Текст книги "О театре, о жизни, о себе. Впечатления, размышления, раздумья. Том 2. 2008–2011"

Промелькнуло, что кто-то назвал книжки «Намедни» «чтивом на прикроватном столике». Боюсь, что это Москвина. Но он, конечно, снисходительно пожал плечами и усмехнулся.

Видно, что любит разговаривать – размышлять вслух: много слов, мало смысла. Учительствует – считает себя ба-альшим профессионалом. «Вы привнесли новый стиль на ТВ?». Довольно и недвусмысленно улыбаясь: «Ну, что вы хотите, чтобы я вам ответил?» И страшно рад вопросу, и страшно гордится своей скромностью.

«Вам ставят в вину, что вы такой денди». Я бы сказала – парвеню в роли денди.

Опять потупившись и с удовольствием – ну да, вот такой я, это же прекрасно – хорошо одеваться (дальше горохом – несколько иностранных названий блюд, одежды, напитков). Хорошо, но неорганично. Провинциально, когда носишь не потому, что удобно, а чтобы видели, пьешь не потому, что любишь, а чтобы заметили… «Почему ваша жена бросила заниматься телеаналитикой?», а стала вести какую-то кулинарную передачу. Тоже мне! Можно было спросить проще – перестала быть телеобозревателем? Он ответил в том духе, что весь мир сейчас занят едой, вот и она занялась. Т. е. главное – «быть на острие атаки»: поспеть за модой, быть современным, как Гришковец, выбор между призванием и деньгами делается в пользу денег, а потом объясняется, обосновывается, что это призвание и есть. Оказывается, жена и дома готовит ему всякие штучки. Не верю ни секунды! И Боря поднял брови. На это надо угробить тучу времени, которого у работающей и обремененной детьми женщины нет. Это я подумала, а Боря, естественно, не сказал. Но Парфенов сказал – что для этого нужны не деньги, а руки (золотые, надо понимать), которые это все с любовью любящему мужу приготовят. Еще одно стандартное объяснение в духе капитализма, среднего класса и «нового человека», «удавшегося человека», по его собственным ощущениям. Среди нынешних сорокалетних и «голубых» таких почему-то много.

Что он сказал действительно хорошо – это ответил на вопрос, какой бы он хотел видеть страну своих внуков (хотя, понятно, что дети его учатся за рубежом, и вряд ли внуки будут жить здесь). «Страной, где национальной идеей будет человек, а не государство». В общем, правильно.

В остальном – без доверия. Развитие отношения к нему еще не кончилось. Сейчас, мне кажется, у народа начнут открываться глаза. Кстати, в книжной «Москве» царит, по-моему, полное равнодушие к проекту «Намедни». Стоят эти гигантские тома, и никакого желания их разворачивать и читать. История страны всмятку и, конечно, с умыслом, который автор отрицает. Пражская весна 1968 года не стояла рядом с мини-юбками, как считает он. Все было сложнее. Не так плоско и тупо.

Подумала, что в книжке «Свои и чужие» я бы сделала главу про него и про Эрнста (на основе той маленькой статьи, что была у меня в «Экране и сцене»). А потом и про Диму Быкова, который начинал, как завистник (см. Олешу), москвич из подворотни, а стал вровень с этими провинциалами, и душа его, наконец, возрадовалась.

И еще одна важная мысль. Время порождает некие явления или некие явления характеризуют время? В общем, если сравнить «остаток» творчества 1960-х и пр. лет и нынешних, то выйдет, что не лучшие времена сейчас получились, не много они дали будущему человечества.

16 декабря

Умер Е. Гайдар.

Умер В. Турчинский.

Острое ощущение зыбкости мира. Вчера – у человека все хорошо, а сегодня – уже ничего нет. И еще: никто никак ничем не защищен. Один – властью и деньгами, другой – спортом (а значит, здоровьем), славой, телекарьерой. Ничего ЭТО не помогает от смерти. Голым пришел, голым и ушел.

Г. Карапетян хотел придти сегодня в театр на «Ким-танго», но страшно расчувствовался из-за Гайдара (пришла только Надя Самойлова, наша однокурсница). Но, боюсь, не заплакавших по поводу бывшего премьер-министра было больше… Похоронят на Новодевичьем – во как!

