Текст книги "Смерть поэта – Маскарад. Романтизированная биография"

– Печорин – это хорошо, только смотрите, чтобы он после вашего откровение не погиб раньше срока, с нашими героями надо быть особенно осторожными, они такие вспыльчивые, но такие хрупкие создания, а мы по своим меркам им мерить привыкли.

– Чтобы мы без тебя делали, – усмехнулся Рыжий.

– Вот и я говорю, что без котов никуда, – подхватил Печальный.

Но Баос с ними спорить не стал, он сделал свое дело, потом пусть не говорят, что он их не предупреждал, сами за все ответ держать будут.

Средь шумного бала случайно,

В тревогах ночной суеты.

Тебя я увидел, но тайна,

Твои укрывала черты.

Черти оглянулись. Какой -то бородатый граф или князь с упоением читал только что написанное стихотворение.

– Да они еще и поэты, – Печальный не скрывал иронии, но в глубине души он был сентиментальным чертом, и строки ему понравились.

На физиономии Рыжего оставалась непроницаемая маска.

Что они могут находить в этой поэзии, нет, одни только истерики и расстройства. Это ему никак не подходило.

Глава 6 Чацкий сталкивается с Онегиным

А между тем бал продолжался. И появился здесь в самый его разгар, не кто иной, как Евгений Онегин собственной персоной. Но если Чацкий уже вернулся из путешествия, то он туда еще и не собирался отправляться. Ему надо было еще дядюшку похоронить, наследство получить. Но что-то тот на поправку пошел, помирать не собирался. Может, просто проверить хотел, как они к нему относятся. Такое еще и с царем Грозным случалось. Ложиться тот, помер вроде, а сам все видит и слышит. Потом неожиданно пробудился, ожил покойник мнимый, сколько всего наслушался про себя. И уже кому награды за верность раздавал, но таких немного находилось, а остальные получали по заслугам вполне.

Так и дядюшка, лучше выдумать не мог, как притвориться смертельно больным и над Евгением измываться.

Вот в таком скверном настроении и состоянии духа и пребывал наш Евгений, когда перед ним Чацкий уже потрепанный, разочарованный и расстроенный появился. Оба со своими бедами маялись, и даже не заметили, как пристально за ними черти следят.

И было на что посмотреть, не каждый день двух таких разочарованных и несчастных увидишь.

Чацкий может и был сначала на Ленского похож, но после разоблачения и разрыва с Софьей после того, как убедился, что не станет ему Фамусов отцом родным, он волком смотрел на весь мир и на Онегина тоже. Кто же такое выдержит? Онегин терпеть этого не собирался. Слово за слово, один сказал, второй ответил, только, вызов на дуэль Чацкий получил быстро. Он что-то буркнул, Онегин заявил о том, что пришлет к нему секундантов.

– И не вздумай даже, – заявил черт Игнат.

Онегин посмотрел на черта, как на пустое место. Но место и на самом деле было пустым, Онегин видеть черта не мог, он и людей —то живых не особо разбирал, а черта и подавно. Но надо сказать, что о дуэли он вскоре позабыл, словно ее и не было и думал теперь совсем о другом. Тут чародейство подействовало, ничего не скажешь.

Чацкий махнул рукой и все-таки потребовал себе карету, которую черт Матвей ему и доставил. Его надо было скорее подальше увезти, хватит ему тут оставаться. Так все и смертью могло закончиться, а закончилось ничем.

Ну не мог, кто-то из этой парочки на дуэли погибнуть, не мог и все.

Так оно и вышло в итоге.

Глава 7 Тайное свидание. Арбенин и бес

Золушка растворилась во тьме.

Чичиков подсчитывал свой улов мертвых душ, Чацкий умчался куда-то, не разбирая дороги. Бал угасал, как костер на рассвете. И только Нина, пробегая поспешно по темной аллее, услышала, как Звездич назначает свидание кому-то незнакомому. Она почему-то вспомнила своего перекошенного от ярости мужа и с ужасом представила себе, что и ей кто-то мог бы назначить свидание. Представить себе, что из этого получится было почти нереально. Она неслась домой все быстрее.

В такой суматохе можно потерять даже голову, не то, что невесомый браслет. Что и случалось каждый раз после бала.

Наверное, слуги, особенно садовники, утром, убираясь в саду, находили целую дюжину таких браслетов и тайно становились богатыми людьми. Они куда-то бесследно исчезали и обычно никогда не возвращались к пострадавшим.

Это в древние времена нельзя было подбирать вещи, ведь они могли оказаться заколдованными, вдруг их оставили какие-то русалки или берегини, и человеку не поздоровится, если он такую вещицу присвоит. Теперь совсем другое дело. Хотя радости тоже было мало от таких денег за драгоценности вырученных, но и бед не случалось. Вот и на этот раз наша Нина оказалась без своего браслета, заметила это только когда поспешно влетела домой, и узнала, что грозный и ревнивый муж ее дома. Это большая беда, а маленькая радость состояла в том, что дома он был не один.

