Текст книги "Русские секты и их толки"

Как мы сказали уже, верования жидовствующих в сущности совпадают с верованиями современных евреев-талмудистов. Поэтому все, что можно возразить против вероучения талмудистов-евреев, то имеет свое полное значение и по отношению ко лжеучению жидовствующих сектантов. Тем не менее на практике оказывается, что вести миссионерскую борьбу с жидовствующими несравненно труднее, чем даже с самими талмудистами-евреями. Жидовствующие – люди простые и умственно невежественные. Даже те, которые читают Библию по-еврейски, не понимают ее, потому что они знают только еврейские буквы, но не еврейский язык. Мало этого. Они даже боятся понять читаемое в Библии. Исследователь их быта и верований А. Майков пишет о них: «Старшие в семье читают Ветхий Завет, каждый у себя на дому, без комментария, чтобы не дать поблажки разуму»[222]222
  «Странная секта» в сборнике «Недели»: «Русские общественные вопросы»; Северный вестник. 1891. № 6.


[Закрыть]. Невежество жидовствующих заставило их безусловно подчиниться авторитету раввинов и настоятелей. Они выполняют их указания, без всякого рассуждения, и не давая себе никакого отчета в том, что они делают и зачем они то делают. Мудрость Талмуда они считают недоступною, по своей возвышенности, для обыкновенных людей. Настоятель, выдающий себя за знатока еврейского Талмуда, в глазах гера или субботника является уже человеком необычайным, посланником Божиим, святым. Поэтому простые члены секты жидовствующих никогда не вступят в собеседование о вере с православным миссионером или же будут пропускать слова его мимо ушей. «Мы ничего не знаем; мы люди темные, – так обыкновенно говорят рядовые сектанты-жидовствующие, – вы побеседуйте об этом с нашим настоятелем или раввином». Но с настоятелем беседовать мудрено и весьма затруднительно. Он будет говорить с вами только языком Талмуда, любуясь его софизмами и экзегетическими ухищрениями. Поэтому, не изучив наперед талмудических мидрашей (толкований), нельзя беседовать ни с еврейским раввином, ни с субботническим настоятелем.

В последнее время жидовствующие – особенно субботники и караимиты – стали несколько уступчивее и с большим, чем прежде, уважением относятся к русскому языку; они даже начинают вступать в беседы с православными миссионерами. Но вот что говорит о. Тифлов, миссионер опытный и хорошо знакомый с приемами жидовствующих настоятелей: «Сектанты любят зачитать миссионера пророческими книгами. Раз покойному о. В. Шапошникову прочитали целую книгу и больше не захотели беседовать. Нам однажды заявили они намерение прочесть все Второзаконие. Чем менее, то есть короче чтение, тем лучше. Следует прочитанное ими при помощи наводящих вопросов разобрать, уяснить смысл не только для слушателей, но и для собеседников. Надо помнить, что сектанты ссылаются и на неканонические книги, например Варуха и 3-ю книгу Ездры, и признают то и в том виде, что и в каком виде входит в русско-еврейскую Библию венского издания. Следует миссионеру хорошо ознакомиться с сборником молитв для караимов и с Сидер, или молитвенником для талмудистов. Первая из книг издана на русском, а последняя – на русском и еврейском языках – для этих сектантов. Надо знать и Талмуд Переферковича. Предметами для бесед с сектантами могут быть преимущественно такие пункты: 1) невозможность спасения в настоящее время по закону Моисея и по примеру Товита, трех отроков в Вавилоне и Даниила; 2) пришельцы; 3) рассеяние евреев; 4) собрание евреев; 5) перемена праздников; 6) перемена законов; 7) перемена народа; 8) о Мессии (время Его пришествия, благословение Иаковом Иуды, видение истукана, седмины Даниила, в какой храм должен прийти Мессия, рождение от Девы, жизнь и страдание Его)»[223]223
  Мисс. обозр. 1904. № 5.


[Закрыть].

К сказанному мы должны прибавить, что один из самых существенных пунктов для миссионерских собеседований с жидовствующими есть уяснение понятия о Троичности Лиц в Боге на основании ветхозаветного Божественного Откровения. Затем, если миссионер сумеет расположить жидовствующих к собеседованиям, он может раскрыть пред ними на основании ветхозаветного Св. Писания всю евангельскую историю приблизительно по следующей программе:

1. Мессия – семя жены (Быт. 3, 15).