Полдня сочиняла письма к юбилею. Нам благосклонно обещали сверху прислать поздравления, «только вы их теперь сами и сочините». «Наташка, вы гений!!! Вы абсолютно перевоплотились в Лужкова! Я вот – так не могу», – шептал мне Левитин, когда я отрывала его от репетиций. И не скажу, что получала большое удовлетворение от того, что «вселялась» в Лужкова, Миронова, Худякова и пр.

В смысле творчества – день опять коту под хвост.

Хотя я и от творчества подустала. За всю неделю, что сидела дома, с больным горлом и оглохшим ухом, закончила перевод З. Осиньского (польский театровед, историк театра) (1,5 листа) и, по-моему, вполне прилично сделала Т. Плату (польский театровед) (2,5 листа).

25 декабря

Сегодня М. Смелянская меня напугала. Новость на самом деле чудовищная. Марина Зайонц поехала в Париж с В. Шадриным (глава Международной конфедерации театральных союзов). Смотреть Бартабаса (знаменитый французский конный театр). Перед спектаклем ей стало плохо, она вышла из зала, упала, сердце остановилось. Лежит в коме.

Юбилей «Эрмитажа».

Гости.

Т. Никитина (советская и российская исполнительница в жанре авторской песни).

Алка Михалева весь вечер басом хохотала и шутила. «Ну, ты даешь! Переплюнула саму А. Шполянскую (заведующая литературной частью МХТ, помощник руководителя по работе со СМИ, 1939–2014). Я обязательно всем расскажу, что у тебя было в один вечер 9 камер».

27 декабря

День рождения Левитина.

Подарила Мише «Подстрочник». Тем более, что он не смотрел это кино про Лилю Лунгину. Думаю, не прочтет. При всем его любопытстве к жизни, его отличает и нелюбопытство к другим людям, равнодушие к их историям. Об этом говорит его равнодушная переписка с Пашей Лунгиным (и Паша такой же, кстати). И то, что до сих пор он так и не прочел сценарий Б. Лобкова.

* * *

Умер И. Шварц (советский и российский композитор, 1923–2009).

Эпоха погружается в небытие. Я слышу это!

Приходила Т. Ткач (советская и российская актриса театра и кино). Посидели, чаю попили. Я ее одарила всякими книжками, «Таировым», нашим буклетом и календарем. Она осталась, по-моему, очень довольна. Про спектакль «Даниэль Штайн» я сказала ей правду. Она не возражала: «Артисты сами сегодня в буфете говорили, что вчера что-то уж слишком скорбели».

29 декабря

Поздравляла Каму с Гетой. Гета с кем-то из девочек сочиняла новогодние поздравления и подписывала открытки. А мы с Камой уединились в соседней комнате и «работали над книгой».

Откровения Камы. (Вот, сразу не записала, и теперь не помню, про что именно откровенничали. Что-то про то, что должен делать завлит: «создавать атмосферу в театре» – это я запомнила. Про то, что Мише со мной, наверное, хорошо, вот бы нам (?!)…

«Савва» Л. Андреева, реж. Н. Рощин. Театр Арто

«Сны Катерины» Д. Крымова, Лаборатория Дмитрия Крымова

А. Ширвинд, В. Васильева, «Мольер» (Кабала святош), реж. Ю. Еремин. Театр Сатиры

А. Филиппенко, В. Гафт, «Сон Гафта..», реж. Р. Виктюк. Театр Современник

Е. Редько, «Портрет» по Н. Гоголю, реж. А. Бородин. РАМТ

«Лючияди Ламмермур» Г. Доницетти, реж. А. Шапиро. Музыкальный театр

«Горький Гоголь», реж. В. Древицкий. Открытая сцена

«Бог резни» Я. Реза, реж. Пускепалис. Театр Современник

П. Кутепова, А. Горячев, «Улисс» Д. Джойса, реж. Е. Каменькович. Мастерская П. Фоменко

П. Кутепова, К. Бадалов, «Дом, где разбиваются сердца» Б. Шоу, реж. Е. Каменькович. Мастерская П. Фоменко

«Капнист» Ю. Кима, реж. М. Левитин. Театр Эрмитаж

«Продюссеры» М. Брюсса, реж. Д. Белов. Театр Etcetera

«Вишневый сад» А. Чехова, реж. М. Захаров. Театр Ленком

«Старый Забытый…» Ю. Погребничко. Театр ОКОЛО

Е. Карпушина, «Медея» Еврипида, реж. К. Гинкас. МТЮЗ

М. Филиппов, Д. Белоусова, «Тайные записки тайного советника» по произведениям А. Чехова, реж. М. Левитин. Театр Эрмитаж

2010

«…Обитаемый остров» (российский фантастический художественный фильм, экранизация одноимённого романа братьев Стругацких) Ф. Бондарчука.

