Текст книги "Ночи нет конца"

Глава 4

Было полтретьего пополудни, время – аляскинское, почти темно, но видимость хорошая, ветер десять узлов, и температура воздуха –4 °F – 36 градусов ниже нуля[19]19
  Так у автора.


[Закрыть], – когда двухмоторный реактивный самолет снова опустился на посадочную полосу в Прадхо-Бей. Получив сообщение из Хьюстона, Брэди, Демотт и Маккензи не стали терять время. Они проделали обратный путь до Форт-Макмюррея, упаковали в дорогу предметы первой необходимости, что в случае Брэди оказалось тремя фляжками со спиртным, попрощались с Джен и Стеллой и отправились прямо в аэропорт. Брэди заснул сразу, как только они оказались в воздушном пространстве над Юконом, вскоре заснул и Маккензи. Демотт же продолжал бодрствовать, пытаясь решить головоломку: что могло заставить противника, осуществляя угрозу не более чем показательной акции, убивать?

Едва самолет застыл на посадочной полосе, к нему подкатил ярко освещенный микроавтобус, и сразу отъехала вбок передняя дверь. Брэди, третьим покинувший самолет, был первым в автобусе. Остальные последовали за ним. Человек, встретивший их у трапа, сел за руль. Ему можно было дать от сорока до пятидесяти лет, коренастый, с круглым лицом. Он казался человеком жестким, но было в нем что-то, что заставляло думать, что он умеет пошутить, хотя в данный момент поводов для шуток не было.

– Мистер Брэди, мистер Демотт, мистер Маккензи, – сказал он с акцентом, позволявшим безошибочно распознать уроженца Бостона. – Добро пожаловать. Мистер Финлэйсон попросил меня встретить вас. Как вы догадываетесь, он сейчас безвылазно сидит в центре управления работами. Меня зовут Сэм Броновски.

– Начальник службы безопасности, – сказал Демотт.

– За грехи мои, – улыбнулся Броновски. – Вы – мистер Демотт, тот, кому я должен сдать полномочия?

– Кто вам это сказал? – спросил Демотт, пристально глядя на Броновски.

– Мистер Финлэйсон. Во всяком случае, по смыслу сказанного.

– Боюсь, мистер Финлэйсон несколько преувеличил.

– Сейчас это неудивительно. Он недавно говорил с Лондоном, теперь, похоже, страдает от травмы левого уха. – Броновски снова улыбнулся.

– Мы здесь не для того, чтобы присваивать себе чьи бы то ни было полномочия, – сказал Брэди. – Мы работаем не так. Но если нам отказывают в сотрудничестве, я имею в виду полное сотрудничество, мы вполне можем остаться дома. Простой пример: мистер Демотт хотел немедленно поговорить с вами. Сам глава компании гарантировал мне полное сотрудничество, но мистер Финлэйсон наотрез отказался выполнить просьбу мистера Демотта и мистера Маккензи.

– Я бы немедленно явился, если бы знал, – торопливо сказал Броновски. – В отличие от Финлэйсона, я всю жизнь был агентом безопасности и знаю, кто вы и чем занимаетесь. В подобной ситуации я приму любую помощь профессионалов, которую вы сможете предоставить, но не будьте к нему слишком строги: это не просто трубопровод его страны, он относится к нему как к своей любимой дочери. Для него создавшаяся ситуация совершенно непривычна, он просто не знает, что нужно делать. Он не хотел мешать, просто тянул время, пока сможет получить совет на высшем уровне.

– Вы, похоже, готовы голову дать на отсечение за своего босса?

– Простая справедливость; надеюсь на вашу справедливость тоже. Представьте, каково ему сейчас. Говорит, что, если бы не разозлился так на вас двоих, двое парней с четвертой станции были бы сейчас живы.

– Это чушь, – сказал Маккензи. – Меня трогает его раскаяние, но, будь здесь пятьдесят демоттов и пятьдесят маккензи, это все равно случилось бы.

– Когда мы сможем быть на месте? – спросил Брэди.

– Мистер Финлэйсон спрашивал, не заглянете ли вы и ваши коллеги сначала к нему, поговорить с ним и мистером Блэком. После этого вы можете вылететь в любой момент. Вертолет ждет.

– Блэк?

– Генеральный директор аляскинского отделения.

– Вы бывали на этой станции?

– Я был тем человеком, который их нашел. Точнее, был первым на месте происшествия. Вместе с начальником подразделения Тимом Хьюстоном.

– Вы пользуетесь личным самолетом?

