Текст книги "Противостояние"

Тунда сжал зубы. А ведь маги такого уровня как эти с легкостью могут читать каждую твою мысль. Интересно делают ли они это сейчас? Маги ехали увлеченные собственным разговором.

«Наверное, узнай они о моих мыслях, приняли бы меры» – подумал Тунда.

Но с другой стороны, четверка магов казалась настолько уверенной в своих силах, что наверняка пренебрегала мыслями каких-то гномов, только только пришедших в себя. Тем более, чары, сковывавшие их отряд, не позволяли им даже сделать лишний вздох, не говоря уже о движении. Как бы то ни было, Тунда продолжал теряться в догадках, как исправить ситуацию, в тоже время внимательно вслушиваясь в разговор, продолжавшийся между магами. Гном мысленно отметил про себя, что чародеи такого уровня могли бы беспрепятственно общаться в Астрале или в пространстве Торсионных полей, однако пренебрегли даже этим, по всей видимости, считая, что то, о чем они говорят, канет в Лету. Впрочем, гном знал один весьма действенный приемчик, у тех же чародеев подсмотренный… подсмотренный там, где он вырос и стал тем, кто он есть сейчас, но был вынужден покинуть то место. Маги, естественно прибегая к помощи заклятья, коверкали свою речь, и тот человек, который подслушивал содержание их разговора, в итоге оказывался в полных дураках, будучи искренне убежден, что те, кого он слушал, разговаривали, к примеру, о птицах, а на самом деле разговор велся про то, как захватить очередной мир! Да бывали и такие вот заклятья, весьма действенные, если шпион не владел магией.

«Хотя эти б и хорошего чародея обманули» – подумал Тунда.

Независимо от того, знали ли такой прием четверо магов на отличных белых лошадях, они ехали и непринужденно продолжали разговор, ничуть не смущаясь присутствия гномов. Тунда же был уверен, что Горлану прекрасно известно, что и он и остальные гномы из тех, кто уже пришел в себя окончательно, его слышат. Настолько Горлан был уверен в себе.

«Как бы твоя уверенность не переросла в твое горе» – гном глухо зарычал изо всех сил пытаясь пошевелиться. Ничего не вышло.

– Если бы не этот отпечаток, я бы давно составил кольцо Силы и телепортировался в Тарибор, – возмущался, говоривший басом, Норгеал. – Мы теряем несколько дней в пути, что для нас сейчас непозволительная роскошь!

– Норгеал, ты всегда говоришь, а потом думаешь. Если бы не знал тебя лично и не знал твои способности и умение, я бы подумал, что тебе не триста лет, а лет пятьдесят, клянусь посохом, ты похож на неопытного юнца в своих высказываниях, – буквально пропел мелодичным голосом маг на лошади с родимым пятном. – Сам говоришь об отпечатке, который порвется при малейшем касании Астрала и тут же ноешь, тут же позволяешь себе нести эту чушь.

Норгеал замолчал. То, о чем говорили маги, было совершенно неясно для Тунды. Возможно, как подумал Тунда, имелась ввиду связь между тем местом, где они встретились с источником Чумы и нынешним их местоположением, которая будет нарушена в случае, если маги применят телепортацию. Порвется цепочка целого звена?

– Ну, а мне хоть и триста лет, не совсем ясна идея самого отпечатка. Кто будет возиться с ним? – в разговор вступил маг в черных перчатках. – Вы же, господа, знаете, что для разбалансировки магического потока Силы потребуется множество компонентов в купе с месяцами напряженной работы. Я, признаться честно, уже и позабыл о таком дедовском методе, как калиография, а мэтр Эравионус, по всей видимости, хочет этого?

Горлан замотал головой.

– Нет, ты не прав, Тэдорий. мэтр Эравионус не хочет развязывать ничего подобного, по крайней мере пока. Консилиум принял решение действовать по обстоятельствам.

– Это как? – спросил Норгеал.

– Действовать по обстоятельствам это значит, что мы в нашей башне выберем самый лучший способ, – съязвил маг на коне с родимым пятном.

– Именно так, – согласился Горлан.

