Текст книги "Украина и остальная Россия"

Взгляд из сего дня

После рыжего бунта победившие фальсификаторы заявили о возбуждении нескольких тысяч дел о фальсификациях в пользу бело-голубых. До суда дошло около двухсот исков – остальные закрылись на этапе предварительного следствия (хотя оно и подконтрольно исполнительной – рыжей! – власти), а то и вовсе не открывались. Суд вынес менее десятка обвинительных приговоров. Таким образом, можно признать: с бело-голубой стороны фальсификации, способные сказаться на результате голосования, отсутствовали. С рыжей же стороны массированная подделка очевидна из чисто арифметических выкладок, так что обращение к суду потребуется не для установления самого факта преступления против порядка государственного управления, а только для распределения ответственности внутри преступной банды.

Вдобавок сам рыжий бунт был организован в значительной степени американскими усилиями. А потому свежепоставленные марионетки оказались обязаны действовать в интересах своих фактических хозяев. Правда, при этом им не возбраняется отстаивать и собственные интересы в тех случаях, когда это не мешало американцам. Если же обе группы интересов совпадают – преступления против интересов самой Украины достигают гомерического размаха.

2007.04.11.23.01

Газ в обмен на свободу
Закулисная коммерция политиков

Уже два премьер-министра удостоились титула «Единственный мужчина в своем правительстве» – Голда Моисеевна Мабович (по мужу – Меерсон, с 1956-го – Меир, Израиль) и Маргарет Хилда Робертс (по мужу – Тэтчер, Великобритания). В 2005-м на это звание претендовала и Юлия Владимировна Григян (по мужу – Тимошенко, Украина).

Подследственный премьер

Увы, на ее горизонте было изрядное облако. Так, 13-го апреля 2005-го она скоропостижно отказалась от поездки в Москву, намеченной на 15–16-е. Не удивительно: 12-го генеральный прокурор России Владимир Васильевич Устинов напомнил: уголовное дело, возбужденное против нее Главной военной прокуратурой, не закрыто, а посему заявка на ее международный розыск продолжает действовать.

По официальной справке, «Тимошенко обвинялась в том, что в сентябре–ноябре 1996 года организовала через посредника неоднократную передачу взяток нескольким должностным лицам Центрального управления материальных ресурсов и внешнеэкономических связей и Центрального организационно-планового управления Минобороны России за завышение цен на материально-технические ресурсы, поставляемые для Вооруженных сил РФ». В результате хорошо продуманной системы взаимозачетов российское Министерство обороны, по подсчетам военных юристов, недополучило от промышленно-финансовой корпорации «Единые энергетические системы Украины» (ПФК «ЕЭСУ») стройматериалы на $327 миллионов. Возглавляла корпорацию в тот период именно Юлия Владимировна.

Дело, судя по всему, не дутое. Достаточно напомнить: к тому времени по нему уже был осужден начальник Главного управления военного бюджета и финансирования министерства обороны РФ Георгий Семенович Олейник. Генералы – везде особая каста, а уж в России вся армия почти всегда была государством в государстве. Вмешательство в ее дела – в том числе и коммерческие – практически невозможно (если не считать чрезвычайных обстоятельств вроде крупномасштабной войны). Если уж человек столь высокого ранга попал на нары – значит, скорее всего и впрямь было за что.

Правда, остальные фигуранты уцелели. И не удивительно: по сравнению с ними даже генерал-полковник – мелочь. Судя по доступным мне публикациям, в сделках участвовали два премьер-министра – Черномырдин (Россия) и Лазаренко (Украина), министр обороны России Родионов, глава «Газпрома» Вяхирев и его заместитель Шеремет, заместитель министра финансов Вавилов и другие чиновники Министерства финансов РФ. Кстати, Лазаренко сейчас осужден в США, а Вавилов под следствием в России – но по другим делам.

Но Юлия Владимировна в России ни малейшим политическим весом не располагала. Более того, уже несколько лет была в числе главных антироссийских агитаторов на Украине. И вряд ли наши юристы отнеслись бы к ней не хуже, чем к Вяхиреву. Скорее – не лучше, чем к Олейнику.

Следователям надоело

Уклоняться от российского правосудия ей пришлось на удивление недолго. Уже 26-го декабря того же 2005-го года все та же Главная военная прокуратура закрыла дело «на основании статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с истечением сроков давности уголовного преследования». Иными словами, «караул устал».

