Текст книги "Единственное желание. Книга вторая"

***

– Ух ты!

От увиденного у Насти дух захватило. Она так и застыла посреди улицы, не донеся до рта очередное сладкое колечко. Лакомств на оживлённых улицах Алру действительно продавали много. Рыжая уже успела заценить ватрушки, засахаренные орешки, леденцы из жжёного сахара, а теперь с аппетитом уплетала сдобные, зажаренные до золотой корочки, симпатичные печенья, более всего напоминавшие привычные пончики.

Широкая мощёная улица неожиданно вывела их к странному, но фантастически красивому зданию. Хотя это сооружение и зданием-то с трудом можно было назвать. Акрополь какой-то!

Резные, сплошь в орнаменте, колонны, словно увитые рукотворными гирляндами виноградной лозы и цветов, поддерживали сферу купола. Стен, собственно, не было. Но там, под крышей…

Галерея стройных колонн манила под свои своды укрыться в приятной тени. Там, в центре, в полумраке, высилось что-то – издалека не разглядишь. Оно так загадочно поблёскивало, влекло своей тайной.

Анастасия зачарованно взирала на громадину, возвышавшуюся чуть ли не вполовину над притулившимися у его подножья городскими домишками.

– Наир, что это?

– Храм Великой Матери. Помнишь, я рассказал тебе про Светлые места? Тогда я ещё сказал, что в некоторых городах пошли дальше – строят огромные храмы. Вот это один из них! Люди Алру здесь поклоняются Благословенной.

– Ух ты! – снова проронила Настя, дожёвывая колечко. – А нам туда можно?

– Зачем? – нахмурился лэгиарн. – Я же объяснял… Это всё невежество сплошное.

– Так интересно же! – оживилась Дэини. – Я никогда такого не видела. Слушай, ну, давай посмотрим, что там внутри! Пожа-а-а-а-алуйста! И ещё… Ты только не смейся! Но я должна сделать пожертвование Матери Земли. Или как там это называется?

– Дэини! Что за придумки? – Наир всё-таки не сдержал улыбки. – Должна? И когда ты успела дать такой обет? А главное, зачем это тебе?

– Это благодарность. За то, что Великая Мать меня услышала и исполнила мою просьбу, – смущённо объяснила девушка. – Я ей обещала, понимаешь? А слово надо держать! Такими вещами лучше не шутить. А то вдруг в следующий раз она сделает вид, что не расслышала…

– Ох, Дэини! Это просто смешно! Но раз уж это так важно для тебя… Идём! – смирившийся с неизбежным лэгиарн принялся тут же объяснять правила посещения подобного места. – Можешь, кстати, оставить на столе для подношений вот эту стряпню. Хотя в храмах помимо съестного, продают масляные лампадки – их зажигают у ног Великой Матери. То есть её статуи.

– А ты мне дашь денег на эту лампаду?

– Дам, конечно! – рассмеялся Наир, глядя на её умоляющую мордашку. – Долги Великой Матери лучше отдать. А то мало ли! А какое желание исполнила Благословенная? О чём ты её так убедительно попросила? Или это секрет?

– Так… глупость одну! – уклончиво отвечала Дэини. – Надо теперь помолиться, чтобы она меня никогда больше не слушала или дала мне хоть немного ума, прежде чем исполнять мои просьбы.

Настя твёрдой походкой направилась к храму, лэгиарн, нахмурившись, поплёлся следом. Он ничего не понял из невнятных объяснений подруги, кроме одного – растолковывать что-либо ей совершенно не хочется. К счастью, Наир был достаточно деликатным парнем, чтобы не лезть в чужую душу, когда его туда не пускают. Больше он не расспрашивал Романову ни о чём.

***

Прохладный сумрак святилища и его безмолвие оказались неожиданно приятны и близки Настиной душе. У входа старушка-прислужница приняла золотой фларен из рук Наира и протянула нетерпеливо ожидающей Дэини круглую глиняную плошку с маслом и плавающим в центре фитилём. Больше в этот час посетителей не наблюдалось, и Романова этому искренне обрадовалась. Никто не отвлекал её внимание, и она могла глазеть по сторонам, сколько душе угодно. Настя запрокинула голову верх, разглядывая причудливые фрески на потолке.

