Текст книги "Быть русским"

Братская война

Наши цивилизации произошли от общей корневой культуры. Почему же европейцы предали единство народов, заповеданное евангельской верой, попрали свои ценности, превратились в заклятых врагов славян? Ими овладели алчность и дух войны, желание поработить православных «еретиков» и обратить их в свою веру. Тысячу лет Западная Европа разрушала Центральную и Восточную. Последний удар был нанесён по украинцам, их сумели превратить в кровных врагов русских и отправить на братскую войну. Украину готовили к ней больше века, лестью и ложью, клеветой, деньгами и оружием заманивая в смертельную западню. Эта война была нужна не России, а Западу. Глобалисты прекрасно понимают, что лютая ненависть одной стороны ведёт в ловушку обе стороны: их схватка неизбежна. Русоборческий нацизм – разновидность этнического оружия, поражающего обе стороны. «Властители мира» осознали неоспоримую истину: у русских, белорусов и украинцев единый архетип воина, ими руководят бесстрашие и волевой порыв в борьбе: «умираю, но не сдаюсь»! Им удалось расколоть сознание одурманенных людей. Границы внутри триединого русского мира прошли не между его частями, а в душах и головах – между ложью и правдой, злом и добром, безумием и разумом, ненавистью и человечностью, христианством и сатанизмом.

Разделять единый народ начал Ватикан, обращая жителей западнорусских земель в униатство. Новыми крестоносцами Рима вслед за германцами становились поляки, французы, австрийцы. С началом Первой мировой войны Австро-Венгрия обрушила жесточайшие гонения на русинов (русскоязычных православных жителей Закарпатья и Восточных Карпат), обвинив в сочувствии к России. Их свозили в лагеря смерти Талергоф и Терезин, где до весны 1917 года казнили и замучили несколько тысяч невинных людей.

В Галиции, оставшейся после войны под властью Австрии, и в Польше выпестовали немало украинских униатов-нацистов и их вождей. Среди них был яростный русоборец Д. Донцов. Этот ницшеанец в конце 1920-х годов открыто соединял нацизм и сатанизм, его главные утверждения вошли в символ веры всех укронацистов: воля выше разума, сила отвергает науку, слабых покоряют, врагов истребляют, люди української раси должны завоевать своё жизненное пространство. В австрийской Галиции возрос С. Бандера, сын священника-униата, ставший нацистом. Он призывал уничтожать «инородцев» и применять любое насилие против «своих», его главная заповедь была проста: убивать, убивать, убивать! В 1941 году Бандера создал фашистские батальоны из униатов «Нахтигал» и «Роланд». Его соратником стал ещё один уроженец Австро-Венгрии Р. Шухевич, руководитель этих военных соединений и бандеровского подполья.

Гитлеровская пропаганда поддержала укронацистов и назвала русских «историческими врагами» украинцев. На стороне Германии сражалось около ста тысяч западноукраинцев – карателей и палачей русских, поляков, белорусов, евреев. В 1945 году остатки фашистской дивизии «Галичина» сдались в плен англо-американцам и были вывезены в Канаду, где в течение десятилетий их подкармливали, чтобы использовать в будущем. С началом Евромайдана потомки фашистов были брошены в бой как запал для переворота. Уверенность, что Запад всемерно его поддержит, коренилась в многовековой истории европейского «натиска на Восток».

Счастливый, добрый и сильный народ не совершает революций и не начинает войн, ему чужда ненависть и зависть. Глобалисты взрастили нацистское українство и заразили неистовой враждой ко всему русскому. При этом они, несомненно, учли сильнейший психологический механизм «подражательного соперничества» (rivalité mimétique) близкородственных людей и народов, который в 1960-е годы описал французский философ Рене Жерар. Оно объясняется завистью и злобой более слабого, бедного, неудачливого и менее даровитого к сильному, богатому, умному и успешному. Мысли Жерара дают понять глубинную основу вражды Украины к России и даже к Польше. Жестоко угнетаемые хлопы (рабы) поляков, українці жестоко мстили им за века гнёта и унижения. Волынская резня 1943 года страшный тому пример. В то же время, подражая своим господам, они переняли от них ненависть к москалям, возмечтали панувати над «недочеловеками» («азиатами», «дикарями», «орками», «ватниками» и пр.). Расчеловечивая русских, они расчело-вечили себя. Этим объясняется запредельная, садистская жестокость укронацистов, всплывание из глубин их помрачённого сознания дикой архаики, свойственной лихим козакам – от слов лихо «зло». Западом и Ватиканом всемерно разжигалась зависть-ненависть украинцев к единоверным русским и всячески затушёвывалась в отношении к иноверным полякам.