Основание, как говорят юристы, нереабилитирующее. То есть (как, например, при амнистии) государство не объявило бывшую руководительницу украинской энергетики невиновной, а просто сказало: «Недосуг с тобой возиться».

Но, как сообщила прокуратура, «в соответствии с требованиями российского уголовно-процессуального законодательства Тимошенко согласилась с прекращением в отношении нее уголовного дела в связи с истечением срока давности». То есть не стала добиваться суда как средства полной очистки своей репутации.

Хотя возможности для борьбы у нее – судя по российским прецедентам – были. Например, в начале 1994-го Государственная Дума Российской Федерации амнистировала всех участников ГКЧП (1991-й) и октябрьской перестрелки (1993-й). Все заинтересованные лица приняли амнистию. Кроме одного. Генерал армии Валентин Иванович Варенников – участник Парада Победы – потребовал суда над собою. И был оправдан: враждебность к нынешней российской власти вовсе не гарантирует осуждение. Сейчас он довольно активно участвует в политике: член ЦК коммунистической партии, депутат Государственной Думы, председатель российской ассоциации героев и т. п.

Григян – в отличие от Варенникова – преследовалась зарубежной для нее прокуратурой. Стало быть, могла рассчитывать на поддержку своей страны (где в тот момент все ветки власти возглавлялись ее единомышленниками, а исполнительная и законодательная – даже подельниками по Майдану). Да и за океаном возлагают на нее столь серьезные надежды, что скорее всего намекнули бы российским прокурорам: поумерьте пыл.

Конечно, на всякий чих не наздравствуешься. Мало ли вздорных обвинений выдвигают в адрес политиков. Но как раз Юлия Владимировна особо настаивает на своей кристальной чистоте. И вроде бы должна смыть со своих легендарных белых одежд малейшее подозрение. Не пожелала.

Правда, к тому времени госпожа Григян уже не была премьером и вообще не занимала официальных постов. 8-го сентября 2005-го президент Виктор Андреевич Ющенко отправил опасную конкурентку, чья популярность намного опережала его собственную, в отставку. Так что рассчитывать на иммунитет от международного розыска она не могла. Поэтому ей прекращение дела было весьма удобно. Но почему российские прокуроры не воспользовались ни одним из бессчетных законных способов продления срока следствия (иной раз – на десятки лет)? Почему политическое руководство России отказалось от столь удобного способа давления на одного из ярчайших лидеров рыжего – в целом довольно антироссийского – лагеря?

Рыжие начинают и проигрывают

В промежутке между 13-м апреля и 8-м сентября произошло одно событие, чьи последствия в полной мере проявились в декабре 2005-го и первых числах января 2006-го. Руководитель «Нефтегаза Украины» – и, как положено всякому националисту (а уж главе Конгресса Украинских Националистов особенно), клинически чистый дурак – Алексей Григорьевич Ивченко инициировал пересмотр контракта с российским Газпромом. Его не устроил протокол от 23-го июля 2004-го, где сказано: «В счет полученного от Заказчика авансового платежа Исполнитель, в соответствии с Контрактом, окажет в период с 2005 по 2009 год включительно услуги по транзиту природного газа по территории Украины, исходя из ставки платы за транзит в размере 1.09375 долл. США за 1000 куб.м. газа на 100 км. расстояния, которая не подлежит изменению сторонами». Он потребовал повышения оплаты Газпрома Нефтегазу.

Ему в ответ напомнили дополнение от 9-го августа 2004-го года к основному контракту, заключенному еще в 2002-м: на весь период его действия сама Украина получала российский газ по $50 за тысячу кубометров – в 4–5 раз дешевле, чем ее западные соседи. Причем цена поставок была увязана с ценой транзита так, что сама Украина платила лишь весьма скромную разницу.

Собственно, увязка цен установилась намного раньше. Еще с 1997-го года каждый седьмой кубометр, прокачанный по украинским газопроводам, оставался на Украине в уплату за ее услуги. По сути, классический бартер. Ценовое же его выражение менялось. С 1997-го по 2002-й годы 1000 м³ газа стоила Украине $80, а ее прокачка на 100 км по украинской трубе – $1.6. Но за эти пять лет средняя цена нефти заметно упала. Цена газа привязана к усредненной за достаточно долгий срок конъюнктуре нефтяного рынка. Поэтому в 2002-м обе контрактные цены снизились – за сам газ до $50, а за прокачку – до вышеупомянутых $1.09375. Соотношение же, отражающее реальные затраты на работу насосных станций и обслуживание газового хозяйства, сохранилось.

