Текст книги "Хроники возрожденного Арканара"

Хочется спросить у Виктора Шендеровича: уважаемый Виктор, Вам уютно в такой компании? Кстати, Вы там – и вместе с Альфредом Кохом, чья «зондеркоманда» (по выражению Андрея Пионтковского) занималась «зачисткой» старого НТВ, и о котором Вы так метко выразились когда-то («грязная репутация имеет свои преимущества – ее невозможно запачкать»). Вы полагаете, что «русские марши», «зиги», баркашовские приветствия «Слава России!», эпитеты «чернож.пые» и прочее – смешные мелочи, на которые можно и нужно закрыть глаза? Издержки политического пубертатного периода? Главное, чтобы помог Путина свалить, а остальное неважно?

Эта позиция политически, как минимум, крайне близорука. Еще есть время опомниться и подумать.

И не только у Вас.

«Голосуй или проиграешь» 2.0

Московские выборы как очередной пример «бинарной» избирательной кампании

Большинство комментаторов расценивает московские выборы как удар по репутации (несмотря на формальный выигрыш) власти и победу (по крайней мере моральную) оппозиции в лице Алексея Навального.

Так ли это? Далеко не факт.

Напомним, что именно власть обеспечила Навальному участие в выборах. Потом организовала его «стартовый рывок» в виде стремительного освобождения (чего ни с кем из оппозиционеров в путинскую эпоху не случалось). А потом не чинила никаких препятствий в ходе кампании ни ему, ни поддерживающим его СМИ и бизнесменам.

С учетом сказанного, успех Навального, конечно, может быть «сбоем» при реализации кремлевского плана – если он предусматривал образцово-показательную победу Сергея Собянина над известным оппозиционером.

Но может быть и составной частью этого плана – если он предусматривал нечто совсем другое. Например, конструирование новой «системной оппозиции», должной заменить нынешнюю думскую.

В первом случае действительно имеет место поражение власти.

Во втором случае говорить об этом не приходится. Впрочем, о будущем – чуть ниже. Сперва поговорим о недавнем прошлом и настоящем – о том, что проявилось в московской кампании и по своему значению далеко выходит за пределы вопроса о том, кто будет управлять Москвой.

Для начала, кампания по выборам мэра Москвы – человека, который должен отвечать за ежедневную жизнь 10-милли-онного города, – была намеренно «отодвинута» от собственно московских проблем. Причем отодвинута не властью, а частью оппозиции – где чрезвычайно популярны были рассуждения: «Это не выборы, а референдум о недоверии Путину», «кампания по слому режима», «нечего болтать о хозяйственных вопросах, парковках и «точечных застройках» (последнее презрительно именовалось «малыми делами»).

Конечно, кампания по выборам мэра столицы не могла не быть политической. Но когда ее полностью перевели в плоскость альтернативы «угодить Путину – досадить Путину», многолетняя работа для горожан оказалась не имеющей на выборах никакого значения.

Что же касается разговоров о «референдуме», то трудно не вспомнить, что ровно такой же отвлекающий прием использовала в 2007 году «Единая Россия», объявившая выборы Госдумы «референдумом о доверии Путину», чтобы улучшить свой результат. И это не единственный пример «заимствования» оппозицией технологий власти. Есть и куда более впечатляющий – президентские выборы 1996 года.

Тогда, если помнит читатель, избирательная кампания была усилиями Кремля переведена в «бинарную», якобы сводящуюся к противостоянию только двух кандидатов – Бориса Ельцина и Геннадия Зюганова. При этом первый тур выборов, в котором кроме упомянутых участвовали Михаил Горбачев, Григорий Явлинский, Александр Лебедь, Святослав Федоров, Владимир Жириновский и другие, «подавался» как второй – под нескончаемое исполнение лозунга «Каждый голос, отданный не за Ельцина, работает на Зюганова». Именно это привело к невероятному взлету рейтинга действующего президента и помогло ему выйти во второй тур, а потом победить.

Сейчас все было разыграно практически по тем же лекалам «Голосуй или проиграешь» – «Каждый, кто не проголосует за Навального, поможет Собянину». Все прочие кандидаты изображались (причем как провластными, так и частью оппозиционных СМИ) статистами, «спойлерами» и так далее. Любая попытка объяснить, что выборы проходят в два тура и голосование за любого из оппозиционных кандидатов уменьшает шансы Собянина победить уже в первом, –  немедленно заглушалась дружным хором сторонников «единого и безальтернативного кандидата от оппозиции», которые имели подавляющее информационное преимущество в независимых СМИ.

