Текст книги "Противостояние"

Иворуа, скрываясь среди деревьев, стрелял по наступающим хумансам, разбившимся на эскадроны. В колчане осталось всего несколько стрел. Где-то среди гущи сращающихся зеленокожих северян бился Уг Могучий. Все еще оставались живы Зебен Меткий и Тарулуг Шустрый, яростно сражающиеся за свою честь и свободу. Во истину, это был последний бой зеленокожих существ. Иворуа видел, как то и дело вожди бросали взгляды на стоявший в нескольких сотнях футах от поля битвы, в лесу тот самый ящик, от которого исходила невероятная магическая мощь. Возле ящика сейчас совершали какой-то обряд шаманы. Казалось, их совершенно не волновало то, что происходило с собратьями на поляне. Зеленокожих шаманов полностью захватил ритуал. Один из них стучал в барабан, другой распевал песни на непонятном для Иворуа языке древних, прыгая возле ящика в невероятном экстазе и потрясая над головой погремушкой. Еще двое упали на колени и, похоже, молились. Темный не знал, что могло значить это действо,… но если оно могло хоть чем-то помочь гоблинам, оркам и троллям, то следовало поторопиться. Еще какие-то несколько минут и людям удастся замкнуть существ в «коробочку», из которой тогда будет только один выход – смерть.

Иворуа нащупал в колчане последнюю стрелу и выпустил ее в одного из пехотинцев, занесшего гладиус над гоблином с пращей. Хуманс рухнул на земь с торчащей из виска стрелой. Против стрелы, выпущенной из лука, сделанном в Фларлане, не мог помочь никакой шлем. Эльф закусил губу. Ничего не оставалось делать, как идти в рукопашный бой. Он выхватил кинжал и, гулко выдохнув, бросился в гущу боя. Неподалеку, с того места, где стояли места, сорвался огненный шар. Это был не просто фаербол, это был огромный поток огня, по типу шаровой молнии, только видоизмененный в субстанции элементалей огня. Он ударил в пытавшегося отбиться от всадников тролля и охватил зелеконожее существо едким жидким пламенем. Над поляной раздался дикий рев. Существо горело заживо и из последних сил рванулось в атаку. Троллю каким-то чудом удалось пробежать несколько десятков футов, при этом он зацепил одного всадника, свалив того на землю мощным ударом, но следом сам рухнул замертво. Тролли топорометатели остановились, не веря своим глазам, смотря на обугленное тело «старшего». Зебен Меткий, расставив руки, взревел. Это был вопль отчаяния. Тролли издали боевой клич и из последних сил бросились с голыми руками на всадников.

Легковооруженная пехота добивала последние несколько десятков гоблинов. Малыши бились отчаянно, с каким-то остервенением кидаясь на щиты и мечи пехотинцев. Но что могли сделать эти существа против тысяч убийц, вышкаленных до совершенства?

Орки наносили имперцам самые большие потери. Размен шел один к одному, а порой один орк захватывал с собой и двух хумансов, но даже это не могло ничего изменить. Орков становилось все меньше и меньше. Иворуа, сражавшийся отчаянно в их рядах, отбивался от летевших в его сторону дротиков и града ударов, один из которых уже угодил в туловище эльфа, чиркнув по ребрам. Туника впитала теплую кровь. В следующий миг в плечо вонзился дротик. Он потянул Иворуа к земле, но темный, сжав зубы, вовремя выдрал наконечник из плоти. Не время было умирать! Не время! Он еще не отдал свой долг до конца. Иворуа яростно бросился в атаку и пронзил кинжалом горло одному из имперцев. Кровь лилась из порванного плеча. Сознание помутилось.

