Текст книги "Занимательная философия"

Лоренцо Валла

(ок. 1407–1457)

«Творения природы достойны похвалы»

Жизнь. Он был, по сути, первым философом, мыслившим в духе эпохи Возрождения. Его учение проникнуто духом эпикурейства, которое он противопоставлял аскетизму и догматике официальной Церкви. В сущности, вся философия Валла есть неуклонная и страстная борьба против попыток папства завладеть не только духовной, но и светской властью. В этом же русле его мысль о бесполезности, бессмысленности и даже вредности добровольного религиозного аскетизма и монашества. Всему этому набору догматического религиозного сознания Валла противопоставляет обновленный эпикуреизм, пытаясь совместить его с основными христианскими ценностями. Всякое удовольствие или наслаждение он объявляет высшим благом, которое при этом совсем не мешает христианской добродетели. Поэтому эпикурейское по существу наслаждение он интерпретирует в духе христианского стремления к божественной любви, отнюдь не ограничивая его только лишь телесными, физическими ощущениями. Вот что сам Валла пишет об этом: «Нужно отметить, что хотя я говорил, что наслаждение или удовольствие есть всегда благо, но стремлюсь я все же не к наслаждению, а к Богу. Наслаждение есть любовь, и Бог дает это наслаждение. Получая – любят, полученное любимо; любить – это то же самое что удовольствие, или наслаждение, или блаженство, или счастье и милосердие, которые есть конечная цель…»

Но Валла на этом не останавливается. Он утверждает, что все, созданное самой природой, «не может быть не свято и не достойно похвалы». Поэтому, в принципе, всякое удовольствие – в том числе и чувственное – также не может быть полностью осуждаемо. Другое дело, что оно находится на низшей ступени в иерархии наслаждений. Гораздо более высоко оценивает Валла удовольствия духа – сферы культуры и нравственности, – но превыше всех, естественно, христианская любовь к Богу. И все же, говорит Валла, без телесного, чувственного восприятия мы были бы лишены очень многих истинно божественных удовольствий. В одной из своих работ он даже высказывает искреннее сожаление о том, что Бог даровал человеку всего лишь пять, а не пятьсот органов чувств!

Не обошел Валла своим вниманием и стародавний философский спор о конкуренции между религией и философией. В этом вопросе он, по сути, полностью занял позицию У. Оккама, заявляя о том, что это два абсолютно противоположных способа мышления и отображения мира. Все истины религии, говорит Валла, носят чисто субъективный, личностный характер и не поддаются какому бы то ни было рациональному объяснению. В этом контексте он практически отрицал теологию, не считая ее настоящей наукой, в силу чего им даже одно время интересовалась инквизиция.

Марсилио Фичино

(1433–1499)

«Надо любить Бога во всех вещах»

Жизнь. Выдающийся мыслитель эпохи Возрождения, прославившийся как переводчик, философ, специалист в области магии. Уже в ранней молодости он проявил себя как талантливый литератор и был приглашен на должность секретаря Флорентийской Республики. Вскоре за большие заслуги и незаурядные способности Фичино получает в дар от Медичи Старшего удобную виллу, на которой он мог спокойно предаться ученым занятиям. Этот момент считается началом деятельности новой «платоновской Академии», возродившейся благодаря стараниям Фичино. Правда, это была уже не та Академия, в которой обучались многочисленные ученики Платона, хотя вклад ее в дело развития просвещения и науки Возрождения неоспорим.

Ступени развития мира. Для описания истинной картины мироздания Фичино применил пять основных категорий (ступеней совершенства): материя, качество (форма), душа, ангел, Бог. Как видно из этой иерархии, душа является своеобразным связующим звеном между абсолютно недуховной частью (материя и качество) и исключительно духовной (ангел и Бог). Это как бы два различных мира – мир умственный и физический, просветленный и темный, возвышенный и низменный. Долг каждого человека разобраться в себе и выбрать соответствующий путь развития – возвыситься до божественного просветления или опуститься до низшего материального уровня. И руководящим импульсом в этом движении должна быть только сама душа человека, которую Фичино называет «посредницей всех вещей и способностей» мира.