После 1991 года на Украине предпочли забыть, что её государственность возникла лишь в советское время, впервые за пятьсот лет. Русскими ей были отданы в совместное владение земли и природные богатства на юго-востоке и вся промышленность этой в прошлом сельской страны. Никто не мешал украинцам жить и развиваться. В советские и постсоветские годы Россия всемерно помогала братскому народу, не желая отвергать тысячелетнюю общую судьбу, единую веру, язык, культуру. Различия между украинцами и русскими не более существенны, чем между великороссами и белорусами, кубанскими казаками, поморами, сибиряками, между православными и старообрядцами. Ненависть украинцев к москалям смешана со жгучим желанием отнять и присвоить: самоназвание «русский», общерусскую древнюю и новейшую историю, русские земли Донбасса, Новороссии и Крыма, русских гениев, их мировые достижения. Лишь глубоко ущербные люди могут переводить Сковороду и Гоголя на украинский язык, утверждать, что украинцами были князь Владимир, Иван Фёдоров, Владимир Даль, Пётр Чайковский, Николай Пирогов, Владимир Вернадский, Илья Мечников, Михаил Булгаков, Владимир Филатов, Александр Вертинский, Анна Ахматова, Шолом-Алейхем, Сергей Прокофьев, Сергей Королёв, Олег Антонов, Евгений Патон и Борис Патон, Николай Амосов и даже немецкоязычный еврейский поэт Пауль Целан, родившийся в Черновцах.

Вершин развития украинцы достигли в «имперской», «колониальной», «всех угнетающей» России. Появились ростки украинской литературы, классической музыки, живописи, возник театр. Среди этнических украинцев было немало мировых знаменитостей, хотя почти все они считали себя русскими: Максим Березовский, Дмитрий Бортнянский, Николай Лысенко, Александр Мурашко, Александр Потебня, Иосиф Тимченко, Игорь Сикорский, Александр Архипенко, Серж Лифарь. Но вождям українства этого показалось мало. Был придуман «украинский авангард». В него включили художников Казимира Малевича, Давида Бурлюка, Александру Экстер, Владимира Татлина, Александра Шевченко, Александра Богомазова, Владимира Ермилова, Владимира Пальмова, Лазаря Лисицкого, композитора-модерниста Валентина Сильвестрова и других – лишь потому, что они жили и творили в очагах общерусской культуры (Киеве, Одессе, Харькове), вошедших в УССР. С таким же успехом можно называть Марка Шагала белорусским художником, а Михаила Ларионова молдавским. На Украине были свои авангардисты (Константин Редько, Анатолий Петрицкий и др.), но не возникло самобытного «украинского авангарда», как не возникло и особого «украинского модерна», несмотря на творчество художников Георгия Нарбута, Михайло Бойчука и композитора Бориса Лятошинского. Не появилось и «украинской науки», хотя в советское время на Украине работали замечательные учёные. Те, кто настаивает на глубоких различиях между украинской и русской культурами, не может провести между ними границу. Более того, русская культура и сейчас вбирает в себя украинскую, а та стремится её отторгнуть и рушится в безнадёжную местечковость.

Собственную историю украинцы ведут от Галицко-Волынского княжества, которое существовало два неполных века в полузависимости от поляков, литовцев и монголов. С 1387 года западэнци потеряли государственность и четыре с половиной столетия оставались в составе Польши, Литвы, а затем Австро-Венгрии – в кабале у чужих по вере, языку и национальности помещиков. В Галиции крепостное право было отменено в 1848 году, в России к тому времени крепостными оставалось лишь около двух пятых крестьян – единоверных и единокровных со своими господами. На Украине рано исчезло служилое дворянство – основа государственности, и это роковым образом повлияло на судьбу страны. Последними видными его представителями были православные князья XV и XVI веков Василий Острожский и Дмитрий Вишневецкий по прозвищу «Байда», от казаков которого, вероятно, произошли мои далёкие предки. После Брестской унии переход украинского дворянства в католицизм и полонизация ускорились, на Западной Украине роль образованного сословия перешла к полуграмотному униатскому духовенству, которое отличались от селян лишь тем, что обладало личной свободой.

