Текст книги "Кавказ. Выпуск XI. Народы. История завоевания"

Что касается Закавказского края, то в 1819 году закончило свое существование Шекинское ханство. Летом умер Измаил-хан. Так как у него не было наследников по мужской линии, то Ермолов объявил, что с сей поры Шекинское ханство обращается в полное владение России и именуется Шекинской областью. Переход этой области в русское подданство был полезен как России, так и самим жителям страны: их благосостояние улучшалось, ограбление ханом и его близкими уничтожалось и государственные доходы стали больше.

Одновременно ширванский Мустафа-хан, узнав, что его переговоры с Персией стали известны Ермолову, бежал в Персию.

Ввиду этого в 1820 году Ширванское ханство также присоединено было навсегда к России в виде Ширванской области. Вместе с другими, природными, богатствами Россия получила в Ширвани хорошо оборудованный оружейный завод, а также прекрасные конные заводы.

Та же участь постигла и Карабах в 1822 году, вследствие бегства Мехти-Кули-хана в Персию.

Во всех этих делах Россия обязана была умелому и благоразумному старанию генерала Мадатова.

Что касается Талышинского ханства, то, ввиду враждебного отношения хана к Персии и готовности его верно служить России, оно осталось в ведении хана.

В области Борчалинскую, Казахскую и Шамшадильскую назначались начальники из русских офицеров, знавших татарский язык и татарские нравы. Эти правители успели смирить хищничество местных владетелей и поднять благосостояние народа.

Главным ядром забот Ермолова в Закавказье была Грузия. Нужно было ей дать спокойствие, тишину и благоустройство. Для этого Ермолов выбрал генерала Вельяминова, брата начальника штаба.

Это был человек образованный, честный, деятельный и верный исполнитель указаний Ермолова.

Водопад

Карталиния, однако, продолжала изредка подвергаться нападениям лезгин, турок и персов, но эти нападения не носили уже прежнего разорительного характера. Несколько больше страдала Карталиния от осетин.

Гораздо сильнее страдала от набегов Кахетия. Главными виновниками в этом случае служили милые соседи, лезгины. Набеги и грабежи были особенно часты в 1822 году, когда усиленную пропаганду вели турки, и в 1825 году – по той же пропаганде персов. Разумеется, все грабежи влекли за собой походы русских войск на лезгинские поселения и их разорения, но все это производилось в слишком слабых размерах.

Между тем в 1819–1820 годах возникли возмущения в Имеретии, Мингрелии и Гурии. Причиной тому послужили неумелые и несоответственные распоряжения экзарха Грузии. Вмешательство Вельяминова опоздало, и для успокоения края пришлось арестовать и вывезти в Россию царицу Дареджану и ее внука, двух имеретинских митрополитов и нескольких князей. Часть намеченных к аресту успела, однако, бежать в Гурию, где и подняла восстание. Восстание в Гурии распространилось на Мингрелию и Имеретию. Во главе восстания стал Иван Абашидзе.

Развалины древней церкви в окрестностях села Ликани

Для подавления мятежа назначен был Горчаков. С особенной силой возмущение происходило в Рачинском округе, причем наиболее деятельными заправилами были князья Цулукидзе, Эристовы и Абашидзе. Горчакову удалось захватить зачинщиков, причем Мираб Абашидзе бросился на самого Горчакова и едва его не убил. Сильно раненный Абашидзе был обязан жизнью Горчакову, которому и остался преданным на всю жизнь. Умелыми распоряжениями Горчакова и Вельяминова скоро был успокоен Рачинский округ, а затем и вся Имеретия. Иван Абашидзе бежал в Турцию.

Из Имеретии Вельяминов двинулся в Гурию. Здесь беспощадно были разрушены замки главных зачинщиков: Кайхоро Гуриели, Эристова, Мачутадзе и других; все их имущество было уничтожено дотла; крестьяне же не потерпели нисколько от русских, и Гурия быстро смирилась. Вскоре затихла и Мингрелия.

Теперь наступила очередь беспорядков и возмущения в Абхазии. Причины возмущения лежали в династических распрях, в которых и мы не всегда удачно принимали участие.

Много труда, много потерь и много крови стоило русским усмирение мятежа в Абхазии, но и там усмирение было достигнуто.

В силу Гюлистанского договора Россия приобретала все татарские ханства до Адербейджана. Но, даже подписав договор, Персия льстила себя надеждой возвратить по крайней мере Талышинское и Карабахское ханства. С этой целью персидский шах послал посольство в Петербург. Посольство это добилось того, что император Александр послал своего посла в Тегеран для окончательных переговоров по этому вопросу. Таким послом был избран Ермолов. Своим путешествием Ермолов добился глубокого уважения шаха лично к себе, ненависти к себе Аббаса-мирзы и закрепления ханств за Россией в полном их составе.

