Текст книги "Полный справочник по церемониальной магии: Подробное руководство по западной мистической традиции. Магия трав от А до Я: Полная энциклопедия волшебных растений. Полная энциклопедия по практической магии для женщин: Настольная книга современной ведьмы. Вик"

Мы все проживаем будущее по мере того, как оно раскрывается. Это значит, что все мы имеем право принимать участие в формировании этого опыта. Мы не только должны участвовать в этом, но и несем ответственность за формирование будущего. Наука, христианство и другие религии, западная экономика – все должно сосуществовать с другими формами мышления и воображения[468]468
  Udayakamar, «Futures Studies and Futures Facilitators», in Rescuing All Our Futures, 110–113.


[Закрыть].

В настоящем процессом принятия решений управляет капитализм. Но хуже всего капитализму удаются инвестиции в далекое будущее. Большинство проектировщиков принимают решения, не учитывая, какое влияние оказывают все решения, которые они когда-либо принимают или примут[469]469
  Fuller, «Futures Studies and Foresight», in Rescuing All Our Futures, 141.


[Закрыть].

Для восстановления демократического контроля над будущим важно понять, что будущее не определено заранее. Можно привести множество примеров предсказаний, которые не сбылись, и множество примеров событий, которых человечество не предвидело. Происходящие события продолжают удивлять нас. Наше понимание будущего может быть ошибочным. Это открывает множество возможностей для иного будущего, не того, которое предсказывают через проекцию настоящего[470]470
  Там же, 135.


[Закрыть].

Говоря, что испытываем дискомфорт от неопределенности и хотим знать будущее, чего мы в действительности хотим, так это знать, что в будущем будем здоровы и счастливы. Когда будущее определено, и оно печально, неопределенность – это благословение.

Мы оказались на холме под деревом. Три женщины пряли нитки в тени. Одна резким движением поворачивала веретено и добавляла волокно к удлиняющейся линии. Потом протягивала ее другой женщине, которая разматывала нить и измеряла ее. Та в свою очередь передавала ее третьей, которая нарезала нить. Я прокашлялась.

– Приветствую вас, о Судьбы, примите мое почтение.

Они посмотрели на меня, не прекращая работы. Прядильщица произнесла:

– Приветствую тебя, путница. Ты пришла просить о ребенке? Или хочешь продлить жизнь? Или хочешь сократить жизнь тому, кого презираешь?

Шокирующий набор вариантов.

– Чтобы продлить жизнь, – ответила я.

Измерительница произнесла:

– Многие смертные просили нас об одолжении. И все же наши решения не подлежат изменению.

Пробую пойти другим путем.

– Я прошу уменьшить страдания в жизни.

Резчица произнесла:

– Это не в нашей власти. Это решает Фортуна, – она указала за мою спину.

Я обернулась и посмотрела в глаза прекрасной молодой женщине, одетой в изысканное платье из золотой ткани. Она стояла возле колеса, для удобства вращения прикрепленного к доске.

– Колесо Фортуны, – пробормотала я.

– Шаг вперед! – весело заговорила Фортуна. – Ну что, возьмем твою жизнь в оборот? – она резко крутанула колесо. Пока оно вращалось, она быстро старела, ее красота превращалась в уродство, а прекрасная одежда – в лохмотья. Колесо внезапно остановилось, и она вновь стала молодой, красивой и богато одетой. – А ты не хочешь попытать счастья?

Я протянула ей гороскоп.

– Ты изменишь то, что здесь предписано?

Фортуна взглянула на папирус.

– У нее был свой шанс, – она подмигивает мне. – Возвращайся, когда будешь готова сыграть.

Судьбы и Фортуна исчезли, и мы остались одни на холме.

– Они сказали, что их решения окончательны, – произнесла я. – Есть ли кто-нибудь, кто мог бы сказать, как их изменить?

– Есть один учитель, – сказала Сотерия.

