Текст книги "Противостояние"

Сорах все же колебался еще некоторое время, решаясь чертить или не чертить ему дополнительные символы на стенах, но потом решил, что лучше будет оставить все так как есть. Можно и не успеть зачистить следы, а эти пектограммы, которые он нарисует здесь, не будут соединены с генератором, который дал бы рисункам свою защиту. Поэтому маг спрятал обратно в ножны кинжал, который вытащил почти наполовину. Риск благородное дело, но рискуя, все же следует оглядываться по сторонам. Словно внемля словам собственного разума, Сорах отошел подальше от двери кабинета Иземунда и во время. Дверь неожиданно раскрылась, и на пороге показался человек очень низкого роста, почти как гном, но при этом сильно уступающий гному в плечах и без какой-либо растительности на лице. Несмотря на то, что в коридоре не было света, Сорах увидел, как блеснули серьги в его ушах. Точно такие же золотые круглые серьги, какие носил Паоль и какие начальник городской стражи дал ему в небольшой коробочке. Маг прижался к стене в нескольких десятках футах от человека, вышедшего из кабинета, и замер, затаив дыхание. Но человек, лицо которого в темноте Сораху не удалось рассмотреть, пошел в другую сторону, плотно прикрыв за собой входную дверь. Маг почувствовал, как застучал пульс у него в висках. Вот он шанс? Может быть стоило воспользоваться им сейчас не медля и не дожидаясь, пока придут остальные двое братьев Иземунда? Ведь они могли вовсе не придти до самого утра… Сорах с трудом подавил в себе желание броситься следом за незнакомцем. Нет, поспешностью можно было только все испортить. Здесь нужно было тщательно продумывать каждый свой шаг. Мужчина последовал к следующей двери и, открыв ее, зашел внутрь, не запирая ее за собой. Сорах плавно вытащил из ножен кинжал. Ладонь предательски взмокла, хотя маг был абсолютно спокоен.

Буквально растворившись в стене, он двинулся к открытой двери, к комнате, в которую зашел низкорослый незнакомец. Чары в сознании сжались комком готовые в любой момент взорваться изнутри, как только Сорах даст команду разрушающей Силе магии. Однако он так и не дошел до двери. Из-за спины с лестницы до ушей мага донеслись отчетливые шаги. Кто-то поднимался по ступеням вверх. Сорах прислушался. Шли на третий этаж. Тем временем послышался шорох и в комнате, куда зашел низкорослый мужчина. Маг сглотнул, чувствуя, как по спине начала стекать жирная капля холодного липкого пота. До лестничного проема было чуть больше двадцати футов, а до двери оставалось около десяти шагов. Прямо посредине застыла комната кабинета Иземунда. Он оказался зажат меж двух огней. Шаги с лестницы приближались и человек, который поднимался вверх, должен был появиться на третьем этаже уже через несколько секунд, преодолев последний проем. Прекратился и шорох в комнате, куда зашел низкорослый. Оттуда также послышались шаги, мужчина направился к двери. Сорах кляня про себя все, на чем стоит белый свет, бесшумно распластался на полу, накрывшись плащем и прижавшись к стене. В такой темноте весьма сложно было рассмотреть что-то дальше вытянутой руки, но, судя по всему, эти двое отлично ориентировались в темноте. Оставалось надеяться, что эти двое не заметят лежащего на полу широкого коридора мага, на котором все еще висели чары отвода глаз.

Наконец низкорослый вышел, он тоже услышал шаги с лестницы и остановился, покручивая в руках какой-то предмет, Сорах так и не смог разобрать что именно. По всей видимости, чары действовали на братьев Иземунда также исправно, как и на всех остальноых, потому что он, стоя всего в нескольких футах от лежащего плостом Сораха, не видел его в упор. Зато вывернувшего из-за угла еще одного брата, мужчину средних лет с наброшенным капюшоном и длинным темным плащем, он узнал сразу.

– Здравствуй, Зерулкун.

– Приветствую тебя, Онц.

Мужчины сблизились и обнялись. Зерулкун был намного выше того, чье имя было Онц. Сорах вновь разглядел в его ушах те самые круглые золотые серьги. Точь в точь, как у Иземунда и Онца. Целая банда.