№№№№№

С Арбениным беседовал какой-то маленький и рыжий бес. Он задержал его в покоях, так, что тот не успел заглянуть в комнату жены и понятия не имел, что ее не было дома.

Рыжий не любил Арбенина, считал его пустым и надутым типом и в грош не ставил. Он знал почти обо всех похождениях этого Невского Казановы, или Дон Жуана черт их там разберет, как и то, что к Нине он привязывался понапрасну, шагу ей сделать не давал. Она конечно была немного легкомысленна, но ведь это не значит, что ее надо обвинять во всех смертных грехах. Вовсе нет, она была вполне сносным созданием, особенно, если с ним сравнивать, вот потому теперь он и вел беседу о мертвых и живых душах.

Арбенин мрачнел все больше. Он чувствовал намек в каждом слове и ничего не мог возражать. Бывает такое, когда язык деревенеет, и все мысли куда-то улетучиваются, хотя никогда прежде он за словом в карман не лез, но всегда что-то бывает в первый раз.

Нина спокойно разделась и готова была рухнуть в постель и до утра прийти в себя, убеждая себя, что это был ее последний побег с бала, если бы она не обнаружила в тот миг, что нет браслета. Это было катастрофой. И не потому, что она ценила такие безделушки. Она чувствовала дыхание смерти за спиной и никак не могла от него избавиться. Она уже придумала тысячу катастроф, представила себе где и на ком может ее муж обнаружить браслет, который прекрасно знает и сам у ювелира заказывал ей в подарок. Нет, лучше сразу упасть и умереть. Ей совсем не хотелось гадать и мучаться.

№№№№№№№

Черт мог бы торжествовать свою победу над Арбениным, если бы он не узнал, что у Нины пропал браслет. Но он даже не подумал, что она так боится, и может разбрасывать браслеты, оставляя такие неоспоримые улики, и где? Да именно на балу.

Нет, он ругал героиню самыми нехорошими словами, вспомнил про кота Барса, который вел свою игру, и понял, что все для него закончится плачевно.

– Ну, это уж слишком, – про себя отметил он, и понял, что это катастрофа.

Нина была перепугана до смерти, и какие – то мысли беса ей вероятно тоже передались.

То, что она погублена, этого еще не было до конца известно, но будет скоро ясно. Ничего не изменилось и на этот раз.

Глава 8. Что? Где? Когда?

Бесы встретились снова в саду на лунной дорожке, а где им еще было встречаться? Они должны были на миг остановиться и обсудить то, что творится вокруг, это они и сделали в тот поздний час ровно в полночь.

– Золушка добралась до дома, – гордо заявил Захар.

По всему было видно, что он считал это исключительно своей заслугой, – С ней на этот раз мороки оказалось меньше, чем со всеми остальными.

– И что дальше? – спросил Игнат.

Он пытался понять, как могут события развиваться дальше. Героев все пребывало, непонятно было, куда от них деться теперь.

– А пусть она помучается, ждет, страдает, ведь у нас есть дела и поважнее.

Это было так. И на самом деле, когда столько странных и лишних людей собрались в одном месте, то не знаешь откуда и что ждать можно.

– И что, по-твоему, должно случиться в остальном мире? – спрашивал Игнат, – ему показалось, что он интуицию потерял и стал похож на людей мужского пола.

Любая женщина знает и чувствует больше, чем этот странный бес.

Захар же наоборот, кажется, все видел и слышал:

– Вероятно, двойное отравление, – выпалил он, – не сомневаюсь, что еще кто-то кого-то травит, но мы с тобой говорим о тех, кто попадает в наш круг зрения.

Игнат задумался и почесал рог.

– Ну, понятно, одну отравит муж, с Арбениным шутки плохи, а что еще?

– Вторая сама заиграется, разве можно уследить за этими дамами.

И чтобы убедиться в том, что он прав, они перенеслись в другой особняк.

№№№№№№

Там тоже сидела княгиня Нина – странно, у них даже имена совпали.

Но это была не так молода, совсем не наивна. Она только что узнала, что ее бросил юный любовник и ничего больше не будет.

– Бокал вина, – прошептала она, – это все, что мне осталось, – как же хорошо было с ним, и что мне этот мир без него.

Даже бесы не заметили, как содержимое перстня оказалось там, в вине, но они на всякий случай бокал незаметно заменили. Рисковать никому не хотелось.

Она настроена была серьезно, слишком серьезно. Когда выпила вино, которое считала отравленным, медленно легла на диван.

