Текст книги "Украина и остальная Россия"

Антикризисное единство
Внутренний шок может заменить мировой

Все мы знаем: новая разработка – дело дорогое. И чем выше достигнутый уровень развития науки и техники, тем разработка дороже. Грубо говоря, то, что можно было придумать дешево, уже придумано.

Деньги, потраченные на разработку, надо возместить. А как? Только включить эти расходы в общую цену товара. Но тогда мы оказываемся перед серьезной угрозой: конкуренты могут просто воспроизвести нашу находку и пустить ее в продажу дешевле, потому что они не тратились на ее создание.

Так называемые «законы об интеллектуальной собственности» тут мало помогут. Как отметил еще полтора века назад глава лондонского профсоюза переплетчиков Томас Джозеф Даннинг, при трехстах процентах прибыли нет такого преступления, на которое капитал не рискнул бы даже под страхом виселицы. Соответственно единственный способ предотвратить копирование – продажа товара в стольких экземплярах, чтобы на каждый из них пришлась лишь очень малая доля общей цены разработки; если она составит малую долю всей цены этого экземпляра, затраты на обход закона не окупятся.

Еще в конце тысяча девятьсот семидесятых группа западноевропейских экономистов пришла к выводу: существует порог численности общего населения рынка, дающий какие-то шансы окупить новую разработку. Если общее население меньше этого порога, новинка гарантированно не окупится независимо ни от каких иных обстоятельств. Численность населения – необходимое условие, хотя, к сожалению, далеко не достаточное.

Когда эти исследования были проведены, порог численности населения составлял для Западной Европы примерно триста миллионов человек. У нас оплата разработчиков относительно оплаты серийных изготовителей несколько ниже, чем на Западе. Поэтому советский порог составлял около двухсот пятидесяти миллионов. Население Советского Союза тогда было гораздо больше.

А западные европейцы приняли меры: немедленно начались переговоры по преобразованию Европейского Экономического Сообщества в Европейский Союз, ради формирования единого рынка, превышающего порог самодостаточности, чтобы новые разработки можно было окупить внутри этого рынка, не рассчитывая на экспорт за его пределы. По той же причине тогда же начались переговоры о создании СевероАмериканской Зоны Свободной Торговли в составе Канады, Соединенных Государств Америки и Мексики.

И те, и другие переговоры, как известно, завершились успешно. Сейчас на Западе порог самодостаточности в соответствии с прогрессом техники дорос уже до четырехсот миллионов – но рынки там куда обширнее.

Ну а мы, как всегда, пошли другим путем, как призывал еще Владимир Ильич Ульянов. Мы свой единый рынок раздробили на куски. Правда, сейчас, из-за того, что оплата разработчиков еще упала, у нас порог самодостаточности снизился приблизительно до двухсот миллионов человек. Но ни одна из республик былого Союза не имеет этих двухсот миллионов: даже в России сегодня всего примерно сто сорок шесть.

Выход из положения – создание так называемого Единого Экономического Пространства. Белоруссия, Казахстан, Россия и Украина в совокупности образуют тот самый самодостаточный рынок, который может вообще не обращать внимания ни на какие внешние события. Какие кризисы ни бушуют за пределами самодостаточного рынка, он при грамотной организации может выживать самостоятельно.

Правда, американцы сейчас как раз на своем рынке, хотя он и самодостаточный, породили кризис и теперь будут внутри себя его переживать. Европейцы пока слишком завязаны на американский рынок, так что им тоже будет тяжело. Мы же в принципе можем, создав Единое Экономическое Пространство, вообще не обращать внимания на кризис за его пределами.

Проблема тут только одна: идею Украины как самостоятельного государства и украинцев как самостоятельного народа придумали поляки – и полтора века назад административно поддержали австрийцы – в качестве антироссийского инструмента. С тех самых пор идея независимости Украины в принципе неотделима от идеи противостояния Украины всей остальной России.

Пока Украина независима, она в Единое Экономическое Пространство не пойдет. Просто потому, что в таком пространстве смысл ее независимости теряется – соответственно теряется надобность в независимых правителях. Еще в семнадцатом веке гетман Дорошенко пытался присоединить Украину к Турции, мотивируя это тем, что если украинцы объединятся с единородными, единоязычными, единоверными русскими, то сольются с ними, и не будет им нужен отдельный гетман и отдельная казачья старшина. А вот если пришить Украину к иноверной, иноязычной, инородной Турции, то она всегда останется самостоятельной и всегда будет нуждаться в самостоятельных же управленцах.