От тысячного войска гоблинов, орков и троллей теперь остались лишь разбросанные по поляне кучки существ, отбивающихся из последних сил… Если бы Иворуа повернулся сейчас к тому месту, где шаманы совершали ритуал у странного ящика, он бы увидел, как один из них открыл его и достал оттуда какой-то предмет. Это была старая, потрепанная тряпичная кукла, набитая соломой. Шаман поднял ее вверх и потряс погремушкой, выкрикивая слова какого-то заклинания. После этого он отбросил погремушку в сторону и вытащил из-за пояса грубый каменный нож. Дрожащая рука занеслась над куклой и нож вспорол тряпичное брюхо… По поляне прокатился порыв шквального ветра, чуть было не сбившего с ног сражающихся. Неожиданно землю под ногами Иворуа начало трясти. Даже сквозь подошву сапог он почувствовал как наколяется воздух. Прямо на глазах пожелтела трава, вдруг вспыхнувшая и превратившаяся в прах. Листва на деревьях, устремивших свои кроны ввысь, к небосводу, вдруг начала засыхать и опадать вниз. Затрещали стволы, и от огромных исполинов, словно от фитилей потушенных свеч, вверх начали подниматься струи дыма. Жар обдавал лицо, и с каждым мгновением, с каждым мигом становилось все жарче и жарче. Иворуа, не выдержав, упал наземь. Сознание оставляло эльфа. Сквозь затуманенный взгляд он увидел, как из земли вырвался огромный столп яркого пламени. Как бросились врассыпную хумансы, как, выпучив глаза, начали плести заклинания защиты маги. Только через секунду магам удалось бросить чары защиты… Но было поздно. Существа нанесли свой последний удар. Около тысячи имперцев нашли могилу в языках пламени, упокоенные прахом на поле битвы в той земле.

Последняя мысль, посетившая Иворуа перед тем, как яростный огонь поглотил его, была мысль о предательстве светлых эльфов Местальэ. Они предательски бежали, оставив тех, кто поверил им бесприкословно и пошел за ними в последний бой умирать…

* * *

– Низшие расы использовали артефакт, повелитель. Люди продолжают погоню, – разведчик склонил голову и замолчал, ожидая вопросов Тамалия Зеленого.

Король Местальэ, казалось, пропустил сказанное мимо ушей. В походном шатре собрался военный совет, на котором на этот раз наряду с Кругом почтенных присутсвовал принц вечнозеленого леса Бордерик. Среди четырех стен повисла тишина. В этот миг нельзя было понять, какие чувства наполняют собравшихся. То ли это была досада, то ли боль, то ли наоборот твердая решимость. Казалось, все перемешалось в тот миг в сердцах светлых. Тамалий кивнул и сделал знак разведчику, что тот может уходить. Эльф, откланявшись, покинул шатер. Старый король обвел собравшихся взглядом.

– Вы сами все слышали – шаманы гоблинов использовали магию древних… – вздохнул он. – Но баталии продолжают преследование.

Первородные жители Ториана ничего не ответили. Только Бордерик сверкнул глазами, полными негодования. Тамалий не обратил на молодого принца внимания.

– Возможно правы те из вас, кто хотят остановиться и дать бой, но что бы не говорил Бордерик он еще не готов овладеть Силой Тиаро Менториум и принять трон. Я, тот, то прикоснулся к Короне Мрака однажды, чувсвую это, – Тамалий тяжело вздохнул. – Мне приходится признать, что пока мы не готовы дать бой этим грязным свинопасам.

Эти размышления дались королю вечнозеленого Местальэ нелегко. Гордость, честь, ненависть, все это гнали его вперед. Он несколько раз за минувшую ночь хотел остановиться и дать бой преследовавшим их баталиям. Но… каждый раз его останавливали ее глаза. Глаза Альфии, смотревшие так спокойно и проникновенно. Она не говорила ни слова, а просто смотрела на него… С другой стороны, он чувствовал все увеличивающуюся мощь Тиаро Менториум. Корона Мрака ощутила присутствие того, кому она подарила свою Силу. Бордерика. Но пока было слишком рано… Принц не был готов ее принять.

Тамалий почувствовал вонзившиеся в него взгляды членов Круга почтенных.

– Ты не веришь в Силу Тиаро Менториум, повелитель? – сказал молчавший сегодня член Круга Митилий.

Тамалий покачал головой.

– Ты ошибаешься, мудрый Митилий. Как я могу не верить в то, что даровано первородной расе свыше, как я могу не верить в наше предназначение…

– Но ты ставишь под сомнение победу, – в словах Митилия послышалось какое-то раздражение.

