Текст книги "Маг и кошка"

Начальник караула вскоре явился, и Мэт показал ему послание пресвитера Иоанна. Двое стражников сразу узнали царскую печать и побледнели. Начальник вытаращил глаза, перевёл взгляд со свитка на Мэта и обратно. Он явно не мог поверить, что этот с виду купец без каравана и в самом деле лорд. Тем не менее начальник караула решил снять с себя ответственность и препроводить Мэта к начальнику рангом повыше. Мэту по его приказу выделили повозку и почётный караул из шестерых солдат. Колёса повозки загрохотали по желтоватой мостовой. Мэт думал о том, что эти воины могли бы с таким же успехом не охранять его, а сцапать.

Но солдаты доставили его к управляющему царским дворцом. Тот от изумления выпучил глаза – он помнил Мэта со времени его прошлого посещения столицы. Однако управляющий быстро оправился от потрясения и решил не допускать ошибки, совершённой в прошлый раз – а тогда он принял Мэта и его спутников за странствующих простолюдинов. Он поклонился и сказал:

– Я изумлён тем, что вы прибыли столь скоро, лорд Мэнтрел.

– По посланию вашего владыки я понял, что дело срочное, – ответил Мэт. – А к моим услугам был воздушный транспорт.

Управляющий снова вытаращил глаза.

– Не тот ли дракон, что кружил над городом, доставил вас…

– Хотите спросить, не я ли восседал верхом на нем? Да, это был я, но решил не рисковать и не стал совершать посадку на площади перед дворцом. Ваши стражники исполняют свой долг со всем тщанием. Никогда не стоит недооценивать метких арбалетчиков.

Управляющий улыбнулся, довольный тем, как иноземец похвалил его сограждан.

– Прошу вас, милорд, – проговорил он, повернулся и что-то сказал пажу. Мальчик только оторопело взглянул на Мэта и пустился со всех ног – исполнять поручение управляющего.

Вероятно, именно из-за прыткости пажа Мэту и не пришлось ждать долго. Прошло всего несколько минут, и управляющий провёл его в личный кабинет пресвитера Иоанна.

– Лорд-маг! – воскликнул Иоанн, шагнув навстречу Мэту, и приветственно раскинул руки. – Как хорошо, что вы прибыли! И как быстро!

– Я очень рад снова побывать у вас, – с поклоном ответил Мэт, а выпрямившись, более пристально посмотрел на старого знакомца.

Пресвитер Иоанн похудел. Даже через чёрную бороду видно было, как запали у него щеки. Глаза потускнели, а золотистая кожа стала похожей на пергамент. Он явно тяжело переживал исчезновение новообретенной племянницы.

– И конечно, я буду рад помочь вам всем, чем смогу, – заверил владыку Мэт. – Есть какие-нибудь успехи в поисках Балкис?

– Подойдите сюда и увидите, – сказал пресвитер Иоанн и порывисто развернулся к окну. Его роскошные одежды зашуршали по полу.

Мэт подошёл к окну и, взглянув в отверстие на изысканных резных ставнях, увидел во внутреннем дворе марширующих воинов.

– Вы так себе представляете поисковую партию? – изумлённо спросил он.

– Конечно, – столь же изумлённо откликнулся пресвитер Иоанн. – Её высокое положение никак не заслуживает меньшего. Балкис – принцесса Восточных Ворот, лорд-маг.

– О да, несомненно… Но менее многочисленный отряд был бы не столь заметён и скорее разыскал бы её. Не было ли о ней каких-либо известий? Быть может, какой-нибудь нищий принёс вам тайное предложение отдать полцарства, если вы желаете вновь увидеть Балкис?

Пресвитер Иоанн в ужасе уставился на него.

– Нет, нет, никаких вестей! Неужто такое вообще возможно.

– Я слыхал о нескольких подобных случаях, – ответил Мэт, насколько мог, нейтрально.

Однако старая обида и гнев, видимо, все же просквозили в его тоне. Пресвитер Иоанн сочувственно проговорил:

– О да! Ведь в прошлом году похитили ваших детей!

Мэт кивнул.