«Участникам общегражданского движения небезуспешно были навязаны такие аморальные принципы поведения, как: «Цель оправдывает средства»; «Кто не с нами, тот против нас»; «Политическая целесообразность важнее этических принципов и мировоззренческой позиции»; «Да, это сукин сын, но это наш сукин сын!» – констатирует Андрей Илларионов.

Не могу с ним не согласиться – но и это произошло отнюдь не впервые.

Весной 1990 года многие из тех, кто продвигал Бориса Ельцина на пост председателя Верховного Совета, признавались журналистам: конечно, никакой он не демократ, но он нужен как «таран», который поможет опрокинуть коммунистический режим и победить Горбачева, а потом мы все «отрихтуем».

Правда, они «забыли» честно объяснить это гражданам, которых уверили, что Борис Николаевич – истинно демократический лидер. И каждый, кто впоследствии критиковал Ельцина, попадал в список «противников демократии».

В июле-августе 1991 года, при выборах преемника Ельцина на посту председателя Верховного Совета, примерно эти же люди уверяли: «Кто не за Хасбулатова – тот за красно-коричневых!» Осенью 1993-го, «красно-коричневыми» у них же были те, кто за Хасбулатова (а заодно и те, кто напоминал им, что они говорили два года назад).

1992—1993 годах в «противники реформ» и в «пособники коммунистов» – в рамках той же логики «Кто не с нами, тот против нас» – зачислялся любой, кто не соглашался поддерживать президента Ельцина и одобрять концентрацию власти в его руках.

В упомянутом 1996-м цель (недопущение коммунистов к власти) настолько оправдала средства, что «гражданской позицией» множества СМИ, в том числе федеральных телеканалов, стала открытая агитация за Ельцина. А видные представители демократической общественности ни разу не возмутились использованием президентом «административного ресурса» и широко закрытыми глазами смотрели на нарушения закона в его пользу.

В 1999 году каждый, кто осмеливался выступить против войны в Чечне, тут же объявлялся «предателем» и «пособником террористов», не желающим, чтобы в Чечне «возрождалась российская армия».

Наконец, на протяжении большей части путинского правления его противники были уже, без всяких условностей, объявлены «врагами России», «предателями», «платными агентами Запада», «пятой колонной» и «экстремистами». Конечно, когда вождь отождествляется со светлым будущим, все его критики автоматически превращаются во врагов всего хорошего и сторонников всего плохого.

Что же мы видели сейчас на выборах мэра Москвы? Почти полную кальку этой модели.

Граждан (при помощи серьезных информационных ресурсов и устами известных персонажей) уверяли, что перемены в городе и стране могут быть связаны с именем только одного кандидата, а любой, кто против него, – тот и против перемен, против узников Болотной, и против Ходорковского и Лебедева, против свободы и демократии. И вообще, «если ты не за Навального, то ты за Кремль» – после чего в перечень «кремлевских агентов» (в соответствии с печально известным списком «врагов Навального») попали Григорий Явлинский, Владимир Рыжков, Андрей Пионтковский, Андрей Илларионов, Евгения Чирикова, заподозрить которых в «работе на Кремль» могут только ненормальные.

Сказанное было бы смешно, если бы не было так грустно: во время московских выборов как в эфире, так и в интернете была развязана «холодная гражданская война».

«Ожесточенность споров, характер оскорблений, масштабы нападок, беспрецедентность травли в рамках оппозиционного движения, составление проскрипционных списков на бывших союзников намного превзошли соответствующие параметры критических замечаний в адрес режима», – замечает Андрей Илларионов. Действительно, поток оскорблений в адрес тех, кто сомневался в необходимости поддержки Навального или критиковал его, оказался беспрецедентным. «Враги», «дураки», «провокаторы», «тролли», «шавки» – эти эпитеты в дискуссии употребляли не только анонимы, но и реальные (и ранее уважаемые) люди.

Перед голосованием этот поток достиг таких масштабов, что стало понятно: выстраивается секта. Движение, члены которого объединены не идеями и принципами, а исключительно верой в безусловную правоту своего непогрешимого вождя.