Фильм, еще раз подтверждающий, что «мы тоже можем это», если есть деньги, конечно. И мы «насмотрены», обучены ремеслу – знаем, как делать фантастику. Но – совершенно все равно, кто делал этот фильм: индивидуальности режиссера, руки автора не видно, это мог сделать кто угодно. Получилась холодная сказка для взрослых а ля «Звездные войны». А уж вся философия Стругацких, писавших в подцензурные времена и подразумевавших в своих фантазиях нечто очень конкретное и важное, в фильме отсутствует…»

1 января

Денис Мацуев. Он опять был ведущим Новогоднего вечера на канале «Культура». Замечательный парень, просто и свободно держится, никому ничего доказывать не стремится, не хлопочет лицом, в отличие от второго ведущего, Бэлзы, который мне всегда напоминает поручика Ржевского из анекдотов. Главное его достоинство – это папа, смазливость, музыкальная образованность, умение носить смокинг, большой рост и улыбка в 33 зуба. Мое общение с ним ограничивается встречей раз в год – в Щуке, у В. Ланового, с которым он дружит, на конкурсе чтецов Смоленского.

А Мацуев, несмотря на свое иркутское происхождение, не провинциален. На рояле играет, как бог. Причем, джазовые импровизации потрясающие. Рояль будто часть его самого. В общем, хороший мальчик, и счастливая у него мама. Приятно гордиться таким сыном.

* * *

Утром позвонила Юля Косарева – попрощаться. Она молодец! Как каникулы, праздники, так куда-нибудь с Аликом уезжают; сейчас – в Ригу, в Дом отдыха. Сказала, что умерла Маринка Зайонц. Это меня потрясло. Притом, что мы никогда не были ни близки, ни откровенны, ни даже теплы друг с другом, часто расходились во мнениях. Это ее «увидеть Париж и умереть» – в прямом смысле слова – в голове не укладывается. Я-то узнала об этом в день юбилея «Эрмитажа», 25 декабря, но все казалось, что рассосется.

Она с В. Шадриным поехала в Париж отбирать спектакли для Чеховского фестиваля и заодно смотреть вечного его любимца Бартабаса (режиссер конного театра «Зингаро»). Перед спектаклем ей стало плохо, вышла, упала, остановилось сердце. В больнице сердце завели. Во Франции, как мне рассказывал Кама, у него там случился второй инфаркт, все четко: сначала берут-везут-лечат, а потом узнают – кто, что и где страховка. Куда человечнее, чем у нас. В общем, с 24-го Марина была в коме. Где-то перед Новым годом ее привезли в Москву.

Вспоминаю о ней несколько раз на дню, всякий раз потрясаясь хрупкостью человеческой жизни, наших планов. Все подвешено на ниточке – воистину. Ей было 65 лет, оказывается. Я думала меньше. Позже выяснились подробности. Оказывается, сердце – это было уже следствие. А главное – аллергический шок. И в Москве на Бартабасе ей бывало нехорошо, она реагировала на конский пот, который, оказывается, очень сильный аллерген. А в Париже, как сказала мне М. Багдасарян (театральный критик, шеф-редактор «Радио России-Культура»), ей, видимо, неудобно было Шадрину отказать – не смогла сказать, что ей туда нельзя.

* * *

«Ласковый май» (В 1985 году появилась группа «Ласковый май»). Фильм Владимира Виноградова.

В роли Разина – В. Манучаров, щукинский хороший мальчик, чтец, талантливый пародист из «Большой разницы» (популярная развлекательная пародийная телепередача Первого канала). Я его впервые увидела в спектакле Паши Сафонова по «Месяцу в деревне», и тогда обратила внимание – очень легкий, подвижный, хотя и сладковатый. Но они с А. Олешко в «Большой разнице» за год, по-моему, стали просто звездами, хотя до этого безвестно и честно служили, один – в Молодежном, другой – в «Современнике».

