Текст книги "Закованные в железо. Красный закат"

Глава 2. Игра мышцами

Если стал частью нежелательных для тебя обстоятельств – постарайся просто пережить эти обстоятельства.

Бункер «Карпатия»

7 декабря; 05:00

Пять часов утра. Через час они войдут в вертолет и на свой страх и риск помчатся на одно из самых отчаянных и тяжелых заданий в своей жизни. Вертолет сядет где-то неподалеку от цели, они побегут, и с этого момента их жизнь будет висеть на волоске. Все закрутится так быстро, что не успеешь глазом моргнуть. Даже не будет времени, чтобы вспомнить о том, кто ты, чтобы подумать о том, что ты хочешь. Гавриил знал это чувство. Он ехал в большом лифте в транспортный ангар с другими парнями. Он знал о предстоящем задании по уничтожению опорного пункта, знал о том, что потом нужно будет лететь к Крымскому бункеру, это если они выживут, или хотя бы долетят до этого опорного пункта, ведь их могут сбить где угодно.

Гавриил стоял в полном обмундировании у самой стены. В лифте, кроме него, было около тридцати также экипированных бойцов. Все ехали молча и неподвижно, как роботы, или статуи в музеях, те из статуй, которые вызывали восхищение. Стражи будущего, вот кто они. Но самим им хотелось только одного, чтобы то, что они видят сейчас, все эти коридоры, друзья, незнакомые им люди в бункере и вообще все вокруг, увидеть бы хотя б еще раз. Лифт медленно сбросил скорость, и двери распахнулись. Вокруг сновали ребята из внутренней безопасности. Они были без скафандров, но, тем не менее, казалось, что они живут у Бога за пазухой. Им не нужно идти в тот ад, куда нужно идти Гавриилу. Боялись все. Гавриил чувствовал это. Они знали, что идут в бой против элиты, которую победить крайне тяжело. Многие были даже не готовы к такому противнику, но выбирать не приходилось. Шли строем. Если обычно, когда идешь на хорошо спланированные задание, кто-то мог даже опоздать, кто-то еще успевал побежать выпить кофе или покурить, то сейчас все наоборот пытались быть дружнее, действовать сообща и стремились не отрываться от общей группы. Страх двигал многими из бойцов, это просто таки висело в воздухе, и Гавриил чувствовал это. Ему, правда, уже открывшему для себя циничное отношение к опасности, оберегавшее нервы, все это было чуть дальше от сердца, но даже он, лучший фехтовальщик и дуэлянт, не мог оставаться равнодушным.

Впереди их уже ждал Зорога, он тоже был в скафандре и в полном боевом снаряжении. Гавриил быстро промчался глазами по бойцам, которых было двадцать девять, что значило, что Зорога и был тридцатым.

– Парни. Слушайте внимательно. Сейчас ждем окончательного приказа и вылетаем. Как бы там ни случилось, но в шесть ноль – ноль мы должны вылететь из бункера.

– Итак, теперь по порядку. В шесть ноль-ноль садимся в вертолет. Летим на низкой высоте по коридору, который вчера обеспечили нам наши ребята. Должен заметить, что это далось дорогой ценой, ведь мы потеряли вчера четырех прекрасных бойцов. Земля им пухом. Сегодня имеем прекрасную возможность отомстить за их жизни. На данный момент коридор держат силы легкой пехоты, но все же возможность того, что нас собьют, полностью не исключена. Так что если вертолет взорвется, или будет подбит снайпером, то знайте, что падать придется не высоко. Так что сгруппировались, как на учениях, и приземляемся себе спокойно. Задание будет провалено, но важней, чтоб вы в этой ситуации не покалечились по глупости. Приземляйтесь и ждите дальнейших указаний. Если все же удается вылететь из Карпат, то считайте, что мы в Днепропетровске. Прикрывают нас на истребителях, так что там неожиданностей быть не должно. Высадка будет в лесу, это в двух километрах от лагеря противника, который подходит к лесу почти впритык. Дальше действуем по моему приказу. На месте придется пробираться через лес, так что есть идем осторожно, следим за тепловым спектром.

