Текст книги "Тайна Босса"

Глава 58

Сквозь тело пронеслась боль. Она прошлась рябью. Меня выгнуло вверх. Я не могла ощутить ни рук, ни ног, не уловить своего дыхания.

Горло горело огнём. Лёгкие сжимались слабо. Дышать было невозможно.

Рябь снова коснулась моего тела. Толчок. Стон. Крик. Кровь залила мои глаза, и всё вокруг окрасилось в красный цвет.

Слабость. Отчаяние. Страх. Пустота.

Забытье. Ты только в нём пребываешь. Ничего не чувствуешь. Тебе ничего не кажется. Ты ничего не видишь. Только мрак. Словно свет выключили, а потом его неожиданно включили. В голове. И так множество раз. Туман. Мрак. Туман. Мрак.

Равномерный писк раздаётся в моей голове. Слабо приоткрываю глаза и пытаюсь сглотнуть, но в горло словно насыпали острого гравия. На лицо давит кислородная маска. Взгляд размыт, и я вижу только белое пятно, пока оно не приобретает очертания светлых стен. По виску скатывается пот, и слабость снова наваливается на сознание вместе с продолжительным писком, который уносит меня во тьму.

Я осознаю, что не умерла, а просто то просыпаюсь, то падаю в забытьё. И так множество раз. Я не вижу никого живого рядом со мной, только аппараты и кислородную маску, помогающую мне дышать. С каждым разом просыпаться становится проще и легче, хотя голову продолжает сдавливать, словно тисками. Теперь я различаю и людей. Я нахожусь в госпитале. Ко мне приходят, как только изменяется писк аппарата, стоящего сбоку от моей койки. Но я не знаю этих людей. Они мне ранее были незнакомы. Это персонал госпиталя. Они очень вежливы со мной. Помогают мне пить, а это некомфортно. Моё тело всё ещё ослабленное, но я двигаю пальцами рук. Шёпот – это максимальная тональность голоса, которая мне доступна. И всё равно нужно прилагать усилия. Повторяю только одно имя: «Лазарро». Я не знаю, что случилось после того, как меня забрала тьма. Не знаю, жив ли он и догадался ли о моей подсказке. Глупо, до сих пор в голове бьётся это слово. Так глупо. Я способна была на большее, если бы моё состояние не было холодным. Лазарро знал. И это тоже не даёт покоя.

За несколько дней я научилась контролировать свои сердечные ритмы, чтобы никого не видеть и думать о случившемся. Быть в одиночестве. Без лишних вопросов. Без игнорирования моих требований. Без улыбок. Без лишних людей. Вновь с открытыми глазами смотрю на потолок и думаю. Думаю. Думаю. Моя голова болит именно из-за этого. За дверью раздаётся звук приближающихся шагов, и я быстро закрываю глаза. Меня проверяют каждый час, и это уже начало раздражать. Для всех я пока могу только сидеть. А в одиночестве я, не спеша, хожу по палате, чтобы прийти в себя быстрее, чем они хотят. Я защищаюсь. Выживаю. Скрываю всё, чему меня научил Лазарро. Тайны. Никому не показываю того, что умею. Использую всё только себе во благо. Использую эффект неожиданности, если кто-то попытается снова меня убить. А это будет. Я не доверяю медперсоналу, ведь однажды одна из них была натравлена на меня. Я слежу за ними, притворяясь слабой и безвольной, но у себя под подушкой держу шприц с острой иглой, который я вытащила из мусорного ведра после укола. Я больше не позволю так глупо сдохнуть себе. Я снова поймала удачу, но когда-нибудь она отвернётся от меня. Я должна быть готова.

Очередная проверка уже под утро. За окном светает. Я стараюсь спать днём, а ночью защищаю себя. Ночью в голове больше мыслей и переживаний, чем днём. Дверь открывается и закрывается. Обычно они подходят ко мне, проверяют пульс, измеряют температуру и давление, записывают данные, берут кровь и тихо уходят. Сегодня всё иначе. Я стараюсь сохранить пульс ровным, но он предаёт меня. Что-то не так. Чувствую медленное приближение к своей койке. Я считаю секунды. Это не медсёстры. Это точно не они. За секунду до писка, сообщившего, что я не сплю, и моё спокойствие нарушено, распахиваю глаза. Вырываю шнур и хватаю шприц из-под подушки. Заношу руку и охаю от соблазнительной и весёлой улыбки, ярких карамельного цвета глаз, нависших надо мной. Игла останавливается в миллиметрах от кожи.

