Текст книги "Занимательная философия"

Основатель джайнизма Вартхама имел также другое имя – Джина Махавира, что означает Великий Победитель. Время его жизни точно не известно, предположительно, он жил либо в VI–V вв. до н. э., либо в IV в. до н. э. Канон джайнизма был составлен в III в. до н. э. Он называется «Сиддханта» и включает в себя 45 сочинений, а создан был в столице империи Мауриев – Патталлипутре. Суть джайнизма вкратце такова: существуют некоторые объекты, которые мы можем называть либо живыми – дживами, либо неживыми – адживами, т. е. тела как бы одушевленные и неодушевленные. При этом дживы и адживы склонны к смешению, к взаимопроникновению. Когда джива хочет «быть», существовать, она стремится проникнуть в адживу, другими словами, когда живое хочет жить, оно стремится одушевить неживое. При этом, проникая в адживу, она принимает строение, структуру и форму адживы, поэтому человеческая душа совпадает с человеческим телом, душа животного совпадает с телом животного и т. д. Однако, входя в круг жизни, джива ограничивает себя соответствующей ей адживой, т. е. телесным объектом, поэтому ее существование суть ущербность, страдание. Более того, джива «привязывается» к адживе, которая повторяет ее состояние вследствие того, что джива принимает форму адживы.

Так как джайнисты признают существование причинно-следственных рядов, то получается, что нынешнее тело каждого человека есть не что иное, как совокупность прошлых состояний, т. е. прошлых переживаний дживы. Соответственно, вовлекаясь в тело, джива проникает в кармический объект, подвергаясь воздействию закона Кармы.

Все дживы по своей сути однородны, адживы разнообразны. Существуют адживы, формирующие пространство и время, причем время – это та сила, которая притягивает дживы к адживам, вовлекает их в кармическую зависимость. Существуют адживы, «отвечающие» за движение и покой, и это значит, что к «неподлинному» существованию относятся: телесное существование, пребывание в пространстве и времени, а также пребывание в движении и в покое.

Все это признаки адживы. Пребывание дживы в адживе есть страдание, через которое человек может осознать ограниченность своего существования, а также то, что пребывание дживы в адживе есть вещь неестественная. Основной целью джайнизма поэтому является стремление научиться тому, как избавиться, уйти от страданий. Сделать же это можно лишь с помощью «трех джайнских драгоценностей»:

1. Совершенное воззрение. Это такое воззрение, которое должно соответствовать воззрению самого Джины Махавиры.

2. Совершенное знание. Совершенное знание отличается от совершенного воззрения. Совершенное воззрение – это когда человек, глядя на что-то, знает абсолютно точно, что это такое; совершенное знание – когда человек, точно зная, что это такое, абсолютно точно знает причину этого. Таким образом, совершенное знание дает нам более общую картину, в то время как совершенное воззрение позволяет лишь увидеть реальную картину за тем, что мы привыкли видеть.

3. Совершенное поведение. Для того чтобы не «погубить» и не потерять эти «три драгоценности», необходимо следовать по пути совершенного поведения, для чего джайн давал пять священных обетов: «Ахимса» (непричинение вреда ничему живому); «Правдивость»; «Неприсвоение чужого» (нестяжательство); «Целомудрие» (понимается как признание брака с целью деторождения, но не с целью получения сексуальных удовольствий); «Воздержание от суетных привязанностей».

Джайны не считали, что учение Джины Махавиры является революционным, что с момента его возникновения начинается какая-то новая, совершенная эпоха. В этом смысле вообще ни одно восточное учение нельзя сравнить с христианством. Джайны лишь утверждали, что Джина Махавира был одним из вероучителей, которых и до него было много, а всего их было 24 человека, и назывались они все – «Тиртханкара», что значит «тот, кто нашел брод».

По учению джайнизма, ничего революционного в мире не происходило и не происходит, т. к. если существуют адживы, то дживы всегда будут вовлекаться в жизненный процесс. Также всегда будут существовать люди, которые, следуя пути соблюдения «пяти священных обетов», могут достичь состояния «Сиддха», т. е. «Совершенного Святого», уходящего после смерти в нирвану, в состояние отделенности дживы от адживы. Сами джайны отождествляли это состояние с местом на вершине мировой горы, называемом «Сиддхакшетра» – обитель «сиддхов».

