Текст книги "Психология семьи. Учебное пособие"

Тема любви занимает важное место в гуманистической теории Абрахама Маслоу, который предполагал, что присущие человеку потребности, в том числе потребность в любви, врожденные, или инстинктоидные. Все они организованы в иерархическую систему приоритета, или доминирования. Порядок очередности от низших к высшим потребностям таков: физиологические потребности, потребности безопасности и защиты, потребности принадлежности и любви, потребности самоуважения, потребности самоактуализации, или потребности личного совершенствования. По предположению А. Маслоу, доминирующие потребности, расположенные внизу пирамиды, должны быть более или менее удовлетворены до того, как человек может осознать наличие и быть мотивированным потребностями, занимающими более высокое положение. Так, физиологические потребности и потребности безопасности и защиты должны быть удовлетворены до некоторой степени прежде, чем возникнут и будут требовать удовлетворения потребности принадлежности и любви. Маслоу выдвинул предположение, что средний человек удовлетворяет свои потребности примерно в следующей пропорции: 85 % – физиологические, 70 % – безопасность и защита, 50 % – любовь и принадлежность, 40 % – самоуважение и 10 % – самоактуализация (Maslow, 1970). Потребности, актуализирующиеся в иерархии, возникают постепенно: люди не просто удовлетворяют одну потребность за другой, но одновременно частично удовлетворяют и частично не удовлетворяют их.

Потребности принадлежности и любви (составляющие третий ряд в пирамиде А. Маслоу) играют значительную роль в жизни ребенка – его развитие напрямую зависит от того, растет ли он в атмосфере любви, заботы и ласки или нет; в жизни подростка – в форме уважения и признания его независимости и самостоятельности (этим отчасти объясняется тяготение подростков к различным молодежным группам – музыкальным, спортивным и т. д.). Молодые люди испытывают потребность в любви в форме сексуальной близости, то есть необычных переживаний с лицом противоположного пола.

А. Маслоу выделял два вида любви взрослых людей: «дефицитарную», или Д-любовь, и бытийную, или Б-любовь. Д-любовь основана на дефицитарной потребности – это любовь, стремящаяся получить то, чего нам не хватает, например самоуважение, секс или общество кого-то, с кем мы не чувствуем себя одинокими. Таким образом, отношения могут удовлетворять нашу потребность в утешении и защите – при этом не имеет значения, будет ли это длительная связь, совместная жизнь или брак. Это эгоистичная любовь, которая берет, а не дает.

Б-любовь, наоборот, основана на осознании человеческой ценности другого, несмотря на его несовершенства. Она не собственническая, не назойливая и в основном касается поощрения в другом человеке его позитивного представления о себе, самоприятия, чувства значимости любви – всего, что позволяет человеку расти.

А. Маслоу отвергал идею Фрейда о том, что любовь и привязанность являются производными от сублимированных сексуальных инстинктов. Для Маслоу любовь – не синоним секса, он настаивал на том, что зрелая любовь подразумевает здоровые, нежные взаимоотношения между двумя людьми, основанные на взаимном уважении, восхищении и доверии.

Интересны попытки рассмотрения «механизмов» зарождения любовных переживаний. Так, наиболее известен подход О. Вейнингера, который полагал, что дифференциация полов никогда не бывает совершенно законченной. Все особенности мужского пола можно найти, хотя бы и в самом слабом развитии, и у женского пола. Можно пользоваться понятиями идеального мужчины «М» и идеальной женщины «Ж» только как типичными половыми формами. «Закон полового притяжения», сформулированный О. Вейнингером, гласит: «Для соединения полов нужны – совершенный мужчина “М” и совершенная женщина “Ж”, хотя и разделенные в двух разных индивидуумах в совершенно различных сочетаниях». Автор этой теории полагал, что за существование института брака говорит тот факт, что наличие громадного количества промежуточных ступеней позволяет найти двух индивидуумов, правильно подходящих друг другу (Вейнингер О., 1990, с. 12). Вейнингер выступал против браков по сватовству, так как, по его мнению, распознавание действительно подходящих партнеров происходит лишь при непосредственном общении мужчин и женщин, и их союзы, основанные на взаимном притяжении, дают здоровое потомство. Брачные союзы, которые возникают с помощью свах, приводят к вырождению, полагал он.