Фильм, в общем, не позорный. Я-то ожидала абсолютную чепуху. Нет, динамично, даже драматично: все время показывают, как Разину было трудно, как на него наезжали и слева, и справа, то комсомольцы, то бандиты. Определенные симпатии эти «дети-сироты», ставшие первыми русскими официальными миллионерами, вызывают. Наверное, с точки зрения объективной правды, правды времени, ТАК правильно.

* * *

«Ирония судьбы. Продолжение».

Снова Т. Бекмамбетов (российский кинорежиссёр, сценарист, продюсер, клипмейкер). Вот уж, фуфло редкое! Как я и подозревала. Один из законных отъемов денег у населения. Сами пойдут и на блюдечке принесут. Как бы мне хотелось, чтобы у бессовестного (хотя и талантливого) Бекмамбетова это не прошло. Все, как в моем любимом анекдоте про обезьяну: «дура не дура, а свой тридцатник в день имею». Сюжета – на грош, но рекламный удар рассчитан супер правильно. Думаю, пошли в кино многие, если не все, – и из-за картины Э. Рязанова, которая так же обязательна в Новый год, как салат оливье, и из любопытства. Т. е. бабки свои ребятишки огребли. Но кино сделали одноразовое.

Нагромождение случайностей, полное отсутствие логики, убогий язык, никакой динамики. Первый фильм весь разошелся на цитаты. Здесь, даже при большом желании, таких фраз не найти. Почему в финале героиня Е. Боярской, грубо и презрительно отвергнув К. Хабенского, вдруг вырастает из под земли перед ним, чтобы случился хеппи энд, непонятно. Вернее, понятно – чтобы хеппи энд случился. Полюбить никого из персонажей невозможно. Самые лучшие сцены и самые (это видно по кадру) любимые у режиссера – массовые (как когда-то в его рекламе банка «Империал») и с ездой дорогого автомобиля по городу со всевозможными выкрутасами, веерным снегом из-под колес. Судя по тому, сколько раз попадает в кадр эмблема авто, это тоже рекламный трюк. Люди, герои фильма, их беды ни режиссера, ни его дружка, продюсера Джаника Файзиева (сына Светы Норбаевой!!!) не колышут совсем. В общем, «Иронию» Рязановскую как смотрели каждый Новый год, так и будут. А Бекмамбетова – вряд ли.

* * *

«Стиляги» В. Тодоровского.

Тоже разочарование. Неожиданное. Все-таки я ждала: папа такой хороший, что-то подскажет, да и сам сын подавал серьезные надежды. Знает, должен знать, – «что такое хорошо». Сюжет – опять копеечный и топорно изложен. Что ж за кризис у нас такой! Где же новый А. Гребнев?! (советский кинодраматург,1923–2002). Попытка соединить два несоединимых жанра: мюзикл и психологическую драму. В итоге получился гермафродит, ни то, ни се. Для мюзикла маловато условности, шлягерных, эффектных музыкальных номеров и… идиотизма. Для психологической драмы – сценарий поверхностный, интриги, собственно, нет, мораль проста, как пряник: молодость любит излишества, старается всеми силами выделиться, продемонстрировать и свою отдельность, и свой талант, и свою независимость с помощью внешней формы. В данном случае – стиляжного антуража. Старость – мудрее, что и демонстрируют в ролях умных и одиноко страдающих папаш О. Янковский – дипломат и С. Гармаш – работяга. Очень профессиональные работы – только жалко и усилий и обаяния. Для чего? Чтобы мальчик с грустными глазами (Антон Шагин) в финале вызвал у нас сочувствие? Вот, мол, какой хороший мальчик был, а жизнь его смолотила, да и жена не пожалела. Он так красиво ее завоевал (был обыкновенным «ботаником», а стал первым и лучшим саксофонистом), а она ему родила черненького ребеночка. Во всем перебор. Стиляги изображены так, как выглядели на карикатурах из «Крокодила», а в жизни-то они были другими. А советская толпа 1960-х годов изображена как в американских картинах про нас, как «вся жизнь – ГУЛАГ»: серые лица, серо-голубая униформа, никто не улыбается, все на одно лицо и, конечно, фанатики.

В общем, топорно и – на потребу. Ни художественного впечатления, ни восстановления исторической справедливости. (Через два месяца этот фильм получит у Н. Михалкова – главного «Золотого Орла». Опупеть!)