Идея фатализма не нова для западной культуры. Астрология, какой мы ее знаем, развилась в Александрии как сплав египетской, вавилонской и греческой систем. В результате возникла идея о том, что звезды устанавливают неизменную судьбу, предопределенную богами. Астролог мог предсказать, но не повлиять на то, что произойдет. Под этим мрачным детерминизмом каждый человек представлялся беспомощной жертвой обстоятельств[471]471
  Fowden, The Egyptian Hermes, 92–93.


[Закрыть]. В те же времена христиане считали, что судьба предопределена Единым Богом. Христианский ответ на предопределенность судьбы состоял в принятии и даже приветствии страдания на Земле в обмен на обещание искупления в загробной жизни.

Асклепигения, учительница Платона, отказывалась принять идею о неизменности судьбы. Она четко прояснила разницу между христианской теологией и языческим знанием богов. Асклепигения учила, что понимание богов вкупе с ритуалом способно влиять на то, что происходит в мире. Она практиковала тауматургию, что переводится приблизительно как «сотворение чудес»[472]472
  Waithe, Ancient Women Philosophers: 600 BC–500 AD, 9.


[Закрыть].

Величайшим учеником Асклепигении был Прокл, сменивший ее на посту руководителя Академии в Афинах. Из биографии Прокла известно, что он регулярно творил чудеса. Сам Прокл был здоров и необычайно энергичен. Всю свою жизнь он руководствовался сновидениями, что помогло ему избежать политических неприятностей и понять, над чем следует работать. Важно отметить, что его магия приносила пользу не только ему. Он призвал дождь в Афины, чтобы положить конец страшной засухе, предсказывал землетрясения, исцелял людей своим искусством и призывами Асклепия, бога врачевания. Благодаря своим знаниям ритуалов и преданности богам он изменил жизнь своих друзей и общины[473]473
  Marinus of Samaria, The Life of Proclus or Concerning Happiness, 15–55.


[Закрыть]. В жизни он следовал учению Асклепигении: магия побеждает судьбу.

Мы оказались на холме под деревом, все вокруг благоухало летними ароматами фенхеля и кипариса. Перед нами на каменной скамье сидели молодой человек и пожилая женщина. Его руки были обнажены, а ее голова была покрыта гиматием. Вокруг на земле сидели юноши и девушки: одни – обхватив колени, другие – скрестив ноги, но все были подавлены, словно испытали сокрушительный удар.

Один юноша обратился к учителям:

– Прокл, Асклепигения, как вы можете быть такими спокойными?! Они забрали у нас неприкосновенное. – Он указал рукой на возвышающийся холм, на нем в лучах солнца поблескивали мраморные колонны Парфенона. – Они забрали Афину из ее дома. Она здесь больше не живет.

– Они взяли только статую, – решительно ответил Прокл. – Афина живет здесь, в земле, – он коснулся почвы, – и здесь, в наших сердцах.

Одна слушательница произнесла:

– Разве земля не Гея?

– Конечно, – ответила Асклепигения, – а небо – это Зевс, но эта земля – святое место богини нашего города.

Другой юноша воскликнул:

– Как мы можем узреть богов, когда христиане разрушают наш образ жизни? Это неизбежно? Неужели так распорядилась судьба?

– Нет! – в голосе Асклепигении слышалась уверенность. – Судьба не предопределена, пока у нас есть магия.

Это то, что я хотела услышать. Я вышла из скрывавшей меня тени дерева.

– Как можно бросить вызов судьбе?

Великая учительница перевела взгляд на меня. Что-то шепнув Проклу, она встала, чтобы отойти дальше от группы. Он продолжил наставлять их, а она отвела меня в сторону.

– Я не знаю тебя, незнакомка, но приветствую, – сказала она, будучи по древнегреческой традиции гостеприимной. – Что тебя беспокоит?

Я показала ей папирус.