– Заходи, нет только Тийгирия, – низкорослый жестом пригласил вновь прибывшего войти.

– Что-то серьезное?

– Как сказать, Иземунд нервничает, но ты его знаешь. По мне, так просто задание этих дармоедов из Арканума.

Они зашли в кабинет, плотно закрыв за собой дверь. Сорах, успевший облиться холодным потом с ног до головы, медленно поднялся, шипя сквозь зубы. Почему все вышло именно так! Нельзя было разбазаривать шансы. Не факт, что теперь кто-то из них выйдет из кабинета, а этот самый Тийгирий придет сюда! Что тогда? Маг с трудом удержался, чтобы не врезать, как следует себе по лбу. А надо бы. Можно было же действовать на опережение, быстрее, кто тут агент гильдии Пространства – они или он – и добраться до этого коротышки раньше, чем тот успеет крикнуть караул, до того, как сюда пришел этот второй брат.

«Брат» – передразнил самого себя Сорах.

Да, шанс бы упущен. Возможно, Тийгирий действительно не придет, а когда придет, то будет слишком поздно для осуществления того, что он задумал. Сорах предусмотрительно отошел подальше от дверей кабинета Иземунда. Расслышать то, о чем говорили там внутри, не представлялось возможным, если разговор не шел на повышенных тонах. Пришедший же брат, по всей видимости, отнесся к вестям о предстоящем походе и засаде спокойно. По крайней мере, за дверью стояла тишина. Сорах несколько минут вслушивался в каждый звук, доносящийся из кабинета, стоя спиной к лестнице, откуда появился тот самый Зерулкун, но так ничего и не разобрал. И не держи маг в этот миг в сознании заклинание, немного притупляющее инстинкты, он бы, наверное, услышал раздавшийся за спиной шорох. Но когда Сорах сообразил что происходит, было слишком поздно. Удар, резкий и довольно сильный, угодивший ему меж лопаток, свалил мага с ног, и только выучка позволила Сораху не распластаться на полу, а за считанные мгновения до падения сгруппироваться и перекувыркнуться через плечо. Он приземлился почти безшумно в нескольких футах от кабинета и обернулся. Посредине коридора стоял человек, широкий в плечах, высокого роста, закутавшийся в плащ коричневого цвета по типу того, в котором явился один из друзей Иземунда Зерулкун. В ушах человека блестели золотые серьги. Без сомнения это был Тийгирий.

Сорах бросил взгляд на двери кабинета и тут же перевел взляд на Тийгирия, застывшего чуть поодаль. Похоже, Иземунд и компания не услышали ничего, что произошло здесь, да и сам Тийгирий, почему то не спешил звать на помощь. Похоже, этот человек был через чур уверен в себе и своих силах. В руках Тийгирия в следующий миг появились два коротких кривых ножа с зазубринами. Нанеси таким удар, и обратно вместе с ножом из тела можно было вытащить кусок плоти. Владеть таким ножом мог настоящий мастер. Впрочем, сомневаться в том, что в окружении Иземунда находились именно такие мастера, не приходилось. Не успел Сорах подскочить на ноги, как один из таких смертоносных ножей выскользнул из руки Тийгирия. Он метил в горло Сораха и видно было, что просчитал свой удар наверняка. Сорах даже не успел сообразить, что тело уже само по себе начало движение вверх, и не попади Тийгирий в горло магу, нож непременно попадет в грудь или в живот. Боец бил наверняка. Однако Сорах тоже действовал на автомате. Рука сама нашла кинжал. Сталь коснулась какого-то другого металла, из тех, которые добывались глубоко в подземельях гномов и секрет их обработки знали только лучшие кузнецы Ториана, и, взорвавшись столпом искр, нож отлетел в сторону. Сорах почувствовал, как онемела его рука, настолько сильным оказался бросок Тийгирия.