Все это уже было – и не только у нас. По таким же политическим лекалам был начертан путь, которым шли к власти Звиад Гамсахурдиа и Александр Лукашенко, Уго Чавес и Бенито Муссолини. И, кстати, у всех у них на знаменах были начертаны лозунги перемен и борьбы с коррупцией.

Сегодня, когда Алексей Навальный заявляет, что «наконец-то в России родилась оппозиция» (в предыдущие 20 лет ее, оказывается, не было), и предлагает выстраиваться за ним в колонну, – стоит помнить о своей и чужой истории.

Правда, история, как известно, никого и ничему не учит. Она только жестоко наказывает за невыученные уроки.

Надолго ли прозренье?

Хочется поблагодарить Алексея Навального за его горячий призыв идти на «русский марш», совмещенный с храбрым заявлением об отказе от личного участия в этом мероприятии. Не сделай он этого – не было бы за последние сутки целой серии выступлений его недавних пламенных агитаторов, которые внезапно увидели, что Навальный-то оказывается – националист!

«Выходит, я ошибался, полагая, что националистическая чушь была для Алексея Навального юношеским недугом, которым он уже отболел. Не отболел», – задал тон Григорий Чхартишвили. А позднее добавил, обращаясь к Навальному: «Будьте готовы к тому, что около Вас останется мало приличных людей. Быть представителем одновременно либералов и националистов – задача невыполнимая».

«Теперь я вижу, что недуг (националистическая болезнь – Б. В.) берет свое, зашел еще глубже, и потребуется гораздо больше усилий, чтоб от него избавиться», – вторит ему Сергей Пархоменко.

«Попытка Алексея Навального пройти между струйками не кажется мне удавшейся. Либо иди на свой марш, вот какой есть, с зигами и группой «Коловрат», либо не призывай других», – вздыхает Виктор Шендерович.

Молчат (и почему-то не следуют призыву своего героя идти на «русский марш») Артемий Троицкий, Юлия Латынина и Дмит-рий Быков.

И только Евгения Марковна Альбац мужественно бросается на защиту Алексея Анатольевича, обвиняя его критиков в «ударе в спину». Но это – случай, который разуму и логике не подвластен…

Напомним совсем недавнее.

«Враги», «дураки», «провокаторы», «тролли», «шавки», «стареющие завистники» – этих и других, столь же интеллигентных эпитетов, во время выборов московского мэра не жалели либеральные сторонники г-на Навального (в том числе, и некоторые из персон, перечисленных выше).

Они адресовали их тем, кто, как Андрей Некрасов и Ольга Алленова, Айдер Муждабаев и Алексей Девотченко, Аркадий Бабченко и Алексей Мельников, и немногие другие (в том числе и автор этих строк), осмеливался пойти против «нового мейнстрима». Кто противостоял самой настоящей истерике, развязанной в пользу Навального во множестве СМИ. Кто пытался объяснять, что умеренного и либерального национализма не бывает. Что Навальный – националист, чья идеология (по его собственному признанию) – «национал-демократия». Что он ходил на «русские марши» (и считает, что на них обязательно надо ходить, чтобы они не «маргинализовались) вместе с теми, для кого ксенофобия, черносотенство, антисемитизм, разжигание национальной вражды – естественная модель поведения, а слова «чернож…пый» и «жид» – однокоренные.

В ответ их разоблачали и пригвождали, уверенно переходя на личности. У них искали корыстные мотивы, по которым они придерживаются своей точки зрения. Их объявляли участниками «оркестра под управлением Путина» и наймитами кровавого режима. Им заявляли, что надо закрыть глаза на все недостатки Навального, и поддержать его, потому что он нужен как «таран», с помощью которого «сломают режим». Из них формировали списки «врагов Навального», и ежедневно подвергали оскорблениям (такого количества брани и хамства в свой адрес, как во время московской кампании, мне лично читать не приходилось ни до, ни после)…

Нечасто цитирую свои тексты, но на этот раз придется.

«Когда вы увидите «русский марш» под своим окном – не удивляйтесь и не возмущайтесь, не всплескивайте руками и не заявляйте «мы не знали», «мы не думали», «мы не могли предполагать»…

Вас предупреждали. И не только вас».