– Но ведь это может занять время, которого у нас нет? Сколько жизней мы потеряем тогда? – спросил Тэодорий.

– Ты же понимаешь, что работа идет в различных направлениях. В Маруоте тоже не сидят, сложа руки. Работает Вотун. Далеко продвинулся Карах. Наверняка что-то выдумали и пространственники, если мы захотим обратиться к Некреусу, – улыбнулся Горлан. – Нужно время, господа, нужно время – закивал он.

– Которого у нас как раз и нет, – вздохнул Норгеал.

Все были вынуждены согласиться, также тяжко вздохнув. Времени действительно не было. Чума с каждым днем забирала все больше жизней, и действовать нужно было стремительно, чтобы хоть как-то остановить продвижение заразы. Закон Императора о запрете передвижения в границах Империи, конечно же, являлся временной мерой. Нужно было делать гораздо более крупные шаги, наверное, даже семимильные, чтобы добиться успеха в борьбе с Черной Смертью, иначе в очень короткий срок Империя Ториана могла рухнуть, и все ее господство и могущество сойти на нет. Тунда не раз слышал эти слухи, гулявшие по всему Ториану, но собственно на них удалому гному было глубоко плевать. Чужая беда оставалась для него всегда чужой, и жизнь научила никогда не протягивать руку помощи, потому, что однажды можешь, геройствуя, сам оказаться тем, о ком, вспоминая добрым словом, лишь слагают легенды, даже забыв имя и внешность героя, смерть которого будет никчемна и глупа. Это когда-то… Тунда заставил себя выбросить, подкатившие было, воспоминания из головы. Оно того не стоит. И особо не стоит, когда нужно думать, как выбираться из-под опеки магов, ведущих тебя… в Тарибор?

«Видимо так и есть, они ведут нас в Тарибор» – подумал Тунда.

Тунда задумался.

«Что ж, пока будем считать, что мы движемся в верном направлении, да еще и под конвоем!»

Он хотел поднять себе настроение, правда, на душе было весьма паршиво. Да еще и как-то странно вел себя в мешочке на поясе кристаллический шар. Держава Хаоса. Казалось, она беснуется, источая магическую Силу, пытаясь высвободить ее наружу. Неужели маги не чувствовали этих волнений? Тунда постоянно косился на их четверку, но, ни разу не замечал взгляда ни одного из них, устремленного на мешочек с артефактом. Стало быть, что-то мешает им распознать кристалл, что-то, что помешало распознать его и эльфам. Удивительно, но это так. Иначе, такой сильный маг, как Горлан уже давно сумел бы ощутить те толчки Силы, которые источает артефакт. Ведь это чувствовал даже Тунда. А ведь темные отреагировали на беспокойство духов и возмущения леса, легко вычислив их, легко обнаружив, но не почувствовали при этом шара. Горлан же со своими магами сумел каким-то образом выследить их от самой приграничной зоны! Но и он не чувствует Державу. Словно читая мысли Тунды, маги начали разговор о Силе и ее свойствах во Фларлане.

– Мне лично здесь не по себе уже потому, что все тело ломит, – недовольно протянул Норгеал. Словно в доказательство своих слов, он вытянул свою руку, распрямив пальцы. Даже, несмотря на то, что на руку была одета перчатка, было заметно, как она дрожит. – Видите, что происходит?

– У самого тоже самое, – согласился Тэодорий.

– А вы думали, Фларлан встретит нас с распростертыми объятиями? Как бы не так! – ввернул Горлан. – Наши потоки Силы и сама Аура священного леса не совместимы в сути своего Бытия, господа. Не забывайте, откуда восточные эльфы черпают свою Силу. Это язычники и они приносят жертвы духам на Хребте мертвых, отсюда и то сопротивление, с которым мы здесь сталкиваемся. Абсолютно две противоположные друг другу субстанции, как черное и белое. К сожалению даже наши сглаживающие амулеты не дают нужного результата.

Тунда попытался взглядом найти амулеты, про которые говорят маги, но ничего такого, что напоминало бы амулет, тем более сглаживающий, насколько он представлялся гному, у магов не было. По крайней мере, на виду. Если конечно, их роль не выполняли гильдейские медальоны, висящие на цепочке чистого серебра на груди. У трех остальных магов вместо голограммы с бушующим огнем на красном адамантине были высечены руны. Разговор между магами продолжался.