Иными словами, чтобы вся Россия – в том числе и Украина – спаслась от всемирного кризиса, нужно, чтобы народ Украины отказался от независимости и от независимых правителей. Организация референдума, правомочного принять такое решение, теоретически возможна, но практически весьма сложна, и я не уверен, что с этой задачей кто-то справится до того, как вторая волна кризиса грянет в полную силу. Но другого выхода из кризиса у нас – ни у украинцев, ни у остальных русских – нет.

2009.11.12.01.07

Ликвидировать систему принудительной дерусификации
Интервью одесским коллегам

После того, как – благодаря сети Интернет – одессит Анатолий Александрович Вассерман, известный своими интеллектуальными победами, вышел на новый виток популярности, для многих оказалась неожиданностью его резкая критика по вопросу украинской государственности. Однако тем, кто оценивает его позицию как какое-то новое явление, связанное с текущими конъюнктурными либо материальными интересами, не мешало бы ознакомиться с его статьями и предвыборной агитацией начала девяностых годов, когда Анатолий Вассерман едва не прошел в Верховную Раду. Нужно заметить: его видение ситуации по украинскому «самостiйному» вопросу с тех пор осталось без существенных изменений, а его способности анализировать – или даже предсказывать – можно только позавидовать. В настоящее время Анатолий живет и работает в Москве, но часто навещает родной город и внимательно следит за событиями, происходящими здесь, у нас. Мы полагаем, что и одесситы не без интереса относятся к судьбе (а главное – мнению) одного из умнейших людей страны, может быть, даже мира, а возможно, что и галактики. Анатолий Вассерман любезно согласился ответить на наши вопросы:

Давайте вот с чего начнем: я периодически попадаю в сети на Ваши статьи или записи в Живом Журнале. Иногда замечаю, что в комментариях Вас стали обвинять в заангажированности, заполитизированности в чью-то пользу. Отсюда вводный вопрос: состоите (состояли) ли Вы в какой-либо партии, считаете ли себя сопричастным к какой-либо политической силе?

Ни в какой партии никогда не состоял официально. В России в разное время участвовал в предвыборных кампаниях нескольких организаций: 1995 – Союз Труда (объединение профсоюзов и Союза Промышленников и Предпринимателей), 1999 – Союз Правых Сил, 2003 – Союз Людей за Образование и Науку. Из всех перечисленных мне ближе идеологически Союз Правых Сил, но именно образца 1999-го: к 2003-му он изрядно оторвался от реальности.

А Вам не кажется, что либеральные, общечеловеческие ценности, а точнее – то, что под ними сейчас принято понимать, существенно утратили свою привлекательность, а значит, и актуальность? Ведь именно такими лозунгами нас постоянно расшатывают внешние враги, именно при помощи этих рычагов удалось провести Оранжевый путч, и боюсь, это еще не все зло, с которым мы столкнемся под этой личиной?

В целом описанная Вами картина, увы, весьма точна. Общечеловеческие ценности, на мой взгляд, не отменяют неизбежность конкуренции. Более того, либерализм считает ее одной из высших общечеловеческих ценностей – в частности, потому, что конкуренция производителей идет на пользу потребителям и наоборот. Конкуренция в целом – один из мощнейших движущих механизмов человечества. Но это не отменяет ее же опасности для каждого отдельного человека. Конкуренты, несомненно, стремятся к одним и тем же целям, но готовы по дороге затоптать друг друга. Поэтому, даже будучи поборниками этих целей, мы вовсе не обязаны во всем потакать прочим их поборникам.

Ваша резкая позиция по вопросу самостоятельности Украины стала новостью только для тех, кто не интересовался ей ранее. Вашу предвыборную программу 1994-го года без преувеличения можно назвать пророческой. При этом, Вы говорите о вполне конкретных явлениях. Героизация УПА, агрессивная языковая политика, перевод военных кадров в западные области Украины. И это за много лет до позора с Институтом сухопутных войск. Неужели уже тогда были основания делать такие выводы?

История принудительной дерусификации юга и запада Руси продолжается уже не первый век. Так что ее цели и неизбежные последствия давно очевидны. Кстати, первая моя опубликованная (1991.11.23) статья – «Независимость от здравого смысла» – уже содержала многие прогнозы этих последствий. К сожалению, я доселе не удосужился выложить на своем сайте все предвыборные материалы. Но решил включить их в сборник своих статей «Украина и остальная Россия», готовящийся сейчас к печати.