– Лазарро, – выдыхаю я, и рука падает.

– Ты так по мне скучала, Белоснежка? Любишь же ты поспать, как и обычно. Но притворство тебе к лицу. Демоны так красивы в твоих глазах. С возвращением. – Он выпрямляется и садится на койку. Снимаю кислородную маску и приподнимаюсь на подушках.

В голове так много вопросов. Хочу спросить его о многом, но язык прилипает к нёбу, и я просто не могу связать воедино слова.

– Хорошо подготовилась. Это правильно. Ты больше узнаёшь о себе, когда другие думают, что ты слаба. Прекрасная тактика, но больше не требуется. Тебе ничего не угрожает здесь, Белоснежка. Охрана дежурит у двери и проверяет каждого. На всякий случай. Нам же нужно доставить тебя домой живой, не так ли? – усмехается Лазарро. От него пахнет одеколоном, сигаретами и кровью. Эти запахи словно имеют огромную силу на мою кровь. Она начинает бурлить внутри меня, касается лёгких, и мне становится трудно дышать.

– Холодная, – выдавливаю из себя шёпот.

– Тебе холодно? Нужно ещё одно одеяло? – Лазарро изгибает бровь.

– Ты… ты знал… ты сказал: «Холодная». Ты знал, – глядя в его темнеющие глаза, хриплю я.

– Ты всегда любила помечтать. Не понимаю, о чём ты говоришь, – он передёргивает плечами и встаёт.

– Лазарро…

– Забудь об этом, Белоснежка. Всё в прошлом. Это была лишь фантазия. Ты была в коме. Тебе привиделось, – резко произносит он и бросает на меня предостерегающий взгляд. Но в чём проблема? Мы оба в курсе, что я не выдумала этого. Он говорил. Он предвидел.

– Останься… не уходи. Никого нет здесь, а я… я больше не могу лежать и притворяться слабой, – прошу его.

Лазарро тяжело вздыхает и смотрит на задёрнутые шторы.

– Мда, три недели долгий срок. Я бы тоже свихнулся…

– Три недели? – выдавливаю из себя.

– Двадцать пять дней. Сегодня двадцать шестой с того момента, как тебя привезли сюда.

– Расскажи мне… это был он… он… я…

– Отравленное яблоко? Да. Я видел. Я понял, Белоснежка. Твоя посиневшая кожа. Испарина. Дрожащая рука. Яблоко. Отрывок из сказки. Смертельной сказки для многих, – с горечью в голосе произносит Лазарро и вновь садится на мою постель.

– Он… их много… там их должно быть много… это гнездо змей…

– Ты права, Белоснежка…

– Расскажи мне. Подари мне свободу… Лазарро. Он мёртв? Прошу… мёртв? – взволнованно спрашиваю его.

– Конечно. Я убил его на месте. Рядом с тобой лежал он. Ты упала за секунду до того, как я начал стрелять. Выпустил все патроны. Это было очень возбуждающе.

– Зачем? Он же… его подельники… предатели… они были рядом…

– Бесполезно допрашивать таких, как он. Только смерть. Они никогда не заговорят, Белоснежка. Нужно действовать быстро. Я отправил Итана проверить директора. Он нашёл его повешенным в своём кабинете с предсмертной запиской. Такой идиотской. Это было убийство. Итан хорошо в этом разбирается. Он как раз шёл, чтобы рассказать мне об этом. Перекрыли все входы и выходы. Всё выглядело правдоподобно. Директор был плохим мальчиком, убил тебя, дело закрыто, а они засели на дно, продолжая свою работу. Да. Это было глупо. Но ты сдала его. Пусть ты не услышала меня, но сдала, как могла. Ты подсказала мне путь, а дальше всё было не так уж сложно…

– Дом. Роскошный дом…

– Да, он находился очень близко к приюту. Мы совершили налёт. Сто семь человек было убито из всех наших семей.