2. Время пришествия Мессии; а. пророчество Иакова (Быт. 49, 8–10); б. пророчество Даниила (9, 24–27); в. пророчество Аггея (2, 6–10) и г. пророчество Малахии (3, 1).

3. Колено, из которого должен произойти Мессия: а) Мессия – потомок Авраама (Быт. 22, 18); б) потомок Исаака (Быт. 26, 4); в) потомок Иакова (Быт. 28, 14); г) Мессия произойдет от колена Иуды (2 Цар. 7, 11–16; Пс. 88, 36–38; Ис. 11, 1–3; 11, 10; Иер. 23, 5–6; 33, 15–16; Иез. 34, 23–24).

4. Место рождения Мессии (Мих. 5, 2).

5. Образ рождения Мессии (Ис. 7, 14).

6. Мессия – Бог и человек (Иер. 23, 5–7; 33, 14–16; Пс. 2, 7, 44, 7–8; 109, 1, 3; Ис., 7, 14; 9, 6; 40, 3, 10; Малах. 3, 1; 4, 2).

7. Мессия – пророк (Втор. 18, 15; Пс. 2, 7–12; Ис. 2, 2–4; 42, 6–7; 49, 6; 52, 10; 55, 3–6; 61, 1–12 и др. Иер. 31, 31–35; Малах. 1, 10–11).

8. Мессия – первосвященник (Пс. 109, 4; Ис. гл. 53).

9. Мессия – царь (2 Цар. 7, 16; Пс. 2, 3; 44, 4, 8; 71, 8–11; Ис. 9, 6–7; 11, 5–8, 10; 52, 7, 10; 60, 6; 61, 5 и др. Иер. 23, 5–6; Иез. 34, 23–26; Наум. 1, 15; Зах. 9, 9–10; Мих. 4, 3–4; 5, 2 и др.).

10. Разные обстоятельства из жизни Мессии: 1. Мессия будет иметь Предтечу: Мал. 3, 1; Ис. 40, 35; 2. Ему принесут дары и поклонение: Пс. 71, 10–11; ср.: Ис. 60, 6; 3. На него сойдет Дух Святый: Ис. 11, 1–3; 42, 1; 61, 1; 4. Он начнет проповедь в Галилее: Ис. 9, 1–2; 5. Будет проповедовать в притчах: Пс. 77, 2; 6. Мессия будет творить чудеса: Ис. 35, 3–6; 26, 19; 7. Войдет в Иерусалим на жребяти: Зах. 9, 9; 8. Будет предан учеником: Пс. 40, 10; 9. Будет предан за 30 сребреников: Зах. 11, 12–13; 10. Восстанут против Него лжесвидетели: Пс. 34, 11–12; 40, 8–9; 11. Подвергнут Его осмеянию и унижению: Пс. 21, 7; 12. Будет бит по лицу и оплеван: Ис. 50; 6; 13. Его осудят на смерть: Пс. 93, 21; 14. Пронзят его руки и ноги: Пс. 21, 17; Зах. 12, 10; 15. Мимоходящие поругаются ему: Пс. 21, 8–9; 16. Разделят одежды Его по жребию: Пс. 21, 19; 17. Подадут Ему оцет с желчию: Пс. 68, 22; 18. Во время страданий Он будет кроток: Ис. 53, 7; 19. Будет молиться за врагов: Пс. 108, 1–5; 20; 20. Умирая, воззовет к Отцу: Пс. 141, 2–4; 21. Померкнет солнце, потрясется земля: Амос. 8, 9; Агг. 2, 7; 22. Мессия низойдет во ад: Пс. 15, 10; 23. Воскреснет: Пс. 70, 20; ср. 48, 16; 3, 6; 24. Воскреснет в третий день: Ос. 6, 2; 25. Вознесется на небо и сядет одесную Бога: Пс. 67, 19; 109, 1; 26. Ниспошлет Св. Духа на верующих: Иоиль 2, 28.