– Да, но не в этот раз. Эта часть хребта Брукса похожа на лунные горы. Мы прилетели на вертолете. После получения этой чертовой угрозы мы постоянно совершали облет станций и удаленных клапанов. Прошлую ночь мы провели на пятой станции. Мы как раз подлетали к четвертому клапану, это всего в миле от станции, когда увидели большой взрыв.

– Вы видели его?

– Вы понимаете, пламя и дым от горящей нефти. Вы спрашиваете, слышали ли мы что-нибудь? Но в вертолете невозможно ничего услышать. Да и так все понятно, если вы видите, как крыша взлетает на воздух. Мы сели и сразу выскочили из машины, я с винтовкой, Тим с двумя пистолетами. Зря потеряли время. Мерзавцев и след простыл. Как нефтяники, вы понимаете, нужна значительная группа людей и целый комплекс зданий, чтобы разместить и обслуживать пару турбин типа авиационных, мощностью тринадцать с половиной тысяч лошадиных сил, не говоря уж о мониторинге и связи, которые они должны постоянно поддерживать. Горела сама насосная, не так уж сильно, но для нас с Тимом слишком сильно, чтобы войти внутрь без огнетушителей. Мы начали осматриваться вокруг, когда услышали крики, доносившиеся со склада. Дверь была заперта, но ключ торчал в замке. В помещении склада оказался начальник станции со своими людьми. Они немедленно похватали со стен огнетушители и через три минуты сбили огонь. Но для двух инженеров, находившихся в насосной, уже было слишком поздно. Они прибыли на станцию из Прадхо-Бей накануне, чтобы выполнить рутинную профилактику одной из турбин.

– Они были мертвы.

– Дальше некуда. – На лице Броновски не отразилось никаких эмоций. – Они братья. Прекрасные парни. Наши с Тимом друзья.

– Могла это быть случайная смерть, от взрыва?

– Взрыв в вас не стреляет. Они были очень обезображены, но это не скрыло отверстия от пули между глаз.

– Вы обыскали окрестности?

– Разумеется. Условия не были идеальными: уже было темно, шел снег. Я думаю, что видел след вертолета на наметенном сугробе, остальные в этом не уверены. Однако на всякий случай я связался с Анкориджем и попросил следить за всеми общественными и частными посадочными полосами штата. Кроме того, обратиться по телевидению и радио к публике с просьбой сообщать об услышанном шуме вертолета в необычных местах. Не надеюсь, но один шанс из десяти тысяч, что кто-то откликнется. Большинство людей не имеют представления, как огромен этот штат. Он больше чем половина Западной Европы, а население всего триста тысяч, образно говоря, он просто необитаем. Вертолеты – привычная особенность жизни на Аляске, и народ обращает на них внимания не больше, чем обращают внимание на машины в Техасе. А в-третьих, у нас светло только три часа в день, так что идея поиска с воздуха просто смешна: нам потребовалось бы в пятьдесят раз больше самолетов, чем мы имеем, и даже тогда нужна большая удача, чтобы их найти. – Для вашего сведения: мы обнаружили нечто весьма неприятное. На случай аварии на насосной станции смонтирован аварийный трубопровод, на который можно переключиться, чтобы миновать станцию, но наши приятели о нем позаботились тоже, взорвав управляющий вентиль.

– Так следует ожидать большого пролива нефти?

– Ни в коем случае. На нефтепроводе установлены тысячи сенсоров на всем пути от Прадхо-Бей до Валдиза, и любая секция может быть перекрыта и немедленно изолирована. Даже ремонт не должен создавать проблем. Но ни человек, ни металл не могут работать достаточно хорошо при таких чрезвычайно низких температурах.

– Похоже, к саботажникам это не относится, – сказал Демотт. – Сколько их было?

– Паулсон говорит, что двое. Двое других – что трое. Остальные не знают.

– Не очень-то наблюдательный народ здесь, не так ли?

– Думаю, вы не правы, мистер Демотт. Паулсон очень хороший человек и очень наблюдательный.

– Он видел их лица?

– Нет, и это совершенно точно.

– Маски?

– Нет. У них были подняты меховые воротники, а шапки надвинуты низко на лоб, так что были видны только глаза. Вы не можете разглядеть цвет человеческих глаз в темноте. Кроме того, народ был поднят с постели.

– Но не два инженера, они работали, несмотря на ранний час. Почему бы это?

– Потому что они еще не ложились. Они работали всю ночь, потому что собирались домой к семьям в Фэрбенкс, на полагающуюся им неделю отпуска. Потому что мы договорились, что я заберу их в это время.

– Паулсон или кто-нибудь из его людей могли узнать голоса.