– И Балкис помогла мне разыскать их, если помните. Вот и настал черёд отплатить ей услугой за услугу. Но если о ней нет никаких вестей, значит, нет и догадок о том, где она может находиться.

– Нет. Есть только тот человек, что выкрал Балкис из дворца, но даже он понятия не имеет о том, куда её мог увезти тот мужчина, которому он её передал. – Пресвитер Иоанн глянул на готовящееся к походу войско во дворе, и лицо его грозно потемнело. – Я очень боюсь, что она, быть может, уже мертва, лорд-маг.

Мэт заметил, что в глазах под сурово сдвинутыми бровями – тоска. Он и сам встревожился, но решил успокоить пресвитера.

– Я очень сомневаюсь в этом, ваше величество, – сказал он. – Помните: при первом желании Балкис способна превратиться в кошку, а у кошек – девять жизней. Подозреваю, что у кошки, которая к тому же девушка-волшебница, – жизней девятью девять.

Пресвитер Иоанн обернулся к Мэту и вымученно улыбнулся:

– Восемьдесят одна жизнь? Может быть. Если, конечно, Балкис вовремя превратилась в кошку.

– Ей мало что может помешать сделать это, – заверил его Мэт и, повернувшись, посмотрел в угол, где стояли удобные стулья. – Но мне нужно узнать все об этом происшествии. Может быть, вы присядете и расскажете мне об этом?

– Пожалуй, и вправду я слишком долго ходил из угла в угол, – признался царь, прошёл в угол и со вздохом опустился на стул. – Да, так лучше, – сказал он и, сдвинув брови, посмотрел на Мэта. – Но вы тоже должны сесть, лорд-маг!

– В присутствии владыки? Даже не думайте об этом!

– Вы – не мой подданный, а посланник моей соратницы, королевы Меровенса, и её консорт! Подойдите и сядьте!

Мэт поклонился и сел рядом с пресвитером. Сидеть на стуле – это показалось так удобно после трех дней езды верхом на Драконе!

– Ну а теперь расскажите мне все по порядку. Сверху донизу, как говорится.

– «Сверху»? – недоуменно переспросил пресвитер Иоанн.

– С самого начала, – уточнил Мэт. – Быстро ли Балкис привыкла к Мараканде?

— И сразу, и совсем не привыкла, – со вздохом ответил Иоанн и продолжал, устремив задумчивый взгляд в пространство: – Моей племяннице полюбился дворец, понравились придворные, а они поистине возрадовались её появлению. И все же порой Балкис овладевали приступы тоски…

Пресвитер Иоанн умолк. Мэт попробовал утешить его:

– Но это вполне естественно для девушки-подростка, оказавшейся вдали от родины, ваше величество. Время от времени она будет испытывать ностальгию…

Иоанн невесело усмехнулся:

– Но её родина – здесь, хотя она этого не ведала до тех пор, покуда вы не привели её сюда. Тем не менее я не дивлюсь тому, что сама Балкис считает родиной вашу франкскую страну Аллюстрию – ведь она там выросла.

Мэт подумал о том, что германцам, обитавшим в Аллюстрии, вряд ли понравилось бы, что их называют франками, однако во времена Крестовых походов в его родном мире им также пришлось пережить подобное.

– Наверное, Балкис должна тосковать по густым лесам, по столетним дубам – и горам.

– Она и тосковала по ним, а ещё – по…

Пресвитер Иоанн не договорил и вдруг смущённо взглянул на Мэта, а тот едва заметно улыбнулся.

Он помнил о том, что Балкис была в него влюблена, и теперь подумал: «Как было бы хорошо, если бы девочке – куда бы её ни забросила судьба – удалось встретить доброго и красивого юношу». Вслух он сказал:

– Надеюсь, вы позаботились о том, чтобы ей не было одиноко?

– О да, конечно, – подтвердил царь. – Я окружил её молодыми людьми и дамами благородного происхождения и велел моему сыну Ташишу развлекать Балкис в то время, когда я сам не мог этим заняться. Но когда получалось, я всегда был рядом с нею.

Глаза пресвитера Иоанна заблестели, когда он вспомнил об этих днях. Было видно, что он всем сердцем полюбил Балкис. Мэт внимательно наблюдал за Иоанном и понял, что девушка стала для него не просто племянницей, которую ему вернула Фортуна, а и дочерью, которой у него никогда не было.