Тамалий на какой-то миг замер от неожиданности. Такое было впервые. Член Круга почтенных посмел перебить короля священного Местальэ. Он почувствовал, как глубоко внутри него закипает гнев, но, тут же, подавил порыв. В такой ситуации нельзя было позволить гордости уступить место здравому смыслу, не поплатившись за это в три дорога.

– Ты не прав. Победа первородной расы эльфов, в руках которой обретет силу и мощь подарок неведомых, не может быть поставлена под сомнение даже мной. Королем Местальэ! Но вы должны понимать, что корона только обретает Силу. Если мы дадим бой сейчас, то наш удар не будет разрушителен, как стихия. Разве этого вы хотите? Разве вы хотите, чтобы Местальэ познал горечь смертей своих детей?

Митилий отвел взгляд, но ничего не ответил.

– И разве стоит терять время на эту битву, если перед нами лежит Акран?

В очередной раз в шатре повисла тишина. Сомнения никуда не делись. Каждый оставался при своем мнении. Единственное, что не позволяло начаться здесь бардаку, были те рамки, которые отделяли других светлых, пусть даже членов Круга почтенных от короля Местальэ. Но и они начинали стираться под воздействием одурманивающих чар Короны Мрака. Ее зов, просящий крови и войны, становился все громче. И Тамалий прекрасно понимал, что не один он слышал эти призывы могучей Тиаро Менториум. Те, кто столкнулся с обретенной Силой впревые, готовы были умереть ради нее. Он знал это. Похоже, как-то по-другому воспринимала Мощь Короны Мрака только Альфия.

Неожиданно, Митилий встал со своего места и вышел из шатра, не сказав на последок ни единого слова. Это было грубейшим нарушением всех правил и норм, заведенных у эльфов Местальэ. Таким образом, член Круга почтенных, по сути, оскорбил своего короля. Не успел Тамалий придти в себя от неслыханной дерзости Митилия, как вслед за ним встали и вышли из шатра еще несколько членов Круга почтенных. Они не удостоили короля даже взглядом и ушли, не откланявшись. Тамалий гордо приподнял голову. Он почувствовал на себе взгляд главнокомандующего. Гридулий явно вопрошал у Тамалия, что надлежит делать ему и как поступить с наглецами.

– Повременим, – чуть слышно произнес король. Он обратился к собравшимся.

– Совет закончен.

Светлые, откланявшись, поспешили к выходу. В шатре остался только один Бордерик, застывший прямо напротив отца и смотревший на него каким-то диким взглядом. Принц медленно качал головой из стороны в сторону. Тело Бордерика то и дело пробивали конвульсии.

– Отдай мне корону, отец, отдай мне Тиаро Менториум, – сказал он. – Ты же знаешь, что овладев Короной Мрака, мы остановим эти жалкие стаи псов, и в этом мире снова воцарится царствие священного Местальэ! Я готов принять власть над священным лесом из твоих рук…

Тамалий сложил руки на груди.

– Я хочу, очень хочу, чтобы твои слова оказались правдой, сын. Но поверь мне, тому, кто волей судьбы стал хранителем загадочного подарка неведомых нам Сил в отсутствие того, кому Тиаро Менториум передала свою Силу, ты еще не готов ее принять. Корона Мрака поглотит тебя, Бордерик. Ты не готов стать правителем вечнозеленого леса, мой сын.

Бордерик покачал головой.

– Ты ошибаешься, отец, – он сделал несколько шагов в сторону выхода из шатра. – Я докажу тебе, что ты ошибаешься.

– Послушай меня, сын, я никогда не желал тебя зла. Вместе, ты и я, Сила эльфийской первородной расы, опирающаяся на поддержку неведомых, мы разобьем войска людей, но тебе еще нужно время, – мягко сказал Тамалий.

Бордерик медленно вышел из шатра, продолжая качать головой.

– Я чувствую ее, отец, чувствую где-то рядом. И не долог час, когда я найду ее, – послышалось из-за двери.