Господь наш Иисус Христос и святые апостолы навсегда останутся наивысшими образцами для православных миссионеров; а они, доказывая, что Иисус Христос есть истинный обетованный еврейскому народу Мессия, ибо на нем со всею точностью исполнились все ветхозаветные пророчества (Ин. 5, 39; Лк. 4, 17; 24, 27; 2 Петр. 1, 16–21; 3, 2; Деян. 10, 43; 24, 14; Рим. 3, 21 (1 Кор. 15, 3–4 и др.), таким образом приобретали для Царствия Божия неверующих Иудеев.

Астырев. Субботники в России и Сибири (Северный вестник. 1891. № 6. Июнь).

Русские рационалисты. Субботники (Вестник Европы. 1881. № 2).

Попов К. На молитвенных собраниях у субботников (Странник. 1877. Т. 2).

Варадинов Н. История Министерства внутренних дел. Кн. VIII. СПб., 1863.

Секта иудействующих (Церков. вестн. 1888. № 10).

Секта жидовствующих (Домашняя беседа. 1875. Вып. 18).

Секта субботников (Чтения в Общ. любит. дух. просвещ. 1889. Отд. 2).

Состояние раскола в Таврической губернии (Правосл. обозр. 1867. Т. 1).

Юницкий А., прот. Сектантские гнезда на Кавказе (Христ. чт. 1895. Ч. 1).

Раскольники за Кавказом (Правосл. собесед. 1859. Ч. 1).

Тифлов Мих., свящ. О переселении сектантов жидовствующих в Палестину (Мисс. обозр. 1904. № 5).

Боголюбов Д. Тамбовские жидовствующие (Мисс. обозр. 1898. Май).

Прыгуны и скакуны

Сухость и однообразие молоканских богомолений были причиною того, что из молоканства в 50-х годах прошлого века многие выделились, усвоив хлыстовские радения и основав таким образом секту прыгунов, сопунов или скакунов, которые, впрочем, сами себя называют только «духовными христианами», «сионцами», «веденцами», так как хлыстовским способом они достигают будто бы «ведения духа». Главные гнезда их находятся на Кавказе – в Пришибе, Астраханке, Андреевке, в предместье города Ленкорани[224]224
  Отечеств. записки. 1867. Июль. Кн. 1.


[Закрыть], на Амуре[225]225
  Мисс. обозр. 1897. Декабрь. Кн. 1.


[Закрыть] и в Самарской губернии. Основателем этой секты был известный своим распутством и безнравственностью молоканин Лукьян Петров Соколов, беглый выходец из Молдавии, скрывавшийся среди молокан, под именем Савелия, от преследования правительства. В 40-х годах прошлого столетия между молоканами было сильно распространено ожидание наступающего второго пришествия Спасителя. Предполагали, что Христос явится на какой-то горе у персидской границы. Лукьян воспользовался этим настроением своих единоверцев и в 1836 году торжественно объявил им, что он Христос, пришедший на землю, чтобы судить род человеческий. Избрав из подобных себе беглых выходцев двух кресть ян, он назвал одного Енохом, а другого Илиею, а нескольких молодых и красивых молокан – ангелами и послал их пред собою по селам и деревням проповедовать о своем пришествии. Многочисленные толпы легкомысленных молокан с восторгом спешили встречать мнимого спасителя и с полным доверием и благоговением выслушивали его проповеди. Лукьян убеждал своих слушателей оставить всякие работы, одеваться в праздничные одежды и идти за Кавказ. «Настало время, – говорил он[226]226
  Правосл. собеседник. 1858.


[Закрыть], – бежать вам из страны северной; настало царство мое; с вами тысячу лет будем царствовать. Собирайтесь в одно место; я явлюсь между вами, и имя мое не прозовется Лукьян, а христос-спаситель». При этом, по его приказанию, молокане снесли к нему все движимое имущество, отдали ему свои деньги и большими группами отправились на Кавказ под его предводительством. Продолжительный путь, тоска по оставленной родине и неизвестности будущего побудили некоторых задуматься над вопросом, правду ли говорит Лукьян, что он – Христос. Один раз эти простодушные путешественники даже взбунтовались против своего лжехриста, решили возвратиться на родину и потребовали от него свои деньги и имущество. Напрасно Лукьян уверял, что во славе небесного царя он явится им потом в новом Иерусалиме и что блаженны те, кои веруют, не видя. Молокане продолжали волноваться. Лукьяну пришлось обратиться к чудесам.

