Текст книги "Отделенные"

Глава 3. Сахарная

Когда колонна выстроилась перед воротами, я забралась на подножку повозки Малкира. Он запретил мне садиться на лошадь, хоть я и полностью восстановилась.

– До Змеиной Бочки дольше ехать, устанешь и не сможешь ничего делать, – объяснял Малкир, крепя на подножку сумки с гранатами, чтобы они не упали от тряски. – И не геройствуй, ладно? Ортан, – сказал он вознице, – будь осторожнее.

Громадные быки – по трое с каждой стороны – начали тянуть огромные вращающиеся устройства, и тяжелые ворота крепости стали медленно открываться. Быки, кони, люди… Сколько же провизии требуется, чтобы прокормить такую прорву ртов? Товары Малкира перегрузили в почти полсотни повозок, а это в два раза больше лошадей. И их всех сменили… Да, обозы по Темному Тракту ездят не каждый день, и нужна только одна смена, но все же…

Прозвучал сигнал, и караван тронулся.

Почти все верховые выстроились на правом фланге, как обычно делают на переходе между Башнями и Змеиной бочкой.

Сразу за воротами полотно дороги стало белым, и не из-за снега. Наверное, все, кто хоть раз проезжал по Темному Тракту, задавались вопросом, из чего оно сделано. Это не каменный дуб. Невольно я взглянула налево, где высились Белые башни. Может ли быть, что они и дорога построены из одного материала?

Кони почти сразу же поднялись в рысь. Выехали мы спокойно, но через полчаса впереди послышались взрывы гранат. Три мантикоры попытались смять голову колонны, и копья Капо отбросили их в сторону. Интересно, сколько генасов у Малкира? Еще пара кошек, ослепленные и оглушенные, трясли головами, и мощные арбалеты сопровождавших нас бойцов форта пригвоздили их болтами к земле. Убили?

С левой стороны началась белая стена высотой в несколько человеческих ростов. А ведь и ее, наверное, возвели те, кто строил эту часть дороги и Башни… В любом случае спасибо неизвестным строителям: благодаря стене караванам легче здесь ездить.

Повозка резко дернулась в сторону. На коня шлепнулся кровавый ошметок и упал. Фу, что это было?

Правый фланг дрогнул: в него врезался жнец. А потом еще один, и еще… Некоторых останавливали мерцающие щиты, но генасы не всегда успевали их поставить, и Твари оказывались в колонне. Чешуйчатые шкуры с наростами, уродливые морды с носами-топорами, налитые кровью глаза прикрыты костяными щитками. И страшные рога на головах, точнее, вокруг жнецовьих шей. Длинные, мощные, больше похожие на жвалы хищного насекомого. Они раскрывались и захватывали жертву в смертельные силки: внутренняя их сторона была острой, словно лезвие хорошо заточенного меча.

Один из жнецов получил свою добычу: конь, которого он сбил с ног, поднялся уже без всадника. Рога-лезвия не разрезали доспех несчастного, но оставили его без ног и смяли корпус, будто бумагу. Кто это был? Откуда-то сзади волна камней ударила в Тварь. Жнец удержался на ногах, но ему в голову тут же ударила следующая волна. Кто-то метнул гранату, сверкнула вспышка яркого света – и чьи-то плети оттянули Тварь с пути.

Впереди, наперерез каравану, неслись еще жнецы. Издалека их можно было принять за оленей, если бы не поблескивавшая на солнце чешуя. Некоторые звери были еще крупнее того, что остался позади. Всадники в голове отряда швырнули дымовые шашки – и через минуту жнецы влетели прямо в завесу. Из нее почему-то выбежали только трое. Зато самых больших.

Так, они бегут очень быстро, а если заставить их споткнуться… Дотянусь ли? Еще и в движении… Попробую. Водяная плеть ухватила только одного жнеца. Он свалился, тут же свистнули арбалеты – и в брюхо Твари впились болты. Два других чудовища почти добежали до каравана. Одного жнеца пробило ледяное копье, второго ударили камни, и какой-то боец умудрился вонзить клинок ему в глаз. Тварь повалилась на Тракт. Строй колонны сломался, но как только кони объезжали тело, повозки возвращались на место.

Из леса мчались новые жнецы. Они влетали в черный дым, многие там и оставались. Самые крепкие неслись дальше. Некоторые выбегали на Тракт прямо перед колонной и шли в лобовую, где их ждал Капо. Из-за этого он не мог часто отвлекаться на фланг.