Тамалий закрыл глаза. Он знал, что Бордерик найдет, обязательно найдет корону. Но не сейчас… Сейчас же корона была спрятан глубоко в сознании старого короля. И пусть он не мог воспользоваться Силой и Мощью подарка, но Тамалий мог сохранить и передать ее для того, на кого указала Тиаро Менториум.

Он вздохнул. В его собственном лагере, войске верных эльфов Местальэ намечался раскол. Старый король прекрасно понимал, что никакого штурма Акрана просто не может быть… Они были слишком слабы для этого. Могучая Корона Мрака, встретив избранного, проснулась от своей дремы и сейчас только набирала Силу. Начав штурм, они, по сути, попадали в тоже кольцо, из которого с таким трудом при помощи низших рас им удалось вырваться совсем недавно. Только под стенами столицы этих грязных свинопасов соотношение сил будет уже совсем иное. Он знал, что там, за горизонтом Акрана стоит десяток баталий императора Нравона, там сосредоточил свои силы Арканум… Сейчас, не вкусив Силы Тиаро Менториум, Акран казался неприступным бастионом. Он понимал это. А остальные, даже его собственный сын Бордерик – нет. Но… не будь рядом той, чьи глаза он видел этой ночью и тогда… размышлял бы он точно также? Тамалий задал себе мысленно этот вопрос.

«Я не знаю».

Поступи король Местальэ так, как хотели все эти члены Круга почтенных, как хотел принц, и их ждал бы неминуемый разгром. Единственный шанс теперь виделся в проходе на восток в сторону людского города Розмара, открывающего восточную «полосу городов», лежащую на восточной купеческой дороге, чтобы там, по пути встретиться с войсками Янтарных рудников и, объединившись, ударить по Акрану вместе с гномами, сосредоточив силы Короны Мрака и Державы Хаоса. Только тогда у них появлялся шанс. Но где же были гномы? С тех пор, как светлые выступили в поход от Джумона Третьего не поступило ни единой весточки. Собственные шпионы молчали. Что могло случиться с отрядами подземных жителей? Неужели какая беда? Неужели Император послал навстречу им такое же войско, как и то, что встретило на подступах к Акрану светлых эльфов. Но ведь у них была Держава Хаоса…

Мысли Тамалия путались. Встретиться с гномами и провести совместную атаку на Акран – это и был тот последний шанс в войне. К тому моменту Тиаро Менториум в руках Бордерика сможет обрести всю свою истинную Мощь. Только тогда она поразит все эти баталии и сотрет в пыль Арканум, отразив любое самое сильное заклятье… А пока оставалось только бежать… Как бы он не хотел этого, как бы не кипела в нем ярость и злость. Но как заставить войско Местальэ идти на восток? Как заставить жителей священного леса отказаться от штурма столицы Империи Ториана? Это был вопрос. Тамалий задумался. Такой крюк был бы воспринят очень и очень многими, если не всеми, как отступление и бегство. Предательство святынь Местальэ и разуверывание в Силу подарка неведомых, в который Тамалий верил неукоснительно. Как поступить тогда? Король неспешно подошел к выходу из шатра и выглянул наружу. На вожжах сидел охранник.

– Позови ко мне главнокомнадующего.

Охранник, не задавая лишних вопросов, бросился выполнять приказ короля. Тамалий вернулся в шатер и присел на кровать. Неприятно обожгло грудь. Он помассировал виски.

«Тиаро Менториум должна успеть слиться с Бордериком к тому моменту» – пронеслось в голове.

Король вечнозеленого Местальэ поднялся на ноги и начал расхаживать по шатру, уставившись в потолок. В голове стучал пульс. Наконец Тамалий уселся обратно на кровать рядом со столом и оторвал от лежавшего рядом свитка кусок бумаги. Он взял перо и, обмокнув его в чернилах, написал что-то на пергаменте, после чего отложив перо, сложил лист вдвое. В этот момент внутрь вошел Гридулий.

– Жду ваших приказаний, – он поклонился.

– Нам нужно поговорить, – сказал Тамалий.

– Я слушаю, мой повелитель.

Король взглянул на главнокомандующего.