На европейских картах Украина появилась в 1635 году «на окраине» между Польшей, «Московией» и причерноморской «Малой Тартарией». Она исчезла с карты Сансона 1648 года и вновь оказалась на карте Зандрарта 1670 года, но лишь на Правобережье Днепра. Киев вошёл в состав Московского царства в 1667 году, до этого он принадлежал Литве. На итальянской карте 1737 года правобережная «Казакия» всё ещё помещалась внутри «Малой Тартарии». Лишь с 1783 года эти земли были отвоёваны у Турции и присоединены к России вместе с казачьим Диким полем.

Запорожцы кочевали в южнорусских степях, которые до конца семнадцатого века не входили в состав России. Они подчинялись атаманам и гетманам, меняли их, как хотели, противились любой силе, стеснявшей их безудержную вольницу. Воевали поочередно с Турцией, Польшей, Крымом, Россией. У них же искали помощи в борьбе с очередным бывшим союзником. Государства содержат свои армии, обитатели Дикого поля «кормились» набегами на соседей – от Валахии до России. Казацкие курени и ватаги держались на разбойничьей спайке. Они грабили и убивали, чтобы жить, грабить и убивать. В начале семнадцатого столетия так разбойничали отряды Сагайдачного в среднерусских областях, спустя три века банды Махно на Донбассе и в южнорусских землях. Казаки смогли создать лишь зыбкую кочевую народность, которую нельзя считать вполне украинской. Лев Гумилёв показал, что в этногенезе этого «ядра українців» участвовали половцы и другие степняки-кочевники, перешедшие в православие. От турок и татар запорожцы переняли не только слова есаул, атаман, шаровары, кушак, чекмень, башлык, тютюн, люлька, тулумбас и кривую саблю, но и крайнюю жестокость в войнах и грабежах, коварство и предательство. Турецким по происхождению является и роковое для Украины слово майдан «площадь».

Украинцы – носители «пограничного сознания», столетиями они колебались между выбором быть русскими и с русскими или против них. Малороссы самоуправлялись страхом: кого боялись, тому отдавали свою волю, затем покорялись новому властителю. Их анархичное по природе сознание не признавало власти правящих сословий, тяготело к самоорганизации в виде сельских общин или казачьих дружин с выборными атаманами. Их кругозор был прост. У одних семья, хата, село и односельчане, у других – военный курень, куда женщин не допускали. Всё, что за пределами было неважно. Западэнци, особенно, жители Карпат веками сопротивлялись полякам, венграм, румынам, которые непрестанно воевали друг с другом. В этом очаге многовековой жестокости возникли многие черты сознания и поведения, перешедшие к украинцам: недоверие и вражда к соседям, надежда на дальних покровителей (России, Германии, англосаксов) и готовность им служить, пока это выгодно.

Стихийное православие в Запорожской Сечи было замешано на язычестве, культе насилия, убийства и смерти в бою. Нынешняя Украина – воинствующая диктатура с постхристианской, демонической мифологией. Её корни уходят в те времена, когда в народном сознании возникла поговорка: «Тату, лізе чорт у хату! – Дарма, аби не москаль (Тятя, чёрт лезет в хату – Ладно, лишь бы не москаль)». Готовность продать душу дьяволу из ненависти к соседям привела в наши дни одних к глумлению над москальскiм православием, других к переходу в униатство, третьих к языческому сатанизму. В его тёмной силе воплотились остатки древнего двоеверия – почитания небесного Белобога и его могучего противника Чернобога. Поклонение этому божеству смерти, зла, войны и преисподней пришло с запада славянского мира, после Крещения впитало в себя отголоски манихейской ереси богомилов, колдовские и ведьмовские обряды. До конца XVII столетия в верховьях Днепра, на правобережье севернее Припяти, между землями Польши и Литвы располагалась Чёрная Русь («Russia Negra» на карте XV века, «Schwarzreussen» на карте 1660 года). О народности этого обширного края известно мало, её происхождение возводят к кривичам, чьё самоназвание сближают со словами кривой, кривда, и полещукам, позднее других принявшим христианство. Полещуки сих пор проживают на Полесской равнине в труднодоступных болотистых лесах, хранят магические обряды, почитание костров, кикимор, леших, заложных покойников, упырей. Другим очагом украинского ведьмовства являлись Карпаты.