Ему удалось уговорить одну женщину притвориться мертвой. Когда это было исполнено и толпа подняла плач по мнимо усопшей, Лукьян приказал своему пророку Илии успокоить плачущих. Илья простерся над мнимо умершею, как это делал действительно пророк Илия, и старуха воскресла[227]227
  Правосл. собеседник. 1858. Июнь.


[Закрыть]. Это «чудо» убедило молокан, что Лукьян – Христос, и они со слезами просили у него прощения. Тем не менее Лукьян предпочел, забравши у своих единоверцев деньги, бежать с своими лжепророками в Бессарабию. Сохранилось возмутительное сообщение о поведении этого развратника. «Называя себя женихом, в полуночи грядущим», он требовал, чтобы ночью к нему приходили назначаемые им девы; и они с покорностью и с соревнованием спешили удовлетворять требованиям лжехриста; некоторые даже скорбели, если не успевали прийти в урочный час: тогда Лукьян проклинал их и отсылал с словами: «Не вем вас»[228]228
  Там же. С. 326.


[Закрыть]. Из преемников Лукьяна Соколова, как главаря секты прыгунов, следует отметить крестьянина деревни Никитиной Александровского уезда Эриванской губернии Максима Рудометкина, по прозванию Комаря, который, собственно, и был действительным организатором своей секты. Рудометкин воспользовался тем, что прыгуны по внушению Лукьяна ожидали скорого наступления тысячелетнего чувственного царства Христова, в котором они займут особое положение: 19 декабря 1857 года объявил себя царем и даже короновал себя при большом стечении народа, причем нашил на своей одежде нечто вроде эполет с буквами: «Д. Ц.» (Духовный царь). Так как после этого он запрещал своим последователям платить государственные налоги и подать, идти в военную службу, повиноваться административным и судебным властям, то в 1859 году он был арестован и сослан в Соловецкий монастырь. Тем не менее все его преемники продолжали и продолжают именоваться царями.

Прыгуны удержали, без всяких изменений, все догматические верования коренных или уклеинских молокан, пользуются молоканскими молитвенниками, сборниками песен и псалмами; по-молокански изъясняют все книги Св. Писания; с наибольшим уважением относятся к Евангелиям и особенно – к Апокалипсису. Изменения прыгуны допустили только в том, что усвоили еврейские праздники: чтут субботу, устраивая, как и евреи, свои религиозные собрания по ночам с пятницы на субботу, вместе с евреями празднуют Пасху, Пятидесятницу, или Кущи, Судный день, Трубное моление и т. п. Впрочем, у некоторых прыгунов моления совпадают с христианскими праздниками, а иногда главари этих сектантов назначают собрания по своему усмотрению, без всякого отношения к христианам или еврейским праздникам. Тем не менее с Пасхою прыгуны соединяют воспоминание о воскресении Господа нашего Иисуса Христа из мертвых, в которое они будто бы веруют. На вопрос: почему они празднуют не воскресные дни, как христиане, а субботы и праздники еврейские, они обыкновенно отвечают, что вовсе не подражают в этом отношении евреям, а только исполняют то, что предписано Библией. Но это объяснение не заслуживает особенного внимания, равно как и то, что в своих верованиях и жизни эти сектанты руководствуются указаниями книг Св. Писания Нового Завета, хотя правда, что на их собраниях иногда читают небольшие отрывки из этих книг, для чего они имеют у себя и особых начетчиков. Как на особенность прыгунов нужно указать еще на то, что они ввели у себя исповедание грехов пред «пророком» или наставником своим, причем исповедующиеся кладут в его пользу деньги под скатерть, которою накрыт стол.