– Сто семь? – ужасаюсь я. Лазарро кивает.

– Остальные не входили в наши семьи. Были реки крови. Это было весело. В общей сложности за день я убил больше двухсот человек. Побил собственный рекорд, благодаря тебе…

Кривлюсь от его весёлого тона, и он смеётся.

– Моя Белоснежка вернулась в своё нормальное состояние, – издевается он.

– Девушки? Женщины? Хоть кто-то… они живы?

– Двое было в клетках. Они уже вернулись в свои семьи. Мы поймали всех, Белоснежка. Авторитет мой подлетел к небесам. Страх снова гуляет по их венам. Это всё ты. Если бы ты не додумалась протянуть ему яблоко, то он бы продолжал. Он бы пришёл к тебе, чтобы добить. Ты считаешь, что действовала глупо. По глазам твоим вижу сожаление, что не смогла сама его убить.

– Разве нет? Я вела себя ужасно… я… не знаю, что со мной было. Я словно умирала внутри. Я забыла об опасности. Расслабилась. Даже не проверила стаканчик. Второй раз попалась на ту же удочку. Я злюсь на себя, – шёпотом признаюсь.

– Белоснежка, все совершают ошибки. Но в твоём случае их не было. Конечно, мне бы стоило тебя придушить за то, что даже не отсосала мне перед смертью…

– Лазарро, – с укором смотрю на него, отчего он прыскает от смеха. Он так спокоен. Так весел. Так скрытен. И всё это маска, а мне нужно настоящее. Нужен он сам.

– Брось, всё закончилось, Белоснежка. Думать о прошлом – себя не уважать…

– Правда? – скептически выгибаю бровь.

Лазарро придвигается ближе и кладёт ладонь мне на щёку.

– Наконец-то, возвращаешься. Всё бывает в этой жизни, Белоснежка. Что-то нужно отпускать, что-то помнить всегда. Ты нашла его, узнала и помогла мне. Я благодарен. Яд был сильным. Ты должна была упасть мгновенно, но ты боролась с собой, чтобы показать мне правду. Ты всегда так делала. Из последних сил ты раскрывала мне глаза на свои тайны. Ты потеряла время, чтобы спасти себя, использовав его для помощи мне и другим женщинам. Не думай, что это было глупо. Ты не глупая. Ты не гуппи, Белоснежка. Я видел многое, и никто не будет жертвовать собой ради других. Не в моём мире. Они будут спасать и защищать себя. Они будут стараться выглядеть жертвами, чтобы их спасли. Ты мазохистка, а для этого нужна огромная сила воли и решимость. Ты всё сделала правильно. Это твоя история, Белоснежка. И она должна быть разной, чтобы ты училась быть лучше, чем я.

Лазарро целует меня в лоб, и я на несколько секунд прикрываю глаза.

– Как ты понял? Как ты догадался? Я же могла протянуть яблоко любому? – с интересом шепчу. Лазарро усмехается.

– Ты права. Яблоко было не самым важным в этом деле.

– Тогда что?

– Уверена, что хочешь об этом знать?

– Да.

– У него встал.

Озадаченно приподнимаю брови.

– Лазарро, – тихо смеюсь, но он серьёзен. – Ты что, правда, именно это заметил?

– Я не просто так предупредил его в доме. Я видел, как он смотрел на тебя, и это уже меня взбесило. Ты его самая прекрасная жертва, и он возбуждается от своей жестокости. Ему нравится наблюдать, как женщины умирают у него на глазах. Это его фетиш. Его член стоял в доме. Стоял на поминках. Он смотрел на последние минуты твоей жизни и праздновал собственную победу. Он был возбуждён твоей смертью.

Это так отвратительно. Прикрываю на несколько секунд глаза.

– Мне нужно идти. Поспать бы, да столько интересного происходит вокруг. Жаль тратить время на чёртов сон. – Лазарро так быстро встаёт, что я даже не успеваю схватить его за руку. Он уходит, и я вижу между нами стены. Новые стены. Мои. Его. Всё закончилось между нами.