– А придворной молодёжи Балкис понравилась или все же не очень?

– Ах, её все просто обожали! И это вполне естественно со стороны молодых людей: ведь она так красива. А дамы тут же приняли её в свой круг. – Пресвитер Иоанн пожал плечами. – Да и как иначе? Ведь она не только хороша собой, но и умна, одухотворённа и добра. Придворные постарше были настолько же очарованы ею, как и молодёжь. В самом скором времени Балкис стала всеобщей любимицей.

Мэт сдвинул брови.

– Из-за такой мгновенной популярности кто-то наверняка мог ей и позавидовать.

Пресвитер Иоанн резко взглянул на Мэта и тут же в растерянности отвёл взгляд.

– Значит, кто-то ей все-таки позавидовал?

– Мой сын Ташищ, – признался царь. – Он, которому суждено стать пресвитером Иоанном после меня. О, он никогда об этом не говорил, но я видел это чувство в его глазах, когда он наблюдал за Балкис, окружённой весёлыми молодыми людьми и дамами.

Мэту было нестерпимо трудно задать следующий вопрос, но все же он задал его:

– Как вы думаете, насколько сильна была его ревность?

Пресвитер Иоанн откинулся на спинку стула и со вздохом закрыл глаза.

– Быть может, он опасался того, что вокруг Балкис соберётся слишком много сторонников и что она с их помощью свергнет его, когда я умру, лорд-маг. Я не верю, что так и было, но все же это возможно.

Он сказал это так, словно ответ у него вытянули щипцами, и Мэту эта мысль не понравилась. Он достаточно много знал о дворцовых интригах, чтобы понять: кронпринц запросто мог пожелать избавиться от потенциальной конкурентки. Если так, то Балкис была далеко не первой, кто исчез при подобных обстоятельствах.

Но сказать об этом пресвитеру Иоанну Мэт, конечно, не мог.

– Но никаких особых признаков того, что принц может пойти на какие-то действия, не было?

– Нет-нет, ничего такого! – Пресвитер Иоанн потупился и нахмурился. – А началось все за ужином, вечером, несколько дней назад. Это был не торжественный приём – самая обычная трапеза, на которой присутствовали всего триста моих постоянных придворных да гости – немного, всего около тысячи…

У Мэта от этих цифр закружилась голова. Он подумал: уж не превращает ли пресвитер Иоанн свой трапезный зал в плац для муштры войска при плохой погоде?

– Похоже, – сказал он, – я знаком с подобными мероприятиями. Каждый придворный находит рядом со своей тарелкой небольшой мешочек с деньгами на завтрашние расходы, верно?

– Так легче всего выплачивать жалованье, – кивнул пресвитер Иоанн. – Однако я должен заботиться не только о богатых. По всему городу накрываются в особых залах столы для бедняков, хромых и слепых, а также для вдов с детьми и стариков.

– Но трапезы для них не такие роскошные, как у вас во дворце, если я не ошибаюсь? – с улыбкой проговорил Мэт.

Пресвитер Иоанн улыбнулся в ответ:

– Пожалуй, не такие.

– А скажите, ведь это не случайно – то, что у вашего парадного стола крышка изумрудная, а ножки – аметистовые?

– Конечно, не случайно, – несколько удивлённо отозвался царь. – Магия камня мешает трапезничающим напиться допьяна, лорд-маг. Вы разве об этом не знали?

– Возьму на заметку, – заверил его Мэт. – Так… Если мне не изменяет память, за столом принц Ташиш сидит справа от вас, а архиепископ Мараканды – слева.

– Вы все помните верно, – с улыбкой подтвердил пресвитер Иоанн. – Но теперь слева от меня сидит принцесса Балкис.

– О да, понятно, – кивнул Мэт. – А как архиепископ отнёсся к тому, что его пересадили?

– С христианским смирением, – ответил пресвитер и вновь улыбнулся. – Быть может, поначалу он и был обижен, но Балкис вскоре очаровала его.

Мэт в этом нисколько не сомневался. И все же он знал, что у некоторых людей амбиции частенько преобладают над личными чувствами, и потому мысленно включил архиепископа в список подозреваемых.