Согласно джайнской теории, время циклично и состоит из двенадцати «юг» (юга – век), представляя собой ма́ндалу, т. е. колесо. Первые шесть веков соответствуют нисходящему движению колеса, а другие шесть – восходящему. Кругообращение колеса не означает буквального повторения одних и тех же событий, однако означает повторение одних и тех же закономерностей. В зависимости от местонахождения колеса время течет более быстро или более медленно. Все эти двенадцать веков имеют в джайнизме следующие наименования:

1. Век «хороший-хороший». Он находится всегда на вершине колеса. Жизнь человека в этом веке необычайно продолжительна, дети проводят в материнской утробе по 90 лет, причем рождаются одновременно мальчик и девочка, предназначенные изначально друг другу в супруги; рождаются они уже говорящими. Боги и люди не разделены, земля сама рождает все, чем питается человек, нет войн, раздоров, преступлений, обмана. Это т. н. «золотой век», в котором люди подобны богам и абсолютно счастливы.

2. Век «хороший». Он полностью повторяет век «хороший-хороший», только время идет быстрее, поэтому человеческая жизнь сокращается; при этом люди не будут спасены, т. к. не пришли еще Тиртханкары – спасители человечества.

3. Век «хороший-плохой». Человеческая жизнь сокращается, люди начинают поедать животных, совершаются первые измены, убийства, обманы, жертвоприношения. Боги отделяются от мира и появляются ремесла, законы, государи, а следовательно, и страдания. Именно в этом веке появляется первый из Тиртханкаров, его называют Ришабхададта.

4. Век «плохой-хороший». Это уже как бы историческая эпоха, известная джайнам, в которую жили все остальные Тиртханкары, в том числе и последний из них – Джина Махавира. Это период войн, империй, распадов государств, появления новых религий, в том числе еретических.

5. Век «плохой». Он наступает спустя четыре года после смерти последнего Тиртханкара. В этом веке мы и живем. Это век империализма, социализма, колониализма, компьютеризации, массовой культуры, политиканства и т. д. Джайны говорят о сокращении человеческой жизни, о разрушении нравственности, о мировых катаклизмах, катастрофах и конфликтах; более того, утверждается, что в этот период джайнская религия начнет исчезать. Когда же на Земле останутся всего четыре джайна – монах с монахиней и мирянин с мирянкой, наступит шестой период, самый ужасный.

6. Век «плохой-плохой». Вообще-то о том, что будет происходить в этот период, лучше и не рассказывать. С небес спустится огонь, и вся земля будет выжжена и высушена, моря поднимутся, и вода сметет все города; при этом вымрут все животные, погибнут растения. Люди будут вынуждены влачить жалкое существование на границе двух стихий – между огнем и водой, т. е. в прибрежных пещерах. Жить они будут не больше шестнадцати лет, а питаться друг другом.

Далее колесо, «пройдя» на максимальной скорости эту низшую точку времени, начнет двигаться вверх, и все повторится вновь, только в обратной последовательности. Таким образом, переход джив в аджив и возвращение обратно для джайнов является вечным процессом, который и символизирует это колесо.

Космография джайнизма

В космографии джайнизма мы чуть ли не впервые встречаемся не только с четкой и ясной картиной мира. Этот мир не несет в себе ничего мифологического: мы не встречаем здесь традиционных мифологических персонажей – людей с глазами на животе, ездящих на цаплях и т. п. Эта картина мира выстроена с точки зрения фиксации определенных закономерностей, которые действуют в различных частях универсума. Кроме того, эта космография очень четко отображает метафизику джайнизма. Согласно джайнам, мир представляет собой некую конструкцию из трех конусов. Средняя часть – это та экологическая ниша, где находятся сами люди. Все что ниже – семь уровней ниспадения, или семь уровней ада. Все, что лежит выше, является семью уровнями божественных сфер. Нижний конус – местопребывание аджив, соответственно, верхний конус – местопребывание джив. Над всей этой конструкцией находится Сиддха-кшетра – местопребывание освобожденных, святых.

В горизонтальном плане в центре мира находится гора Меру. Сам мир как бы сферообразен. На склонах горы Меру обитают люди, достигшие определенного уровня просветления, и боги. Боги делятся на классы и подклассы, каждый из которых возглавляется своим Индрой. Они могут воевать друг с другом и с людьми, но основная их задача – наблюдать за сохранностью мира, поэтому освобожденными (Сиддхами) они стать не могут.