Существенное изменение прыгуны ввели в молоканском культе, за что коренные молокане и презирают их. Так, уже Лукьян, ложно толкуя слова 50-го псалма: «Окропиши мя иссопом и очищуся», ввел обычай, по которому прыгуны во время своих молений сопут друг на друга (отчего их и называют сопунами). На вопрос: для чего они это делают, они отвечают: «Для того, чтобы очистить и облагодатствовать друг друга». Для моления они собираются в какую-либо высокую избу, ставят несколько скамеек одну на другую и молятся, стоя на самом верху, утверждая, что они молятся Богу вышнему или что Богу удобнее принимать их молитву, чем если бы они молились стоя на полу. В состав прыгунских молений непременно входит так называемое «воскрешение дев» в память воскрешения мертвой, совершенного (будто бы) Лукьяном. Это «воскрешение дев» происходит таким образом. Во время моления избранная девица должна прийти в исступление и упасть со скамейки на пол; лежа на полу, она притворяется умершей. По назначению наставника, который во время молений представляет у прыгунов образ Христа, один из присутствующих парней сходит со скамей на пол и воскрешает ее. Он простирается над нею, как это сделал сопутствовавший Лукьяну лжепророк его, Илья, и дует на нее или целует ее. Если не удается воскресить умершую одному парню, наставник посылает другого и если, как говорят прыгуны, этот «по нраву умершей», то девка начинает рыдать, а потом, как бы приходя в себя, обличает грехи каждого из молящихся, – и обличенный ею считается получившим прощение грехов[229]229
  Правосл. собеседник. 1358. Июнь.


[Закрыть].

Но особенно торжественным молением прыгуны называют то, на котором происходит у них прыганье и которое очень напоминает хлыстовские радения. Прыгуны так же, как и хлысты, утверждают, что они на своих молениях прыгают, подражая царю Давиду, который, находясь в религиозном экстазе, «скакал из всей силы». Главным действующим лицом у прыгунов на их радениях является особый «пророк»: он руководит ими, сочиняет радельные песни или канты, запевает их на избранный им мотив, произносит импровизированные молитвы и «пророчествует». Такими «пророками» обыкновенно бывают люди молодые, красивые, высокого роста, сильные, хорошо сложенные, с громким и приятным голосом, умеющие петь и могущие прыгать и плясать без устали. Каждое общество прыгунов имеет своего особого «пророка», набираемого если не единогласно, то, по крайней мере, по большинству голосов. В помощь ему, по его указанию, назначаются две или три «пророчицы» непременно из замужних женщин, также отлича ющих ся красотою и бойкостью.

По рассказам очевидцев, радения у прыгунов имеют неистовый, «бешеный» характер. Происходят они таким образом. В назначенную пророком избу вечером с пятницы на субботу собираются прыгуны – как мужчины, так и женщины, – по возможности, все проживающие в известном селении. Каждый вошедший в дом обязательно кланяется «пророку», а потом и всем присутствующим. Сначала соблюдается во всем строгий порядок. Все сидят чинно на своих местах; запрещается не только разговаривать, но и кашлять. Слышится только общее сопение. «Пророк» сидит, по обычаю, в переднем углу избы, за столом, на котором лежит Библия; рядом с ним – начетчик. Когда все прыгуны – не только престарелые и дряхлые, но и дети – собрались на моленье, пророк, сидя, произносить краткую молитву. Начетчик раскрывает Библию и, по указанию пророка, читает из нее небольшой отрывок; чаще всего читается Евангелие или Апокалипсис. По окончании чтения «пророк» произносит «проповедь» с целью изъяснить прочитанное или дать наставление присутствующим. Выслушав эту «проповедь», прыгуны поднимаются с своих мест и низко кланяются «пророку», благодаря за его наставление. После этого «пророк», по своему усмотрению, запевает или какой-либо псалом из псалтыри или радельную канту, но – заунывным и довольно монотонным мотивом. За «пророком» поют все – и старики и дети, и мужчины и женщины. Окончив пение, «пророк» произносит молитву, в которой благодарит Бога за то, что Он открыл им свет и разум – познать Его и наставил их достойно угождать Ему, а в заключение просит, чтобы Он умилосердился над теми, которые сидят еще во тьме, не знают Его, истинного Бога, и поклоняются идолам. Речь идет, очевидно, о членах Православной церкви и об их обращении в прыгунство. Молитву эту сектанты слушают стоя на коленях, затем повергаются на землю и истерично рыдают. За отсутствием естественных слез, женщины прибегают даже к искусственному вызыванию их: натирают луком глаза, нюхают горчицу, намазывают щеки слюной.

