Текст книги "Кавказ. Выпуск XV. Постижение Эльбруса"

Приложение. Мария и Виктор Котляровы

Маршевыми колоннами на Эльбрус

Читателей материала о писателе Сергее Анисимове («Газета Юга», 18 сентября, 2013) заинтересовал факт участия знаменитого кавказского географа в работе Школы инструкторов альпинизма (Школа военного альпинизма) РККА. Что это было за подразделение в Рабоче-крестьянской Красной армии, чем занимались его слушатели, в каких мероприятиях (а под ними надо понимать прежде всего восхождения) участвовали, мы и попытаемся рассказать. Но сразу предупреждаем: это будет краткий экскурс, ведь Школа военного альпинизма – это даже не страница, а целая глава в истории советского альпинизма, которая еще ждет своего исследователя.

Если очерчивать основные вехи созданной Инспекцией физкультуры и спорта Красной армии в Терсколе школы альпинизма, прежде всего надо обратиться к хронике массовых учебных и спортивных восхождений военных альпинистов и инструкторов. Их пик пришелся на тридцатые годы прошлого века и главными вехами стали альпиниады РККА, получившие, кстати, такое определение по предложению наркома обороны СССР К. Е. Ворошилова.

Первая из них состоялась в 1933 году – то есть ровно 80 лет назад – и включала в себя «звездный поход через перевалы Главного Кавказского хребта с восхождением на г. Эльбрус». В ней приняло участие 102 слушателя военных академий и командиров ряда военных округов. Поход, проведенный по пяти маршрутам, сходящимся у подножия Эльбруса, с последующим восхождением на Восточную вершину (поднялось 58 человек), должен был способствовать подготовке для армии кадров, знакомых с альпинизмом. В этих целях осуществлялась «исследовательская работа по установлению принципов акклиматизации, основ режима горного марша, основ тренировки, норм питания, видов и количества снаряжения, возможности применения в горах армейских радиостанций, авиации».

Далее альпиниады проводились ежегодно. В составе второй (1934) в такой же «звездный поход через перевалы Главного Кавказского хребта» отправилось в составе 9 колонн 300 человек, а поднялись на Восточную вершину Эльбруса 276 военных альпинистов. Это было выдающееся по тем временам достижение, и поэтому мы расскажем о нем подробнее чуть ниже.

Проходившая зимой 1935 года третья Альпиниада, ставшая первым массовым походом альпинистов РККА в этот сложнейший для восхождений период, омрачилась трагической гибелью одного из горовосходителей. Из 50 ее участников на Восточную вершину поднялось 37 человек.

Покорился Эльбрус и 254 участникам четвертой Альпиниады РККА, состоявшейся летом того же 1935 года. В 1936 году прошли пятая (зимняя) и (шестая) летняя альпиниады РККА.

Как и полагается в такого рода политических мероприятиях (а альпиниады были ими), утверждался вышестоящими инстанциями руководящий костяк в лице начальника, помполита и начальника штаба. Начальником альпиниад дважды были В. Г. Клементьев и А. И. Гланцберг, помполитом трижды – А. И. Глаз, начальником практически всех штабов – В. А. Благовещенский.

Это не просто известные горовосходители – это имена, вписанные в историю советского альпинизма. Например, Василия Григорьевича Клементьева (1883–1967) считают зачинателем российского военного альпинизма. Биография этого кадрового военного удивительна: от георгиевского кавалера царской армии до заместителя командующего войсками 4-го Украинского фронта в годы Великой Отечественной войны. Но главным делом для В. Г. Клементьева стал армейский альпинизм. И не случайно на вопрос газетчика: «Почему вы занялись таким непонятным делом, как обучение красноармейцев основам горной премудрости и даже созданию целой системы такого обучения и воспитания?» он ответил емко: «Я военный человек, а военный, тем более старшего чина, обязан знать как, где и какими средствами он может победить своего противника».