Мне не удавалось поймать плетями всех жнецов. Слишком они быстрые. Опять двое врезались в колонну, потом еще и еще.

Щит! Рога почти сомкнулись на одном всаднике! Я успела вовремя, и его клинок пронзил горло Твари. Чьи-то плети оттащили поверженного зверя в сторону. Кто-то поднимал на жнецов волны камней и земли, но они успели забрать двух или трех человек, прежде чем их откинули в сторону. Кони без всадников помчались вперед, нарушая строй. Туда, где они станут добычей леса: на них оставались запах и кровь людей.

Один из жнецов снес лошадь вместе с наездником. Возницы еле успели увести коней в сторону. Всаднику удалось соскочить с падающего скакуна и запрыгнуть на идущую мимо повозку. Рога-жвалы сомкнулись на лошади и вспороли обнажившееся от падения брюхо. Свистнули болты, и лоза оттащила жнеца с добычей вправо. Ноги коня еще дергались… Его всадник забрался на крышу одной из повозок, в руках у него появился арбалет. Такой же, как у фортовых.

– Воздух! – раздался громкий крик.

Предки… На белой стене сидели мантикоры. Пять, девять… Как много! Еще и жнецы. А мы ведь даже половины пути не проехали. Я поспешно накинула на себя и Ортана защиту. Не хватало еще получить ядовитый шип.

Правый фланг колонны сбился, и теперь повозки ехали незащищенными. Я посмотрела назад: всадники дрались со жнецами, потеряв скорость. Великие силы, где-то там Малкир! Из леса все так же выходили новые Твари, срываясь в галоп с небольшого пригорка вниз. Иногда даже появлялись змееклювы. Теперь и возницы метали гранаты.

Да что же это я! Дура, только плетями кидаюсь. Если дотягиваюсь до жнецов, то дотянусь и до мантикор. Можно… Пришло озарение. Я накинула щит на морду ближайшей кошки, потом превратила его часть в острие, которое пронзило глаз Твари. Крылатая бестия рухнула, а потом и следующие три… Или четыре? Неважно! Главное, это гораздо легче, чем метать копья с риском промахнуться.

Будь я на фланге, получилось бы атаковать жнецов заранее. Можно перебраться по повозкам, но они так далеко друг от друга…

– Ортан! Подведи ближе к той повозке!

– Нельзя! – прокричал он и метнул гранату.

Проклятье! Хотя он прав. Разреженный строй давал пространство для маневра в случае внезапного препятствия. Мне с самого начала следовало быть на правом фланге!

Еще одна мантикора рухнула, сраженная моим щитом. Получалось с каждым разом все лучше. Но на сколько меня хватит? Со жнецом такой фокус не прошел. В глаза, прикрытые костяными щитками, было сложно попасть. Нос! Игла хоть и нелегко, но вошла в ноздрю. Зверь по инерции пролетел немного вперед и рухнул на дорогу. Ближайшую повозку чуть не перевернуло, но обошлось. Плети оттащили труп с пути каравана.

Я снова посмотрела назад. Всадники уже нагоняли колонну. Непонятно, стало ли их меньше или нет. Я отыскала глазами броню яашраги.

– Малкир!

Нет, сейчас до него не докричаться. Придется делать что могу отсюда.

Лес извергал из своих недр все новых и новых жнецов, словно там, внутри, скрывалось бесконечное их количество.

Почему из дымовой завесы выбегают не все? Думать некогда! Четверо жнецов споткнулись о водяные плети и упали. Еще один умер от иглы в нос. Остальных смела каменная волна, и их тут же закидали дымом и светом. И все заново, раз за разом. А волна камней не становится слабее… Сильный фераген. Я ему не ровня. Воды во фляжке не осталось. Где-то впереди Капо метал ледяные копья направо и налево. У Малкира хороший отряд. Стоит ли чего-то моя нелепая выдумка?

Наконец Чащи будто исчерпали свой тварий запас.

– Шагом! – прозвучал голос Малкира, и караван замедлился.

Прямо счастье, что Твари кончились, хоть отдохнуть немного можно.

Малкир, переместившийся с фланга к повозке, подал мне два бурдюка.

– Я не подумал, что тебе нужна вода. Привык, что в моем караване только Капо иллиген.