Свод храма изображал небо во всей красе, одна его часть изукрашена звёздами и луной, другая вызолочена солнцем. На стыке краски плавно перетекали друг в друга, символизируя утреннюю и вечернюю зарю. А подпиравшие крышу столбы, покрытые растительным орнаментом, олицетворяли плодородную силу земли и саму жизнь.

В самом центре потолка девять ярких самоцветов, выложенных в хвостатый ромб Девятизвездья, опоясывали круглое оконце, остеклённое золотистым витражом. Настоящая находка того мастера, что построил этот храм. Солнечный свет, проникающий через это отверстие, тонким лучом освещал огромную прекрасную статую, возвышающуюся в центре зала. Словно Великая Мать парила в облаке золотого сияния, ниспадающего прямо с небес.

Настя зачарованно взирала на гигантскую фигуру из белого камня. С какой душевностью и талантом неизвестный мастер выполнил этот шедевр!

Лик Милосердной был совершенен. С любовью и нежностью смотрела она на мир вокруг и на тех, кто приносил свои дары к её ногам. Руки раскинулись как два лёгких крыла, желая обнять каждого, кто жаждет утешения. Одежды дивной статуи сплошь покрывала позолота, отчего Великая Мать сияла в солнечном свете.

Настя, конечно, не поручилась бы, что это настоящее золото. В конце концов, Алру городок не столь большой и не столь богатый, чтобы позволить себе такую роскошь. Будь рядом Эливерт, он бы непременно поведал, чем изукрашена Мать Мира, и сколь это ценно… Но атаман по-прежнему далеко, а Наиру задать столь циничный вопрос Настя постеснялась. В силу Светлых мест тот не верил, но подобное меркантильное любопытство всё-таки мог счесть бестактностью и святотатством.

Да и так ли важно, чем они покрасили статую – главное, произведённый эффект. Здесь, под сводами храма, на миг Романова потеряла связь с реальностью, словно она оказалась в красивой детской сказке.

И волшебная фея-крестная предстала ей во всей своей блистательной красе!

Настя с благоговением опустилась на колени, тонкой лучиной подожгла фитилёк и, полюбовавшись на робкий огонёк, поставила свою лампаду на специальный алтарь у ног статуи. Там уже сияло несколько десятков таких же трепетных маленьких огоньков – огоньков чьих-то просьб и надежд.

– Здравствуй, Великая Мать! – робко шепнула она.

Нет, рядом никого не было, и никто бы не услышал её молитву. Поблизости оставался только Наир, но и тот отошёл подальше и тактично держался в стороне. Просто сама атмосфера этого удивительного места требовала приглушенных звуков и ещё более тихих мыслей.

– Я принесла тебе этот дар. Скромный, что тут сказать, – продолжала Дэини, пожав плечами. – Но ты же знаешь, мне особо и дать нечего! А я хотела поблагодарить тебя. Я не знаю, как тут в Кирлии молятся. Не знаю, что следует говорить. Не сердись на меня, пожалуйста, если я что-то сделаю не так!

Я, вообще, часто что-то делаю не так…

Я просто хочу, чтобы ты знала, Милосердная, я тебе очень благодарна за всё! За то, что ты постоянно рядом с нами. И ты нас защищаешь. Ты всегда рядом, я знаю! Иногда я чувствую это сердцем, а иногда так, словно ты стоишь у меня за спиной. Ты уже столько раз спасала мне жизнь! Пусть ты делала это руками Эливерта, но я ведь знаю, что это была твоя воля и твоя милость.

Как странно… Сказала это, и только теперь поняла, так и есть! Эливерт столько раз спасал меня! Ты дала мне защитника и хранителя в его лице. А я отвергла твой дар, столь неблагодарно, глупо, легкомысленно. Прости меня!

Верни его, Великая Мать! Если ещё не слишком поздно всё исправить… Пусть будет всё как прежде. И не позволь мне опять сделать ему больно!

Прими моё подношение в знак моего почтения к тебе и благодарности за то, что ты угадываешь и исполняешь желания моего сердца. Но в следующий раз, если я снова начну умолять тебя о какой-нибудь глупости, с которой мне не будет никакой пользы, сделай вид, что ты глуха и слепа! И не спеши выполнять мои просьбы, если заметишь, что я снова прошу не о том! Поверь, я совсем не обижусь!