Платоническая любовь. С вопросом о душе у Фичино связано представление об особенной «душевной» любви, на которую способен всякий просветленный человек. Эту любовь он называет «платонической» (или «сократической»). В сущности, платоническая любовь представляет собой особый род любви человека ко всему божественному и к самому Богу. Глядя на другого человека, мы любим в нем божественный замысел о нем, а не его самого. И хотя мы склонны восхищаться его физическими или духовными достоинствами, «но на самом деле мы все это не любим…» А что же тогда мы любим? – встает вопрос. «Любя тела, мы будем любить тень Бога, в душе – подобие Бога; в ангелах – образ Бога. Так, если в настоящем времени мы будем любить Бога во всех вещах, то в конце концов будем любить все вещи в Нем. Ибо, живя так, мы достигнем той степени, когда будем видеть Бога и все вещи в Боге. И будем любить Его в себе и все вещи в Нем…»

Пантеизм Фичино. Все вышесказанное непосредственно указывает на откровенно пантеистический характер философии Фичино. По сути, он говорит о мировой душе, связующей бесконечный мир Бога с не менее бесконечным миром человека. Здесь мы уже сталкиваемся с теорией человека как хранителя и даже созидателя божественных атрибутов – Красоты, Любви, Счастья, Наслаждения. Любой божественный принцип, проявляемый через душу человека, получает свое обоснование и продолжение в земном мире, создавая гармонию и порядок в земных делах человечества. Благодаря этому человек обретает необыкновенную силу и мощь в созидании социально-культурных начал мира – семьи и государства. Более того, обладая божественным вдохновением, человек может и должен, говорит Фичино, стать со временем полновластным хозяином всей физической природы. Он подчинит ее своей воле и заставит служить себе так же, как человечество служит воле и целям самого Бога.

Выводы. В учении Фичино мы уже явственно видим гуманистические тенденции возрожденческой мысли. Фичино едва ли не открыто обожествляет человека, абсолютизируя его возможности; на этой стадии развития его мысли Бог как бы перестает быть в центре внимания. Человек со своими безграничными способностями поднимается на одну ступеньку с Богом, считая себя продолжателем Его дела на земле. Так постепенно наступает эра нового мировоззрения в западноевропейской культуре – антропоцентризма, когда человек сам себя делает центром мироздания.

Джованни Пико делла Мирандола

(1463–1494)

«Человек – это великое чудо!»

Жизнь. Джованни Пико делла Мирандола являет собой яркий пример «человека эпохи Возрождения». Будучи выходцем из знатного и чрезвычайно богатого графского рода, он обладал выдающимися способностями ученого, мыслителя, филолога. Пико в совершенстве знал греческий, арабский, древнееврейский и арамейский языки. При этом он живо интересовался ближневосточными религиями, магическими обрядами и тайными учениями (в первую очередь древнееврейской Каббалой). Подобный интерес европейского, по всем меркам, мыслителя к восточной мудрости вполне объясним: именно на Востоке, по мнению многих первых «людей из эпохи Ренессанса», надо было искать обоснование и оправдание своим новым идеям. В самом деле – где как не на Востоке появились первые человеческие цивилизации? Откуда как не с Востока приходили в те времена в Европу подлинная наука и культура? И, наконец, где как не на Востоке зародилась единственно истинная религия, основанная самим Богом? Поэтому на первый план в их исследованиях и размышлениях очень часто выходили различные древние восточные учения. Так получили свое «второе рождение» религиозно-философские системы зороастризма, халдейских оракулов и т. н. «герметический корпус», составленный, по легенде, самим древним богом – Гермесом Трисмегистом (Триждыве-личайшим).

Возрожденческий характер мысли Пико самым наглядным образом проявляется в его знаменитой работе «Речь о достоинстве человека», с которой он собирался выступить на огромном общеевропейском диспуте против всех философов, мысливших по старым средневековым меркам. В подтверждение своих идей он собирался представить сразу 900 (!) тезисов. К сожалению, этот диспут не состоялся из-за конфликта с официальными церковными властями, когда папа Иннокентий VIII объявил эти тезисы еретическими. После этого последовали ожесточенные гонения, закончившиеся заключением Пико в тюрьму. Однако вскоре он был прощен и освобожден новым папой Александром VI. Освободившись, Пико уехал во Флоренцию к Марсилио Фичино, где стал, по сути, вторым руководителем платоновской Академии. Безвременная кончина, последовавшая всего через полтора года после освобождения, к сожалению, прервала творчество этого незаурядного мыслителя.

