Текст книги "Другая Россия. Исследования по истории русской эмиграции"

То же, что Вы рассказали о Бунине, я по-просту запамятовал. Отсюда и вопрос, обращенный к Вам повторно, когда Вы были у меня, – конечно, не для расследования «дела Берберовой», а для собственного осведомления непрошеного защитника. Тут же замечу, что Бунин, которого я невысоко расценивал как человека, – не много стоит в моих глазах и как свидетель. Для такого утверждения у меня имеются достоверные и для меня убедительные факты, – не касающиеся меня лично. Поэтому Вашему устному слову я верю больше, чем цитате из написанного рукой Бунина – не художника, а свидетеля.

Теперь о давности: «прошло 25 лет» и т. д.

Давность, конечно, общепризнанное и гуманное начало: истечение времени погашает любой криминал. Но уголовное преследование и уголовная кара – и суровее, и мягче морального суждения и осуждения, личного и общественного. Неправильно думать, что раз «даже» уголовный закон готов забыть любое правонарушение после истечения известного срока, то «тем более» обязано к тому моральное осуждение.

С моральной точки зрения и возможно, и должно не забывать и добро, и зло, личное и общественное. Никакие сроки не могут погасить преступлений Ленина и Сталина и других (брест-литовский мир или соглашение Риббентропа–Молотова), как не может быть погашено то, о чем поведал миру дневник П. Н. Милюкова за 1918 г., – как я ни чтил, даже любил и ни был с ним связан в 1939–39 гг.909909
  Вишняк имеет в виду часть дневника Милюкова, опубликованную в «Новом журнале» (1961, кн. 66, 1962, кн. 67), в котором, среди прочего, говорилось о его «немецкой ориентации» в 1918 году, когда Милюков утратил веру в победу союзников и считал необходимым прибегнуть к помощи немцев для ликвидации большевизма. В 1938–1939 годах Милюков и Вишняк совместно работали в журнале «Русские записки».


[Закрыть]

Чтобы мог возникнуть вопрос о моральном погашении личного или общественного проступка, необходимо прежде всего, чтобы свершивший его признался в том, а не, как обычно, умалчивал о том, что было в прошлом, когда он был моложе, менее опытен, наивнее и т. д.

В заключение – о Ваших ребусах Икс, Игрек, вопросах о Триолэ, Сартре, Жиде и других и моих ответах на эти вопросы, которые Вы «горите узнать». Ответы будут, конечно, отрицательные. Мотивировку же, если она действительно Вас интересует, разрешите отложить до личного свидания. Скажу только, что Триолэ и особенно Сартр и даже Жид никогда не были моими героями, а первые двое чем дальше, тем все сильнее возбуждали чувство отталкивания.

С пожеланием всего доброго и в ожидании «звонка», огорченный М. Вишняк.

Там же. Машинопись. Подлинник.

№ 8

Н. Н. Берберова – М. В. Вишняку

Princeton University, Princeton, New Jersey, Slavic Language and Literatures

19 ноября 1965

Дорогой Марк Веньяминович,

Прежде чем ответить на Ваше письмо, сообщу Вам сенсационную новость: только что в Москве вышла книга Льва Никулина, составленная по документам архивов – о советской разведке в делах русских монархистов эмиграции (20-ых годов), о деле Савинкова и др.910910
  Имеется в виду книга советского писателя Л. В. Никулина «Мертвая зыбь», в которой рассказывалось о знаменитой «Операции „Трест“» – создании чекистами фиктивной антисоветской организации, сумевшей установить связи с эмигрантскими «активистами». Чекистам удалось выманить на территорию СССР и арестовать Б. В. Савинкова. На суде Савинков выступил с заявлением о признании советской власти. Смертная казнь ему была заменена 10-летним тюремным заключением, однако вскоре он покончил жизнь самоубийством. «Дело Савинкова», в котором многое остается неясным до сих пор, в свое время потрясло эмиграцию.


[Закрыть] Прочтите немедленно.

Теперь отвечу «по пунктам»:

1. Не хочу Вас обижать, но не могу перевести Вас из следователей в защитники: защитник мне не нужен. Мне и 25 лет тому назад он не был нужен, а теперь и подавно. В чем меня защищать? От кого? Никогда в жизни не искала защитников.

2. Вопрос мой в конце письма о Триоле и Сартре остался Вами не отвеченным. Между тем, если Вам безразличны их поступки, то тем самым должны быть безразличны и мои – в коих нет даже доли того элемента, кот[орый] есть у них. Если же Вы осуждаете их, то Вам необходимо пересмотреть Ваше отношение, потому что оно и нелепо, и нелогично: «правый социалист» и эмигрант не может быть «плю резистан ке ле резистант»911911
  Не может быть «плю резистан ке ле резистант» – более стойким, чем участники сопротивления (фр.). Берберова подразумевает, что русский эмигрант не может предъявлять к себе более высокие требования, чем сами французы.


[Закрыть].

3. Я теперь, в свете того, что произошло с Буниным, жалею, что не вызвала его – не в 40-ом году, а в 43-ем – в Лонгшен (где у меня был дом), когда две зоны Франции слились: он бы не страдал так от голода, холода, одиночества, отсутствия хороших докторов и жизни между подлецом (Зуровым)912912
  Зуров Леонид Федорович (1902–1971) – прозаик, публицист. С 1918 года – в Эстонии, затем в Латвии. Учился в Политехническом институте в Праге. С 1929 года – во Франции. В 1929–1961 годах жил (с перерывами) в доме Бунина. После освобождения Франции сотрудничал в «Советском патриоте».


[Закрыть] и дурой (В. Н.913913
  Имеется в виду Муромцева-Бунина Вера Николаевна (1881–1961), гражданская жена И. А. Бунина с 1906 года. Официально брак был оформлен в 1922 году.


[Закрыть]). В его письмах 44 года он просит позволения приехать. А в 45-ом это было уже поздно: Ступницкий914914
  Ступницкий Арсений Федорович (1893–1951) – журналист и юрист. С начала 1920-х годов – в Париже. Сотрудник «Последних новостей», был близок к П. Н. Милюкову. В 1945–1951 годах – редактор просоветской газеты «Русские новости».


[Закрыть] свел его с Богомоловым915915
  Богомолов Александр Ефремович (1900–1969) – советский посол во Франции в 1945–1946 годах.


