Текст книги "Единственное желание. Книга вторая"

***

– Уж так я испугалась! Так испугалась! Аж ноги подкосились! А потом думаю… Ну как же! Надо бежать, предупредить… – взволнованные голоса, долетавшие с крыльца, приближались. – А тут стучу, стучу, а ты не открываешь! Я и думаю, нешто опоздала?

– Я побоялась отпирать! Думала, кто чужой… Сама знаешь, нонче на улицу выходить не можно.

– А ещё такая буря, сердце замирает…

Появившаяся на пороге женщина была совершенно не похожа на хозяйку дома. Невысокая, стройная, ладная, с подтянутой фигурой. Красивая, хоть и в годах уже. Темноволосая и смуглая. Возможно, в ней текла кровь герсвальдцев.

При виде незнакомцев гостья замерла, широко распахнувшиеся глаза в сумраке сверкнули черным обсидианом. Она замолкла на полуслове, потом шепнула, оглядываясь на Данушку:

– Кто это у тебя?

– Да вот, путники… На ночлег попросились, – с запинкой отвечала хозяйка.

Она растерянно обвела взглядом комнату, удивлённая не меньше гостьи.

За столом, освещённым тусклой лампадой, сидела рыжая девица, напротив – черноголовый полукровка. И больше никого…

– Не боишься? Чужих в такую ночь в дом пригласила. Да ещё и нелюдей, – тихо упрекнула незнакомка, снова насторожено покосившись на гостей.

Видимо, она и Настю за лэгиарна приняла, с её необычным цветом локонов.

– Дак что теперча на улице оставить в такую грозу? Пожалела…

Незнакомка опасливо приблизилась, с тёмных её волос непрестанно капала вода.

– Вечер добрый!

– И Вам, почтенная эрра! – любезно отозвался Северянин. – Благослови Вас Великая Мать!

– Здравствуйте! – улыбнулась Рыжая.

– Это Эулина, соседка моя, – представила Данушка. – Садись за стол, не стой! Сейчас утереться дам… Ишь, промокла как!

– А где твои все?

Женщина присела на лавку, по-прежнему недоверчиво поглядывая в сторону незнакомцев. Приветливые улыбки чужаков её нисколько не успокоили. При свете лампады Настя рассмотрела, что глаза у той серо-зелёные, а не карие, как показалось вначале.

– Так спят уже, – Данушка мотнула головой, указав на цветастую занавеску. – Ты потише! Разбудишь.

– Хвала Светлым Небесам! – успокоилась вдова, принимая из рук хозяйки полотенце. – А то я так перепугалась за вас!

– Что же нагнало на Вас страху, славная эрра? – поинтересовался Кайл.

– А Вы ещё не знаете, какая беда в Заринке каждое полнолуние случается? – усмехнулась Эулина. – Нешто соседки мои не поведали?

– Поведали. Да только я и не такое видел, – спокойно отвечал полукровка.

– С Севера? – сразу догадалась вдова.

– Я давно считаю себя кирлийцем. И имею на это право, поверьте! – не смутившись, отвечал рыцарь. – Как и Вы, полагаю?

– Ишь какой глазастый! Да, я родилась в Левенте.

– Не лучший город в Долине Ветров, – понимающе кивнул Кайл.

– С этим не поспоришь. Я избежала горькой доли бедолаг, согнанных на тамошние рынки, но многое я повидала… Ох, многое!

– Значит, Вас тоже напугать непросто. И всё-таки сюда Вас пригнал ужас.

Эулина побледнела и снова запричитала.

– Как тут не испугаться? Вышла я на крыльцо… А с моего порога далеко видно и дорогу, и лес, и огороды соседские. Глядь, а оно идёт… От самого леса по дороге бредёт, шатается, да так скоренько. Потом через изгородь перескочило, и прям по полю с капустой шасть, сюда значит, к дому, к сараям шмыгнуло. Я чуть на землю не рухнула, ноги так и подкосились… Потом думаю, сперва оно в сарае скот сожрёт, а потом и за Данушку с семейством примется. Надо предупредить! А соседка, как назло, не открывает… Вот я и решила, опоздала: заела уже нежить проклятая соседей моих.

Суровая Данушка стала при этих словах белая, как погребальное полотно.

Настя подозревала, что и сама в лице изменилась.

– И как оно выглядело? То, что там в ночи бродило и скакало?