Дальше расскажу про лагерь. Из леса мы попадаем на жилые палатки. Они будут пустые, но не исключено, что кто-то может в них быть. Дальше за ними центральные палатки офицеров, столовая и офицерские спальные палатки. Окопов нет, землянок тоже никаких нет. Враги полагаются на мощную охрану. Охрана действительно не плохая. Нас ждет около тридцати бойцов элитных подразделений. Некоторые из вас, а точнее половина из вас, никогда еще не встречалась с такими. Отличительная черта – черный цвет скафандров и режущие лезвия на некоторых суставах. Предпочтительней атаковать таких воинов вдвоем. Чтоб вы поняли, с кем вам придется драться, то можете представить себе, что ваш противник это Гавриил Нелевский, которого вы все хорошо знаете с тренировок, ну или я, или еще вот Дима Гайда. Вот примерно такого класса противники вас ждут. Так что уничтожайте их при первой возможности, потому, что второй они вам не дадут. На нашей стороне хорошая профессиональная наглость и эффект неожиданности, так что все таки козыри есть и у нас.

Идем дальше. Что касается мепсов, то их наличие не предполагается. Скорее всего, что ни одного из них мы не встретим. Именно поэтому в отряд отобраны только бойцы класса Тотус. Ну, еще вот пару хороших виджилантов, таких как Годэ и вот еще Сережка. – Зорога показал на одного из своих хороших знакомых, – ребята, главное не переживайте, все у нас получится. Идем по лесу, потом нападаем одним фронтом, и быстро зачищаем лагерь. Противник будет рассредоточен по всему этому лагерю, так что в принципе численный перевес будет у нас за счет быстрой атаки. Ах да, что касается офицерских палаток, то пытайтесь их удерживать, чтоб никто их там не сжег или не бросил в них гранату. Возможно, что нам удастся выведать какие-то данные.

Дальше. Севернее есть домик с гражданскими, которых Второй Легион готовил в качестве рабов. Они не наша забота. Там есть разведгруппа, они этим занимаются. Итак, взгляните еще раз на примерную карту лагеря, изучите расположение палаток и основные точки, которые будут охраняться. К слову скажу, что остальная часть охраны будет находиться либо в казармах, либо по периметру лагеря.

Пока Зорога рассказывал за спиной у спецотряда шел другой инструктаж. Гавриил оглянулся и увидел около семидесяти человек в сутрах. Он и не предполагал прежде, что в бункере есть так много бойцов стального спецназа. Все они слушали какого-то офицера, который был без шлема. Гавриил знал, что они отправляются в помощь Крымскому бункеру. Их инструктаж был довольно коротким. Потом их построили в колонну, и повели к вертолетам. Грохот от их шагов был таким сильным, что даже Зорога затих и ждал, когда они пройдут. Они шагали почти в ногу, и от их тяжелых шагов зашевелилась даже вода в стакане. Все, кто был сейчас в ангаре, провожали их взглядом. Такое зрелище огромной мощи захватывало дух. Невольно в груди просыпалась гордость, а в горле зарождался крик. Ребята из легкой пехоты, которые обслуживали транспорт так и делали, они кричали что есть духу, гордые за своих товарищей.

– Врежьте им, парни!

– Задайте этим гадам жару! – орала толпа.