[Закрыть], Маковский916916
  Маковский Сергей Константинович (1877–1962) – поэт, литературный критик, искусствовед. В эмиграции с 1920 года в Праге, с 1926-го – в Париже.


[Закрыть] помог. А внутри Бунина все уже шло к концу.

4. У меня есть друзья, бывшие коммунисты и троцкисты (Суварин917917
  Суварин (Лившиц) Борис Константинович (1895–1984) – французский социалист, публицист. В 1921–1924 годах – член компартии Франции; был исключен по идеологическим мотивам. Длительное время придерживался троцкистских взглядов. Впоследствии эволюционировал вправо, на протяжении многих лет публиковал критические материалы о политике ВКП(б) – КПСС.


[Закрыть], Кестлер918918
  Кестлер Артур (1905–1983) – английский писатель; писал также на венгерском и немецком языках. Родился в Венгрии; в 1922 году переселился в Германию, в 1926–1929 годах – в Палестине, куда переселился как сионист. С 1929 года вновь в Европе. В 1931-м вступил в компартию Германии; в 1932–1933 годах совершил поездку по СССР. В 1936-м поехал в Испанию как корреспондент, сражался в Интернациональной бригаде. В 1938 году вышел из компартии под влиянием известий о сталинском терроре. В 1939-м вступил добровольцем во французскую армию, после ее разгрома бежал в Англию. Всемирную известность Кестлеру принес роман «The Darkness at Noon» (1940, в рус. пер. «Слепящая тьма»), посвященный психологической подоплеке признаний подсудимых на московских процессах 1936–1938 годов.


[Закрыть] и др.). Примиритесь с тем, что у Вас есть знакомая, которая, хотя и не состояла в нацистской партии, не работала в гестапо и, как выяснил Аронсон919919
  Аронсон Григорий Яковлевич (1887–1968) – социал-демократ (меньшевик), член ЦК Бунда в 1922–1951 годах, публицист, историк и мемуарист. В 1922 году выслан из Советской России. До начала 1930-х годов жил в Берлине, затем в Париже; с 1940 года – в США.


[Закрыть], не печаталась при немцах в Париже, одно короткое время имела иллюзии, что Сталину будет плохо от немецкого вторжения. Но ему стало еще лучше, чем было.

Теперь, я думаю, можно закончить этот диалог. Просьба: не слишком много рассказывать Вашим друзьям (которые мне приходятся клеветниками) о моих нынешних успехах: они причастны к тем анонимным письмам (или их жены), которые пишутся обо мне.

Жму Вашу руку.

Н. Берберова

Там же. Машинопись. Подлинник.

Очерки и портреты

ЗАВТРА НЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЯ
(Ленин в письмах Лидии Дан) 920920
  Будницкий О. В. Завтра не имеет значения // Колоколъ (Лондон). 2002. № 3. С. 66–73.


[Закрыть]

Так уж случилось, что в семье Цедербаумов, перебравшейся в Россию из Константинополя в связи с Русско-турецкой войной 1877–1878 годов, больше половины детей стали революционерами. Детей у Осипа Цедербаума, служащего Общества пароходства и торговли, и Ревекки (урожденной Розенфельд, красавицы из сефардов, сироты, вышедшей замуж, когда ей еще не исполнилось 16 лет) родилось одиннадцать; выжило из них восемь – половина мальчиков, половина девочек. Юлий, Владимир, Сергей, Надежда и Лидия стали в конечном счете социал-демократами-меньшевиками.

Впрочем, в историю русской революции они вошли не под своей фамилией, а под партийными псевдонимами. Старший, Юлий Мартов (1873–1923), – один из основателей Бунда, а затем основоположник и признанный лидер меньшевизма, в особых представлениях не нуждается. Ближайший друг Ленина, он с 1903 года на последующие 20 лет становится его непримиримым противником. Юлий умер в эмиграции. Другим братьям – Сергею Ежову (р. 1879) и Владимиру Левицкому (р. 1883), менее ярким «звездам» меньшевизма, довелось прожить дольше; однако их существование в стране победившей революции оказалось гораздо суровее, чем при царском режиме: в тюрьмах и ссылках при советской власти они провели гораздо больше времени, чем при «проклятом царизме». Владимир умер 22 февраля 1938 года в Уфимской тюрьме во время следствия, Сергей был расстрелян год спустя, 25 февраля 1939 года, по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.

Старшая сестра, Надежда (по мужу – Кранихфельд, 1875–1923), также участвовала в социал-демократическом движении; с 1918 года ее квартира неоднократно подвергалась обыскам. А ведь некогда она, вместе с мужем, деятелем профсоюзного движения Н. С. Кранихфельдом, передала все полученное от его родственников наследство на организацию II съезда РСДРП. Того самого, на котором «родился» большевизм. В борьбе с большевизмом принял весьма активное участие сын Надежды – Андрей Кранихфельд (р. 1902), с 1920 года член нелагальных социал-демократических (меньшевистских) организаций, неоднократно арестовывавшийся и сгинувший в конце 1930-х годов где-то в заключении.

Всех пережила Лидия, известная более под фамилией второго мужа, Федора Ильича Дана (Гурвича) (1871–1947), еще одного признанного лидера меньшевиков. Федор Дан начал свою революционную деятельность еще в Союзе борьбы за освобождение рабочего класса в 1890-е годы. Однако особенно он прославился в 1917 году, когда стал одним из лидеров Петроградского Совета рабочих депутатов и постоянным оратором на заседаниях Совета. Имя Дана, наряду с именем другого лидера Совета, бундовца Меира Либера, столь же часто появлявшегося на политических «подмостках», стало даже нарицательным. «О чем сегодня „либерданили“ в Совете?» – спрашивали друг друга интересовавшиеся политикой петроградцы.

Лидия родилась 21 мая 1878 года в Одессе. В начале 1880-х годов, после еврейского погрома в Одессе, семья перебралась в Петербург. Здесь Лидия закончила гимназию, поступила на Высшие (Бестужевские) женские курсы и, по словам ее биографа Бориса Сапира, «как-то совершенно естественно стала революционеркой»921921
  Сапир Б. Лидия Осиповна Дан (Биографический очерк) // Из архива Л. О. Дан. Amsterdam, 1987. P. XIX.