– Рядом с ним сидит патриарх церкви Святого Фомы, а затем – протопоп Самарканда, так?

– Вы хорошо запомнили, – удивлённо проговорил пресвитер Иоанн. – Так и есть. А по правую руку от меня, за принцем, сидят ещё двенадцать архиепископов. Поэтому застольная беседа протекает оживлённо и способствует просветительству.

Мэт искренне посочувствовал Балкис. «А вправду ли её исчезновение связано с похищением?» – вдруг подумал он. И в же он отважно улыбнулся и проговорил:

– В оживлённость бесед я готов поверить – при том, что за трапезой собираются вместе главы трех разных христианских сект и спорят о том, у кого из них – монополия на истину.

– О, я убедил их в необходимости веротерпимости, – с довольной улыбкой ответил Иоанн. – Время от времени мы обсуждаем те или иные пункты доктрины, но большей частью говорим о жизни и обычаях людей в разных епархиях, о странных и чудесных достопримечательностях, которые там можно повидать.

Мэт пересмотрел своё мнение о застольных беседах.

– Но как же архиепископам удаётся осуществлять духовное руководство, когда они находятся так далеко от своих прихожан?

– Каждый из них раз в месяц возвращается в свою обитель, а его место занимает другой священнослужитель.

Значит, каждый вечер Балкис слушала рассказы о самых разных чудесах. «Наверное, ей тут действительно скучать не приходилось», – подумал он.

– А остальные четыре тысячи трапезничающих не слишком сильно шумят? Не мешают беседе?

– Они сидят довольно далеко и ведут себя тактично: говорят вполголоса. К тому же те столы, за которыми трапезничают остальные придворные и гости, изготовлены из золота и аметиста, а ножки столов – из слоновой кости.

Мэт улыбнулся, припомнив о том, что золото является отличным проводником.

– Стало быть, все столы в некотором роде закляты от шума?

– Именно так, – подтвердил пресвитер Иоанн. – И вдобавок они сдерживают прочие проявления грубого поведения.

– Но если все настолько вежливы и тактичны, что же произошло в тот вечер?

Царь покачал головой:

– Тоска Балкис была настолько сильна, что она не сумела скрыть её.

~ И все? – изумлённо спросил Мэт.

– Этого было достаточно, – ответил Иоанн и рассказал Мэту том, как предложил племяннице проехаться по стране и поближе познакомиться с жизнью народа, а также о том, какую Ревность это вызвало у принца Ташиша и как двое глупых придворных решили потрафить Ташишу тем, что подстроили похищение Балкис.

Глава 3

Утром горничные пришли в опочивальню принцессы, дабы разбудить её, принесли ей еду и питьё – и обнаружили, что Балкис исчезла. Девушки побежали к стражникам, те подняли тревогу. Пресвитер Иоанн услышал шум из своего кабинета и послал слугу узнать, что стряслось. Узнав об исчезновении племянницы, он пришёл в ярость и лично возглавил поиски. Дворец был обыскан до последнего уголка. Заглядывали во все ниши, щёлочки и закутки – но Балкис не нашли. Тогда царь вернулся к себе в кабинет и во гневе занялся магией. Именно тогда Сикандеру и Корундель стало весьма и весьма не по себе. Они явились в личные покои принца Ташиша. Тот взволнованно расхаживал из угла в угол и засыпал придворных вопросами:

– Куда она могла подеваться? Где она может прятаться? Почему мы не можем её найти?

– Быть может, она не во дворце, ваше высочество, – предположил один из вельмож.

Принц остановился.

– Что ты сказал? – оторопев, спросил он. Вельможа пожал плечами:

– Всем известно, что порой на неё нападала тоска…

– Она скучает по родине, – пояснила придворная дама. – По той стране, где выросла.

– Не хотите ли вы сказать, что она убежала из дворца, желая вернуться в страну франков?

Вельможа снова пожал плечами:

– Это возможно.

– А быть может, она убежала всего на денёк-другой, – сказал другой придворный. – Устала от дворцовой жизни, решила отдохнуть.

Принц Ташиш покачал головой:

– Она бы оставила какую-то весточку.