Кстати, советская нефть поставлялась другим членам Совета Экономической Взаимопомощи по ценам мирового рынка, усредненным за последние пять лет. При стабильном росте конъюнктуры рынка это было выгодно нашим партнерам. Но в середине 1980-х случился спад нефти – и они сразу потребовали перехода с бартерных долгосрочных контрактов на денежные расчеты по текущим ценам. Споры по этому поводу стали одним из стимулов к распаду СЭВ.

Рассуждения о взаимоувязке не убедили Ивченко. 23-го августа 2005-го его заместитель Юрий Николаевич Немченко подписал протокол переговоров с Газпромом, где предложено «досрочное расторжение Дополнения № 4 от 9.08.2004 к Контракту между НАК «Нафтогаз Украины» и ОАО «Газпром» об объемах и условиях транзита российского природного газа через территорию Украины на период с 2003 по 2013 годы от 21.06.2002 г. и возврат авансового платежа ОАО «Газпром», осуществленного в счет оплаты транзита природного газа через территорию Украины в 2005–2009 гг.», поскольку «НАК «Нафтогаз Украины» предложил рассмотреть вопрос досрочного расторжения Дополнения № 4 от 9.08.2004 к Контракту между НАК «Нафтогаз Украины» и ОАО «Газпром» об объемах и условиях транзита российского природного газа через территорию Украины на период с 2003 по 2013 годы от 26.06.2002 г. и возврата в 2005 году части денежных средств в размере 250 млн. долл. США с учетом возможности поставок 5 млрд. куб.м. по цене 50 долл. США за 1000 куб.м. и дальнейшего согласования возврата оставшейся суммы аванса в размере 1 млрд. долл. США при гарантированных поставках природного газа на сумму возврата аванса по цене 50 долл. США за 1000 куб.м.».

Дальнейшее общеизвестно. Как только «Нефтегаз Украины» избавил Газпром от обязательства платить дороже за транзит при любом подорожании самого газа, тот потребовал от Украины если не западноевропейскую цену, то по крайней мере далеко не внутрироссийскую. После долгих закулисных переговоров российский газ для Украины стал официально стоить $230 за 1000 м³. Правда, официально же Украина сейчас покупает газ только в Туркмении – в 2006-м году по $60, а в 2007-м по $100 за 1000 м³. Транзит этого газа по российским трубам (по той же цене, по какой российский газ идет по украинским) обходится еще в $35 за 1000 м³. Причем цена транзита (и, стало быть, доход Украины от ее газотранспортной системы) фиксирована до 2011-го года. А вот цена газа пересматривается каждые полгода. И, как раньше, увязана с рынком нефти. А его падение в ближайшие годы не предвидится. То есть убытки Украины от решения Ивченко будут расти.

Кто кому переплатил

Правда, поборники рыжего лагеря доказывают, что новый контракт даже выгоднее Украине, нежели прежний. И даже доказывают это арифметически.

По бартерному контракту Украина получала не больше газа, чем ей причиталось за перекачку. А то и меньше: Газпром постоянно ссылался на нехватку газа. Остальное приходилось покупать – в основном через посредство компании «Итера», связанной с Газпромом (и – по многочисленным слухам – с госпожой Григян) – на коммерческих условиях: формально считалось, что многие российские потребители используют не весь газ, законтрактованный у Газпрома, и соответственно продают излишки – например, той же «Итере».

Так, в 2005-м году – когда еще действовал старый контракт – примерно 15 млрд м³ Украина получила по бартеру – по $50 – и еще примерно 5 млрд – по $160. Таким образом, затраты на газ формально составили $750 млн за бартерную и $800 за коммерческую часть – итого $1.55 млрд.

В 2006-м – по новому контракту – Украина получала весь потребляемый газ по $95 за 1000 м³. Итого за те же 20 млрд м³ – $1.9 млрд. Налицо переплата $350 млн.