[Закрыть]. По меньшей мере с 1897 года 19-летняя Лидия принимает участие в социал-демократическом движении, а именно в Союзе борьбы за освобождение рабочего класса, группах «Рабочее знамя» и «Социалист». В это же время она вышла замуж за студента-медика Г. С. Канцеля. В 1898 году Лидия была впервые арестована и после недолгой отсидки выслана в Крым. Видимо, власти приняли во внимание (O tempora! O mores!) ее беременность и обострение туберкулеза. Так что ссылку Лидия провела в Ялте, переводя, для заработка, труды основоположника «ревизионизма» Эдуарда Бернштейна. Неплохие условия создавали иногда «царские сатрапы» для революционной работы.

Арестованный за причастность к группе «Рабочее знамя» муж Лидии Осиповны не был сослан, его оставили в Петербурге для сдачи экзаменов (!). Получив диплом, Канцель охладел к революционной деятельности, в связи с чем, по-видимому, Лидия Осиповна с ним и разошлась. В первом браке у нее родилась дочь Нина.

В конце 1901 года Лидия Осиповна вернулась в Петербург, но, не задерживаясь, направилась в Мюнхен, где работала некоторое время в редакции «Искры». Впечатления, почерпнутые в кругу корифеев российской социал-демократии, продолжали, по словам Б. Сапира, «тлеть в ее сознании всю жизнь». Как свидетельствуют публикуемые ниже письма, эти впечатления отнюдь не тлели, а горели достаточно ярким пламенем и полвека спустя.

Уже в январе 1902 года Лидия Осиповна отправляется в качестве агента «Искры» на партийную работу в Москву. Судя по ее рассказам, это уже было вполне похоже на то, что показывали в советских фильмах о революционерах-подпольщиках. Вернув владелице использованный ею для пересечения границы паспорт, Лидия Осиповна не сумела добыть другой документ и, соответственно, не смогла прописаться. Приходилось проводить ночи в пригородных поездах и на вокзалах, а однажды напроситься на ночлег к проститутке, рассказав ей жалобную историю о том, что муж выгнал из дому. Впрочем, история была недалека от истины, ибо родственники бывшего мужа боялись оставлять ее на ночь.

7 мая 1902 года Лидия Осиповна была арестована на улице вместе с Александром Савинковым, братом будущей знаменитости – террориста и писателя Бориса. С Борисом Савинковым Лидия Осиповна также встречалась. Ей было поручено вернуть «заблудшую овцу» на истинный путь социал-демократии. Однако успеха она не добилась. Б. Савинков уже дрейфовал в сторону эсеров. Второй арест грозил серьезными последствиями – Лидия Осиповна просидела год в Таганской тюрьме; в ответ на предложение сотрудничать с полицией, сделанное ей лично создателем системы «полицейского социализма» С. В. Зубатовым, запустила в него, подобно Лютеру при встрече с чертом, чернильницей и в итоге была выслана в Восточную Сибирь, в Олекминск. Здесь она поселилась вместе с Александром Савинковым, с которым у нее был, судя по всему, довольно бурный роман.

2 февраля 1905 года Лидия Осиповна бежала из Олекминска, а уже в марте 1905 года добралась до Женевы, где примкнула к меньшевикам и стала секретарем редакции меньшевистской «Искры». После ее побега А. Савинков застрелился; было ли причиной его самоубийства расставание с Лидией Осиповной, на что намекает Б. Сапир922922
  Сапир Б. Лидия Осиповна Дан (Биографический очерк). C. XXI.


[Закрыть]? Судить трудно, но если вспомнить, что отец А. В. Савинкова сошел с ума, а брат Борис (если верить чекистским источникам) впоследствии также покончил с собой, то, вероятно, сводить причину его ухода из жизни только к расставанию с любимой женщиной вряд ли приходится.

В Женеве Лидия Осиповна сошлась с Ф. И. Даном, ставшим ее спутником на последующие 40 с лишним лет. У них впоследствии родилась дочь, умершая от менингита в 1917 году; о судьбе дочери Лидии Осиповны от первого брака нам ничего не известно. В конце 1905 года Лидия Осиповна вместе с Даном вернулась в Россию, где вновь окунулась в партийную работу. В 1907 года она, тогда сотрудник секретариата социал-демократической фракции 2-й Государственной думы, была вновь арестована; ей предложили выбор: или высылка на три года из Петербурга, или отъезд за границу. Лидия Осиповна вместе с Даном отправилась в Париж.

Затем – «повторение пройденного»: 1911–1914 годы – Петербург; вскоре после начала Первой мировой войны – арест, вместе с мужем, и «профилактическая» высылка – Федора Ильича в Восточную Сибирь, Лидию Осиповну на три года из Петербурга. Впрочем, она присоединилась к мужу. Вскоре Ф. И. Дана, врача по специальности, призвали в армию: он служил сначала в Иркутске, затем в Ходженте. Неугомонная Лидия Осиповна оказалась на Кавказе, где принялась за революционную работу, но быстро была «водворена» в уже знакомую Восточную Сибирь.

После Февральской революции Цедербаумы вновь собрались в Петрограде; после смерти матери в 1905 году роль хозяйки в семейно-революционном клане перешла к Лидии Осиповне. Квартира Цедербаумов стала своеобразным политическим салоном.

После большевистского переворота Лидия Осиповна, в отличие от своих братьев и мужа, не подвергалась политическим преследованиям. Дело в том, что еще в марте 1917 года она заявила об отказе от общественной деятельности и выходе из партии. Причины этого неясны; ходили слухи о денежной растрате; так или иначе, восстановлена в партии Лидия Осиповна была уже за границей, в марте 1924 года.

Лидия Осиповна работала одно время в советских учреждениях и неоднократно сталкивалась с Лениным. В отличие от старшего брата она сохранила с ним нормальные личные отношения; по ее рассказам Б. Сапиру, Ленин называл ее, «как в былые времена, Лидаша»923923
  Сапир Б. Лидия Осиповна Дан (Биографический очерк). С. XXIII.


