Текст книги "Хроники возрожденного Арканара"

Наконец, лидер фракции КПРФ Владимир Дмитриев назвал «Справедливую Россию» «кремлевским проектом, который все время играл роль партии-обманки на электоральном поле КПРФ», и «одной из структур, призванных обслуживать олигархический антинародный режим». «Понимая его неэффективность, власти решили закрыть этот проект», – заявил он.

Миронов, выступавший последним, заявил, что «правду говорить легко и приятно» и что «сегодня здесь, в когда-то самом демократическом городе России, вы начинаете охоту на ведьм, и вновь поднимает голову агрессивно-послушное большинство». «Сегодня ЗАКС – не главное подразделение Смольного, а управляемое губернатором, деятельность которого не поддерживает большая и лучшая часть петербуржцев, – гремел Миронов с трибуны. – Я не говорю «прощай» стенам этого зала, я говорю «до свидания». Потому что в декабре этого года, стоя в этом зале, я буду поздравлять с избранием председателем ЗАКСа представителя «Справедливой России».

Выступив, Миронов покинул не только зал, но и Мариинский дворец, не дожидаясь результатов голосования. А Дмитрий Медведев заявил в Сколкове: «То, что к Миронову возникли вопросы у «Единой России», – это элемент политической конкуренции. И если такое решение будет принято о его отзыве, то оно пойдет на пользу и «Единой России», и «Справедливой». «Единая» покажет, что с ней надо считаться, «Справедливая» – что она все-таки оппозиционная. Пусть занимаются реальной политикой»…

Что дальше? Единороссы уверены, что лишившись поста третьего лица в государстве и административного ресурса, Миронов лишится и большей части средств, а потому новые перебежчики из его партии неизбежны. «Эсеры» храбрятся и уверяют, что теперь Миронов стал «самым влиятельным оппозиционным лидером в стране». А непарламентская оппозиция считает происходящее спектаклем, разыгрываемым перед петербуржцами и не имеющим отношения к их реальным проблемам.

«Характерно, что выступая в ЗАКСе, Сергей Миронов ни слова не сказал против Владимира Путина, – говорит экс-депутат городского парламента, «яблочник» Михаил Амосов. – Критиковал единороссов и чуть-чуть губернатора. Но не они авторы этой пьесы! Я работал с Мироновым в ЗАКСе много лет и прекрасно знаю, что именно Путин стоял за его избранием сенатором и спикером СФ».

В Петербурге нового сенатора на место Миронова, по словам Вадима Тюльпанова, не станут выбирать до декабря. А в кресле спикера Совета Федерации его пока, скорее всего, сменит Александр Торшин или Светлана Орлова.

Это не выборы, это – «кукла»

Валентина Матвиенко будет избираться муниципальным депутатом не 4 сентября, а 21 августа. И не в Ломоносове и Александровской, а в округах «Красненькая речка» и «Петровский», где она уже зарегистрировалась кандидатом в депутаты. Об этом она заявила лично утром 31 июля, выйдя из отпуска.

Правда, об этих выборах знали только те, кому положено было о них знать. И только они и смогли выдвинуть кандидатов.

кому знать было не положено – само собой, не смогли: о назначении выборов они, как и подавляющая часть петербуржцев, узнали 31 июля из выступления Матвиенко, а регистрация кандидатов закончилась еще 28 июля.

Тем не менее петербургский горизбирком признал назначение выборов законным: зампред комиссии Дмитрий Краснянский 2 августа заявил, что они провели проверку и не обнаружили никаких нарушений, поскольку выяснили, что решения о проведении выборов «были опубликованы в установленном порядке в газетах муниципальных округов».

Днем раньше, заметим, тот же Краснянский говорил несколько иное: что горизбирком получил информацию о проведении выборов в этих муниципалитетах (назначенных решениями муниципальных избиркомов на 26—27 июня) только 1 августа и в тот же день разместил эту информацию на своем сайте. И что до этого горизбирком направлял письма во все муниципалитеты Петербурга, прося сообщить, какие выборы были назначены в них с начала года и до настоящего времени. В ответ была получена только информация о выборах в Ломоносове и Александровской – которая и была широко известна в городе. О выборах в «Красненькой речке» и «Петровском» горизбирком, как рассказывала «Новая газета» еще 30 июля, извещен не был.