– Если бы, тогда обладатели голосов уже сидели бы за решеткой. Их лица были закрыты воротниками, которые заглушали и голоса. Вы задаете очень много вопросов, мистер Демотт.

– Мистер Демотт – опытный следователь, – сказал Брэди весело. – Фактически я сам его натаскивал. Что случилось потом?

– Их конвоировали на продовольственный склад и там заперли. Этот склад запирается из-за медведей. Медведи, если совсем не оголодают, не склонны лакомиться человечинкой, но обожают человеческую еду.

– Спасибо, мистер Броновски. Один последний вопрос. Паулсон или кто-нибудь из его людей слышали роковые выстрелы?

– Нет. Но и Паулсон, и двое его людей видели, что нападающие имели оружие с глушителями. Это благодаря множеству тех образовательных кинокартин, мистер Демотт.

Возникла пауза в расспросах, которую нарушил Брэди:

– Так как по природе я проницательный наблюдатель, могу утверждать, Джордж, что тебя что-то мучит. Что у тебя на уме?

– Только смутная догадка: а не являются ли убийцы служащими аляскинского трубопровода?

Наступила краткая, но многозначительная тишина. Затем Броновски сказал:

– Это все объясняет. Вы понимаете, я говорю сейчас как доктор Ватсон. Я знаю, что Шерлок Холмс мог бы найти виновного, не вылезая из кресла, но никогда не слышал о полицейском или агенте безопасности, который смог найти ответы на все вопросы, даже не побывав на месте преступления.

– А я и не утверждаю, что знаю ответы на все вопросы, – сказал Демотт. – Я говорю, что существует такая вероятность.

– Что тебя наводит на эту мысль? – спросил Брэди.

– В первую очередь то, что нефтепровод – не просто самый крупный работодатель, но практически единственный. Откуда еще, черт побери, могли появиться здесь убийцы? Кем еще они могут быть? Охотниками-одиночками, расставлявшими капканы, или старателями, в середине-то зимы на северном склоне Брукса? Они бы замерзли в первый же день. Они не могут быть старателями, тундра намертво замерзла, а под ней две тысячи футов вечной мерзлоты. А что до охотников, им было бы не только холодно и одиноко, но и очень голодно, потому что они не смогли бы найти ничего съедобного к северу от хребта Брукса до поздней весны.

– Сказанное тобой означает, что только трубопровод и поддерживает жизнь в этих местах, – пробурчал Брэди.

– Именно. Если бы убийство произошло на седьмой или восьмой насосной станции, обстоятельства могли бы быть совершенно иными – до тех станций раз плюнуть добраться из Фэрбенкса на машине. Но через Брукс зимой на машине не проедешь, с рюкзаком тоже не пойдешь, если не замыслил самоубийство. Остается все тот же вопрос: как они туда попали и как выбрались оттуда?

– Вертолетом, – сказал Броновски. – Помните, я говорил, мне показалось, что я видел следы полозьев. Тим, Тим Хьюстон, видел их тоже, но не так уверен в этом. Остальные отнеслись скептически, но признали возможность на уровне вероятности. Я летаю на вертолетах, сколько себя помню. – Броновски гневно тряхнул головой. – Ради бога, каким образом еще они могли там появиться и исчезнуть?

– Я подумал, – сказал Маккензи, – что на насосной станции, вероятнее всего, есть радарная установка с экраном.

– Конечно, – пожал плечами Броновски. – Но снег шутит шутки с радарами. Да они могли и не смотреть на экран, могли вообще отключить его, не ожидая гостей в такую плохую погоду.

– Но они наверняка с нетерпением ждали вас, – вставил Демотт.

– Не раньше, чем через час. Погода стала ухудшаться на пятой станции, поэтому мы вылетели раньше времени. И еще: даже услышав вертолет, они бы автоматически сочли, что это один из наших, никаких подозрений ни у кого не возникло бы.

– Как бы то ни было, – сказал Демотт, – а я убежден, что это дело рук кого-то из своих. Убийцы – служащие нефтепровода. Записка, извещающая об их намерении организовать небольшой разлив нефти, была вполне цивилизованной, не содержала даже намека на жестокость, но произошло убийство. Диверсанты были опознаны и оказались вынужденными пойти на убийство.

– Опознаны? – Маккензи не вписался в поворот.

– Да. Броновски сказал, что ключ торчал в замке двери склада. Не забывайте, что все запертые внутри были действительно инженерами. Они не могли не сообразить подсунуть под дверь картонку, дощечку или кусок линолеума, вытолкнуть ключ из замочной скважины и втащить его внутрь с помощью этого нехитрого приспособления. Если бы я запирал их, то выкинул бы ключ за милю от этого места. Но убийцы этого не сделали. Почему? Потому что они хотели привести тех двух инженеров, что находились около турбины, и запереть вместе с остальными. Но и этого они не сделали. Почему? Потому что саботажники сказали или сделали нечто выдавшее их. И были узнаны инженерами, так как те, очевидно, знали их довольно хорошо. И у саботажников не осталось выбора, кроме убийства свидетелей.