[Закрыть]. Впрочем, это не мешало держать мужа «Лидаши» в тюрьме. А ведь доктор Дан когда-то пользовал Н. К. Крупскую от морской болезни, когда оба семейства – Ульяновых и Данов – направлялись на одном и том же пароходе в Германию, начальный пункт очередной эмиграции! В феврале 1921 года Дан был заключен в Петропавловскую крепость за участие в выступлении рабочих, недовольных политикой «военного коммунизма»; в июле его перевели в Москву, в Бутырскую тюрьму; наконец, после голодовки протеста вместе с некоторыми другими социал-демократами выслали в январе 1922 года за границу. С ним уехала и Лидия Осиповна, чтобы уже никогда не вернуться в Россию.

Даны жили сначала в Германии, с 1933 года – в Париже; Лидия Осиповна вернулась в политику: она стала представителем русской социал-демократии в Женском интернационале, принимала участие в работе Политического Красного Креста, оказывавшего помощь политзаключенным. В 1940 году, когда гитлеровцы добрались до Франции, чета Дан перебралась за океан, в США. Ф. И. Дан умер в январе 1947 года. Лидия Осиповна осталась вдовой почти в 70-летнем возрасте, с весьма ограниченными средствами к существованию, в чужой (и чуждой) стране. Ее отношение к США точно передает письмо, отправленное Б. И. Элькину после приезда в «милый, старый Париж» 30 июня 1949 года: «Во многих отношениях чувствую себя отставшей, если хотите, провинциальной, многое надо нагонять, ведь, Соединенные Штаты, и в самом деле, лишь 60-этажная провинция. Велика Федора, да дура…»

Тем не менее «Федора» давала возможность заработка и пристойного существования. Лидия Осиповна зарабатывала машинописью, редактированием и переводами. Она подрабатывала в секретариате ООН, где постоянно нуждались в переводчиках. Переводческая работа выпадала на время различных конференций, в том числе в Европе.

В США с начала 1940-х годов оказался едва ли не весь «российский меньшевизм»: Р. А. Абрамович, Д. Ю. Далин, Ф. И. Дан, Ю. П. Денике, Б. И. Николаевский и др. До середины 1960-х годов выходил основанный Мартовым «Социалистический вестник». Однако, как водится, партийцы между собой переругались.

Лидия Осиповна писала Элькину 29 мая 1959 года:

Знаете ли Вы, что в нашей среде – при всех ее недостатках, все же лучшей в эмиграции – есть такое странное явление: все со всеми не разговаривают и я одна представляю такое счастливое (не всегда для меня) исключение, что я со всеми и разговариваю, и со мной все разговаривают. И это вовсе не результат очень уж хорошего характера, а – на это много причин, меньше всего от меня лично, больше от того, я наследовала много хороших отношений.

Лидия Осиповна с огромным интересом следила за тем, что происходило в СССР. Ее замечания о советской действительности, разбросанные в письмах, на удивление проницательны и остроумны. По нашим наблюдениям, она не больно прислушивалась к авторитетам и нередко шла в своих суждениях «против течения». Так, в период мирового бума, вызванного появлением «Доктора Живаго», она писала: «…не разделяю общих восторгов, что не мешает мне, конечно, считать, что большевики сделали даже им не свойственную глупость – поднять такой шум и вызвать у всех такое раздражение – и для чего? Как литературное явление – я не считаю роман значительным, но меня очень интересует другое – неужели в интеллигентском секторе, если даже только в больших городах, положение настолько не стабильно, что им было нужно устроить такую пальбу? – Тут затевают ставить фильм по этому роману, но увы никто, самые лучшие „эксперты“ – не могут ответить на самые элементарные вопросы – а какой была Лара? Очаровательной, конечно, но в чем именно очарование? Анну Каренину, Наташу Ростову, Безухова мы все знаем, как своих старых знакомых – а вот Лару и всех их не можем ни описать, ни изобразить. Не сделал этого и автор…» (письмо Б. И. Элькину от 17 ноября 1958 года).

Однако, возможно, главное, что занимало эту случайно уцелевшую представительницу «потонувшего мира», было прошлое. Ей ведь пришлось лично и близко знать людей, «мумифицированных» на страницах учебников и монографий. Один из ее хороших знакомых – сыгравших, возможно, самую значительную роль в истории России ХХ века – был мумифицирован в буквальном смысле и выставлен на всеобщее обозрение в Москве. Как получилось то, что получилось? Каким образом любитель хорошего пива Владимир Ульянов, укорявший некогда молоденьких Лидию Цедербаум и Инну Смидович, что они уделяют больше внимания революции, чем собственным детям, превратился в кровавого диктатора?

Вероятно, обращенность в прошлое побудила Лидию Осиповну стать одним из инициаторов «меньшевистского проекта» – совместной работы престарелых социал-демократов и молодых американских историков, с конца 1950-х годов записывавших интервью с оказавшимися в США меньшевиками и использовавших эти тексты для подготовки исследований по истории русской революции.

Это было последнее предприятие, в котором участвовала Лидия Осиповна. Она умерла в Нью-Йорке 22 марта 1963 года, на 85-м году жизни.

Часть интервью, воспоминаний и писем Лидии Осиповны была опубликована924924
  Дан Л. О. Около редакции «Искры» // Против течения. Нью-Йорк, 1954. Сб. 2; Он же. Семья // Мартов и его близкие. Нью-Йорк, 1959; Из встреч с Верой Николаевной Фигнер. New York: Inter-University Project on the History of the Menshevik Movement, 1961; Из архива Л. О. Дан / Сост. Б. Сапир. Amsterdam, 1987; The making of three Russian revolutionaries: voices from the Menshevik past / Ed. by Leopold H. Haimson. Cambridge: Cambridge University Press, 1987 (в последнем сборнике опубликованы в переводе на английский интервью Л. О. Дан, Б. И. Николаевского и Ю. П. Денике).


[Закрыть]. Большая часть осталась в различных архивах. Среди них – письма Борису Исааковичу Элькину (1887–1972), уроженцу Киева, известному адвокату, проделавшему почти стандартный для российского эмигранта-еврея путь: из России в Германию, затем в Париж, а оттуда (через Ирландию) – в Англию, где он и провел более 30 лет жизни. Элькин был человеком достаточно известным – душеприказчиком А. И. Гучкова и П. Н. Милюкова (и редактором, вместе с М. М. Карповичем, посмертного издания его «Воспоминаний»), состоял в переписке с В. А. Маклаковым, М. А. Алдановым, Б. К. Зайцевым, Е. В. Саблиным и многими другими видными людьми эмиграции. Часть своего архива он передал Бодлеанской библиотеке в Оксфорде925925
  Подробнее о Б. И. Элькине и его архиве см.: Рогачевский А. Борис Элькин и его оксфордский архив // Евреи в культуре русского зарубежья. Т. V. Иерусалим, 1996; Будницкий О., Полян А. Русско-еврейский Берлин (1920–1941). М., 2013 (ук.); См. также: некролог Элькина, написанный Н. Е. Андреевым (Новый журнал. 1972. Кн. 109).