* * *

«На море!» фильм Ярослава Чеважевского (российский режиссёр, копирайтер, сценарист, актёр и продюсер).

Лучше уж так: скромная, но неплохо выписанная и сыгранная комедия. Про то, как новые русские, пресловутый «средний класс», развлекаются в Испании. Две семьи с детьми пролетают по этой Испании, как стихийное бедствие. Довольно точные наблюдения. Лучше всех сам Чеважевский, очень смешные – А. Бабенко с И. Оболдиной. Даже «два» обалдуя П. Деревянко дела не портят.

2 января

«Обитаемый остров» (российский фантастический художественный фильм, экранизация одноимённого романа братьев Стругацких) Ф. Бондарчука.

Фильм, еще раз подтверждающий, что «мы тоже можем это», если есть деньги, конечно. И мы «насмотрены», обучены ремеслу – знаем, как делать фантастику. Но – совершенно все равно, кто делал этот фильм: индивидуальности режиссера, руки автора не видно, это мог сделать кто угодно. Получилась холодная сказка для взрослых а ля «Звездные войны». А уж вся философия Стругацких, писавших в подцензурные времена и подразумевавших в своих фантазиях нечто очень конкретное и важное, в фильме отсутствует. И даже герои, мальчик и девочка, будто клонированы с американских героев подобных фильмов. Нет, это даже не на американские фантастические боевики похоже, а на японские мультфильмы. Они еще дистиллированнее. Это, конечно, не искусство.

По СТС постоянно крутят «Ночной дозор» и «Дневной дозор» Бекмамбетова. Но никак не могу сосредоточиться, чтобы досмотреть ЭТО от начала до конца. Хватает минут на 20, потом – густое раздражение. Потому что человеческого сюжета нету, только механический. Уж лучше смотреть «Покровские ворота» в 125 раз.

5 января

Детский день.

С мамой, Таней Аграненок и Вовой Джаиани (муж родной тети) ходили в Третьяковку на выставку Л. Гудиашвили. Вспомнили детство.

* * *

Институт закрыт на замок в прямом смысле слова. За замком двое, нет, трое: охранник, Вероника и Дима, верстающие журнал. Напахали мы на 39 полос больше, чем нужно. Теперь приходится сокращать. Вера грозилась с утра придти, прибежала уже без меня, перед театром. Все правки, сделанные от руки, Вероника переносит в верстку, хотя другого бы «конфидента» послала…

В общем, забрала я верстку номера домой, решила, что сокращать, и поплелась в «Эрмитаж». Где еще часов 5 варганила список «Наши авторы» и краткое содержание, а потом примерно час разговаривала с В. Ряполовой, которая будет это все переводить – на английский. Поскольку рукой я ничего не черкаю, а делаю все в компе, Вера постоянно выступает: «Ну, совершенно чистая статья! Тут и делать-то ничего не надо было, наверное!» А то, что мы с авторами раз пять переписывали их статьи? Я им вопросы впечатывала в текст и посылала, и они переделывали многое по моей просьбе, это ей невдомек… Работы же глазками не видно?! Неблагодарная, эгоистичная, дама… Вот набор «специй»! Вообще-то странно, что они со Смелянским раздружились. Они друг друга стоили. Просто цели стали уж очень разнонаправленными, а то бы до сих пор вместе «кашу» варили.

Залезла на институтский сайт. За мелочью какой-то. Увидела текст В. Иванова про наш сектор. С чувством написано. Растроган автор, растроганы читатели. Ну, и я растрогалась. Все перечислены – умершие и живые, старые (среди которых великий и самоотверженный ученый, совершивший переворот в науке Люда Старикова) и молодые и подающие, конечно, большие надежды Мирутенко, М. Львова, М. Хализева и даже А. Шендерова, даже нелюбимые В. Максимова и В. Березкин, даже проходившие мимо П. Руднев и С. Стахорский. Нет только… меня. Вообще нет такого сотрудника на секторе!!! Спрашивается – почему?!!