– Лазарро…

– Ты должна ещё немного побыть здесь. Потом я заберу тебя, и ты полетишь домой. – Он идёт к двери.

– Стой… ещё один вопрос.

Замирает и ждёт, не поворачиваясь ко мне.

– Кто был моим заказчиком? Кто меня купил?

Плечи под тёмным пиджаком напрягаются.

– Я не знаю. Он уничтожил всё, осталось только два последних имени заказчиков на тех, кто сидел в клетках. Альбом. Я нашёл его. Он стал больше. Но главное, – Лазарро оборачивается, и его глаза становятся такими обжигающими.

– Тебя в нём не было. Это всё, о чём ты должна думать, Белоснежка. Тебя не было в этом альбоме. Остальное уже не важно, – он резко кивает мне и выходит за дверь.

Для меня важно. Он ошибается. До сих пор живёт тот, кто думает обо мне, и кому я нужна. Тот, кто обратится к другому работорговцу и продолжит отнимать жизни. Кто-то. Всегда будет кто-то, кто ведёт охоту.

После странной встречи с Лазарро, мне кажется, что я её выдумала. Он был каким-то отстранённым, совсем непохожим на себя прежнего. Он был другим, и мне хочется, наверное, чтобы это всё было сном, и словно я выдумала себе этот разговор. Но, увы, я стала реалисткой. Теперь я вижу всё иначе. Мне стыдно за своё поведение, но этого не изменить. Многое случилось, и нужно просто смириться с тем, что вернуть прошлое невозможно. Можно им жить и страдать, а можно идти дальше. Мне придётся выбрать второе, ведь Лазарро теперь останется в прошлом.

Пребывая постоянно в палате, общаюсь с врачами и медсёстрами, точнее, пытаюсь потребовать, чтобы мне сообщили о том, что со мной было, что со мной будет, и в каком состоянии мой организм. А также какую операцию мне сделали, ведь на груди и животе швы. На горле тоже. Мне лишь обещают, что швы рассосутся, или же их удалят при помощи косметической операции, и я стабильна. Я иду на поправку. Но мне важно знать, что было со мной. Никто не хочет говорить, все отворачиваются и просят не спрашивать. Приказ Босса. Сам Босс не особо заинтересован в посещениях моей жалкой туши здесь. Он уже пошёл дальше, а я жду его.

Дверь открывается, и я с надеждой смотрю на неё. Моё сердце всё же радостно бьётся, когда я вижу совершенно другого человека.

– Карл, – расплываюсь в улыбке. – Ты, как всегда, вовремя. Я как раз начала скучать без мужского внимания.

Он смеётся, держа в руках букет цветов. Подходит ко мне и наклоняясь, целует в лоб.

– Ещё раз так сделаешь, Винни, мне придётся самому тебя убить.

– Да ладно. Разве тебе не было весело? Лазарро весь светится, получив удовольствие от очередного развлечения.

Карл цокает и кривится. Кладёт букет мне в ноги.

– Ему было весело, не отрицаю. Он веселился как мог. Смотреть на это было странновато. Никогда не видел его настолько злым и жестоким. Его пытки – это особый вид ужастика. Но я теряю свою гриву из-за тебя. Я даже поседел, когда узнал. – Карл проводит рукой по своим роскошным волосам.

Тихо смеюсь и качаю головой.

– Ничего ты не потерял. Ты прекрасен, как и раньше.

– Моё зеркало треснет от удовольствия, когда я ему скажу о твоей оценке. Как ты? Говорят, было сложно, – Карл становится серьёзным.

– Нашёл у кого спрашивать. Я ничего не знаю. Они отказываются рассказывать мне о моём состоянии. Я даже не представляю, откуда у меня шрамы, и почему нахожусь здесь уже больше месяца, – хмыкаю, поднимаясь выше на подушках.

– Лазарь разве не был у тебя? – удивляется Карл.