[Закрыть].

Письма Лидии Дан занимают в собрании Элькина целую коробку (переписка продолжалась с 1941-го до начала 1960-х годов; всего сохранилось более 200 листов писем; все они – машинописные подлинники). Среди разнообразных сюжетов, которые содержатся в ее письмах, мы отобрали те, которые относятся к личности В. И. Ленина. Личности, которая, как бы ее ни оценивать, еще долго будет привлекать внимание историков. Человека, для которого, по мнению, Лидии Дан, «завтра не имело значения». Нами опущены фрагменты писем, в которых содержатся сведения об общих знакомых и рассуждения о тогдашней международной обстановке. Вся «историческая» часть публикуется полностью и без каких-либо купюр.

Однажды Л. О. Дан писала Н. В. и В. Н. Вольским:

Еще одна маленькая новость, которая, не хочу скрывать от Вас, доставила мне некоторое удовольствие. Был у меня Борис Иванович [Николаевский]. А ведь 10 лет не раскланивался на улицах!..

Он очень много знает и очень жаль, что он вылезает из прошлого и лезет в настоящее, которого он не знает и о котором судит по-суздальски. Но, если бы Вы послушали, как мы обменивались информацией о Ленинских романах – как две старые попадьи, но, право, было интересно…926926
  Л. О. Дан – Н. В. и В. Н. Вольским. 28 октября 1956 // Из архива Л. О. Дан. С. 152.


[Закрыть]

Надеемся, что будет интересно и читателям. А это, на наш взгляд, уже является «оправданием» данной публикации.

Л. О. Дан – Б. И. Элькину

Нью-Йорк, 20-е января 1951 г.

Дорогой Борис Исакович,

Чрезвычайно благодарна Вам за указание новой биографии Ленина927927
  Речь идет о книге французского историка Жерара Вальтера (Gerard Walter) (1896–1974) Lénine (Paris, Julliard [1950]).


[Закрыть]. Я уже приняла меры, чтобы мне немедленно выслали ее и, по прочтении, напишу Вам о всех соображениях, которые она у меня вызовет.

Пока же об Инессе Арманд. Елизавета Федоровна Стеффен, по мужу Арманд, не знаю, почему Инесса, моя однолетка, москвичка. Смолоду была с[оциалисткой]-р[еволюционеркой], была связана с военными организациями, была арестована, кажется, довольно долго сидела, несколько месяцев, но ни к какому серьезному делу не была привлечена и отделалась ссылкой в Архангельскую губ. (административной), бежала и в 1908 г. была заграницей, примкнула к большевикам. В ней было много от «блестящей» женщины, типа Коллонтай928928
  Коллонтай (урожд. Домонтович) Александра Михайловна (1872–1952) – революционерка, литератор и дипломат; член РСДРП с 1906 года, с 1915-го – во фракции большевиков; в 1917–1918 годах – нарком государственного призрения, с 1922 года – на дипломатической работе. Была полпредом (послом) в Норвегии, Мексике, Швеции. Опубликовала ряд публицистических и беллетристических произведений, посвященных «женскому вопросу», в том числе «Социальные основы женского вопроса» (СПб., 1909), «Общество и материнство» (Пг., 1916); проблеме права женщины на свободный выбор в любви посвящен беллетристический сборник «Любовь пчел трудовых» (М.; Пг., 1923). Коллонтай была, как утверждали злые языки, не только теоретиком, но и «практиком» свободной любви, что однажды чуть было не стоило ей не только карьеры, но и жизни. В феврале 1918 года, в период наступления германских войск на Петроград, она вместе со своим тогдашним возлюбленным, членом тройки, возглавлявшей Народный комиссариат по военным и морским делам, матросом Павлом Дыбенко, уехала в Крым. На заседании Политбюро был поставлен вопрос о расстреле обоих. Однако Ленин, согласно партийному преданию, предложил более страшное наказание для нарушителей партийной и государственной дисциплины – «приговорить их к вечной верности друг другу».


[Закрыть], хотя, может быть, не так красива и не так обширно образована. Очень хорошо знала языки, неплохо говорила, ораторски, и по-русски, и по-французски; могла выступать. Во Франции принимала участие во франц[узском] движении, тогда коммунистической партии еще не было, была на «левом» фланге. В те времена большевики, ленинцы, организовали под Парижем партийную школу, в Лонжюмо, она там работала, оттуда и ее более близкое знакомство с Лениным. Я не думаю, чтобы ее отношения с Лениным носили какой-либо специфический характер, так как именно в это время у него был «роман» с женой Алексинского929929
  Алексинский Григорий Алексеевич (1879–1967) – социал-демократ, большевик; депутат 2-й Государственной думы, один из самых популярных ораторов левых. В 1909 году – «отзовист», затем член группы «Вперед». В годы Первой мировой войны – «оборонец», в 1917 году – член плехановской группы «Единство». 4 июля 1917 года, во время большевистского выступления в Петрограде, опубликовал, совместно с эсером В. С. Панкратовым, на основании данных контрразведки, заявление, что большевики, в том числе В. И. Ленин, – агенты германского Генерального штаба. В 1918 году арестован ВЧК, отпущен на поруки; в мае 1919-го бежал за границу. В эмиграции занимал непримиримо антибольшевистские позиции.
  Алексинская (урожд. Евтихиева) Татьяна Ивановна (30 сент. 1866, Москва – 20 окт. 1968, Париж). Писательница, журналистка. Принадлежала к известной среди московской интеллигенции семье Евтихиевых (родом из Сибири). Окончила 4-ю Мариинскую гимназию и Высшие медицинские курсы. В 1905–1907 годах принимала участие в нелегальной работе РСДРП, неоднократно арестовывалась. Работала секретарем в профессиональном союзе строительных рабочих в Петербурге, затем секретарем Алексинского и его думской группы. С 1907 года – в эмиграции. В годы Первой мировой войны работала в санитарном поезде на Германском фронте, а затем в хирургическом госпитале в Москве. Ее очерки об этом вышли в переводе на английский: With the Russian wounded / By Tatiana Alexinsky. With an introduction by Gregor Alexinsky / Transl. by Gilbert Cannan (London: T. F. Unwin, [1916]). В 1919 году обосновалась вместе с мужем в Париже, где основала Союз Русских сестер милосердия – участниц великой войны 1914–1918 годов им. баронессы Вревской. Печаталась позднее в журналах «Возрождение», «Мосты» и «Новом журнале». Похоронена на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.