Вы говорите, что Украину на самом деле населяет русское большинство. Так почему получается так, что мы неспособны создать свое самостоятельное государство, которое могло бы стать примером для остальной России, но без противопоставления и антироссийского курса?

К сожалению, даже в самой России народ далеко не всегда осознает свои интересы. А уж в частях, отторгнутых от страны, пропаганда и подавно способна заморочить даже самые светлые головы. Сегодня многие с ужасом глядят на последствия той политики, которая еще пару десятилетий назад представлялась им воплощением их идеалов. Цель же пропаганды – именно противопоставление отторгнутых частей и остальной России. Ведь нет иного способа удержать это отторжение (и тем самым сохранить статус независимых правителей), кроме нагнетания искусственных конфликтов между частями расколотого народа.

Итак, Вы баллотировались в Верховную Раду, но высказывались, что не собираетесь баллотироваться на пост мэра. Ваше место видится Вам во власти законодательной, а не исполнительной. Какие именно законы Вы считаете необходимым принять?

Сегодня нужно не столько продвигать новые законы, сколько отменять старые, препятствующие нашей жизни. Применительно к Украине необходимо, в частности, ликвидировать всю систему принудительной дерусификации – хотя бы потому, что она изрядно мешает реинтеграции нашего рынка, а без нее развитие многих технических и экономических новшеств заведомо невозможно. Надо убрать засилье чиновничества – особенно в сфере малого бизнеса. И еще много всяких препятствий заслуживают разрушения.

Как Вы относитесь к федерализации Украины?

В целом – положительно. Но похоже, этот механизм согласования общегосударственных и региональных интересов у нас уже запоздал: государство в целом идеологически контролируют представители одного региона, более семи веков пребывавшего в отрыве от Руси, а потому привычно противостоящего общерусским интересам. Более того, западные области заметно малолюднее восточных, поэтому в совете федерации, куда каждый ее субъект посылает равное число депутатов, интересы запада будут представлены непропорционально многочисленными представителями, что может еще больше усилить перекос в политике. Полагаю, для начала надо осуществить хотя бы минимальное условие федерализма, выраженное в известном лозунге: либо два языка – либо две Украины.

Хочу вернуться к Вашей программе 1994-го года. Итак, вы пишете: «Бороться в парламенте за независимость от Галичины и воссоединение с Россией обязан я лично». Прошло 15 лет. Борьба за независимость провалена. Каким образом нам бороться сегодня?

Бороться надо прежде всего теми же парламентскими методами, что и в 1994-м. Просто технологии игнорирования народного волеизъявления с тех пор заметно изощрились. Поэтому само волеизъявление должно стать отчетливее, чтобы его труднее было исказить. Сегодня еще актуальнее, чем в 1994-м, мой тогдашний лозунг: голос, не использованный Вами, будет использован против Вас. Что же до поражения – проиграно сражение, но не война. Более того, временные победители, опьянев от собственной безнаказанности, ведут себя так разнузданно, что сами готовят свое окончательное поражение. Если в 1994-м многие еще верили в полезность независимого развития, а в 2004-м немалая часть народа искренне полагала рыжий бунт едва ли не спасительным, то пятилетний шабаш независимцев развеял почти все иллюзии. Сегодня всего ведьминого обаяния Юлии Владимировны Григян вряд ли хватит для повторения концертных успехов на киевской площади Независимости – не говоря уж обо всей стране.

Мысли, озвученные Вами в 1994-м, даже сегодня, когда накал страстей заметно возрос, звучат довольно резко на общем фоне повальной политкорректности. И сегодня Вы высказываетесь достаточно прямолинейно. Поэтому вдвойне странно слышать, что единственным методом борьбы Вы предлагаете такой удобный властям и утративший доверие народа инструмент, как голосование. Можем ли мы полагаться на голосование, когда нашими голосами пренебрегли сначала на президентских, а затем и парламентских выборах?

Процессу голосования, несомненно, невозможно доверять в полной мере. Но любые иные средства существенно рискованнее, ибо сопряжены с неконтролируемым ростом конфликтов. Поэтому гражданская сознательность нужна прежде всего для получения таких убедительных результатов голосования, какие даже самым мощным фальсификаторам трудно будет игнорировать. Переголосование в 2004-м и роспуск Верховного совета в 2007-м были возможны, помимо прочего, еще и потому, что голоса реально разделились почти поровну. Если же русское большинство осознает свои интересы, разница будет столь велика, что никакими манипуляциями не удастся сделать меньшинство подавляющим.