– Мы должны двигаться быстрее, гораздо быстрее, чем мы движемся сейчас, – сказал Тамалий.

Гридулий кивнул.

– Для этого делается все возможное, – заверил он.

– Ты уверен, что все возможное уже сделано? – Тамалий внимательно взглянул на светлого. – Ты должен понимать, что от того, насколько быстро мы сумеем оторваться от преследования, во многом зависит исход войны. – он протянул Гридулию записку и тот, взяв клочок бумаги в руки, прочитал строки, написанные рукой короля.

Несколько секунд Гридулий стоял, перечитывая текст записики. Затем он поднял голову и ответил коротким кивком.

– Все будет сделано, мой повелитель.

– Выполняй.

Гридулий поклонился и вышел прочь из шатра. Король проводил его взглядом. Страшный приказ. Однако без него им не выиграть этот бой. В любой войне приходилось жертвовать. И эта война не исключение. Тамалий вновь остался один в шатре. Он взглянул на свои руки. Они дрожали. Мелкая противная дрожь шла по всему телу с головы до кончиков пальцев ног. Сейчас как никогда раньше он чувствовал Тиаро Менториум и ощущал его Мощь… Как хотелось сейчас увидеть глаза Альфии, понять делает ли он все правильно, оставляя больных и раненых здесь, на полпути от их к цели, для того, чтобы эта тысяча человек попыталась задержать напор преследующих их баталий. Именно задержать, потому что единственным шансом для них была смерть. Он вздохнул.

«Правильно ли ты поступаешь, владыка Местальэ?» – мелькнула в голове мысль.

Он не знал. Но Корона Мрака, Тиаро Менториум хотела этого. Только так Тамалий мог уверить остальных светлых в том, что в его планах нет и мысли бежать и проявлять трусость. Этим он готов показать, что готов выставить людей и принять бой у баталий Императора. На самом же деле он воспользуется этим, как избавлением от балласта, который следует бросить в пути, чтобы ускорить свой шаг и затуманить сознание тем, кто начал противиться его приказам и власти. Тем, кто не понимает, что Тиаро Менториум в руках Бордерика еще не готова дать бой. И тогда можно будет совершить бросок в сторону восточной «полосы городов», на восток к гномам…

«На восток».

Эти слова крутились в голове. Он помнил слова Альфии. Руки дрожали и чтобы хоть как-то успокоиться, Тамалий повертел в руке перо, взятое со стола.

«Ты должен сделать это, иначе Местальэ потерпит поражение».

Глава 25

Тамалий не верил своим глазам. Все то, на что он надеялся, во что верил, на что рассчитывал, теперь вдруг рушилось разом на глазах. Дороги, по которым шло войско жителей священного Местальэ, окрестности, дома, все это казалось… каким-то вымершим, заброшенным, здесь нельзя было увидеть ни одной живой души. Но абсолютно точно, здесь прошли завоеватели. Села просто были брошены своими жителями, попрятавшимися куда-то от ужасов войны. Дома же стояли абсолютно целыми, заборы не были разрушены… И эта записка. Он нащупал в кармане кусок того самого пергамента, на котором совсем недавно отдал приказ Гридулию. Теперь он вернулся к нему, и на обратной стороне аккуратным почерком было написано несколько строк.

«Повелитель, с севера приближаются имперские феодалы. Гридулий.»

«Что происходит?» – эта мысль не оставляла короля в покое.

Они оказались зажатыми в кольцо, пусть пока не такое явное, не ощутимое, но кольцо, медленно и верно сжимающееся вокруг их войска, перекрывая пути отступления. Тамалий не ожидал, что феодалы вступят в эту войну так скоро. Эти люди ненавидели Императора и были готовы сделать все для того, чтобы получить как можно больше независимости и вольностей от центра. Они должны были потянуть со сбором войск, потому что любая война это удар по центру, по бюджету Империи. Они не должны были спешить, нет, ведь им была не выгодна краткосрочная война императора Нравона! Гораздо больше выгоды они могли извлечь из той войны, которая будет изнурительной. Тамалий прекрасно понимал, что только тогда, когда выбор встанет между господством эльфов и господством хуманса-Императора, феодалы сделают свой выбор не в сторону Местальэ и, победив, феодалы выдвинут новые требования. Все это было понятно и объяснимо. Совершенно не ясно было другое – как такое кольцо могло образоваться с севера, оттуда откуда любую угрозы должны были перекрывать гномы?