Однако в глазах его сверкнули искорки надежды.

– Но если она вправду убежала, – проговорил Сикандер как можно более равнодушно, – у вашего высочества стало одной заботой меньше, не правда ли?

Принц резко развернулся и в упор уставился на Сикандера.

– О чем это ты?

Казалось, он готов взглядом просверлить Сикандера до костей.

– Но… – срывающимся голосом произнёс тот, – я… только хотел сказать, что…

– Все яснее ясного, – поспешно проговорила Корундель. – Если принцесса бежала, она не сможет претендовать на наследство.

Принц, прищурившись, посмотрел на неё.

– Похоже, вам кое-что известно, – сказал он и снова развернулся к Сикандеру. – Говори!

– С радостью, – отозвался Сикандер, старательно разыгрывая добродушие, хотя на самом деле ему с каждым мгновением становилось все страшнее. – Я сам вынес её из опочивальни, опоённую сонным зельем, и отдал всаднику, который увёз её подальше от глаз вашего высочества.

– Всадник? Что за всадник? Куда он её увёз?

– О… – Корундель только теперь, с опозданием, понял, что ему вообще не следовало раскрывать рта. Теперь же он решил сказать как можно меньше. – Всадника послал варвар-шаман… Я не спрашивал, куда…

– Ты отдал её в руки наших врагов? Тупица! – Принц в два шага оказался рядом с Сикандером, ухватил того за ворот рубахи и резко рванул. – Ты хочешь, чтобы всем нам пришёл конец? Где ты разыскал этого шамана? Уж это по крайней мере тебе должно быть известно!

– Я… Я… Я ничего не знаю!

Сикандер был напуган не на шутку. Такого развития'событий он никак не ожидал. Ведь принц должен был благодарить его, прославлять!

– Не ты разыскал его? Стало быть, он сам тебя разыскал! – Принц Ташиш отшвырнул Сикандера, и тот плюхнулся на стул. – Тупица! Остолоп! Неужели ты не понял, что этот варвар нарочно нашёл тебя, чтобы подкупить и совратить? А теперь подумай, чего он добился! Девица из царского семейства – в руках варвара-колдуна! Да понимаешь ли ты, какова связь между правителем, его народом и его страной? Разве не видишь, какую власть ты даровал варварам?

Сикандер испуганно прижался к спинке стула. Ему было страшно и стыдно, однако он попытался загородиться от угрызений совести хотя бы единственным благодеянием. Он решил, что не выдаст Корундель.

– Ваше высочество… Я не понимал…

– И ни у кого не спросил совета, ни о чем не задумался! – ашиш развернулся к другим вельможам и резким кивком указал на Сиандера. – Взять его! Отведите его к моему отцу!

Двое мужчин бросились к Сикандеру, а остальные взволнованно загомонили. Корундель с упавшим сердцем проводила взглядом своего сообщника, которого вывели из покоев принца. Следовало ли ей сказать слово в его защиту? Но если бы она так поступила, то чего добилась бы, как не того, что её тоже наказали бы? Наверняка пресвитер Иоанн не смягчил бы участь Сикандера из-за того, что у него была сообщница!

Корундель охватил ужас. Она задрожала от страха. А что если Сикандер расскажет о её роли в похищении Балкис? Уж точно, теперь ему нет никакого смысла молчать. Они никогда не клялись в любви, они только смеялись и предавались утехам друг с другом, как с прочими молодыми придворными. А вдруг Сикандеру скажут, что его помилуют, если он расскажет, кто ему помогал? Почему бы ему не проговориться? Будь Корундель на его месте, она бы непременно выложила всю правду!

Стражник поспешно доложил пресвитеру Иоанну о том, кто к нему пожаловал, распахнул двери и отступил в сторону. Придворные швырнули Сикандера на пол, а принц Ташиш вошёл в кабинет, упал на колени и покаянно склонил голову:

– Прости, о отец мой и повелитель! Мои слова, произнесённые в запальчивости, навлекли беду на наш дом!

– О каких запальчивых словах ты говоришь? И почему ты преклонил колена, как тот, кто просит о пощаде? – в тревоге вопросил пресвитер Иоанн. – И почему Сикандер лежит ниц на полу?