В августе 1928 года Василий Георгиевич организовал экспедицию на Эльбрус с целью испытания табельного армейского обмундирования и снаряжения, его пригодности для высокогорных условий. В 1930 году под его непосредственным руководством состоялся поход 57 курсантов военных училищ и слушателей военных академий из Нальчика в Кутаиси через перевал Шаривцек.

Далее были альпиниады РККА, где помощником В. Г. Клементьева по политической части являлся Абрам Ильич Глаз (1902–1994), предложивший создать для их обслуживания авиазвено. Именно он одним из первых поднял вопрос о подготовке инструкторских кадров и создания материальной базы армейского альпинизма, вылившийся в конечном итоге в приказ наркома обороны СССР о строительстве военного альплагеря ЦДКА в Терсколе и создание Школы инструкторов альпинизма. В организации последней А. И. Глаз принимал также самое активное участие. Забегая вперед, скажем, что в 1975 году Абрам Ильич был начальником учебной части массового восхождения армейских альпинистов на Эльбрус, в котором приняло участие 600 человек.

Еще один из активных участников альпиниад, Август Иванович Гланцберг (1900–1938) – герой Гражданской войны, военный инженер 1-го ранга также в числе организаторов школы военного альпинизма в Терсколе: был ее начальником, руководителем курсов по обучению горному делу командного состава РККА. В феврале 1938 года арестован, обвинен в принадлежности к «шпионской организации альпинистов и туристов» (!) и в том же году (10 сентября) расстрелян.

Ну а теперь самое время рассказать о второй Альпиниаде РККА (1934), тем более что это можно сделать в деталях и подробностях, так как весь ход грандиозного по тем временам мероприятия оказался отражен в книге Сергея Анисимова «Поход на Эльбрус» (М.: Учпедгиз, 1936). Но прежде всего скажем о главной цели, решению которой должно было способствовать данное мероприятие. Вот как писал об этом автор книги: «Две трети состава Альпиниады – слушатели различных военных академий, горы же представляют огромный интерес для людей всех специальностей. Для всех военных они интересны, так как по горам проходят границы Союза на Кавказе, на Памире и в других местах… Для всех инженеров, организаторов транспорта, горы ставят очень серьезные задачи быстрых и удобных средств сообщения на автомобилях, на самолетах или по рельсовым путям. Техника горных дорог несравненно труднее, чем равнинных, а здесь, с ледяных полей Эльбруса, командиры видели перед собой весь Главный хребет Кавказа и на живой карте его рельефа могли мысленно ставить перед собой и разрешать все проблемы транспорта в горах, преодолевая в воображении любой наклон, просверливая тоннелями горные массивы. Для инженеров электротехников и гидротехников горные потоки Азау и Терскола, Донгузоруна и реки Баксан ставили интереснейший технический вопрос об использовании грандиозных запасов их «белого угля», или энергии текучих вод. Командиры, участники Альпиниады, представители практических научных военных дисциплин при виде этой грандиозной горной системы, протянувшейся на 1700 км с востока на запад, невольно начинали ставить перед собой вопросы применения военной техники в горах».

Самому восхождению на Эльбрус предшествовали многодневные походы через высокогорные перевалы Большого Кавказа, участники которых были разбиты на 9 колонн примерно по 30 человек в каждой. Пять колонн двигались с севера, четыре колонны – юга (через Сванетию), а слушатели Военной электротехнической академии совершили почти трехтысячный велопробег по маршруту Ленинград – Терскол. Во время походов командиры решали тактические задачи, изучали возможности применения различных видов оружия в горных условиях, проводили занятия по ориентированию, опробовали возможности связи: радио, телефонной, световой сигнализации.