У Чёрной Руси не было чётких границ, её население со временем разбрелось по Украине. В их потомках дремала чорна вiра в духов преисподней, у которых колдуны (чаклуни, чаклунки) искали силы для псування «наведения порчи» на соседей. Військови відуни помогали запорожцам побеждать врагов змовленою зброєю «заговорённым оружием». Чтобы спознаться с чёртом, нужно было наступить на икону и отречься от православной веры. В старинной и любимой по сей день народной песне «Ой, не ходи Грицю та й на вечорниці» девушка-чарiвница варит смертельное зелье и со змеиной улыбкой отравляет изменника…

Неоязычество легко смешивается с магией, садизмом и сатанизмом. Мистическим прологом к войне с Богом и Россией стали ведьмовские кощунства участниц группы «Femen». В августе 2012 года со словами «пора рушить устои мракобесия в людских головах», они спилили Поклонный крест в Киеве у Майдана, установленный в память о жертвах советских репрессий. С беснования сатанистов начались тяжелейшие духовные потрясения Украины. Появление в Киеве и по всей стране бойових відьом «боевых ведьм», их шумный успех в украинских СМИ и среди населения – признак массового безумия, псування свідомості «порчи сознания».

У современного справжнього (настоящего) українця нет стойких религиозных верований и политических убеждений, его сознание мучительно колеблется между сверхценностью и неполноценностью, исключительностью и исключённостью. Шатание из крайности в крайность приводит к слепой зависимости от похвал «мирового сообщества» и чудовищной злобе по отношению к «обидчикам», «врагам», на которых ему указывают с Запада. Те, кому украинцы отдали власть на Майдані незалежності, использовали их вековые слабости: внушаемость, гордыню, злость, зависть и невежество вечно угнетаемых селян, готовность ради наивной мрiï «мечты» всех обмануть, заменить Бога дьяволом, продать ему душу. О смеси простодушия и хитрости говорит русская пословица: «хохол глупее вороны, но хитрее чёрта». Украинцы чванливо уверяют себя: «де хохол пройшов, там єврею робити нічого». Самонадеянных и «малых разумом», их заманили на гибельный путь, словно в украинской сказке «Iвашко та вiдьма». Обман ведьмы Ивашка осознал лишь на том свете, где за него горячо молились покойные родители. Украинцы легко повелись на лесть и раскрытые издалека объятия Европы. Запад посулил им сытое «европейское будущее» в обмен на безропотное послушание и «героические жертвы».

Украïнство возникло на волне позднего восточноевропейского романтизма. М. Грушевский, автор девятитомной «Истории Украины-Руси», в 1900-е годы призывал к замене самоназвания «русские» на польское ukraińcy (українці), возводил их появление к антам IV века, объявлял «украинскими» все восточнославянские княжества, Киев называл «матерью городов украинских», уверял, что украинцы в корне отличаются от русских – «потомков угро-финнов». Дореволюционные историки единодушно называли его «учёным-лгуном». Мало кто слушал и мракобеса Н. Михновского, автора «Десяти заповедей» (1903): границы «единой, неделимой» Украины простираются «от Карпат до Кавказа /…/ Все люди – твои братья, но москали, ляхи, венгры, румыны и евреи – это враги нашего народа… Украина – для украинцев! Итак, выгони отовсюду с Украины чужаков-угнетателей. Всегда и везде используй украинский язык».

Воинствующий украинский национализм поддержали троцкисты и ленинцы в ходе русофобской политики «коренизации» малых народов России. Началась упорная борьба «красных комиссаров» с русскими по духу интеллигенцией, рабочими и крестьянами, отрезанными от своей культуры границами новосозданной УССР. С распадом Советского Союза «ленинская бомба» сепаратизма взорвала огромную страну. На Украине немедленно приступили к насильственной украïнiзацii русских. Есть множество примеров успешной жизни в одном государстве представителей разных языков и культур: Россия, Швейцария, Бельгия, Финляндия, Канада, Индия и так далее. На Украине глобалистами был установлен террор меньшинства не по классовому признаку, а по языковому.