И если тебе несложно… Дай мне хоть немножечко мудрости! Чтобы я могла исправить те ошибки, которые уже совершила, и уберечь себя от новых.

Настя тяжело вздохнула.

– А ещё храни от всяких бед, невзгод и опасностей моих друзей! Они это заслужили! Правда? Лучше их во всем мире не найдёшь! Я их всех так люблю! Они – всё, что у меня есть! Позволь нам вернуться живыми! Не оставь нас своим покровительством и обогрей светом своей любви! Хвала тебе, Великая Мать! Прими мой поклон, Благословенная!

Настя поднялась с колен, полюбовалась ещё немного на восхитительную статую богини и на цыпочках направилась к выходу.

– Ну что, дальше идём гулять? – бодро спросил лэгиарн, едва они снова оказались на жарком солнышке.

Настя только кивнула, тихая, серьёзная, ушедшая в свои мысли.

– Дэини, – парень поймал её за руку, заставляя обернуться. – Что с тобой? Ты меня пугаешь! Ты стала какой-то другой после Ялиола. Словно тебя что-то терзает. О чём ты молила Великую Мать? Небеса далеки. А здесь, на земле, я – твой друг! Ты можешь просить меня о любой помощи! Говорить со мной обо всём, что не даёт тебе покоя…

– Спасибо, мой родной! – Настя с улыбкой погладила его по плечу. – Но, не в этот раз! Есть вещи, о которых я не могу говорить даже с тобой, которых ты не поймёшь и помочь тоже вряд ли сможешь. С собственной совестью каждый человек должен разбираться сам. Не хмурься! Всё уже позади. Скоро всё образуется. Я уверена! Всё будет так, как должно! Всё будет хорошо!

– Теперь и у меня душа не на месте, – оптимизм Насти нисколько его не успокоил. – Дэини, что там произошло, в «Золотом гусе»? Кайл сказал, что на тебя напали, и Эливерт убил этого человека. И всё! Никаких подробностей! О том, как вам удалось сбежать из города, вы тоже не особенно распространялись. А может, и потом ещё что-то стряслось? Хотя… что там могло случиться на этой заброшенной мельнице? Значит, всё-таки в Ялиоле? Это из-за того человека? Из-за его смерти?

– Наир, забудь! Всё отлично, – отмахнулась Романова. – Смотри – солнце, небо, Новый год! Пойдём лучше поищем этот трактир с дурацким названием! Удивим Кайла своим появлением. Эй, любезная эрра, – окликнула она проходящую мимо женщину, – не подскажите, как пройти в «Три лысых енота»?

***

Похоже, в Алру с грамотностью было туго, но местные по этому поводу особенно не переживали. Вывеску над входом в трактир снова украшала забавная картинка: три улыбчивые рожицы, в которых опознать енотов невозможно было при всём желании, разве что по чёрным маскам. Не знай Настя названия сего заведения, она бы скорее подумала, что художник изобразил трёх жирных разбойников.

А внутри – праздник в самом разгаре, народу – яблоку негде упасть! За каждым столом весёлая пьяная компания. Шум, гам, душно, сумрачно.

Настя и Наир замерли на входе, опешив от неожиданности. Глаза постепенно привыкли к пёстрой обстановке, и Настя, наконец, разглядела чёрную голову Северянина у окна в углу.

До него надо было пройти всего шагов десять, но путь этот показался неожиданно долгим. В такой толчее появление ещё двух гостей должно было остаться незамеченным вовсе, но нет! На вошедших сразу обратили внимание. Настя ощутила кожей, как со всех сторон в неё впились любопытные взгляды. Ещё бы! Женщин в этом заведении не наблюдалось, кроме прислуги, да нескольких местных девок. А тут на тебе! Явилась! Её провожали пьяные жадные взгляды весь тот короткий путь от входа до стола Кайла. Мало того, кто-то даже причмокивал, призывно похлопывал по лавке рядом с собой, подмигивал. А пару раз до неё долетали фразы, вроде: «Эй, сладкая, не проходи мимо!».

Прямо зверинец на выгуле! Всё это было более чем неприятно. Насте стало жутко неуютно и слегка боязно. И она уже пожалела, что уговорила Наира пойти сюда.