– Как странно, никакой боли, ничего, а он уверял, что яд действует мгновенно, – размышлял Нина, – бесы переглядывались, смеясь.

– Как легко она собралась избавиться от этого мира, ни боли тебе, ни страданий, так не бывает, дорогая.

Нина ждала довольно долго, не очень понимая, на каком свете она находится. Когда князь постучал и вошел в ее комнату, стало ясно, что она оказалась здесь, сейчас и никуда не делась.

– Но что это?

Он удивленно смотрел на пустой бокал, на странно бледное лицо жены и пытался понять, что же там такое происходит.

Но она вдруг пронзительно рассмеялась, отвернулась и только бросила:

– Я очень устала, и сон был кошмарный, не хочу ничего говорить.

Князь постоял, развернулся и отправился прочь.

Бесы немного помедлили, чтобы с ним не столкнуться:

– Эту мы тоже спасли, только она ничего не поняла, да и благодарности не дождешься.

– Но мы же не за этим сюда пришли.

– Мы пришли не за этим, – согласился он.

На этом они и попрощались со старой княжеской усадьбой, где вряд ли еще что-то такое могло случиться.

Глава 9. И снова Чацкий

Хотя наш странный герой уже вскочил в карету и отправился прочь, но бес Арсений решил, что не стоит оставлять его одного в таком состоянии. Надо в путешествии составить ему компанию. Конечно, травиться, как та печальная княжна он не собирался, у него и яда —то не выпросишь, но ведь от этого ему может еще хуже быть.

Когда ты принял решение, чтобы улизнуть из этого мира и махом решить все проблемы – это одно, а вот если все не так просто, тогда совсем другое дело.

И на самом деле другое. Арсений уселся напротив.

Чацкий очнулся от своего забытья (кажется, он даже разговаривал сам с собой)

Чтобы это не выглядело так странно, бес решил присоединиться к беседе.

– Но как она могла меня оставить, ведь все было решено еще в детстве, еще в самом начале, она никогда не могла меня бросить, променять на Молчалина.

– Никогда не говори никогда, – словно эхо, повторим Арсений.

– Но как же верность и преданность, о, женщины, они коварны и страшны,

– Да полно вам, сударь, так ли вы ее любили, если три года доехать не могли.

– Любил? Но чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей, – выпалил отверженный герой.

– А кто вам такую чушь поведал.

– Знакомый поэт.

– А вы больше слушайте поэтов, когда это они говорили правду? Что взбрело ему в голову, то и ляпнул, а вы по этим законам жить собрались? Вот и получили то, что получили.

Конечно, Незнакомец был прав, и раньше надо было обо всем это думать, но что теперь делать?

– Нет, но я никогда не прощу того, что она меня сумасшедшим объявила… – все еще вспоминал недавний бал Чацкий.

– Я тоже думаю, что это наглая ложь, – поддержал его собеседник.

№№№№№№№№№

Тот взглянул пристально, чтобы убедиться, что он не шутит.

– Но если бы это была правда, и тогда, как можно об этом говорить вслух.

– Так вы уже сомневаетесь? – в голосе беса появилось издевательство.

Чацкий понял, что кто-то его на самом деле хочет свести с ума. Но он решил держаться до победного конца.

– Ничего не выйдет, не поучится.

– Конечно, не получится, – как-то странно произнес бес.

Его намеки становились все более ясными и какими-то странными. Чацкий начинал вертеться невольно на месте, хотя еще и карета как-то подпрыгивала на ухабах. Путешествие становилось все менее приятным. Но ведь и возвращаться некуда было, чтобы спокойно посидеть у камина и поразмышлять о странностях любви, как мало людей в этом мире нас любят.

Как одиноко и пусто может быть в любом месте, и во дворце Фамусова, и на бескрайних просторах, где мчится птица– тройка.

– Наверное просто наш Чичиков уже душу его свистнул, – подумал Арсений, решив оставить героя одного, пусть он передохнет немного.

Бес казался самому себе образцом великодушия.

– Вот уж точно горе от ума, если разума человека не хватает.

Странно как-то прозвучала в пустоте мировой эта фраза, но вылетела она и не поймаешь.

Глава 10 А тем временем в доме Арбенина

Пока наш милый и несчастный Чацкий прохлаждался и пытался прийти в себя, все еще не веря в то, что Софья с ним так скверно поступила, в столице во дворцах жизнь текла своим чередом.

Правда, так было не везде, где-то все с ног на голову перевернула ревность – самое страшное из всех чувств, которые мог придумать именно человек, чтобы оправдать самые непредсказуемые и скверные свои поступки.

Вот и бес Игнат, которому было не до путешествий и душещипательных разговоров, помчался вместе с ветром снова в усадьбу к Арбенину, когда понял, что потерянный браслет бесследно пропал, даже ему его не отыскать.