Пико о человеке. «Речь о достоинстве человека» по праву считается своеобразным манифестом эпохи Возрождения. Главной мыслью этой работы является утверждение Пико об уникальности и неповторимости человека: «Великое чудо – человек». И это не голословное утверждение и не красивая фраза, а вполне аргументированная позиция. Ведь если мы, говорит Пико, внимательно взглянем на мир, то увидим, что каждая вещь в нем занимает только свое, самим Богом отведенное ей место. При этом ни одна вещь, ни одна тварь и ни одно понятие не могут стать чем-то иным, абсолютно непохожим на то, чем они являются в жизни. В самом деле, лев никогда не станет ягненком, а стол – креслом. И ни одному здравомыслящему человеку никогда не придет в голову принять одно за другое. Но лишь одному созданию уготована совершенно иная роль в мире, и это создание – человек. Он, по мысли Пико, сам способен творить свою природу – так, как ему подсказывает его разум, как диктует его воля, как велит его совесть. Человек буквально лепит свой образ в процессе жизнедеятельности, то возвышаясь до ангельского состояния в своем духовном порыве, то опускаясь до животного уровня, если идет на поводу у своих низменных страстей. Одним словом, человек – хозяин своей жизни.

Однако при этом может возникнуть законный вопрос: если человек действительно таков, то какова же тогда во всем этом роль всемогущего Бога-творца? Здесь лучше всего предоставить слово самому Пико, который ответил на этот вопрос как бы устами Бога. Вот что говорит Бог только что созданному им человеку: «Не даем мы тебе, о Адам, ни определенного места, ни собственного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанность ты имел по собственному желанию, согласно твоей воле и твоему решению. Образ прочих творений определен в пределах установленных нами законов. Ты же, не стесненный никакими пределами, определяешь свой образ по своему решению, во власть которого я тебя предоставляю. Я ставлю тебя в центре мира, чтобы оттуда тебе было удобно обозревать все, что есть в мире. Я не сделал тебя ни небесным, ни земным, ни смертным, ни бессмертным, чтобы ты сам, свободный и славный мастер, сформировал себя в образе, который ты предпочтешь. Ты можешь переродиться в низшие, неразумные существа, но можешь переродиться по велению своей души и в высшие, божественные».

Если задаться целью проиллюстрировать общие тенденции гуманистической мысли в эпоху Возрождения, то более прочувствованных и более возвышенных слов, чем вышеприведенные, наверное, не найти. Недаром этот отрывок во времена Пико делла Мирандола стал настоящей «декларацией Человека» и пользовался огромной популярностью у современников. Пико как никто другой сумел в лаконичной и яркой форме выразить наиболее общие идеи только-только нарождающегося гуманистического мировоззрения западноевропейской культуры.

Эразм Роттердамский

(1469–1536)

«Необходимо создать философию Христа»

Жизнь. Великий голландский философ, теолог, священнослужитель, настоящее (фламандское) имя которого – Герхард Герхардс. Он родился и вырос в Роттердаме, но всю свою жизнь провел в странствиях по странам и городам: жил в Париже, Кембридже, Антверпене, Брюсселе, Брюгге, Майнце, Генте, Фрейбурге, Базеле. В истории философии его называют одним из самых утонченных и образованных мыслителей-гуманистов – вероятно, за изящный, иронично-критический стиль изложения. Об этом свидетельствует хотя бы название одной из его наиболее выдающихся философских работ – «Похвала Глупости».

Гуманизм Эразма. Эразм всю свою жизнь боролся с чересчур заумными философскими конструкциями предыдущих мыслителей. Он был убежденным противником всяческих, по его мнению, искусственно-надуманных метафизических систем, даже если они созданы такими признанными авторитетами, как Аристотель или Фома Аквинский. Главной целью этой борьбы было стремление оживить интерес к католической вере, очистить вероучение от наслоений и домыслов. А конечной программой Эразма являлось создание совершенно нового исторического подхода к Евангелию и к фигуре самого Христа. Свою философию Эразм так и называл – «философия Христа», призывая всех христиан вернуться к истокам настоящего, не замутненного авторитетом Церкви евангельского учения.

Что же касается вышеназванных «авторитетных» ученых и философов, то к ним, а точнее, к их мнимому знанию Эразм испытывает неподдельное презрение, ибо, по его мнению, все это «философы, почитаемые за длинную бороду и широкий плащ, которые себя одних полагают мудрыми, всех же прочих смертных мнят блуждающими во мраке. Сколь сладостно бредят они, воздвигая бесчисленные миры, исчисляя размеры Солнца, звезд, Луны и орбит, словно измерили их собственной пядью и бечевкой. Они толкуют о причинах молний, ветров, затмений… и никогда ни в чем не сомневаются, будто посвящены во все тайны Создательницы-природы и только что вернулись с совета богов. А ведь природа свысока посмеивается над всеми их догадками, и нет в их науке ничего достоверного. Лучшее тому доказательство – их нескончаемые споры друг с другом. Ничего на самом деле не зная, они воображают, что познали все и вся, а между тем даже самих себя не в силах познать и часто по близорукости или по рассеянности не замечают ям и камней у себя под ногами. Это, однако, не мешает им объявлять, что они, мол, созерцают идеи, универсалии, формы, отделенные от вещей, первичную материю, сущности… и тому подобные предметы, тонкие до такой степени, что сам Линней, как я полагаю, не смог бы их заметить».