В очередной раз Дэини почувствовала, как не хватает рядом Эливерта. Ведь разбойник умеет одним лишь своим замораживающим кровь взглядом отбивать всякую охоту у таких вот слишком настырных кавалеров. Милый добряк Наир так никогда не сумеет! Ему сейчас здесь также неуютно, как и Романовой. Тем более что его тоже изучают пристально. Не так как Настю, но ещё хуже… Взгляды, что бросают в его сторону, полны отвращения и презрения. Странно, что ещё в спину никто не плюнул! Ещё нигде Настя не видела столь откровенной враждебности по отношению к лэгиарну.

– Гляди-ка, ещё один! – хмыкнул один из трёх пьянчужек по соседству с Кайлом. – Эй, хозяин, у тебя что тут, ярмарка уродов собирается сегодня?

– Нет, тут шабаш нечисти всех мастей! – заржал другой.

– А ты пей, да по сторонам не глазей! – откликнулся хозяин, что сидел у высокого прилавка, сделанного на манер барной стойки, на которой громоздились три пузатых бочонка.

– Так как не глазеть – мне эти ушастые свет застят! – не унимался дебошир.

Настя обогнула их, посмотрела с неприязнью, и, наконец достигнув нужного стола, приветливо улыбнулась Кайлу.

– Не скучаешь без нас?

– У меня тут весёлые соседи, – ухмыльнулся тот. – Рад вашему появлению! Хоть это место совсем не годится для дамы. Да и для нас, пожалуй.

В последних словах сомневаться не приходилось. Недовольные возгласы продолжали долетать до слуха Романовой. Она уселась на лавку напротив Северянина, и зал трактира остался у неё за спиной. Но ей не надо было смотреть туда – она и затылком ощущала пристальные неприязненные взгляды толпы.

– Всякая дрянь на праздники в приличное место явиться норовит!

– Ага, гляди, и девка ещё с ними…

– А девка ладная! Я б такую не прочь!

– Да, брось! Поди, тоже из этих… выродков! Помесь зверят с людями.

– Да, вроде, на нормальную похожа. Девка как девка!

– Вишь, под платком спряталась! Чтоб не поняли, что она тоже из этих тварей. Ведьма ушастая!

Настя нахмурилась, оглядываясь через плечо и вновь возвращаясь взглядом к Северянину.

– И так уже битый час! – пожал плечами Кайл виновато.

– Ты узнал что-нибудь про Иридиона? – спросил Наир, с трудом отвлекаясь от летящих в их сторону неприятных комментариев.

– Судя по всему, он ещё не появлялся, – вздохнул полукровка. – Я описал его хозяину, спросил, не отставлял ли кто-нибудь посланий для нас, но он ничего не знает. Или делает вид. Здесь, как видите, к таким, как я, отношение особое. Лэгиарн – это где-то между крысой и бродячим псом…

– И что будем делать? – загрустила ещё больше Настя.

До её ушей продолжали долетать обрывки гадостей в их адрес, и это безумно раздражало.

– Как что? – ободряюще улыбнулся Кайл. – Обедать будем! Я мясо на углях заказал… Сейчас попросим сделать на троих. И вина нам подать.

Северянин легко поднялся из-за стола и направился к «барной стойке». Пока он делал заказ хозяину, «хлебосольные соседи» принялись с новой силой перемывать косточки полукровке и его приятелям.

– Скоты! – не выдержала Настя. – Они замолчат когда-нибудь?

– Не обращай внимания! Лэгиарны к такому привыкли, – невесело отозвался Наир, стараясь не смотреть в сторону агрессивно настроенных.

Настя не понимала, как можно привыкнуть к тому, что тебя оскорбляют. У неё уже руки чесались встать и дать по лицу этим хамам. А парни были само спокойствие. Наир, как ни в чём не бывало, принялся обсуждать дальнейшие планы с вернувшимся за стол Северянином. Похоже, их гораздо больше беспокоило отсутствие Иридиона, чем враждебная пьяная толпа по соседству.

Принесли, наконец, мясо. От головокружительного запаха слюнки потекли. Но мерзкое общество по соседству отбивало аппетит. Настя угрюмо потягивала вино, лениво ковыряла поджаристый кусочек мяса и слушала, как Кайл излагает дальнейшие планы. Он был готов продолжать путь и без Иридиона, но всё-таки надеялся, что эстиец сможет их нагнать.

Когда кто-то неожиданно присел на скамью рядом с Настей и при этом панибратски приобнял за плечи, первым естественным её порывом было врезать наглецу по зубам.