При таковом положении Аббас-мирза решил попытать свое военное счастье на афганцах и турках. Поход на афганцев окончился далеко не удачно для персов, зато поход на турок окончился полным их разгромом. Это так подняло самоуверенность Аббаса-мирзы, что он решил вновь попытать счастья в России. Тем более это для него становилось заманчивым, что император Александр признал его наследником престола.

Летом 1826 года Аббас-мирза добился своего. Персидское войско вторглось в пределы России. Аббас-мирза двинулся с 60-тысячной армией на Карабах, хан эриванский разорял Памбак и Шурагель и наступал на Мирак. Не те, что прежде, были персидские войска. Не те уже были и русские. Теперь русские постепенно отступали. Их было мало. Сама организация была далеко не совершенна. Да и Ермолов подался. Постоянное недовольство Петербурга, постоянные ограничения, недоверие, отсутствие поддержки, канцелярские переписки и следствия – все это сломило старика и сделало осторожным более чем следует.

При первом вступлении Аббаса-мирзы в Россию отряд Назимко в тысячу человек, шедший из Герюс в Шушу, был совершенно уничтожен. Случай неслыханный, чтобы такой русский отряд был уничтожен персами. Аббас-мирза обложил Шушу. Там был полковник Реут с 1300 штыков. Аббас-мирза решил взять Шушу. Но тут дело затянулось.

Татары Карабаха перешли на сторону персов, но армяне вооружились и в числе 1500 человек присоединились к русским. Да и остальные армяне помогали кто чем мог: приготовлением пороха, пуль, хлебными запасами, скотом и пр. Между прочим в войсках Аббас-мирзы участвовала рота из русских беглых солдат и польская рота, последняя наседала на русских с особенным азартом.

Выступать в открытый бой начальник Шуши не мог. Пришлось отсиживаться и ждать подкрепления, так как записка Ермолова к полковнику Реуту гласила: «…чтобы не было подлой мысли о сдаче крепости». Реут, чтобы выиграть время, завел переговоры с Аббасом-мирзой. Так дело тянулось до 4 сентября, когда Аббас-мирза узнал о разгроме Ермоловым персов под Шамхором. Тогда только Аббас-мирза прозрел, что он совершил великую глупость и потерял время. Быстро он снял осаду Шуши и двинулся на Елизаветполь.

При наступлении Аббаса-мирзы Карабах поднялся на помощь персам. Не лучше поступили и другие магометанские хищники. Как грибы после дождя появились кандидаты на ханские престолы, жившие до сих пор в Персии. Все они бросились в свои ханства и всюду нашли себе отклик. Поднялись лезгины, поднялись чеченцы, заволновался Дагестан. А русских было мало, очень мало.

Помимо сложившихся не вполне благоприятно обстоятельств, делу много вредили интриги, веденные врагами Ермолова в Петербурге. Они успели добиться того, что на Кавказ командующим действующими войсками был послан генерал Паскевич. Он был подчинен Ермолову, но имел право непосредственного сношения с императором.

Нет слов, Паскевич был известный боевой генерал, но, по самому ходу обстоятельств, он стал в оппозицию всем распоряжениям Ермолова. Все то, что одобрял Ермолов, отрицал Паскевич, хотя не все то порицал Ермолов, что одобрял Паскевич. По мнению Паскевича, войска кавалерийские были никуда не годны, генералы несведущи и ленивы и во всем прочем он не находил ничего утешительного.

Наступление персов сопровождалось появлением царевича Александра в Шамхорских горах, откуда он имел в виду проникнуть в Кахетию и воспользоваться отсутствием русских военных сил в центре для покорения Грузии.

Между тем командующими отрядами были назначены В. Г. Мадатов и А. А. Вельяминов. К небольшому отряду Мадатова присоединилась грузинская конница, предводительствуемая представителем лучших грузинских родов.

Имея в виду расстроить планы царевича Александра, Мадатов немедленно двинулся в Шамхорские горы и при реке Аскрин совершенно уничтожил отряд царевича, и последний позорно бежал, причем особенно отличалась грузинская конница.

Теперь Мадатов двинулся на Ганжу, желая отвлечь Аббаса-мирзу от Шушинской крепости. Вскоре Мадатову донесли, что персы сами идут на него и 10-тысячный отряд ночует в Шамхоре. У Мадатова всего было не более двух тысяч человек. Помимо регулярных войск в персидском отряде были казахские татары. Командовал отрядом сам Аббас-мирза, Мамед-мирза и Амир-хан-сардар.