– Если нет браслета, то надо сделать хоть что-то для этой легкомысленной бедняжки, а то ведь черти засмеют.

Так и не было понятно даже самому Игнату, даму ли ему было жаль или он боялся насмешек своих собратьев. Скорее всего и то и другое вместе. А еще ему хотелось просто действовать, и как можно скорее. Что такое бес без всех его проделок и проказ – да пустое место и только.

– Пусть Арбенин потешится немного, – про себя решил Игнат, а там и видно будет.

Издеваться над влюбленной и раздавленной княгиней, это одно, а совсем другое дело – этот жуткий ревнивец. Вот где можно было развернуться не на шутку. Если Чацкий ярился и рыдал, потому что ему не удалось жениться, то Арбенин, наоборот, не мог никак пережить того, что он сделал это.

И хотя решение было принято, и его сам черт бы не сбил с дороги (Этого не остановить, – решил Игнат, когда заглянул в его карие глаза). Но ведь на всякого Арбенина свой бес найдется, и в грязь физиономией он не ударит.

– Как я мог пойти на этот шаг, – размышлял пока не состоявшийся отравитель, – как спокойно было бы жить, не будь у меня жены, нет, любовь, это настоящее наказание. И что же я должен делать теперь, чтобы не стать в этом мире посмешищем.

– Ты станешь им в любом случае, – хотел крикнуть Игнат, но пока молчал, слишком много чести с ним говорить.

– Она была с другим, она улизнула из дома, чтобы с кем-то встретиться, разве я не знаю, что такое любовь, не она ли лишает и воли, и рассудка даже такого типа, как я, а что требовать от юной женщины.

Но если это случилось однажды, то будет и дальше, она такая же как все, кто-то должен остановить это безобразие. И кто еще может сделать такое.

№№№№№№№№

Бес следил за ходом его мыслей и только дивился.

– Надо же, он сам все придумал, одним фантазии у него нанизаны на другие, там уже ничего от реальности не осталось, и он выдает это за действительность. И девица должна пострадать только потому, что никто его остановить не может, опровергнуть. Но ведь люди не умеют читать чужие мысли, а если бы и могли, они так тупы и упрямы, что это им никогда не поможет.

Арбенин пошел до конца. Игнат тоже не дремал, старый и древний способ– чашки с мороженным оказалась заменены. И когда Нина спокойно доела свою порцию, наш герой проглотил другую и рухнул на пол. Он успел подумать, что какая-то рука с небес ему просто отомстила за упрямство. Так случалось и в других творениях – книг он перечитал не мало. Но если бы герой узнал правду, а он узнать ее не успел, это была вовсе не рука Всевышнего, а всего лишь мелкого беса. Каково было бы его разочарование тогда. Но не случилось его, не произошло.

Когда Захар запрыгнул туда, где разыгралась драма, к Игнату и увидел спящую Нину и мертвого Арбенина, он с грустью спросил:

– А это что еще за дела?

– А что мне оставалось делать, в прошлый раз он был наказан сильнее – его рассудка лишили, но тогда и она была мертва, теперь ничего страшного не случилось. И он просто умер.

– Он просто умер, – задумчиво повторил Захар, – наверное, можно было и не просто умереть, но что теперь разбираться, умер, так умер.

Так на этот раз и была поставлена точка в истории с Арбениным, Нина стала вдовой. Но она не решилась изменить ему даже и мертвому. Была уверена бедняжка, что он ее и с того света тоже достанет.

Вот так иногда можно выйти замуж, потом не будет покоя ни на том, ни на этом свете. Как любили говорить бесы: замуж не напасть, но как бы замужем не пропасть, а сколько их так вот и пропадали.

Глава 11 А Онегин все танцевал…

Наука страсти нежной сыграла с Арбениным злую шутку, может быть, потому что он все-таки умел чувствовать по-настоящему.

С Онегиным, который постиг «науку страсти нежной» и чувствами себя не утруждал, ему просто не дано было любить, в этой жизни повезло больше.

Только потому, что кончились все сумасшедшие и отравители, наши бесы сошлись на том самом балу, где Онегин откровенно скучал и решил поиздеваться над Ленским.

Над собой любимым издеваться он не собирался. Он не придумывал каких-то хитрых ходов, никого не ревновал. Просто жил, танцевал. Ему еще не надоел безмерно образ Ольги милой, они были явно одного поля ягодами. И если бы не угрюмая и яростная Татьяна в одном углу и не сгоравший от ревности Ленский в другом, то все бы просто казалось пустой забавой.

– Как он может, – с двух сторон услышал возгласы Захар и бросился утешать Татьяну. Она оказалась к нему ближе, да и сама по себе она была ему ближе, а потому надо было немного с ней поболтать, чтобы она отвлеклась от этого безобразия.