Американские психологи Э. Бершайд и Э. Уолстер сформулировали двухступенчатую модель любовной страсти:

• 1-я ступень – физиологическое возбуждение;

• 2-я ступень – когнитивная атрибуция, то есть определение своего состояния.

Дело в том, что, по мнению авторов этой модели, физиологическое возбуждение, обостряющее наши чувства, может быть вызвано как приятными, так и неприятными переживаниями (страхом, опасностью и т. д.), любые стрессовые ситуации повышают эмоциональную чувствительность. Например, чувство опасности усиливает потребность в общении и эмоциональной близости с теми, кто эту опасность разделяет. Дальнейшее зависит от причинной атрибуции – чему человек припишет свое эмоциональное состояние и какие выводы отсюда сделает (Berscheid E., Walster E., 1974).

Некоторые психологи полагали, что в основе влюбленности лежит процесс, тождественный импринтингу. На определенной генетически обусловленной стадии развития организма формируется готовность к запечатлению определенного вида стимула; в дальнейшем он становится особым эталоном, вызывая потребность в таком и никаком другом партнере (Кон И. С., 1990).

В настоящее время довольно распространены публикуемые в популярных журналах химические теории любовных переживаний. С этой точки зрения, страстные чувства (влюбленность) связываются с химическим веществом фенилэтиламином (ФЭА), спокойная привязанность (подразумевается любовь мужчины и женщины) – с эндорфинами.

При этом выработка возбуждающего ФЭА происходит на ранней фазе влюбленности, «когда мы еще любим саму любовь», а выработка успокаивающих эндорфинов – с более поздней любовью, «когда мы любим конкретного человека». Еще одно вещество участвует в любви – окситоцин. Как и все остальные химические составляющие любви, окситоцин вырабатывается в мозге. Его называют «веществом объятий»: он делает чувствительными нервные окончания, помогает мускулам сокращаться и «буквально толкает любящих в объятия друг к другу».

Авторы и сторонники такого рассмотрения любовных чувств утверждают даже, что под действием определенных веществ вырабатывается пристрастие к ним. С этой позиции постоянная смена партнеров (все новые и новые влюбленности) у некоторых людей объясняется потребностью в ФЭА – только при их выработке подобные люди оживают.

Эндорфины, согласно этому взгляду, тоже своего рода наркотик, дающий ощущение безопасности, мира и покоя. Для того, кто не может обходиться без них, считают сторонники химических теорий любви, уход партнера – страшная трагедия. Когда такие люди пребывают в одиночестве, эндорфины у них не вырабатываются. Существованием людей, которые не могут жить без эндорфинов, авторы химических теорий объясняют наличие устойчивых брачных союзов.

По поводу химических теорий любви можно лишь заметить, что, несомненно, все психологические изменения так или иначе связаны с физиологическими и химическими, так как живой человек функционирует как целостное существо. В то же время сводить психологические и нравственные закономерности, какими являются отношения между людьми, к химическим неправомерно. Попытки биологизации и химизации психических процессов предпринимались и раньше, однако в настоящее время наблюдается оживление подобных теорий – объяснения высшего через низшее – и внедрение этих взглядов в массы через разного рода популярные издания.

Интересного подхода к проблемам влюбленности и построению долговременных отношений между любящими людьми придерживается американский психотерапевт Дин Делис. Он утверждает, что существуют возможности несколько разного развития таких отношений. Так, на ранней стадии влюбленности оба партнера обычно одинаково эмоционально вовлечены в отношения, стараются понравиться друг другу. При благоприятном развитии отношений они через некоторое время входят в полосу уравновешенных отношений. Однако часто возникает некоторый дисбаланс, который автор называет «парадоксом страсти». При дисбалансе один из партнеров значительно больше вовлекается в отношения, ощущает утрату контроля над партнером и обнаруживает сильное беспокойство по этому поводу. Такого человека Д. Делис условно называет «подчиненным» в паре. Другой партнер меньше вовлечен в отношения, испытывает потребность в отдалении, в большей свободе, часто, однако, испытывая при этом чувство вины за свою «незрелость». Такого партнера Д. Делис называет «ведущим» в паре, так как в основном от него зависит, сохранятся отношения или нет. Автор объясняет эмоциональный дисбаланс тремя факторами:

1) различия в привлекательности партнеров (в широком смысле, то есть не только внешней);

2) различия индивидуальных особенностей;

3) дисбаланс объективных обстоятельств.