Но, прежде чем она успела сделать глубокий вдох и развернуться для осуществления этого сложного манёвра, над ухом у неё знакомый насмешливый голос произнёс:

– День добрый, мой сладкий сахар! И вам, милорды, здрасьте!

На лицах Наира и Кайла застыло одинаковое выражение удивления, граничащего с изумлением. Выглядели они довольно нелепо и смешно.

Настя может и посмеялась бы, если бы сама была ошарашена меньше. Шок, впрочем, моментально уступил место восторгу, как только она повернулась навстречу довольной физиономии атамана.

– Эл! Ты! – не сдержавшись, Настя порывисто обняла разбойника, прижалась крепко. – Ты вернулся! Как же я рада!

Она на миг отстранилась, но тут же снова обвила его шею руками:

– Я так ждала тебя! Как здорово! Ты снова с нами!

Его руки коснулись её спины несмело, как-то настороженно.

– Я тоже скучал… – мурлыкнул Эл.

Что-то новое привиделось Насте в выражении его лица, когда они, наконец, разжали объятия. Смесь недоверия и изумления в льдистых глазах…

Похоже, он не рассчитывал на подобный радушный приём. Впрочем, чему тут удивляться – достаточно вспомнить их прощание и колкие слова, что были брошены напоследок. Но удивление это было скорее приятным, Настина искренняя радость согрела его сердце. И хоть сам он не был склонен к столь яркой публичной демонстрации чувств и сантиментов, Настя ощутила, как медлили его руки, будто не желая выпускать её из объятий.

Если бы атаман не свалился на её голову так неожиданно, скорее всего, Настя тоже повела бы себя иначе. Она, конечно, планировала принести ему свои извинения, но не собиралась делать это прилюдно, да ещё вот так бросаться на шею, словно жена моряка, вернувшегося из трёхлетнего плавания вокруг света. Но он появился слишком рано и слишком неожиданно, не оставив время на «подумать», потому реакция её вышла именно такой: искренней, несдержанной, без притворства.

– Я так соскучился, что едва не загнал Ворона, чтобы увидеть вас поскорее! – заверил Эл, оттаявший от столь тёплой встречи.

– У твоего Ворона, похоже, есть настоящие крылья. Иначе как объяснить, что ты уже сидишь за этим столом, а не плетёшься по пыльной дороге в паре рильинов от Митувина? – ухмыльнулся ему в ответ вышедшей из оцепенения Кайл.

– Мы ждали тебя не раньше, чем завтра к вечеру, – кивнул Наир согласно. – Это просто чудо какое-то!

Да уж, чудо так чудо! Настю в последнее время начинали пугать происходящие с ней чудеса. Попросила избавить её от атамана – и он исчез в тот же день, попросила вернуть – получай! Ещё и часа не прошло, и вот он здесь! Может, она и в самом деле какая-то Избранная? Или Великая Мать так всех балует? Так может сгонять в Храм ещё раз и сразу попросить Чашу! Хотя… Пока это срабатывало только относительно Эливерта. Ох, всё это неспроста. Может, это какой-то знак свыше! Кто бы ещё его объяснил тебе, Романова…

– Говорю же, спешил вас увидеть, – Эливерт озорно подмигнул Рыжей. – Да, всё очень просто! Во-первых, рад вам сообщить, что миледи Соур чувствует себя намного лучше. Мы почти не делали остановок в пути. Ну, кроме ночёвки на постоялом дворе, разумеется. Видимо, мысль о том, что скоро она избавит себя от необходимости каждый день смотреть на наши ненавистные рожи, так благотворно на неё повлияла. До самого Митувина ехать мне не пришлось. Замок родственничков миледи Соур располагается намного ближе. Кстати, сестрица её оказалась довольно приятной и милой женщиной. Даже странно! В кого это наша гусыня такой высокомерной уродилась? Может, это Лиэлид её так испортила? О чём это я…

А! Так вот, сестрица Соур и её благоверный весьма обрадовались визиту нашей болезной, хоть, разумеется, и обеспокоились тотчас её состоянием. Сомнений у меня не возникло – они позаботятся о несчастной. Потому, передав миледи Соур с рук на руки, я тотчас вскочил в седло и двинул обратно, хоть радушные хозяева и уговаривали меня остаться и погостить немного. Но я к вам так душой прикипел, что даже нескольких часов без вас не мыслю! Потому я гнал Ворона во весь опор, до самой темноты, и потом едва рассвело, и весь день…

– А спал когда? – хмыкнул лэриан.