Они верили в победу, и правильно делали, ведь верить в поражение бессмысленно. Когда вертолеты с Крымским подкреплением отбыли, в ангаре вновь воцарилась тишина. Зорога рассказал еще какие-то детали операции, ответил на несколько вопросов и ушел куда-то, приказав дожидаться его возвращения. Воины присели у стены и молчаливо ждали. Кто-то остался у стола с картой, и о чем-то говорил, кто-то планировал какое-то конкретное задание, которое положил на отдельные пары бойцов или отряды Зорога. Такие товарищи всегда грели сердце, они не были одержимы эмоциями, относясь к грядущей смертельной опасности наиболее приемлемо – нейтрально. Сама по себе, нависающая опасность значения не имеет, если не пытаешься найти для себя благоприятный выход. Остальные бойцы просто потупили голову и ждали, определившись со своим планом действий. Гавриил был среди последних. Он знал, что на этом этапе, когда ты уже часть операции, когда ты уже знаешь, что ты отвечаешь за то или за это, прикрываешь чью-то спину, то страх отступает. Ты уже не принадлежишь себе, ты понимаешь, что единственное, чего тебе действительно нужно хотеть – это выполнить приказ. И все. Больше ничего тебя не беспокоит, ничего не волнует потому, что от того, как ты внесешь свой в клад в одно общее дело, зависит и твоя жизнь и твое будущее, и будущее еще многих тысяч людей. Но так, как тебя научили относиться к своей работе хладнокровно, то ты понимаешь, что беспокоиться бессмысленно. Ты сидишь и ждешь, наслаждаясь тем, что ты можешь думать о том, о чем хочешь, можешь еще одну минутку делать то, что тебе хочется.

Время пролетело незаметно. Было еще несколько инструктажей, для конкретных отрядов и наконец-то начали открывать крышу ангара. Она раздвигалась, наверное, целую минуту. Офицеры внутренней безопасности нервничали из-за этого, ведь дверь должна открываться быстрей, чтоб не подставляться для атаки с воздуха. Оказалось, что влажность уничтожила один из двигателей, и все это в такой важный момент. Тяжелые створки ангара открывал только один мотор и был риск, что он сгорит, но все обошлось. Ребят наконец-то посадили в транспорт, и он начал подниматься. В воздухе, над вертолетами, уже кружило два истребителя, которые вылетели первыми, еще намного раньше, с другого секретного аэродрома.

Округа Днепропетровска

Опорный пункт ВЛ

7 декабря; 05:27

В это время в лагере, где в глубоком тылу действовал Соборов, начинались первые приготовления. Михаил проснулся рано. Он почти не спал, а когда уснул, было уже около трех ночи. В пять он проснулся и оделся, не зажигая света, чтоб не обращать на свою палатку внимания. Он пошел к домику с заложниками. Стража спала, что было на руку Михаилу. Он бросился к лавочке, и в нужном месте уже была записка из зеленой бумаги. Внутри была надпись: «В полдень будет атака. Вам нужно притвориться заложником. Остальные рекомендации потом». Михаил намочил бумажку и растер ее пальцами до вязкой субстанции, после чего бросил в реку, предварительно разделив комок от растертой бумаги на несколько фрагментов.

Украина г. Змиево, что вблизи г. Харьков

Тот же день

Пока Гавриил Нелевский летел со своими друзьями на атаку опорного пункта Второго Легиона, находящегося в центре страны, Михаил Соборов продумывал свои действия, а Павел Свеча боролся за свою жизнь в операционной, в войну вмешался еще один герой. Бесшумно пробираясь в тенях домов, Кристофер Пабер следил за группой разведки Второго Легиона, которая брела между домами, осматривая город. Пабер пытался понять какова цель их визита. Если бы отряд был направлен на очистку города, то послали бы не больше трех человек, а в этом было десять. И каждый нес на спине огромный рюкзак с палатками, батареями и техникой. Они собирались разбивать здесь большой лагерь. Пабер знал, что недалеко от них есть бункер, он также был здесь именно из-за этого бункера. Вскоре отряд разведки выбрал место для опорного пункта. Решили взять здание, что было большой редкостью, ведь ненависть солдат Легиона Второго Дыхания к любым признакам цивилизованного мира была крайне велика. Они предпочитали жить вне призраков погибающего от их руки народа. Палатка и открытое поле – было для них наибольшим благом. Прожившие столетия в подземных бункерах, они считали открытое пространство раем. Однако сейчас разведка выбрала большое здание посреди площади. Это было что-то типа театра или кинотеатра, Пабер не мог разобрать, он не любил историю поверхности, считая ее сборищем ошибок. Он наблюдал за тем, как идут работы, как его бывшие товарищи распределяют обязанности, расставляют охрану и занимают здание.