«Похвала глупости» от Эразма. В этой работе в полной мере проявился незаурядный сатирический дар Эразма, ибо даже само название носит откровенно язвительный характер. Может ли быть похвальна глупость человеческая? Оказывается, может, отвечает Эразм, и устами госпожи Глупости воспроизводит напыщенно-дурашливые монологи разного рода людей, изобличающие их невыносимую тупость и самодовольство. Таким образом эти люди сами себя разоблачают, и в этом безусловная польза глупости. С другой стороны, бывает глупость иного рода, когда некоторые люди «расточают свое имение, не обращают внимания на обиды, позволяют себя обманывать, не знают различия между друзьями и врагами». Здесь речь, безусловно, ведется о тех, «кого воодушевляет христианское благочестие» и кто только кажется безумным. На самом же деле, говорит Эразм, они, благодаря своей «глупости», вкушают небесное счастье и поэтому не хотят вновь образумиться. Эти люди, познав прелесть истинного наслаждения, «ничего иного не желают, как вечно страдать подобного рода помешательством». Так что глупость, как мы видим, бывает двоякого рода, но в любом случае она полезна.

«Маски жизни». Не менее едко отзывается Эразм и о стремлении людей предстать друг перед другом в наилучшем, как им кажется, свете, для чего они постоянно примеряют различные маски. Здесь «глупость» уже выступает в роли инструмента, срывающего эти маски и обнажающего истинное лицо того или иного человека. «Глупость» неожиданным образом помогает обнаружить правду жизни, истину. Любой обман, любая ложь, притворство или лицемерие можно победить простотой, открытостью и обезоруживающей невинностью «глупости». Однако за это ее очень не любит подавляющее большинство людей. Такая «глупость» опасна, вредна и неудобна для них. В самом деле, ведь «если бы кто-нибудь сорвал на сцене маски с актеров, играющих комедию, и показал зрителям их настоящие лица, разве не расстроил бы он всего представления и разве не прогнали бы его из театра каменьями, как юродивого? Ведь все кругом мгновенно приняло бы новое обличье, так что женщина вдруг оказалась бы мужчиной, юноша – старцем, царь – жалким оборвышем, бог – ничтожным смертным. Устранить ложь – значит испортить все представление, потому что именно лицедейство и притворство приковывают к себе взоры зрителей…»

Выводы. Учение Эразма знаменует собой новый подход мыслителей эпохи Возрождения к исследованию человека, точнее, к его душе. При этом область исследования Эразма не ограничивалась абстрактно взятым человечеством, острие его критики было направлено в том числе и на пороки церковнослужителей – епископов, прелатов, монахов и даже самих пап. А это уже был новый этап в развитии гуманистической мысли, которая все более и более освобождалась от догматизма и страха перед официальной церковной доктриной.

Никколо Макиавелли

(1469–1527)

«Сначала жить, потом философствовать!»

Жизнь. Сын скромного флорентийского юриста, Макиавелли не получил в юности классического образования, хотя, самостоятельно выучив латинский язык, ознакомился со многими трудами античных авторов. Особенно интересовали его книги греческих и римских историков. Размышления на эту тему и сформировали его основной интерес к социально-политической проблематике, которой он занимался до конца своей жизни. Безусловную роль в этом сыграла и профессия Никколо: начав государственную службу простым работником в республиканской канцелярии, он со временем становится секретарем «Комиссии десяти» – органа, фактически управлявшего Флорентийской Республикой. Длительное время находясь на этом посту, Макиавелли выполнял разнообразные дипломатические и политические поручения, что было связано с постоянными путешествиями в различные страны и города. Это дало ему возможность наблюдать напряженное биение политической жизни. Поэтому впоследствии сам Макиавелли любил повторять древнюю поговорку, ставшую его жизненным девизом: «Сначала жить, потом философствовать».