– Как вам эта гипотеза, Сэм? – спросил Брэди.

Броновски все еще медлил с ответом, когда автобус остановился около главного входа в административное здание. Брэди, как и ожидалось, первым выбрался из него и побежал – если вообще допустимо сказать «побежал» о человеческой особи, чья форма близка к сферической, – к гостеприимному укрытию. Остальные последовали за ним, правда без особой спешки.

Джон Финлэйсон поднялся из-за стола, когда они вошли в его кабинет. Он протянул руку Брэди и сказал:

– Рад познакомиться, сэр. – Он слегка кивнул Демотту, Маккензи и Броновски, затем повернулся к человеку, сидевшему за столом справа от него. – Мистер Хэмиш Блэк, генеральный директор отделения на Аляске.

Мистер Блэк даже отдаленно не походил на директора чего бы то ни было, и меньше всего на менеджера трудного и беспощадного нефтяного бизнеса. Зонтика и котелка не было, но и без них худое, тонко очерченное лицо с безукоризненно подстриженными усиками, черные волосы, разделенные посередине безупречным пробором, и пенсне свидетельствовали о его принадлежности к ведущим бухгалтерам лондонского Сити, кем он и был на самом деле.

Не такая уж редкость, что человек, не отличающий болта от гайки, возглавляет огромный индустриальный комплекс. Мальчишка-посыльный, старательно пробивавший себе путь наверх через чины и звания, достиг наконец зала заседаний директората, став весьма влиятельным человеком: это – Хэмиш Блэк, поднаторевший на вычислениях при помощи карманного калькулятора и теперь задающий тон всей индустрии. Ходили слухи, что его годовой доход описывается шестью цифрами, в фунтах стерлингов, не в долларах. И его наниматели были уверены, что он стоит каждого пенни.

Блэк терпеливо ждал, пока Финлэйсон закончит процедуру представления.

– Я не пойду так далеко, как мистер Финлэйсон, не скажу, что рад вас видеть, – произнес Блэк. Его улыбка была такой же тонкой, как его лицо. Спокойная, ровная, отчетливая речь родом из Сити, лондонской Уолл-стрит, как и внешний вид.

– При других обстоятельствах – безусловно, но сейчас, мистер Брэди, скажу одно: я рад тому, что вы и ваши коллеги здесь. Полагаю, мистер Броновски сообщил вам подробности. Как вы предлагаете нам действовать дальше?

– Не знаю. У вас есть стаканы?

Выражение лица Финлэйсона можно было интерпретировать как неодобрительное, но Блэк, казалось, не верил в использование выражения лица. Брэди разлил дайкири из фляжки тем, кто был с ним заодно, и спросил:

– ФБР уже поставлено в известность?

– Вынужденно, – ответил Блэк.

– Вынужденно?

– По закону полагается сообщать о любом нарушении торговых отношений между штатами. Честно говоря, не представляю, чем они могут помочь.

– Они уже на насосной станции?

– Нет, они еще и не появлялись: ждут нескольких армейских офицеров – артиллеристов для компании: специалистов по бомбам, взрывчатке и тому подобным вещам.

– Зря тратят время. Среди тех, кто построил и эксплуатирует трубопровод, довольно таких знатоков взрывчатки, каких не найти ни в одном армейском подразделении, – экспертов по взрывчатке. Убийцы не оставили даже следов взрывчатки на четвертой станции.

Если молчание можно назвать холодным, то молчание, наступившее после этих слов, было просто ледяным.

– Значит ли это то, о чем я думаю? – процедил Финлэйсон с каменным лицом.

– Можете себе представить, именно так. Объясни, Джордж, – сказал Брэди.

Демотт объяснил. Когда он закончил, Финлэйсон произнес:

– Абсурд. Зачем кому-то из наших служащих идти на такое преступление? Бессмысленно.

– Всегда неприятно, когда оказывается, что пригрел на груди змею, – сказал Брэди сочувственно. – Мистер Блэк?

– Мне кажется это возможным, но только потому, что нет других объяснений на данный момент. Что думаете вы сами, мистер Брэди?

– То же самое, о чем я спрашивал мнение Броновски до того, как мы устроились в этом кабинете.