Местность, которую они выбрали, была сильно забросана мусором, поэтому несколько бойцов взялись его отсюда выносить, поскольку им была нужна именно эта большая площадь, с множеством мест для техники и палаток. Змиево, будучи давно заброшенным своими прежними хозяевами, спрятавшимся в Харьковском убежище, было разграблено мародерами, разбойниками и мепсами. Многочисленный мусор, прежде служивший предметами обихода, вроде мебели, или техники была кем-то сложена в небольшие кучки, которые пытались поджечь, но многое в этих кучках просто не могло гореть. Пабер исследовал одно их таких мест и вскоре понял, что таким образом люди пытались спастись от мепсов, создавая между ними и собой заслон из огня. Однако понял он это, когда нашел останки этих людей. Их затея провалилась, когда горючие материалы закончились. Мир, раскинувшийся сейчас вокруг, придя на замену старому, отнюдь не стал лучше. Он стал, разве что, честнее, хотя правила сохранились – выживает сильнейший. Змиево было довольно таки мрачным сейчас. Пустые дома, сквозняки, гоняющие над дорогами пыль и песок, засыпающий эти дороги, а также множество озлобленных животных. Собак в бункер не пускали, поэтому покинутые своими хозяевами, и лишенные их любви, вчерашние питомцы стали злобными и дикими, а те, которые не приспособились – становились жертвами первых. Но сюда они не сунуться. Звери хорошо чувствовали, с каким человеком они могут справиться, а с каким нет. Звери чувствуют страх потому, что знают о нем все. Тот, кто умеет напугать – умеет и бояться. Ошибочно полагать, что зверь рассчитывает свои силы, зная, какими возможностями он располагает. Зверь лишь бросаться в бой, когда чувствует опасность, превозмогая страх яростью, и гневом. Люди также могут превозмогать страх злостью и яростью, но кроме этого могут превозмогать его и иначе. Иной человек броситься в бой со львом, и его назовут смельчаком, не смотря на то, что он погиб, а другой, рассчитав свои силы и окружение убежит, и спасется, но его посчитают трусом по сравнению с тем, что бросился в атаку. На самом деле первый, почувствовав оцепенение при виде льва, смог преодолеть свой страх лишь с помощью агрессии, которая никаких преимуществ не дает, а другой, смело взглянув в глаза правде понял, что со львом ему не управиться и остался жив. Первый умер со страхом, но толпа запомнила его как героя, а второй спокойно ушел от опасности, но был осмеян.

Насмотревшись, Кристофер ушел подальше от площади и размышлял. Пробираясь по заваленным проулкам, между старыми строениями, он был незаметен среди ящиков, сгоревших машин и мусора. Он направлялся в большой спальный район, где в одном из многоэтажных зданий пряталась Анжелина с ее сыном. Они пришли сюда уже давно. Пабер пообещал ей, что найдет бункер и отведет ее туда, но пока что возможности не было. Он брел от дома к дому, от машины к машине, сквозь узкие проулки и магазины, которые он уже много раз посещал в поисках еды. Ему из головы не шло то, что между этой разведгруппой и бункером наверняка есть связь, и он вдруг понял, что это разведка местности. Это значило, что уже сегодня тут будет большой батальон стальной пехоты. Наверняка на это задание элиты не отправят, хотя небольшой взвод должен быть для охраны офицерского состава. Они будут в таких же костюмах, как и Пабер и это не шло ему с головы. Он не хотел больше сражаться вообще, но идея, которую он пытался гнать, давила на него и требовала внимания.

Он поднимался по ступенькам на девятый этаж четырнадцатиэтажного дома, невольно планируя то, во что еще даже не мог поверить. Мысли сами роились в голове и моделировали все его действия, но это были лишь фантазии, в реальности все будет сложней. Есть правило ошибки воображения: «Если тебе кажется, что будет сложно, знай, что будет в два раза сложней». Обычно так и бывало, и об этом не стоит забывать.

