: «Quid leges sine moribus». Иначе говоря, под поверхностью внешне целенаправленно вводимых официальных законов скрываются глубинные течения спонтанно развивающихся и меняющихся правовых убеждений населения, которые в конце концов проявляют себя в форме целенаправленной индивидуальной и коллективной законодательной деятельности. Поскольку изменение в нормах официального права означает изменение в организации соответствующей группы, то случайный способ организации групп имеет гораздо более широкую и более фундаментальную применимость, чем кажется поверхностному взгляду8484
  См.: Ковалевский М. Современный обычай и древний закон: Обычное право осетин в историко-сравнительном освещении. – Т. 1–2. – М.: Тип. В. Гатцук, 1886 (французский перевод: Kovalevsky M. Coutume contemporaine et loi ancienne: Droit coutumier Ossetian. – P.: Larose, 1893); Westermark E. The origin and development of moral ideas. – L.: Macmillan, 1906. – Vol. 1, ch. 1–13; Malinowski B. Crime and custom in savage society. – L.: Kegan Paul, 1926; Robson W.A. Civilization and the growth of law. – L.: Macmillan, 1935; Thurnwald R. Werden, Wandel und Gestaltung des Rechtes im Lichte der Vцlkerforschung. – B.; Leipzig: de Gruyter, 1934; Sumner W.G. Folkways. – Boston: Ginn, 1906; Diamond A.S. Primitive law. – N.Y.: Longmans Green, 1935; Cruet J. La vie du droit et l’impuissance de lois. – P.: Flammarion, 1908; приводимые выше работы Л. Петражицкого; Waxweiler E. Esquisse d’une sociologie. – Bruxelles: Misch & Thron, 1906; Timasheff N. An introduction to the sociology of law (цитировалась выше: Timasheff N. An introduction to the sociology of law. – Cambridge (MA): Harvard univ. press, 1939); Сорокин П.А. Преступление и кара, подвиг и награда. – СПб.: Изд. Я.Г. Долбышева, 1914; Thomas W.I. Primitive behavior (цитировалась выше: Thomas W.I. Primitive behavior. – N.Y.: McGraw–Hill, 1937); Кропоткин П. Взаимопомощь (цитировалась выше: Kropotkin P.A. Mutual aid. – L.: Heinemann, 1902; здесь можно найти серию примеров, противополагаемых целенаправленному типу).


[Закрыть].

Все теории, утверждающие, что «ни один институт не может появиться без сознательной воли человека, направленной на определенную цель»8585
  Jellinek G. Das Recht des modernen Staates. – B.: Hдring, 1900 (в русском переводе этой книги с. 30. См.: Еллинек Г. Право современного государства. – СПб.: Тип. т-ва «Обществ. польза», 1903). Схожее утверждение Р. Иеринга, что «каждое общество возникает целенаправленно, предумышленно и сознательно», повторяемое Макаревичем и другими, равно ошибочно, так же как и недавние воспроизведения этой идеи сторонниками схемы «средства–цель».


[Закрыть], ошибочны. Многие организованные группы и институты возникли случайно, без всякой цели и волевого усилия. Многие другие, как мы увидим, возникли вразрез с волей либо всех, либо некоторых заинтересованных сторон. Семья, состоящая из мужа и жены, женившихся против своей воли и вынужденных вопреки желанию продолжать совместную жизнь, убедительно опровергает подобные утверждения.

Ложны и те теории, которые объясняют все организованные группы как сцементированные и сформированные завоеванием и насилием. Какие-то группы и в самом деле организуются так. Но подлинно целенаправленные организации и масса случайно организовавшихся групп не соответствуют этой модели. Следовательно, сторонники этих теорий повинны в возведении частного случая в универсальное правило.

3. Многие организованные группы образуются путем сознательного принуждающего воздействия одних сторон на другие, враждебно или равнодушно относящиеся к соответствующей организации. Когда испанцы и англичане вторглись в Западное полушарие и покоряли тамошних ацтеков, перуанцев и иных индейцев, насаждая свои правила, законы и организацию, коренные американцы сопротивлялись, но были побеждены и вынуждены принять волю завоевателей. Такая же история повторялась почти во всех вторжениях и насильственных колонизациях: арийцев в Индии, дорийцев и др. в Элладе, македонян, римлян, современных европейцев. В других случаях жители захваченных стран пассивно подчинялись организации, насаждаемой колонизаторами, не приветствуя ее, но и не противодействуя ей.