Принц Ташиш торопливо поведал отцу всю историю от начала до конца и более винил себя в ревности, зависти и легкомыслии в речах, нежели распростёртого на полу Сикандера. Когда принц закончил печальный рассказ, пресвитер Иоанн подошёл к нему, поднял с колен. Глаза владыки сияли, полные гордости за сына.

– Да, сын мой, – сказал он, – ты был не прав в своей горячности и ревности, ибо никому не дано встать между тобой и мной! Ни принцесса Балкис, ни кто бы то ни было иной не мог бы оспорить твоего права на престол, ибо ты – законный наследник, и этого права у тебя никто не может отнять, потому что только дитя монарха обладает мистической связью с родной страной и её народом. Однако в твоём грядущем правлении все твои родственники станут для тебя источниками силы, и более других – принцесса Балкис, ибо она уже теперь является могущественной волшебницей, а с возрастом только станет сильнее. Нет и не будет более прочной опоры для престола, нежели она!

Но принц Ташиш не решался поднять голову.

– Но когда эта опора попала в руки наших врагов…

– Это воистину великая угроза, – согласился пресвитер Иоанн. Голос его прозвучал серьёзно и скорбно. Он устремил взгляд на Сикандера. – И нет оправдания предательству, из-за которого возникла эта угроза! Говори, Сикандер, ибо над твоей главой нависла тень ятагана палача! Как ты отыскал этого шамана?

– Он – аптекарь, – выпалил Сикандер. – Тот самый, что дал мне зелье.

– Вот как? И как же ты подсыпал это зелье в питьё принцессы?

Сикандер молчал. Он не знал, что отвечать. Как он мог ответить, не предав Корундель? И как мог царь знать об этом?

На самом деле пресвитер Иоанн пока только догадывался о том, как все произошло. И догадаться было несложно, поскольку его племянница, покидая трапезный зал, была в добром здравии.

– Ты не мог этого сделать сам, потому что в личных покоях принцессе прислуживают только женщины. У тебя наверняка была сообщница, женщина. Назови мне её имя!

Сикандер оторвал голову от пола, уставился на Иоанна, не мигая, но не сказал ни слова.

– В конце концов ты назовёшь мне её имя, – заверил его пресвитер. – И лучше, чтобы ты сделал это пораньше. – Он обратился к стражникам: – Отведите его в темницу. Давайте ему каждый час по глотку воды, но не кормите. Если он не заговорит до завтрашнего рассвета, я подумаю о более строгом наказании.

Стражники подхватили Сикандера под руки и выволокли за дверь. Двоим вельможам, которые привели Сикандера, пресвитер Иоанн сказал:

– Вы можете идти. Мне нужно поговорить с сыном наедине. Принц побледнел.

Придворные поклонились и пятились до самого порога, переступив его, они проворно развернулись и поспешно удалились. Оба думали о судьбе, ожидающей Сикандера, и поторопились рассказать о разговоре в кабинете владыки своим приятелям.

Остальных придворных они нашли в просторном зале с высоким потолком, полом, устланным персидскими коврами, и стенами, расписанными фресками. Одни вельможи и дамы сидели на стульях, другие устроились на разложенных по коврам подушках, и все без умолку говорили о том, что случилось утром. Увидев вошедших, все встали и набросились на них, требуя новостей.

– Царь не винит в случившемся принца Ташиша, – сказал первый вельможа.

Присутствовавшие взволнованно и удивлённо зароптали хотя некоторые из них хорошо знали, что владыка вряд ли дойдёт до того, чтобы возложить вину на сына.

Корундель прикусила губу и сжала пальцы в кулаки. Ей нестерпимо хотелось задать один вопрос, но она надеялась, что кто-нибудь сделает это за неё. Некоторые придворные поинтересовались:

– А что с Сикандером?

– Он во всем сознался, – сказал второй вельможа. – Но царь знает, что у него была сообщница. Однако Сикандер не назвал её имени.

Корундель чуть на ковёр не рухнула от испытанного ею облегчения.

– Царь велел заковать Сикандера в кандалы и сказал тюремщикам, чтобы те морили его голодом, покуда он не назовёт имени сообщницы, – сказал первый. – Но я так думаю: если он не заговорит до зари, пресвитер отдаст его в руки мастеров пыточных дел.