К различиям индивидуальных особенностей, которые могут приводить к «парадоксу», Делис относит, например, такой случай, когда один из партнеров любит уединение и в принципе способен долгое время жить один, а другой стремится к эмоциональной близости (что в свою очередь проявляется в стремлении чаще общаться с партнером). По Делису, в подобной ситуации первый партнер («одиночка») как менее вовлеченный в отношения, может оказаться ведущим в паре, и от него будет зависеть, сохранятся эти отношения или нет.

Дисбаланс объективных обстоятельств, подчеркивает автор, может возникнуть на любой стадии отношений, в том числе уже в браке. Причинами могут служить совершенно различные жизненные ситуации: наиболее часто это рождение ребенка и вынужденная ограниченность женщины-матери стенами дома при гораздо большей свободе работающего мужа (в этом случае она оказывается более эмоционально зависимой и подчиненной в паре). Потеря работы мужчиной и, наоборот, выход на службу жены-домохозяйки могут также сильно изменить эмоциональный баланс отношений между ними: в этом случае уже мужчина начинает стремиться к большей близости и общению. Можно сказать, что даже в длительно устойчивых супружеских отношениях изменения образа жизни (безработица, переезд пожилых родственников, взросление детей и их отделение и т. д.) обычно сильно меняют эмоциональные отношения в паре, что может привести к ощущению потери любви или амбивалентности чувств у ведущего в паре, а также смену ролей «ведущий – подчиненный». В таких случаях требуется серьезная работа над отношениями ради сохранения брачного союза; автор, в частности, рекомендует обращаться к психотерапии.

Д. Делис считает, что институт брака способствовал (и способствует) построению более уравновешенных отношений между любящими. В наше время, пишет он, серийные браки (то есть частые разрывы отношений) усиливают действие дисбаланса.

Д. Делис полагает также, что большинство пар, живущих вместе без серьезных планов на брак, только расшатывают отношения. «Совместная жизнь, – пишет он, – это еще один путь для ведущего оттянуть принятие решения. Ведущий оставляет за собой право выбора, владея подчиненным (который все еще необходим для удовлетворения желаний), и при этом не исключает возможности будущих романтических взаимоотношений с другими партнерами» (Делис Д., 1994).

Т. Кемпером была предпринята попытка создания типологии любви в рамках разрабатываемой им социально-интерактивной теории эмоций. В любых взаимоотношениях (не только межличностных, но и тех, субъектами которых выступают целые социальные системы, например государства) Кемпер выделяет два независимых фактора – власть, то есть способность силой заставить партнера по общению сделать то, что от него ожидается, и статус – желание партнера по общению идти навстречу требованиям субъекта. Искомый результат во втором случае достигается не силой, а благодаря положительному отношению партнера.

Базируясь на этих двух факторах, Т. Кемпер выделяет семь типов любовных отношений в паре.

1. Романтическая любовь, в которой оба члена пары обладают и статусом, и властью по отношению к партнеру (поскольку каждый из них может «наказать» другого, лишив его проявлений своей любви).

2. Братская любовь, основывающаяся на взаимном высоком статусе и характеризующаяся низкой властью – отсутствием возможности к принуждению.

3. Харизматическая любовь, в которой один партнер обладает и статусом, и властью, другой – только статусом. Примером таких отношений в ряде случаев могут быть отношения в паре «учитель – ученик».

4. «Измена» – один партнер обладает властью и статусом, другой – только властью. Примером таких отношений, давшим название этому типу, может быть ситуация супружеской измены, когда для партнера, вступившего в новые отношения, супруг сохраняет власть, но уже не вызывает желания идти ему навстречу, то есть теряет статус.

5. Влюбленность – один из партнеров обладает и властью, и статусом, другой – не пользуется ни тем ни другим. Иллюстрацией таких взаимоотношений может быть односторонняя, безответная любовь.

6. Поклонение – один партнер обладает статусом, не обладая властью, другой не обладает ни статусом, ни властью. Такая ситуация возникает при отсутствии реального взаимодействия между членами пары, например при влюбленности в литературного героя или в актера, знакомого лишь по фильмам.