Обитатели ада также делятся на семь уровней, каждый из которых делится на подуровни, которые, в свою очередь, возглавляются своим Вритрой (Варуной). Они воюют друг с другом, а также с богами и людьми. Они также не могут спастись, т. к. их главная задача – разрушение космоса.

Гора Меру окружена материком, разделенным горными грядами на четыре части, далее идет первое море с четырьмя большими архипелагами, затем снова материк, разделенный горами, и т. д. Надо сказать, что в разных джайнских школах существуют разные представления о количестве этих материков: их бывает семь, десять и шестнадцать. Каждый такой материк обладает собственными пространственно-временными закономерностями, на каждом из них по-разному течет время, над каждым – разное количество солнц, лун и созвездий. Но самым важным различием является то, что на некоторых материках происходит смена веков, а на некоторых нет. Соответственно, на одних материках действует закон кармы, а на других не действует: там нет злой кармы, а есть только добрая. Но при этом там нет и Тиртханкаров, т. к. они приходят только в периоды злой кармы, вследствие чего кармическое бытие существует только на т. н. южном материке, т. е. в самой Индии, и только в Индию приходят Тиртханкары. К северу же от Индии расположена гора Меру – подразумеваются Гималаи.

Главной задачей джив является попадание в срединную часть мира, в которой возможно спасение, а также в осевые материки, откуда можно покинуть пределы космоса.

В целом джайнизм оказал большое влияние на индуизм и буддизм, особенно в плане принципа Ахимсы (непричинения вреда ничему живому), который впоследствии переняли многие последователи Будды и индуисты. Но он не стал общемировой религией – в основном из-за этого же принципа, т. к. его последователи могут быть только ювелирами, торговцами, банкирами (не вредить никому и ничему!), и кроме того, это учение узкокастовое. В силу этих причин джайнизм является в основном монашеской религией.

Китай

В Китае зарождение философии также связано с оппозиционными настроениями в отношении традиционной религии и нравственности. Так же как и в Индии – в VI–V вв. до н. э., – китайские аскеты-мудрецы стали собирать вокруг себя первых учеников. Особенно выдающимися из них были всемирно известные впоследствии Кун-цзы (Конфуций) и Лао-цзы, сформировавшие наиболее целостные и глубокие учения – конфуцианство и даосизм. Причем конфуцианство смогло добиться статуса государственной идеологии, удерживая его с небольшими перерывами в течение почти двух тысячелетий, вплоть до начала ХХ в. Сегодня в Китае мирно сосуществуют сразу три основных религиозно-философских учения:

1. Конфуцианство

2. Даосизм

3. Буддизм

Следует также отметить четвертую сферу религиозного культа у китайцев – т. н. народную религию, продолжающую свое существование и по сей день.

Фундаментальной для трех основных учений является идея Дао, а также этика и отстаивание этических норм как основы социальных отношений даже для буддизма. Вообще же, в китайской культуре идет постоянное взаимообогащение культур и традиций: например, даосы начинают возводить алтари, как буддисты. После Х в. н. э. выделяется фигура как бы единого всекитайского верховного божества – синонима Дао для даосов и синонима Будды для буддистов: Юй-ди. Интересно, что это божество приходит из «низовой» религии – из сферы народных верований. Бывали, правда, времена, когда религии соперничали между собой и, как правило, той или иной из них покровительствовали разные племена кочевников, время от времени вторгавшихся в Китай. Но уже в период правления династии Тан все религии сосуществуют как бы в симбиозе, никак не отождествляя себя с другими, но и не враждуя. В этом смысле интересен средневековый китайский роман, написанный У Чэн-энем – «Путешествие на Запад», где есть все признаки объединения в себе различных религиозных представлений: монах Сюань-цзан отправляется на Запад за буддийскими сутрами, а покровительствуют ему в этом путешествии конфуцианские предки, а также даосские и народные божества.