На девятом этаже Пабер оказался перед дверью нужной квартиры. Он постучал сначала один раз, но громко, чтобы обратить внимание, а потом ударил еще несколько раз с нужным интервалом между каждыми двумя ударами. Это было шифром. Дверь открыли изнутри. В них стояла Анжелина в зимней спортивной куртке и теплых лыжных штанах, но даже в этой нелепой одежде она показалась Паберу очень привлекательной. Анжелина отошла от двери и побрела в квартиру. Они с Пабером говорили очень редко, она побаивалась его и пыталась по возможности избегать, навязывая ему натянутые отношения. Однако она хорошо знала, на что он пошел ради них, и понимала, какую роль Пабер играл в ее жизни и жизни ее сына. Ведь он был достаточно надежной защитой, он знал, как выжить, и отказываться от такой помощи было глупо. Главное, что утешало Анжелину, это было то, что Пабер пытался им помочь.

Кристофер пошел на кухню, снял шлем и поставил на полу меленькую газовую горелку, которую он нашел в туристическом магазине. Он сидел на полу и думал, как ему быть. Анжелина о чем-то говорила с Сережкой, который тяжело выговаривая слова, расспрашивал ее о разных вещах. В остальных частях дома было тихо, нигде не души. За окном вставало солнце. День обещал быть солнечным, но тучи, неподвижно зависшие на Западе, оставляли за собой право вмешаться в планы на, впрочем, невозможный пикник. В пустом, заброшенном дворе время от времени скрипели качели от порывистого холодного ветра.

– Анжелина, можно тебя на минутку? – Пабер подошел к их комнате и позвал женщину за собой.

– Мне нужно с тобой кое-что обсудить. Я думаю, что на Харьковское убежище готовится нападение, и оно, скорее всего, произойдет сегодня. Это сильно меняет наши планы, ведь если им удастся его уничтожить, то я не смогу тебя туда отвести. Мы в безопасности, но оставаться безучастным нельзя.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я могу выиграть время, для сил сопротивления, а может быть и сделать еще больше.

– Ты хочешь сам их там перебить? Это безумие и самоубийство. – Анжелина, которая до сих пор играла роль непоколебимой и невозмутимой женщины, отреагировала на слова Пабера немедленно. Она поняла, что может остаться без его помощи, и не хотела этого.

– Нет, конечно, у меня есть план. Я одет также как и они, а это лучший пропуск, какой только можно придумать. Я проберусь в лагерь и попробую нарушить их планы каким – либо образом. А потом вернусь.

– Ты не обязан это делать. У них не обязательно удасться захватить Харьковский бункер.

– Если они уже готовятся, то все просчитали, а это означает, что бункер обречен. Теперь я понял, что за вибрацию я слышал в городе, это бурмашины, они глубоко, очень глубоко, но они подбираются к бункеру. У этого убежища нет шансов.

– Поступай, как знаешь. – Анжелина отвернулась, чтоб уходить, но Пабер остановил ее.

– Постой. Если я не вернусь, ты должна знать, что делать.

– Вернешься и расскажешь – ее голос дрожал, и она поспешила скрыться, боясь показать свою слабость. Она поняла, что Кристофер стал для нее намного ближе, чем она предполагала, но она не хотела этого показывать.

Кристофер тоже заметил это, он был рад узнать, что он не безразличен Анжелине, но все же ему казалось бессмысленным бояться выяснения отношений с ее стороны. Он был практичен и не понимал подобных вещей, однако ему было приятно. Он чувствовал, что в нем видят не только сторожевого пса. Немного перекусив, он собрался и ушел в город.