Получить заранее информацию о выборах пытались и питерские оппозиционеры – писали письменные запросы, обзванивали избирательные комиссии. Тщетно: так, на письма, направленные эсерами во все 111 муниципалитетов (с просьбой сообщить, не проводятся ли в них выборы), положительный ответ дали только упомянутые выше Ломоносов и Александровская. Ни «Петровский», ни «Красненькая речка» не откликнулись.

Представители избиркомов указанных округов уверяют, что информация о назначении выборов была опубликована в местных газетах. Однако на сайте округа «Петровский» соответствующий номер газеты от 30 июня появился только вечером 31 июля – через четыре дня после окончания сдачи документов на регистрацию. Что касается печатного номера газеты, якобы выпущенной тиражом 8 тысяч экземпляров, то опрошенные журналистами «Интерфакса» жители округа «Петровский» говорят, что уже месяц как не получали в свои почтовые ящики никаких муниципальных газет, в том числе – с объявлениями о выборах.

Газета другого округа – «Красненькая речка» – с объявлением о выборах якобы была выпущена 30 июня тиражом 3 тысячи экземпляров, но найти местных жителей, которые держали бы ее в руках, пока не удается, а сайт муниципалитета закрыт «на реконструкцию».

Впрочем, не вызывает сомнений, что где-то в подвале заботливо хранятся отпечатанные экземпляры секретных газет, которые в качестве доказательства были предъявлены горизбиркому и которые при необходимости будут предъявлены в суде.

Представители «Единой России» комментируют ситуацию с явным чувством гордости за удачно проведенную спецоперацию. Глава совета муниципальных образований города Всеволод Беликов заявляет, что «информацию о выборах в «Петровском» и «Красненькой речке» пропустили из-за того, что все внимание было приковано к Ломоносову». А депутат питерского ЗАКСа Виталий Милонов винит во всем самих оппозиционеров, которые, мол, легко могли узнать о проведении выборов, если бы проявили настойчивость. На естественный вопрос о том, как им следовало об этом узнавать в отсутствие общедоступной информации на предназначенных для этого сайтах, он предпочитает не отвечать.

Нельзя не задать один вопрос – ЗАЧЕМ?

При всех претензиях к работе ее администрации, Матвиенко обладает в Петербурге поддержкой, вполне достаточной для того, чтобы избраться муниципальным депутатом.

Она могла уйти «на повышение» честно, выиграв выборы в условиях открытой конкуренции. Пусть и оказавшись в непривычных для нее условиях борьбы за голоса избирателей.

Губернатор видимо предпочла другой путь. Как представлялось ее команде и ей самой – более надежный. Со 100-процентной гарантией избрания. С устранением любых непредвиденных факторов. Что лучше для этого подходит, чем выборы, о которых никто (кроме узкого круга доверенных лиц) не знает?

Раньше петербургская власть до минимума ограничивала круг тех, кто может баллотироваться на выборах, отсекая от них оппозицию.

Теперь она до минимума ограничивает круг тех, кому позволено знать об их назначении.

От «сосули» до сената

Победу Матвиенко ковали кнутом и пряником

После 22-летнего перерыва теперь уже экс-губернатор Петербурга Валентина Матвиенко получила депутатский мандат (в последний раз она избиралась депутатом в 1989 году – ее делегировал на Съезд народных депутатов СССР Комитет советских женщин).

Результаты      заставляют      вспомнить      советские времена: 93,7% голосов – в «Петровском» и 94,5% – в «Красненькой речке» (где Матвиенко и согласилась взять депутатский мандат на несколько дней – пока ее преемник на губернаторском посту не направит ее в Совет Федерации).

Сейчас, как и тогда, назвать происходившее в муниципалитетах «Красненькая речка» и «Округ Петровский» выборами язык не поворачивается.

Это – тот самый случай, когда буква закона вроде бы соблюдается, но уничтожается его дух. Да и букву-то сочиняли тогда, когда никому и в голову не могло прийти, что выборы можно провести в «закрытом режиме»…

Поскольку общий результат в этих условиях сомнений не вызывал, в день голосования все усилия питерской власти были сосредоточены на решении двух задач: увеличить явку и избавиться от ненужных свидетелей.