– Первую ночь на постоялом дворе. Потом уже не пришлось. Думаю, Ворон меня возненавидел за эти пару дней. Зато я с вами! По правде сказать, готов рухнуть и уснуть прямо здесь. Я так не уставал со времён работы у Горбача в кузнице. И жрать хочу, как волк зимой! Накормите?

– Ой, разумеется! – Настя поспешно передвинула к нему блюдо с мясом.

– Вина? – осведомился Наир.

– Слушай, друг мой, зачем мучить меня глупыми вопросами? Наливай, не спрашивая!

– Стоило ли так себя загонять? – неодобрительно покачал головой Северянин.

– Да ладно! Не впервой! Опасался, что покинете Алру – потом ищи вас! Вы где остановились? – спросил атаман, с аппетитом набрасываясь на жареные рёбрышки.

– Да поблизости. Подвернулась комната рядом с Храмом Великой Матери, – отвечал Северянин. – А ты, значит, прямиком сюда?

– Ага, Ворона там, у коновязи, бросил. Милорд Иридион не появлялся ещё?

Северянин угрюмо покачал головой.

– Опаздывать, стало быть, изволит. Странно! Он вроде этим не славится! – Эливерт обглодал косточку и с удовольствием взялся за другую. – Ну, а вы как? Как добрались?

– Замечательно! Без всяких происшествий, – ответил разбойнику Наир, хоть атаман смотрел не на него, а на Настю.

Та поспешно добавила, не сдержав вздох:

– Да. Ничего необычного. Тихо, мирно…

– Скучно! – закончил за неё вифриец. – Ох, ребятки, тоска с вами, да и только! Дэини, что тебя даже не веселил никто? Как неинтересно! Я вон ехал почти без продыху и то умудрился найти себе развлечений. Какая-то зверушка на меня ночью вышла. Я таких и не видал! Забавный такой нечистик! На ёжика похож. Размером только с хорошего телёнка! А шустрый какой, зараза! Да настырный! Я, когда ночь стала совсем кромешной, решил подремать чуток и Ворону отдых дать. Костерок развёл. И тут это чучелко из лесу явилось. И огня же не побоялся, гад! Я думал – прогоню! Куда там! Угомонился ёжик этот только после того, как я ему башку отрубил. Зато у меня сон как рукой сняло! И даже Ворон отдыхать передумал. Совсем не возражал, когда мы с ним подальше от этой страшилки уезжали. Вот это я понимаю – провёл время с пользой! Красавицу от смерти спас, домой, как положено, возвратил, чудовище замочил! Какое бы ещё доброе дело сделать?

– Мне не доводилось таких существ видеть, – задумчиво вставил Кайл, не обращая внимания на пафос речей атамана.

– Ты хоть цел, благородный рыцарь? Погладить ёжика не пытался? – улыбнулась Настя, стараясь скрыть за насмешкой охватившую её тревогу.

Шутки шутками, а такие встречи с нечистью, один на один, вполне могли закончиться трагически.

– Обижаешь, солнце моё! – протянул разочарованно Эл. – Неужели ты в меня настолько не веришь? Разве я по зубам какой-то ходячей репейной колючке? Да я ж…

Эливерт вдруг замолчал на полуслове, нахмурился озадаченно, и, забыв на время про еду, обернулся к троице, гулявшей за соседним столом.

– Не понял! Это кто там тявкает? Или мне послышалось, а?

Настя, целиком поглощённая неожиданным возвращением разбойника, совсем позабыла о неприятной компании, а те, похоже, до сих пор не могли угомониться. И вот что-то из их крамольных речей достигло ушей атамана.

– Так мы это не тебе, славный эрр! – беззубо улыбнулся ближний из трёх собутыльников. – Что ты!

– У нас к тебе ничего нет, – закивал другой. – Каждый добрый человек может захотеть праздник отметить. Что в том плохого? С Новым годом тебя!

– И вас также! Стало быть, показалось, что вы обо мне не совсем лестно отозвались?