Вблизи Днепропетровска

Лес, возле Опорного пункта ВЛ

Тем временем два тяжелых военных вертолета летели над верхушками Карпатских елей. Впереди было еще несколько горных хребтов, облетев которые они смогли бы оказаться в более безопасном пространстве. Пилот повернул влево, и вертолет с Гавриилом и его товарищами, оказался над небольшой речкой. Все ждали, что будет. Они летели, опасаясь, что их подобьют уже около получаса, но пока что все шло благополучно.

Вертолеты обогнули очередную скалу и повернули направо. Гавриил, который на секунду заметил второй вертолет, что как раз вылетал из-за горы, поразился тому, насколько они малы по сравнению с этими величественными пейзажами, и, тем не менее, казалось, что от них зависит все на свете. Впереди их ждало открытое пространство, куда только доставали глаза. Горы заканчивались. Как только вертолет вылетел из черты Карпат, над ними с грохотом промчались два истребителя, прикрывавшие их на этом этапе пути. Гавриил сидел смирно и уже не смотрел в окно, мало интересуясь мелькающим там пейзажем, он не слышал о чем идет разговор, однако по общему оживлению понял, что карпатский отрезок дороги закончился. Теперь оставалось просто ждать. Гавриил расслабился, отпустил от себя все свои переживания и страхи и уснул. Ему ничего не снилось, мозг просто отключился, и он погрузился во тьму, в которой не было времени. Он, то просыпался, то опять погружался в сон, пока Зорога не начал готовить всех к высадке. Они летели уже четыре часа и все мечтали покинуть тесный и шумный вертолет.

– Высадка через пятнадцать минут – вылетело на экране Гавриила, которому робот переводил слова в текст.

Гавриил привел себя в порядок, представил себе все то, что ему нужно будет сейчас сделать, вплоть до деталей. Потом он проверил обмундирование, все ли оружие держится на своих местах, не выскакивают ли мечи при движении, а также запустил сканирование скафандра. Проделав это все, у него почти не осталось времени. В рации шел оживленный разговор, но Гавриил не следил за ним потому, что читать так быстро было довольно таки сложно. Рация Зороги молчала, а другие его не волновали. Он отлавливал некоторые слова, чтоб понять, о чем вообще идет беседа, но все касалось технических вопросов, не касающихся Нелевского.

Вертолеты коснулись лыжами земли, и все бойцы организованно покинули их. Все бежали в лес, чтоб укрыться за деревьями. Как только последний боец покинул транспорт, вертолеты сразу оторвались от земли и полетели прочь. Высадку произвели намного дальше, чем предполагалось в начале. Это было сделано потому, что разведгруппа, которая была здесь уже длительное время, заметила оставленных вчера в лесу солдат Второго Легиона, которые залегли в чаще. Эти засады состояли из легкой пехоты, то есть не бронированных сил. Скорее всего, это были снайперы или разведчики в камуфляже, которым нужно было лежать где-то под деревом в грязи и снегу, ожидая возможного нападения и в случае чего передать информацию на базу. Если бы разведгруппа не заметила вчера, как эти часовые готовят свои засады, то сегодня наверняка задание было бы провалено. Гавриил не знал деталей, но он видел, как из отряда ушло трое снайперов, у которых были старые винтовки с глушителями. Он, как и остальные ребята просто ждали приказа, лежа на гниющей листве. До Нового года было всего две недели, а с неба чаще падал дождь, чем снег.

Уже был полдень и как раз начали взлетать вертолеты и самолеты с бойцами Легиона. Один за другим, они поднимались в небо и исчезали в разных направлениях. Все складывалось хорошо. Как только они отлетят на порядочное расстояние, нужно будет атаковать опорный пункт.

Часовых еще не трогали, ведь если сделать это преждевременно, то эффект неожиданности будет утерян. Нужно было ждать, чтоб в решающий момент действовать более неожиданно. Все залегли далеко в лесу, ожидая приказа. С неба время от времени падали редкие снежинки, костюмы отряда специального назначения погрузились в мокрый грунт. Каждый боец, под инструктажем офицеров, накрылся специальным камуфляжным плащом, который скрывал угловатые формы мечей и огнестрельного оружия, крепящегося к спине.