7. Любовь между родителями и маленьким ребенком. Один партнер здесь обладает высоким статусом, но низкой властью (ребенок), другой (родитель) низким статусом, так как любовь к нему еще не сформировалась, но высоким уровнем власти.

При этом любые реальные отношения носят комплексный характер и к одному типу практически никогда не сводятся (цит. по: Гозман Л. Я., 2002, с. 343–344).

Наиболее разработанной на данный момент является типология любви, предложенная Д. А. Ли и эмпирически проверенная на двух больших выборках (807 и 567 человек). Автор выделяет шесть стилей, или «цветов», любви:

1) эрос – страстная, исключительная любовь-увлечение, стремящаяся к полному физическому обладанию;

2) людус – гедонистическая любовь-игра, не отличающаяся глубиной чувства и сравнительно легко допускающая возможность измены;

3) сторге – спокойная, теплая и надежная любовь-дружба;

4) прагма – возникает из смеси людуса и сторге – рассудочная, легко поддающаяся контролю; любовь по расчету;

5) мания – вырастает из смешения эроса и людуса, иррациональная любовь – одержимость, для которой типичны неуверенность и зависимость от объекта влечения;

6) агапе – бескорыстная любовь-самоотдача, синтез эроса и сторге.

Считается, что для женщин более характерны сторгические, прагматические и маниакальные проявления любовных чувств, а молодым мужчинам более свойственны эротические и особенно людические компоненты.

В настоящее время наиболее популярна трехкомпонентная теория любви Роберта Стернберга (Sternberg R., 1986; Майерс Д., 1999; Крайг Г., 2000; Человек от рождения до смерти, 2001). По Стернбергу, любовь имеет три составляющие: интимность, страсть и решение (обязательство) (табл. 3.1). Интимность, или чувство психологической близости, проявляется в искренней симпатии к другому человеку, стремлении поддержать его, сделать его жизнь лучше, общности интересов и занятий. Страсть относится к таким видам возбуждения, которые приводят к физическому влечению и сексуальному поведению в отношениях. К мотивационным потребностям страсти помимо половой потребности относят также потребность в самоуважении, потребность принадлежать кому-то или потребность получить поддержку в трудную минуту.

Последняя вершина треугольника любви Стернберга – решение-обязательство. Кратковременный аспект этой составляющей заключается в том, что конкретный человек любит другого. Долговременный аспект – обязательство сохранять эту любовь.

Р. Стернберг разработал систематику любовных отношений на основе различных комбинаций трех компонентов любви. Например, симпатия между людьми характеризуется проявлением чувства близости, интимности, без страсти и принятия обязательств. Таковы отношения братьев и сестер. Отношения при отсутствии интимности и страсти Стернберг характеризует как придуманную любовь; отношения, в которых присутствуют интимность и обязательство сохранять любовь, характеризуются как любовь-товарищество. Наличие в отношениях всех трех компонентов – интимности, страсти и обязательства – характерны для совершенной любви. Большинство реальных любовных отношений попадает в промежутки между этими категориями.

Таблица 3.1. Систематика видов любви, основанная на трехкомпонентной теории Р. Стернберга

Существующие в психологии модели любви резко отличаются еще по одному оценочному параметру. Часть авторов говорит о любви как о свидетельстве слабости и несовершенства человека, другие указывают на конструктивный характер этого чувства.

К моделям первой группы (пессимистическому взгляду на любовь) может быть отнесена, например, теория Л. Каслера. Он считает, что существуют три причины, заставляющие одного человека полюбить другого. Это, во-первых, потребность в подтверждении своих установок и знаний о мире. Во-вторых, только по любви можно регулярно удовлетворять сексуальную потребность, не испытывая при этом чувства стыда. В-третьих, любовь, по мнению Л. Каслера, является конформной реакцией по отношению к нормам общества. Любовь представляет собой сплав различных эмоций, доминирующую роль среди которых играет страх, в данном случае – страх потери источника удовлетворения своих потребностей: таким образом, влюбленность в кого-то делает человека несвободным, зависимым, тревожным, мешает его личностному развитию. Влюбленный человек относится к объекту своей любви амбивалентно. Он одновременно испытывает к нему и позитивные чувства, например благодарность как к источнику жизненно важных благ (прежде всего, психологических), и негативные – ненавидит его как того, кто имеет над ним власть и может в любой момент прекратить подкрепление его потребностей. Действительно свободный человек, по Л. Каслеру, это человек, не испытывающий любви (цит. по: Гозман Л. Я., 2002).