В мове, придуманной Грушевским и его последователями, общерусские слова заменены их звуковым написанием, просторечиями, заимствованиями из церковнославянского, западнославянских и иных западных языков. Из числа общих синонимов в русского языке и его юго-западных диалектах исключалось более привычное слово, а в качестве «украинского» оставлялось менее известное или полузабытое. Его произношение предельно изменялось. Украинский сложносочинённый новояз соединяет древнерусские архаизмы и неологизмы (заимствования), при этом почти совпадает со структурой русского языка: те же падежи (кроме добавленного звательного), склонения, приставки, окончания и пр. Выдающийся языковед Николай Трубецкой заметил в 1927 году: «различия между народными говорами северной Франции и говорами Прованса не только сильнее, но и значительно древнее различий между малорусским, белорусским и великорусским»; украинские националисты «решили создать литературный язык исключительно на основе народного говора, чтобы этот язык как можно менее походил на русский».

Вражда и ненависть не созидают. Нацистское украïньство не смогло развить свой просторечный диалект в полноценный язык, а сельский фольклор, при всём его богатстве – в подлинную культуру. Просторечная мова годна для сельского быта, песен, этнографических фильмов и общения украинских эмигрантов, но не способна стать языком развитого государства (его науки, техники, медицины и др.). Наш единый в истоках язык – проторусский, а не «протоукраинский». Ветка может считать себя деревом, но засыхает, если отделяется от ствола. У нас общие святые и святыни, сказки и летописи, хотя древнейшие былины о князе Владимире, Илье Муромце, Святогоре и другие сохранились лишь в русском эпосе, а собственно «украинский» начался в XVI столетии с дум «О козаке Мамае», «О Марусе», «О козаке Байде». В казацких хрониках XVIII века никого не смущало самоназвание «Малороссия»: «Краткая история Малороссии», «Опис про Малу Россию», «Краткое описание о козацком малороссийском народе», «История русов или Малой России».

Подавляющее большинство малороссов веками оставались православными и воевали за отеческую веру с поляками и турками. Украïнцями называли городских униатов Галиции, поскольку её сельское население не признавало «папску вiру». Враждебное к соседним народам и народностям украïнство, словно тяжёлый недуг, стало развиваться после правления Екатерины II. Она отменила вольность склонных к измене и бунтам запорожцев, зачислила их в реестровых казаков, пожаловала казачьим старшинам русское дворянство, заставила всех украинцев платить налоги, от которых ранее они были избавлены, и закрепостила селян. Общая вражда к императорам не объединила украинцев с русскими крепостными, она обратилась на всех москалей и с тех пор тлела в душе, проскальзывала в поговорках: «З москалем дружи, а камінь за пазухою тримай (держи)», «Хоч і добра людина та москаль». В ответ русские усмехались: «Хохол не соврет, да и правды не скажет». Но жизнь брала своё. Оба народа вместе жили и воевали, создавали семьи и трудились, богатели и развивались. Сходились на том, что из двух первоапостолов «Петро робив хохлів, а Павло москалів».

Русоненавистничество искушало слабых и более всего проявлялось в ущербных личностях. Крепостного селянина и подпольного бунтаря Тараса (его греческое имя означает «смутьян, бунтарь») дважды выкупали на волю москалi из петербургской Императорской Академии художеств: Карл Брюллов, Алексей Венецианов, Фёдор Толстой и др. После первого выкупа в 1838 году Шевченко ответил им на свой лад в поэме «Катерина», посвящённой В.А. Жуковскому: «москаль – це така гидота, що викликає лише огиду (москаль – это такая гадость, которая вызывает только отвращение)». Холопскому хамству чужда искренняя вера и благодарность – первый шаг к благородству. В последних словах стихотворения «Якби ви знали, паничі» (1850) Шевченко проклинал и земную жизнь, и Бога:

 
Хула всьому! Ні, ні, нічого
Нема святого на землі…
Мені здається, що й самого
Тебе вже люди прокляли!
 

В стихотворении «Юродивий» (1857) он называл украинцев «нiмiï подлii раби», а себя – «юродивим святим лицарем». Кощунства наполняли его поэмы «Сон» (1844) и «Марiя» (1859). Через два года, на свой 47-й день рождения, Тарас Шевченко скончался от многолетних запоев.

Основой позднейшего украïнства стала смесь национализма с русоедством, богоборчеством, язычеством и лживостью. Немало украинских деятелей культуры советского времени являлись скрытыми русоненавистниками, их чувства подогревались «ленинской национальной политикой». В Александре Довженко, селянине, пробившемся в коммунистическую элиту, двуличие партийного интернационалиста скрывало убеждённый расизм: «Русский народ – это полукровка, в нем – и татарская кровь, и мордовская… Кацапы, одним словом. Украинцы – и добрее, и умнее…» Символичен его фильм «Земля» (1930), один из героев заявляет: «Бога нема». Прогоняет русского священника, тот в ответ проклинает всех «нечестивых». Овдовевшая невеста убитого комсомольца беснуется, словно ведьма, раздевается догола и крушит иконы. Колхозники вслед за партийным агитатором видят в небе самолёт, заменивший для них Бога и ангелов.