Но самый центр тяжести в радениях прыгунов составляет, без сомнения, «выход на круг». Встав со своего места, «пророк» выходит на средину комнаты. Все присутствующие чинно, один за другим, подходят к нему, кланяются ему в пояс или даже в ноги, целуют его и становятся рядом с ним, составляя круг, но – так, чтобы каждый мог всем кланяться и со всеми целоваться. Дети и подростки обязаны целовать даже ноги «пророка». Когда круг установился, все участвующие начинают «радоваться о Господе»: сначала, по почину «пророка», поют песни, сочиненные самим «пророком» или его предшественниками и называемые «частыми», на мотив разгульных народных песен, вроде «комаринской» или «Ах вы, сени мои, сени». С самого начала пения этих песен «пророк» приготовляет себя «к восприятию Св. Духа»: то он топает о пол ногою, то приглаживает свои волосы на голове, затем, все более и более «воспринимая в себя духа», он признает себя не в силах противиться его воздействию, раскачивается во все стороны и, наконец, в сильном возбуждении или экстазе начиняет прыгать и кривляться, с поднятыми вверх и судорожно подергивающимися руками. «Пророчица», стоящая пред ним, также приходит в экстатическое возбуждение и нервно подергивает плечами, пока «пророк» не бросается на нее, схватив ее руками и начав целовать, не переставая вокруг нее прыгать и судорожно дрожать. Все убеждаются, что «дух», воспринятый «пророком», перешел и на «пророчицу», а вместе с нею и на них. Присутствующие впадают в необъяснимое безумие: кричат, прыгают, молодые бабы с мужчинами, старухи с детьми: происходит невообразимый шум и всеобщая свалка; некоторые дерутся на стену, другие вскакивают на стол, третьи лезут под печку. Когда это бешенство стихает, все чувствуют усталость, падают на скамьи. «Пророк» бормочет какие-то непонятные слова; прыгуны прислушиваются к ним с затаенным дыханием: они верят, что это «дух» говорит, что «пророк» пророчествует. Но и другие, помимо «пророка», часто болтают разный вздор, убеждая слуша ющих, что их устами говорит «дух», что они получили «дар языков»… И, несмотря на все это явное безумие, прыгуны твердо убеждены, что в них может вселиться Дух Святой только во время их неистовых радений. Известный знаток Кавказа С.В. Максимов[230]230
  Отечеств. записки. 1867. Июль. Кн. 1.


[Закрыть], открыто симпатизирующий молоканам, свое сообщение о прыгунах заканчивает заключением: «Никогда молоканская секта не рассчитывала на такое грубое падение прямо в язычество; никогда коренные молокане не простят новому толку того, что яд соблазна он сеет с поразительным успехом и постоянством, примешавши к этому делу женщину».

Особый вид прыгунов существует в Петербургской губернии; только здесь их обыкновенно называют «скакунами»; сами же они именуют себя не иначе, как «членами истинного света и детьми возрождения». Эта секта имеет свою историю[231]231
  Ср.: Варадинов. История М-ва вн. дел. Т. VIII. С. 152–624 и след.; Ливанов. Раскольники и острожники. Т. 1. СПб., 1868. С. 111–122.