– Был, но всё прошло как-то скомкано, быстро и отчуждённо. Он ничего не сказал, кроме того, что всё закончилось, и я не была дурой. Хотя я до сих пор так считаю. Сама себя подставила, а он был так близко. Всегда был близко, – с горечью в голосе делюсь я.

– Ты поступила так, как поступила, Винни. Я бы не догадался о яблоке. Это ваши игры в Белоснежку, Лазарь понял быстро. Итан говорит, что он начал стрелять моментально. Был хаос, страх и крики. Люди были напуганы. Всех быстро положили на пол и начали осматривать. Телефоны изъяли. Работала целая банда, и её организовал Сайрус из-за мести…

– Мести? Он говорил. Я помню его голос. Он говорил со мной, считая, что я не смогу ничего передать Лазарро. Он не был немым, – шепчу я.

– Да. Он говорил. Он притворялся долгие годы, вынашивая идею о мести. В двенадцать лет Лазарь убил его брата за предательство семьи, за продажу и сбыт наркотиков на территории Ромарисов. Сайрус решил отомстить…

– Но он моложе Лазарро.

– Ты права. Ему тридцать. Он пришёл в приют, когда Лазарь начал спонсировать их. Он был весь в крови и не позволял никому дотронуться до его рта. Никто и не требовал этого. Он влился в коллектив, вёл себя идеально, набирал людей. Дети пропадали, но никто не сообщал об этом Лазарю. Говорили, что их забрали родители, они сами решили уйти, а Лазарь особо и не следил за этим. Дальше заказов становилось больше. Были особые вкусы, и дело расширилось. Никто и не подозревал, что милый преподаватель может быть ублюдком. Хотя это так знакомо в нашем мире.

– Но он сам пришёл. Он не скрывался. Зачем? Это ведь глупо.

– Ошибаешься, Винни. Ты понимаешь, почему он решился на этот шаг?

– Нет. Абсолютно нет.

– Кто-то из охраны Лазаря ему передал, что он отправил тебя на задание, и ты, выполнив его, осталась живой. Это очень важно. Одно дело, когда ты просто шлюха, другое, когда тебе начинают доверять тайны семьи. Мало того, что никто не мог тебя убить, никто не добрался, ты сама начала убивать. И об этом он тоже знал. Это его и напугало. Ты стала сильнее и могла в один прекрасный день прийти за ним сама. Ты бы смогла. Поэтому он решил сделать этот ход. Он не просто так приехал к Лазарю. Он приехал посмотреть, как обстоят дела, и, видимо, увидел что-то такое, что заставило его действовать быстрее. Думаю, он заметил связь между вами. Самый сильный и жестокий Босс превратил жертву в убийцу и опасного соперника…

– Лазарро говорил об этом. Сайрус возбуждается, когда убивает свою жертву. Наблюдает за её смертью, но всё равно это было опрометчиво с его стороны. Рядом был Лазарро.

– В нашем мире есть одно правило, Винни. Никто не умирает дважды. И чтобы это стало правдой, нужно самому прийти и сделать это. Довести всё до конца. Сайрус многое перенял из нашего мира. Он хотел быть частью нас, но сильнее. Так что он действовал, как самопровозглашённый Босс. Он сам пришёл за тобой, чтобы убедиться в том, что ты умрёшь раз и навсегда. Мы всегда так делаем, когда жертва долго бегает от нас. Тем более ваши отношения с Лазарем крепли. Это знают все. Женщина, с которой Босс становится неуязвимым. Женщина, которая готова убивать ещё более изощрённо, чтобы отомстить за него. Это было крайне опасным для него. Так что, ты всё сделала правильно, Винни. Не в тот день, так в ближайший он бы пришёл за тобой. Он заманил тебя на свою территорию и отлично подгадал момент, по словам Итана. Ты была готова умереть, – поясняет Карл, а задерживаю дыхание от его слов.

– Да, так и было. Не знаю, что со мной происходило, но я… я… стала такой бесчувственной ко всему, а Лазарро знал. Он сказал, что я холодная, что я умру. Он говорил мне про свою мать. Сравнивал нас, это меня разозлило. Лазарро просил меня подойти к нему, но я шла на верную смерть. Он знал, Карл. Лазарро вёл себя странно, хотя не хочет об этом говорить, но он знал. Чувствовал мою смерть. Он говорил, что она пахнет холодом. Лазарро был напуган. Клянусь, Карл, я не вру.