Про старые «Вопросы театра» и не очень одаренного, хотя и очень милого В. Фролова, их редактора, написано в превосходных степенях. А про наши «Вопросы» – упомянут только один сборник, первый, 2006 года, после которого вышло еще 4! А дальше вообще гениальная фраза: «Направление и формат издания уточняются». Ну, и две фамилии в скобочках: Верочка, – номинальный составитель и я – просто редактор, хотя на самом деле – все наоборот; я «леплю», придумываю каждый номер журнала, а она лишь руками машет, норовит все в одну кучу сбросить, но кланяться под аплодисменты обожает. Если Слава, таким образом, сводит счеты с Верой (через меня, потому что с ней самой опасно), он мелкий пакостник. Если в том, что касается меня, он руководствуется чьими-то советами (нашей главной «театральной мафии»), то он – пакостник большой. Противно в любом случае.

7 января

Занесла в институт книжку о Гротовском – для Вероники.

Поплелась в театр. Аллочка переснимала пьесу И. Масленникова (советский и российский кинорежиссёр) по Ивлину Во (английский писатель-романист) так что на компьютере работать не пришлось. Пришел А. Иванишин (театральный фотограф) за буклетом и гонораром (он очень симпатичный малый). Я принесла вкусности, накрыли стол в нашей большой «гостиной». Пришел Миша, много рассказывал об Эрдмане, обсуждали, как сделать программку, Валера, как всегда, задирался. Я все больше понимаю, почему Миша назвал свое предисловие к его книге пьес «Дуэлянт». Это, конечно, красивее действительности. В реальности он иногда невыносимо заносится, любит руководить, раздавать поручения направо и налево надменным начальственным тоном и пальцем о палец не ударять. Я его в эти моменты ненавижу.

8 января

В целом бездарно проведенный день…

«Мур, сын Цветаевой» (в основе спектакля дневниковые записи Георгия Эфрона) реж. С. Яшин, Театр Гоголя.

Сережа совершил поступок, и благородный: поставил то, что хотел поставить, очень хотел 5 лет. Поставил спектакль, который требует усилий себя понять; реабилитировал Мура или, по крайней мере, заставил относиться к нему неоднозначно (я, например, и таких много, терпеть его не могла); сделал подарок трем своим молодым актерам. Это как спектакль Долгачева «Настасья Филипповна», – мальчики стали другими.

Спектакль не идеален. Сегодня, идеальное (т. е. всем годящееся) создать трудно. Пьеса О. Кучкиной длинновата, действие временами монотонно. Главный прием – случайная встреча трех парней на вокзале. Чьи-то чемоданы, рассыпавшиеся письма. Чемоданы как знак сиротства, отсутствия дома; пустая бумага как знак ненаписанного этим 19-летним своенравным мальчиком. Но разнообразия деталей, гибкости актерской временами не хватает. И тем не менее. Всколыхнул спектакль столько, что уже спасибо.

На выпивоне у Сережи. Мельком видела Таню Богословскую. Она пришла, конечно, со Старосельской. С улыбкой кивнули друг другу, но не сказали ни полслова. Они быстро ушли. Был Саша Дик, который когда-то мне, десятикласснице, казался невиданным красавцем в фильме «Опасный поворот». Сейчас – седой, крашеный в рыженький цвет, хотя (и фигуру, и стать сохранивший), трогательный. Был самодовольный Ю. Богомолов. Судя по всему, спектакль ему не понравился. Несмотря на просьбу Сережи и Ольги Кучкиной, он ничего не сказал. Выглядело неприлично. Я вдруг поняла, отчего так повезло Косте Богомолову в этом театре! Яшин-то с папой на «ты». Значит, папа за сына просил. Тогда его поведение еще неприличнее. Но он, видимо, такой же, как сын: человек не нужен, и внимание – долой, зачем зря тратить порох. Был Ширвиндт – странно. Видимо, они дружны с Кучкиной («Дай я тебя поцелую в лицо!» – его шуточки). Смотрел внимательно, с любопытством, отчего был вполне симпатичен.

Мы, как всегда, тепло пообщались с Сашей Иняхиным. 20 лет в журнале «Театр» никуда не денешь. Еще неожиданная встреча: вдруг подходит красавец, вроде Димы Назарова, чего-то говорит про мою семью… потом выясняется, что это Витя Мичурин (бывший муж Лены, дочери тети Тани Нонезовой, приятельницы моей мамы). Он мне всегда нравился. Оказывается, он перевел для Яшина О. Заградника (словацкий драматург), «Долетим до Милана». Яшин опять повторял (наверное, сквозь обиду, ведь ни разу про него не написала), что я лучший критик «Москвы и Московской области».