На другой день отряд шел на отряд.

«Твердо под мерный грохот барабанов, с ружьем наперевес двинулись два батальона, за ними в резерве шел третий. Впереди колонны верхом на золотистом карабахском жеребце, осыпаемый градом персидских пуль, ехал Мадатов с небольшой свитой. Напрасно уговаривали его отъехать в сторону.

– Вас видят, в вас метят! – кричали ему из рядов офицеры.

– Тем лучше, что меня видят, скорее убегут.

Восемь орудий, занявших между тем высоты на берегу Шамхорки, открыли огонь через реку. Вся наша конница, перебравшаяся вброд, завязала дело на флангах. Перестрелка охватила уже всю неприятельскую линию, а батальоны все идут без выстрела. Вот они спустились уже к речке, перешли ее по пояс в воде и взбираются на крутой неприятельский берег. В этот момент в руках Мадатова сверкнула обнаженная сабля и, сделав полуоборот в седле, он крикнул: «Ура!». Громовым эхом отозвалось это «ура!» в рядах русских солдат, но они не успели еще схватиться врукопашную, как наша кавалерия налетела с обоих флангов и вся неприятельская конница, смятая решительным ударом, понеслась назад. Покинутая ею шахская гвардия осталась одна и была почти вся изрублена. Сарбазы также бежали.

Персидский всадник

Вся персидская армия была разбита. Мамед-мирза и Амир-хан-сардар едва спаслись бегством.

Елизаветполь был освобожден. Жители-христиане с великой радостью и почетом встречали русские войска. Татарские беки злобно посматривали.

К Елизаветполю приехал Паскевич. В то же время пришел Аббас-мирза и с другой стороны эриванский сардар. Наступал решительный момент. Персидская армия имела до 40 тысяч войска, у русских едва было 6 тысяч.

Тринадцатого сентября 1827 года произошел знаменитый под Елизаветполем бой. Паскевич намерен был вести оборонительный бой. Но Греков и Симонович явились к Паскевичу.

– Позвольте нам идти вперед и атаковать неприятеля?

– Уверены ли вы в победе?

– Да, уверены.

– Ну, так идите с Богом.

Полные радости они вскочили на лошадей и поскакали к своим частям.

– Смирно, на плечо! – И войска тронулись.

В это время Мадатов объезжал передовые ряды.

Поражение персиян при Елисаветполе 13 сентября 1826 года. Художник Ф. Рубо

– Ребята! Не жалейте пролить сегодня кровь за своего государя!..

– Постоим! Будьте спокойны, ваше сиятельство…

Явился Вельяминов к Паскевичу с заявлением, что время атаковать неприятеля. Паскевич поднял голову, сурово взглянул на подъехавшего и промолвил:

– Место русского генерала под ядрами…

Вельяминов молча повернул лошадь, выбрал курган перед фронтом, слез с коня и лег на разостланную бурку, под градом ядер, вырвавших несколько лошадей из его конвойной команды. Мадатов, горячий по натуре, подскочил и спросил, что он делает и чего ждет?

Араканские ворота. Дагестан

– Я исполняю приказание находиться под ядрами…

Когда наша кавалерия рассеяла персидскую кавалерию, наступила очередь пехоты. Два русских батальона шли против 18 персидских батальонов. Бой был ужасный. Персы были совершенно уничтожены. Аббас-мирза и эриванский сардар бежали. Весь лагерь достался русским. Через пять дней все персы были за Араксом.

После этого боя даже Паскевич не мог удержаться от похвалы русским войскам на Кавказе. Вот что он сказал Симоновичу:

– Когда атакуют так, как атаковали вы, ни один неприятель не устоит, даже французы не выдержали бы такого удара.

В отзыве государю Паскевич свидетельствует, что «войска ударили в штыки по приказанию Мадатова и Вельяминова», и обращает особенное внимание его на истинно военные достоинства означенных генералов.

Теперь Паскевич погнался за персами, но гнаться было нелегко. Поля были опустошены, хлеба не было, все было выжжено, всюду была пустыня. Нужно было возвращаться к Елизаветполю.

Что же делал в это время Ермолов? Он стоял в центре и с ничтожными силами сдерживал Дагестан, лезгин, чеченцев, осетин и даже самих грузин, из которых часть тоже колебалась вначале, при русских неудачах.