Не успел маг придти в себя и потянуть за нужную нить, чтобы высвободить заклинание, поджидающее своей минуты внутри, как Тийгирий вырос во весь рост рядом с Сорахом и, не издавая ни звука, словно кобра, бросившаяся в атаку, нанес выпад вторым ножом. Удар был нацелен в сонную артерию. Попади он куда метил, и горло Сораха превратилось бы в одно сплошное месиво из кожи, мяса и сосудов… Маг вскинул свой кинжал и вовремя. Клинок остановил лезвие ножа Тийгирия в считанных дюймах от артерии, вклинившись меж зубчиков, загнутых чуть назад по типу клыков тигровой акулы, что водилась в просторах океана. Сорах не успел даже перевести дыхание, как сталь его оружия лопнула, и в руках мага остался лишь жалкий обрубок ритуального кинжала. Лезвие было сломано под самое основание, и драться таким кинжалом теперь не представлялось возможным. Тийгирий улыбнулся, и в темноте блеснули точно такие же бриллиантовые зубы, какие Сорах видел у Иземунда Паоля…

«Они действительно что ли братья?» – мелькнуло в голове.

Но секундная слабина Тийгирия оказалась одновременно его ошибкой, Сорах, крутанувшись, успел уйти от второго удара, который ему теперь было нечем отбить, и бросился наутек в дальний конец коридора к лестнице, по пути бросив в Тийгирия ручку от кинжала, оставшуюся в руке. Благодаря этому Тийгирий не успел во время сориентироваться и выбросить в Сораха свой второй нож.

«Ну давай же, давай» – скомандовал он себе на ходу.

Сознание судорожно цеплялось за нити сплетенных чар. Сейчас заклинание казалось просто до неприличия громоздким и неподъемным, разбухшим от наполнивших его Сил. Добежав до лестницы, Сорах крутанулся и оказался лицом к уже пришедшему в себя Тийгирию, который поднял свой второй нож и двинулся на мага с такой скоростью, что Сорах чуть было не открыл рот. Сейчас он напоминал хищника вышедшего на охоту, который загнал свою жертву в угол и готовиться сделать последний бросок. Он передвигался бесшумно, с быстротой молнии. Расстояние между ними сокращалось, но на этот раз Тийгирий решил больше не метать нож, видимо желая расправиться с оппонентом в рукопашной схватке, чтобы получить максимальное удовольствие. Сорах закрыл глаза и глубоко задышал. Он рисковал, но ничего другого не оставалось. Теперь все решали мгновения. Кто быстрее сможет нанести первый удар, который окажется последним. Маг не видел, как, извиваясь кошкой, Тийгирий выпрыгнул, занеся ножи, он не видел глаза полные холодного расчета и предвкушения. Зато Сорах чувствовал нить. Заклинание, наконец, нашлось и нарастающим комом начало рваться наружу. То, что он плел, потратив часы, то для чего создал генератор… Чары Реформации Личины. Высшая школа магии гильдии Пространства.

Поток испепеляющей Силы вырвался наружу в тот самый миг, когда ножи Тийгирия уже готовы были опуститься на замершего с закрытыми глазами Сораха. На секунду Тийгирий повис в воздухе, обмякнув, как безжизненная кукла. Изо рта брата полилась пена, и он в следующий миг зашелся судорогами. Вены по всему телу Тийгирий вдруг начали вздуваться, расширяясь до размеров большого пальца, а затем, когда потоки магической Силы переполнили их, они начали лопаться прямо под кожей. Сначала капилляры, потом сосуды, образуя на коже Тийгирия лиловые синяки. Затем лопнули и сами вены. Тийгирий буквально почернел, а по коже, там, где она лопнула, стал стекать гной вперемешку с кровью. Кровь потекла и из носа и рта. Одежда человека тут же взмокла. Кровь тонкими струйками полилась на пол. Сорах услышал, как трещат кости внутри тела Тийгирия. Сила буквально сжимала воина невидимой рукой, выжимая из него невидимые соки. В следующий миг, не выдержав давления, лопнули глаза и глазная жижа, стекая по щекам, залилась за шиворот. Заклинание входило в оборот. Самому Сораху казалось, что происходящее длиться вечность на самом же деле действие чар продолжалось не больше двух минут. Наконец Тийгирий вспыхнул, огонь был такой мощи, что тело, одежда и даже сапоги человека в миг превратились в прах, который впрочем, тоже исчез мгновение спустя. У ног Сораха остались лежать только два ножа, тех самых, которыми Тийгирий хотел убить его некоторое время назад.