В других условиях этот способ организации регулярно проявлялся в различных популяциях в форме, когда один элемент, господский, навязывал свою организацию враждебно настроенным или индифферентным низшим классам, превращая их в рабов, слуг или угнетенный и бесправный слой. Из недавних времен можно взять следующий пример. В 1942 г. правительство США эвакуировало из Тихоокеанского региона около 110 тыс. японцев в 10 «центров для перемещенных лиц», где они были подчинены организации, к которой не стремились и которую не приветствовали8686
  Подробный анализ см.: Leighton A.H. The governing of men. – Princeton: Princeton univ. press, 1945. – Pt. 1.


[Закрыть].

В меньшем масштабе этот метод организации продолжает работать в сотнях взаимодействий: преступника и полицейских, которые стремятся его задержать, похищенных детей и их похитителей и т.д.

4. Наконец, есть тип организации, которому противодействуют все непосредственно затронутые стороны. Примером служит брак, навязанный обеим сторонам против их желания родителями или другой группой. Другим примером будут военнопленные, принудительно зачисляемые в германскую армию и вынужденные сражаться с армией своей страны. Третьим примером будут бандиты, запертые в камеру и вынужденные подчиниться тюремным правилам.

Таковы четыре основных способа, которыми неорганизованный процесс взаимодействия переходит в организованную форму и производит организованную группу. С негативной стороны, само существование этих четырех типов свидетельствует об односторонности теорий, в которых тот или иной из них выдается за единственный способ организации групп. Мы видим, что целенаправленные, случайные, целенаправленно-принудительные и безоговорочно принудительные теории происхождения организованных групп, будучи частично верными, несостоятельны в своих притязаниях на исключительность и универсальность.

В значительной части неверна и теория А. Гобино, согласно которой единственным основанием социального объединения является расовое единство индивидов; ведь расово однородные группы – всего лишь элемент среди множества расово неоднородных групп. Даже расово антагонистичные люди часто вынуждены взаимодействовать и формировать организованную группу.

Такими же односторонними являются все теории, подобные, например, теориям Адама Смита и А. Сазерленда, которые ищут источник общества в полуинстинктивной симпатии и выводят все формы организованных групп из нее. То же самое касается теории Ф. Гиддингса, обнаруживающего корни социальной жизни и организованных групп в «сознании рода», и теории П. Кропоткина, подчеркивающего исключительную роль взаимопомощи. Все подобные теории возводят частный случай в универсальное правило. Они игнорируют тот факт, что люди начинают процессы взаимодействия, а затем придают им организованную форму не только в ответ на такие движущие силы, как симпатия, взаимопомощь, «сознание рода», «удовольствие от общения» и «наслаждение взаимодействием», но и под влиянием ненависти, желания навредить своим ближним, обокрасть их и эксплуатировать их.

Кроме того, односторонними являются теории, усматривающие истоки организации исключительно в том или ином инстинкте (например, теории У. Макдаугалла, Р. Петруччи и У. Троттера), в подражании (Г. Тард), в простом принуждении (Л. Гумплович, Ф. Оппенгеймер и др.) или в каком угодно другом единичном факторе. Само существование семейных, промежуточных и антагонистических форм взаимодействия и групп доказывает, что индивиды взаимодействуют по своей воле и целенаправленно в семейных группах, хотя не могут этого делать в сущностно антагонистических группах и не могут целенаправленно входить в группу, создающую для них тюрьму. Существование этих солидарных, промежуточных и антагонистических типов групп предполагает четыре рассмотренных нами способа организации. Иначе нам пришлось бы принять нелепое утверждение, что каждая группа организуется по волевому решению и целенаправленно всеми ее членами: тюремная группа – заключенными, рабовладельческое общество – рабами, общество победителей и побежденных – побежденными. Либо, если бы мы приняли притязания теории принуждения–завоевания, мы должны были бы заключить, что никакие группы не организуются посредством свободного сотрудничества всех их членов ради достижения общих целей, а этот вывод убедительно опровергается наблюдаемыми фактами.