– Представляю, что было бы без них – поежился Норгеал.

Горлан, по всей видимости, улыбнулся – как показалось Тунде, борода старого мага чуть приподнялась.

– Было бы не просто не по себе – заверил он.

– На любые чары приходится тратиться гораздо больше обычного, но прошу заметить, господа, – маг в черных перчатках поучительно поднял указательный палец. – Отдача! Не знаю как вы, но я ее практически не чувствовал, даже когда накладывал с вами цепи, – он кивнул в сторону гномов.

Тунда мотал на ус. Значит, те чары, которые были наложены на них, именовались Цепями. Интересное, однако, название выдумали для них огневики. И сделал их не один Горлан, а все четверо. Видимо поэтому чары получились такими гладкими, без видимых пульсаций. Тунда мысленно согласился со своими доводами. Видимо, именно так…

– Это тоже достаточно легко объяснить. Такое свойство Фларлана давно известно. Как всегда в этом нас опередила башня Маруот, где много разговаривали о подобном свойстве леса, после того как эльфы востока заключили договор с… хм… Впрочем, не будем об этом. Что-то записано и в хрониках Вотуна, точно не припомню, что, – сказал Горлан. – Священный лес поглощает Силу. Этим объясняется и тот факт что вы уважаемые тратите на порядок больше Сил когда творите свое заклинание и тот факт что вы практически не чувствуете отката когда его сотворили. Почему? Все очень просто – лес, как губка впитывает в себя колебания пусть и преображенной, но Силы, господа. Силы. Мы ведь все относимся к ипостасям инородным Фларлану и его естеству, поэтому происходит так, что он не принимает наши попытки нарушить его гармонию, что впрочем, естественно, – поучительно закончил Горлан.

– Конечно естественно, как мы можем ее не нарушать, если это не наша сфера. Мы не можем направить этот поток Силы, – заметил Норгеал.

– Именно поэтому, любое действие здесь рождает, по сути, противодействие, выраженное в таком своеобразном поведении леса.

– Мне приходилось слышать, что кто-то из прихвостней Некреуса даже защищал диссертацию на подобную тему о свойствах Фларлана и его ипостасях, как элементов цикличности Сил, – сказал Норгеал. – Так вот он связывает сие свойство священного леса исключительно с взаимодействием Фларлана и Рубиновой скалы, которая как мощнейший источник Силы поглощает энергетику окружающего пространства. Попросту говоря, Фларлан выступает неким промежуточным звеном…

– Ба! – перебил Горлан. – Тоже мне, они там в своей башне такого наплетут, что слушать порой противно. Это что значит, источник Силы эту Силу еще и поглощает? Что за глупости такие. У темных духов Рубиновой скалы другая ипостась и им наша энергетика как несвежий ужин – не вызовет ничего кроме расстройства, в данном случае магических полей – улыбнулся маг.

– В диссертации говорилось о возможности конденсирования Сил…

Такая чрезмерная ученость раздражала гнома, который не понимал и половину из того о чем говорили четверо магов. Например, то, что говорил Норгеал о взаимодействии Рубиновой скалы и Фларлана.… Но общий смысл был ему ясен. Лес ослаблял магов, творящих инородную волшбу. Тунде было известно, что маги огня, каковыми например являлись эти достопочтенные всадники-огневики, навряд ли могли овладеть столь же хорошо стихией земли или воздуха. Возможно, молния даже стала бы для них пределом, и это при том, что они были маги высшего класса, а Горлан входил в число членов гильдейского Консилиума Гетиза. Точно также маг воздуха не мог устроить камнепад, овладев магией земли. Принцип разделения в чистейшем проявлении давал о себе знать. Также и с Фларланом. Лес со своей магией природных Сил не позволял дотронуться до себя чужакам. Впрочем, такие знания, к сожалению, никак не могли помочь… Тунде оставалась сжимать, что было сил, зубы. Пока крепки чары магов, пока крепко заклинание Цепи, он понимал, что из этой ловушки ему с бойцами не выбраться. Нечего было и думать. Гном тешил себя мыслью, что каким-то чудом артефакт, добытый на Хребте Мертвых, по-прежнему лежал в мешочке, крепко привязанном к его поясу. И, видимо, благодаря каким-то чудесным свойствам священного леса, о которых как раз говорил Горлан, импульсы его Силы, удавалось почувствовать только его владельцу.