Но в то же время в 2005-м Украина получила за транзит $1.47 млрд. А в 2006-м – уже $2.05 млрд. То есть дополнительно заработала $507 млн. Итого общий выигрыш при переходе на новые расчеты – более $150 млн.

Конечно, не весь этот выигрыш обусловлен новыми тарифами на прокачку. Немало помог и рост объема транзита. Апологеты Ивченко полагают, что на этот рост он и рассчитывал.

Но дело в том, что вышеприведенный газовый баланс Украины состоит не только из бартерной и коммерческой частей. Его можно поделить и на части потребленную и реэкспортируемую.

5 млрд м³, полученные Украиной по $160, немедленно направились в Румынию. Там их получила германская фирма (правда, аналитики утверждают, что она – «внучка» Газпрома). Далее этот газ распродан мелкими партиями по всей Западной Европе по местной рыночной цене – примерно $250. Итого суммарная прибыль от его перепродажи – $450 млн.

Конечно, далеко не все эти деньги получила Украина. Часть их оформлена как выплаты Украины Газпрому, что позволило сократить налоговые выплаты в Европе. Основную же часть «пилили» российские и украинские коммерческие структуры, причастные к этим поставкам. Но в любом случае $800, якобы уплаченные Украиной по коммерческим поставкам из России, можно не учитывать: реэкспорт компенсировал их с лихвой.

За газ же, потребленный самой Украиной, в 2006-м году заплачено на $675 млн больше, чем в 2005-м. Даже с учетом роста выплат за транзит республика потеряла около $170 млн.

Более того, сам этот рост транзитных выплат – тоже фиктивный.

Сравнительно скромная цена газа объясняется тем, что закуплен он не в России – та согласна продавать его Украине только по той же цене, что и западноевропейским партнерам. За вычетом расходов на транзит газа по самой Украине выходит – на ее восточной границе – $230 за 1000 м³ – цена заведомо непосильная для большинства украинских потребителей.

На запутанных переговорах в декабре 2005-го и начале января 2006-го было решено, что Россия в любом случае гарантирует прокачку по своим трубам всего, что Украина закупит в других местах. Фактически единственное место, где нашелся свободный газ – Туркмения. Она согласилась продать Украине газ по $60. Еще $35 получает Россия за прокачку.

В расчете на один кубометр и километр тарифы одинаковы. Это естественно: и трубы, и насосы одинаковые, строились одновременно и по одному стандарту, так что и эксплуатационные расходы совпадают. Но трубы от Туркмении до Украины длиннее всей Украины. Поэтому и плата за транзит больше. $700 млн, если считать весь полученный Украиной газ, и $525 млн, если учесть только непосредственно потребленный.

Если бы транзит туркменского газа шел по прежним тарифам, Украина заплатила бы около $479 млн за весь поставленный газ и $359 млн за потребленный. То есть общая потеря на тарифах составила $220 млн за весь и $156 млн за потребленный газ. Как видим, даже если учитывать не все, Ивченко никакой выгоды республике не принес.

Правда, похоже, учитывать надо все. Реэкспортная схема, много лет используемая газовыми дельцами, после рыжего бунта перестала работать. Переворотчики 2004-го особо хвастаются чистотой своих рук. Да и не удивительно: в оппозиции много не нахватаешь. Попытка же встроиться в накатанный маршрут обернулась скандалом. В частности, именно реэкспорт в Румынию объявлен ключевым аргументом в пользу рыночности цены поставок газа Украине.

Строго говоря, реально Украина и до газового конфликта получала из Туркмении – по сравнительно рыночной цене (за 1000 м³ – $44 в самой Туркмении и $58 на границе Украины с Россией) – больше, чем из России: например, в 2004-м – 36 млрд м³. На этот газ тоже распространилось предложенное Ивченко повышение тарифов. Строго говоря, одно время за транспортировку отвечала отдельная компания «Еврал», договорившаяся с Газпромом о сниженном тарифе: туркменским газом подпитывались некоторые близлежащие потребители Газпрома, а на Украину попадал газ из более удобных мест в самой России. Но к 2004-му официально действовала – и зафиксирована межправительственными протоколами несколько лет подряд – симметрия тарифов. И несложно подсчитать: на указанном объеме газа Украина потеряла почти $638 (а если бы продолжались поставки через «Еврал» – то даже $756) млн в год. Поистине национализм пагубен для любой страны и любого народа, хоть ненадолго подпадающих под его обаяние!