Между тем у Паскевича с Ермоловым возникало все большее и большее недоразумение. Нужно было сделать выбор между тем или другим. Император Николай решил в пользу Паскевича. Ермолов вышел в отставку. Ему было в это время только 49 лет, и он остался навсегда не у дел…

Кавказ при главнокомандующем Иване Федоровиче Паскевиче

Аштаракский бой и генерал Красовский. – Подвиг поручика Ломакина. – Князь Эристов в Тавризе. – Рядовой Кусеко. – Взятие Карса. – Ахалкалаки, Хертвиг, Ацхур, Ардаган, Баязет. – Князь Чавчавадзе. – Ахалцих и Педяш. – Турецкая война. – Князь Чавчавадзе у Бейбурта. – Кази-Магома.

Сподвижники Ермолова Мадатов, Вельяминов и другие были удалены с Кавказа. Явились новые птицы на Кавказе и запели новые песни.

Несомненно, Паскевич был великий воин, но имел и свои недостатки. Его девиз был: «Стремительный удар!»; методические действия были не в его характере.

Первым делом русских было отмстить эриванскому хану и, если можно, захватить саму Эривань. Но на пути стояла крепость Аббас-Абад. Это был ключ к Эривани.

Ею нужно было овладеть. Русские войска двинулись на Аббас-Абад.

Но и Аббас-мирза понимал значение этого пункта и не хотел уступить его русским. Собрав более 16 тысяч конницы, войска, он двинулся навстречу русским. Встреча произошла у Джеван-Булаха. Персы и на этот раз потерпели жестокое поражение, потеряв 400 убитыми и 200 пленными. Вскоре русские были у Аббас-Абада. Командир крепости не сдавался добровольно. Началась бомбардировка. После разгрома Аббаса-мирзы гарнизон ясно видел безуспешность сопротивления, почему однажды вечером командир Нахичеванского батальона Эксан-хан и Тавризского Мамед-Риза-хан явились в русский лагерь и сдались на капитуляцию безусловно, причем Эксан-хан признавал, что с сего момента он русский подданный, просил принять его с батальоном на русскую службу и служил, действительно, верой и правдой. Седьмого июня Аббас-Абад сдался Паскевичу.

Аббасу-мирзе было известно, что у Паскевича всего только 6 тысяч войска.

Оправившись от Джеван-Булахского поражения, персидская армия вновь стала формироваться. У Хои стоял с главной армией Фетх-Али-шах, а в авангарде с 10 тысячами войска Аббас-мирза. Правда, персияне подняли переговоры о мире, но эти переговоры были так нелепы, что служили только подготовкой к новой схватке.

В управление Паскевича в Кавказской армии выдвигается имя генерала Афанасия Ивановича Красовского. Он теперь командовал под Эриванью. Красовский ясно видел, что со своим маленьким отрядом он не возьмет Эривани. Между тем продовольствия не хватало, а войска гибли от болезней. Поэтому он решил отступить на горную возвышенность и дать немного войскам отдохнуть. Сначала русские отступили к Эчмиадзинскому монастырю, там оставили часть войска, а затем перешли на Баши-Абаранскую возвышенность. Русские действительно нуждались в отдыхе и его здесь нашли.

Между тем Аббас-мирза решил воспользоваться случаем, обойти Эчмиадзинский монастырь и мимо Эривани прорваться прямо в Грузию и предать ее огню и мечу. План был удобоисполним и полон великих несчастий и для Грузии, и для русского дела.

Ему нужно было помешать. Красовский ясно это понимал, но ничего не мог сделать. Аббас-мирза шел на Эчмиадзинский монастырь и решил сровнять его с землей. Нерсес, преданный нам всей душой, просил помощи и защиты. Но у Красовского было очень мало войска.

Тем не менее Красовский не выдержал и с 2800 солдатами решился идти на Аббаса-мирзу с 10-тысячной армией. Бой был жестокий и страшно кровопролитный, особенно для персов.

Он кончился полным разгромом армии Аббаса-мирзы.

Правда, русские тоже пострадали, сам Красовский был жестоко ранен, но Аштаракский бой является блестящей страницей в истории русских боев. Эчмиадзинский монастырь был спасен, а Аббас-мирза, вместо Грузии, попал снова за Аракс…

Несмотря на успех, Паскевич разнес Красовского. В данном случае он судил великого победителя. Не так отнесся к Красовскому император Николай. Он прислал ему Владимира II степени.

Теперь Паскевич хотел двинуться на Тавриз, но так как Аббас-мирза перешел в Эриванское ханство, то он решил предварительно овладеть Эриванью, а затем уже направиться на Тавриз.