– Из-за этого одна женщина впала в отчаяние. Урания сказала, что звезды предсказали ей ужасную судьбу. Я встречалась с Судьбами и Фортуной, но они отказались изменить ее будущее.

Читая папирус, Асклепигения посерьезнела.

– Похоже, она в острой нужде. Чтобы преодолеть это, ей понадобится мощная помощь. – Она поискала взглядом по земле. – Вот, – она подняла гладкий овальный камень. – Это камень со священного холма Афины. В нем есть ее сила. – Она вложила камень в мою ладонь и накрыла мои руки своими. – Пусть он дарует тебе успех.

Она пошла прочь, а я посмотрела на свою руку. Серебристый кабель продолжал расти.

Асклепигения и Прокл были язычниками. Их ритуальные практики, которые называются теургией, или «божьим трудом», подводили их к личному общению с эллинскими божествами. Вот на чем строилось их религиозно-философское мировоззрение:

Земля: земля священна.

Дух в материи: что вверху, то и внизу – дух соприкасается с материей.

Язычество: единый дух – это единство множества богов и богинь. Божество может иметь женское лицо.

Женщины: жрицы, матери и женщины-философы – незаменимые учителя.

Откровение: мы пришли от богов, и каждый человек может лично испытать контакт с богами.

Реинкарнация: путешествие души состоит в том, чтобы улучшить характер путем последовательного воплощения, чтобы вернуться в царство богов.

В христианскую эпоху эти устои подверглись гонениям. После закрытия городских храмов христианские монахи ринулись в сельскую местность эллинов, опрокидывали алтари, разрушали статуи и на стенах храмов писали «Один Бог!» Они проповедовали населению, что если могут уничтожить статуи, значит, боги, которым поклонялись местные, были всего лишь бессильными духами и не обладали истинно божественной природой. Святыни были переиначены под христианский образ жизни[474]474
  Trombley, Hellenic Religion and Christianization, 220–225.


[Закрыть].

К XV веку образованные европейцы считали, что их окружают сверхъестественные силы, управляемые Сатаной и женщинами (считалось, что женщины вступили с ним в союз)[475]475
  Easlea, Witch Hunting, Magic, and the New Philosophy, 1.


[Закрыть]. Вот столпы их мировоззрения:

Земля: мир испорчен.

Дух и материя: дух совершенно отделен от мира.

Язычество – это зло, и единственная законная религия – христианство.

Женщины уступают мужчинам и легко вступают в союз с силами зла.

Откровение: любой контакт с духами в этом мире – это контакт со злыми духами.

Реинкарнация: есть только одна жизнь, прежде чем душа предстанет перед Божьим судом.

Казалось, сбылись худшие опасения теургистов, и языческое мировоззрение исчезло из этого мира.

Я многому научилась у Прокла и Асклепигении, но до сих пор не знаю, как изменить то, что предопределено Судьбами и Фортуной. Я задала вопрос Сотерии:

– Есть еще кто-нибудь, кто мог бы помочь мне понять магию построения будущего?

– Ти́хо Браге, – ответила Сотерия.

Мы были на холме под деревом. На раскинувшейся внизу местности – знаменитый сад датского острова Вен, созданный в соответствии с дотошными указаниями Тихо; его точные геометрические формы отражают гармонию сфер. Вдалеке виднеется знаменитый замок, посвященный музе астрологии, – Ураниборг. Этот трехэтажный замок строго сориентирован по оси север-юг, чтобы астрономы могли делать точные измерения звезд.

В этот момент на небо никто не смотрел.

– Давай заглянем в лабораторию, – предложила Сотерия.

Не двигаясь с места, мы оказались в алхимической мастерской. Мальчик забросил пригоршню угля на дно пятифутовой печи, но больше никого в подвальном помещении не было. Сотерия сказала:

– Посмотрим в библиотеке.