Тамалий, задумавшись, осматривал окрестности. Совершенно точно можно было сказать, что этих мест не коснулась рука войны. Но… как? Как такое было возможно? По этим краям должен был пролегать маршрут гномов. Впереди, через несколько десятков миль пути, уже можно будет увидеть городские стены первого города восточной «полосы городов» Розмара, а войско светлых так и не повстречало гномов. Как такое могло быть? Тамалий сидел на своем прекрасном белом скакуне и не мог ответить ни на один вопрос, возникающий в голове. Неужели гномы не смогли добраться до сюда и, как и предпологал Тамалий, были остановлены баталиями Императора… Но почему до сих пор от них не было никаких вестей? Куда пропадали шпионы, которых он один за другим посылал навстречу армии Янтарных рудников? Душу терзали сомнения. Войско стояло на перевале. Что делать дальше? За спинами нависли не отстающие баталии Империи и маги Арканума, впереди лежал Розмар, а с севера свои дружины подводили имперские феодалы. Как теперь быть?

Король вечнозеленого Местальэ готов был покусать свои локти. Уход с их первоначального маршрута стоил ему скандала с членами Круга почтенных, возникли разногласия на военном совете. Последнее совещание превратилось в самый настоящий базар. Корона Мрака, этот подарок неведомых, звала вперед светлых эльфов, но Бордерик все еще не был готов. Он все еще не мог взять Тиаро Менториум, чтобы дать хумансам настоящий бой. Тамалий прекрасно понимал, что члены Круга почтенных уже вовсю подрывают его авторитет среди обычных защитников Местальэ, подговаривая их поднять бунт и схватиться с врагом уже сейчас. И если он, Тамалий, этого не сделает, то войско просто расколется на две части. Что будет тогда, он не знал. И где окажется его сын Бордерик, он не знал тоже. Сейчас ни в коем случае нельзя было разлучать хранителя и избранного с Короной Мрака! Но как это объяснить тем, чей взгляд одурманен могущественной Силой? Глупо было надеяться, что удастся найти взаимопонимания с Кругом почтенных сейчас. Глупо…

«Что делать дальше?» – возник вопрос.

Разведчики доложили, что баталии Императора всего в нескольких часах пути. Он не знал, как им удалось настигнуть войско жителей священного леса так быстро. Маги? Неужели тем десятерым волшебникам удалось бы ускорить ход целой армии? Да и куда вообще подевался весь Арканум? Чего они выжидают, эти башни? Почему чародеи затаились в Акране и не хотят выходить на открытый бой вслед за баталиями императора Нравона… Вопрос оставался вопросом, который ничего не менял. Их с врагом разделяли считанные мили. И сев на хвост, люди уже не отпустят свою жертву, они будут гнать ее до конца, пока не догонят и не дадут бой. Так может дать бой сейчас, чтобы избежать окончательного раскола? Может быть, действительно правы члены Круга почтенных, говоря о том, что бой надо дать сейчас? Пусть они и не знают об угрозе феодалов с севера… Но ведь вполне логично попытаться разбить врага последовательно. Сначала баталии и магов, а потом феодалов с их дружинами. Тамалий покачал головой.

– Нет, Бордерик еще слишком слаб, – вздохнул он.

Стоило бежать дальше, до тех пор, пока люди не нагонят их сами и только тогда дать бой. Может быть, к тому моменту Бордерик обретет Тиаро Менториум? И они встретят гномов? Перестали поступать сигналы и от темных эльфов Фларлана. Как и в случае с гномами, хумансы, скорее всего, перебили шпионов, отрезав пути сообщения жителей Местальэ и жителей Фларлана друг с другом. Посылать новых разведчиков было весьма рискованно из-за нехватки людей. В данном случае Тамалий, по крайней мере, знал, что темные братья на месте и готовы вести бой до конца.