Тунда тщетно выжидал секундное послабление в чарах Цепи. Заклинание на ослаблялось ни на миг. Хотя, будь такой шанс, гном, ни мгновения не колеблясь, метнул бы кинжалы, припасенные про запас в сапогах. Но на все это требовалось одно. Время. Время и, конечно же, свобода действий, которой не было.

Их небольшая группа вышла на довольно просторную опушку холмом возвышающуюся над остальной чащей леса. Гном ничуть не удивился, когда увидел, как в разные стороны бросились олени, при виде приближающихся магов, видимо почувствовав чужую волшбу. Подул прохладный ветер. Тунда, наконец, смог вздохнуть полной грудью. На мгновение гному показалось, что он уловил, как ветер принес какой-то посторонний запах. Это не был свежий запах листвы, запах какого-либо животного, нет. Это было, что-то похожее на… Тунда еще раз вздохнул. Но мимолетный запах, подхваченный ветром, ускользнув, оставил только вопросы. Скорее это было похоже на запах человеческого тела? Тунда метнул взгляд по сторонам. Обоняние не могло подвести. Но теперь воздух был также чист и свеж, как и прежде. Пахло свежестью леса, неужели собственный нос впервые за долгое время подвел его? Поляна внешне выглядела спокойной. Те же деревья, растущие все выше и выше в небеса, изумрудная трава. Тунда выдохнул спокойно. Нет, все же показалось. Однако не успел он подумать об этом, как глаза уловили едва заметное движение среди деревьев. Олень? Или… Тунда попытался повернуть голову, чтобы проследить движение, но нет – чары Цепи крепко держали тело в своем повиновении. Он сжал зубы и, почувствовав, что прикусил язык до крови, сплюнул сквозь недвижимые губы. Однако, вместо плевка слюна, накопившаяся во рту, полилась по подбородку, перемешанная с кровью. Однозначно там кто-то был. Меж тем между магами продолжался разговор.

– …Не уверен. Увы, нам придется идти до Тарибора без каких-либо перевалов, – говорил Горлан.

– Не боишься за наших путников? – спросил маг на лошади с родимым пятном.

– Не будем жалеть Силы и, если придется, будем питать их своей энергией.

– По всей видимости, при… – говорил Тэодорий, однако маг вдруг резко замолчал на полуслове и, схватившись за горло, рухнул, словно подкошенный на опушку. Из-за капюшона показался хвостик черной гадюки.

Тэодорий ехал последним, поэтому остальные маги проехали еще несколько футов прежде, чем заметили, как упал их друг. Глаза всадников устремились на труп мага.

– Тревога! – вскричал Горлан, поднимая своего жеребца на дыбы.