Мгновенно мы оказались в комнате с окнами, расположенными высоко в стене – так, чтобы свет падал на установленные столы. Тихо поглядывал в альманах и делал пометки на листке бумаги. Этот гороскоп я могу прочесть. На нем изображено знакомое колесо домов, отмеченное символами знаков зодиака и планет.

– Софи, – заговорил он, не поднимая взгляда. – Темнеет, принеси свечу.

– Сейчас, – ответила ему Софи с другого конца комнаты.

Тихо отвлекся от своей работы и заметил меня.

– Я не ждал гостей. – Он осмотрел меня. К счастью, Сотерия одела меня в дорогую одежду согласно моде того времени. – Хотя знать я всегда приму. Вы пришли посмотреть на небесную обсерваторию или наземную?

Я решила не рассказывать, что видела их обе.

– У меня друг в беде, – сказала я. – Я надеюсь, что вы мне поможете.

Появилась Софи с восковой свечой руке.

– Мы можем попробовать, – проговорила она, осторожно поставив свечу подальше от бумаг.

Тихо с улыбкой повернулся к сестре.

– Проверь мои вычисления, – он подтолкнул гороскоп к ней. Мне же он сказал: – Я запретил ей изучать астрологию, но она все равно научилась сама.

– С тех пор он хвастается мной, – произнесла Софи и склонилась над столом. – Ты уверен насчет этого места? – Тихо взял книгу, но она отняла ее. – Давай я посмотрю, а ты помоги нашей гостье.

Тихо откинулся на спинку стула и выжидающе посмотрел на меня.

– В чем дело?

– В гороскопе моей приятельницы предсказана ужасная жизнь, – произнесла я. – Она впала в отчаяние. Как мне убедить ее, что ее судьба не выбита в камне?

– Скажи ей, пусть помолится, – тут же ответил он. – Бог всех утешает.

Я не это рассчитывала услышать. На одной из бумаг на столе были начертаны его знаменитые девизы: «Despiciendo suspicio» – «Глядя вниз, я смотрю вверх» и «Suspiciendo despicio» – «Глядя вверх, я смотрю вниз». Я указала на эту бумагу.

– Я думала, что смогу противопоставить влиянию Небес влияние Земли.

Тихо задумался об услышанном.

– И как ты собираешься это сделать?

Я протянула ему камень.

– У меня есть вот это, из Акрополя.

Он благоговейно прикоснулся к камню.

– В нем есть сила, – он оттолкнулся от стола и принялся что-то искать на полках в стене. – Земля призывает море. Вот, нашел. – Он достал небольшой глиняный сосуд с деревянной пробкой. – Здесь алхимическая вода. Глоток этого напитка способен облегчить душевную боль.

– А как же Воздух? – спросила Софи.

– Да, – говорит Тихо. – Воздух соединяет небесное с земным. – Он взглянул на нее. – Что может нести в себе силу Воздуха?

Софи взяла свечу и протянула ее мне.

– Пусть это осветит твой путь.

Принимая их дары, я произнесла:

– Спасибо. – Интересно, что я могу дать им в ответ? – Вы великий мужчина и великая женщина. Ваша работа запомнится на многие века.

– Хорошо, – удовлетворенно ответил Тихо.

У Софи загорелись глаза.

– Какое доброе пожелание! Спасибо.

Растворяясь в полумраке комнаты, я заметила, что серебристый кабель на моей руке уже почти достиг груди.

После того как римские христианские императоры закрыли александрийскую и афинскую академии, города́, расположенные дальше к востоку, начали принимать спасающихся платоновских учителей. Восточная часть Римской империи и исламский мир продолжали изучать платоновские и герметические тексты. В противоположность им западная римско-христианская церковь полагалась на Аристотеля, но отвергала Платона.