Тамалий заметил скачущего к нему Гридулия. Он с удивлением увидел какой-то невиданный доселе страх, даже ужас в глазах главнокомандующего войсками вечнозеленого леса.

«Чтобы Гридулий чего-то боялся?» – Тамалий приподнял брови. Вести, которые нес главнокомандующий, должны были быть весьма важными. Этот человек никогда не обращался к нему по пустякам. А в таком состоянии Тамалий видел его впервые.

– Что случилось, Гридулий? – спросил король.

– Повелитель,… разрешите доложить, – голос главнокомандующего явно дрожал.

– Говори, что случилось.

Тамалий почувствовал неприятный привкус ржавчины во рту. Он отдал бы несколько лет своей жизни за то, чтобы не услышать того, что сейчас скажет стоявший перед ним эльф. Король не знал, о чем будет говорить Гридулий, но где-то глубоко в душе, в сердце закралось отвратительное предчувствие. В сознании зародилась вдруг откуда-то взявшаяся печаль. Это было даже не предчувствие, нет, это было нечто большее.

– Местлаьэ, повелитель,… хумансы начали поджигать священный лес, – выпалил Гридулий. На его глазах навернулись слезы отчаяния.

Тамалий побледнел. Ноги старого короля подогнулись, и он осел на кровать. В голове эхом отразили слова Гридулия.

Местальэ, повелитель,… хумансы начали поджигать священный лес.

Теперь уже у Тамалия по щекам начали скатываться слезы. Как,… как эти твари посмели тронуть священный лес? В голове не укладывалась эта мысль. Кощунство, зверство. Тамалий не знал слов, которыми можно было назвать действия имперцев. Они подобрались к самой святыне светлых эльфов. Местальэ. Но как? Ведь гномы должны были пройти через западные окраины, уничтожив людскую сеть пограничных укреплений, орки, гоблины и тролли уничтожили с севера всю возможную опасность, стерев с лица земли Бешгар. Как такое могло произойти? Тамалий не мог выдавить из себя ни слова. Словно сквозь завесу он услышал слова Гридулия.

– Горит западный лес, – сказал главнокомандующий.

Король растерянно качал головой.

«Но…» – он осекся.

Теперь все было понятно. Все встало на свои места. Тамалий сжал кулаки и яростно врезал по спинке кровати. Джумон Третий со своими советниками! Гномы! Он же знал, что в этой войне никому нельзя доверять! Вот почему не было вестей от армий подземных жителей с тех пор, как он выступил в поход в назначенный срок. Гномы… Янтарные рудники. Верные союзники предали первородную расу и не вывели свои войска на войну! Тамалий казался мрачнее тучи. Теперь картина, вырисовывавшаяся перед королем вечнозеленого Местальэ, убивала своей беспощадной ясностью. Эти мерзавцы из Янтарных рудников предали Местальэ и, по всей видимости, рассказли Империи о планах Тамалия Зеленого. Именно они, а не гильдия Пространства. Некреус, похоже, сдержал свое слово! Ведь только так они смогли бы спасти свои шкуры, когда Император начнет мстить! Вот почему на их пути не было деревень или городов, где бы стояли дежурные войска. Вот почему Арканум переместил своих магов. Вот почему император Нравон просчитывал каждый их ход на шаг вперед! Нет, в гильдии Пространства не могли знать их планы… Они готовились нанести один удар,… но удар, который окажется последним.

Тамалий посмотрел на Гридулия.

– Нас предали, друг, – выдавил он.

Главнокомандующий лишь склонил голову в ответ. Тамалий был опустошен. Он закрыл лицо руками и зарыдал. Дело всей его жизни. Клятва, которую когда-то не смог выполнить его отец и теперь пытался выполнить он, казалась сейчас невыполнимой. Голова разрывалась на части.

– Мы должны избегать сражения, – Тамалий поднял глаза на Гридулия. Как хорошо, что главнокомандующий, практически единственный оставшийся человек, которому он мог доверять, понимал его с полуслова. – Всеми силами, – подчеркнул король.

