Текст книги "Вначале будет тьма // Финал"

4

– Я думал, что «Свидетели Экологии» запрещены.

– Запрещены, – ответила Лиза, толкая дверь модного бизнес-холла. – Поэтому мы и пришли к ним. Здесь для тебя безопаснее, чем на легальных встречах. Тут все будут в гриме.

– Ох, не напоминай.

Игорь помимо воли покосился на огромное зеркало у ресепшена. В любой другой ситуации он бы полюбовался отражением: две миловидные худощавые девушки с яркими волосами, возможно сестры, примерно одного возраста и роста. Правда, немного переборщили с макияжем. Одна из них, голубоволосая дева в экстравагантных треугольных очках, с вызовом смотрела прямо на Игоря.

– Бррр…

Поежился Игорь, поежилось отражение. У незнакомки была угловатая мальчишеская пластика, которая делала ее по-своему привлекательной. Игорь поймал себя на мысли, что она одета слишком легко: розовая шуба из искусственного меха явно не справлялась с наступившим похолоданием. Рукой он провел по шубе – всю дорогу он старательно не думал о том, как выглядит этот кусок розового плюша. И уж точно ему не приходило мысли о том, что он смотрится в нем хрупко.

– Я чувствую себя… ммм… странно… – сказал он, и Лиза хихикнула.

– Ну, ты сам хотел попасть на встречу. Молчи теперь.

Мысль загримировать Игоря под девушку пришла как бы сама собой: Лиза вспомнила, какое недоумение каждый раз вызывало у нее перевоплощение Марго. Мысль была тем более удачной, что останавливать на улице человека неопределенного пола для предъявления документов полиция в последнее время опасалась: подействовало несколько громких процессов, во время которых трансгендеры подняли всю европейскую общественность.

– Нам сюда, – Лиза дернула Игоря за рукав и подвела к стойке ресепшен.

– Мы на собрание любителей ЛГБТ-туризма.

Девушка за стойкой равнодушно кивнула:

– Документы, пожалуйста.

– Мы бы хотели воспользоваться правом их не предъявлять. Ну, вы понимаете.

Лиза показала перстень с радужным рисунком:

– Фамилии в списке – Шипиловы.

– Зал 501.

Путь был открыт. Несколько минут, пока лифт поднимался на пятый этаж, Игорь думал о том, как глупо выглядит. Почему он не согласился на предложение Лизы побывать на встрече заочно, посидеть, так сказать, у нее в телефоне? Что такого он хотел здесь увидеть своими глазами? Конечно, всему виной эта невыносимая скука, которую он давно готов был променять на опасность разоблачения. Растерзают, арестуют или коронуют – он был готов ко всему. Ко всему, но не к этому, мягко сказать, странному положению.

Он еще раз пощупал плюшевую шубу и вздохнул. Самое неприятное было то, что девушка, которую он увидел в отражении, нравилась ему гораздо больше, чем Игорь-мужчина. Думать об этом, как и ощущать непривычное давление узких высоких сапожек на лодыжку, было довольно некомфортно. Он поймал себя на мысли, что волнуется, не размазалась ли от неосторожного движения помада, и обернулся, чтобы снова взглянуть в зеркало.

Лиза заметила это движение, но интерпретировала его по-своему:

– Только не переигрывай. Мы лесбиянки.

Игорь покраснел. К счастью, двери лифта в этот момент открылись и реплика Лизы утонула в гуле предполитического смол-толка. У входа в аудиторию Игорь почувствовал себя спокойней. Коридор заполняло пестрое сборище таких же, как они, если не более экстравагантных девушек и мало отличавшихся от них юношей. Присутствовали и особо выделявшиеся персонажи: очень высокая женщина в розовых лосинах, седой взлохмаченный старик с огромной черной цепью на шее, мужчина в белом худи и маске зайчика, закрывающей всю верхнюю часть лица.

Сквозь толпу невозмутимо курсировал официант, профессионализм которого можно было оценить по тому, как быстро и непринужденно в руках у Игоря оказались бокал с шампанским и маленькое канапе с авокадо. Такой подпольной жизни Игорь не видел еще никогда.

– Господа, господа! – заверещал тоненький мальчик в японском цветастом кимоно. – Заседание, так сказать, начинается. Всех просим пройти в зал.