Маг осмотрелся вокруг. Заклятие сработало идеально, все выглядело так, будто бы ничего и не было. Коридор был абсолютно чист, ни одной капли крови, следов от огня, ничего того, что могло бы напомнить о произошедшем здесь несколько минут назад. Сорах улыбнулся кончиками губ. Самонадеянность сгубила очередного отличного воина. Что стоило ему позвать на помощь своих друзей? Гордость? Уверенность в своих силах и в том, что он без проблем разделается с каким-то наглецом посмевшим проникнуть в Дом стражи ночью, когда никому, кроме друзей Иземунда сюда хода нет? Вот так оно и бывает. Но главное было не это. Сорах посмотрел на свои руки и медленно перевел взгляд на одежду. Да, чары сделали свое дело. Он был одет в кафтан, длинные перчатки по локоть и… коричневый длинный плащ. В ушах блестели золотые серьги. Заклятие сделало свое дело – теперь он Тийгирий, один из братьев Иземунда. Сорах нагнулся, поднял ножи, лежавшие у его ног, и спрятал их за пояс. Там в кабинете никто не услышал того, что происходило здесь, значит, пора было представиться. Он зашагал к двери, ведущей в кабинет, вспоминая по пути, стучал ли пришедший Зерулкун или нет и, подойдя ближе, решил, что лучше будет зайти просто так.

Дверь открылась также легко и без всякого скрипа, как и днем, и Сорах, чувствуя, как сердце колотиться у него груди, зашел в кабинет. На него тут же устремились взгляды нескольких человек, сидящих на уже знакомом магу диване.

– Здравствуй, Тийгирий.

Сорах вздрогнул, но тут же заставил взять себя в руки. Главное было не паниковать и вести себя так, будто он находится среди компании своих давнишних друзей. Получалось это конечно дрянно, но следовало держаться.

– Здравствуйте… – он замялся. Братья, друзья? Как их называть? Как они называют друг друга? – Друзья и братья, – нашелся, что сказать Сорах.

– Где тебя носило столько времени? Мы здесь собрались, по-твоему, чтобы друг другу накипевшее пересказывать? – говорил Иземунд, впившийся в Сораха-Тийгирия взглядом. На секунду ему даже показалось, что Паоль почуял что-то неладное, но Сорах тут же отбросил подобные мысли в сторону, вспомнив разговор, который ему удалось подслушать.

– Ты же знаешь, Иземунд, что за последние несколько лет мы как-то не были избалованы походами, – пожал маг плечами. – Вот я и не был готов, что мы отправимся куда-либо, тем более, сегодня, когда Тарибор, как три месяца закрыт под ключ.

Иземунд недовольно отмахнулся рукой и уставился обратно в карту.

– Так, а что случилось-то, куда едем?

– Онц тебе все расскажет.

Сорах мысленно поблагодарил богов за то, что Паоль назвал имя именно этого низкорослого «брата», которого он совершенно случайным образом увидел в коридоре. Маг повернулся к Онцу.

– Ну?

Онц, не вставая, буквально в двух словах, по-военному кратко набросал Сораху-Тийгирию всю картину, которую, впрочем, тот и так знал. Маг медленно покивал головой, словно раздумывая над словами самого маленького брата.

– Придется делать, есть разве другой выход.

– Ты дальше послушай, – фыркнул Иземунд.

Онц поведал Сораху о сомнениях Иземунда, и, как выяснилось, еще некоторых братьев. Впрочем, тех самых сомнениях, которые магу, опять-таки, удалось подслушать, и которые он уже знал. Вновь взяв паузу для того, чтобы якобы обдумать сказанное, Сорах сказал.

– Ну и какие у кого мнения на этот счет?

– Будет совет, – бросил Иземунд. – Подождите пару минут, мне нужно отметить еще пару мест на карте.

Братья, не сказав ни слова, оставили Паоля у карты одного. В комнате повисла тишина. Несколько человек, в том числе Онц, Зерулкун и еще четверо, которых Сорах не знал, сидели на огромном диване у стены. Еще двое разместились в креслах. Один друг Иземунда сидел на пуфике у окна, остальные же трое друзей сидели за столом на принесенных, по всей видимости, из другой комнаты стульях. Один из них поднялся на ноги и указал на стул Сораху.