Мы и вправду предупреждали. Нас не хотели слушать. Нас заглушали всей мощью информационных ресурсов, брошенных на создание светлого образа единственного и безальтернативного лидера оппозиции, нового вождя, которому надо «просто поверить», олицетворения Добра (все противостоящее которому есть по определению Зло)…

Сегодня меньше всего хочется злорадствовать, видя, как люди, три месяца назад яростно доказывавшие, что Навальный – никакой не националист, а если и националист, то умеренный, либеральный и совсем не страшный, начинают признавать очевидное. Признали? Замечательно. Хотелось бы только, чтобы надолго. И без оговорок. А то уже начинается откат: один (в привычно хамском тоне) возмущается, что кто-то со стороны смеет вмешиваться в их «откровенный и начистоту» разговор с Навальным, другой по-прежнему уверен, что «безусловно надо было голосовать за него на выборах», третий (опять двадцать пять!) не видит «ничего страшного в том «просвещённом национализме», о котором мечтает Навальный»…

Да не бывает никакого «просвещенного национализма», так же как «либерального» и «умеренного»! Любой национализм – как бы он себя не называл, – всегда ведет в одном направлении: к погрому. Одному из трех русских слов, которые, к позору нашей страны (как напомнил на питерском «Марше против ненависти» 2 ноября мой друг и коллега по фракции Александр Кобринский), еще в конце 19 – начале 20 века вошло во все европейские языки.

И в завершение – цитата из статьи, которую написал сегодня мой коллега по «Новой газете» Андрей Колесников. Подписываюсь под каждым словом.

«Хотите любой ценой смести режим Путина – вставайте в одну колонну с Тором, Демушкиным, Беловым и другими коллегами. Можно даже пренебречь получасовым интернет-серфингом в поисках их высказываний и слегка колеблющихся вместе с генеральной линией ультранационалистических позиций. Только потом не надо жаловаться на практический результат.

Почитайте, господа демократы-сторонники Навального, так называемые 14 слов «Русского марша», шорт– и лонглист лозунгов этой милой прогулки. Со всем согласны? Ну, конечно, они же против Путина – нет ничего важнее…

Ну, тогда трехцветный имперский флаг вам в руки. И коловрат на рукав».

«Московский вариант» в Питере

14 сентября Петербург ждут выборы губернатора – политики Северной столицы в этом практически не сомневаются, ожидая до конца мая заявление Георгия Полтавченко о досрочной отставке и намерении участвовать в выборах

Это встраивается в общую тенденцию – только за последнюю неделю в пяти регионах (Оренбургская, Вологодская, Липецкая, Курская, Тюменская области) губернаторы попросились в отставку, чтобы осенью идти на выборы. А общее число тех, кто «уходит, чтобы остаться», достигло полутора десятков.

Причина, конечно же, не в желании «легитимизироваться» (мол, ранее губернаторы-отставники были утверждены региональными парламентами по представлению президента, а теперь хотят быть избранными) – подавляющее большинство граждан о степени их легитимности совершенно не задумывается. Просто до осени, как они полагают, еще сохранится «рейтинговая волна», вызванная аннексией Крыма, и резко поднявшая популярность Владимира Путина и партии власти. А что будет уже на следующий год – неизвестно. К тому же «муниципальный фильтр» позволяет надежно контролировать перечень конкурентов на выборах.

О том, что осенью 2014 года в Петербурге могут пройти не только плановые муниципальные выборы (в 106 из 110 внутригородских муниципалитетов), но и губернаторские, многие говорили еще в прошлом году, когда крымской темы не было даже на далеком горизонте.

Дело в том, что сейчас более 90% муниципальных депутатов в Петербурге контролируются «Единой Россией»: они или от нее избраны в 2009 году, или в нее впоследствии перебежали. У парламентской оппозиции – «эсеров», «яблочников» и коммунистов – даже общими усилиями не наберется столько муниципальных депутатов, чтобы пройти через «фильтр». Это означает, что участвовать в губернаторских выборах помимо выдвиженца партии власти смогут лишь те кандидаты, которым единороссы это позволят, поделившись с ними подписями.

После осенних муниципальных выборов расклад сил может существенно поменяться – и потому единороссам тактически выгодно провести выборы сейчас, пока этого еще не случилось, именно они будут определять, кто сможет попасть в избирательный бюллетень.

Отметим, что до недавнего времени Георгий Полтавченко и люди из его окружения уверяли, что ни о каких досрочных выборах речь не идет – но 14 мая было получено убедительное доказательство обратного. На заседание Законодательного собрания «с голоса» был в спешном порядке внесен проект закона, предлагающего изменения в действующие правила выборов губернатора. Под предлогом «приведения в соответствие с федеральным законодательством».