А летчики авиазвена Альпиниады (в него входило три самолета) впервые совершили полеты по ущельям Кавказа. Вот что писал об этом С. С. Анисимов: «Авиазвено Альпиниады в 20 км от Терскола в ущелье реки Баксан расчистило аэродром и там устроило свою базу, и оттуда над Терскольским лагерем дважды в день неожиданно появлялся самолет. Едва он показывался черной маленькой стрекозой, вьющейся в ущелье, все высыпали из палаток и приветствовали смелых летчиков. Самолет реял в узком пространстве между горными склонами, делал виражи, поднимался, снижался над соснами, проносился над лагерем, делал круги и, выбрав момент, сбрасывал, наконец, красную змейку вымпела с донесением для штаба и тюк с почтой и газетами. …Двенадцать раз самолеты перелетали через перевалы в Сванетию, и сваны впервые в жизни увидели и узнали, что такое аэроплан. В течение Альпиниады самолеты сделали 325 летных часов и еще большее количество посадок и подъемов, чего никогда раньше никто здесь не делал, а операции самолетов в ущельях Большого Кавказа многим казались даже вообще невозможными. Совершая полеты над ледяными полями и вокруг конусов Эльбруса, летчики-наблюдатели производили фотосъемки, и штаб Альпиниады пользовался ими при разработке маршрута для своих эшелонов на вершину Эльбруса».

Но здесь мы немного забежали вперед. Итак, 18 августа командиры, участвующие в Альпиниаде, собрались на юго-восточном склоне Эльбруса, в лагере Терскол, где должны были пройти акклиматизацию. Снова цитата из книги «Поход на Эльбрус»: «Огромная древняя морена, покрытая стройными высокими соснами… Среди больших валунов из черных и розоватых порфировидных лав Эльбруса раскиданы белые военные палатки и между ними маленькие альпийские палатки – так называемые палатки Сдарского, защитного цвета.

…В лагере был организован походный душ. Построена печь, выпекавшая ежедневно свежий хлеб лучше московского. В походных кухнях повара готовили горячие блюда; свежие овощи, мясо и фрукты доставлялись в изобилии. Питание почти приближалось к санаторному.

На приюте «Кругозор» был разбит палаточный лагерь, куда доставили на ишаках продукты питания, дрова для костров, альпийское снаряжение. Также продукты питания, примусы, керосин, дрова, войлок для подстилок, теплое альпийское снаряжение были заброшены на «Приют одиннадцати», где имелся небольшой барак ОПТЭ (Отдел пролетарского туризма и экскурсий. – Авт.) вагонного типа.

От Терскола через «Кругозор» была налажена телефонная связь с «Приютом одиннадцати» по проводам и установлено радио. Перед началом штурма группа радиосвязи протянула телефонный провод до «седловины» и установила там аппарат в небольшом приюте-хижине, построенном в 1933 году Интуристом.

Наконец, в промежутке, на лавовых скалах, выше «Приюта одиннадцати», между ним и седловиной, на высоте 4800 м, на так называемом «Приюте Пастухова», была разбита палатка для медицинской помощи на случай горной болезни или признаков обморожения».

Вести на штурм ледяной части Эльбруса колонны Альпиниады должны были альпинисты-инструкторы ОПТЭ. В каждом отделении, состоявшем из 8–9 человек, имелся свой инструктор. Были назначены инструкторы колонн. Альпиниада была разбита на три эшелона, по три колонны в каждом. Эшелоны должны были идти последовательно один за другим под руководством старших инструкторов.

23 августа, 2 часа дня… Вот как описывает эти минуты С. С. Анисимов: «Участники выступавшего эшелона суетились у своих вещевых мешков, смазывали рыбьим жиром альпийские ботинки, шили для лица маски, подсушивали на солнце отсыревшие в дождливые дни свитера, теплые носки, рукавицы, варежки. Протирали и промывали очки-консервы, осматривали альпенштоки, пригоняли к ботинкам кошки, пришивали к шлемам завязки, собирали и укладывали высокогорный паек на четыре дня – сыр, шоколад, конфеты, печенье, яблоки, копченую колбасу, шпроты, сливочное масло, хлеб, галеты…