– Будет выполнено, – Гридулий замялся. – Мой… повелитель.

* * *

Ночь застыла в своем экваторе. Кони скакали во весь опор. Животные, похоже, были перепуганы на смерть, и на губах коней выступила пена. Вот так на глаз можно было предположить, что они скакали, не останавливаясь уже не один час. Скакали, гонимые вперед ужасом и страхом смерти. По всей видимости, не обошлось здесь и без колдовских чар. Воинам светлых эльфов с большим трудом удалось остановить испуганных животных. И то, что предстало перед глазами собравшихся, заставило всех замереть на месте. На стременах лошадей висели отрубленные клинком головы жителей Местальэ. В мертвых глазах застыл страх и предсмертный испуг. Во рту одного из несчатных торчал свиток. Гридулий, единственный, кто решился вытащить его изо рта умершего, развернул и, прочитав содержимое, побледнел. На пропитанном кровью пергаменте отчетливо можно было разглядеть одно единственное предложение на имперском языке, написанное небрежной рукой.

«Это только начало конца»

На какое-то время над собравшимися повисла тишина. Это был шок. Никто не мог вымолвить ни единого слова. Но постепенно на смену испугу пришла ярость. Сила Тиаро Менториум питала жителей Местальэ. Мощь придавала уверенность и непоколебимость.

– Мы должны отомстить! – раздались призывы.

– Перестрелять всех мерзких псов и заставить их есть собственную плоть!

– Смерть!

– Смерть хумансам!

Тамалий наблюдал за происходящим из своего шатра. Он видел, как блестели глаза светлых эльфов, наполнившиеся кровью, как жители Местальэ потянулись к своим лукам. Нет, теперь их было не остановить. Он больше ни за что не смог бы заставить их идти дальше. Ни за что. Войско жаждало сражения. Люди сделали свое дело, они вывели светлых из себя. Тамалий был уверен, что прислав лошадей с отрубленными головами тех самых раненых, которых он оставил прикрывать наступление, хумансы вовсе не преследовали цель запугать их. Нет, зная гордость эльфов сделать это было вряд ли возможно. Люди хотели лишь одного – заставить их делать те поступки, о которых в дальнейшем можно было бы пожалеть. Идти сломя голову в бой, забыв обо всем, в том числе о разуме и рассудке. Теперь они добились своего. Войско было доведено до того состояние, когда вместо организованной армии оно превращалось лишь в сброд вооруженных бойцов.

Все сыпалось из рук. Военачальники не могли навести дисциплину и заставить выстроиться отряды. С минуты на минуту Тамалий ждал атаки феодалов. Войско же не было готово встретить удар.

«Провал» – слово вращалось в голове с самого утра, с тех пор, как он проснулся после ночи, проведенной почти без сна.

Может быть, удастся перехитрить их? Сказать о том, что поведет их в бой, в атаку на врага, а сам свернет и попытается ускользнуть из капкана, раставленного хумансами? До того, как хумансы замкнут круг, до того, как светлые поймут обман, он сможет выиграть время для Бордерика и Тиаро Менториум. И не важно, что будет с ним самим тогда.

«Я не боюсь умереть» – подбодрил сам себя Тамалий.

Наверное, так и стоило поступить. В шатер зашел Гридулий.

– Повелитель. Там… вы видели, что натвоирили эти грязные хумансы с нашими братьями из священного леса? – голос Гридулия был полон гнева. Тело главнокомандующего дрожало от ярости.

– Я видел все, – сказал король.

– Народ Местальэ требует расплаты. Хумансы должны ответить за содеянное! – сказал Гридулий.

Он говорил правду. Люди должны были понести наказание. И Тамалий понимал весь этот гнев. Будь он обычным эльфом, а не повелителем священного Местальэ, он, наверное, рассуждал бы точно также, как и те, кто сейчас собрался на поляне у шатра. Но он был королем, а значит, он отвечал за судьбу этой расы и за судьбу вечнозеленого леса. И поведи он себя так,… все это будет поставлено на карту. Жизни тысяч и судьба Местальэ. Как хотелось верить, что Гридулий понимает это без слов.