В XV веке западноевропейские интеллектуалы заново открыли герметизм, начав изучение с «Герметического корпуса», который Марсилио Фичино в 1463 году перевел с греческого на латынь. Платоновское и герметическое мировоззрение поощряло изучение мира непосредственно, на практике, а не только через аристотелевскую теорию. Этот эмпирический подход привел к возрождению искусства, науки и духовного понимания. Люди, изучавшие эти тексты, называли себя натурфилософами, чтобы подчеркнуть, что они занимаются изучением природы.

Невозможно было игнорировать тот факт, что эти важные тексты были написаны язычниками. Натурфилософы разработали целый ряд подходов к изучению этого факта. Некоторые, как, например, Джордано Бруно, считали, что христианская церковь переработала истинную египетскую религию и превратила ее в язычество. Другие, такие как Пико делла Мирандола, развивали идею вечной философии, гласящую, что все философии имеют общий корень, а языческие тексты были черновиками безупречных христианских текстов. Пико работал с такими текстами, как Библия, труды Платона и иудейская каббала, а также многими другими источниками[476]476
  Schmitt, «Perennial Philosophy: From Agostino Steuco to Leibniz», Journal of the History of Ideas, 505–532.


[Закрыть].

Работа Тихо Браге резюмирует новые науки, вдохновленные платоновской и герметической мыслями. Чтобы выяснить, как устроен мир, Тихо нужны были и астрология, и алхимия. Он внес вклад в космологию земли, моря и неба, где воздух образует связь между небесным и земным царствами[477]477
  Christianson and Brahe, «Tycho Brahe’s Cosmology from the Astrologia of 1591», Isis, 312–318.


[Закрыть]. Работа Софи Браге показывает, какую важную роль играли женщины в развитии алхимии. Женщины работали на кухнях и в садах, где производили лекарственные и косметические средства[478]478
  Ray, Daughters of Alchemy, 3–4.


[Закрыть]. Иногда алхимики работали в паре мужчина – женщина. Софи помогала своему брату вести астрономические наблюдения, была ассистентом в его лаборатории, а позже вышла замуж за алхимика. Они посвятили совместную жизнь работе.

Натурфилософы выработали мировоззрение, которое понравилось бы Проклу. Они учили, что человечество находится в центре космоса, разные концы которого связаны сетью духов, и что изучать космос – значит испытывать любовь к божественному[479]479
  Easlea, Witch Hunting, Magic, and the New Philosophy, 108–109.


[Закрыть]. Наша сегодняшняя магия происходит прямиком от натурфилософии[480]480
  Williams, For the Love of the Gods, 219–220.


[Закрыть].

Держа в руках камень, алхимическую воду и свечу, я обратилась к Сотерии:

– Отведи меня к той отчаявшейся женщине. Я хочу посмотреть, помогут ли ей эти средства.

Вдруг я снова увидела женщину, которой пыталась помочь: в отчаянии она прижалась к зарешеченному окну. Однако я не в ее кирпичной комнате, а смотрю на ее портрет на мольберте в художественной мастерской. По всей длине стен до невероятно высокого потолка одна над другой висят картины. Камин в углу едва ли согревает продуваемое сквозняками помещение.

На деревянном стуле перед мольбертом сидит художница. Она откинулась назад, слегка коснулась палитры и затем картины, заботливо рисуя очередную линию на лице отчаявшейся женщины.

– Кто она такая? – шепнула я Сотерии.

– Эвелин Пикеринг де Морган, спиритуалист, – тихо ответила та.

Художница замерла и обвела взглядом комнату.

– Кто здесь?

Я вышла на свет, и Эвелин заметила меня.

– Добро пожаловать, дух, кем бы ты ни был, – спокойно произнесла она.

– Я пришла, чтобы помочь женщине на твоей картине, – сообщила ей я.

– Отчаянию? – Она переводит взгляд с картины на меня и обратно. – Жизнь поймала ее в ловушку, но в конце концов она почувствует облегчение.

– Как она это поймет? – спросила я.

Художница положила кисть и взяла альбом для набросков.