[Закрыть]. В 1817 году появилось в Петербурге «Общество братьев и сестриц», душой которого была полковница Буксгевден: в ее квартире (в теперешней инженерной академии, или, что то же – прежнем Михайловском замке) собирались петербургские аристократы и аристократки и устраивали хлыстовские радения со взаимными «святыми лобызаниями». А в 1822 году в Коломенской части было обнаружено «общество скакунов», очень похожее на секту прыгунов. Большинство членов этого общества состояло, впрочем, из финнов, но скоро появились там и русские, по преимуществу мастеровые, рабочие, дворники, кухарки, горничные. В 1823 году петербургский лютеранский «епископ Сигнеус» вот что писал министру внутренних дел о коломенской (в С.-Петербурге) «секте скакунов»: «Я посетил тайное собрание скакунов в одной глухой улице в надворном доме и застал значительное число людей из черни, кои избегали дать подробное изъяснение своего учения и, вероятно, не имеют еще строго образованной системы. Они объяснялись в общих выражениях, принимают катехизис, признают Библию основанием веры и утверждают, будто бы не употребляли никаких назидательных книг, кроме одобренных цензурою. Они ссылались на внушение учения и откровения свыше, которые они не хотели, да и не в состоянии были объяснить. Невнятные слова, произносимые некоторыми из них без значения и смысла, называли внушением новых языков и тем старались действовать на легкомысленных неведущих». Дальше епископ излагает, что ему пришлось узнать об этой секте чрез опрос присутствовавших на их собраниях, но к секте не принадлежавших! «Шумные восклицания, судорожные потрясения, скачки, бесстыдное обнимание и поцелуи, с диким прыганием и плясками, отличали их собрания. В них принимали преимущественное участие мастеровые лютеранского исповедания. Собрания продолжались с восьми часов вечера до полуночи, когда присутствовавшие ложились спать попарно, каждый с своею избранною. Кроме немногих исключений, мужчины были между ними – молодые, холостые люди, а женщины по большей части – замужние, которые под конец совсем отбились от своих мужей. Говорили сначала, что между скакунами не происходило плотского сближения, хотя они предавались вольности, которую называли следствием (изъявлением) христианской любви; по неформальному дознанию, плотское сближение не подлежало никакому сомнению». «Бесстыдство, – пишет епископ, – доходило до того, что при окончании общественного богослужения в воскресные и праздничные дни они позволяли себе позади финской церкви непристойные ухватки и изъявления любви ко всеобщему соблазну». В этом низменном обществе пелись под дикие пляски и скачки стихи плебейского сложения, как, например:

 
Скок, скок,
Мой миленький дружок,
Ляжем бок о бок
В темный уголок[232]232
  Ливанов. Указ. соч. С. 118.


[Закрыть].
 

По настоятельному требованию лютеранского духовенства это скопище разврата было разогнано; но ненадолго. Скоро правительство само дозволило скакунам устраивать свои собрания[233]233
  Там же. С. 114.


[Закрыть]. После этого секта начала быстро распространяться: скакуны появились в Ропше, а затем и в уездах: Царскосельском, Ямбургском, Гдовском и даже за пределами Петербургской губернии. Лютеранская консистория предписала пастору Грунстрему произвести новое обстоятельное дознание об этих сектантах. И вот что оказалось по словам Грунстрема: «По предварительному тайному извещению скакуны собирались на свои моленья всегда ночью: зимой – в какой-либо удаленной от жилья риге или избе, летом же в глухом лесу. На собрания допускались и посторонние, но в присутствии их скачек не бывает. По надлежащем приготовлении к молитве главный наставник, стоя посредине в белой одежде, произносит импровизированные молитвы обыкновенным голосом, переходя постепенно в веселый мотив: но когда заметит, что торжественность напева подействовала на слушателей, то начинает прискакивать; слушатели подражают ему. Восторг, увеличиваясь постепенно, выражается возможно высокими прыжками. Иные доходят до исступления, скачут на четвереньках и кричат почти диким голосом, причем скачут всегда попарно, мужчины с женщинами, взявшись за руки, большею частью по предварительному согласию, и когда уже сильно устанут и наставник объявит, что он слышит в небе пение ангелов, то на том месте ложатся спать попарно, причем не обращая внимания даже на близкое родство, спят они после скачки довольно долго и крепко».

Таинство брака, по дознанию Грунстрема, скакунами отвергается, и если они вступают в брак, то лишь ради отклонения от себя подозрения в принадлежности к секте. Таинство крещения они также отвергают; причащение существует только по идее и выражается в форме совершенно искаженной: «Ревностнейшие сосут язык учителя, другие целуются только с ним, а менее достойные целуют его руку или ногу»[234]234
  Ливанов. Указ. соч. С. 115.


[Закрыть]. Число скакунов в Петербургской губернии в половине прошлого века было весьма значительно; достаточно сказать, что на некоторых радениях в селах присутствовало человек по пятьсот и более. Виновником этой гнусной секты пастор Грунстрем считает крестьянина Петергофского уезда Иоганна Мшкелева, который распространял свое лжеучение в начале 30-х годов XIX столетия и которого последователи признавали святым и наместником Иисуса Христа. К секте принадлежали не одни крестьяне; в числе скакунов значился какой-то тайный советник Попов, один пастор, многие аристократки, которые приезжали из Петербурга на радения сельских скакунов в роскошных экипажах[235]235
  Там же. С. 116.