3. Почему и как организованные группы дифференцируются, стратифицируются и обретают названия

Организация группы означает не только оформление ее официального права, разделение действий и реакций на классы законных, рекомендуемых и запрещенных и возникновение некоторого рода правительства. Помимо этого она предполагает внутригрупповую дифференциацию и стратификацию.

a) Почему. Наряду с приведенными выше причинами взаимодействия и организации, существуют еще причины, по которым организованные группы дифференцируются и стратифицируются: 1) биосоциальная гетерогенность индивидов, 2) преимущества социальной дифференциации и стратификации, 3) предотвращение непрекращающихся распрей и содействие социальному порядку и солидарности, 4) непрерывно меняющиеся социокультурные и отчасти космические и биологические условия.

1. Ребенок не может выполнять различных физических и умственных функций, легко выполняемых взрослым человеком; мужчина и женщина не могут осуществлять некоторые функции противоположного пола; слабые не в состоянии выполнять работу, требующую значительной физической силы; глупые неспособны решать задачи, требующие умственных способностей; старые и больные непригодны для многих функций, с которыми справляются молодые и здоровые. Эти чисто биологические различия в возрасте, поле, здоровье, телосложении и умственных способностях делают неизбежной дифференциацию ролей и функций в группе взаимодействующих индивидов. Если к этим биологическим различиям добавить различия приобретенные, то необходимость дифференциации становится тем более неизбежной. Разные в биологическом отношении индивиды, даже если их поместить в одинаковую физическую, биологическую и социокультурную среду, не станут от этого менее разными; если уж на то пошло, некоторые эксперименты показывают, что врожденные различия будут становиться при этом более подчеркнутыми, поскольку каждый будет реагировать на эту среду по-своему и поскольку эти различия в ходе повторения соответствующих реакций будут усиливаться. А поскольку среда – физическая, биологическая и социокультурная – является для разных индивидов разной (это обычное дело), то вдобавок к различиям чисто биологическим будет возникать множество других. В результате этой биосоциальной гетерогенности индивидов социальная дифференциация становится неизбежной для любой организованной группы, существующей сколько-нибудь долгое время. Она становится неотъемлемой чертой любой организованной группы. Это объясняет, почему никогда не было и не будет организованных групп без какой-либо социальной дифференциации.

По схожим основаниям постоянно действующей причиной групповой дифференциации является биосоциальная гетерогенность членов группы. Биосоциально неравных индивидов не сделать эмпирически равными, какие бы средства для этого ни использовались8787
  Людей можно сделать социокультурно одинаковыми, только навязав им всем равный социокультурный статус, например с помощью догмы, что все люди дети Божьи, что все одинаково вправе стремиться к счастью и т.п. Это социокультурное равенство было бы, однако, неравным в своих конкретных проявлениях, ведь одни дети Божьи становятся папами римскими, а другие остаются простыми прихожанами. Обсуждение того, как эта биосоциальная гетерогенность индивидов порождает социальную дифференциацию и стратификацию у дописьменных народов, см.: Landtman G. Origin of the inequality of social classes. – Chicago: Prentice–Hall, 1938. – Ch. 3, passim; Thomas W.I. Primitive behavior. – N.Y.: McGraw–Hill, 1937. – Ch. 13, passim; Thurnwald R. Die menschliche Gesellschaft in ihren ethno-soziologischen Grundlagen. – B.: de Gruyter, 1932. – Bd. 4, Kap. 4–5, passim. См. также: Sorokin P. Social mobility. – N.Y.: Harper, 1927. – Ch. 13, 14.


[Закрыть]. Биосоциальная гетерогенность членов группы, разумеется, не предопределяет, какие конкретные формы примут дифференциация и стратификация, но служит достаточной причиной для той или иной формы дифференциации и стратификации.

2. Вторая причина дифференциации и стратификации обнаруживается в тех неоценимых преимуществах – экономических и прочих, – которые они дают группам и их членам. Если бы все члены группы пытались выполнять идентичные функции, без всякой иерархии высших и низших авторитетов, то выживание группы было бы невозможным. Так, если бы о маленьких детях не заботились старшие, то они бы умерли, а с их вымиранием исчезла бы в конце концов и группа. Кроме того, большинство членов выполняло бы свои функции, особенно требующие специальных умений, очень неадекватно. (Никто, например, не может быть эффективным энциклопедистом.) Группа в целом нарушила бы, следовательно, фундаментальное правило, требующее, чтобы каждый выполнял те функции, для выполнения которых он обладает особой способностью. Все экономические и прочие выгоды специализации и разделения труда были бы принесены в жертву. Группа, в которой бетховены и моцарты заняты физическим трудом, а от других, лишенных музыкальных способностей, ожидается сочинение музыки, мало чего бы достигла и в той, и в другой области. То же относится и практически к любой другой функции, как то к творческой работе в искусстве и науке, религии и философии или к управлению экономическими, военными и политическими делами.