– Присаживайся, мне уже надоело сидеть, я пока посмотрю на картины, – он, заложив руки за спину, начал неспешно ходить туда сюда вдоль кабинета, рассматривая висевшие на стенах картины.

Сорах благодарно кивнул и сел на любезно предоставленный стул. Все двенадцать братьев были одеты в одинаковые коричневые плащи с капюшонами, закрывающими практически все лицо от особо любопытных глаз, кафтаны и длинные по локоть перчатки. Каждый носил под стать перчаткам длинные кожаные сапоги чуть выше колена. Точно в такую же одежду был одет и Сорах, точнее сказать, некогда Тийгирий, личину которого принял маг благодаря действиям чар. Иземунд, сидевший за столом был одет все в тот же щегольский наряд и, похоже, так и собирался выступить в поход. Только теперь шпага, с которой днем магу довелось познакомиться лично, висела на бедре, касаясь кончиком пола. У остальных братьев оружие было самое разнообразное. Онц был вооружен глефой. Зерулкун являлся мастером короткого меча, на лезвие которого были нанесены руны, значение которых Сорах не знал. Меч был искревлен, что делалось обычно для снижения силы удара и дезориентации соперника. Еще у нескольких человек маг увидел дротики, один из братьев был вооружен маленькими топориками, уютно висевшими на его поясе. У кого-то Сорах и вовсе не увидел оружия. Правда, через некоторое время один из тех, кто на первый взгляд показался магу безоружным, поменял позу, и перед магом открылась целая лента, к которой были прикреплены метательные ножи размером с ладонь, не больше. Скорее что-то подобное было в загашнике и у остальных, кто казался безоружным на первый взгляд.

Братья совсем не обращали на вновь прибывшего Тийгирия-Сораха никакого внимания. Кто-то рассматривал ковер на стене, кто любовался картинами, а кто-то разглядывал свое оружие, проверяя, готово ли оно к бою. У самого же мага судорога то и дело сводила конечности. Несмотря на то, что заклинание работало безупречно, и они не могли найти никаких различий между ним и Тийгирием, он ведь мог выдать себя своей манерой, магия магией, но по поводкам, по общению и по привычкам он оставался все тем же Сорахом, которым был всегда. Нужно было быть как можно более осторожным, чтобы не произошло непоправимого, поэтому Сорах держался изо всех сил, как и все, любуясь кабинетом начальника стражи. Он уставился на картину, на которой был изображен морской дракон, и расмматривал ее уже несколько минут, время от времени смахивая появлявшиеся на лице капли холодного пота.

Наконец Иземунд закончил свой труд с картой и отложил ее в сторону. Он зевнул, посмотрев на свой хронометр, указывающий время, и покачал головой. По всей видимости, времени до прихода Горлана оставалось совсем чуть-чуть. Убрав хронометр, Паоль выпрямился в кресле и откинулся на спинку, окинув дюжину верных бойцов, среди которых был и Сорах-Тийгирий, взглядом.

– Совет?

Заслышав слова Иземунда, все, кто находился в комнате, разом повернули головы. Сорах и не расслаблялся ни на одно мгновение с тех пор, как переступил порог этого кабинета. Дождавшись, пока все будут готовы слушать и говорить, Иземунд, не дожидаясь, впрочем, ответа на свой вопрос, продолжил.

– Ну что ж, начнем. Банально, но на этот раз у нас возникли вопросы, которые придется решать с помощью голосования. А так как мы с вами когда-то решили при возникновении спорных вопросов голосовать по всему ряду, даже там, где вопросов вроде бы быть не должно, то я вынесу первым вопрос о целесообразности похода, – сказал Паоль. Он огляделся, посмотрев на лица своих друзей, в том числе и на Сораха, который не совсем понимал, что означает этот совет и по какому принципу он должен функционировать. Не хватало еще опростоволоситься в самом начале. Однако Иземунд следующими своими словами успокоил мага. – Для тех, кто подзабыл принципы, я напомню. Голосуем по кругу, решение должно пройти единогласно, только тогда оно будет считаться принятым. Начали. Давай ты Мангор, ты будешь первым.