Первая задача решалась при помощи пряника, которым на участки приманивали избирателей. Вторая – при помощи кнута, которым отгоняли журналистов (только они в ситуации, когда ни одна оппозиционная партия не могла участвовать в выборах и выставить наблюдателей, имели законное право присутствовать на избирательных участках).

Пряников было много. Рядом со школами, где находились избирательные участки, проходили уличные праздники – работали клоуны, играла музыка, детям раздавали мороженое и записывали в кружки и спортивные секции, а проголосовавшим избирателям выдавали билеты на экскурсии. Тут же можно было бесплатно пройти обследование у врачей-специалистов, к которым обычно попасть, мягко говоря, нелегко. Проголосовавших бесплатно фотографировали на память и давали номерок для участия в лотерее – можно было выиграть даже велосипед.

А в школьных буфетах по невиданно низким ценам продавали пирожки и сосиски.

Кнутов тоже хватало: журналистов или не пускали на участки, или выставляли с них под любым предлогом, начиная с отсутствия паспорта и заканчивая тем, что они якобы «мешают работать». Попытки подать жалобы были безуспешны: участковые комиссии их не принимали, а муниципальные комиссии просто закрыли двери. Журналисты бросились в горизбирком – но и он оказался закрыт. Зато после выборов было радостно заявлено, что они прошли без нарушений, поскольку жалоб не поступило.

«Единая Россия» назвала результаты, показанные Валентиной Матвиенко, «потрясающими», а сама губернатор скромно заметила, что это – оценка ее восьмилетней работы. Однако, как сказали бы социологи, выборка для исследования нерепрезентативна: подлинный рейтинг губернатора можно было бы оценить, если бы в выборах могли участвовать реальные конкуренты, а не подставные лица, как это имело место.

Заметим: в обоих муниципалитетах не было никакой уличной агитации, по почтовым ящикам не раскладывались листовки, а кандидаты не встречались с избирателями – за исключением двух явно «постановочных» визитов Матвиенко. Тем не менее явка на выборы оказалась рекордной: 35,6% в «Петровском» и 30,3% в «Красненькой речке». (Да, даже треть от общего списка избирателей теперь считается рекордом.) И если в «Петровском» она может быть объяснена большим числом голосующих там курсантов военных училищ, то в «Красненькой речке» напрашиваются другие объяснения. Там, судя по официальным данным, в последний час голосования на участки пришли 12% избирателей, или 40% от общего числа тех, кто вообще пришел на выборы.

Конечно, можно предположить, что все, рванувшие на участки в последний час, панически боялись, что именно их голосов Валентине Ивановне не хватит, чтобы стать депутатом. Но куда вероятнее другая версия. Именно в последний час, как показывает практика, обычно и вбрасывают бюллетени за годами не ходящих на выборы граждан (если сделать это раньше – кто-то может случайно прийти и обнаружить обман). Недаром журналиста Илью Шмакова, который именно в последний час голосования попытался сделать фото, как члены участковой комиссии расписывались за избирателей, немедленно изгнали с участка.

Даже оппозиционные активисты сходятся в одном: и на нормальных выборах Валентина Матвиенко, скорее всего, получила бы депутатский мандат. Хотя и не с таким результатом. Но она – или ее команда, стремившаяся к полному исключению всякого риска, – предпочла другой вариант, который, бесспорно, принес экс-губернатору огромный репутационный ущерб.

Сердце Петербурга зачистят от горожан, которые его «нерационально используют»

Исторический центр Петербурга собираются подвергнуть масштабной реконструкции. Формально это называется долгосрочной целевой программой «Сохранение исторического центра Санкт-Петербурга». Но уже то, что чиновники называют ее «крупнейшим инвестиционным проектом», заставляет опасаться, что слово «сохранение» – только ширма, прикрывающая истинные намерения властей: «зачистить» центр от горожан, передав инвесторам эти привлекательные территории для возведения элитного жилья, отелей и бизнес-центров.

Как показывают первые же материалы программы, которые лишь в результате настойчивости депутатов и журналистов были преданы огласке (а до того тщательно скрывались от общественности), эти опасения имеют под собой большие основания…

Впервые о разработке программы заговорили 30 ноября 2011 года – на совещании под руководством вице-премьера Дмитрия Козака, который возглавлял питерский список единороссов на думских выборах. Питерскому правительству даже поручили до 1 марта 2012 года подготовить программу «модернизации» исторического центра – чего сделано не было. Однако в апреле на сайте Комитета по экономическому развитию, промышленной политике и торговле появилась информация о семи «пилотных кварталах» в центре города, с которых начнется реализация программы.