«Государь». Нетрудно догадаться, что в случае Макиавелли речь пойдет о совершенно новом явлении в европейской мысли эпохи Возрождения – о политической философии. Правда, отдельные элементы ее мы можем найти уже у Платона и Аристотеля, но в таком полном, углубленном и развитом виде она появляется лишь у Макиавелли. Из наиболее ярких работ на эту тему можно выделить знаменитого «Государя», написанного Макиавелли в зрелом возрасте и опубликованного пять лет спустя после его смерти. В этой работе дана полная картина политической стратегии и тактики всякого властителя, желающего любыми средствами остаться у власти. Можно смело утверждать, что «Государь» является своеобразным настольным руководством для власть имущих, ибо содержит целый ряд практических советов и общефилософских рассуждений на тему «власть и народ». Чтобы добиться успеха на этом поприще, говорит Макиавелли, в первую очередь необходимо трезво и непредубежденно взглянуть и на саму жизнь, и на природу человека. И сделать это тем более необходимо, что в центре всякой политики всегда стоял и будет стоять человек, с его сложным комплексом морально-нравственных и психологических проблем.

Человек. Так что же такое человек, и какова его природа? В этом отношении Макиавелли пессимистичен: на счет душевных качеств человека не надо питать лишних иллюзий, и это поможет избежать многих ошибок в политической борьбе. Человек, утверждает Макиавелли, в отношении морали и нравственности существо в высшей степени нейтральное. Взятый сам по себе, он изначально ни хорош, ни плох, ни добр, ни зол. Однако тяготы жизни делают его все же больше склонным к плохому, нежели к хорошему. Следовательно, хорошему дальновидному властителю никогда нельзя полагаться на людей, точнее, на их благородство или великодушие: при первом удобном случае люди его обязательно подведут. Поэтому он должен выстраивать самостоятельную политику, полагаясь только на свой ум, мудрость и, конечно, силу.

Власть. Неблагодарность и неизменная склонность людей к плохому должны побуждать властителя к твердым, решительным и даже жестоким методам правления. Не нужно бояться быть строгим и суровым правителем – люди в массе своей уважают силу и трепещут перед ней. А это позволяет удержаться у власти и прочно держать бразды правления в своих руках. Конечно, идеально было бы, говорит Макиавелли, если бы своего правителя люди одновременно и боялись, и любили, но такое сочетание, по его мнению, невозможно. Поэтому умный государь всегда применяет те меры воздействия на своих подданных, которые посчитает нужными в данный момент. И если для удержания власти необходимо применить насилие, то надо его применить, даже если прольется большая кровь.

Особенности применения силы. Однако в учении Макиавелли не все так мрачно и цинично, как это может показаться на первый взгляд. Дело в том, что все эти рекомендации можно воспринять как крайне негативные только при одностороннем подходе. Так оно, к сожалению, зачастую и случалось со многими исследователями его творчества. Но идеи Макиавелли гораздо глубже и тоньше, чем это кажется. Говоря о необходимости применения силы в отношении подданных, он прежде всего имел в виду те случаи из политической практики, когда никаких иных мер у государя уже не остается. На откровенное насилие и зло со стороны политических противников надо отвечать столь же решительно и жестоко. Самое главное – избегать компромиссов и половинчатых, нерешительных действий, ибо это прямой путь к гибели! При этом надо учесть, что насилие в этом случае воспринимается не как разрушение, а наоборот, как исправление, восстановление разрушенного.

Рекомендации Макиавелли. В целом же, говорит Макиавелли, лучше всего обойтись вообще без кровопролития, но, увы, такому ходу событий зачастую мешают сами же государи, которые без надобности применяют все эти меры, хотя они «до крайности жестоки и враждебны всякому образу жизни, не только христианскому, но и вообще человеческому. Их должно избегать всякому: лучше жить частной жизнью, нежели сделаться монархом ценой гибели множества людей. А тому, кто не желает избрать вышеозначенный путь добра, суждено погрязнуть во зле. Но люди избирают некие средние пути, являющиеся самыми губительными, ибо они не умеют быть ни совсем дурными, ни совсем хорошими…»

Выводы. Учение Макиавелли знаменует собой новую страницу в истории западноевропейского Возрождения. На этом этапе человек уже начинает всерьез интересоваться идеями социально-политического устройства человеческого общества. Характерно, что Макиавелли является, по сути, рационалистически мыслящим философом, поэтому тема Бога у него практически отсутствует. И хотя Макиавелли не отрицал большого значения религии для общегосударственного блага, господствующей в то время католической доктрины он решительно не принимал. И в этом видится еще одно проявление возрожденческой мысли: все усилия, все внимание человека сосредоточились на возможно более рациональном политическом устройстве общества. Именно на этих путях виделось многим мыслителям будущее счастье человечества.