Взгляды всех братьев устремились на воина, сидевшего у стола. Сорах механически повернул голову. Вот он еще один. Мангор, следует запомнить. Мангор пожал плечами.

– Что тут спрашивать. Ты вообще зря затеял этот совет, Иземунд, мы все решили и так.

– Я хочу знать мнение каждого своего брата, чтобы не получалось разногласий, – спокойно ответил Паоль.

– Нам некуда деваться, за помощь Аркануму, в поход, – сказал Мангор.

– Рапимуц.

Рапимуцом оказался брат, сидевший за столом рядом с Мангором, прямо по левую руку от Сораха.

– В поход.

Иземунд перевел взгляд на мага.

– Тийгирий твое слово.

– В поход, – кивнул Сорах.

– Онц?

Низкорослый брат в ответ лишь махнул рукой, что, все, по всей видимости, расценили как его согласие.

– Питвиан, твое слово, – продолжил Иземунд.

Питвиан, сидевший между Онцом и Зерулкуном, кивнул.

– Придется поддержать Арканум.

Согласился с тем, что нужно выступать в поход и Зерулкун. Сорах наблюдал за происходящим и подумал, что никто из этих людей на самом деле не имел даже изначальную возможность проголосовать по-другому. Нет, Арканум хоть и был их злейшим врагом собравшихся ассасинов, но эти люди боялись башен больше, чем ненавидели. Хотя, взыграй ненависть в них с новой силой, дай этой ненависти толчок и подпитку, и им, этим двенадцати бойцам, было бы, что противопоставить Аркануму…

Черед дошел до ходившего по кабинету человека.

– Соцкул?

– В поход, Иземунд, в по-ход, – произнес он по слогам.

Паоль тоже проголосовал «за» и объявил закрытым голосование по этому вопросу. Сорах теперь ощущал себя более уверенно, он знал имена всех людей, в окружении которых оказался, и мог, в случае чего, свободно обратиться к любому из них или понять, о ком идет речь при разговоре.

Иземунд, прежде чем задать следующий вопрос, несколько минут думал, сложив голову на ладони. Наконец он произнес.

– Пожалуй, я задам еще два вопроса, и от того, как вы ответите на них, будет ясно – стоит ли развивать тему или нет, – он снова обвел взглядом бойцов, и те кивнули, обозначая, что им все понятно. – Первый вопрос, – продолжил Иземунд. – Зная подробности этого дела, зная про этого странного Мегора, хоть я и очень сильно сомневаюсь, что это его настоящее имя, зная это все… Давайте определимся для самих себя. Будем ли мы принимать игру, в которую нас без всяких сомнений хотят ввязать или нет? Стоит ли ввязаться во все это и, в случае чего, пойти до конца, чего бы нам это не стоило. Или же отстраниться, выполнить свою миссию и вернуться сюда? Стоит или нет, вот это мой вопрос к вам, братья, – он посмотрел на Соцкула, застывшего под одной из картин. – Голосуй первый, брат.

Соцкул замялся. Сорах видел, что воин сомневается. Однако он лишь покачал головой.

– Нет, братья, наша игра давно сыграна. Поэтому, я говорю, нет, нам не стоит ввязываться в это дело. Я считаю, что разумно будет поступить именно так.

Иземунд кивнул и обратился к следующим собратьям, чьи имена были Янрег, Шадону, Дограбел, Итор и Хроун. Они поочередно покачали головой, ответив дружным нет. Сорах расслабился, считая, что оставшиеся проголосуют точно также, и ему лучше не выделяться из толпы, когда черед дойдет до него самого. Слово предоставилось Зерулкуну. Он тяжело вздохнул, перед тем, как начал говорить.

– Знаешь, Иземунд, все то, что связывало нас с прошлой жизнью, осталось за стенами Тарибора. И имперский орден, и сенсеи, и все те, кого мы любили… Остались лишь те, кто лишил нас всего этого. Те, кого мы ненавидим больше своей жизни, – начал он, наминая пальцами поверхность дивана. – Теперь мы слуги богатых господ. Когда-то грозные убийцы привратились в прихвостней богачей, городских глав, мы работаем за деньги, а не во славу Императора. Так жить нам приходится потому, что мы сами загнали себя в тупик. У нас нет идеи. Мы – копия самих себя, блеклая и некчемная. И есть только один враг, который виноват во всем этом. И его имя, братья, нам всем известно. Арканум, гильдейские башни, вы можете называть как угодно их, но факт остается фактом, они оказались сильнее и загнали нас сюда, сломив нашу волю и сопротивление, – Зерулкун потрогал свои серьги в ушах. – Мы ведь боимся сделать любой шаг, признайтесь, братья, признайтесь сами себе в первую очередь.