– Как можно хорошего человека оскорбить? – криво ухмыльнулся третий, с длинными чёрными усами. – Гляжу, ты парень неплохой. Только вот компанию выбрал неудачно. С такой поганью за столом негоже достойному человеку сидеть! Иди лучше к нам – пропустим по кружке рину!

– Благодарю покорно! – фыркнул Эл. – Да я уж лучше тут посижу! Это друзья мои, чтоб ты знал! Мне с ними сидеть не зазорно. А ты, приятель, за языком последи! За «погань» можно и по зубам схлопотать! А в праздник оно тебе зачем?

– А ты не грозись, славный эрр! Мы тут не из робких, – покачал головой щербатый – видно, в зубы он получал уже не раз, такого и впрямь не напугаешь. – Не хошь к нам – сиди там. Не умеешь ты, видать, друзей выбирать! Да то не моя беда, а твоя!

– Ладно, забыли, – одёрнул его черноусый. – Мы тебя не трогали. И ты на рожон не лезь! Мы тебе ничего не говорили. А если дружкам твоим ушастым чего не нравится, так пусть сами за себя отвечают! За чужие спины не прячутся!

Это было похоже на провокацию. Нет, это и была провокация! Настя только теперь поняла, зачем эта троица так настойчиво поливала их грязью. Похоже, кулаки у них давно чесались, и нужен был лишь повод, чтобы драку затеять. Они на потасовку нарывались в открытую. И не боялись ничуть, понимая, что у двух лэгиарнов и девчонки против пьяной разъярённой толпы людей шансов нет вовсе.

– И то верно, – неожиданно заявил Эливерт с улыбкой. – Нам-то, людям, делить нечего! Так? С праздником!

Разбойник вернулся к оставленному мясу, как ни в чём не бывало.

Настя сначала опешила – от атамана такой уступчивости она никак не ожидала! Но потом вдруг осознала – Эл тоже понял, что их вынуждают ввязаться в драку и, кажется, счёл, что мудрее сейчас её избежать.

– Ну что, друзья мои ушастые, начистите этим наглецам их пьяные рожи или будете за мою широкую спину прятаться, а? – ухмыльнулся разбойник, подливая себе вина.

– Мы здесь не ради этого, – холодно проронил Кайл. – Пусть говорят, что хотят! Мне от их слов ни холодно, ни жарко.

– На дураков не обижаются, – кивнул Наир и печально вздохнул.

– Тогда давайте выпьем за благородство и великодушие! – фыркнул Ворон. – Учись, Рыжая! Нам бы такую невозмутимость!

– Ты лучше расскажи, как убедил миледи Соур покинуть нас! – перевёл тему разговора Кайл. – Да ещё так стремительно. Нам всем этот вопрос покоя не даёт.

Настя покосилась на атамана. Кайл прав – ей тоже интересно узнать, что же случилось там, на старой мельнице. Она ждала, скажет ли Ворон про склянку с бледноцветом, изъятую из сундучка Соур. Но Эливерт отвечать не спешил.

– Да какое это теперь имеет значение? – поразмыслив немного, промолвил он с лукавой улыбкой, разливая по бокалам остатки рубиновой жидкости из глиняного кувшина. – Мы избавились от зловредной гусыни – это главное! А как? Разве это важно? Теперь никто не станет задерживать нас в пути, нам не нужно оглядываться на этот громоздкий ящик, мы свободны и вольны ехать, куда хотим и когда хотим. Это прекрасно! И предлагаю за это выпить!

– Мы выпьем, – кивнул Наир, охотно поднимая бокал. – Но ты всё-таки скажи нам!

– Нет, друг! Ты уж прости! Не моя это тайна, – Эл мотнул головой. – Таково было условие – миледи Соур пожелала, чтоб разговор остался между нами, и я обещал. А я привык держать слово. И уважать чужие секреты. Понимаю, из уст такого проходимца, как я – это звучит глупо! Но… есть вещи, которые чтут даже люди из вольницы. Потому… Нет, я не скажу вам!

Кайл и Наир недовольно переглянулись. А Настя хмыкнула про себя – дайте только срок, уж она выпытает из Эливерта всё в подробностях. И плевать на все его обещания!

Не слишком ли самоуверенно, Рыжая? Ты что ж думаешь, Настёнок, он теперь полностью в твоей власти, и можно из него верёвки вить? Ага, и вить, и макраме плести. Размечталась!