– Не переживай, он на ней не жениться, – подступил бес к романтичной девице.

Он хотел прибавить еще, что и на самой Татьяне Онегин не женится никогда, но решил, что этого делать не стоит. Утешать, так утешать, а тут получается черт знает что.

– Да все бы ничего, я его люблю таким, каков он есть, и Ольга не настолько глупа, чтобы выйти за него замуж, только сон мне был.

– И что за сон? – поинтересовался Захар, словно не он тот самый сон Татьяне и посылал.

– Страшный сон, я видела Евгения мертвым на снегу окровавленном.

– Ну это не так и страшно, – бес оборвал свою речь на середине.

Он хотел сказать еще, что господин Чичиков давно уже душу его присвоил за бесценок именно, потому что она оказалась мертвой, но не стал еще больше расстраивать влюбленную девицу. Про себя же он думал:

– И почему только таких как Онегин любят, что в нем особенного, и прохвост еще тот, и душу уже сперли, а вот любит и все, и ничего с ней не сделать больше.

Но понять этого было никак невозможно. Это оставалось вечной загадкой даже для беса самого.

Вот он и скитался, и маялся и который век пытался понять людей, особенно некоторых, попавших в поле зрения писателей и поэтов, но все напрасно, сколько ни старался, ничего у него не получалось.

Не стал говорить Захар Татьяне и о том, что этот сон, про мертвого Онегина уже сбылся, и больше ей бояться нечего. Язык не повернулся.

Ведь если посмотреть со стороны даже не влюбленными глазами, он как живой, танцует себе и в ус не дует, улыбается, что-то говорит Ольге, заставляет Ленского беситься от ярости. И на самом деле, как будто живой, кто бы мог подумать, что господин Чичиков оставил тут свой коварный и кровавый след.

– Мы что-нибудь придумаем, – только и сказал Захар Татьяне, неопределенное, он и на самом деле еще не знал, что ему такое можно было придумать.

Но обязательно узнает. И все будет не так страшно, как в ее сне. Там он немного с Онегиным переборщил.

Глава 12 Бес и Нина

На рассвете Печальный бес решил посмотреть, что творится в доме у Арбенина, что там успели натворить бесы. Оказалось, что не так и мало.

Он запрыгнул через окно, оглянулся и увидел тело Арбенина и только что проснувшуюся Нину. Она присела на кровати, оглянулась, увидела лежавшего перед ней лицом вниз мужа и пронзительно закричала.

– Поздно, – бросил ей Печальный, – все, что могло случиться, уже произошло

– Да я вижу, – согласилась она

Слуги уносили барина подальше, что-то ворчали о том, что он сам отравился собственной злостью

– Ну как же так можно, – простонала Нина, она была уверена, что теперь ей все время будет мерещиться его тело на ковре.

Надо будет срочно перебраться в другую спальню

Бес внимательно за ней наблюдал. Такого не мог придумать никакой поэт или драматург. А ведь это самый интересный ход сюжета.

После того, что случилось, она не боялась даже беса, скажем так, не приятной наружности, да что там, он просто был несколько отвратителен и для более сильной натуры.

Печальному это понравилось. Все познается в сравнении. Мертвый Арбенин хуже живого беса, кто бы с этим спорим. Но он все-таки решил проверить свои догадки:

– А может вернем его назад.

– Кого? —спросила Нина, – соображала она после всего пережитого накануне и утром не очень, да и предложение было не понятным. Ведьмы из нее наверняка не получится, про себя отметил бес.

– Да я о муже твоем говорю, если очень хочется, то его можно воскресить.

– Ты можешь это? – спросила она.

– Ну не могу гарантировать, но попытаться можно, – говорил он, пристально глядя на бедную Нину, которой выпало столько испытаний в последнее время.

Она поняла, что он и правда может это сделать, что-то подсказало ей, что незнакомец не лжет. Она вспомнила потерянный браслет, ярость Арбенина, мороженое, которое он почти швырнул ей не глядя. Он все время прятал глаза.

И тогда она, прежде чем совершать благородную глупость, спросила:

– Скажи, это мороженое, которое он съел предназначалось мне? Ты меня спас?

– Я тебя не спасал, – отвечал бес, но по его виду было понятно, что, кто-то из них это сделал, если героиня и ошиблась, то только в небольших деталях.

– Не надо его спасать, я его боюсь, – запротестовала Нина. Бес удовлетворенно кивнул.

Хорошо, что рассудок остался при ней, значит не все еще потеряно.

– Ну, как будет сказано, – слегка поклонился он.

Глава 13 Принц затерялся среди героев.