– Сама не подумала. У меня просто мозги набекрень от… всего.

– Малыш говорит, некоторые жнецы и мантикоры падали от странных атак. Твоих ведь рук дело?

Надо же, заметили…

– А кто такой Малыш?

– Это тот обормот, который швыряет камни направо и налево.

– Что ж, это у него получается лучше, чем готовить.

Ортан рассмеялся, Малкир тоже прыснул.

– Мне лучше быть справа. Там я…

– Нет, – отрезал он.

– Я буду полезнее там!

Малкир на секунду задумался.

– Если ты будешь там, то риск не довезти тебя до обещанного места гораздо выше. Поэтому – нет.

Я заметила, как возница неодобрительно поджал губы и нахмурился.

– Ортан, ты не согласен, да? Скажи ему, это глупо! На Тракте не бывает лишних бойцов.

– Ортан может быть сколько угодно не согласен со мной, – ответил Малкир, метнув хмурый взгляд на возницу, – и даже сказать мне это сам, но нет. Ты остаешься здесь. – И вернулся на свое место.

Драные хвосты! Какой упрямец… Тогда сама пересяду! Только я собралась это сделать, как Ортан схватил меня за руку.

– А ну стой, куда пошла?! Я, может, и не согласен, что он носится с тобой, будто с сахарной, но раз сказано сидеть здесь, то здесь и сиди.

Сахарной? Так, значит, думают в караване? Обидно…

Около получаса кони двигались шагом. Потом снова раздалась команда Малкира, и они пошли рысью. Как он так громко кричит? Наверное, использует силу.

Сколько еще ехать? Судя по солнцу, полдень давно миновал. Мы проехали половину пути или нет?

– Проехали, – коротко ответил Ортан, когда я задала ему этот вопрос.

Значит, еще четыре-пять часов. Как только кони не устают… И что такого в дымовой завесе? Почему не все Твари проходят сквозь нее? Мне казалось, это только для прикрытия. Может, сто лет назад так и было, а потом придумали новое? Наверное, Твари стали сильнее. Сто лет – большой срок.

Взрывы гранат отвлекли меня от размышлений. Я встала и увидела, как жнецы влетают в черную завесу. Ладно, с этими я вроде наловчилась.

Плеть, плеть, щит… Снова плеть. Предки, когда же все это кончится…

Я на секунду подняла голову. Ничего себе! Солнце уже сместилось далеко к западу. Сколько еще ехать? Я почти выдохлась. Один бурдюк пуст, воды во фляжке давно нет. Жнецы никак не кончались, к ним добавились древесники. И чем дальше, тем больше их становилось. Сами древесники двигаются небыстро, но вот их живые лозы-плети – еще как! Со свистом они хлестали по земле, по Тракту и каравану. Три повозки на моих глазах перевернулись, две из них древесники утащили вместе с лошадьми. Третью Малыш земляной плетью успел поставить на колеса, и она снова покатилась вперед.

И как древесников бить? Это же просто какое-то скопище палок, ветвей и листьев! Слепящую гранату-то хотя бы куда кидать? Резать плети? Но они такие быстрые, а я уже устала. В одного из монстров, который был ближе всех к каравану, ударил огненный шар. У Малкира полный набор генасов, кажется. Почему они не атаковали раньше? Ладно, раз не знаю, что делать с древесниками, буду бить жнецов.

Плеть, плеть, плеть, щит… Великие силы, я больше не могу. Даже плети трудно создавать, и воды под рукой почти не осталось.

От ударов живых лоз и волн камней сотрясалась земля. Ферагены и маагены атаковали древесников, хлеставших узловатыми плетями куда ни попадя. Какие живучие! Несколько огненных шаров попали в конечность одному из чудовищ – и она с треском повалилась на землю. Жнецы рядом резко сменили направление и облепили упавшую часть древесника.

Э-э-э… Точно: даже Твари любят смолу! Это здорово помогало каравану: как только от древесника отрывался кусок, все звери неслись туда. Но сами древесники… Стоило лишить одного из них конечности, как начинала формироваться новая. Хорошо, что их это замедляло и они не пускали плети так часто.

– Змееклювы!

Рано радовалась. Из мрачных Чащ выползали огромные змеи с длинными клювами. Неожиданно пестрые и яркие, они скрылись в черном дыму и выскочили снова, поредев числом. Волна камней сбила первых, но следующие бросились к всадникам, на которых замерцали щиты. Люди встретили змей сталью, камнями и огнем.