Федеральное законодательство и вправду изменилось – но подобные изменения происходят постоянно, и никакой необходимости срочно менять питерский закон не было. Тем более если выборы губернатора еще нескоро (полномочия Георгия Полтавченко истекают только в 2016 году). А вот если их собираются проводить 14 сентября этого года в единый день голосования – тогда и только тогда «приведение в соответствие» не терпит отлагательства и должно быть выполнено до 15 июня (последний срок, когда еще можно назначить выборы на 14 сентября).

21 мая, когда, проведя два заседания за один день, закон приняли во втором, а затем и в третьем чтении, в ударном темпе отклонив все поправки оппозиции, все стало ясно. Как говаривал Станислав Ежи Лец, «стыдно подозревать, когда вполне уверен».

Суть дела, однако, не только в том, что выборы будут. Суть дела еще и в том, по какому закону они пройдут. Между тем изменения, которые нерушимый блок единороссов, жириновцев и «перебежчиков» (сложившийся в питерском парламенте в устойчивое большинство) внес в закон о губернаторских выборах, вполне заслуживают названия «инструкции по фальсификации».

Во-первых, разрешено создавать избирательные участки «по месту временного пребывания» – в том числе на предприятиях. Последствия известны: так, в декабре 2011 года два таких участка были созданы на Кировском заводе, наблюдатели туда (в силу пропускного режима) не были допущены, проголосовало якобы несколько тысяч избирателей, «временно» оказавшихся в выходной день на заводе, и единороссы получили там 94% голосов.

К выборам-2014 готовят аналогичную практику – тем более что о «временных» участках оппозиция может даже не узнать (их можно создавать за три дня до голосования и напечатать сообщение об этом в одном экземпляре специально выпущенной газеты, которую никто из оппозиционеров не увидит).

Во-вторых, теперь, в соответствии с решением Конституционного суда, вновь разрешено пресловутое «досрочное голосование». Однако поправки оппозиции – о том, чтобы гражданин, желающий голосовать досрочно, был обязан представить копии документов, подтверждающих уважительную причину отсутствия в городе в день выборов (приказ об отпуске или командировке, и так далее), – отклонили.

Поэтому ничто не помешает, как это уже было ранее, автобусами привозить на участки пенсионеров или «бюджетников», которые без всяких доказательств причин своего отсутствия

В день выборов будут голосовать досрочно. Понятно, за кого.

В-третьих, досрочное голосование в последние три дня будет проходить в участковых комиссиях – где (в отличие от ТИК) оппозиция не сможет его проконтролировать: у нее не хватит людей, готовых на три дня закрыть почти две тысячи участков.

В-четвертых, на участках не будет камер видеонаблюдения – соответствующие поправки оппозиции тоже отклонили…

То, что выборы будут, – ясно. Неясно, кто из оппозиции сможет в них участвовать. Реальную конкуренцию Полтавченко из оппозиции могут составить, пожалуй, лишь два политика – лидер «яблочников» в питерском парламенте Григорий Явлинский и депутат Госдумы и глава питерских «эсеров» Оксана Дмитриева. Но в Смольном тоже это понимают – и, скорее всего, у обоих будут большие трудности при сборе муниципальных подписей. Хотя возможен и «московский вариант» (как на прошлогодних выборах мэра столицы) – когда оппозиционерам дадут зарегистрироваться.

Попади в избирком!

Игра-бродилка, в которой уже принимают участие реальные кандидаты в муниципальные депутаты Санкт-Петербурга, питерский омбудсмен, волонтеры и сочувствующие журналисты

Представьте: вы решили стать в Петербурге муниципальным депутатом. То есть самой близкой к народу властью. Вы внимательно прочли закон о выборах и поняли, что выдвинуться не так сложно: надо собрать 10—20, иногда – 30—40 (в зависимости от размера муниципалитета) подписей избирателей. А если вы идете на выборы от одной из пяти парламентских партий Петербурга («Единая Россия», эсеры, «Яблоко», коммунисты или ЛДПР), то подписи собирать не надо – достаточно решения партии о вашем выдвижении кандидатом в депутаты.

Потом, конечно, надо еще сделать листовки, найти друзей-волонтеров, которые будут их раздавать, походить по квартирам, общаясь с избирателями, – но это вполне решаемая задача в масштабах «квартального» муниципалитета.