…В 3 часа помполит Альпиниады А. И. Глаз повел на штурм первый эшелон. 24 августа «эшелон вошел в ледяные и снежные пустыни Эльбруса на такую высоту, что все уже ощущали полную отрешенность горного мира от той земли, где течет жизнь с ее борьбой, радостями и огорчениями. …За второй ледниковой мореной перешли на фирновые поля Эльбруса и растянулись длинным зигзагом вверх по его ледяным полям. Здесь все надели очки, подвязали кошки, натерли лица желтой глетчерной мазью. …С полпути уже показался на востоке Казбек, к западу широко и далеко развернулась вся линия Абхазских Альп и впереди нее мощная убранная кружевом снегов вершина Штавлер. Прямо на юг раскрылись горы Сванетии с двумя куполами Ужбы, с яркой ледяной пирамидой Тетнульда… Вниз, прямо из-под ног, полого спускалось необозримое фирновое поле Эльбруса… Оно сверкало своими сплошными россыпями бриллиантов и обожгло бы глаза и лица хуже всякой раскаленной печи, если бы на глазах не было темных оливковых или дымчатых очков и лица не имели крепкого загара и не были покрыты глетчерной мазью».

Лишь к полудню эшелон добрался до «Приюта одиннадцати»; участники устали неимоверно, ведь каждому пришлось нести на себе рюкзак с двадцатикилограммовым грузом, а это: спальный мешок, провиант на пять дней, теплая и штормовая одежда для восхождения на вершину.

26 августа начался сбор к штурму вершины. Впереди ожидал долгий марш по льду в кошках с подъемом почти без остановок в 1400 м по вертикальной линии. Предстояло подниматься в строю, тремя последовательными эшелонами, каждый по три колонны, четыре отделения в колонне. Более того, перед представителями разных родов войск стояли свои задачи: «…инженеры-радисты приспосабливали свои аппараты к высокогорным условиям и должны были поднять один из них на вершину, чтобы установить условия передачи и приема с высоты в 5600 м и усовершенствовать его конструкцию; кавалеристы и ветеринарные врачи привели на «Приют одиннадцати» трех коней в седлах с нагрузкой и должны были поднять их еще выше; военные врачи все время вели наблюдение над своими товарищами, исследовали кровь, устанавливали давление, слушали сердце, следили за малейшими признаками горной болезни, испытывали все практикующиеся средства ее предупреждения и лечения, устанавливали точно методику акклиматизации».

Около двух часов эшелон – отделение за отделением, растянувшись на ледяном поле метров на триста, взял направление на «Приют Пастухова».

Там короткий отдых и снова в путь – к седловине, добравшись до которой все как по команде упали на снег. Получасовой отдых и снова вперед – осталось преодолеть какие-то триста метров по вертикальной линии. Но на это ушло целых три часа: в 15 часов 25 минут 26 августа, спустя тринадцать с половиной часов марша, 86 командиров, входивших в первый эшелон, достигли вершины. Здесь их уже ожидали кинооператор Беляков и помогавшие ему носильщики – балкарцы Исуп Тилов и Магомет Кочкаров, втащившие на вершину сорокакилограммовый аппарат. Снятые на вершине кадры вошли в документальный фильм «Альпиниада РККА», который сохранился в архивах.

Начинается спуск. Картина его и последовавшего в дальнейшем эпизода весьма красноречива и стоит читательского внимания: «Спуск в противоположность подъему идет чрезвычайно быстро и совсем не так стройно. Одни обгоняют других. Шагают «семимильными шагами», прыгают, бегут, летят. Наиболее усталых двух-трех человек инструкторы спускают на плаще, как на салазках, и не устают командовать, чтобы строго держались «тропы». Магомет Кочкаров с тяжелым киноаппаратом идет позади. Перед ним один из командиров с протоптанной дороги сбивается в сторону. «Иди по дороге!» – кричит Магомет, чтобы командир не сбивался со следа. Но тому хочется бежать по нетронутому снегу. И вдруг на глазах у Кочкарова: «был человек… нет человека… пропал человек».

Магомет в ужасе бежит туда, где он был… Вслед за ним подбегает инструктор, замыкавший спуск. И они видят в трещине легкомысленного альпиниста. К счастью, она неглубока, и с помощью альпийской веревки его быстро достают. Все обошлось благополучно, без серьезных ушибов. Командир, сконфуженный, как школьник, бежит дальше вниз, старательно держась протоптанной эшелоном «тропы».