Украïнство некоторых актёров и артистов включало в себя русофобию и юдофобию. В 1982 году, после открытия международной выставки «космической фантастики» во Львове, на которую я пригласил нескольких местных художников, меня зазвали на вечеринку к незнакомым людям. За столом восседали только мужчины, письмэнники та живописцi. Пили горилку, ели сало, шумно гутарили на мове, я пытался разобрать смысл. Под конец застолья кто-то грузно поднялся вместе с очередной рюмкой и прогорланил слова, которые запомнились на всю жизнь: «спершу будемо вбивати жидів, а після москалів». Не понять было невозможно. Вислоусый западенець выпил, за ним в полном молчании остальные. Я поёжился и сжал рюмку в руке, на меня не обратили внимания. Вскоре все неспешно разошлись. В Москву я вернулся, не догадываясь, что услышал краткую политическую программу будущей нэзалежної України. С одной лишь поправкой: еврейские погромы начнутся после русских, от них укронацисты вряд ли удержатся, когда начнут мстить всем и вся после своей окончательной зради.

До 1991 года русоненавистничество таилось лишь в сознании униатов, украинских эмигрантов и горстки городских «книжных националистов», затем его принялись насаждать открыто и повсеместно. Партии «Рух», «Свобода», «Батькiвщина» из националистических превратились в русофобские. Управление страной начали перехватывать глобалисты. 24 августа 1991 года, сразу после путча Ельцина и провозглашения независимости, началось создание украинской армии. При зачислении в неё всем задавали вопрос о готовности воевать с Россией и стрелять в русских. Начиная с Л. Кравчука, к власти в вільнiй Українi пришли «президенты смерти». Нацистских правителей без колебаний принимали в среде «западных элит». За четверть века они сумели превратить народ в бесправных наёмников Запада. Книга Л. Кучмы «Украина – не Россия», написанная под диктовку англосаксов, появилась в 2003 году как пролог будущей войны. Украину превращали в Анти-Россию. «Оранжевый» госпереворот 2004 года после противозаконного третьего тура президентских выборов и победы В. Ющенко не смог раскачать страну. Это удалось лишь через десять лет. Тупиковый путь в Европу при разрыве теснейших, взаимовыгодных связей с Россией противоречил интересам Украины и здравому смыслу. Украинцы не желали войны с русскими, несмотря на вспышки неприязни к москалям в века минувшие. Их души подчинили с помощью Соблазна, Мифа и Страха. И толкнули в братоубийственную бойню.

Главный, смертельный соблазн заключался в отказе от федеративного устройства страны, на котором настаивала Россия и здравомыслящие украинские политики из «Партии регионов», которая была сметена Евромайданом вместе со своей главой и трусливым Президентом. Запад, который стоял за этим переворотом, навязал многонациональному народу Украины – исторической части многонациональной России – путь насильственной украïнизации, который неизбежно вёл к вооружённому столкновению с Россией. Не понимать это было невозможно. Силы мирового зла железной рукой готовили страну-жертву к гражданской войне, превращали в своё слепое орудие, вооружали и воодушевляли.

Украинцев погрузили в недра мифа. Уверили, что с Востока им грозит москальске пекло, что героi отдадут жизнь на войне, чтобы их детей и жён приняли в європейский рай, заменивший комуністичне свiтле майбутнє. Внушаемыми оказались не все. Для воздействия на остальных были использованы проверенные методы управления массовым сознанием. Уже в годы «перестройки» началась работа глобалистов с приверженцами тоталитарных сект. Украину наводнили сотни деструктивных психокультов: Церковь сайентологов, харизматики-пятидесятники, Богородичный центр, Посольство Божье, Белое братство, Дети Бога, Церковь объединения, Общество трансцендентальной медитации, Общество сознания Кришны, Орден «Чёрный крест» и т.д. Более всего сектантство насаждалось среди русскоязычного населения в Киеве и округе, в Днепропетровской, Запорожской, Донецкой, Одесской, Харьковской, Крымской областях. Менее всего в Закарпатье и на Западной Украине, где не требовалось українізації.