Все, молча, слушали неожиданную речь Зерулкуна. Он казался белой вороной посреди кабинета, но Сораху показалось, что то, что говорил этот боец, заворожило слушателей и даже самого Иземунда. Тут же маг намотал на ус, что все его предположения относительно этих друзей Паоля еще раз подтвердились. Где еще могли научиться такому воинскому искусству эти люди, как не у древних сенсеев ассасинов? Очень интересно. Хотелось бы конечно узнать побольше, но видимо не сейчас. Зерулкун продолжил.

– И сейчас, когда у нас за много лет появляется какой-то шанс… нет, у нас появляется невидимая ниточка, за которую мы можем уцепиться и, дернув как следует, начать творить месть, созревшую в наших сердцах, в этот миг мы говорим, нет? Мы говорим, что мы поддержим нашего врага вместо того, чтобы ударить его тогда, когда он наиболее слаб? Разве не этому нас учили сенсеи – бей врага тогда, когда он наиболее уязвим? Иземунд? Онц? Мангор? Друзья? – глаза Зерулкуна блестели. – Я считаю, что нам следует пойти в этот поход, а потом ударить. Ударить наверняка, воспользовавшись слабостью мага…

– Нас никто не примет обратно, Зерулкун, ты же знаешь, сенсеи…

– Мы и не пытались, чтобы утвреждать что-то наверняка! – перебил Иземунда Зерулкун. – Я голосую «за» и считаю, что мы просто обязаны ввязаться, и, если надо, сами найти шанс. «За» – заключил он.

Сораху показалось, что выражение лица Иземунда Паоля не изменилось. Он предоставил слово Питвиану. Питвиан долго думал. Видимо слова брата Зерулкуна произвели на него впечатление, и он никак не мог придти в себя, пока наконец не сказал.

– Пожалуй нам не стоит этого делать, это путь в бездну, брат, а мы можем и не найти обратной дороги.

– Онц, выскажись.

Онц уставился на кончик своей глефы.

– Знаете что, братья, а почему бы собственно и нет. Я – «за». Мне надоела эта дыра до головной боли.

На этот раз Иземунд начал спрашивать с другой стороны стола.

– Мангор?

Сорах покосился на Паоля. Это что-то значило или просто случайность? Может быть, Паоль боялся того, как должен был бы высказаться Тийгирий, учавствуй он в голосовании…

– Я лично считаю, что затея у вас ребята не атас, – он посмотрел на Зерулкуна. – Но, знаете что, кто вам сказал, что Мангор собирается помирать в Тариборе? – он подмигнул Иземунду – Я – «за».

Настала очередь Рапимуца, который только покачал головой не говоря ни слова. Все взгляды устремились на Тийгирия-Сораха.

– Тийгирий, тебе слово, – сказал Иземунд.

Сорах быстро облизал губы. Что говорить? Что вообще от него ожидали услышать. Кто здесь друг… настоящий… Тийгирия, конечно.

«Боги, у меня все перемешалось в голове» – подумал Сорах.

Ничего не говоря, Сорах только лишь кивнул в ответ. Ясно и понятно. Он «за». Паоль уставился куда-то в окно, где начал брезжить рассвет, и долго молчал. Бойцы в кабинете даже начали переглядываться между собой. Наконец, вернувшись мыслями в кабинет, он сказал.

– Что же, третьего вопроса похоже не понадобится… Как и дополнительных тоже, – Иземунд развел руками. – Будь, что будет.