– Страшно! – зелёные глаза Эулины снова засверкали, отражая огонёк лампады. – Такой ужас! Даже и не знаю, как сказать, но очень страшно. Лохматое какое-то, огромное… То ли зверь, то ли человек, не поймёшь. Зенки горят.

– Весьма размытый образ… – недовольно хмыкнул Кайл. – Хотелось бы определённости. Роста какого?

– Говорю же, огромное!

– Насколько? Как человек? Как лошадь? Как дом?

– Не знаю я! – насупилась вдова. – Что я мерки с него снимала? Я как увидала, так глаза зажмурила от страха.

– Однако, куда оно пошло, всё-таки разглядели… – продолжал полукровка. – Ну а когти у него были, или клыки, или рога?

– А то! Какое же чудище без когтей и клыков? Такие зубищи, ужас!

– Рост не разглядела, а клыки во всех подробностях… – не поверил рыцарь.

– Пошто Вы меня пытаете? Али не верите? – вспыхнула Эулина. – Данушка, чего это твой гость меня на слове ловит? Я врать не стану! Что видела, то говорю! Не веришь, ступай сам погляди, какая образина там, по огороду, разгуливает!

– Он думает, мы – дурищи тёмные, – поддакнула хозяйка. – От глупости своей пугалки всякие рассказываем! Не стыдно Вам, милорд?

– Поверит, когда его сожрут! – поджала губы темноволосая гостья. – Я, жизни своей не жалея, прибежала, упредить вас хотела. А вы мне, значится, не верите!

– Да что Вы, почтенная эрра, я не смею усомниться в Ваших словах! Просто понять пытался, что же Вы такое узрели?

– Не знаю я, и знать не хочу! Коли интересно, ступай – покажу, где я чудище видела! Может, оно ещё там…

– А что? Верно! Сидим тут: гадаем, время тратим… Идём покажешь, эрра Эулина!

– Да Вы умом тронулись, милорд рыцарь? – всплеснула руками Данушка. – В такую ночь из дома и нос нельзя показывать! А Вы сами в пасть людоеду этому собрались.

– Эй, эй, погодите! – подскочила Настя. – Я тоже против! Пусть оно там, по огородам, гуляет… Пока сюда не явилось, спасибо Великой Матери! Зачем же судьбу испытывать и самому этой встречи искать? Может, ещё обойдётся… Как говорится: не буди лихо – пока оно тихо! Кайл, не ходи, не надо!

– А если там, в самом деле, кто-то есть? – возразил Северянин. – Представь, в сарай проберётся, пожрёт наших лошадей! Что ж пешком пойдём дальше?

– Лошадей жалко, – признала Настасья. – До слёз жалко! Но если эта тварь сожрёт тебя… Уж пусть лучше лошадок!

– Лучше, если она никого не успеет заесть, – и не думал сдаваться Кайл. – А для этого её опередить надо, пока она этого не ждёт. Пойдём, эрра Эулина! Только смотри, коли нападёт нечисть эта, сразу в дом беги!

– Да уж не сомневайтесь, милорд – ждать не стану, – согласно кивнула зеленоглазая соседка, подхватившись с лавки.

Данушка на пару с Рыжей попытались привести ещё какие-то разумные доводы и остановить затевавшееся безумство, но парочка отчаянных искателей приключений уже открывала тяжёлый засов двери…

***

– Куды все подевались? – испуганно воскликнула хозяйка, едва за ними хлопнула дверь.

Настя молча указала на женский угол. Как раз в этот момент из-за пёстрой занавески показалась ухмыляющаяся физиономия Эливерта.

– Милорд Далард, а друг Ваш оказывается отчаянный парень! – хмыкнул он.

– Разве это смелость, это безумство! Должно быть ему сегодня голову сильно напекло, – пробурчал невидимый за шторой Первый рыцарь. – Придумал тоже!

– Слушайте, это действительно опасно, – не скрывая своей тревоги, заявила Настя, вместе с хозяйкой проследовав к заветной ширме. – Может, стоит пойти следом за ними?

Данушка отдёрнула занавес и растерянно вопросила:

– Ой, а мои-то где?

Присев на краю топчана, в самом углу ютились гости: светловолосый лэгиарн и богатырь-рыцарь, тут же нетерпеливо переминался с ноги на ногу зловредный разбойник, от которого женщина старалась держаться подальше.