Лиза проскользнула в числе первых и заняла места рядом со сценой.

Присаживаясь рядом, Игорь, вдохновленный шампанским, приобнял ее за плечи.

– Что ты делаешь? – шепнула Лиза удивленно.

– Легенда, – невозмутимо парировал Игорь. И чуть громче, так, чтобы слышали соседи, добавил – Дорогая, что за прекрасный аромат? Этот жасмин сводит меня с ума.

Лиза томно отвернулась, пряча подступающий хохот. Тем временем на сцене происходило движение: мальчик в кимоно наконец разобрался со светом и включил презентацию.

– За последний год наша организация взорвала более сотни тюрем, мест пыток и незаконного использования труда животных. В результате более тысячи животных: крыс, кроликов, енотов, собак, кошек, оленей и лис – получили шанс на жизнь. Более того, на справедливое возмездие.

– Вау! Да они еще и взрывают! – Игорь не смог удержать радостного возгласа.

Речь японца, как про себя Игорь окрестил лектора, с каждым словом нравилась ему все больше и больше. Идея была проста: находить места заключения животных, освобождать их и взрывать бывшие «тюрьмы».

– Говоря об итогах этого сезона, мы не можем не порадоваться событию, к которому мы, к сожалению, не имеем прямого отношения, – взрыву подмосковного шубохранилища. Это важное действие было произведено анархистом Игорем Королевым. Что бы ни говорили СМИ, этот акт важен именно как подрыв порочного элемента нашей общественной системы, здания, которое символизирует потребительское отношение к окружающей среде и аморальную извращенность всей незеленой части нашего общества.

В зале раздались аплодисменты. Человек в маске зайчика даже присвистнул.

– У нас сегодня особый гость. Естественно, я не могу назвать его имя, но он имеет некоторое отношение к произошедшему.

Игорь поерзал на стуле.

– Многих из вас удивит, что он здесь. Покажется невозможным.

Лиза с опаской глянула на Игоря.

– Ты ведь ни перед кем не… – Не успела она закончить фразу, как тип в маске зайчика забрался на сцену.

– Дорогие граждане! – зайчик заговорил узнаваемым голосом Антонова. В зале повисла тишина. – Пусть тот, кто всю жизнь разделял мусор и не ел мяса, кинет в меня камень, – начал он проникновенно. – Два месяца я разделяю мусор. Два месяца я не ем мяса и молока. Я знаю, для многих из вас это звучит смешно, но для меня истина открылась не так давно. Я прошу о снисхождении.

– Что за… – прошептал было Игорь, но тотчас получил под бок от худенького парня по левую руку.

– Дай дослушать, – буркнул он – человек тут душу выворачивает.

Все последующее напоминало плохое кино. Антонов, широко простирая руки, исповедовался перед эко-активистами:

– Всю жизнь я губил свое и чужое здоровье. И только недавно я впервые посмотрел правде в глаза. Если мы сейчас, каждый из нас, не изменимся, мы погибнем. Запаздывание одного удерживает миллионы.

Тут он остановился, видимо, подбирая слова. С задних рядов раздались пока еще редкие подбадривающие аплодисменты. К сцене засеменила девушка с планшетом. Антонов ловко перехватил планшет и, бросив в него всего один натренированный взгляд, продолжил:

– Миллионные прибыли подчинили логику развития экономики. Но главная логика не в них. Логика только в том, что все мы, живые существа, должны жить на планете в мире. Наши дети…

Девушка в первом ряду вынула носовой платок и громко высморкалась.

– Наши дети должны жить на чистой планете.

Продолжительные аплодисменты.

– Шубы, о которых говорил мой коллега, лягут позорным пятном на мою жизнь. Но я, как академик Сахаров, который изобрел ядерную бомбу, готов посвятить остаток своей жизни тому, чтобы эту бомбу, индустрию варварского убийства животных, приостановить.

Продолжительные аплодисменты.

– Более того, я уже открыл сверхэкологичное производство эко-шуб, способных раз и навсегда вытеснить с рынка варварский аналог.

Поправив покосившуюся маску, Зайчик-Антонов прибавил, сменив исповедальный тон на продающий:

– Чтобы получить пятидесятипроцентную скидку на оптовую покупку эко-шуб, обратитесь, пожалуйста, к моему новому менеджеру Алене.