На наш взгляд, уже само упоминание амбивалентности чувств указывает на то, что речь идет о любовной страсти (по типу эроса или даже мании в классификации Д. А. Ли), которая не может быть основой брачно-семейных отношений.

По мнению некоторых исследователей, иногда любовь оказывается фактором, препятствующим сохранению семейного союза. Существуют данные довольно известного и часто цитируемого исследования З. И. Файнбурга, проведенного почти сорок лет назад (в 1966–1967 гг.) на большой выборке жителей Перми (всего опрошено 3411 человек) (табл. 3.2). Подавляющее число респондентов считали любовь необходимым условием брака и полагали, что их брак основан на любви (от 64 % среди служащих до 86 % у студентов). Однако доля счастливых супружеств в группе мотивации «брак по стереотипу», а у рабочих и в группе мотивации «брак по расчету» превосходила соответствующие показатели группы браков по любви (исключение составили лишь студенты IV курса).

Таблица 3.2. Оценка супругами своих браков (по группам мотивации, в процентах) (Файнбург З. И., 1974)

А. Г. Харчев замечает по этому поводу, что представления о счастье (а значит, и о счастливых браках) всегда связаны с реализацией определенных ожиданий. Любовь же, даже иллюзия ее, неизмеримо завышает эти ожидания, обостряя тем самым противоречие между ними и реальностью брака, вследствие чего усиливается опасность разочарования в данном конкретном брачном союзе (Харчев А. Г., 1979).

Все же следует отметить, что доля неудавшихся браков среди трех категорий опрошенных (служащие, инженеры, студенты) больше, если мотивом заключения брака был расчет, а не любовь. (Лишь у рабочих неудачных браков, заключенных по любви, было больше, чем среди браков по расчету, а у инженерно-технических работников наилучшим является брак по стереотипу, хотя различия с браками по любви незначительны.)

Интересно, что, по данным Файнбурга, в семьях интеллигенции удовлетворенность отношениями значительно выше, чем в семьях рабочих и служащих, а студенческие семьи лидируют по удовлетворенности отношениями между супругами – любовь для студентов является все же лучшим мотивом для заключения брака.

Диапазон переживаний, связываемых людьми с любовью, оказывается чрезвычайно широким вплоть до того, что в него нередко включаются и весьма неустойчивые, преходящие эмоции. По всей вероятности, именно отождествление этих эмоций с любовью обусловило несколько завышенные показатели по первой группе мотивации (брак по любви), что, соответственно, увеличило процент неудавшихся браков в этой группе.

Э. Бершайд различает любовь-страсть и любовь-дружбу. Любовь-страсть, по ее определению, это «состояние непреодолимого желания соединиться с любимым». Если чувство обоюдное, партнеры переполнены любовью и испытывают радость, если нет – оно опустошает и приводит в состояние отчаяния. Любовь может сохраняться несколько месяцев, иногда – пару лет, но никакая страсть не может быть вечной (Майерс Д., 1999).

Любовь-дружба – это нежность, которую можно испытывать к человеку, чья жизнь тесно переплетена с нашей собственной.

По мнению некоторых исследователей, в большом числе случаев любовь оказывается фактором, препятствующим сохранению семейного союза.

Во-первых, пишет С. В. Ковалев, в нетерпении любви мы ищем не супруга, а любимого, забывая о том, что жить нам придется не с одним этим прекрасным чувством, а с ее предметом и носителем – вполне конкретным человеком, обладающим уникальным психическим миром, образом своего «Я», темпераментом, характером и личностными особенностями, отчего слияние двух «Я» не всегда приводит к появлению одного «Мы».

Во-вторых, под романтическим покровом любви мы очень часто забываем, что сколь бы супруги ни любили друг друга, в своей семье они просто обязаны будут выполнять обычные для каждой супружеской пары функции.

Западногерманский психолог Х. Шельский утверждает, что, когда ожидание любви становится первостепенным мотивом брака, основной смысл семейной жизни с ее повседневными заботами, уходом за маленькими детьми сводится к гибели этих иллюзий, разрушению волшебства, что нередко приводит к поискам нового любовного партнера (цит. по: Ковалев С. В., 1988).