А вот Альда и детишки исчезли бесследно, будто корова языком слизнула.

– Не пугайся, тётушка! Тут они, недалече, – атаман непонятно указал тонким пальцем в землю, чем естественно напугал и без того боязливую крестьянку. – Да в погребе они! Я велел им крышку подпереть изнутри и нос не высовывать, покуда не позову.

– Ой, чтоб тебя! Там же студёно! – всплеснула руками хозяйка.

– Зато никто голову не откусит и сердце не вырвет, – безжалостно парировал разбойник.

– На Вашем месте, я бы последовал за родными, – посоветовал Наир. – И не выбирался наверх до самого рассвета…

– В самом деле, ступайте и Вы в укрытие, а уж мы тут сами разберёмся, – поддержал лэриана Первый рыцарь.

Данушке идея была не по душе. Она недоверчиво оглядела своих случайных гостей-защитников, размышляя, стоит ли послушаться их совета, или уж лучше остаться в доме и самой за всем приглядывать.

Но никто так не узнал, какое же решение приняла хозяйка дома…

В дверь застучали резко, громко, нервно. Прятаться в погреб было поздно.

– Откройте! Откройте! Ой, скорее!

Отчаянные вопли Эулины, полные ужаса, легко проникали в дом даже сквозь надёжную массивную дверь.

Настя и Данушка бросились отодвигать засов. Мужчины, как по команде, снова исчезли за цветастой занавеской (так… на всякий случай) и даже дышать перестали.

Вдова заскочила в распахнутую дверь, споткнулась на пороге, едва не упала, вцепилась в косяк дрожащими руками. С растрёпанных волос ручьями бежали струйки воды. Бледная, как призрак, и напуганная ещё больше, чем при своём первом появлении.

– Ой, бабы, беда! – обречённо выдала Эулина.

Настя выглянула на улицу, высматривая в кромешной ночи Кайла. В лицо тотчас хлестнуло порывом холодного сырого ветра. Дождь шумел, заглушая встревоженный стук собственного сердца. Огненная вспышка в небесах на миг осветила пустынный двор. Никого. Где же Кайл? Почему не возвращается?

Эулина грубо втащила Романову обратно в дом, с силой захлопнула дверь.

– Запирай! Запирай скорее! – истерично закричала она, и сама схватилась за задвижку.

Данушку не нужно было упрашивать, она тотчас помогла водрузить обратно тяжёлый засов.

– Где Кайл? – ошарашенно глядя на них, не удержалась от мучившего её вопроса Настя.

Эулина обернулась, поглядела на неё в упор огромными зелёными глазами, из которых внезапно брызнули слёзы.

– Беда, беда! Сожрал рыцаря урод проклятый! Заел на моих глазах! Мы к конюшне только сунулись, а он прям из темноты. Напрыгнул, с ног сбил! Бедняга даже меч не успел выхватить. И сразу в горло рыцарю твоему вцепился. А я… Ну что я могла сделать? Убежала, как мне велено было.

– Врёшь! – только и смогла выдавить из себя Рыжая, чувствуя как слабеют ноги, как холодный пот выступает на лбу, как перехватывает дыхание. – Не может этого быть…

В голове всё поплыло, завертелось.

Кайл мёртв! Нет, не верю, не верю! Это какая-то нелепая чудовищная ошибка! Не мог он… Эта глупая курица что-то путает! У страха глаза велики. Ей показалось, просто показалось…

– Не может этого быть! – с яростью крикнула Романова. – Я тебе не верю!

Схватив свой меч, Настя решительно двинулась к двери. Она и сама не осознавала, куда и зачем собралась идти. Разве сможет она справиться с неведомым чудовищем, с которым даже полукровка не совладал? Разве сможет она помочь Северянину, даже если тот ещё жив? Разумеется, нет!

Но сейчас она не думала об этом…

Одна единственная мысль двигала ею – Кайл в беде! Каждый миг может стоить ему жизни. Ей даже не пришло в голову кликнуть друзей, всё ещё прятавшихся на женской половине дома. То, что двигало Рыжей, трудно поддавалось описанию – и вряд ли это было осознанное желание.

Просто по ту сторону двери, в ненастной грозовой ночи, остался тот, без кого она не мыслила своей жизни, и всё её существо стремилось теперь туда, на помощь любимому. Она не могла не пойти!