Как мы помним, Золушка туфельку не теряла. Но в разгар очередного бала появился принц с хрустальной туфелькой. Сколько шуму это наделало, даже представить страшно. Кого он искал, сказать трудно.

Дамы света всполошились не на шутку в тот момент. Только ничего толком понять не могли. И самое удивительное, что никому эта туфелька не подходила. Она становилась то больше, то меньше, чем нога той, которая ее примеряла, с этим ничего не поделать.

Но чертям надоело все это. Они понимали, что старую сказку пора изменить. И проще всего было ее совсем украсть. Но черти не были так примитивны.

– Пусть она превратится в калошу, – заявили они в тот момент.

И принц был ошарашен, когда в руках его оказалась неуклюжая уже потрепанная колоша.

Невесты все от него отшатнулись, решив, что он просто шутит и разыгрывает их. Но ничего не мог сделать принц с этим балом. Бросил он эту самую калошу подальше и исчез, растворился где-то в воздухе.

Нет, наверное, для того, чтобы найти невесту, надо уже придумать что-то другое.

Золушка, которая потеряла обе туфли и все равно не смогла бы ему ничего показать, теперь рыдала горькими слезами. Она успела по-настоящему влюбиться в принца, только он ее упорно не видел и не слушал. И осталась она совсем одна. Никого рядом не было.

Нет, принцы в нашем 19 веке стали не те, да и туфельки калошами уже сделались, а Золушки никогда не становятся принцессами.

Игнат тяжело вздохнул. Ему было очень жаль расставаться с красивой сказкой. Но все напрасно. Надо было дальше кружиться на том самом балу, больше ничего не оставалось. Но там постоянно появляются совсем другие персонажи. Принц и Золушка рядом с ними кажутся просто ангелами небесными.

– Как нам с ними со всеми сладить, – возмущались бесы, – пока спасаешь одних, другие уже влипли в какую-то историю, так никаких ног не хватит, копыта все уже потесали давно. Но возмущаются они притворно, на самом деле им всем это даже очень нравится.

Глава 14 Дуэль на закате.

Пока хоронили Арбенина и уверяли Нину, что она ни к чему не причастна, должна жить дальше и радоваться жизни, состоялась роковая дуэль Онегина с Ленским. Хотя чертей было много, но они видно понадеялись друг на друга и что-то там пропустили очень важное и значительное.

Захар и Игнат бежали к Черной речке сломя голову, не разбирая дороги.

Допустить, чтобы печальная история с поэтом повторилась они никак не могли, потому к пистолету одному дотянулись раньше, чем он бы совершил роковой выстрел. Но русская рулетка остается русской. В руках у Ленского оказался тот самый пистолет с последней пулей.

Онегину, наверное, и на самом деле было все равно. Он стоял и плевал косточки, совсем как герой другого романа. И когда одна из них, как ему показалось, изменила направление и полетела прямо ему в живот, то он даже и не вздрогнул.

– Что мы натворили, – взвизгнул Игнат, – он же станет теперь мучеником и героем.

– Вот тебе бабушка и шумный бал.

Онегин уже как-то боком лежал на белом снегу и слегка вздрагивал.

– А как же путешествие? – спрашивал его совершенно здоровый, ни царапины – Ленский.

– Я туда отправлюсь раньше срока.

Но договорить он не успел. На снег бросилась непонятно откуда взявшаяся Татьяна. Кто и как ее сюда привел, понять это было невозможно, но она прижимала к груди его голову и рыдала причитая.

– А может не все так плохо, она его вроде полюбила сильнее, – говорил один бес другому.

Но на Ленского было страшно смотреть, такого отрешенного и несчастного поэта никто никогда прежде не видел.

– И что же это получается? —спрашивал он у всех подряд, – как такое может быть, я убил его? Но я не могу убить, у меня пистолет не был заряжен, я же просил о том.

Онегин в последний раз криво усмехнулся и махнул рукой, словно бы он что-то хотел сказать, как —то ответить на все происходящее, но не смог.

– Пустой был человек, – говорил кто-то из секундантов, – если бы не барышня Ларина, вовсе бы никого рядом не оказалось.

– Вот и пусть отправляется на все четыре стороны, – пробормотал кто-то другой.

Кажется, они ничего не хотели про него слышать и знать, как странно это было. А еще говорят, что о покойниках либо хорошо, либо ничего. С Ленским это правило как-то не действовало. Но ведь у любой истории может быть два финала, а то и еще больше, это как получится. Вот Евангелий вообще четыре только основных, а сколько всего, даже представить трудно.

Глава 15 Все не так страшно

Все происходило слишком быстро.