На лице Карла пробегает недоверие.

– Ты могла это просто придумать. День был сложным, и ты была не в себе, Винни. Это…

Хватаю Карла за руку и крепко сжимаю.

– Я не вру. Спроси Итана. Лазарро предлагал ему дотронуться до меня и постоянно повторял: «Холодная. Такая холодная». Я клянусь всем, что у меня осталось. Я не вру. Лазарро чувствовал это. Он словно предвидел мою смерть. Сравнивал меня и свою мать. Говорил, что однажды такое уже было, и он не понимал этого. Ещё на кладбище он начал это чувствовать. Он вспоминал и был замкнутым. Лазарро знал всё наперёд, – быстро шепчу.

Карл даже бледнеет от моих слов. Он резко вырывает свою руку и поднимается с кровати. Его пальцы проходят по волосам, и он тяжело дышит.

– Карл, что ты знаешь? Что это было? – напряжённо спрашиваю его. Он бросает на меня странный и печальный взгляд.

– Потерял. Выбор сделан, Винни. Это был выбор мужчины.

– Выбор? То есть…

– Нет. Я не могу. Прости. Это не моё дело. Больше не моё. Лазарь умён. Он отлично разбирается в эмоциях и чувствах людей. Он хитёр и рассчитывает всё наперёд. Но у него огромные проблемы с женщинами. Он не хочет их понимать. Отвергает их и воспринимает, как шлюх. Просто тело. Просто ничто. Я… мне нужно идти. Я пришёл попрощаться, и я… – Карл явно начинает нервничать. Он сбегает.

– Прости, Винни, но на этом моя история с тобой подходит к концу. Спасибо за всё. Спасибо за то, что ты дала мне шанс. Спасибо, Винни, и прощай. Я не могу идти против приказа Босса, – произносит он и быстро направляется к двери.

Я не понимаю, что с ним случилось. Он словно испугался моих слов. Словно отрубил что-то и оставил меня в неведении. Это ещё хуже, чем глупая смерть. Это похоже на потерю какой-то конечности или же части сердца. Я не верю, что он так сухо попрощался со мной. Вновь скомкано, поспешив быстрее уйти и больше никогда не видеть меня. Почему? Они все бегут от меня. Уродливей я точно не стала.

– Надо же, ты здесь. Я думала, ты слишком занят новыми развлечениями, – язвительно усмехаюсь, смотря на Лазарро, стоящего в палате.

Мне привезли вещи, и я переодевалась перед выпиской. Я и не надеялась снова его увидеть.

– Я обещал довести это дело до конца и сдержу своё обещание, – сухо отвечает.

– Только поэтому ты здесь? – прищуриваясь, склоняю голову набок.

– Да. Только поэтому.

– Врёшь. Ты обещал этого не делать, но поступал так постоянно. Чему я удивляюсь, да? – печально усмехаюсь.

– Белоснежка…

– Почему они не хотят говорить мне о моём анамнезе. Только повторяют: «Приказ Босса». Я уже требую объяснить мне всё. Я хочу… – замолкаю, когда в палату входит мой лечащий врач. Он бросает напряжённый взгляд на Лазарро, а затем натягивает улыбку для меня.

– О-о-о, нет, не начинайте поздравлять меня с выпиской и другой чертовщиной. Говорите правду. Вот Босс. Вот я. Говорите. Иначе мне придётся нарушить покой и покричать, а может быть что-то разбить, – резко произношу, поднимая руку и предупреждая их обоих.

– Она очень капризная. Всегда была такой. Говори, док, раз она хочет. Ей нравится боль, – ухмыляется Лазарро.

– Мисс Браун, вам лучше не думать о…

– Я сама решу. С каких пор ты позволяешь нарушать свои приказы, Босс? Где яйца потерял? – ядовито спрашиваю, глядя на Лазарро. Его кулаки сжимаются. Он злится. Он возбуждается. Но быстро, так же быстро всё прекращается.