9 января

По ТВ «Конек-горбунок» Е. Писарева. МХТ.

Не думала, что это так плохо. Т. е. все те, кто толкал и протолкнул это на «Гвоздь» и на «Маску», совершили бо́льший грех, чем я думала. Если хоть на минуту представить ЭТО в любом другом театре, сразу станет ясно, что им помог и «гений места», и таран-Табаков. Режиссура Жени, увы, на уровне «Кота в сапогах» из Пушкинского театра, т. е. «елка». (Уже который раз я вспоминаю нашу беседу для «ДА» после «Тенора», когда и он, и Сережа Лазарев объясняли нам, что работать хотят только своей компанией и никогда не продадутся… Лазарев оказался честнее. Хотя уверял, что театр любит больше эстрады, а вот…).

Зачем переписан Ершов, непонятно. Там хоть музыка стихов, знакомых с детства, здесь – неудачные каламбуры, «что вижу, то пою». Нет, не Шварц. Переписано ради получения гонорара. Песенки С. Чекрыжова и А. Кортнева из «Несчастного случая» (советская и российская рок-группа, образованная в 1983) не талантливы катастрофически. Рядом со всем этим наш «Капнист» – Бродвей, а Андрюша Семенов (заведующий музыкальной частью театра, композитор) – Моцарт. Тем и обиднее, такая необъективность.

Шутки Пресняковых. «Надо поле в дом спрятать. Куды?! У нас там уже Вишневый сад спрятан». Предпоследние слова этого опуса: «В нашем царстве-государстве все немножечко ку-ку» – боже мой, какая философская сентенция! Вот это «ку-ку», единственное, весь спектакль и обыгрывается.

И хваленый З. Марголин, художник, мне не понравился. Не стильно, не остроумно, стандартно. Будь это в каком-нибудь Тульском театре, да не заметил бы никто! А тут – крику! Вот это называется грамотный менеджмент.

Единственный, кто мне понравился и кто играет правильно, это С. Беляев – Царь. И смешно, и трогательно, и очаровательно. Только где о нем пишут? А ведь хороший артист! А вот с И. Пеговой, боюсь, все кончилось. Сколько было ахов, когда она начинала! «Фро» Васи Сенина, «Прогулка» А. Учителя… А теперь – просто большие сиськи. Но… не Гундарева. Лет через 10 будет с девушкой беда.

10 января

«Временно доступен». Олег Меньшиков.

Два выпендривающихся ведущих, Дибров и Губин, – и он: свободен, умен, ведет себя с достоинством. Понравился. Дибров пошлейшим образом, грубо, масляно льстит. Всем, не только Меньшикову. Губин играет под «bad boy» и страшно гордится своей якобы наглостью задавать неудобные вопросы. Когда Меньшикова спросили про страхи, он вдруг сказал, что иногда боится ночью не проснуться. О, Олег в преддверии 50-летия. Как мне это знакомо.

11 января

Телеспектакль «Сирано». К юбилею Тараторкина.

Спектакль оказался старый, но замечательный!? Стихи, не утерявшие своей прелести, но звучащие, как обыкновенная речь. Кстати, перевод не Щепкиной-Куперник! В остальных ролях – в основном, вахтанговцы. Кто же это ставил? Я титры пропустила и год. Замечательный Ле Бре – А. Кацынский (1927–2009), капитан Карбон – Г. Абрикосов (1932–1993), Кристиан – В. Симонов, Гиш – В. Коваль. Среди толпы гасконцев высмотрела худых и молодых Женю Князева, Алешу Яковлева, Толю Меньщикова.

Все очень подробно разработано. Сцена Сирано и Ле Бре вначале (про врагов и легкомыслие, с которым он их себе набирает) – психологически блестяща! Сцена объяснения Сирано и Роксаны в кондитерской, когда она ему признается, что любит Кристиана – блестяща. Лицо Тараторкина крупным планом – такая быстрая и естественная смена состояний. Живет, а не представляет, как сейчас. Напряжение сцены все время возрастает. Реакции Тараторкина изумительные. Столько мелких, но очеловечивающих все нюансов.