Вот и похороны Арбенина были в те самые дни. Обычные пышные похороны, когда люди говорили о покойнике либо хорошо, либо ничего. Никто бы их не запомнил, если бы не возник вдруг черный кот. Огромный такой и наглый, что все похоронщики невольно перед ним расступились. Отошли от греха подальше. А кот смотрит по сторонам, озирается. Собрал он всех чертей, их оказалось значительно больше, чем думали сначала.

Пока там священник над ним пел, ругал кот чертей страшно.

– И только выпустили вас на бал, что вы тут натворить успели? Только всю сказку испортили. Это же надо было так умудриться, теперь ведь и романов никаких не осталось.

Но черти не расстраивались и стояли на своем.

– Да ничего такого страшного мы не сделали, – говорили они почти в один голос. -Нина жива осталась, Татьяна и вовсе с Онегиным скоро поженятся, и будет он в надежных руках, как и все наши Иванушки и царевичи, чем тебе не сказка распрекрасная. Ленский догонит Чацкого и у них будет своя компания, не такая уж и скверная, как кажется. Они вполне друг с другом поладят.

Но похороны закончилось быстро. Что было тянуть с этим? Немного передохнув и переодевшись, все они и отправились на бал. Черти оказались тут же, а где им еще было быть. Стали они высматривать новых героев.

Их еще не так и мало осталось тогда, кого только там не было… И все прекрасно, самое главное, чтобы успеть вовремя, а все остальное не так важно.

Средь шумного бала случайно.

В тревогах мирской суеты,

Тебя я увидел, но тайна

Твои покрывала черты

– напевал кто-то из чертей.

Они все были уверены, что чуть раньше или позднее тайное для них станет явным, и вот тогда…

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ ФАНТАЗИИ И СНЫ

(там время не течет, а пространство бесконечно)

 
Вот мой Онегин на свободе,
Острижен по последней моде,
Как денди лондонский одет,
И наконец увидел свет.
А.С.Пушкин
 
 
1.
Раскинулась ширь до проезжего тракта,
И станция снова в тумане видна.
С рассветом герои спешили куда-то
До Болдина или до Бородина.
Там к ним выходил Станционный смотритель,
Чтоб встретить любезно и вновь проводить.
– Онегин, скажите, куда вы спешите?
– Я в Болдино снова, куда же спешить.
 
 
Болконский скучал и взирал он сурово,
Опять о французских посланцах твердят,
И в мире, наверно, не будет такого,
Как этот, куда же они все летят?
Ему накануне сражение снилось,
Он падал, и снова упрямо вставал,
 
 
Но вот уже лошадь пред ними забилась,
Онегин вскочил и помчался в провал
 
 
2.
Меж небом и полем несется карета,
Он хочет успеть воротиться на бал.
Как будто бы в свете есть суть, и воспетый,
Чужой и скучающий, как он устал.
Им встретиться снова так скоро придется,
Но как там Наташа, все ждет в тишине?
Татьяна героя уже не дождется,
Сегодня как прежде блондинки в цене.
 
 
И снова тоскует Болконский: -Татьяна,
И как он не мог в тишине разглядеть
Одну из сестер, ведь такого романа
Не будет, а мог быть, и надо лететь.
Княжна так рыдала, а он не ответил,
И что ей сказать, если пусто в душе.
– Татьяна, Татьяна на всем белом свете
Не будет прекрасней, она хорошеет.
 
 
3.
И любит пустого угрюмого франта,
Что женщины наши, достался ей шут,
Жена же попросит устало: -Останься,
– Но я не могу, я на битву спешу.
Вот так и расстались, о встрече мечтая,
И где-то в просторах безбрежных пропал
Один, а второй на заре выступает
Не Болдино, Бородино он видал.
 
 
Онегин в тот день заплутал ненароком,
Что там за усадьба, какая тоска,
Кого он увидел в том графе высоком,
Стоит неподвижно он с кистью в руках.
– День добрый, -склонился, и смотрит устало.
– Простите вторжение.– Да ничего.
И юная Вера героя встречала,
И сразу небрежно пленила его.
 
 
4
Как странно похожа она на Татьяну,
Но только в другого совсем влюблена,
И Райский допишет ее неустанно
Потом, только молодость, свет и весна.
– Но кто он? —Какой-то усталый скиталец,
Заброшен судьбою сюда невпопад.
Уходит, и двое в усадьбе остались.
И снова о Марке они говорят….
 
 
А Марк не Онегин, так просто не сгинет,
Он будет терзать эту девушку вновь,
И станет рабыней его и богиней,
О, эта бунтарская в душах любовь.
Онегин покинет с тоской на рассвете
Усадьбу, забудет о деве в тиши.
И спросит потом, но никто не ответит,
И юность погубит, лишенный души.
 