В их число попали территория между Конюшенной площадью и Марсовым полем, окрестности «Новой Голландии», квартал, прилегающий к Адмиралтейству, и другие – один лакомее другого с точки зрения «освоения». Никаких подробностей о программе не сообщалось – кроме того, что она предполагает «реставрацию и воссоздание центральных районов Петербурга, обновление городской инфраструктуры, создание новых пешеходных зон и направлена на создание более привлекательной среды в центре города». Это не могло не заставить жителей беспокоиться: не свалится ли на них эта программа как снег на голову, когда что-то изменить будет уже поздно?

Ответ губернатора

В июне на Петербургском экономическом форуме был анонсирован доклад губернатора Георгия Полтавченко об этой таинственной программе. Но в последний момент губернатора вызвал к себе президент, а заменивший его вице-губернатор Сергей Вязалов сообщил лишь то, что городское правительство планирует утвердить программу осенью, и что ее стоимость может превысить триллион рублей – а потому без помощи федерального бюджета реализовать ее невозможно.

Сразу после форума автор (мой избирательный округ расположен как раз в историческом центре, и граждане постоянно обращаются ко мне с вопросами относительно этой программы. – Б. В.) направил губернатору депутатский запрос. Где попросил, наконец, сообщить подробности. А именно: на какой стадии разработки находится программа? Сколько на нее нужно денег и планируется ли их выделить из городского бюджета уже в 2013 году? Как при ее разработке будут учитывать мнение жителей исторического центра, которых прямо коснутся планы правительства? Как будут защищены их права? Почему ни депутаты ЗАКСа, ни известные эксперты в области сохранения исторического наследия (из Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры и Международного совета по сохранению памятников и достопримечательных мест), что называется, ни сном ни духом не ведают об этой программе, не говоря об участии в разработке? И считает ли губернатор, что столь масштабную программу, затрагивающую интересы сотен тысяч горожан, надо утверждать законом – а не постановлением правительства?

Ответ губернатора смело можно было охарактеризовать словами «не вашего ума дело». Мне сообщили, что администрация не намерена ни обсуждать с законодательной властью эти вопросы, ни учитывать мнение тех, кто представляет жителей, ни закреплять свои планы законом. Никакой конкретики относительно программы в ответе не было – ее предлагалось искать на упомянутом сайте «экономического» комитета. А там к тому времени имелось лишь объявление о проведении конкурса на разработку «концепции развития территорий исторического центра Санкт-Петербурга». Еще губернатор сообщал, что на этом сайте организован «сбор предложений» от жителей. Правда, оставалось загадкой, к чему они подают эти предложения, потому как никаких конкретных материалов по программе на сайте опять же не имелось…

Пришлось писать второе письмо – с настоятельной просьбой раскрыть страшную государственную тайну и представить те материалы, что, по утверждению губернатора, или уже есть, или «находятся в высокой степени готовности». И немедленно собрать совещание с участием экспертов и депутатов для обсуждения концепции, целей и задач программы. Ведь не сарай за Кольцевой дорогой планируется построить – речь идет о масштабном вмешательстве в исторический центр Петербурга, являющийся к тому же охраняемым ЮНЕСКО объектом всемирного наследия…

Смена приоритетов

История получила огласку, с резким интервью относительно «засекреченной» программы выступил сопредседатель петербургского отделения ВООПИиК профессор Александр Марголис – и администрации пришлось скрепя сердце предъявлять общественности хоть что-то.

«Что-то» появилось на том же сайте – в виде «общей части программы». Когда эксперты ее прочли – они пришли в ужас. Как от уровня документа (который «тянет» максимум на курсовую работу, да и то не очень прилежного студента), так и от заявленных намерений Смольного.

Выяснилось, что «смена приоритетов в развитии города обусловила возникновение ряда проблем». Среди них «нерациональное использование территории исторического центра» и «высокий уровень перенаселенности жилищного фонда» в нем. Именно эти серьезные недостатки и предлагается исправить в три этапа.