Таков один из вариантов пессимистического взгляда на соотношение любви и брака, содержащий в себе смешение понятий любви, влюбленности, иллюзии и потребительства как ожидания необыкновенных чувств от другого.

Издревле считалось, что брак следует устраивать на спокойных, разумных отношениях между мужем и женой – в этом случае с годами взаимная привязанность не исчезает, а только крепнет. Предмет страсти, напротив, быстро теряет свою привлекательность и может даже стать ненавистен, потому что страстная любовь эгоистична, это любовь для себя, для удовлетворения своих потребностей.

«…Вы хотите жениться по страсти, тут уже совершенно толку не будет, это мне довольно известно на многих партиях», – предупреждал в одном из писем еще в XIX в. оптинский старец Макарий (Николаев С., 1999, с. 50).

В современном мире в значительной части культур по-прежнему не придается такого значения романтической любви, как в странах Запада. Уша Гупта и Пушпа Сингх (Usha Gupta, Pusha Singh, 1982) при опросе 50 семейных пар в Джайпуре (Индия) выяснили, что те, кто женился по любви, сообщили об угасании любовного чувства, если их брак продолжался более пяти лет. Те же, кто женился по расчету, напротив, отмечали усиление чувства любви по сравнению с тем периодом, когда они были новобрачными (цит. по: Майерс Д., 1999).

Охлаждение страстной романтической любви зачастую приводит к разочарованию, в особенности тех, кто считал такую любовь существенно необходимой как для заключения брака, так и для его стабильности в дальнейшем. Дж. Симпсон, Б. Кемпбелл и Э. Бершайд предполагают, что «резкое увеличение количества разводов в последние двадцать лет связано, хотя бы отчасти, с увеличением важности в человеческой жизни мощных положительных эмоциональных переживаний (например, романтической любви), переживаний, которые по прошествии времени утрачивают свою остроту» (Simpson, Campbell, Berscheid, 1986).

В отличие от североамериканцев, азиаты склонны фокусироваться не столько на личных ощущениях, сколько на практическом аспекте социальных привязанностей (Dion & Dion, 1988; Sprecher et al., 1994; цит. по: Майерс Д., 1999) и поэтому меньше подвержены разочарованию. Азиаты также менее склонны к самососредоточенному индивидуализму, который с течением времени может привести к подрыву отношений и к разводу (Dion & Dion, 1988; Triandis et al., 1988; цит. по: Майерс Д., 1999).

Для обозначения понятия страстной влюбленности Д. Теннов даже ввел особый термин «лимерентность». Феноменологически лимерентность определялась как состояние острой эмоциональной неустойчивости с колебаниями между чувством признания и взаимности, вызывающим блаженство эйфории, и мучительной неуверенностью и ревностью, что порождает неустойчивость отношений, чередование ссор и примирений. Амбивалентность чувств иногда объясняли антагонизмом полов. Однако И. С. Кон справедливо замечает, что амбивалетность характерна не только для сексуальных, но и для всех сильных аффективных переживаний. Страсть является высшей степенью любви, но и страданием, от которого человек мечтает освободиться. Интересно, что Д. Теннов, проведя 12-летнее исследование 2500 человек, пришел к выводу, что лимерентные состояния представлены не во всех человеческих группах, хотя и связей лимерентности с чертами личности и со свойствами ситуации обнаружено не было (Кон И. С., 1990).

Таковы некоторые из вариантов далеко не оптимистичного взгляда на соотношение любви и брака, содержащего в себе смешение понятий любви, влюбленности, иллюзии и потребительства как ожидания необыкновенных чувств от другого.

Следует заметить, что несколько пессимистичный взгляд на соотношение добрачной любви и любви в браке был характерен уже для русской классической литературы. «В это время (на рубеже XVIII–XIX вв.) в литературе утвердились два канона – о любви героев до свадьбы повествовалось в возвышенно-сентиментальном, потом страстно-романтическом духе, о семейном быте и воспитании детей принято было говорить в насмешливо-ироническом тоне» (Хакимова Г. А., 1994).