Что же касается политкорректности – она представляет собою прежде всего разоружение оппонента путем запрещения ему называть предметы и процессы своими именами. Я не собираюсь заранее отказываться от своего главного инструмента – честного слова. И намерен этим словом пробудить, наконец, сознание большинства. А дальше – как учил еще Карл Генрихович Маркс, идея, овладевшая массами, становится материальной силой.

В сети мне попался ролик, в котором Вы говорите, что на предстоящих выборах отдадите свой голос за Януковича. К Януковичу и Партии Регионов у избирателей накопилась масса вопросов. Люди поддерживают его, но он отдает наши совместные победы без сопротивления. Вас это не смущает, когда Вы говорите о поддержке Януковича?

Сам Янукович несомненно слаб как политический лидер (хотя и очень силен как хозяйственный руководитель). Да и вся Партия Регионов больна «организационным бессилием и бледной немочью»: готова пренебрегать политикой ради экономических интересов своих руководителей, забывая, что политика – концентрированное выражение экономики. Это правило работало еще задолго до того, как его сформулировал Владимир Ильич Ульянов. Тем не менее, на Украине пока нет другой организованной силы, достаточно близкой интересам русского большинства, составляющего по разным методам исследования от 2/3 до 5/6 населения, и в то же время, не слишком далекой от шансов на успех. Остается работать с регионалами – и всеми силами подталкивать их дальше по пути, нужному стране.

В масштабах страны, возможно, так. В масштабах города, все-таки, у людей есть больше возможностей влиять на ситуацию. В Одесском горсовете, традиционно, большинство принадлежит Партии Регионов. Но исключая предвыборные гонки, никакого антагонизма между ними и оранжевым Гурвицем не возникает. Так неужели мы должны снова и снова вверять себя людям, которые из года в год работают против нас, в союзе с врагами, а не попытаться найти какую-то новую силу, какого-то другого представителя?

Думаю, на городском уровне сформировать новую политическую силу существенно легче, нежели на общегосударственном. Собственно, в Одессе такая сила – партия «Родина» – уже возникла. К сожалению, прогрессивная социалистическая партия сделала серьезнейшую ошибку: ради узкопартийных интересов депутаты горсовета, сформировавшие «Родину», выведены из списка ПСП и тем самым лишены депутатского статуса. Витренковцы сохранили свою фракцию – но тем самым доказали, что партийные интересы им важнее народных. Придется теперь ждать новых выборов. Надеюсь, на них «Родина» выступит успешно и станет ядром общегосударственной силы.

Насколько я знаю, Вы в 1994-м году проводили свою кампанию без покровительства каких-либо политических сил и не располагая средствами. Тем не менее, добились второго результата по своему округу, только благодаря актуальности мыслей, вложенных в текст. Можно ли сегодня, не располагая средствами, рассчитывать на положительный результат только от идеи, или порог чувствительности людей понизился с тех пор?

Люди, несомненно, стали менее чувствительны к красивым словам, в изобилии производимым по ходу агитационных кампаний. Но сами интересы граждан никуда не исчезли. И соответственно, граждане все так же способны поддержать тех, кто действительно способен эти интересы реализовать. Вопрос лишь в том, каким образом доказать такую способность. Думаю, тут немалую роль играет репутация человека. Любой, кто приходит в публичную политику, живет достаточно долго, чтобы факты его жизни давали достаточный материал для оценки. Надеюсь, избиратели способны оценить политиков с той же надежностью, с какой оценивают знакомых, портных, продавцов…

2009.11.23.21.57

От сепаратизма к реинтеграции
Зачем и как вернуть Украину в Россию

Рекламисты украинской самостоятельности уверяют: русский либерализм кончается на Украине – ее независимость не признает ни один русский. И впрямь, мало кто из русских согласен на раскол своего народа.

Профессиональные украинцы, естественно, уверяют: народы разные. Кое-кто даже именует украинцев единственными наследниками Киевской Руси, а русских – помесью монголов с финно-уграми. Их не смущает даже очевидная антропологическая близость образца красоты, принятого в украинской литературе, именно к тюркам, и несомненные венгерские и румынские черты в галичанах – восточнокарпатском народе, когда-то русском, а ныне официально провозглашенном эталоном украинской самобытности.