– Еще раз спасибо нашему гостю! – Кажется, японец был в числе немногих, кого речь Антонова не потрясла. Он бодро оттеснил зайчика со сцены и, кажется, хотел показать еще одну презентацию, но в этот момент в другом конце зала раздались крики и звуки падающих стульев.

– Грядет! – хрипло кричали с задних рядов.

Сидевшие начали привставать и оборачиваться, а Игорь, не стесняясь, залез прямо на стул.

– Дерутся, – радостно резюмировал он.

На входе действительно дрались. Седой старик с черной цепью и невидимый до сих пор охранник в аккуратном сером костюме уборщика.

– Грядет возмездие за ваш блуд и разврат! Мужеложцы и женоложицы! Обжорство… пьянство… мессия!

– Ну все, началось… – вздохнула Лиза, стягивая Игоря со стула. – Пойдем.

– Здесь всегда так весело? Можно, мы останемся?

– Пойдем, у тебя парик съезжает, – с нажимом повторила Лиза, заметив, что, несмотря на общий хаос и беспорядок, на них пристально смотрит абсолютно спокойный японец.

Аргумент про парик подействовал, и Игорь нехотя слез со стула. Они были не единственными, кто решил покинуть зал: на выходе образовалась пробка. Очередь бурно что-то обсуждала.

– Нет, вы слышали? Я готова убить тех, кто это допустил, – горячилась толстая дама в черном.

Игорь не мог сдержать любопытства:

– Что случилось?

– Что случилось? Я скажу вам, что случилось! Я пятнадцать лет разделяю мусор. Пластик по семи категориям, мою его, естественно. Сушу. Стеклотару. Металл. Батарейки отдельно. В общем, я разделяла эти пятнадцать лет все, но они его не перерабатывали, они его, простите, просрали.

– Как это? – не понял Игорь.

– Так это! Просрали, говорю! Всю экологическую городскую программу! Мусор свозили на общие свалки. Ничего не перерабатывали, заводы стояли. А это так, декорации для сознательности. Для лохов.

– Что?!

Толпа заволновалась… Женщина позади выронила сумку. Мужчина в очках заплакал.

– Вам нужно уходить, – услышал Игорь спокойный голос у себя над ухом. – Я вас узнал, не переживайте, не выдам. Пойдемте через черный ход.

Японец неожиданно крепко схватил их за локти, и Игорь с Лизой через пару минут оказались на узкой лестничной площадке, пахнущей пылью и офисом.

– Хороший маскарад, – одобрил японец в наступившей тишине. – Если бы не парик, ни за что не узнал бы. А ведь давно слежу… За карьерой, так сказать. Я так и знал, что вы живы.

Игорь был смущен:

– Да я…

– Вы не могли уйти так рано. Вам предстоит много великих дел. Только бы заниматься делом, простите за тавтологию. В последнее время я заметил, что САП…

– Да я… – уже более воодушевленно начал Игорь.

– Но мы и сами, эта история с Антоновым… – японец посмотрел на Лизу, как бы ища поддержки. – Я прошу за нее прощения. Он сам напросился на встречу, говорил так искренне. Решили дать шанс. Но разве таких переделаешь? Даже речь свою только наполовину выучил. Вы заметили? Политик еще. Нам нужен кто-то настоящий. Такой, как…

– Игорь? – подсказала Лиза.

Японец кивнул.

– На самом деле мы уже немного… – начала Лиза, но Игорь нетерпеливо перебил:

– Я сам! В общем, я уже делаю. Сам. Отдельно от САП. Зеленый протест, но я только сейчас, вот тут понял, что именно нужно делать. Раздельный сбор, за который столько агитировали, про который столько говорили, – его не было! Это же такая бомба! Она взорвет всю Москву!

– Игорь, это же просто слух. Откуда ты знаешь?

Лиза хотела продолжить, но японец жестом остановил ее.

– Не знаю, не знаю… Тут действительно много неясного. И сработает ли… – Он смотрел строго и трезво, но глаза его заблестели. – Разве только если мы подключим другие ресурсы… И вообще, коллега, где вы прячетесь? Вы же не можете повсюду ходить в женском платье.