Подведем итог. Организованная группа без всякой дифференциации и стратификации фактически невозможна; и даже если бы она была возможна, она была бы лишена тех колоссальных преимуществ, которыми пользуется дифференцированная и стратифицированная группа. Конечно, существуют некоторые пределы для преимуществ дифференциации и стратификации, но в этих пределах приведенные выше утверждения достоверны.

3. Кроме того, без стратифицированной властной иерархии группы – с «вышестоящими», чьи законные распоряжения обязательны для «низших», или подчиненных агентов, – взаимодействующие члены находились бы в состоянии непрекращающегося конфликта, когда каждый командует и никто не подчиняется. При такой bellum omnium contra omnes никакая группа не смогла бы существовать сколько-нибудь продолжительное время. Она либо распалась бы на части, либо оставалась бы в состоянии постоянной анархии. Поэтому в силу организационных и распределительных функций правовых норм (см. главу 4) за возникновением и кристаллизацией официального права неизбежно следует специфицированное распределение прав и обязанностей между членами, в том числе иерархия властей и право высших властей требовать подчинения от низших властей и членов, а также некоторая форма правительства для управления делами группы и некоторая форма судебной процедуры для авторитетного разрешения конфликтов между членами. Будет ли правительство монархическим или республиканским, правлением вождя или комитета, правлением президента, вице-президента и казначея или просто правлением «босса» и «мастера», в любой организованной группе будет необходим тот или иной контролирующий центр, каким бы образом он ни формировался. Точно так же неизбежна и иерархия агентов, будь то в высокоразвитой или простой форме. В противном случае групповая жизнь была бы невозможной8888
  Дальнейшие пояснения на этот счет см. в моей книге: Sorokin P. Social mobility. – N.Y.: Harper, 1927. – Ch. 1, 13, 14, в том числе списки цитируемой литературы.


[Закрыть].

4. Наконец, непрерывно меняющиеся социокультурные и, в какой-то степени, физические и биологические условия постоянно создают для разных индивидов «удачу и неудачу». Социальная жизнь по сути своей динамична. Она постоянно меняется, причем быстрее, чем физические и биологические условия. Тем самым она создает выгодные условия для социального подъема одних индивидов и социального спуска других. Переход населения из-под нацистского господства под власть союзников вознес наверх многих борцов с нацизмом и сбросил вниз многих коллаборационистов. Последняя война погубила миллионы людей и обогатила многие тысячи. Золотоискателя, нашедшего колоссальные залежи золота, удача возносит на высшие ступени экономической пирамиды. Землетрясение губит многих экономически и в иных отношениях. Благодаря беспрестанным изменениям среды, по-разному сказывающимся на разных индивидах, они постоянно перемещаются вверх и вниз по лестнице стратификации8989
  См. мою книгу: Sorokin P. Social mobility. – Ch. 14, в том числе списки цитируемой литературы.


[Закрыть].

Этих четырех постоянных причин вполне достаточно для объяснения того, почему все организованные группы дифференцируются и стратифицируются. В совокупности эти причины означают, что появление и существование стратификации и дифференциации являются «спонтанными и естественными», присущими самой природе организованных групп.

б) Критическое замечание. Наличие этих четырех постоянных причин социальной дифференциации и стратификации категорически опровергает все теории, преподносящие социальную стратификацию как случайную черту организованных групп, искусственно им навязанную (теории Л. Уорда и других)9090
  См.: Ward L.F. Social classes in the light of modern social theory // American j. of sociology. – Chicago, 1908. – Vol. 13, N 5. – P. 617–627; Howerth I.W. Is there a natural law of inequality? // Scientific monthly. – N.Y., 1924. – Vol. 19, N 6. – P. 502–511.