Подъем длился тринадцать с половиной часов, а спуск занял всего три. Потом был ночной сон, пролетевший как одно мгновение, и под «Марш летчиков» эшелон двинулся вниз. По пути встреча со вторым эшелоном, которому еще предстояло покорить Эльбрус: короткий митинг, прилет самолета, сбросившего победителям на парашюте мешок, в котором находились виноград, яблоки, арбузы. Последние от такой транспортировки не пострадали…

Более успешным оказалось восхождение второго эшелона – на вершину в 4 часа дня 29 августа поднялось 98 человек (отстали двое). Третий эшелон, которым руководил А. И. Гланцберг, поднялся 1 сентября в 4 часа 15 минут на вершину в полном составе. Итого: 276 командиров на вершине Эльбруса. Вот как оценивал осуществленное С. С. Анисимов: «Успех Альпиниады РККА – это свидетельство блестящей организованности, …свидетельство большой внутренней дисциплины каждого из участников. В ходе ее подготовки и проведения была разработана методика массовых восхождений, созданы кадры инструкторов-альпинистов».

Не менее важным было и то, что в дни «Альпиниады вся Кабардино-Балкария жила ее интересами и напряженно следила за ее успехами. Не осталось высокогорного селения, над которым самолеты Альпиниады не делали бы своих виражей, не сбрасывали бы вымпелы с приветствиями.

Второго сентября в Терскольский лагерь собрались колхозники Балкарии с женщинами и детьми из всех ущелий, был организован общенародный праздник. Горели костры, подали всем обед. Командиры и колхозники обменивались речами, приветствовали и благодарили друг друга. Во всех выступлениях подчеркивался необычайный успех Альпиниады, обусловленный дружной поддержкой и сочувствием всего населения Кабардино-Балкарии. На вечерней заре летчики на самолете катали колхозников. До полуночи в Терскольском лагере раздавались песни, шли танцы».

Третьего сентября участников Альпиниады приветствовал Нальчик. Командиры вошли строем в город, где на площади (в начале улицы Кабардинской) их долгими овациями встретили рабочие, служащие и колхозники, число которых превышало 15 тысяч человек. Горовосходителей буквально забросали букетами цветов. Вечером в парке состоялся митинг, завершившийся грандиозным банкетом.

Одним из итогов Альпиниады и стало создание в Терсколе Инспекцией физкультуры и спорта Красной армии Школы военного альпинизма, с которой мы и начали свой рассказ. Ее первый выпуск инструкторов-альпинистов РККА, получивших солидную теоретическую и практическую тренировочную подготовку в восхождениях на наиболее трудные вершины Большого Кавказа, состоялся в 1935 году.

Не прошла бесследно Альпиниада и для Кабардино-Балкарии: в октябре 1935 года в Нальчике был открыт первый в Советском Союзе альпийский клуб, а летом по инициативе Бетала Калмыкова проведена колхозная Альпиниада местной молодежи допризывного возраста – на вершину седоглавого Эльбруса поднялись 638 юношей и девушек.

В чабурах с турьей травой на Эльбрус

В августе 1934 года проходила Альпиниада Рабоче-крестьянской Красной армии на Эльбрус, в ходе которой на Восточную вершину поднялось 276 командиров РККА. Именно с первой половины тридцатых годов прошлого века берет начало история массовых восхождений на высочайшую точку Европы. Стоит напомнить, что уже в следующем, 1935 году на Эльбрусе побывало более двух тысяч человек: 196 – в составе Альпиниады ВЦСПС, 254 – Альпиниады РККА, 340 – Альпиниады Азербайджанской дивизии им. Орджоникидзе.

Но самой массовой стала первая Альпиниада Кабардино-Балкарии (колхозная Альпиниада КБАО), организованная по инициативе секретаря обкома ВКП(б) Бетала Калмыкова. 638 рабочих и колхозников республики во главе с руководителями партийных, советских, профсоюзных и комсомольских организаций покорили Восточную вершину Эльбруса. Об этом восхождении наш рассказ.