Лиза попыталась оправдаться:

– Мы как раз искали, где бы ему жить, но сами понимаете…

– Ни слова больше, – постановил японец. – Игорь, для меня большая честь пригласить вас поселиться в офисе «Свидетелей Экологии». Место засекречено. Все необходимое для работы там есть. Наши принципы вам уже известны.

То ли женская внешность Игоря повлияла, то ли манеры японца, но Лиза не могла удержаться от мысли, что вся эта сцена напоминает ей эпизод из фильма по мотивам романа ее любимого японского писателя Нансуи. Японец будет укрывать возлюбленную от преследователей.

– Я согласен, – ответил Игорь, внеся в идиллию последний недостающий штрих.

3

Игорь ходил за Лизой буквально по пятам и очень тем самым мешал. Он еще вчера сказал ей, что подождет, пока высохнет куртка. Лиза пыталась отстирать ее всю неделю. Куртка, которая ему дорога, – но, разумеется, меньше, чем Лиза. В ней он чувствует себя взрослее и увереннее, и без нее он, конечно, не сможет переехать.

Лиза послушно кивала, чтобы не распыляться. Ее заботило другое – пакетов было семь: большой оранжевый для пластика, синий для органики, просторный белый для картона, редко используемый и плотный для стекла, желтый для бумаги, коричневый для батареек и аккумуляторов и самый нелюбимый, красный, непонятно для чего. Была еще картонная коробочка для металлической мелочовки, сломанных украшений и ткани.

Если синий пакет, наполняясь, служил для подкормки Лизиных червей, картонная коробочка была источником вдохновения, а остальные цвета исчезали в ярких урнах у дома и, как надеялась Лиза, возвращались к ней в виде тарелочек из вторсырья, то содержимое красного пакета оставалось лежать в квартире немым укором. Там были, например, нагревательные элементы от готовых завтраков: Андрей никак не мог объяснить толком, из чего они сделаны, и второй месяц обещал узнать на производстве. Лиза давно перестала напоминать, просто надеялась, что однажды он обратит внимание на вечный красный пакет и у него в голове наконец что-то щелкнет.

Теперь не таким уж голословным казался Лизе один интернет-психолог десятых годов, который утверждал: «Если мужчина после первой просьбы не перестанет раскидывать свои носки, уходите от него или смиритесь».

Те несколько первых дней, когда бомба еще хранилась у них дома, не прошли бесследно. Подсобная картонная коробочка была переполнена, а красный пакет угрожающе распух. В гостиную как раз вышел Андрей, и Лиза попыталась мягко выразить недовольство.

– Тут столько мусора осталось… Я думала, вы будете что-то программировать или… не знаю, как-то тоньше все это пройдет. А тут отходов, как будто у нас фабрика елочных игрушек на кухне.

– Ерунда, – отмахнулся Андрей и залпом проглотил приготовленный Лизой кофе. – Потом рассортируем.

– Потом, – вздохнула Лиза. – Ну хорошо.

Вообще-то с приездом Игоря и визитами Философа слово «потом» стало звучать в доме все чаще. Слава богу, бомбу увезли и хаос первых дней больше не повторялся.

Да и Андрей выглядел не сильно живее, чем вчера. Накануне она так и не смогла добиться ответа, почему он ходит угрюмый и зверем смотрит на Игоря. Игорь, со своей стороны, тоже пожимал плечами, пока Лиза не усадила их за стол и не заставила вспомнить, за что же они друг друга ценят – оказалось, почти ни за что. Тогда она попробовала напомнить об их общем прошлом, например о походах в кино или прогулках из школы домой. Получилось, мягко говоря, не очень, но братья снова начали разговаривать.

День обещал пройти по-семейному тихо, в бытовых заботах. Пока Лиза обдумывала, что же делать с красным пакетом, Игорь вызвался покормить червей, – Андрей от этого вежливо уклонялся все годы совместной жизни.

– Сколько, говоришь, их тут? – спросил младший брат, приподнимая крышку.

– Точно не знаю. Больше тысячи.

– Ого. Никогда так много не видел, – восхищенно вздохнул Игорь и наклонился ниже.

Андрей подумал, что брат сейчас с головой нырнет в аквариум, но тот деликатно рассматривал червей через боковое стекло:

– А жизнь у них какая, ты только представь: кормят, не трогают, ползают себе как хотят, никто не отслеживает. Такой стеклянный райский город!