– Подожди, – сказала она, – не шевелись. Подержи свечу еще немного.

Внезапно смутившись, я позировала ей, пока она набрасывала контур небольшой фигуры с лампой в руках.

– Вот! – сказала она. – Я дала ей Надежду. – Она улыбнулась мне. – Ты сделала мне подарок.

– Ты дала мне надежду, – ответила я ей.

Она вернулась к своей картине, а я посмотрела на свою грудь. Серебристый кабель, дважды обернувшись, медленно приближался к моей шее.

Церковь признавала угрозу, исходящую от натурфилософии. Маги эпохи Возрождения беседовали с духами, изучали языческие идеи и бросали вызов христианской доктрине. Многие натурфилософы были заключены в тюрьму и убиты инквизиторами. Джордано Бруно был сожжен на костре[481]481
  Easlea, Witch Hunting, Magic, and the New Philosophy, 104.


[Закрыть].

Натурфилософы хотели продолжать изучать природу и жить свободной и счастливой жизнью. Некоторые предложили альтернативу натурфилософии: механическую философию. Церковь считала, что Бог сотворил этот мир и затем ушел, предоставив миру самому управлять собой. Механические философы сделали эту концепцию своим мировоззрением, отвергнув язычество и языческую мысль о том, что мир живой. Вместо этого они считали мир и его созданий бездушными механизмами, которые можно изучать и эксплуатировать[482]482
  Там же, 111–112.


[Закрыть].

Понятие «человек» отделилось от понятия «животное». У людей есть душа, разум и эмоции; у животных этого нет. Эти представления привели к немедленной и безмерно жестокой эксплуатации животных (в том числе и живой вивисекции – крики животных считались скрипом механизма) и продолжающейся утрате смысла жизни в этом мире.

– Верни меня к Урании, – я с тревогой торопила Сотерию.

Моя проводница заколебалась:

– Ты готова?

– Я должна быть готова. Мне нужно действовать, пока цепь не перекрыла мне воздух. – В руках у меня камень, флакон с алхимической водой и свеча. – У меня есть земля, вода, огонь и воздух. Я могу бросить ей вызов прямо сейчас.

Мы очутились на холме под небом. Космос был наполнен потоками света, розовыми и голубыми спиралями, вздымающимися столбами дыма и бриллиантов. Урания сидела на валуне, положив руки на колени; в одной руке у нее секстант. Торжествующе сообщаю ей:

– Ты сказала мне, звезды показывают, как должно быть, но я знаю, что это неправда.

– Конечно, нет, – беспечно ответила Урания. – А почему ты решила, что звезды показывают будущее? – Она указала рукой на небо. – Свет, который мы видим сейчас, путешествовал миллионы лет, чтобы дойти до нас. Глядя на вселенную, мы смотрим на прошлое. Взгляни туда, – сказала она. – Там рождаются звезды. – В одном из облаков газ развеялся, и вспыхнули десятки точек света. – А там умирают звезды. – В той части неба, которая была заполнена красноватой дымкой, взорвался круг света, и во все стороны разнеслось голубое вещество, а когда дымка рассеялась, точка исчезла, оставляя после себя лишь красный фон.

Я задумалась.

– Но в чем же смысл?

– В звездах нет никакого смысла, – сказала она. – Вселенная – это механизм. Я могу показать тебе его движения и процессы. А смысл тебе придется найти самостоятельно.

– Если мы смотрим в прошлое, значит, стоим в настоящем? – поинтересовалась я. – Поэтому мы не двигаемся?

Урания посмотрела на меня.

– Как ты думаешь, почему мы не двигаемся?

Пока она говорила, я ощутила, как подо мной задрожала, словно желе, земля. Меня стало закручивать в бесконечность, где не на что опереться, не на чем стоять. Я оступилась и потеряла точку опоры.

– Сотерия, забери меня в безопасное место! – вскрикнула я.