Но стоило ей коснуться засова, как обе женщины вцепились ей в плечи и заголосили истошно:

– Очумела? Куда ты? Опомнись! Сожрут!

– Пустите! – Настя раздражённо стряхнула их руки. – Там Кайл!

– Говорю же, нет его в живых уже! – со слезами на глазах воскликнула Эулина, преграждая дорогу Романовой, прижимаясь спиной к двери.

– Не стой у меня на пути! – прошипела Анастасия, не узнавая звучание собственного голоса.

Сейчас она была готова придушить собственными руками любого, кто вздумает её остановить. Страх, боль и ярость разрывали изнутри.

Чёртовы бабы! Всё из-за них! Проклятая деревня! Зачем они сюда поехали?

Кайл! Кайл! Ка-а-а-а-айл! Мать Земли, пусть всё это окажется неправдой! Ну, пожалуйста, пожалуйста, Всеблагая, пусть он будет жив! Только бы он был жив!

Дверь неожиданно вздрогнула под сильными ударами. Стук, яростный и громкий, напугал державшую оборону соседку. Она отскочила в сторону, с ужасом вытаращив глаза на прогибавшийся засов. Кто-то там, на крыльце, явно прилагал все возможные усилия, чтобы разбить в щепки прочные дубовые доски и проникнуть в дом.

– Откройте! Впустите меня!

О, Небеса, никогда ещё Настя не была так счастлива услышать этот сладостный голос! Великая Мать, спасибо тысячу раз!

Слёзы навернулись на глаза, сердце затрепетало в груди маленькой птахой.

ОН ЖИВ!!! Её Кайл жив. Эта безмозглая Эулина напрасно её напугала.

– Это ж его голос? Северянина? – удивлённо крякнула Данушка за спиной у Романовой.

– Да! Да, это его голос! Это он! – сглатывая застрявший в горле комок, воскликнула Настя, даже не пытаясь погасить расплывшуюся по лицу блаженную улыбку.

– Видно, одолел он чудище! – удивлённо и радостно заявила хозяйка дома. – Права была моя Альда: рыцарь-то и впрямь всем рыцарям рыцарь! Эулина, слышь, убил зверя страшного гость мой, спас нас!

Громкий стук в дверь повторился, и Настя поспешно схватилась за тяжёлый засов, сдвинуть который одному было почти не под силу.

Вдова-соседка тотчас оказалась рядом. Но вместо помощи Рыжая внезапно получила новую порцию сопротивления.

Эулина схватила её за запястья и зашептала быстро, зло, затравленно:

– Постой! Клянусь, я мёртвым его видела! Не открывай! То не рыцарь твой, то нежить! Его сожрала, а теперь по наши души явилась. Это мороки! Голосом его говорит нарочно, дабы дверь мы открыли…

Настя замерла, усомнившись на одно мгновение.

– Дэини, впустите меня! – нетерпеливый голос Кайла с той стороны. – Не слушай её! Это я!

– Не верь! Нечисть там, – зелёные глаза Эулины смотрели с мольбой, их переполнял слепой животный ужас.

Настя раздражённо выдернула свои руки из её цепких пальцев.

– Чушь! Это Кайл. Я знаю это. Отвяжись!

Романова снова потянула тяжеловесный засов в сторону, но Эулина и не думала сдаваться, она повисла на её плече, всячески мешая.

– Не смей! Ты нас всех погубишь! Данушка, помоги мне!

– Отцепись, дура! Не лезь!

Истерика невежественной деревенской бабы уже по-настоящему взбесила Настю, и она с силой оттолкнула вдову (благо, та в росте и комплекции Романовой значительно уступала). Эулина отлетела в сторону, Рыжая, не теряя времени, дёрнула неподдающуюся задвижку. Ещё чуть-чуть, и…

– Дверь! Скорее! – полный тревоги голос полукровки, приглушенный шумом ненастья и дубовой преградой.

– Сейчас! – откликнулась Настя.

– Дэини? – в голосе Северянина промелькнула искренняя радость и надежда. – Впусти меня! И… берегись! Это она.

Смысл последних слов рыцаря дошёл до Насти не сразу, одновременно с этим ледяной стрелой ударил в спину злобный шипящий приказ:

– Прочь от двери, девка!