Прямо справа Айнар рубил топором по пестрой чешуе. Немного позади летал чуть изогнутый меч Малкира, давно покрытый кровью.

– Слева! – раздался внезапный крик.

Предки, стена кончилась! С той стороны караван атаковала еще одна орда змееклювов вперемешку со жнецами. Замерцали щиты, земля ощерилась ледяными копьями, но змеи смогли достать колонну. Две повозки опрокинулись и скрылись под клубком гигантских гибких тел вместе с возницами и лошадьми.

Воды у меня осталось – совсем ничего. Я вобрала в себя ее, чтобы чуть восстановиться.

Вдруг в Тварей на флангах откуда-то полетели стальные копья, огненные шары и камни. Форт! Еще немного, совсем чуть-чуть! Ворота уже медленно открывались. Я посмотрела назад. Малкир был там, в самом конце обоза. Он ехал близко к раненому всаднику, поддерживая того, чтобы не упал.

На моих глазах земля вспучилась и вырвавшиеся из нее лозы смели хвост колонны.

Глава 4. Отвлечься от всего

Выйти наружу они не могли.

У Геррета, сколько он ни пытался, не получалось снять со льда замыкание силы. Ни Ирма, ни Фар вообще не понимали, что это такое. Коротышка хотел пробиться через каменные стены, но Фаргрен его остановил. Что бы ни творила ледяная ведьма, она делала это не просто так.

Так или иначе, теперь они сидели взаперти, в центральной камере с Араной, куда перетащили и близнецов с писклявкой.

– Что такое замыкание силы? – спросил Фар, стараясь хоть как-то отвлечься от… Всего.

– Это прием, который позволяет отпустить, например, лед и не тратить сил на контроль. Не просто оставить, иначе лед будет таять или кто-то другой сможет управлять им, а… Короче, сделать так, чтобы сила работала как бы сама по себе. Сложный прием. Даже у меня не всегда получается.

Геррет позволил втянуть себя в разговор, чтобы тоже отвлечься от всего.

– Она такие вещи вытворяет… – пробормотал он, очевидно, имея в виду Мильхэ.

– Что она сделала с теми людьми? Как остановила?

– Да не знаю я! Правда, слышал еще в академии, будто иллигены могут брать под контроль чужое тело, используя воду в нем. Вроде того, как целители-иллигены управляют кровью. Но я не знаю никого, кто так умел бы, и не слышал ни об одном случае. За такое по головке не погладят, этому не учат. По крайней мере, в людских академиях. Мильхэ говорила, у нее был хороший учитель. Кто, интересно знать? Кто научил ее такому?! – сказал он, мотнув головой на Лорина.

– Эльфы многое хранят в тайне, может, у них это в порядке вещей, – предположил Фаргрен, глядя на Ирму.

Она сидела совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Сидела около Рейта и тихонько плакала. Над ним висел, будто маленькое солнце, янтарный шарик замороженного снадобья. Мильхэ сказала дать его Рейту, если тот очнется. Но очнется ли? Даже Лорин, который, по словам той же Мильхэ, был теперь живее брата, еще не приходил в себя.

«Дурочка, зачем же ты пошла с нами?» – подумал Фар и погладил сестру по голове.

Впервые она не отшатнулась, не отдернулась. Просто затихла на мгновение, а потом опять всхлипнула.

– Ничто не сближает так, как общие неприятности, – внезапно сказал Геррет, глядя на них.

Фаргрен кривовато усмехнулся. Ледяная ведьма, чтоб ее.

– Вы это о чем?

Твари чащобные, Ирма наконец заговорила! Теперь и ее можно отвлечь от всего. Наверное.

Они рассказали, как Мильхэ убедила близнецов не убивать товарища, который неожиданно оказался немного хвостатым.

– Почему все ненавидят оборотней? – спросила Ирма. – То есть почему люди их ненавидят?

Вопрос на сотню склянок смолы древесника и тысячу печенок змееклюва.

Фаргрен решил: пусть лучше Геррет объясняет. Какую воспитательную беседу он провел с близнецами в Дубках!

– Как минимум по той причине, по которой ты лишилась семьи.

– А почему оборотни не забирают сирот себе? Почему они ходят среди людей и… – Ирма покосилась на брата. – И плодятся. Собираются в стаи, грабят, убивают и все такое? Байки ходят одна страшнее другой.