[Закрыть].

В 1825 году правительством был образован даже особый комитет для исследования этой секты, – и он дал о ней следующее заключение[236]236
  Варадинов и Ливанов. Указ. соч. С. 116–117.


[Закрыть]: 1. Сектанты эти из слов Св. Писания «повиноватися подобает Богови паче, нежели человеком» заключают, что они не обязаны повиноваться повелениям начальства, когда оно запрещает им распространять ложные их понятия о религии, которые воображение их представляет вдохновенными свыше; 2. По мнению их, всякий, кто бы он ни был, может проповедовать, без позволения, не быв наставлен в духовный сан и не имея никакого над собою надзора; 3. По правилам их, величайшее благочестие состоит в громких воздыханиях и сетованиях, в сильных телесных потрясениях, скачках, падении на землю, вспрыгивании, пляске и распутном обращении лиц обоего пола между собою; 4. Брак почитают они противным религии, которая, но их мнению, не препятствует находящимся в супружестве питать пламенную любовь к другим, имеющим с ними одинаковые чувствования; это согласование чувств приписывают не физическим или нравственным причинам, а сверхъестественному действию. Один из них находился в плотском смешении с двумя женщинами – матерью и дочерью, а другой, отделив от общей связи слова Св. Писания: «Яко несть наша брань к крови и плоти, но к началам, и властям и миродержателям тьмы века сего», находил в этом изречении оправдание противозаконных поступков своего общества и побуждение к противлению светской власти и всякому вообще начальству. После этого правительство решило принять против петербургских скакунов строгие меры: мужчины были сосланы в крепости, а женщины – в рабочие дома. Тем не менее меры эти не положили преграды распространению возмутительного сектантства и не прекратили его существования.

В настоящее время секта эта в особенности распространена среди чухонцев, которых не могло удовлетворить сухое и однообразное лютеранское богослужение. Главное гнездо ее находится в Петергофском уезде. Немало скакунов можно встретить на острове Даго. Проповедники их отличаются фанатическою ревностью и не стесняются средствами для распространения своей «веры» среди рабочих и крестьян. «Только у одних нас лестница на небо», – говорят они в своих «проповедях». К сожалению, догматическое учение их до сих пор остается совершенно не известным, по причине большой скрытности этих сектантов. Что же касается до их радений, то они имеют много общего с радениями кавказских и самарских прыгунов. Для радений, подобно хлыстам, скакуны одеваются в длинные белые рубахи, без пояса, а женщины надевают на себя, поверх обычного платья, белые, широкие и длинные кофты; головы повязывают белыми платками. Радениями руководит особый «наставник», который распоряжается деньгами и всеми другими делами этой сектантской общины. Петербургские скакуны имеют уже довольно объемистую книгу «псалмов», ими самими сочиненных. Содер жание этих псалмов довольно однообразно: сектанты только восхваляют себя и свою веру, порицая все христианские вероисповедания. Пением таких псалмов начинаются и радения скакунов. Наставник, стоявший сначала за столом, выходит на средину комнаты, вокруг него становятся все присутствующие, – и начинается общее прыганье. Каждый из всех сил старается прыгать, издавая при этом какие-то нечленораздельные звуки, иной раз похожие на крик курицы, иногда – на лай собаки; кто ревет, кто стонет, кто воет, – все сливается в невообразимый хаос, а в общем получается очень странная и вместе с тем тяжелая картина. Скачут сектанты до изнеможения; некоторые из них падают, прикрываются простынею, но, отдохнув немного, опять начинают прыгать и бесноваться. Продолжительность скакания в их глазах является особенно богоугодным подвигом. Старики и старухи или стоят поодиночке, переминаясь с ноги на ногу, или, найдя себе подходящую пару, обнимаются и покачиваются из стороны в сторону. Секта эта распространяется быстро среди простого населения, чему много содействует и то, что она обладает значительными денежными средствами и не скупится на благотворительность[237]237
  Ср.: Мисс. обозр. 1898. I.


[Закрыть].