[Закрыть]. Ни одна из четырех причин не является случайной, ограниченной или преходящей. Все они неотрывно присущи группе и никоим образом не искусственны. Искусственными являются лишь некоторые преувеличенные формы, то тут, то там навязываемые одной частью группы другим ее членам или одной группой другой. В отсутствие этих искусственных форм все такие группы обладают той или иной формой дифференциации и стратификации.

Эти четыре фундаментальные и постоянные причины опровергают также те теории стратификации, которые объясняют ее почти исключительно действием военного фактора, посредством которого завоеватели делают себя аристократией, а покоренных опускают в нижние слои, устанавливая нормы официального права, принудительно претворяемые в жизнь для увековечения навязанной стратификации (теории Л. Гумпловича, Г. Ратценхофера, Ф. Оппенгеймера и других)9191
  См.: Oppenheimer F. Der Staat. – Frankfurt a. M. Rьtten & Loening, 1907; Ratzenhofer G. Wesen und Zweck der Politik. – Leipzig: Brockhaus, 1893; Gumplowicz L. Der Rassenkampf. – Innsbruck: Wagner, 1883.


[Закрыть]. Война была лишь одним из многих конкретных способов, причем способом, не столько порождающим дифференциацию и стратификацию, сколько реорганизующим и акцентирующим их формы9292
  Герберт Спенсер ясно показал это в своей теории военного и промышленного типов общества (Спенсер Г. Основания социологии. – СПб.: Изд. И.И. Билибина, 1877. – Т. 2, ч. 5, гл. 17–18).


[Закрыть]. В отсутствие войны стратификация и дифференциация обнаруживались бы все же во всех организованных группах, будь то шайка соседских мальчишек, мирная группа пионеров, нормальная семья, религиозная группа, кооператив или любая другая. Кроме того, завоеватели, будь то дорийцы, римляне или испанцы, не вводили стратификацию в жизнь покоренных народов впервые, а просто заменяли прежде существовавшую форму стратификации новой, с другими людьми в каждой страте. Рассматриваемые теории всего лишь еще раз иллюстрируют ошибку возведения частного случая в исключительное всеобщее правило.

в) Как. Все четыре способа начала взаимодействий и их организации – преднамеренный и целенаправленный, случайный, преднамеренный для одних членов и отторгаемый или случайный для других, отторгаемый всеми напрямую затронутыми членами группы – являются методами введения и сохранения социальной дифференциации и стратификации в организованной группе или комплексе групп.

1. Целевая и добровольная организация группы включает в себя дифференциацию функций и стратификацию властей и рангов в группе.

2. Случайно организующиеся группы возникают с непреднамеренно развивающимися формами социальной дифференциации, стратификации и власти.

3. В принудительно организованных группах завоеватели, властные клики и т.д. насильно и целенаправленно навязывают не желающим этого или индифферентным сторонам (покоренным, подконтрольным или более слабым элементам) свою форму стратификации.

4. Наконец, есть стратификации и дифференциации, навязываемые группе вразрез с желаниями всех ее членов внешней для нее инстанцией. Государство, вынуждаемое более могущественным государством к принятию форм стратификации и дифференциации, отторгаемых всеми его членами, служит примером такого метода установления стратификации. К этому типу относится реорганизация Японии и Германии союзниками. Межгрупповые и межиндивидуальные связи тоже дают много таких примеров. Этот случай можно, конечно, свести к предыдущему как особую его разновидность.

4. Название и символ организованной группы

Практически каждая организованная группа имеет название, знак или символ, обозначающий ее индивидуальность. Название группы вводится одним из тех же четырех способов, которыми устанавливается организация группы9393
  Случайный способ обозначения группы хорошо иллюстрируется случаем «России». Ни сами русские, ни их историки не знают, как это название было дано группе и что оно означало. Историки России до сих пор обсуждают эту проблему и выдвигают на этот счет разные гипотезы. С другой стороны, название «СССР», подобно названиям большинства деловых фирм и многих других групп, служит примером целенаправленно принятого названия.


[Закрыть].

В этой главе были сжато, но по существу адекватно описаны «почему» и «как» происхождения и организации групп с их правовыми нормами, их законными, рекомендуемыми и запрещенными социальными связями, их стратификацией и дифференциацией, их аппаратом управления и органами, отвечающими за авторитетное разрешение конфликтов. Далее мы обратимся к процессам, необходимым для продолжения жизни группы.

Перевод с англ. В.Г. Николаева