Фару аж челюсти свело. Почему ар-вахану ведут себя, как звери? Почему большая часть их думает, будто им ничего другого не остается, как стать такими, какими их считают? Это вопрос уже на тысячу склянок смолы.

– Старая проблема, – вздохнул Геррет. – Как говорил один мерзопакостный бородатый дед, беда в том, что все… Тьфу, не скажу я так хорошо, как он. Короче, все думают как? Вот тебя ударили, значит, ты можешь ударить в ответ. Тебя обругали, значит, ты имеешь право сделать так же. Вот и выходит: оборотень убил, убил человек, а значит, оборотень снова убивает и так далее. Замкнутый круг. Кто-то скажет, все не так просто, и может быть, так оно и есть, но очаг проблемы, думаю, именно в этом.

– Ладно, это понятно, – как-то легко согласилась Ирма. – Но почему оборотни не забирают сирот?

– Из-за таких, как Фар, да? – Геррет глянул на него. – Боятся, что пришлый оборотень умудрится уничтожить все племя.

Фаргрен вздохнул, вспомнив Да-Раат. Там был свой Зверь, но сопливого волчонка все равно опасались, когда стало известно о пятерых убитых. Точнее, четырех, но ведь про Ирму Фар тогда не знал. Старейшины племени попросили его уйти раньше, чем просили других.

– Ты – Гэн-аннадайр?! – прохрипела Арана.

– Я… Да.

Она прошептала что-то и, потрясенная, затихла.

Все помолчали.

– Когда-то оборотни забирали сирот, – Фар продолжил отвечать на вопрос Ирмы, – но это было очень давно. Можно сказать, только легенды сохранились. Говорят, раньше было девять волчьих племен, но два уничтожили как раз Звери. Такие же пришлые волки, сироты. А еще рассказывают, около ста лет назад одно из южных племен пострадало от чужого Зверя.

– Да-Мидрас пострадал от Хозяина леса, – сказала Арана. – Северные просто не поверили. Да и наши сами еле поняли. Но это точно был не Гэн-аннадайр.

– Что за Хозяин…

– Сраный пепел! Посмотри, Фар! – Геррет подполз на четвереньках к трупу генаса, непонятно как появившегося в дольмене и с которого началась почти смертельная для всех схватка, и дернул за воротник. – Посмотри!

На воротнике с внутренней стороны красовался небольшой вышитый знак: раскрытый глаз со свечой вместо зрачка. Символ известного, уважаемого на Иалоне объединения ученых и генасов: Общества Знающих.

– Это… Маатар, хоть кто-то должен выбраться отсюда живым и рассказать все! Фар, ты слышишь? Люди должны узнать, что «знающие» творят какую-то хрень! И лучше, чтобы ты пошел в Эйсстурм!

Фаргрен хотел было спросить, почему он, но не стал. И так понятно. Но… Бросить котенка? Писклявку? Ма… Арану?

– Орден Жизни, эльфийские полукровки, дети-генасы… Дойди до Эйсстурма во что бы то ни стало!

– Почему туда?

– Потому что…

– Гер, ты чешешься, – сказала Ирма.

Точно. Геррет, сам того не замечая, уже расцарапал кожу на левой руке до ярко-красных полос. На руке.

– Сраный пепел…

Когда Фар волком примчался к входу, ледяная ведьма заползала внутрь.

– Полукровки, – прохрипела она, но Фаргрен и сам уже видел.

У деревьев стояло двое. Взрослый и ребенок лет пяти. Взрослый что-то сказал, и малыш улыбнулся. Потом из-за деревьев вышел еще один ребенок, потом еще и еще… В конце концов все они уселись полукругом около деревьев и прямо напротив входа в дольмен. Восемь детей и четверо взрослых.

«Нам конец», – подумал Фаргрен.

* * *

Прошло почти два часа, но враги ничего не предпринимали. Отряду, можно сказать, повезло – аирогена среди полукровок не оказалось. Может, конечно, он и был там, просто не атаковал. На этом везение кончилось. Да и остались-то… Почти мертвый лучник, его чуть более живой брат, полудохлая ведьма, на три четверти живой мааген, лежачая писклявка, котенок и Зверь. Противопоставить двенадцати сильным генасам нечего. Они здоровыми-то чуть не сдохли от пятерых.