Среди неоязыческих сект особое место заняла «Рідна Українська Національна Віра», созданная в 1960-е годы в Канаде. Её последователи считают Единым богом мироздания «умирающего и воскресающего Даждьбога», уверяют, что эта солнечная религия людей белой расы возникла 25 тысяч лет назад на землях нынешней Украины. Мифология рiдновiрiв прекрасно подходила для создания подросткового национального мифа. Первой на земле являлась цивилизация индоукраинцев, давшая человечеству первый язык на земле, культуру, науку и пр., от неё произошли шумеры и иные древние народы, украинцы покорили монголов и семитов. Символом секты стал жёлтый тризуб в синем круге и ореоле пылающего солнца, на Украину она проникла в 1991 году. В ней укронацизм наиболее полно смешался с неоязычеством и псевдоправославием, превратился в істинну украïньску вiру. Україновери посещают христианские церкви, но Украина для них «понад усе і стоїть над релігією, яка повинна служити їй (превыше всего и стоит над религией, которая должна служить ей)».

Этот новодельный миф глубоко запал в головы полуграмотных селян и их недоучившихся потомков. Они поверили, что великі укри, праотцы бiлоï раси, столкнулись со злобными недочеловеками, от которых произошли нынешние клятi москалi – наследники монгольской орды, «православные татары», не имеющие никакого отношения к Русi. Они испоганили руську мову, присвоили себе самоназвание украïнцiв «русы», историю и культуру Древней Руси, которая всегда называлась Киïвською Руссю. Эти нелюди и их цари установили азиатское иго над вiльним європейським народом, принесшим миру ещё в доантичные времена казачью демократiю. Это они обрушили на Украину большевистский москальський терор, устроили Голодомор, сгноили в Гулаге героїв Вiтчизны, а когда распалась их ненависна держава, принялись бороться с українською незалежністю. В войне за свободу Украине поможет весь цивілізований світ. Она уничтожат москалей, победит поляков и под своей властью объединит всех славян в украинской империи.

Цель тоталитарной секты – создание внушаемой псевдоличности. После 1991 года опыт самых известных гуру переняли киевские телеведущие и повели за собою телеведомых. Разум вытесняли чувствами, людей доводили до повальной истерии, затем вбрасывали в толпу «ключевые слова», и сознание взрывалось. Украина попала под иго сатанистов. С нечеловеческой настойчивостью они принялись создавать огромную секту свідомих (сознательных) украïнцiв. Их стали называть нацією, а остальных считать ворогами. Убедили, что українці – вища раса и призвана вместе с «цивилизованными народами» властвовать над руснею. Религиозность довели до самообожествления, любовь к родине превратили в безумную ненависть до клятiх москалів, смысл жизни свели к смерті в бою проти ворогів и т.д.

В государстве-секте создавалось пьянящее чувство общности, восторженной любви к «своим» и ярой ненависти к «чужим». За несколько десятилетий сектантство отравило душу народа, разделило его на «правильных» и «неправильных». Вожаки собирали свідомих в толпы, вели на факельные шествия под нацистскими знамёнами с плакатами и кричалками, заставляли прыгать на площадях, обниматься и петь гимны. Немое большинство согласилось стать свiдомими, назвать всех несогласных ворогами. Подчинение скрытых москалів своей воле льстило чувствам се-люков, ненавидящих городскую культуру, науку, образованность. Так преодолевался комплекс неполноценности у народа, не создавшего ничего подлинно великого и упивающегося выдуманным величием. Свiдомий гордится своим украïнством, не пытаясь понять ни прошлое, ни настоящее, охотно верит его истолкователям из киевских телестудий и наукових інститутів. И вопреки всему «живёт в телевизоре», интернет-картинках, в социальных сетях и минутных страстях.

Втягивание в секту всегда сопровождается принятием её «новояза». С этой целью в стране принялись искоренять русский язык, заменять его мовой, а в Галиции гварой – невероятной смесью слов из западнославянских и европейских языков. С 1992 года русский язык неуклонно изгоняли из высшего, а затем школьного образования, СМИ, общественной жизни и культуры. Были запрещены фильмы, театральные постановки, песни, книги на русском, разрушены памятники русской истории и культуры, переименованы связанные с ними названия городов и улиц. Этому натиску молча противилось большинство жителей страны, особенно, украинцы, живущие восточнее реки Збруч, которых западэнци презрительно называют схiдняками.