– Ага, и Лиза над ними, как богиня. Зато у меня мурашки от этих ребят, – Андрея брезгливо передернуло. – Поначалу даже засыпал с трудом. Думал, встану среди ночи, а они по всему полу ползают, как живой кисель…

– Ой, да хватит ныть, – перебил его Игорь, посматривая на Лизу. – По-моему, они классные.

Он запустил руку в аквариум:

– Эй, ты, мелкий! Будешь мандарин? Смотрите, ест! Он у меня с руки ест! Ну и тварь, прямо терминатор.

– Да… терминаторы… – Лиза мечтательно улыбнулась, отвлекаясь от пакета. – Тут недавно новый вид вывели, они вообще все перемалывают, даже стекло с пластиком. Только стоят как целый зоопарк.

– Так запусти сбор! Официально, от имени зеленой партии, – непонятно чему обрадовался Игорь. – Народ в сети готов поддержать что угодно, был бы хайп, а у вас еще и дело хорошее. Давай я тебе помогу? Я правда разбираюсь! Я и удаленно могу!

– Ты поаккуратнее с этим, – встрял Андрей. – Попадешь в лапы к экологам – они и тебя мусор жрать заставят.

Лиза сжала губы в тонкое красное тире. О своем визите на собрание они с Игорем рассказать не успели, Лиза все еще ждала подходящего момента. Она говорила себе, что скрывать, в сущности, нечего, но при этом помнила, что Андрей наказал Игорю держаться подальше от политики, а экоактивизм в некотором роде от нее неотделим – по крайней мере, так считал Андрей.

Лиза и Игорь переглянулись и без слов поняли друг друга: о платье лучше не упоминать. Игорь не знал, как брат относится к трансгендерам, и то, что для него выглядело как забава и секретная миссия одновременно, Андрею может показаться чем-то другим.

Игорь призадумался: а стоит ли говорить про новый штаб, – и решил осторожно прощупать почву:

– Знаешь, я нашел квартиру и в ближайшее время перееду. Может, сегодня-завтра.

– Так быстро? – удивился Андрей. – Где? Ты хоть в городе не светился? Хотя нет, если бы светился, я бы уже знал.

– Быстро, потому что вещей у меня нет. Да и зачем тянуть? И ходить в твоих пижамах я устал, – пояснил Игорь как можно спокойнее. При Лизе он старался контролировать себя чуть лучше, чем обычно. Позитивное мышление медленно пускало корни у него в мозгу. Честнее будет сказать, что Игорь насаживал его, внедрял с переменным успехом.

– Так где жить будешь? – не отвлекся от темы Андрей.

Лиза отрицательно замотала головой, стоя за спиной мужа.

– У подруги Лизы, – солгал Игорь. – той, что ведет семинары по гармонии. Мы смотрели, помнишь?

– Значит, еще и мозги прополощут.

– Это ты грубо. Ты их не знаешь, и САП не знал, а все равно полон предубеждений.

– Предубеждений, значит? – Андрей продолжал гнуть свое. – Я что, был не прав насчет твоей шайки? Кинули тебя коллеги. Чего кривишься? Хочешь, чтоб я заткнулся? Так я правду говорю! Завтра мусор, послезавтра голодовка, а там втянешься. В эльфов поверишь, в единорогов, в потепление глобальное.

– При чем тут единороги? – растерялся Игорь.

Лиза холодно пояснила, будто речь шла о какой-то тяжелой для всех болезни:

– Андрей считает, что глобальное потепление придумали маркетологи.

– Ага, – подтвердил он. – Те самые ребята, что продают вам здоровое масло без холестерина и редкую соль без ГМО. И даже отсыплют целую горсть волшебных червей по цене кро-охотного мусорного заводика.

– Остроумия выше крыши, – ледяной тон Лизы обжигал не хуже сибирских морозов.

– Смотри не порежься, – глупо отшутился Андрей.

– Я пока на лестницу выйду, подышу… – вставил Игорь. – Вы и без меня разберетесь.

Ругаться, как в первый день, он не собирался, но и заступаться за Лизу посчитал неразумным. Это было не трусливое отступление, а грамотный маневр. Лиза должна сама увидеть, кто из них лучше.