На первом этапе предполагается провести обследование зданий, разработать проектную документацию и внести «необходимые изменения» в законодательство. На втором – переселить граждан (как нанимателей государственного жилья, так и собственников) в «маневренный фонд» на период капитального ремонта их домов. На третьем – цитируем дословно – «переселение собственников и нанимателей в отремонтированные квартиры и предоставление освободившихся комнат в коммунальных квартирах в дополнение к занимаемым жилым помещениям, в результате чего коммунальные квартиры становятся отдельными»…

Немедленно возникает вопрос: каким путем на месте «перенаселенного» (по утверждениям авторов программы) жилищного фонда возникнут отдельные квартиры, куда смогут вернуться жители бывших коммуналок? Над каждым домом будет надстроено еще пять этажей? Но на это есть закон, запрещающий любое новое строительство в центре города. Единственный вывод: в свое прежнее жилье вернутся не все. Точнее, заведомое меньшинство – а большинство просто выселят из центра города. Кстати, в другом месте программы об этом прямо так и сказано: очередникам дадут новое жилье (понятное дело, на окраинах), а с собственниками, у которых жилье просто так не отнимешь, будут «решать имущественно-правовые вопросы». Для чего требуется задуманное авторами «изменение федерального законодательства», которые сейчас таких фокусов не позволяет…

«Программа, которую правительство собирается принять уже осенью, не обсуждалась на Совете по сохранению культурного наследия, который возглавляет сам губернатор Георгий Полтавченко, – говорит Александр Марголис. – Позиция губернатора, так и не выступившего на Петербургском экономическом форуме (ПЭФ), остается неизвестной, а большинство экспертов этого специализированного совета ни в какой форме не привлечены к работе над программой. В тексте, который опубликован на сайте администрации, нет раздела «Ожидаемые конечные результаты выполнения программы». Можно ли обсуждать документ, в котором не сказано главное? Наконец если судить о ней по концепции преображения Марсова поля, представленной на июньском ПЭФе братьями Борисом и Михаилом Зингаревичами, то речь идет не о сохранении, а о разрушении исторического центра Петербурга. При этом никакой публичной оценки смелых предложений Зингаревичей городской администрацией не дано. Молчание – знак согласия?»

Марголис прав: это не программа сохранения исторического центра Петербурга. Это – программа его «зачистки» от петербуржцев, которые его «нерационально используют». Это еще одна иллюстрация к тому, что питерская администрация рассматривает город, и в том числе его исторический центр, лишь как территорию.

Как квадратные метры, которые надо «рационально использовать». То есть – продать инвесторам, которые получат на этом деле прибыль. Как водится, не забыв отблагодарить чиновников.

Утечки

Понятно, что такие программы только и могут готовиться, что в режиме спецоперации, не допускающей «утечек», а тем паче – публичного обсуждения и ответов на неприятные вопросы.

Впрочем, «утечки» уже произошли. И градозащитное сообщество – при поддержке оппозиционных депутатов городского парламента – совершенно не намерено позволить чиновникам действовать привычным для них методом, поставив общество перед фактом. Оно намерено бороться. Слишком высока цена вопроса: под угрозой – Петербург.

Сколько стоит российский суд?

О цене переезда в Питер

Петербург превращается в «судебную столицу России» – после объявленного Владимиром Путиным переезда на берега Невы Верховного и Высшего арбитражного судов и Судебного департамента ВС вслед за Конституционным судом. Однако представляется, что переезд судов доставит массу неприятностей.

Он дезорганизует их работу как минимум на пару лет, заставит заново набирать часть аппарата, приведет к новым многочисленным путешествиям правительственных чиновников (присутствие которых необходимо при рассмотрении дел в ВС и ВАС) и сделает дефицитными билеты на поезд «Сапсан». При этом аргументы о «повышении статуса Петербурга» или «повышении независимости судов» (звучавшие и при переезде Конституционного суда) вызывают только усмешку. Статус Северной столицы никак не зависит от наличия федеральных ведомств, что же касается независимости – если бы она определялась географической отдаленностью от Москвы, было бы не жаль отправить высшие суды хоть на Камчатку.

Впрочем, проблема переезда имеет и другое важнейшее измерение – экономическое.

«Мы рассчитываем, что сможем уложиться в цифру 50 миллиардов рублей», – оценивает стоимость переезда управделами президента Владимир Кожин. Позволим себе не разделить этот оптимизм.