И Кристиан хорош. Во-первых – Симонов (очарователен, тонок) не помят, как сейчас. Как же жизнь его обломала. Во-вторых, Кристиан не красноречив, но не дурак. С большим достоинством перед первым свиданием под балконом отказывается от услуг Сирано. Не от спеси, а от ревности – нельзя любить втроем.

В общем, умели прежде тщательно работать в телевизионном театре.

* * *

Умер Г. Гаранян. 75 лет. Вдруг. Тоска.

12 января

Самое смешное, что сегодня посмотрела титры «Сирано». Это С. Евлахишвили!? Известный телережиссер, но которого считали крепким ремесленником, не семи пядей во лбу. Это что ж, мы так оскудели?

13 января

«Кто боится Вирджинии Вулф» Э. Олби, реж. А. Вилькин (художественный руководитель Государственного Московского театрального центра «Вишневый сад»). Премьера через месяц, на малой сцене Пушкинского театра, но Саша сделал прогон в 17.00. Хорошо, что так, потому что спектакль идет 3.20 – не меньше.

По сути, спектакль хороший, грамотный, понятный. Волнующий – потому что следишь за развитием сюжета. У меня просто с пьесой сложные отношения. Есть в ней чистая американистость. «Наши люди» так не ссорятся и не мирятся. Выдуманный сын – это безумие, посещающее жену? Или месть мужу? Тогда за что месть? За то, что не стал никем? За то, что не сделал, не смог сделать, ей ребенка? Изменял? Она имеет право на эти претензии? Она пользовалась своими привилегиями из-за отца-ректора? Вопросов масса, нужных, пошлых, но на них необходимо ответить, чтобы понять качество конфликта. Все Олби, которых я видела, были «не докручены».

Сережа Ковалев (муж) играет лучше всех – потому что последовательнее. И свою правду отстаивает так искренне, что я, как зритель, почти весь спектакль на его стороне.

Молодые (А. Щукин и В. Емельянова, не знаю их) очень хороши. Она – лучше. Он хорошо берет внешний рисунок, пьяную пластику. Но временами нутра не хватает.

Неудачно, как ни грустно, Оля Широкова. Или у меня что-то произошло после «Волков и овец», где она в роли Мурзавецкой была совсем не к месту? Но ведь «Стулья» и Берггольц мне так нравились!..

Оля выглядит хорошо, держаться умеет, но играет неточно. И совсем ее героиня не вызывает сочувствия. Не меняется за весь спектакль.

Но публика, думаю, будет смотреть спектакль с большим интересом, следить за героями, которые, действительно, пытаются «рассказать историю». Не антрепризный спектакль вышел – это хорошо.

14 января

Промелькнул в театре Семеновский. Смешно себя ведет. Знает, что виноват, эгоист: если что-то сделает, то прекрасно, но сначала и всегда будет работать на себя; в разведку с ним не пойдешь, ну, или пойдешь ненадолго, твердо сговорившись об условиях игры. В глаза не смотрит, но как-то очень гордо произносит: «Мне еще несколько дней надо пофилонить». Флаг ему в руки.

Я устала так, что могу заснуть стоя. Три дня подряд читаю верстку ВТ до 6 утра. Плюс книжки, которые надо прочесть до 27-го (я член жюри книжного конкурса ГИИ). Плюс статья Е. Стрельцовой о Мамонтове. По сути, Иванов прав (критикуя ее). Но, когда на остальные безобразия отдела (куриленкина бездарщина, «детские», на троечку, тексты Львовой и Мирутенко…) он смотрит сквозь пальцы или говорит на черное – белое, грош цена его принципиальности в отношении Стрельцовой. Хочется возражать и ему, и Лене С. (Струтинская), которая тоже напрасно закусила удила. А статья неинтересная, недоделанная и мне завтра ее обсуждать.

* * *

«Историческую эпоху лучше всего изучать не в период ее расцвета, а в период демонтажа».

С. Аверинцев (русский советский филолог, культуролог, 1937–2004).

15 января

Заседание жюри премии ГИИ. Что-то нас мало. Внятные люди с других секторов, особенно музыканты и изошники. Наши – вечно хлопотливая, в минуте от истерики (хотя это только кажется) Марина Светаева, суперважная И. Холмогорова. «Сколько страниц твоя античная статья? Наверное, 3 листа? Очень большая». Я не спросила: «Это все, что ты можешь о ней сказать?»