Рыжая так и не успела сделать последний рывок и сдвинуть засов на ещё несколько спасительных сантиметров…

Захлёбывающийся пронзительный вопль Данушки, резкий, как выстрел, взорвал сумрак ночи. Рыжая не могла ни обернуться на него. И хотя она уже знала, что сейчас предстанет её глазам, девчонка оказалась не готова узреть явившуюся ей картину.

Хозяйка дома захлёбывалась визгом, сжавшись в трясущийся бледный комок. Но Настя не обращала на неё внимания, как и существо, замершее напротив, в свою очередь не сводившее глаз с Рыжей. Существо, которое уже явно не являлось человеком, хоть некоторое сходство с темноволосой вдовой из Заринки всё ещё проглядывало в жутком зверином облике. И от этого по спине пробежали мурашки. Отвратительная метаморфоза всё ещё продолжалась. Лицо удлинилось, изогнутые клыки выпирали из-под растянутых в оскале тонких губ, клочковатая щетина стремительно пробивалась сквозь посеревшую кожу. В звериных глазах фосфорными бликами отразилось пламя лампады. Сгорбившись, Эулина теряла последнее сходство с человеком: суставы вывернулись под немыслимым углом, разрывая ткань платья, на горбу поднялась острая тонкая щетина, словно гребень дракона. Когтистые пальцы покрылись крупной чешуёй, спина – длинной редкой шерстью. Тварь встряхнулась, сбрасывая с себя мокрые клочья ненужной больше одежды. Под пепельно-серой кожей вздулись, заиграли стальные мышцы. Чудище повело ушами настороженно, по-собачьи, прислушиваясь к звукам ночи: что-то отвлекло его от желанной добычи – рыжей девчонки впереди, что-то назойливо не давало покоя, что-то совсем рядом несло в себе угрозу…

Охрипшая от ужаса Данушка кричать уже не могла, только мычала что-то нечленораздельно, зажимая рот широкой ладонью.

– Дэини? Открой же! – взмолился с улицы Кайл, уже догадавшийся, что в доме происходит неладное.

– Не могу, – сдавленно проронила Настя, выдёргивая из ножен клинок.

Сжимая меч обеими руками, Романова выставила его вперёд, создавая преграду между собой и пастью мерзкого оборотня. Тварь зарычала утробно, оскалилась, будто усмехаясь, осторожно переступила, пытаясь зайти сбоку. Жёсткий хвост, по-крысиному голый, нервно ударил по выпиравшим сквозь шкуру острым рёбрам. Омерзительное существо не спешило, оно изучало свою противницу, присматривалось.

При всём отвращении Настя не могла ни отметить, что эта помесь оборотня с чупакаброй явно обладала интеллектом. Прежде чем напасть, чудовище пыталось оценить возможности Рыжей. Но очень быстро тварь пришла к выводу, что девчонка ей не соперница, и решительно бросилась вперёд. В холке от земли оно было метра полтора, и Настя подобной прыти никак не ожидала. Тварь кинулась резко, как атакующая змея.

Рыжая чудом избежала острых клыков, клацнувших в опасной близости от её бедра, а сверкнувший молнией в сумраке дома клинок не успел даже задеть шуструю хищницу. С разворота зверюга подсекла Анастасию хлёстким ударом хвоста. Настя вскрикнула, с трудом удержавшись на ногах. Отскочила в угол, прикрывая спину. Тварь на полусогнутых лапах мгновенно перетекла ближе. Несмотря на некоторое внешнее сходство с волком или гиеной, пластика, присущая ей, скорее походила на змеиную – гибкая, стремительная, текучая связка мышц, шипов, когтей и клыков. Нечисть замерла в боевой стойке, готовясь к новой атаке.

Насте казалось, время остановило свой ход: целая вечность минула с того самого первого стука Кайла, бесконечно долго взирает она на уродливое серое создание, что клацает зубами в надежде поживиться её плотью. На самом деле, всё это произошло буквально за пару секунд.

Романова даже не успела подумать о том, почему никто не спешит ей на помощь. И слегка опешила, услыхав короткий резкий призыв Эливерта:

– Пора!

Качнулась прятавшая их до срока занавеска, парни выскочили разом, заслоняя собой обеих женщин, оцепили ощетинившуюся тварюгу. Нечисть, испуганная их внезапным появлением, рванула по горнице, зацепила и свалила набок лавку, оскалилась, заурчала. Мотнула уродливой башкой, оценивая новых противников – на подобное она явно не рассчитывала.