«Офисы и служебное жилье для судей высших судов, которых планируют перевести в Петербург, будут построены на месте комплекса «Набережная Европы», – заявляет Кожин. То есть напротив стрелки Васильевского острова, на участке между Биржевым и Тучковым мостами через Малую Неву, на месте, где ранее находился ГИПХ – Государственный институт прикладной химии. Именно здесь, в соответствии с условиями инвестиционного контракта ООО «Петербург Сити» (ныне принадлежащее компании «ВТБ-Девелопмент») собиралось строить «многофункциональный комплекс» – элитное жилье, офисы и прочее.

За право «освоить» одно из лучших мест в Петербурге инвестор обязывался за свой счет построить для ГИПХа новые здания и реконструировать существующие (расположенные в Ленинградской области), перевезти ГИПХ на новое место и обеспечить его нормальную работу. Далее – провести расчистку и рекультивацию загрязненной территории (на территории института хранились радиоактивные отходы). И, наконец, инвестор обязался построить в квартале «Набережная Европы» Дворец танца Бориса Эйфмана (площадью не менее 15 тысяч квадратных метров), а также приобрести за свой счет или построить «жилые помещения площадью не менее 10 тыс. кв. метров в Санкт-Петербурге для нужд ФСБ России».

Последнее условие (ставшее публично известным только в этом году – когда вопросами «Набережной Европы» занялись депутаты питерского Законодательного собрания), мягко говоря, сомнительно: сотрудники ФСБ вряд ли являются самыми социально незащищенными. Но оно уже выполнено: жилье куплено и передано чекистам.

Общую сумму своих расходов по контракту «ВТБ-Девелопмент» (возглавляемый Сергеем Матвиенко – сыном спикера Совета Федерации и экс-губернатора Петербурга) оценивает в 15 млрд рублей.

Эти расходы Владимир Кожин уже обещал компенсировать – и можно не сомневаться, что обещание выполнит.

Теперь – о том, что несет за собой собственно переезд. Верховный суд РФ – это 125 судей и 1000 работников аппарата. Высший арбитражный суд – это 90 судей и 418 работников аппарата. Судебный департамент при ВС – это 492 работника центрального аппарата в Москве. Итого – 2125 человек, из которых 215 судей. У большинства есть семьи и дети. Всех их надо обеспечить жильем – и неплохим. Вот их и поселят в домах, которые построят на «Набережной Европы» (по самым скромным оценкам, только на жилье для всего этого «московского десанта» понадобится десяток миллиардов рублей).

Ну а напротив – на стрелке, в здании Биржи, построенной в 1802 году по проекту Тома де Томона, где находился Военно-морской музей, – появится Дворец правосудия, где высшие суды будут заседать (для текущей работы, как и для судебного департамента, построят здания на «Набережной Европы», потому что в Бирже места немного). Это историческое здание придется перестраивать для размещения судов – что тоже потребует огромных денег.

Понятно, что весь этот синклит надо будет обеспечивать надлежащим комфортом и обслуживанием – и Владимир Кожин заботливо отмечает, что «особое внимание будет уделено социальной составляющей» и что «будет сформирован медицинский комплекс для всех сотрудников судов в Петербурге на базе одной из больниц города». На что, само собой, денег не пожалеют. Как и на транспортное обслуживание, дачи, путевки и прочее, прилагающееся к высокой должности.

Итого: переезд обойдется как минимум в 65 миллиардов рублей. Или в два миллиарда долларов.

Жизнь высших судей страны с видом на стрелку и Ростральные колонны и с минимумом времени, затраченным в пути на работу, – это, спору нет, прекрасно. Но невольно возникает вопрос – зачем все это нужно?

Судам плохо работается в Москве? До сих пор никто не жаловался. У судей и работников аппарата не хватает помещений или жилья? Но куда дешевле решить эти проблемы прямо в столице. В бюджете есть лишние деньги? Сомнительно.

Тогда – зачем? Какая сверхзадача требует таких жертв? Если исключить гипотезу властного самодурства – остается только одно объяснение: проект, который стоит десятки миллиардов рублей, сулит фантастические прибыли для управления делами президента.

Суды, оставайтесь в Москве!