Чисто технически Украина и сама способна потребить все 20 млрд м³ в год, ранее получаемые из России. При прежней схеме поставок ее предприятия и население испытывали заметные перебои. Но «съесть-то он съест, да кто ж ему даст!» На рынке важен не технический, а платежеспособный спрос. Его же на Украине до недавнего времени и на 15 млрд м³ российского газа не набиралось: даже при сверхльготных условиях поставок – в поддержку не слишком антироссийской власти – не прекращались жалобы на дороговизну газа.

Но и это еще не все. 2006-м годом жизнь не кончилась. А на 2007-й Туркмения потребовала уже по $100 за 1000 м³. То есть до конца этого года Украина заплатит собственно за газ – без учета транспортной составляющей – еще на $800 млн больше за все поставки по контрактам и на $600 млн больше за потребление по прежним нормам. Легко видеть, что вся разница транзитных платежей – $290 млн, если учитывать весь газ, и $350 млн, если учесть только потребленный – не окупает этих потерь. Чистый убыток для Украины составляет более $500 млн и $250 млн соответственно.

Причем до конца 2009-го – на весь срок действия контракта, расторгнутого по инициативе Ивченко – подешевения нефти и газа не предвидится. Значит, даже в лучшем для себя случае Украина в ближайшие три года заплатит $1.5 млрд, если продолжит получать по 20 млрд м³ в год, или $750 млн, если ухитрится остаться в рамках прежних норм потребления.

Вдобавок этот лучший случай маловероятен. По мнению большинства экспертов, по крайней мере до конца президентства Буша нефть будет в основном дорожать. При растущих ценах долгосрочные контракты выгодны покупателю. Отказавшись от контракта, покупатель Ивченко сыграл на стороне продавца.

Кто виноват

Конечно, Газпром тоже сыграл далеко не самую пассивную роль. Еще в июне 2005-го на переговорах с Украиной о режиме транзита и поставок газа он потребовал увеличить до среднеевропейского уровня цену за газ ($160–170 за 1000 м³) и тариф за газовый транзит в Европу, а также перейти к полностью денежной, а не натуральной оплате транзита и изменить методику расчета цен на газ. Но сами-то переговоры начались по инициативе «Нефтегаза Украины»!

Более того, идея отказа от бартера – тоже не газпромовская. 28-го марта 2005-го – при первом визите в Москву – Ивченко предложил председателю правления «Газпрома» Алексею Борисовичу Миллеру повысить транзитный тариф для российского газа, транспортируемого через Украину в Европу, до рыночного уровня и перейти на оплату живыми деньгами, а не поставками газа, как во все предыдущие годы.

В порядке курьеза отмечу: заодно Ивченко, по утверждению русской Википедии, хотел делить поровну доходы, получаемые от транзита туркменского газа на Украину посредническими фирмами – в частности, номинально российско-австрийской нефтегазовой компанией RosUkrEnergo AG. Той самой, которая потом – после устроенной им разрухи – стала номинально же контролировать все поставки газа на Украину. Но оцените саму идею: изымать в пользу Украины половину денег, заплаченных ею же – и за транзит газа для нее же!

Впрочем, на расчеты живыми деньгами Газпром согласился – при условии перехода на коммерческое ценообразование по поставкам. Там хорошо представляли себе последствия такой коммерции.

Впрочем, премьер-министр Украины не глупее газпромовцев: Юлия Владимировна хорошо представляла себе все эти тонкости – как отмечено выше, она успела поруководить единой энергосистемой Украины. Поэтому уже на следующий день она заявила: без бартерного газа страна не сможет обеспечить дешевый газ населению и коммунальному сектору.

Цены газа для этих потребителей субсидируются украинской промышленностью. К началу переговоров предприятия жилищно-коммунального хозяйства получали в основном российский газ, население – более дешевый из собственных украинских месторождений (они невелики, но для населения достаточны), а промышленность – туркменский, до реформ Ивченко самый дорогой. Подорожание российского газа позволяло «Нефтегазу Украины» требовать с ЖКХ большей платы за газ (что в свою очередь обернулось бы ростом тарифов на услуги). А перед президентскими выборами кандидаты соревновались в щедрости обещаний избирателям – и бюджет был сверстан соответственно.