Основатель этого учения – Кун-цзы, живший в VI–V вв. до н. э., родился около 550 г. Сам он ничего не писал, был всего лишь чиновником. Ученики записали по памяти его мысли, и это составило главную книгу конфуцианского канона – «Лунь-Юй» («Беседы и рассуждения»). По поводу аутентичности (подлинности) этой книги у историков есть сомнения, т. к. в эпоху династии Цинь конфуцианские книги сжигались. Позднее, в эпоху династии Хань, появляется несколько редакций этой книги, каждая из которых отличается от других количеством глав. Современный текст мы имеем в редакции китайских филологов средневековья, когда и сложился конфуцианский канон. По характеру он, судя по всему, более древний, чем «Дао дэ цзин».

Конфуций отрицает все сверхъестественное как таковое, в частности он отрицает «Дэ» – некую силу, благодать, харизму. «Дэ» является категорией даосской, этой силой обладал основатель Чжоусской династии, обладал император Хуан-ди. Носителями «Дэ» в даосизме выступают и бессмертные святые, и сам основатель даосизма – Лао-цзы. Для даосов «Дэ» является не просто даром богов, некоей силой, присутствующей вовне, но и собственно присущей человеку добродетельной силой.

Конфуций является представителем традиционного китайского мировоззрения, для которого путь Дао – это путь ритуалов. Иными словами, все существующее, согласно этим представлениям, организовано по принципу соответствий: ритуал, обряд и есть само существование. Кругообращение природы, календарные перемены и т. п. есть не что иное, как ритуал. Например, если пошел снег, значит Небеса совершают ритуал. Характерно, что снег идет именно зимой, потому что это тоже ритуал. А если вдруг снег пойдет летом? Это будет нарушением ритуала. Ритуал воспроизводится в человеческом существовании так же, как и во всем космосе, т. к. он везде один и тот же. Однако в социальной жизни человека этот ритуал имеет вид этикета, т. е. приобретает основную традиционную форму взаимоотношений между людьми – между определенными социальными и возрастными группами народонаселения. Есть старшие и младшие, есть благородные мужи и простолюдины, есть мужчины и женщины. Каждая из этих групп обладает своим характером, своим правом и способом поведения. Если мимо простолюдина проезжает князь, то простолюдин должен поклониться княжеской колеснице 15 раз. Если вокруг князя собралась толпа простолюдинов, то, разговаривая с ними, он должен смотреть поверх их голов. Таким образом, можно сказать, что этикет – это совокупность норм поведения определенных групп населения. Этикет также выступает средством, благодаря которому человек сохраняет свою индивидуальность (свое лицо), т. е. если я князь, то никакой простолюдин не смеет меня оскорблять, а если я простолюдин, то никакой князь меня не оскорбит, т. к. образ его поведения зафиксирован издревле и дарован самими богами. Таким образом, этикет является своеобразным щитом для меня от всех окружающих и для всех окружающих от меня. Этикет важен еще потому, что сохраняет в человеческом обществе те закономерности, которые имеются в космосе. Поэтому человек, соблюдающий этикет, всегда «человеколюбив», а не соблюдающий этикет – «нечеловеколюбив». Справедливым и добродетельным является тот, кто не нарушает этикет, – так говорил сам Конфуций. Как же выяснить, какие нормы этикета являются правильными, а какие – нет? Для этого необходимо обратиться к прошлому. Вообще конфуцианцы всегда выступали против нововведений, само конфуцианство всегда являлось мировоззрением консервативным, т. к. считалось, что всякий человек, придумывающий что-то новое, нарушает этикет. Если несоблюдение этикета является варварством, то придумывание всего нового – искусственностью, а, по конфуцианской идеологии, и то и другое ведет к катастрофе. Например, почему царство Чу потерпело поражение от царства Цинь? Потому что в царстве Чу в монастыре висела тысяча колоколов разного звучания, в то время как достаточно было только семи. Мировой законопорядок был нарушен, и царство Чу потерпело поражение. Почему пало царство Ци? Потому что там стали придумывать лютни с бо́льшим, чем положено, количеством струн. Таким образом, для того чтобы выяснить, как надо поступать в том или ином случае, человек должен обратиться к архивам и найти в исторических записях, как себя вели в подобной ситуации представители разных социальных слоев, и если тогда все закончилось благополучно, то так и следует поступить. Иными словами, мы видим, что конфуцианство апеллирует к прецеденту как традиционному образу мышления и поведения китайского народа. Обращаясь к архивам, т. е. книгам преданий, конфуцианцы обнаружили там огромное количество разного рода чудищ, невероятных, сказочных событий и т. п. Это породило практику «переписывания имен», т. е. исправления архивных данных для возвращения существующего миропорядка в нормальное русло: чтобы князья чувствовали себя князьями, простолюдины знали свое место, а младшие слушались старших. Причин же появления в архивах всяких небылиц и сказок конфуцианцы видели три:

1. Авторы этих текстов были суеверны (в даосизме, в частности, много духов и разного рода демонов).