Г-н президент, вам некуда девать 65 миллиардов рублей? Отдайте их на дорогостоящее лечение детей, чьи родители собирают деньги через СМИ

Питер гудит от возмущения из-за планов Управления делами президента расформировать городскую больницу № 31 и ее уникальные лечебные центры (в частности, единственное в городе отделение онкогематологии, где выздоравливаемость пациентов,

В том числе детей, за последние 10 лет достигла 75%), спасавшие ежегодно сотни людей. Зачем? Да потому, что здание больницу хотят передать под ведомственную клинику для сотрудников Верховного и Высшего арбитражного судов, которые по задумке президента Владимира Путина, должны переехать в Петербург.

Горожане собирают подписи и проводят пикеты, депутаты Законодательного Собрания (в том числе и автор) направляют запросы губернатору, надеясь спасти 31-ю больницу. Хочется верить, что сделать это удастся – но где гарантия, что «кремлевским» не приглянется другая уникальная больница, откуда ради здоровья и благополучия высших судей и их сотрудников начнут выгонять и больных, и врачей? Недаром управделами президента Владимир Кожин, в ноябре, когда только начала обсуждаться идея переезда судов, заботливо отмечал, что «особое внимание будет уделено социальной составляющей», и что «будет сформирован медицинский комплекс для всех сотрудников судов в Петербурге на базе одной из больниц города».

Так, может быть, надо бороться не со следствиями, а с причинами?

С какого, собственно, перепуга нужен переезд высших судов на берега Невы? Исключительно потому, что так захотелось президенту?

Сперва – простейшие соображения: переезд дезорганизует работу судов года на два, заставит заново набирать часть аппарата, приведет к новым многочисленным путешествиям правительственных чиновников (присутствие которых очень часто необходимо при рассмотрении дел в ВС и ВАС) и сделает дефицитными билеты на скоростной поезд «Сапсан».

Но куда важнее другое: переезд, – по словам г-на Кожина, – будет стоить НЕ МЕНЕЕ 50 млрд. рублей. Из бюджета, само собой. То есть, из наших карманов.

Если учесть, что когда-то Кожин утверждал, что переезд Конституционного суда в Петербург будет стоить 221 миллион рублей, а потом понадобилось более 5 млрд. рублей – можно смело прогнозировать, что суммой в 50 млрд. рублей дело не обойдется. Ведь офисы и служебное жилье для судей собираются построить

В самом центре Петербурга – на так называемой «Набережной Европы», напротив Стрелки Васильевского острова, на участке между Биржевым и Тучковым мостами через Малую Неву. Здесь компания «ВТБ-Девелопмент» (возглавляемая, между прочим, Сергеем Матвиенко – сыном спикера Совета Федерации и экс-губернатора Петербурга) собиралась строить целый квартал – и уже успела потратить на переезд находившегося тут Государственного института прикладной химии и расчистку территории около 15 млрд. рублей, которые Кожин уже обещал компенсировать. Так что, переезд встанет не менее, чем в 65 млрд. рублей – больше 2 млрд. долларов. Оно нам надо?

Некоторые факты: Верховный суд РФ – это 125 судей и 1000 работников аппарата. Высший Арбитражный суд – это 90 судей и 418 работников аппарата. Судебный департамент при ВС – это 492 работника центрального аппарата в Москве. Итого – 2125 человек, из которых 215 судей. У большинства есть семьи и дети. Всех их надо обеспечить жильем – сами понимаете, не тем, что дают городским очередникам. А заседать суды будут напротив – на Стрелке, в здании Биржи, где находился Военно-морской музей, появится «Дворец правосудия».

Спору нет: жизнь высших судей страны с видом на Стрелку и Ростральные колонны, и с минимумом времени, затраченным в пути на работу – это прекрасно. Но нам, гражданам, это зачем? Зачем в Петербурге две сотни высших судей и две тысячи новых чиновников, новые сотни служебных машин, новые пробки, и прочее, и прочее, и прочее? Судам неуютно в Москве? У них там проблемы?

Понятно, на что рассчитывают лоббисты переезда – проект, стоящий десятки миллиардов рублей, сулит фантастические

прибыли. Нажиться можно дважды: сперва при масштабном строительстве новой недвижимости, а потом при продаже старой (где сейчас работают ВС, ВАС и Судебный департамент).