[Закрыть] (она в то время еще не была его женой), а Ленин, по этой части человек скорее холодный и во всяком случае, аккуратный – не стал бы заводить сразу 2 романа! Инессу Ленин, конечно, ценил, но все же считал человеком, второй, так сказать, гарнитуры – когда в 14 г. было совещание при Интернационале, которое должно было «мирить» большевиков с меньшевиками930930
  Имеется в виду Брюссельское «объединительное» совещание, созванное Исполнительным комитетом Международного социалистического бюро для «обмена мнений» о возможности восстановления единства РСДРП (16–18 июля 1914 года). И. Ф. Арманд зачитала на совещании доклад, написанный Лениным. Г. В. Плеханов назвал условия объединения, сформулированные в докладе, статьями «нового уголовного уложения».


[Закрыть], Ленин, придавая очень мало значения этой затее, решил сам не ехать, а послать людей «второго сорта», тогда были посланы Ганецкий931931
  Ганецкий Яков Станиславович (наст. фам. и имя Фюрстенберг Якуб) (1879–1937) – деятель русского и польского революционного движения, социал-демократ; с 1908 года член ЦК РСДРП. На Брюссельском совещании представлял Социал-демократию Королевства Польского и Литвы, был солидарен с большевиками. В марте 1917-го участвовал в организации возвращения Ленина и других большевиков-эмигрантов в Россию через Германию. Участвовал в переводах денег большевикам из-за границы; по данным российской контрразведки, обнародованным в июле 1917 года, финансирование деятельности большевиков осуществлялось Германией через известного российско-германского социал-демократа А. Л. Парвуса-Гельфанда. В июне 1917 года возглавлял следственную комиссию ЦК РСДРП(б) по делу провокатора Р. В. Малиновского. После Октябрьской революции 1917 года – на финансовой, дипломатической и хозяйственной работе. С 1935 года – директор Музея революции. Расстрелян в период Большого террора.


[Закрыть], Попов (не помню сейчас, чей это псевдоним) и Инесса, как человек, который сможет взять слово и т. д. Во время войны она была за границей, во Франции вела агитацию против войны, принимала участие в Кинтальской конференции932932
  Кинтальская конференция – конференция социалистов-интернационалистов, противников войны; открылась 24 апреля 1916 года в Берне (Швейцария), затем с 25 по 30 апреля проходила в горном поселке Кинталь.


[Закрыть]. После революции работала в компартии в СССР, преимущественно в женском движении, принимала участие в первых двух конгрессах Коминтерна, трагически умерла (от холеры!) в 1920 г. не то на Волге, не то на Кавказе…933933
  Арманд Инесса (Елизавета Федоровна) (1874–1920) – деятель революционного движения. Родилась в Париже в семье артиста; отец – англичанин, мать – француженка. Рано лишившись отца, воспитывалась у родственников в Москве. В 1917 году – член Московского комитета партии большевиков, участница октябрьских боев в Москве, председатель Московского губернского Совета народного хозяйства (СНХ). С 1919 года – заведующая женским отделом ЦК. В 1920-м – руководитель 1-й Международной женской коммунистической конференции. Похоронена на Красной площади. Интересно, что в 1-м издании Большой советской энциклопедии посвященная ей статья в несколько раз больше по объему, чем в последующих. И только там она названа «близким другом и помощником» Ленина (БСЭ. Т. 3. М., 1926. С. 362–363).


[Закрыть]

Вот все, что могу вспомнить о ней. Думаю, что интимная сторона жизни Ленина ни разнообразна, ни бурна – долголетняя, спокойная связанность с Над[еждой] Конст[антиновной]. Которая была столько же женой, сколь и секретаршей. «Роман» с женой Алексинского, ничего бурного в себе не заключавший, в нем ничего от Достоевского, это Вам не Митя Карамазов! И, как говорили и, кажется, говорили верно, спокойная связь (опять с секретаршей!) – с Фотиевой934934
  Фотиева Лидия Александровна (1881–1975) – член РСДРП с 1904 года. В 1918–1930 годах – секретарь Совета народных комиссаров РСФСР (с 1923 – СССР); одновременно в 1918–1924 годах – личный секретарь Ленина. Герой Социалистического Труда (1971).


[Закрыть]! Аскетом Ленин не был, разные жизненные блага – очень скромные – ценил, но не до самозабвения. Иногда хорошо, сытно поесть – не бог весть, какие деликатесы, кружка хорошего пива, занятная партия в шахматы, радость победы – даже в таком маленьком деле – спокойная прогулка в красивом месте, радость одоления какой нибудь горы – вот, пожалуй, и вся амплитуда личных вкусов и «страстей», которые были у покойника. Не в личной области – о, там другое дело – «одной лишь думы власть, одна, но пламенная страсть…».

Л. О. Дан – Б. И. Элькину

Нью Йорк, 9-е марта 1951 г.

[…]

Я очень благодарна Вам за указание книги Жерара Вальтера. Я ее выписала и прочла с большим интересом. Конечно, она написана на несравненно более высоком уровне, что книга Шуба935935
  Шуб Давид Натанович (1887–1973) – политэмигрант с дореволюционным стажем, публицист; речь идет о его книге Lenin (N. Y.: Dubleday, 1948). Книга Шуба была достаточно высоко оценена рецензентами. Так, столь взыскательный историк, как профессор Гарвардского университета М. М. Карпович, писал: «Можно сказать, что ни одно из ранее появившихся жизнеописаний Ленина не может сравниться с этой новой его биографией по полноте и богатству фактического содержания… в большей мере, чем кто-либо из его предшественников, он уделяет внимание и личной стороне ленинской биографии» (Новый журнал. 1948. Кн. 19. С. 290).