Корундель прикрыла рот ладонью – но недостаточно плотно: её испуганный стон все же услышали. Одна из дам обернулась и сочувственно посмотрела на неё:

– О, ведь ты с ним была так близка, милочка, правда?

Другая дама злорадно усмехнулась:

– Ещё как близка! И теперь боится не за него, а за себя! Думаю, мы нашли сообщницу Сикандера!

Ещё несколько соперниц Корундель радостно вскричали и, бросившись к ней, схватили её за руки.

Одна из камеристок принцессы порывисто шагнула к Корундель и, прищурившись, спросила:

– Прошлой ночью ты прислуживала в опочивальне принцессы?

– Я только оказала любезность Кринсис! – вскричала Корундель. – Подменила её!

– Так и было! – воскликнула Кринсис, проталкиваясь сквозь толпу. – Я… Мне нездоровилось.

– А когда я видела, как ты крадёшься к себе в комнату среди ночи, мне показалось, что ты чувствуешь себя более чем хорошо, – язвительно проговорила одна из женщин постарше. – Вот только через месяцок тебя, пожалуй, по утрам будет подташнивать.

Кринсис посмотрела на неё, побледнела и замахнулась, намереваясь влепить обидчице пощёчину, но другая дама успела схватить её за руку и мстительно расхохоталась.

– Хватайте и её, господа! – воскликнула она. – Если у злодея была одна сообщница, почему и не две?

Кринсис испуганно взвизгнула, но мужчины крепко взяли её за руки и вывели из зала вместе с Корундель.

Однако пресвитер Иоанн сразу же понял, что Кринсис ни в чем не виновата, и отослал её обратно, к остальным придворным, а Корундель велел отвести в темницу, дабы она подумала о своём прегрешении, и приказал, чтобы её не кормили и поили лишь понемногу и изредка. Дрожа от страха, Корундель назвала пресвитеру имя шамана, и за это признание царь позволил тюремщикам давать ей раз в день миску риса. Из справедливости он назначил такой же рацион Сикандеру, поскольку скрываемая им тайна теперь стала известна. Затем пресвитер Иоанн отправил принца Ташиша во главе отряда из двадцати воинов, дабы они арестовали аптекаря.

– Лавка была заперта, а аптекарь, конечно же, бежал, – сказал Иоанн Мэту, скорбно опустив плечи. – Ташиш отправился по указанному адресу со всей поспешностью, но опоздал.

– Думаю, что уже на рассвете было слишком поздно искать этого мерзавца, – сказал Мэт со всем сочувствием, на какое только был способен. – Этот колдун поставил под удар людей из своего племени и, понимая это, решил не задерживаться в Мараканде.

– Иначе бы его изловили, – с невесёлой усмешкой отозвался Иоанн. – Благодарю вас, лорд-маг. Вы стараетесь меня утешить. Конечно, моя племянница была похищена задолго до того, как кто-либо из нас проснулся, а колдун наверняка бежал через час после этого.

– Скорее всего, – кивнул Мэт. – Но я так понимаю, что и потом вы не прекратили поиски.

– О, разумеется, нет! Я сразу же отправил вам послание, потому что знаю, что с Балкис вы были знакомы не хуже меня – ем более что вместе с нею вы проделали путь по землям, пол ным опасностей, и столкнулись с немалыми невзгодами. Мне кое-что известно об искусстве ведения сражений, лорд-маг, о той дружбе, родстве, которые возникают между людьми, вместе переживающими разные тяготы и плечом к плечу встающими на бой с врагами перед лицом опасности. Кроме того, вы стали учителем Балкис, и я догадываюсь, что между вами зародилось некое магическое притяжение.

– Да, пожалуй, некая связь существует, – согласился Мэт, но не стал упоминать о том, что, наблюдая за тем, как Балкис произносит заклинания, он, пожалуй, намного больше понял её характер и образ мышления, нежели те, кто вёл с нею нескончаемые застольные беседы. – Но вы не стали дожидаться меня и начали самостоятельное расследование?