 
5.
С усмешкой расскажет ему Одинцова
О странном Базарове и замолчит.
– Опять нигилисты, да что ж они снова?
И речь ее дивно и странно звенит.
Она оценила Онегина, знаю,
Но он не польстится на эту игру.
И снова печальная дама страдает,
Найдет себе жертву еще на балу.
 
 
Там Звездич за ней неотрывно стремится,
Готовый на все, ради ночи страстей,
Отпрянет, приблизится и удалится,
Браслет на ладони, да только он чей?
Неважно, свиданье назначено, браво.
Но ярость Арбенина, что в нем зажгла?
И смотрит на юношу Демон лукавый,
О сколько скопилось в душе его зла.
 
 
6.
– Откуда браслет? – Я не знаю откуда,
Его Незнакомка оставила мне.
А знаете – страсть вдохновенье и чудо.
– Я знаю, что истина будет в вине.
Что с ними случится той ночью неясно,
Отрава и смерть неповинной, увы.
Была Баронесса нага и прекрасна,
И значит, ему не снести головы.
 
 
А страшная весть к ним потом прилетела,
Все выяснив, снова сходил он с ума,
И бедная Нина металась и пела,
Да, горе от ревности, не от ума.
Еще говорили, что яростный Чацкий
Карету все требовал, видя в тиши,
Как Софья с Молчалиным будет встречаться,
О странная дева совсем без души.
 
 
7
Вот так оставляй их, потом возвращайся,
Еще сумасшедшим тебя назовут.
И мечется в ярости бедный мой Чацкий,
Карету никак ему не подают.
– Как смела, какою казалась ты смелой,
Как будто бы лучше и нет женихов,
И только служанка лгала неумело,
А Фамусов в ярости, да он таков.
 
 
Ну что же, Европа опять их встречает,
И где-нибудь там, они встретятся вновь.
Онегин и Чацкий друг друга узнают
В Париже и Риме – туда их любовь
 
 
Забросила нынче, а завтра вернутся,
И дым пепелища вдохнут в тишине,
И где-то там новые девы смеются,
И ждут женихов и живут, как во сне.
 
 
8.
Но нет, на дуэль их Печорин толкает,
Он просто устал и развлечься готов,
Онегин с княжной, он за ней приударит.
И снова наука любви – не любовь.
Но вот уже кто-то несет пистолеты,
И тайное явным в тот миг предстоит,
Онегин припомнит и бал, и поэта,
И выстрелит, и промахнется на миг.
 
 
Но только Печорин не знает пощады.
И слуги к ним мертвое тело несут.
– Ну что же, Онегин, прощайте, прощайте,
Не здесь, а в аду еще свидимся, друг.
И Волохов с ним в тишине растворился,
Он славно сопернику тут отомстил,
И только полковник армейский ярился,
Как пуст этот призрачный, яростный мир.
 
 
9.
И там на Кавказе отыщет Арбенин,
Расскажет в таверне, что было потом,
И снова куда-то с рассветом уедет,
Оставив его в тихом доме своем.
И долго пугливая Бела ночами
К нему приходила, моля о свиданье,
Но Демон ей больше не отвечает.
И слышится девы забытой рыданье.
 
 
И только царица Тамара хохочет,
Она —то расправится с ним как всегда.
Ухолит Печорин в объятия ночью,
Чтоб больше в тот мир не прийти никогда.
И мертвое тело в потоках белело,
И долго царица смотрела во тьму,
Впервые о смерти его пожалела,
И даже рванулась внезапно к нему.
 
 
10
Так рвались к старинным усадьбам французы,
И манией стала Москва им зловещей,
И долго они той зимой не забудут
Бесплотные тени покинувших женщин.
И пусть император упрямо не верит,
Что это триумф пораженья для них,
Но странною мерой им время отмерив,
Шагает по городу грозный старик.
 
 
Он их заведет по смоленской дороге
В леса, заморозит и бросит в глуши.
Они заигрались, и смерть на пороге,
И странная боль их уже оглушила.
– Нет, русичам больше не надо свободы,
Им рабство милей, – все французы твердят, —
Здесь город пустой, здесь суровы морозы,
Все гибнет, они не отыщут себя.
 
 
11
И где-то в Михайловском, юный и пылкий
Напишет немного позднее поэт,
О том, как Онегин отверг ее -было,,
А после влюбился, прощения нет.
Опасные связи, и сны там и знаки,
И снова герои сошлись на балу,
И знали они о друг друге? Не знали,
Но снятся мне вместе, и эту игру
 
 
Продолжит какой-то невиданный гений,
Мы все в этом мире герои на миг,
И кто вам сказал, что убийцы, злодеи,
Нет, жители чудных романов чужих.
Но если порой, в это странной метели
Заблудится снова навеки душа,
То в русскую ширь забрести мы хотели,
И в старой усадьбе пожить не спеша..