Все это произошло за какие-то доли секунды. Из леса послышался боевой клич, и не успели маги даже придти в себя, как откуда-то сверху на них посыпался град стрел. Горлан неуверенным жестом описал в воздухе полукруг, создавая вокруг себя защитное поле-барьер и стрелы, не долетая до магов, упали в траву, столкнувшись с невидимым барьером. Из кустов послышались крики, и на опушку выскочили, держась за живот, несколько замаскированных под листву бойцов. В следующий миг, их, будто мыльный пузырь, разорвало изнутри бушующим пламенем. Тунда только успел заметить, как Норгеал сжал кулак. Заклинание, сотворенное магом почти мгновенно, было из высших у огневиков. Следом ударил третий маг. В стороны метнулись, излюбленные мастерами огня, фаерболы, устремившиеся вверх, туда откуда пришелся удар лучников. На землю упало нескольно человек, охваченных пламенем и перекатывающихся по траве, пытаясь затушить, словно прилипший к телу, жидкий огонь. Но попытки лучников были тщетны, тело горело заживо, и по опушке разнесся запах поджаренной плоти. Однако те, кто подкараулил магов, тоже знали свое дело. Они не сидели сложа руки и умело воспользовались тем, что волшебники до сих пор не до конца пришли в себя. Тунда только и смог, что уловить среди деревьев силуэты двух половинчиков, метнувших ножи. Блеснула сталь, и лошади, незащищенные заклинанием Горлана, рухнули, как подкошенные на земь. Половинчики порвали точными ударами связки на ногах животных, и кони, подавшись вперед, завалились на опушку, потащив за собой всадников. Маги оказались не готовы к такому повороту. Чародей, так удачно метавший фаерболы, оказался прижат под своим конем и потерял сознание, не успев среагировать на происходящее. По сути, это означало только одно для мага – конец. Горлан и Норгеал, только чудом выбравшись из-под лошадей, успели отбить, брошенные сразу с нескольких сторон, кинжалы. Тунда заметил, как по лбу Норгеала заструилась кровь, окрашивая бороду мага алым цветом, под стать его плащу. Капюшон мага спал, и на лице отразилась гримаса боли. Горлан выглядел лучше, но и на его лице от напряжения творимых чар вздулись вены. Тунда чувствовал, как с каждой секундой слабеют чары Цепи, державшей его тело в полном повиновении служителей гильдии Огня, но пока Цепь была через чур крепка, чтобы хоть как-то вмешаться в происходящее или, воспользовавшись ситуацией, улизнуть в лес.

Норгеал вновь сжал кулак, запустив фаерболом куда-то в чащу, но на этот раз промахнулся. Второму магу удалось огненной стрелой прожечь насквозь половинчика, того самого, который перерезал сухожилия лошадям. Маги переглянулись и взялись за руки, но не успели они замкнуть кольцо Силы, как Тунда увидел появившегося среди деревьев Орка. Детина держал в руках камень и, что было сил, запустил им в затылок Норгеала. Маг не успел отбить удар и, зашатвшись, с пробитой головой упал на земь. По опушке растеклась густая темная кровь. Но, надо было отдать должное магам, они забрали с собой немало нападвших. Горлан с трудом держался на ногах и тогда, когда в то место, где стоял маг полетели несколько камней, копье, стрелы и кинжалы, он вдруг исчез. На опушке, в том месте, где стоял чародей, заструилась тонкая струйка красного дыма. Тунда почувствовал, как исчезло заклятье связывающих его Цепей, и он опустился на опушку. Тоже самое произошло и с его бойцами. Гномы, попадав на землю, медленно поднимались на ноги после действия чар, только-только приходя в себя.

– Хотел бы я знать, что здесь происходит… – Эгорд, поднимаясь, выхватил меч, осматриваясь по сторонам.

– Похоже, нас кто-то спас, – сказал Кирква, с трудом поднимаясь, опершись на топор.

– Надо сказать, умело они с магами-то справились, – тяжело дыша, бросил Булдук.

– Я думаю, ты еще успеешь сказать им спасибо, – Верма кивнул в сторону опушки.

Гномы перевели взгляд. На опушку высыпала вооруженная до зубов кампания, замаскированная под листву. Тунда смачно выругался. Он узнал среди этой разношерстой компании тех самых двух половинчиков, с которыми им пришлось столкнуться в таверне эльфов. Был здесь и тот самый орк из банды Хрома. В следующий миг, Тунда не поверил своим глазам. Он увидел здесь и второго орка, того самого, которого унесли на второй этаж таверны после того, как он отправил бедолагу на отдых своим ударом.

«Не может такого быть» – пронеслось в голове.

Но разбираться со всем этим предстояло позже. Тунда застыл, крепко зажав топор в единственной рабочей руке, готовый было от удивления разжать рот. Из чащи на опушку вышел Гект Хром, прикрывая лицо платком.

– Не ожидал увидеть меня так скоро, гном? – на Тунду из-под платка смотрели полные гнева и ненависти глаза.