– Да. Помню. – Броновски выглядел сконфуженно. – Мне не нравится эта версия о внутренних диверсантах. Слишком уж правдоподобно она выглядит. Но если принять ее, то сразу можно показать пальцем на нас с Тимом. – Броновски помолчал. – У нас с Тимом есть вертолет. Мы были в нужном месте почти в нужное время. Нам известны десятки способов повреждения трубопровода. Не секрет, что мы имеем большой опыт взрывных работ, поэтому для нас было бы нетрудно устроить взрыв на четвертой станции. – Он снова помолчал. – Но кто заподозрит начальника службы безопасности и его заместителя?

– Я, например, – сказал Брэди, глотнув спиртного и вздохнув. – И я бы уже засадил вас за решетку, если бы не ваш безупречный послужной список, отсутствие видимых мотивов и тот факт, что невероятно, чтобы вы действовали так неуклюже.

– Не неуклюже, мистер Брэди. Убийцы были или глупы до идиотизма, или очень напуганы. Их действия отличает совершенный непрофессионализм. Зачем они пристрелили двух инженеров? Почему оставили убитых, не скрыв следы преступления? Почему просто не стукнули так, чтобы те потеряли сознание? Существуют десятки способов этого добиться, не оставив видимых следов. Не взорвали, наконец, вместе со станцией? Божье провидение, и не было бы никаких следов убийства.

– Дилетантство всегда огорчительно, не правда ли? – Брэди повернулся к Финлэйсону. – Могли бы мы связаться с Анкориджем? Спасибо. Джордж, какой номер? Поговори сам, пожалуйста. – Демотт взял трубку, и в течение четырех минут доступная слуху присутствующих его половина диалога сводилась к немногим односложным словам.

– Будто вы этого не знали, – сказал Демотт, положив трубку.

– Неудача? – спросил Маккензи.

– Слишком большая удача. Полиция Анкориджа указывает не на одну, а на четыре телефонные будки. В тот неурочный час подозрительные личности или были внутри, или отирались поблизости. Из всех четырех автоматов извлечено необычно много монет высокого достоинства. Все монеты были изъяты и доставлены в полицейский участок. Но отпечатки пальцев еще не сняты, и потребуются часы, чтобы сравнить их с картотекой.

– Важность этого звонка мне непонятна. Какая здесь связь с четвертой насосной станцией? – сказал Блэк с саркастической сдержанностью.

– Возможно, есть связь, – сказал Брэди, – Но может, и нет. Нам известно наверняка, что «Санмобиль», компания, разрабатывающая месторождение битумного песка к северу от Форт-Макмюррея, в Альберте, получила угрозу, касающуюся их линии перегонки нефти. Текст угрожающего сообщения почти идентичен тому, что получили вы, разница лишь в том, что ваш получен по почте, а они получили его по телефону. Звонили с общественного телефона в Анкоридже. Мы пытаемся выяснить, из какой телефонной будки звонили, и надеемся на удачу с отпечатками пальцев, чтобы узнать, кто звонил.

Блэк ненадолго задумался и сказал:

– Забавно. Угроза нефтедобыче Аляски пришла из Альберты, а угроза Альберте пришла с Аляски. Должна быть связь с четвертой станцией: у совпадения не бывает таких длинных рук. И в то время, когда вы сидите здесь, мистер Брэди, злоумышленники, возможно, закладывают взрывные устройства в стратегических точках нефтяного промысла «Санмобиля».

– Меня тоже посещала эта мысль. Однако подозрения и предположения вряд ли нам помогут, пока не будут выяснены действительные обстоятельства. Мы надеемся, что нам удастся найти одно-два неоспоримых свидетельства даже на самой четвертой насосной станции. Собираетесь туда, мистер Блэк?

– О боже! Конечно нет. Я из тех граждан, что не расстаются с письменным столом. Но я буду ждать вашего возвращения с большим интересом.

– Возвращения? Я никуда не собираюсь. Те заледенелые просторы – не для меня. Мои превосходные помощники прекрасно знают, что нужно искать. Кроме того, кому-то все равно нужно оставаться на командном пункте. Далеко ли до четвертой насосной станции, мистер Броновски?

– Для вертолета? Сто сорок миль, ни больше ни меньше.

– Великолепно. У нас достаточно времени, чтобы восполнить пропущенный ланч. Ваша столовая еще открыта, мистер Финлэйсон, я полагаю, и винный погреб сносен?

– Очень сожалею, мистер Брэди. – Финлэйсон даже не пытался скрыть злорадство в голосе. – Правилами компании алкоголь строго запрещен.

– Нет нужды заниматься самоистязанием, – сказал Брэди вежливо. – У меня на борту лучшая винная коллекция к северу от полярного круга.