[Закрыть], хотя и эта книга очень полезна для среднего американского читателя, который вообще ничего не знает и кое-чему все же может научиться. Здесь она (книга Шуба) имела очень большой успех и даже вышла в маленьком, дешевом издании (покет-бук). Шуб говорил мне, что она переведена на 14 языков! Даже вышла или выходит по-японски…

Книга Вальтера, конечно, написана очень добросовестно, с большим желанием разобраться в материале, который он изучил, но он, как и каждый автор, который будет писать о Ленине ли, Сталине ли, будет во власти фальсифицированных материалов. Любопытно, что большинство воспоминаний, которые Вальтер добросовестно изучил, вышли уже после смерти Ленина и, вероятно, Крупской. Убеждена, что ни он, ни она не позволили бы так подхалимски врать, как врут все мемуаристы. Ведь бедный Вальтер, со слов какого-то «мемуариста» утверждает, что «к тому времени Анна Ильинична стала красивой девушкой». Бог ему прости! Она всегда, как и другие члены семьи были очень некрасивы, почти патологически некрасивы. И с несомненными следами вырождения. Лысым с раннего возраста был не только сам Ленин, но и его сестры имели необычайно мало волос, были почти плешивыми! И, заметьте, вся семья, и брат, и сестры – бездетны… Я думаю, что они все как-то несли на себе последствия болезни, вероятно, отца, а не матери, – сифилиса… Я думаю, и болезнь, сведшая Ленина в могилу, была именно последствием этого, а вовсе не покушения Каплан936936
  Каплан Фанни Ефимовна (известна также под именем Ройтблат Фейги Хаймовны) (1888–1918) – анархистка, затем эсерка; в 1906–1917 годах – в тюрьме и на каторге. 30 августа 1918 года стреляла в Ленина как в «предателя революции» и ранила его. Расстреляна. В последние 10–15 лет в литературе появились версии, что в Ленина на самом деле стреляла не Каплан, а она, играя вспомогательную роль, по соображениям революционной этики взяла вину на себя. Эти версии, на наш взгляд, не находят сколько-нибудь убедительного подтверждения.


[Закрыть]. Знал ли сам Ленин (в молодости), чем он болен, я не знаю и затрудняюсь сказать. Вы заметили у Вальтера указание, что однажды (в ранней молодости) он просил о заграничном паспорте для лечения, в чем ему было отказано; я слышала об этой истории, в архивах департамента937937
  Имеется в виду Департамент полиции.


[Закрыть] было найдено это прошение с пометкой «отказать, у нас есть подобные лечебные воды». Были указаны какие-то воды на Кавказе, где в те времена лечили сифилис или его последствия. С другой стороны, я знаю, что в бытность в первой ссылке Ленин однажды писал моему брату, что он очень-очень обеспокоен тем, что приехал новый товарищ, рабочий, которого, по человечеству, надо пригласить обедать у них, но он болен – сифилисом, и он, Ленин, опасается «заразы». Если сам Ленин знал, что у него наследственный сифилис, у него не было причин опасаться заражения; конечно, он мог опасаться за Надежду Константиновну… Словом, если верно, что его болезнь была результатом сифилиса, а это, кажется, верно, то я почти убеждена, что сам заразиться он не мог – не такой был человек! знал ли он это или нет, сказать не могу, но полагаю, что знать должен был. Его младший брат, Дмитрий, был врачом (тоже был смолоду плешивым и никогда не имел детей; он к тому же любил выпить и выпивал сильно) и когда-нибудь должен был просветить старшего брата…

Это, конечно, не существенно, как не существенна и странная путаница, которая имеется у Вальтера в связи с «романом» Ленина, в связи с Инессой. Был ли там роман, я не знаю, но знаю, что масса подробностей, которые он упоминает в связи с Инессой, упоминает (и соната Бетховена и т. д.) и жена Алексинского, которая издала свои воспоминания и где довольно подробно рассказывает о своем «романе» (очень мало эротическом и скорее «скучном»), приводит письма Ленина и т. д. Это было издано в свое время во Франции и в несколько ином виде напечатано в «Иллюстрированной России» (тоже в Париже)938938
  Алексинский Г. А. Ленин в действительности: Его роман с Елизаветой К. [по ее воспоминаниям] (Иллюстрированная Россия. 1936. № 45–51). В воспоминаниях, охватывающих период 1905–1914 годов, рассказывалось о знакомство «Елизаветы К.» с В. И. Лениным в Петербурге, встречах с ним в Стокгольме, Париже, Швейцарии, Галиции. Приводились его письма по поводу смерти Л. Н. Толстого и самоубийства П. и Л. Лафаргов, об итало-турецкой войне и Балканских войнах, об отношении к женскому вопросу и др. Характеризовались черты личности Ленина, недостатки его эстетического воспитания, ораторское искусство. Рассказывалось также о знакомстве автора с Камо (С. А. Тер-Петросяном), Я. С. Ганецким, аресте Ленина в Галиции, помощи Ганецкого в его освобождении. Французский текст, подготовленный Алексинским совместно с романистом Андре Беклером (Andre Beucler), был помещен сначала в газете l’ Intrasigeant и вышел отдельной книгой под названием Les amours secrètes (Paris, 1937).


[Закрыть]. Знаю также, что Алексинский предлагал все это дело «Последним Новостям», но Милюков939939
  Милюков Павел Николаевич (1859–1943) – историк, публицист и политический деятель, один из основателей и многолетний лидер Партии народной свободы (кадетов), депутат 3-й и 4-й Государственных дум, министр иностранных дел в первом составе Временного правительства. В эмиграции с 1918 года, сначала в Англии, с 1920 года во Франции, редактор наиболее популярной эмигрантской газеты «Последние новости» (1921–1940). Алексинский, видимо, желая выжать из этого сюжета как можно больше, предлагал также письма Ленина рижской газете «Сегодня», но та отказалась их печатать по политическим соображениям: латвийская цензура требовала не задевать могущественного соседа.


[Закрыть] не взял. Знаю также, что Алексинский старался продать большевикам эти письма940940
  Алексинский с конца 1920-х до середины 1930-х годов вел переговоры с Институтом Маркса, Энгельса, Ленина о продаже своего архива (около 1 тыс. документов, включая донесения агентов германского Генерального штаба о деятельности Ленина). Соглашение не состоялось, так как Алексинский запросил слишком большую сумму, требуя даже обратиться «к тов. Сталину».