Однако на этом, казалось бы, несложном пути кандидата ожидают разнообразные препятствия. Предлагаю поиграть в «бродилку» по муниципальным выборам – и все станет понятно.

Уровень первый: узнать о выборах

Надо узнать, назначены ли выборы в вашем муниципалитете, а если назначены – то когда опубликовано решение, потому что после публикации у вас есть только 20 дней на всю процедуру выдвижения. Кто не успел – тот опоздал.

Как узнать? Естественный ответ: «Посмотреть на сайте муниципального совета» – не годится. Потому что, как правило, на сайте этой информации просто нет.

«Ну тогда посмотреть на сайте избирательной комиссии муниципального образования (ИКМО)!» – догадаетесь вы.

Вновь ответ неверный. Как правило, у ИКМО вообще нет сайта.

«Посмотреть на сайте ГАС «Выборы».

Снова мимо: этой информации может не быть или она «по техническим причинам» (потом вам скажут, что кто-то из сотрудников ошибся) появится в системе уже после окончания срока выдвижения кандидатов.

«Посмотреть в библиотеке муниципальную газету».

Увы: как правило, вы и там ничего не найдете.

Все это вовсе не значит, что решение о назначении выборов не принято. Очень даже может быть принято – но так, что об этом никто (или почти никто) не узнает.

Депутаты от «Единой России» (она контролирует подавляющее большинство муниципалитетов в Петербурге) тайком собрались (не приглашая депутатов от оппозиции, если они есть) и тихо назначили выборы. После чего напечатали информацию об их назначении в муниципальной газете с официальным тиражом в три тысячи экземпляров. Но на самом деле напечатано только несколько экземпляров – чтобы потом, если понадобится, показать их в суде, доказывая, что решение о назначении выборов было обнародовано.

Смысл подобной операции прост: когда оппозиционеры все-таки узнают, что выборы назначены, будет уже поздно выдвигаться.

Уровень второй: найти избирком

Предположим, первый уровень вы все-таки прошли. Теперь вы должны уведомить ИКМО о своем желании участвовать в выборах: подать заявление о выдвижении и приложить справки о месте работы, жительства, об образовании, доходах и имуществе. А если вы выдвигаетесь от партии – надо еще заранее сообщить в ИКМО о том, когда пройдет партийная конференция.

Однако, по питерскому закону, форма заявления о выдвижении и форма подачи сведений о доходах и имуществе утверждается каждой ИКМО самостоятельно. Если вы напишете заявление или подадите сведения о доходах и имуществе не по этим формам – вам вполне законно откажут в регистрации.

Значит, надо найти решения комиссии. Где?

На сайте ИКМО? Его, как уже сказано, как правило, нет. На сайте муниципалитета? Как правило, и там этих решений вы не найдете.

В газете? Смотри предыдущий уровень: газету вы увидите только в суде, где будете оспаривать нарушение ваших избирательных прав.

«Так можно же взять прямо в ИКМО!» – скажете вы.

Конечно, можно. Если вы ее найдете.

Адреса ИКМО, телефона и часов работы, как правило, нет на сайте муниципалитета.

Вы позвонили в муниципальный совет – а там никто не отвечает. Потом вам скажут, что все в отпуске или больны.

Но вот вам повезло, и вы все-таки узнали адрес и телефон ИКМО.

Думаете, на этом ваши приключения закончились? Как бы не так!

Телефон ИКМО не ответит, а по адресу, который вы узнали, никакой ИКМО, скорее всего, просто нет.

Как так? Потом (когда вы будете жаловаться, уже пропустив все сроки для выдвижения) вам скажут, что ИКМО решила принимать документы в другом помещении. Мол, она сама решает, где ей удобнее работать, и никому не обязана ничего объяснять. Адрес помещения, где она работает? Напечатан в муниципальной газете (смотри предыдущий уровень). Не нашли газету? Это ваши трудности.

Уровень третий: попасть в избирком

Ура! Вы все-таки прошли второй уровень: узнали о формах документов, подготовили их, узнали, где на самом деле находится ИКМО и когда она принимает. Осталось немного: подать эти документы.

Вы пришли в ИКМО в положенное время – и наткнулись на запертые двери и молчащие телефоны. Где они? Неизвестно.

В некоторых ИКМО (расположенных в помещениях муниципалитетов) будет стоять частная охрана, которая просто не будет вас впускать внутрь.