– Скажи ей, – холодно приказывает он. Если бы я его не знала так хорошо, то подумала бы, что он снова затеял войну с самим собой против эмоций. Они не умерли. Они ещё внутри нас. Меня тянет к нему. Его возбуждаю я.

– Когда вас привезли к нам, то ваша гортань и лёгкие были уже серьёзно повреждены. Вам провели несколько операций, чтобы восстановить ткань. Была пересадка. Мистер Ромарис стал донором, – произносит врач, а моё сердце подскакивает к горлу.

– Он дал часть своей кожи и клеток, плазмы для вас, мэм. У вас одинаковые группа крови и резус-фактор.

Лазарро отворачивается. Боже мой… теперь у нас даже одно ДНК. Да, знаю, это не так, но часть его внутри меня, и так будет всегда. Он внутри меня.

– Так же у вас были повреждены внутренние органы. Почки. Поджелудочная железа. Кишечник. Яд поразил буквально всё. Но он не добрался до мозга, и у нас был слабый шанс. Теперь у вас много ограничений. Беречь горло, голос, всё. Не подвергаться скачкам адреналина. Может быть отторжение тканей. Вы долгое время были в коме, а потом мы постоянно держали вас в искусственной коме, чтобы вы не повредили новые ткани. Ваши яичники тоже повреждены, и, вероятно, вы не сможете иметь детей. Хотя есть множество вариантов лечения, но они пока не работают.

От полученной информации у меня подкашиваются ноги.

– То есть… я бесплодна, – хриплю.

– В данный момент, да. Вероятно, пройдут годы, долгие годы, пока они восстановятся, но это не факт. Мне жаль.

– Неужели, ты планировала детей, Белоснежка? – ехидно бросает Лазарро, оборачиваясь ко мне.

– Нет, но сам факт. Одно дело, когда ты можешь и просто не хочешь. Другое, когда выбора у тебя нет. Но… я жива и благодарна тебе, Босс, за то, что сделал для меня. Спасибо и вам, док, за всё. Думаю, я хочу уехать. Мне достаточно информации. – Что-то внутри меня обрывается. Я потрясена. Не могу думать об этом. Не знаю, расстроена ли я тем, что Лазарро успел всё сделать, всех убить и ещё спасти меня или же тем, что никогда не смогу иметь детей от него. Наверное, всё вместе. Наверное, я думала, что есть шанс. Огромный шанс быть вместе. Сейчас он исчез, и я вновь одна.

В полном молчании мы приезжаем в дом. Итан, улыбаясь, встречает меня. За всё время я его не видела ни разу, да и Симона тоже. Они здесь, но стараются не смотреть на меня и сразу же уйти. Лазарро. Он запретил им приближаться ко мне. Он снова приказал им обезличить и забыть меня, ведь это конец.

– Когда ты готова лететь в Англию? – сухо спрашивает Лазарро, оставаясь в дверях моей спальни.

– Мне всё равно. Когда скажет Босс, – хмыкаю я.

– Прямо сейчас?

– Хорошо. Я готова.

Лазарро опускает голову и качает ей. Приближаюсь к нему, и такая боль в груди.

– Завтра утром. Полетим завтра утром. Не сегодня.

– Почему? – шепчу, пытаясь поймать его взгляд, но это сложно. Он не даёт.

– Мне нужно время. У меня дела этой ночью.

– Как скажешь. Прости меня за то, что разочаровала. Не знаю, что ещё я могу сделать для тебя.

– Белоснежка, не неси хрень. Меня бесит это, – шипит он.

– Тогда что? Почему ты такой? Ты обижен на меня? Я не понимаю. Поговори со мной, Лазарро…

– До завтра. – Он отталкивает меня и хлопает дверью.

Прикрываю от печали глаза и понимаю, что сейчас, он снова живой, я хочу быть с ним. Я сильнее влюбляюсь в него, и не потому, что Лазарро поделился кровью, тканями и чем-то там ещё. Я хочу узнать, какие ещё тайны я могла бы ему раскрыть.