…По большому счету это было действительно великое событие – молодые люди, многие из которых и в горах-то побывали впервые, не знакомые в подавляющем большинстве своем с элементарными навыками пребывания в горах, не имеющие необходимого снаряжения, можно сказать, на голом энтузиазме отправились покорять и в конечном итоге покорили высочайшую вершину Европы. И сегодня, когда канатки значительно сократили путь к Эльбрусу, когда нахожены и набиты тропы и имеются благоустроенные промежуточные стоянки, могучий великан покоряется далеко не каждому, более того, немало случаев, когда на его макушки не смогли в силу разного рода причин ступить известные альпинистские асы. А тут сельская молодежь середины тридцатых годов – необученная, малограмотная, не знающая толком русского языка (тоже немаловажный фактор в организации подобного рода массовых мероприятий), попавшая в экстремальную обстановку, где незнание и неумение грозит неминуемой бедой, при которой не поможет ни самая тщательная подготовка, ни всезнающие проводники, ни контролирующие каждый шаг инструкторы.

Предшествовала колхозной Альпиниаде КБАО широко развернутая в республике кампания – так называемый «Поход 500». Столько колхозных альпинистов должны были принять участие в восхождении, но заявлений (их принимало ОПТЭ – Общество пролетарского туризма и экскурсий (1927–1936) было подано ровно в пять раз больше – 2500. Участие же приняли 709 человек, взошли на вершину 638, в том числе 53 женщины.

И еще несколько цифр, характеризующих участников. По национальному составу: 216 кабардинцев, 183 балкарца, 140 русских, 9 немцев (сведения об оставшихся – а это 90 человек – не приводятся). По классовому признаку – главному в советском обществе – 77 рабочих, 447 колхозников, 38 служащих (куда относились оставшиеся 76 неясно). Стоит упомянуть, что среди покорителей оказалось 40 членов ВКП(б) и 318 комсомольцев.

А теперь расскажем, как снаряжали (на примере 100 молодых колхозников из балкарских районов) участников, для чего обратимся к воспоминаниям доктора Н. Ф. Томаревского. Итак, во дворе сборного пункта каждый «получил: обувь (две пары чебуров или ботинок) теплые шерстяные носки (4–6 пар), две пары белья, две пары брюк, из которых одна пара – теплая (ватные стеганые), свитер теплый (один или два), стеганку на вате (телогрейка), бурку, теплую шапку или красноармейский шлем, кроме того по две-три пары рукавиц или теплых шерстяных варежек, рюкзак, альпеншток и дымчатые очки…

Отдельно в сумках и мешках были заготовлены хлеб (из расчета по одному кило на человека в день), сахар – по 100 грамм в день, сыр, курдючное сало, сливочное масло, клюквенный экстракт, чай, лук, чеснок и др. овощи».

Далее колхозные альпинисты разместились на грузовиках и почти десять часов преодолевали расстояние от Нальчика до Терскола, которое было почему-то обозначено равным 142 километрам. Нынешнее – по точно такому же маршруту – составляет 125 км, а преодолевается, благодаря комфортабельным дорогам, менее чем за два часа.

В 8 вечера грузовики добрались до Терскола, молодые люди были размещены по палаткам, а уже с утра началась подготовка. Построение в колонны, зарядка (она была основана на комплексе физупражнений ГТО), утренний моцион (многие юноши и девушки впервые узнали, что такое зубные порошок и щетка). Кстати, организаторы позаботились о последних, раздав в лагере средства личной гигиены тем, кто их не имел. Более того, уже в первый день (14 июля) был развернут походный (с теплой водой) душ – закрытый с трех сторон фанерными стенками, он пропускал за день до 700 человек, пункт первой медицинской помощи, парикмахерская, где два цирюльника, работая без устали, освободили от лишнего груза (то бишь волос) сотни колхозников, чьи головы знали до этого лишь привычные домашние ножницы.