К модели второй группы (оптимистичного взгляда на любовь) относят взгляды А. Маслоу. Любовь психически здорового человека характеризуется, по Маслоу, прежде всего снятием тревожности, ощущением психологического комфорта. Она никак не связана с исходной враждебностью между полами. Модель Маслоу построена на анализе отношений нескольких десятков людей, отобранных по критерию близости к уровню самоактуализации. С его точки зрения, удовлетворенность психологической и сексуальной стороной отношений у членов пары с годами не уменьшается, «как обычно», а увеличивается. Отношения этих людей подлинно равноправны. По выражению А. Маслоу, болезнь одного становится болезнью обоих.

Н. А. Иваницкий, собравший в последней четверти XIX в. достоверный материал о быте крестьянства Вологодской губернии, писал, что сам народ признает в любви серьезное чувство, с которым нельзя шутить. На основании пословиц и разговоров с крестьянами он утверждал, что для них «чувство любви – главный стимул, заставляющий человека трудиться и заботиться о приобретении собственности ввиду будущего блага своей семьи»; «сердечные отношения между мужем и женой сохраняются до конца жизни» (Иваницкий Н. А., 1890, с. 57–58).

Эмпирически взгляды А. Маслоу подтверждаются данными, полученными при опросе ленинградцев. В исследовании, проведенном во второй половине 1960-х гг., обнаружен довольно большой процент супружеских пар, у которых в процессе семейной жизни усилилось не только духовно-психологическое, но и сексуальное чувство друг к другу (Харчев А. Г., 1979) (табл. 3.3).

Таблица 3.3. Тенденция изменения духовной и физиологической сторон супружества (Харчев А. Г., 1979)

Таким образом, в духовной жизни супругов чувство усилилось или осталось прежним у двух третей опрошенных (66 %), а в физической сфере – у трех четвертых (80 %).

Э. Г. Эйдемиллер и В. В. Юстицкий рассматривают эмоциональные отношения симпатии как цементирующую силу в семейных отношениях, ссылаясь на мнение А. В. Петровского, который писал, что степень эмоциональной близости – это особое качество настоящей семьи, и трудно представить другую группу, где подобное качество было бы в такой степени развито. Характеризуя эту сторону семейных взаимоотношений на примере родительской любви, говоря о различных и многочисленных проступках ребенка, автор замечает: «При этом любой проступок отнюдь не вызывает к себе бесстрастного отношения родителей. Напротив, порождает гнев, причем сплошь и рядом в весьма бурной и яростной форме. И так может продолжаться недели, месяцы. Но вот что интересно. Кумуляции зачастую не происходило. Складывается впечатление, что потоки возмущения, поступающие через пробоины корабля доверия, откачивают мощные помпы родительской любви» (Петровский А. В., 1983, с. 196–197).

Эйдемиллер и Юстицкий считают, что во многом сходным по психологической сути является действие симпатии в супружеских отношениях. И в этом отношении возникает эффект «растворения фрустрации». Отношения симпатии вызывают нарастание интереса к объекту симпатии (например, к человеку, которого любят). Следует подчеркнуть, что это интерес благожелательный, связанный со стремлением помочь, совместно радоваться или огорчаться, в свою очередь обусловливающий большую взаимную откровенность и, соответственно, нарастание эмпатии. Отсюда и значение отношений симпатии в профилактике и смягчении межличностных конфликтов в семье (Э. Г. Эйдемиллер, В. В. Юстицкий, 1990).

Оптимистичную точку зрения на любовь как мотив брака подтверждают и результаты опроса Н. Г. Юркевич (табл. 3.4). В этом исследовании все браки были подразделены на счастливые, удовлетворительные и неудачные, а число мотивов брака также было более детализированным, чем в исследовании под руководством З. И. Файнбурга.

Таблица 3.4. Оценка супругами своих браков (по группам мотивов в процентах) (Юркевич Н. Г., 1970)

Данные таблицы говорят о том, что среди браков, заключенных по любви, доля счастливых по отношению к неудачным плавно убывает от 75 % среди женщин (63 % у мужчин) до 28 % у женщин (18 % у мужчин). Среди браков, заключенных по симпатии, счастливые, удовлетворительные и несчастливые семьи распределены примерно поровну (от 13 до 19 %). Примерно так же влияет мотив «стремление улучшить свое материальное положение».