* * *

Солнце уже высоко стояло в небесах, безжалостно паля людей, чей отряд выдвинулся из Тарибора несколько часов назад на рассвете. Однако дул прохладный ветерок, и идти, поэтому, было чуть легче, хотя люди то и дело снимали с поясов фляжки с чистой водой и делали несколько маленьких глоточков, чтобы смочить пересохшее горло. Весна преподнесла настоящий сюрприз. Этот год вообще был полон сюрпризов для жителей Торианской Империи, и, как-никак, приходилось с ними считаться. Люди не держали никакого строя и шли в разброс, словно случайным образом, оказавшиеся здесь путешественники, поэтому назвать их отрядом было бы весьма затруднительно, хоть каждый из них являлся, без всякого сомнения, воином. Впереди шествия ступал облаченный в одеяния Арканума маг. Это был Горлан. Глаза мага зорко всматривались в горизонт, цепляясь там за каждое движение, хотя, безусловно, могучий член Консилиума башни гильдии Огня мог видеть происходящее вокруг за несколько десятков миль и без какого-то либо обычного человеческого взгляда, обратившись к чарам. Судя по всему, маг был полон сил и свеж. По крайней мере, он шел достаточно бодро, и седые волосы и борода, спадающие из-под капюшона на плечи, казались лишь недоразумением, настолько бодро маг перескакивал с кочки на кочку с такой прытью, которой мог позавидовать любой молодой. Иземунд Паоль со своими людьми шел поодаль в нескольких десятках футов от Горлана. Среди них, расправив плечи и озираясь по сторонам, шагал и Сорах-Тийгирий. Воины, как один, шли покачивающейся из стороны в сторону походкой, точь в точь такой, какой был в свое время удивлен Сорах, завидев ее в исполнении Паоля. Однако на этот раз магу, облеченному в тело Тийгирия, не составляло труда копировать и память мышц этого тела. Заклинание пятого уровня давало ему такую возможность.

Иземунд шел мрачнее тучи, казалось, не замечая того, что происходит вокруг. Как заметил Сорах, в лагере после ночного совета, усроенного Паолем в своем кабинете, произошел некий раскол. Кто-то, как Зерулкун, поднявший главный вопрос на голосовании, шел явно в приподнятом настроении духа. Со светящимися лица шли и Онц с Мангором, все те, кто голосовал вчера «за» предложение Зерулкуна. Однако и на их лице Сорах замечал некую тревогу. Что-то беспокоило их. Собственно, если разобраться во всем этом, что именно беспокоило Зерулкуна и компанию, было сказать нетрудно. Решение, которое они приняли этой ночью, явно далось им с превеликим трудом, и теперь сердца их обливались кровью. Даже если кто-то и хотел сдать назад, сделать это было уже невозможно. Сорах не понаслышке знал, что честь воина-наемника выше его жизни, а если речь идет о бывшем ассасине ордена Императора… хотя не зря говорили, что ассасинов не бывает бывших. Они выразили свое мнение и дали свое слово, значит, им придется идти до конца, какой бы этот конец теперь не был. Возможно, конечно, бойцы думали и о предстоящей засаде… Те, кто проголосовал против, казались какими-то отстраненными от всего происходящего вокруг. Сорах прекрасно помнил слова Иземунда Паоля, сказанные им на совете: «Будь что будет». Похоже, они меньше всего и хотели этого «будь что будет», они хотели ясности, определенности и некой стабильности. Сам Иземунд, казалось, погрузился с головой в собственные мысли. Сорах, шедший неподалеку от него, постоянно косился на Паоля, не понимая, означает ли такое поведение друзей Иземунда раскол в банде, или же это всего-навсего кризис. Ведь наверняка для того и придуман совет, не всегда же на нем мнения совпадают. Если бы мнения всегда совпадали, то на этой земле не было бы никаких проблем, люди, эльфы, гномы и остальные расы давно договорились бы между собой и жили в мире и согласии. Но… не судьба. Однако в том, что такой исход голосования стал для Иземунда сюрпризом, сомневаться не приходилось. Паоль напряженно искал выход из ситуации. Или же словами «будь что будет» Иземунд имел ввиду, что необходимо действовать по ситуации, а сейчас просто продумывал возможные комбинации и повороты, чтобы не оказаться не готовым к какому-то развитию событий. Понятно, что все не угадаешь, но можно было вычленить модель поведения, которой бы следовало придерживаться в любом случае. А так как такой модели не было приготовлено заранее, то приходилось заботиться об этом на ходу.