Происхождение галичан несущественно: стали же русскими потомки эфиопа Ганнибала и шотландца Лермонта! Куда важнее другое: русские в целом очень разнообразны, как и подобает действительно великому народу. Украинцы (как и белорусы, и западнокарпатские русины) отличаются от русских по любому критерию, поддающемуся изучению, ничуть не больше, чем сами русские друг от друга. Они – яркая краска широкой русской радуги.

Недаром официальный бог украинской литературы Тарас Григорьевич Шевченко, тысячекратно повторивший в своих творениях слово «Украина», не сказал «украинец» ни разу – ни в стихах на диалекте родной деревни, ни в прозе и личном дневнике на правильном – литературном – русском языке.

Единство доказывает даже сам язык. Его упорно пытаются отделить от русского. Способ – довольно простой. Все южнорусские диалекты просеяны в поисках слов, отличающихся от общерусской нормы. Если такое слово находят – его объявляют исконно украинским (или – для западнорусских диалектов – исконно белорусским). В крайнем случае заимствуют польское или венгерское слово. Процесс начат всего полтора века назад, так что подробно документирован. Сейчас сходным способом изготовляют сибирский язык – с очевидной целью: отколоть Сибирь от остальной России.

Но такой трюк меняет лишь словарь. Структура языка – правила составления слов из частиц и фраз из слов – сохраняется. Украинский (и белорусский, и сибирский) остается в пределах спектра диалектов русского языка. А вот галицкий говор, вобравший множество польских, венгерских, немецких оборотов, давно может претендовать на звание синтаксически самостоятельного языка.

Впрочем, галичане и по любому другому критерию отличаются от украинцев куда разительнее, нежели украинцы от остальных русских. Ведь Галичина – экспериментальный полигон истребления русского духа.

В 1866-м крупнейшая из германских держав – Австрия – проиграла Пруссии войну за главенство в объединяемой Германии. Пруссия изрядно намаялась с онемечиванием поляков, доставшихся ей при разделе Польши в 1794-м, и хотела создать мононациональное государство, а потому не взяла Австрию, где половина населения не принадлежала к немецкому народу, даже в младшие партнеры. Австрия оказалась вынуждена повернуть вектор имперской экспансии с северо-запада на юг и восток – в зону традиционных интересов России. Силой и экономикой противостоять второй по размеру (после Британии) мировой державе Австрия не могла. И сконструировала неконвенциональное оружие: решила убедить ближайшую к ней часть русских в инородстве. Начали с русской Галичины, доставшейся Австрии в ходе того же раздела Польши.

В частности, щедро финансировали литераторов, способных описать противоречия между дворянскими верхушками юга и севера Руси как распри между народами. Во Львовском университете создали кафедру украинистики (в городе тогда большинство составляли поляки, традиционно враждебные русским вследствие многовекового межгосударственного соперничества). Возглавил кафедру молодой историк Михаил Сергеевич Грушевский. В работе он прославился, в частности, публикацией множества старинных архивных документов: слово «Русь» в них он неукоснительно заменял на «Украина», «русский» на «украинец».

Повторяющим эту фальсификацию предоставлялись и политические льготы. В местные выборные органы охотно пропускали тех русских, кто соглашался называться украинцами, а сохраняющих самоназвание и культуру объявляли избранными незаконно.

Даже полувека применения этих мер не хватило: когда в ходе Первой мировой войны Галичина переходила из рук в руки, местное население приветствовало родную российскую армию. В конце концов значительная часть русских ушла на историческую родину с отступающими войсками. Немалую долю оставшихся австрийцы истребили в концлагерях. Мемуары выживших в крупнейшем из них – Таллергофе – тяжко читать даже после всего, что мы теперь знаем о Бухенвальде и Освенциме: в Первую Мировую немцы зверствовали немногим меньше, чем во Вторую.

После войны запад объявил коммунистический призыв к мировой революции продолжением российской имперской агрессии. Большевикам в ответ понадобилась витрина расцвета народной самобытности. Ни один реально расцветающий народ России на эту роль не годился: то слишком мал, то за границей неведом. Пришлось строить витрину по австрийскому образцу. На роль дизайнеров пригласили готовых галичан – продукт австрийской культурной инженерии. Руководили процессом еврей Каганович, поляк Косиор, русские Постышев и Чубарь. Действовали со всем революционным рвением: за употребление литературного русского языка на работе можно было и партбилет потерять – а это не только увольнение без надежды найти новую работу, но и немалый шанс на возбуждение уголовного дела.