[Закрыть] и они (большевики) приглашали даже Николаевского941941
  Николаевский Борис Иванович (1887–1966) – архивист, историк и публицист; социал-демократ, большевик, затем меньшевик; в 1922 году выслан за границу. В эмиграции в Германии, после прихода к власти нацистов – во Франции, с 1940 года – в США. Собирал материалы по истории революционного движения. Его колоссальная коллекция – 811 коробок документов – находится в Гуверовском институте войны, революции и мира при Стэнфордском университете в Калифорнии, где Николаевский провел последние годы жизни.


[Закрыть], как эксперта – настоящие ли письма, и Николаевский, по почерку, должен был признать, что письма Ленина. Пикантная сторона всей этой истории, характеризующая уж не большевиков, а г. Алексинского, что торговал-то он письмами, адресованными его жене!..

Самым существенным, по-моему, не соответствующим действительности в книге Вальтера является его взгляд, что «Искра» была предприятием Ленина и только Ленина. Это стопроцентно не верно! Можно говорить, с некоторой долей убедительности, что ни Плеханов942942
  Плеханов Георгий Валентинович (1856–1918) – основоположник русского марксизма, философ и публицист. С 1875 года народник, один из руководителей «Земли и воли», затем «Черного передела». С 1880 года в эмиграции, основатель марксистской группы «Освобождение труда» (1883). Один из основателей РСДРП, газеты «Искра». После II съезда РСДРП один из лидеров меньшевизма, хотя нередко занимал особую позицию. К Октябрьской революции отнесся отрицательно.


[Закрыть], ни Аксельрод943943
  Аксельрод Павел Борисович (1850–1928) – революционер-народник, затем социал-демократ. Один из основателей группы «Освобождение труда» (1883). В эмиграции жил в Швейцарии, где основал прдприятие по производству кефира, чем зарабатывал на жизнь. Кефир марки «Аксельрод» и до сих пор производится, например, в США. С 1900 года член редакции «Искры». С 1903-го – один из лидеров меньшевизма. К Октябрьской революции отнесся отрицательно.


[Закрыть] не могли чувствовать себя вполне хозяевами в «Искре» и были в какой-то степени людьми «со стороны», но Мартов, но Потресов944944
  Потресов Александр Николаевич (1869–1934) – деятель революционного движения, социал-демократ. С 1900 года член редакции «Искры». С 1903-го – один из лидеров меньшевизма. После Октябрьской революции в эмиграции.


[Закрыть], даже Засулич945945
  Засулич Вера Ивановна (1849–1919) – революционерка-народница; первая русская террористка: в 1878 году покушалась на жизнь петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова. Причиной покушения послужил его приказ, по которому был незаконно высечен розгами политический заключенный Боголюбов (А. С. Емельянов). Была оправдана судом присяжных. В 1883 году – один из организаторов группы «Освобождение труда». С 1900 года член редакции «Искры». С 1903 года меньшевичка.


[Закрыть], были в такой же мере хозяевами, как и Ленин. Поэтому частые выражения Вальтера «Ленин и его журнал», «Ленин в своем журнале» мне кажутся совершенно необоснованными. В моей памяти, наоборот, сохранилась необыкновенная спаянность этого коллектива. Право, мне кажется, что слово «я» очень редко там раздавалось, преобладало «мы». У меня часто становится очень мучительный для меня вопрос – что произошло, ведь, у Ленина не только не было ни одной черточки от «диктатора», но и величайшее отвращение к этому. Ведь я не одна так видела его, также его видели и понимали много более, чем я, опытные люди; откуда же все это явилось позже? К манере Плеханова ставить ультиматумы Ленин питал самое непритворное отвращение. В те годы он был по-настоящему сентиментален. Теперь я наткнулась в каком-то «Ленинском сборнике» на отрывок его письма после какого-то столкновения с Плехановым – самого первого, которое навсегда решило его отношение к Пл[еханову]; позже он мог с ним коалировать, но по-настоящему он уже к нему очень плохо относился. Отрывок такой – «…ну, а раз человек, с которым мы хотим вести общее близкое дело, становясь в интимнейшие с ним отношения, раз такой человек пускает в ход по отношению к товарищам шахматный ход, тут уж нечего сомневаться в том, что этот человек не хороший, именно нехороший, что в нем сильны мотивы личного, мелкого самолюбия и тщеславия, что он – человек несимпатичный!»… Согласитесь сами, что это Ленин не 17–18 года! В эти годы уж не шахматные ходы были позволительны по отношению к товарищам, хотя, быть может, и в эти годы Ленин все же был бы неспособен на расстрел ближайших товарищей. И все же надо признать, что в каком-то смысле Ленин – законный отец Сталина. Я иногда в этом сомневалась, но именно книга Вальтера, его рассказы, совершенно правильные, о Брест-Литовском мире, высказывания Ленина, разве не это повторил Сталин при пакте с Гитлером. Конечно, обстановка не вполне идентична, там катастрофа тут же наступила, тут, в 39 г. могла наступить, тогда Ленин мог провести все дело в напряженной борьбе против своих товарищей, Сталин никого не должен был спрашивать, и т. д. и т. д., но метод рассуждения тот же самый. И тут я подхожу к тому, что роднит Ленина со Сталиным (хотя у последнего много добавочных личных черт, целиком отсутствующих у Ленина) и что так отличало его от Мартова и товарищей его молодости. Всем нам было присуще убеждение, что благо революции – наивысший моральный закон, что во имя его можно и должно на все пойти, но Мартов, Потресов и др. понимали, что благо революции не есть успех сегодняшнего дня, а имеет и завтрашний день, что то, что полезно сегодня, может обернуться злом завтра и потому этого надо избегать, он же полагал, что завтра вообще не существует, не имеет значения, что его можно сотворить так, как мы, как он захочет. Тут не только больший волюнтаризм, но и некоторая неспособность к диалектике (в чем был так силен Мартов), некоторая стабильность и, если хотите, ограниченность мышления Ленина, что в известные моменты было его сильной стороной, делало его таким действенным, но что, по-моему, совершенно исключало возможность считать его гением…