Эливерт первым шагнул вперёд, отрезая чудовищу пути отступления через окно, осклабился азартно, не хуже гадской зверюги. С другой стороны – Наир, оружие наготове, сосредоточен и собран. Далард по центру – огромный, широкоплечий, несокрушимый, как крепостная стена.

Под их натиском нечисть попятилась, метнулась тенью в самый угол, и вдруг вскинув голову, завыла визгливо и протяжно. Жалобный скулёж всё нарастал, переходя в густой низкий звук, будто настоящий матёрый волк голосил сейчас в испуганно притихшем доме.

И точно эхо жуткого призыва где-то неподалёку раздался ответный заунывный протяжный вой. Он ворвался в дом, подхваченный грозовым ветром, стремительно надвигаясь, всё отчётливее и громче.

– Ах, ты, дрянь! – сплюнул Эл, бросаясь на оборотня.

Но тварь улизнула из-под меча, едва не проткнув атамана шипами на загривке. Вспрыгнула на лавку, завертелась, хвостом как плетью ошпарила по спине Наира, поднявшись на дыбы, отмахнулась передними лапами от меча Первого рыцаря. Похоже, когти у зверюги по прочности оружейной стали не уступали. Кайл снова загрохотал в дверь, наверное, надеясь выбить её самостоятельно.

Атаман сделал знак приятелям, призывая отступить на миг. Мужчины не выпускали опасную тварь из кольца, но нападать теперь не спешили, примеряясь, как сделать это безопаснее.

А чудище скалилось угрожающе то в сторону одного, то другого, не давая приблизиться к себе ни на шаг. Короткий призывный вой долетел, казалось, со двора. И тварь отозвалась тотчас, как почудилось Насте, обрадованно и торжествующе.

– Дэини, дверь! – отвлекаясь от схватки, неожиданно напомнил Эливерт. – Впусти Кайла! Живо!

Настя, опомнившись, бросилась к злосчастному засову. Тварь мгновенно среагировала на это движение, как хищник, который не может противиться вековому инстинкту: всякий, кто бежит – жертва! Но мужчины не дремали, на пути у страшилища тотчас встали плечом к плечу Первый рыцарь и лэгиарн.

А Эливерт обернулся на бледную, онемевшую от страха, Данушку и велел:

– А ты чего ждёшь? В погреб быстро! И чтоб я тебя до утра не видел!

Хозяйка задрожала, будто в лихорадке, завыла жалостно, слёзы потоком хлынули из глаз, но страх парализовал её полностью, сдвинуться с места она просто не могла, ноги не слушались несчастную. Не особо церемонясь, разбойник развернул её на месте, толкнул в спину и гаркнул:

– В погреб, я сказал!

Тон его голоса не оставлял выбора, но подкосившиеся ноги подвели бедняжку. Данушка рухнула на пол, да так и поползла на «четырёх костях», поминутно всхлипывая и бормоча какие-то призывы к Великой Матери. Кажется, она даже честно попыталась подёргать крышку, прикрывавшую вход в подполье, выполняя наказ разбойника. Но то ли сил не достало, то ли Альда заперлась столь надёжно, однако, проникнуть внутрь женщине не удалось. И всё, на что хватило помутившегося от ужаса разума у несчастной деревенской бабы, это заползти под топчан и притаиться там, среди каких-то узлов и корзин. Отсюда она, затаив дыхание и временами жмурясь от страха, наблюдала за всем дальнейшим разворотом событий.

Настя перемещений Данушки не видела – у неё было занятие поважнее. Пока мужчины сдерживали бешеную волчицу, она наконец-то сумела одолеть проклятую дверь. Это получилось не сразу, засов перекосило и заклинило от безуспешных попыток Кайла выломать дверь. Как ни дёргала Дэини застрявшее «бревно», оно не поддавалось. Рыжая, оглядевшись, подхватила кряжистый деревянный табурет, и, размахнувшись чтобы было сил, ударила несколько раз по заклинившей задвижке. Неказистая мебель в её руках с треском развалилась, но засов наконец-то сдвинулся чуток. Настя упёрлась, поднажала и с облегчением заметила, как дверь качнулась ей навстречу.

За спиной у Рыжей мужчины снова сцепились с когтистой зверюгой.

А Настя шагнула в ненастную грозовую ночь.