Нелегко было овладеть Эриванью. Много раз русские покушались на это и отходили без результата. Обложив Эривань, Паскевич приступил к жестокой бомбардировке. Много дней громили Эривань, и 1 октября 1827 года Эривань сдалась. Долго, упорно и настойчиво начальник ее, Гассан-хан, сопротивлялся, но должен был покориться.

При этом произошел геройский подвиг, достойный знания о нем всей русской молодежью. Гассан-хан, желая взорвать цитадель, бросил в пороховой погреб зажженный факел, но поручик лейб-гвардии Финляндского полка Ломакин вовремя заметил опасность и выхватил фитиль из погреба.

Паскевичу осталось идти на Тавриз, но и тут ему не повезло. Тавриз был взят раньше генералом Эристовым. Дело было так.

В Нахичевани в эту пору находился князь Эристов. Его назначение состояло в том, чтобы оберегать русские границы, охранять обозы к главной армии и иногда даже производить набеги за Аракс, но отнюдь не вдаваться в глубь Персии.

Обстоятельства, однако, нередко изменяют роль.

Аббас-мирза, зная, что в Нахичевани у Эристова очень небольшой отряд, решил пробиться через Нахичеванское ханство внутрь Грузии и заставить Паскевича бросить Эривань. Потерпев, однако, поражение у Эривани, теперь Аббас-мирза решил вознаградить себя Нахичеванью. Но он не рассчитал, что имеет дело с Эристовым. Узнав, однако, что Эривань уже взята Паскевичем, Аббас-мирза не решился даже нападать на Нахичевань и отступил к Хое.

Князь Георгий Евсеевич Эристов

Зато Эристов, не опасаясь Аббаса-мирзы и оставив его за собой, быстро двинулся на Тавриз. Одно приближение русских так напугало персов, что Тавриз сдался без боя. 13 октября 1827 года Эристов с музыкой и барабанным боем вступил в Тавриз. Русским достались все боевые припасы, все продовольствие персидской армии, все склады их, богатый арсенал, пороховой и литейный заводы, на которых работали англичане, трон Аббаса-мирзы, владетельный жезл его, 40 орудий и 2 знамени. Скоро о взятии Эристовым Тавриза узнал Аббас-мирза. Узнал и Паскевич. Узнал и страшно взбесился, разозлился на Эристова. Аббас-мирза просил у Паскевича перемирия, но Паскевич заявил, что разговор об этом последует в Тавризе. Вместе с тем с конницей он быстро отправился в Тавриз.

Эристов устроил ему торжественную встречу. Все духовенство, старшины, беки и многочисленная толпа народа встретили его за городом и в праздничных одеждах. Его путь усыпали цветами. Сотни волов тут же резались, чтобы их кровью поливать путь. На крепости под ружьем стояли русские войска, приветствовавшие главнокомандующего барабанным боем, склонялись знамена и раздавались крики «ура!». При вступлении Паскевича на подъемный мост раздался залп из орудий. Его поместили во дворце Аббаса-мирзы. Эристов, сопровождаемый городскими представителями, поднес ему ключи от города.

Сдача Эривани 1 октября 1827 года. Художник Ф. Рубо

Между тем Паскевич, страшно обозленный на Эристова за то, что тот извлек из его рук честь взятия Тавриза, немедленно обрушился на него гневными замечаниями и упреками. Эристов молча и спокойно выслушал все замечания и выговоры, а затем поздравил Паскевича с тем, что он, Паскевич, покорил Тавриз. Паскевич его обнял и расцеловал. За свои доблестные подвиги Эристов Высочайше награжден орденом Александра Невского, а Паскевич спустил его в Сенат Грузии.

К Тавризу прибыл Аббас-мирза, и начались переговоры о мире. Паскевич требовал: два ханства – Эриванское и Нахичеванское, очищения персиянами Талышинского ханства и 30 миллионов рублей контрибуции. Если же нет наличных денег, то присоединение Адербейджанского округа к России.

В конце концов 10 февраля 1828 года, на предложенных нами условиях в Туркмучае мир с Персией был заключен.

В последние дни пребывания русских в Тавризе произошел эпизод. достойный воспоминания. Русских солдат персы стали сманивать к себе на службу. Если те не хотели идти добровольно, то их увлекали силой и даже убивали. Четвертого марта небольшая группа солдат отказалась на окраине города. Их окружила огромная толпа вооруженных персиян. Для освобождения пришлось посылать русский патруль, причем офицер был ранен. Но два солдата Ширванского полка не попали с ними и были окружены сотнями персиян. Один из русских нечаянно упал в яму и потерял оружие. Тогда другой, Куксенко, сам себе скомандовал: «На руку!..» – и пробил дорогу штыком не только себе, но и своему товарищу. За это он получил Георгия.