Настя украдкой вглядывалась в загорелое лицо атамана – Ворон, он ворон и есть! Птица. Осторожная, недоверчивая, свободная птица! Одно резкое движение – взмахнёт крылами и умчится в небеса! И всё! Ищи – не найдёшь, да поминай, как звали! И вообще, что за мысли опять?

– Гляди-ка! Нечисть тоже вино пьёт! А я слыхал, что у них любимый напиток – лошадиная моча. Особенно ценится, чтоб она постояла, да по вонючей была.

Очередной комментарий с соседнего стола, отвлёк Настю от размышлений. Дружный хохот громыхнул так, что захотелось зажать уши. Да и от тех фраз, что снова в изобилии полетели в их адрес – тоже. Кажется, чем пьянее становилась троица по соседству, тем более мерзкими и наглыми становились их речи.

Эливерт, поигрывая кубком, насмешливо поглядывал на Северянина и лэриана.

– Завидую твоей выдержке, рыцарь! Даже меня эти трое уже довели до белого каления. А ведь они не ко мне обращаются! – разбойник не удержался и добавил-таки порцию яда. – Неужто мы так и будем их слушать? Ладно, Наир – он парень тихий, мирный, скромный. Он это проглотит и не подавится. Но ты! Ты ж – рыцарь короля, а тут какие-то нищеброды подзаборные тебя грязью поливают! Неужели стерпишь?

– А ты хочешь, чтобы я ответил им? – от голоса Северянина должно было покрыться инеем не только вино в их бокалах, но, пожалуй, и в бочках на «барной стойке». – Ты же понимаешь, что будет дальше? Одно слово. И…

– Да, драка для нас непозволительная роскошь, – согласился Эл, но насмешливая ухмылка так и не сошла с его лица.

Казалось, ему доставляет удовольствие эта ситуация. Настя была готова поклясться, что разбойник ждёт, когда у лэгиарнов кончится терпение. Он нарочно их подзуживал, словно на прочность проверял.

– С нами ведь дама… А её надо беречь и опекать! – напомнил Эл, приобняв Настю за плечи. – Мы же не можем подвергать её жизнь опасности понапрасну?

Романова поглядела на него сердито – теперь всё ясно: Эл решил отыграться за тот разговор на мельнице, когда Северянин вздумал его поучать и пенял ему за безрассудство.

– Если мы с ними сцепимся, живыми нам отсюда не выйти, – угрюмо пробурчал Наир, оглядев многолюдный зал трактира.

– Так мы и не станем! Нам нельзя, – гаденько улыбнулся Эл. – О! Слышите? Кайл, про полукровок – это уже точно в твой огород камень. Я и не думал, что кого-то может так заботить чистота крови!

– Может, уйдём отсюда? – Настя с мольбой заглянула в синие как море глаза.

– Нам нужно дождаться Иридиона, – спокойно напомнил рыцарь. – Впрочем, вы можете идти. А я посижу.

– Отчаянный! – хмыкнул Эл. – Стоит тебе одному остаться, и точно голову снесут.

– Ещё чего! Мы тебя не бросим! – пылко заверила Рыжая.

– Ясно-понятно! Тем более тут так весело. Я уже столько занимательного и поучительного узнал из жизни лэгиарнов, – продолжал издеваться атаман.

– Эл, прекрати! – одёрнула его Настя. – И этих типов за спиной хватает.

– Просто не слушайте их! И давайте уже обедать – мясо стынет! – неожиданно улыбнулся Кайл. – М-м-м, запах какой! Не стесняйтесь, налетайте!

На некоторое время за их столом воцарилась тишина. Кайл с аппетитом терзал мясо, к нему нехотя присоединился Наир. Настя решила, что и ей подкрепиться не помешает. В конце концов, блюдо действительно источало божественный аромат, перед которым устоять было сложно. Эливерт, уже насытившийся, потягивал вино и поглядывал на друзей с нескрываемой насмешкой. Теперь, когда они все замолчали, разговоры с соседнего стола можно было расслышать, даже не прилагая к этому усилий.

– Это всё северяне виноваты. Они там, в своём сраном Герсвальде, наплодили этих недочеловеков. Надо было нечисть эту под корень вырезать, а они баб ушастых в койки потащили. А теперь вот погляди – ходят эти выродки средь честных людей! И вроде как, так и надо.