Лиза и Андрей остались в гостиной наедине и с несчастными червяками. Тишина в квартире стояла ненастоящая, синтетическая: в нее все равно вплетались гул холодильника, треск лампочек, далекий писк электронных часов.

– Ладно, извини… – Андрей первый нарушил молчание. – Меня что-то занесло. Период тяжелый. Игорь подбешивает, работа буксует. И до Философа никак не дозвониться…

Лиза опустилась на диван:

– Ага.

Все-таки за последние дни она неимоверно устала. Она думала, что коммуникабельная, старалась быть чуткой и внимательной, что бы ни происходило. Но как же сложно оставаться такой, когда никто, практически никто ей в этом не помогает!

Когда все так смело и открыто являют друг другу свою индивидуальность, предъявляют миру свои капризы, выставляя их, как счета, выдавая их за характер, а она вынуждена все время останавливать себя. Ну почему она никого не осуждает, а ее прессуют и долбят, бесконечно долбят просто за то, что она не может отказаться от себя самой? За то, что ей нужно во что-то верить.

– Эй, – Андрей присел рядом и погладил ее коленку, – я не хотел тебя обидеть. Я просто неуклюжий дурак.

– Верно, – согласилась Лиза.

– Ты все дуешься? Дай обниму. Моя суровая богиня жучков и червячков…

Лиза все-таки повернулась, но взгляд у нее был отсутствующий.

– Ты же меня вообще не воспринимаешь всерьез, – тихо и очень отчетливо проговорила она. – Ни меня, ни мое дело, хотя столько лет прошло. Ничего не меняется… так?

– Лиз, ну перестань, – Андрей улыбнулся примирительно, но вовсе не виновато. – Это же не дело всей жизни, это просто хобби. Как вязание или марки…

– Я спасаю планету. Это разве несерьезно?

Он даже удивился. Его Лиза, привычная нежная Лиза, не любила таких громких заявлений. И вроде бы не верила в тупую концепцию черно-белого мира, предпочитая мягкие полутона.

– Ну как-то раньше Земля без тебя обходилась, – уточнил он. – Предыдущие три-четыре миллиарда лет.

Три-четыре миллиарда лет, он был прав, Земля обходилась без нее. Земля обходилась. Обходилась.

Лиза встала и вышла из комнаты, не глядя на мужа.

– Я не это хотел сказать! Ты у меня молодец, правда! – Андрей двинулся следом. – Все-все, я сейчас заткнусь. Хочешь, заклею себе рот изолентой и весь день буду молчать?

Лиза вытащила из шкафа чемодан и, не разбирая, сгребла в него ворох ярких тряпок.

– Лиз, я очень тебя люблю. Гораздо больше, чем себя самого.

– Этого не всегда достаточно.

Лицо у нее уже было ровное и нездешнее. На нем отразилось настроение, нелепое, на взгляд самой Лизы, состояние. Живая и настоящая Лиза становилась собственной тенью, умудрялась сбегать от Андрея, не сходя с места. Можно было звать, кричать, упрашивать, но отзывалась она редко. Голоса плохо пробивались сквозь шум вокзала в ее голове.

– Где ты будешь жить? – Андрей перехватил жену на пороге.

Лиза моргнула и растерянно оглянулась, вынуждая повторить вопрос.

Ответила не сразу, перебрала в голове всех:

– Наверное, у Алины.

– Игорь ведь тоже там будет?..

– И что?

– В смысле – и что? Ты к нему уходишь?

Лиза невнятно качнула головой: то ли «нет», то ли «отстань от меня». Выскользнула из рук шелковым зверьком и исчезла на лестнице.

– Вот так, да? – пробормотал Андрей. – И брат, и жена. Как в анекдоте.

Снизу донесся громкий смех Игоря. Его слова смазывались, терялись в подъездном эхе.

– Ну и валите! – рявкнул Шестаков в никуда. – Кому вы нахер сдались…

Он прикрыл дверь, медленно и осторожно. Самое время отыграться на вещах – выломать пару ножек у стула, вырвать вешалку из стены, растерзать что-нибудь в клочки и закоулочки – лишь бы только отвлечься на первое время.

Но злость не приходила. Зато навалилась тоска – целая тонна тяжелой сырой тоски, прямо как чернозем в аквариуме у червей.

Он уселся прямо на пол и зарыл лицо в колени.