– Ты хочешь, чтобы я убила детей, – тихо сказала Мильхэ.

Фаргрен предложил использовать атаку, какой она била жнецов. Снова остановить мир, как с первыми нападавшими, Мильхэ не смогла бы. И умерла бы от попытки сделать это. Да она и так почти умерла.

– Эти дети прикончат нас не задумываясь.

Ему тоже не нравилось это, но что им делать?

– А если только взрослых? – спросил Геррет.

– Дети, я думаю, все равно атакуют, – вздохнула Мильхэ. – Мне кажется, мы справились бы с тремя или четырьмя. Но их там двенадцать! И боюсь, как бы среди них ни оказалось аирогена или ферагена.

– Там одних иллигенов на рыцаря воды третьего ранга хватит. – Геррет скривился, расчесывая шею.

Ирма шлепнула его по руке.

– Вызывайте заказчика, дурачье, – послышался тихий голос.

Они даже не сразу поняли, кто это сказал.

– Рейт! – Ирма бросилась к нему.

Кусок янтарного льда влетел ему в рот, слегка звякнув о зубы.

– Где Лорин?

– Рядом с тобой.

Впрочем, было неизвестно, услышал ли Рейт ответ – он снова потерял сознание.

– А заказчик-то как поможет? – пробормотал Фаргрен.

– Хоть какой-никакой шанс все же, – проскрипел Геррет. – Он прислал нам «драконьи атаки» и связных големов, помог Снежным Рощам. Может, у него еще какой фокус найдется! Или даже рыцарь стихий.

– Для переноса нужна сила не ниже третьего ранга, – заметила Мильхэ.

– Нет, ну а что еще мы можем сделать-то?! Либо ты всех сразу убиваешь, – сказал Геррет, – либо… Не знаю что.

– Всех сразу я не смогу. Мне бы еще часа два-три, немного восстановиться. А лучше пару дней.

– Надо хотя бы рассказать обо всем, что тут творится!

Фаргрен внимательно посмотрел на Мильхэ. Было ясно: она не хочет, не может принять план с убийством восьми детей.

– Ладно, давайте попробуем. Говорить буду я, – сказала она.

Никто не возражал.

Мильхэ нажала на серединку ромбика, но ничего не произошло.

– Твари чащобные… – прошептала она, надавливая еще раз.

Голем не появлялся.

– Мы в самом центре дольмена. Думаю, надо идти ближе к выходу.

Они проверили связной ромбик в каждой камере по пути наружу. Голем отреагировал только в последней, но едва образовались льдинки, как их словно разметало порывом ветра.

Геррет грязно выругался.

– Это они. Нам не дадут использовать голема. Маатар, у меня ощущение, будто мы сейчас живое пособие по тактике измора.

Оттуда, где они стояли, было видно весь коридор до выхода и полукровок, так и сидевших на земле. За два часа они не сдвинулись с места. Кроме одного взрослого: тот подтащил плетями труп кого-то из нападавших и что-то рассказывал детям.

– Их надо чем-то отвлечь, – предложил Фаргрен.

Мильхэ достала из рюкзака пирамидки, на которых поблескивали щиты Геррета.

– Может, их отвлекут Твари?

– Древесник может похоронить здесь всех нас, – пробурчал коротышка.

– Нужно отвлечь их ровно настолько, чтобы мы смогли связаться с заказчиком. Снимай щиты!

Они ждали, не зная, стоит ли вообще чего-то ждать. Через полчаса стены дольмена содрогнулись.

– Сраный пепел, – ругнулся Геррет. – Это фераген или древесник?

Перед выходом взвилась плеть, рассыпая комья земли. Все-таки древесник. И какой большой!

Полукровки, кажется, не обеспокоились. Они все также сидели на земле, а ледяные копья кромсали чудище в щепки. Но на смену ему пришел следующий, а потом еще, и еще. С восточной стороны вышли крупные жнецы и тут же ринулись на детей, не обращая внимания на части разодранных чудищ: насытились смолой еще на рассвете. На западе показались богомолы.

Уже все полукровки повскакивали со своих мест. Четыре древесника атаковали их одновременно.

– Чтоб вас вашей же хренью, – мстительно прошипел Геррет.

Мильхэ попробовала притянуть осколок льда, которого внезапно стало очень много. Никто ей не помешал, и она вытащила последний ромбик.

– Надеюсь, в этой свистопляске они не заметят.