Во главу угла было поставлено прежде всего физическое состояние участников Альпиниады. Вот как вспоминал об этом Н. Ф. Томаревский: «Всем проверяем пульс в покое и после нагрузки: 15-ти приседаний (функциональная проба). У громадного большинства пульс 60–70, после нагрузки доходит до 80–90 и в конце первой минуты возвращается к норме. Максимальное и минимальное кровяное давление в пределах нормы – в покое и после нагрузки, но несколько более повышенное, чем в Нальчике: 100–60–65; 110–65–70. Тоны сердца чисты, границы в норме, больных с какими-либо органическими поражениями внутренних органов нет. Все благополучно. Больных легкими тоже нет. Сердечно-сосудистая система у громадного большинства в полном порядке. У всех уши, нос, глаза в порядке. Общее физическое и моральное состояние у колхозников-альпинистов хорошее. Колхозы дали лучших проверенных ударников, крепких телом и здоровых духом. Лагерь собрался в мощный коллектив, спаянный не только своим родством по месту жительства и привязанности к горам, но и воодушевленный одним лозунгом, одним стремлением: вперед и выше!».

Кстати, медико-санитарное обслуживание Альпиниады было организовано для того времени идеально: два медосмотра, санобработка включала прохождение через парикмахерскую всех участников, душ со сменой белья накануне восхождения, проверку ног, обуви, одежды, обязательное мытье ног перед каждым восхождением. Помимо амбулаторного пункта в лагере, было организовано еще три: на «Приюте одиннадцати», в палатках на «Приюте Пастухова» и на седловине.

Распорядок дня участников Альпиниады был таким: после завтрака тренировочные походы, обед (в два часа дня), отдых («мертвый час»), теоретические занятия, сдача норм на значок ГТО, ужин (в 8 часов), и отбой в 9 вечера.

Наступило 16 июля. Завтра – на вершину. Вот как об этом вспоминает Н. Ф. Томаревский: «Парикмахерская и душ работают по-ударному. Обувь смазывается жирами (курдючным салом, особой сапожной мазью с рыбьим жиром). Еще раз примеряется обувь на две-четыре пары теплых шерстяных носков или новые чабуры с турьей травой. Ребята без конца моют ноги и купаются. Укладывают самое необходимое в рюкзак. Проверяют его вес. Груз должен быть не больше 14 килограммов для мужчин и 8 килограммов для женщин».

И – штрихами – этапы восхождения.

Семнадцатого июля после трехчасового марша с двумя длительными перерывами «колонна прибыла на Кругозор. Взводы разошлись по палаткам, часть разместилась в деревянном бараке – базе ОПТЭ. Многие сняли ботинки и чабуры, надели легкие чувяки, многие гуляли просто босиком, давая ногам отдых. Около 7 часов вечера был дан строгий приказ: немедленно ложиться спать, обязательно раздевшись и в спальных мешках. …Около часу ночи раздался рев сирены. Подъем.

…Вот и «Приют одиннадцати». Наиболее уставшие и с признаками горной болезни расположились в палатках и в деревянном бараке, а наиболее крепкие развели среди скал и камней костры, вскипятили воду и приготовили чай».

Девятнадцатого – двадцатого июля согласно партийному указанию («Надо пробыть на «Приюте одиннадцати» сутки-двое», – заявил тов. Калмыков) первая колонна отдыхала на скалах «Приюта» – «поднимались по сигналу, убирали барак, палатки, готовили чай, завтракали, совершали легкие, недолгие прогулки, очищали территорию приюта от мусора, сушили обувь, носки».