– О да! Мои чародеи целые сутки искали хоть какие-то следы принцессы. И я присоединялся к ним, как только выдавалась свободная минута. Увы, похоже, на этом свете следов Балкис нет.

Мэт кивнул. Он знал о том, что Иоанн – самый могущественный волшебник в Центральной Азии.

– Неужели совсем никаких следов?

– Нет. Ни малейшего, хотя бы легчайшего намёка на её пребывание где бы то ни было, – с тоской отозвался пресвитер Иоанн. – Но в то время, покуда мы искали Балкис с помощью магических священнодействий, я собрал войско числом в десять тысяч воинов и присовокупил к нему десятерых чародеев, но на их сборы ушло два дня. Ташиш проведёт их по всей стране, вдоль и поперёк, если только чародеям удастся обнаружить хоть какой-то след Балкис!

И вновь Мэту пришлось удержаться от вопроса. А вопрос напрашивался сам собой: неужели чародеи лучше сумеют искать Балкис в пути, нежели оставаясь в столице, где случилось её похищение? Он со всей тактичностью, на какую был способен, проговорил:

– Уверен, ваше величество, что принц Ташиш – умелый и опытный полководец, но, вероятно, не слишком мудро было бы поручать ему возглавить поиски принцессы.

Пресвитер Иоанн нахмурился. Казалось, вокруг него собрались грозовые тучи. Мэт почти воочию увидел могущество этого человека.

– Ему следует дать возможность доказать свою верность желание спасти принцессу, лорд-маг!

– Что ж, возможно, вы правы, – вздохнул Мэт. – И все же не могу согласиться с тем, что это – самая мудрая затея. Ведь Гикандер, похоже, полагает, что похищение Балкис было угодно принцу Ташишу. Несомненно, он выиграл бы от её исчезновения – хотя бы в мыслях.

– В мыслях Сикандера, вы хотели сказать! Извините меня, лорд-маг, но обвинение – это ещё не приговор. И я не могу в чем-либо подозревать человека, который, узнав о похищении Балкис, тут же сообщил мне об этом!

– Надеюсь, вы правы, – устало повторил Мэт.

– Я безоговорочно верю моему сыну.

Мэт подумал о том, что Цезарь мог бы точно так же сказать о Бруте. Однако ему хватило ума промолчать. Вслух он сказал:

– И все же я должен заметить, что марш десятитысячного войска по стране – не самый тонкий способ разведки. Всякий, кому хоть что-то известно о Балкис, завидев эту армию, почти наверняка бросится наутёк и будет искать, где бы спрятаться.

– Тут, пожалуй, вы отчасти правы, – сдвинув брови, сказал пресвитер Иоанн. – Однако это – наименьшее число воинов, требуемое для охраны принца.

– Он мало что узнает, когда его приближение будет предварять такой шум. Однако если принц Ташиш поведёт своё войско по северным провинциям, тот, кто прячет Балкис на юге, наверняка вздохнёт с облегчением и прекратит попытки оставаться невидимым, которые даются ему с большим трудом. Скорее всего похититель вряд ли заметит одинокого странника, который бродит по окрестностям и всюду суёт свой нос.

Взгляд пресвитера Иоанна стал задумчивым.

– В том, о чем вы говорите, лорд-маг, есть доля здравого смысла. Насколько я понимаю, этим одиноким странником будете вы?

– Ну… Почти одиноким, – уточнил Мэт. Он понимал, что пресвитером Иоанном вот-вот овладеет излишняя предосторожность, и поспешил успокоить его: – Я возьму с собой своего друга, дракона. Он будет прятаться, но всегда будет неподалёку. Верхом на нем я смогу перелетать от одного города до другого.

– Вряд ли отыщется более надёжный телохранитель, – согласился Иоанн.

– Не забывайте о том, что я – мастер заклинаний, – напомнил ему Мэт. – В последнее время я значительно преуспел в создании средств пассивной обороны. От них – никому никакого вреда, покуда на меня не нападают.

— А если нападут, то какую боль испытает ваш враг?

Мэт пожал плечами:

– Не более той, какую попытается причинить мне. Иногда – посильнее, если у меня дурное настроение. Все зависит от того, ради чего я предпринимаю оборону.