Особых результатов, как и австрийцы, не добились. До введения паспортов с графой «национальность» русские, переезжая с Украины, на новом месте называли себя только русскими. В 1930-х технократы во главе с Джугашвили одолели возглавляемых Бронштейном идеократов, забросили идею мировой революции, прекратили насильственную украинизацию, разрешили выбирать язык обучения – и жители Украины в подавляющем большинстве избрали для своих детей русский. Но все же витрину сохранили. К середине 1960-х – после очередной волны украинизации – почти все русское большинство населения республики официально считалось украинцами.

Это позволило коммунистическому руководству Украины 1991.08.24 – сразу после поражения ГКЧП – провозгласить ее независимость, дабы предотвратить осуждение за фактическую поддержку незадачливых путчистов. 1991.12.01 9/10 избирательных комиссий Украины проголосовали «за».

Внутри республики от этого ничего не изменилось, даже вопреки очередному всплеску украинизации. Недавно легендарная служба изучения общественного мнения «Гэллап» провела на Украине очередной опрос двух тысяч человек (по социологическим меркам – очень много). Опросные листы заготовили в двух вариантах. Лишь 1/6 опрашиваемых выбрала украинский. Остальные 5/6 предпочли отвечать на родном литературном русском.

Но в пропаганде и внешней политике изменилось все. Ведь правители Украины могут удержать своих подданных в стороне от остальных русских, только постоянно клевеща на Россию и провоцируя конфликты с нею.

Этим радостно воспользовались американцы. Их основной конкурент – Европейский Союз – сильно зависит от энергоснабжения из России. Взять под контроль все пути транзита – простейший путь к ограничению европейских экономических возможностей. Украина, где проходят основные наши нефтегазопроводы – ключ к решению американской стратегической задачи. В 2004-м подготовленный американцами бунт вознес в президенты проигравшего второй тур выборов, невзирая на гомерические фальсификации в его пользу, Ющенко, женатого на бывшей сотруднице отдела разведки государственного департамента – министерства иностранных дел – Соединенных Государств Америки.

России же стало плохо еще раньше – сразу после распада Союза.

Новые разработки требуют изрядных затрат. Покрыть их можно только из цены готовых изделий. Но если в общей цене достаточно велика доля расходов на разработку, у кого-то появится соблазн скопировать новинку и продавать по дешевке. Чтобы не задирать цену, нужно продать много экземпляров товара. Подробные экономические расчеты показывают: на постсоветском пространстве для окупаемости новинки нужен рынок хотя бы в 200 миллионов жителей.

На Западе потребный рынок уже приближается к 400 миллионам. Не зря в Европе отменены все экономические границы. Даже проамериканская политика принятых в ЕС постсоветских стран не отменяет выгоды от расширения рынка.

Пока не воссоздадим рынок хотя бы в рамках Единого Экономического Пространства (Белоруссия, Казахстан, Россия, Украина), нашей промышленности невыгодно создавать новое. Значит, она в конце концов будет задавлена импортом, чья разработка уже окупилась за границей.

Независимость Украины, как очевидно из вышеизложенного, поддерживается ее неучастием в каких бы то ни было акциях, дружественных остальной России. Спасение отечественной экономики возможно только после политического воссоединения. Киевскую стену надо снести быстрее, чем Берлинскую.

Решить эту задачу технически несложно. Достаточно провести на Украине референдум с вопросом: «Желаете ли Вы, чтобы населенный пункт, чьим постоянным жителем Вы официально значитесь, вошел в состав Российской Федерации?» Для оценки расходов, необходимых во избежание излишнего принуждения, каждому голосующему следует дать и бюллетень социологического опроса: «Если большинство населения населенного пункта, чьим постоянным жителем Вы официально значитесь, примет иное, нежели Вы, решение, хотите ли Вы переехать в другой населенный пункт в течение ближайшего года за счет государства?» Результаты референдума и опроса легко предсказуемы. Если чиновный аппарат не помешает распространению достоверных исторических и экономических сведений, за пределами России останется только Галичина и часть примыкающей к ней Волыни.

Увы, помехи неизбежны: никакая – в том числе и украинская – элита не желает спуститься с государственного уровня на областной. Способы ненасильственного преодоления такого сопротивления известны давно. Описывать их здесь вряд ли уместно: незачем давать оппонентам время на подготовку контрприемов. Но для любых серьезных действий на этом направлении нужна воля руководства самой России. А все остальное – дело техники.

2010.01.08.01.32