Подошел, наконец, день штурма: «Наскоро закусили, тихо, бесшумно оделись, надели кошки, разобрали альпенштоки. В карманы набрали сахару, конфет, сушеных, кислых фруктов, изюм, фляжки, обшитые войлоком, чтобы не замерзли, или небольшие флаконы с чаем, разведенным клюквенным экстрактом. Ноги еще накануне вымыли холодной водой. Пальцы ног смазали курдючным жиром, обернули бумагой, надели по 2–3–4 пары теплых носков. Между кошкой и подошвой ботинок помещали толстую стельку из кошмы, предохраняющую ноги от замерзания. Лицо, в особенности губы, щеки, нос, лоб смазывали курдючным салом или глетчерной мазью…»

И… «Тов. Калмыков, медленно, но твердо ступая, пошел вперед. Колонна двинулась за ним. …Колонны подошли к конусу Восточной вершины, остановились у скал. Повернули на северо-запад, идут до подошвы конуса наискось, вверх к седловине. Подвигаются медленно, но верно. Вот они уже у поворотных камней, у самой седловины. Вдруг подул ветер. Поднялся легкий буран. Небо заволокло тучами. Колонны скрылись в тумане».

…Покорился Эльбрус не всем. Но те, кто достиг вершины, спускались вниз «уставшие, но бодрые, с довольными, сияющими лицами».

Участников первой колонны сменяют те, кто входит во вторую. В ней – «жители долин. Дисциплинированность, подтянутость, осторожность. Много призывников. Военный строй. Другая выправка, поведение. У многих за плечами винтовки. Идет военизированная колонна. Ведет их комиссар области тов. Кандауров».

Жителям долин пришлось выдержать куда более серьезное испытание – разыгралась снежная буря, практически лишившая участников видимости: «за два-три шага не различить соседа». В мгновение «сильным порывом ветра засыпало снегом всю колонну. Вот несколько человек упало на снег, лежат в глубоком обмороке. …Сильным порывом ветра сбита с ног девушка Фица Тежиева (так в оригинале). Глубокий обморок; кровь носом, подняться не может. Быстро укутали ее в спальный мешок и отправили вниз. Но колонна упорно идет вперед и выше! Несмотря на яростную бурю, сильнейший ветер, доходивший до 70 метров в секунду, колонна взяла Восточную вершину Эльбруса».

Потом наверх пошла третья колонна, за ней, в ночь на 12 августа – четвертая, последняя…

И несколько эпизодов восхождения.

…У слесаря сушильно-варочного завода (был и такой в Нальчике) пошла из носа кровь – один из первых признаков горной болезни. Доктор велел спускаться вниз. На что молодой человек ответил, что вниз он не пойдет даже под угрозой смерти: «Доктор, я выдержу. Вы понимаете, мне никак нельзя вернуться. Что я скажу у себя в ячейке?.. Нет, вниз я могу пойти только с вершины». И доктор понял комсомольца Алиева, которым руководили не «личные интересы, не мелкое тщеславие, а жажда оправдать доверие комсомола». И он не стал докладывать командирам, что парню надо спускаться вниз. А Алиев «оторвал кусок ваты, заткнул обе ноздри и вернулся в строй, в свое отделение».

…Колхозница Балкарова из селения Нижний Курп не уступала мужчинам в ломке кукурузы и на молотьбе. Закаленная работой, она уверенно шла к вершине Эльбруса, несмотря на ураган и тридцатиградусный мороз. Уже у самой вершины ее спутница упала в снег. И тогда комсомолка Балкарова сняла с себя теплую телогрейку и прикрыла девушку. И пошла вперед в легком шерстяном джемпере. А когда ее спросили, кому именно она помогла, то ответила: «Я не знаю этой девушки. Она русская, из Нальчикского района».

…Когда до вершины оставалось всего несколько шагов, внезапно налетевший порыв ветра сшиб одного из горовосходителей. Тот – другого, и вот уже вниз катятся сразу три человека, набирая с каждым мгновением все большую скорость. А за ними летят камни и камни ждут их впереди. Люди замерли, многие закрыли лица руками в ожидании трагической развязки. Но тут от колонны отделились двое, бросившись наперерез падающим. Один из них попытался вбить в лед ледоруб, но не успел. Тогда он повернулся навстречу летящим телам и встретил их грудью. Он не удержал их и покатился вместе с ними. Но второй все-таки закрепил ледоруб и остановил падение людей. Кто были эти двое? Колхозники-балкарцы Маше Жеппуев из Верхнего Баксана и Ибрагим Толгуров из селения Безенги.