2. Авторы просто совершали ошибки, заблуждались.

3. Авторы искажали тексты специально, ради каких-то своих целей.

Классический пример:

В сказаниях говорится о водяном божестве по имени Куй. По иконографическому изображению он был одноногим и быкообразным существом. Однажды повелитель Востока сказал: «Посмотрите, как танцуют люди и животные – они танцуют беспорядочно! От этого все сотрясается и рушится, поэтому надо сделать так, чтобы их танцы были упорядочены». Тогда Куй сказал: «Я буду танцевать, ударяя через раз по камням то слабо, то сильно, и тогда появится общий ритм и космос восстановится». Так вот, конфуцианцы утверждают, что это было при древнем императоре и этот Куй был простым чиновником, а фраза императора звучала так: «Одного его и достаточно», а вовсе не «одноногий Куй». Здесь все дело в неправильном начертании иероглифов. В результате практики «исправления имен» конфуцианцы получили большой архив, благодаря которому они давали советы по исполнению и исправлению этикета. Надо отметить, что этикет – это не только нормы взаимоотношений между людьми, но и политика, и военное искусство, и даже искусство любви.

В связи со всем вышесказанным у человека может возникнуть соблазн: а почему себя нужно вести в соответствии с этикетом? Почему чиновник, переступая порог царской опочивальни, должен снять сандалии и передвигаться вперед мелкими шажками, вытянув в разные стороны и подняв руки? Почему он должен взмахивать ими наподобие птицы, постоянно кланяясь и кружась при этом на месте? Почему, по конфуцианской идеологии, только при соблюдении этих правил существование государства будет успешным? Конфуций налагал строгий запрет на подобного рода размышления: человек должен так поступать, но не должен думать об этом. Ибо размышления могут привести человека к желанию «улучшить», «подправить» этикет, создать нечто новое, а это разрушит космический миропорядок и приведет государство к гибели. Благородным человеком считается только тот, кто выбирает средний путь между варварством и искусственностью, т. е. путь следования этикету. Благородный человек, таким образом, это человек образованный, а образование, по тогдашним понятиям, состояло из шести искусств:

1. Умение управлять колесницей.

2. Знание грамоты.

3. Умение понимать музыку.

4. Умение считать.

5. Умение стрелять из лука.

6. Умение совершать этикет.

Человек, обладающий подобными знаниями и навыками, не будет создавать ничего нового, а будет следовать пути предков, т. е. велениям Неба, даже если над ним все будут смеяться. По Конфуцию, путь Дао не прост, сам он говорил, что питаться нужно в меру, а разум и сердце должны быть полны заботами о благосостоянии людей. Таким образом, путь конфуцианца – это путь активного практического деятеля, следующего при этом по среднему пути соблюдения этикета. Сами конфуцианцы в полной мере следовали принципу «поступай с другими так, как хочешь, чтобы они поступали с тобой». Для них это означало поступать по этикету, ибо ты также хочешь, чтобы и к тебе относились согласно этикету.

Религиозной чертой в поведении конфуцианцев было почитание прошлого, для них устои миропорядка связываются с прошлыми счастливыми династиями, в частности с правлением императора Хуан-ди. Почитание прошлого выражалось в почитании предков, при этом вопрос о загробной жизни конфуцианцев особенно не волновал. В каждом китайском доме есть таблички с именами предков, и в дни особых торжеств или в праздники перед этими табличками сжигают бумажные деньги. Таким образом, в конфуцианстве воссоздается архаический культ предков. Одновременно конфуцианство почитает Небо – как отображение единства космоса и миропорядка.

Необходимо отметить, что конфуцианство не является религией в полном смысле этого слова, хотя несомненные признаки религии у него имеются: канонизированный текст, учение, определяющее нормы поведения человека, почитание божественной силы в образе Небес и пути Дао, священные места (например, могила самого Конфуция). В целом же, конфуцианство обычно относят к этическим учениям, обладающим многими признаками религии.