Гном с трудом подавил в себе первые нахлынувшие эмоции – удивление в совокупности с нахлынувшей из самого сердца ненавистью. Он обвел взглядом наемников Хрома. Как им удалось сделать это? Ведь еще несколько часов назад они находились на грани жизни и смерти, лежа в луже собственной крови на каменном полу таверны. Теперь же Гекту каким-то образом удалось собрать куда более внушительный отряд, и пусть маги и потрепали их своим огнем, но на опушке стояло шестеро и сам Гект. Гном вернул свой взгляд на главаря банды. Его лицо было выжжено зельем, попавшим на кожу, и превратилось в настоящую кошмарную маску, какую показывали на ярмарках детям, чтобы напугать тех.

– По-моему, мы все выяснили там, в таверне, Гект? Или хочешь, чтобы я лишил тебя напоследок и твоих глаз, Хром? Это будет твой выбор, – прошипел Тунда.

Гект вздрогнул от этих слов. Тунда почувствовал, как неприятно было Хрому осозновать то, что случилось с ним в таверне.

– Смеется тот, кто смеется последним, Тунда, и ты это прекрасно знаешь, – сказал он.

– Так может, и посмеемся тогда? Вместе? А то мне что-то не смешно, – гном повел топором. – Да и моим ребятам тоже.

Гномы одобрительно загудели. Подались вперед и бойцы Гекта, но Хром остановил их. Тунда понимал, что драка начнется в любой момент, и тогда перевес окажется не на их стороне. Неведомо как, но головорезы Гекта Хрома смогли восстановиться после той трепки, которую учинили им гномы в таверне, и сейчас выглядели на все сто, тогда как гномам только предстояло затянуть свои раны. В таком случае, могло случиться непопровимое. Тунда понимал это и не хотел рисковать. Тем более, еще одно подобное столкновение могло закончиться невосполнимыми потерями. И хорошо будет, если сам Тунда сможет продолжить свой путь, а не окажется… ранен? Хорошо если так. Нет рисковать было нельзя. Слишком многое было поставлено на карту. Они знали, что люди Гекта – это профессионалы с большой буквы и в совершенстве владели оружием. С такими тяжело справиться, и вдвойне тяжело, когда одна рука висит, словно у тряпичной куклы с поврежденными суставами.

– Зря ты так, нас больше, и мои бойцы здоровы, а твои еле держатся на ногах, – съязвил Гект.

– Один мой боец, в каком бы он состоянии ни был, стоит дюжины твоих бойцов, головорез, и ты смог в этом убедиться, – парировал Тунда.

Гект проглотил оскорбление и переглянулся со стоявшим по правую руку наемником с коротким мечем. Тунда не видел этого человека в таверне. Тот кивнул. Гект вернул свой взгляд на гнома.

– Тогда не будем откладывать дело в долгий ящик, – он вскинул свои ятаганы и, не говоря ни слова, двинулся на стоявших у склона холма опушки гномов. Следом двинулись и его бойцы.

Гномы, готовые было ринуться навстречу противнику, чтобы вступить с ним в бой, застыли, заслышав короткий приказ своего командира.

– Не двигаться, – Тунда говорил, едва шевеля губами.

Наемники подходили все ближе, и вот один из них, тот самый половинчик, не выдержав, первым метнул кинжал, однако Верма, в которого этот кинжал должен был попасть, только увернулся, но остался стоять на месте, не ослушавшись приказа Тунды. В глазах Гекта застыло удивление. Однако когда подлый головорез понял, что Тунда затеял сделать на этот раз, было слишком поздно. Рука гнома метнулась к поясу и сдернула оттуда пузырек с тем самым зельем, что Тунда уже использовал, когда гномы столкнулись с жабоподобными на севере Фларлана. Он взмахнул рукой и кинул пузырек под ноги приближающемуся врагу. Стекло разлетелось вдребезги, а в воздух вырвались клубы едкого зеленого пара, которые, подхваченные ветром, гулявшим по опушке, начали развеиваться в разные стороны. Несколько наемников, оказавшихся ближе всего к облаку пара, упали, обхватив руками животы. Гект, согнувшись пополам, зашелся кашлем.

– Бежим! – Тунда развернулся и, ни секунды не медля, бросился в чащу леса.