Вместе с другими бедолагами (пытающимися выдвинуться кандидатами) вы начинаете дежурить под дверями комиссии – тщетно: никто не появляется. День, другой, третий. Наконец, члены ИКМО появляются – и, увидев потенциальных кандидатов, стремительно убегают, не вступая с вами в разговоры. А если вам удается застать их в помещении ИКМО – они отказываются принимать у вас документы. Под разными предлогами: «секретарь комиссии в отпуске», «председатель комиссии легла в больницу и забрала с собой печать», «мы будем принимать в другое время», «приходите завтра», «не мешайте работать, мы сейчас вызовем полицию»…

Уровень четвертый: сдать документы

Вы героически преодолели третий уровень: дождались, когда ИКМО все-таки начнет принимать документы, и хотите их подать.

Вы пришли в комиссию – и увидели огромную очередь. При этом каждый из стоящих в очереди проводит в комиссии примерно по часу. 7—8 человек – и приемное время заканчивается. Вы приходите завтра – и видите то же самое. И так – до конца срока выдвижения.

Но кто же все эти люди, образующие очередь? Другие кандидаты?

Так бывает, но редко: чаще всего это студенты, нанятые за малую денежку, чтобы заблокировать выдвижение «нежелательных» кандидатов. Никаких документов они не подают – просто сидят в ИКМО положенное время и уходят, уступая место следующему «подставному кандидату».

Документы от «своих» кандидатов (как правило, единороссов) ИКМО «примет» задним числом, поставив все необходимые подписи:  комар носу не подточит. А оппозиционерам подать их в положенный срок просто не удастся.

К тому же учтем, что в ИКМО надо попасть дважды! Подав уведомление о выдвижении и свои документы, кандидат получает право открыть избирательный счет. Затем он бежит его открывать, кладет на него деньги (исключительно за счет этих средств можно напечатать подписные листы), потом собирает подписи избирателей для выдвижения, оформляет их и вновь отправляется в ИКМО – сдавать эти подписи. После чего все повторяется: ИКМО оказывается закрытой на амбарный замок – или у дверей стоит непреодолимая очередь.

Уровень пятый: регистрация

На этом уровне кандидатов ожидает проверка сданных ими подписей, которые легко могут быть объявлены комиссией «фальшивыми». Оправдаться, как показывает практика, не удастся, даже приведя в суд граждан, которые ставили подписи, – суд откажется принимать их показания.

Впрочем, до этого уровня подавляющее большинство кандидатов просто не доходит.

Все перечисленное – не теория, а самая что ни на есть действительность нынешних выборов. Оппозиционные кандидаты и представители оппозиционных партий стоят в пикетах, пишут жалобы, дежурят у избиркомов – и наталкиваются на глухую стену. К поискам таинственных избиркомов уже подключились городской омбудсмен, сочувствующие оппозиционным кандидатам волонтеры и журналисты – но тщетно.

Бездействует горизбирком, делая вид, что происходящее его вовсе не касается (а то и просто издевается – список адресов ИКМО был, наконец, вывешен на сайте ГИК 3 июля – после проведения конференций всех оппозиционных партий и за несколько дней до конца периода выдвижения). Молчит прокуратура. Полиция если и приезжает, то чтобы пригрозить оппозиционерам задержаниями за «нарушение общественного порядка».

Избирательные комиссии, чья задача – обеспечить для граждан реализацию их избирательных прав (для начала – на участие в выборах), на деле занимаются тем, что ограничивают это право для «нежелательных» кандидатов. И из технических органов (принять, проверить, зарегистрировать, подсчитать) превращаются в политические. Точнее, в непроходимый уже на первом этапе выборов политический барьер.

Без сомнения, эти технологии будут применены в 2016 году – когда выборы в питерский ЗАКС будут проходить в том числе по одномандатным округам. И когда точно так же придется тщетно искать окружные избирательные комиссии.

С места в барьер

Выборы губернатора Петербурга, похоже, закончились, так и не начавшись

Санкт-Петербурге на выборы 14 сентября зарегистрированы только пятеро кандидатов, включая врио губернатора Георгия Полтавченко. При этом четверо его соперников – технические кандидаты, «собравшие» подписи депутатов для прохождения «муниципального фильтра» исключительно по воле Смольного. Впрочем, именно для того, чтобы допускать к выборам только тех, кому позволит власть, – в свое время и создавался «муниципальный фильтр».