Текст книги "Район плавания от Арктики до Антарктики. Книга 3"

На заднем плане справа колония Аделей и ледокол «Капитан Хлебников». Смолин – крайний слева

Ну а в четвертом круизе, с февраля по март (позднее лето), время посмотреть, как взрослые пингвины добывают криль и кормят своих птенцов. Ходят они всегда строем, как чисто военная структура аракчеевской выпечки, – завораживающее зрелище, и если вдруг появляются их злейшие враги – косатки и морские леопарды, из-за которых в год погибает около пяти процентов пингвинов, то выпрыгивают из воды как тушканчики и улепетывают на максимальной и необычной для себя скорости подальше от опасного места. На ледяном берегу двигаются с приличной скоростью, лежа на брюхе и помогая себе передними плавниками, как работает опытный гребец веслами.

В антарктических круизах цена путевок также зависела от продолжительности рейса и класса каюты, варьируясь от 13 до 25 тысяч долларов.

До Хобарта шли экономичным ходом, на одном двигателе из шести, со скоростью около 10 узлов, экономя значительное количество топлива на дальнем переходе, предварительно рассчитав подход ко времени прибытия антарктических туристов. И хотя погода в меридиональном направлении стоит вполне благоприятная, с ясными солнечными днями, легкими барашками и ласкающим ветерком, в основном от скорости своего же судна, стаями резвящихся дельфинов, гоняющих косяки рыб, и красивыми полетами летающих рыб за 100—200 метров, убегающих, а скорее – улетающих от хищников, их преследующих, даже небольшая вечная океанская зыбь давала о себе знать приличной бортовой качкой с малым периодом и оттого стремительной и резкой. В каютах и на палубах традиционно закреплялось все движимое и недвижимое имущество, которое могло быть сорвано со своих штатных креплений – и будет летать по каюте до тех пор, пока не найдет себе подходящего места и расклинится или просто разобьется в клочья, фракции которого еще долго будут летать по каюте, нанося повреждения всему её оборудованию. Все-таки ледокол есть ледокол, и открытый океан – не его стихия. А вокруг по-прежнему тишина, и едва слышны легкий шум работающего двигателя и шорох разрезаемой форштевнем морской глади с уходящими далеко за корму и теряющимися на горизонте белыми усами. Безоблачное небо и яркое солнце с изредка появляющимися вдали висящими островками. Переход занял почти месяц, и работающие на верхних палубах загорели до бронзового состояниях, хотя в южных широтах и не рекомендуется принимать солнечные ванны продолжительное время из-за появляющихся озоновых дыр, которые облюбовали в качестве своей штаб-квартиры Южный полюс и прилежащие районы, распространяющиеся на Новую Зеландию и даже на Австралию, но нашего человека можно напугать до смерти, и он будет придерживаться вменяемых правил… несколько дней, а потом снова вернется к своим старым излюбленным привычкам. Чтобы разнообразить досуг заскучавшего в своей обыденности экипажа, при переходе экватора организовали праздник Нептуна, но без особых излишеств, как в рейсах с туристами. 20-го ноября благополучно прибыли в порт назначения, где уже не было тропической жары и Южный океан дышал гораздо сильнее, порождая все усиливающуюся зыбь, которая отражалась и на ледоколе, не давая спать или отдыхать его экипажу, перекатывая людей в своих койках с боку на бок, и никакие расклинивания при этом не помогали. Приходилось спать урывками, пока очередной стремительный и резкий крен не выбрасывал из койки. Больше всего страдали обитатели самых верхних кают, ибо амплитуда качки самая большая на высоте, где находятся каюты капитана и главного механика. Поэтому Александр проводил в машинном отделении гораздо больше времени, чем обычно. Действие качки на нижних ярусах, и особенно в машинном отделении, минимально и ощущается гораздо легче. «Что же будет на переходе до антарктических предместий, пока не спрячемся в лёд?» – поневоле приходили навязчивые тоскливые мысли и вопросы без ответа.

За несколько дней стоянки в порту Хобарта отоспались и приготовили судно к первому антарктическому круизному рейсу и, взяв на борт всю группу исследователей по своей воле, 25-го ноября отправились в море Росса в юго-западной части материка, через которое так же, как и через остров Врангеля на дальнем севере, проходит линия перемены дат, то есть 180-й меридиан, на котором сходятся восточное и западное полушария планеты, при этом если следовать с запада на восток и пересечь 180-й меридиан, то одни сутки вылетают, а если с востока на запад, то одни и те же сутки повторяются два раза, потому и называется «линия перемены дат». На переходе в море Росса ледокол испытывал самую сильную качку за все время работы в качестве круизного лайнера, на судне поотрывало всё, что можно было оторвать, а вновь прибывшие пассажиры, подвергаясь невиданным мучениям, наверняка проклинали тот день и час, когда купили круизную недешевую путевку для обозрения околоантарктических вод и самого континента, их буквально выворачивало наизнанку, одно лишь напоминание о еде вызывало дополнительные трудноостанавливаемые рвотные позывы и резкие сокращения желудка. «За ваши деньги можем предоставить любые экстремальные услуги», – но это уже к владыке морей и океанов Нептуну, все-таки вода занимает 76 процентов общей площади планеты, и хотим мы того или нет, но с водой должны обращаться на «ты», помня, что она нужна не только для приготовления кофе или виски с содовой. Но качка продолжалась недолго, спустя несколько дней судно вошло в свою родную ледяную стихию из битого льда, и качка постепенно прекратилась. На следующий день немного отошедшие и изрядно похудевшие туристы добрались до еды, и при этом аппетит был такой, будто их не кормили целую неделю. На борту находились два новозеландских вертолета, которые интенсивно использовались для осмотра антарктических достопримечательностей с высадкой на айсберги, вулкан Эребус на острове Росса – самый южный действующий вулкан на Земле, высотой 3794 метра. Кроме него на острове имеется еще несколько давно потухших вулканов. На «Зодиаках» совершали вылазки в самые интересные места, такие как научно-исследовательская станция «Терра Нова» («Новая земля» в переводе с итальянского и латинского) и американская «Мак Мердо», посещение птичьих базаров, где неумолкающий гвалт тысяч нелетающих птиц полностью лишает слуха через несколько минут. На обратном пути зашли на острова Окленд и Эндбери, где находится морской заповедник со многими ограничениями для посетителей и экскурсантов. Острова заросли мелким кустарником и жёсткой травой. Их животный мир в основном представлен новозеландскими морскими львами, морскими слонами, котиками и множеством морских птиц и пингвинов. Перед каждой вылазкой проводится подробный инструктаж пассажиров о соблюдении правил безопасности и безопасной дистанции при встрече с морскими львами, которые хотя и с виду безобидные, но если подойти ближе, то могут и напасть, приняв за соперника. В субантарктических водах жируют целые стада китов различных видов, распоряжаясь тучами криля и планктона по своему усмотрению. В настоящее время популяции китов значительно выросли после введения в действие в восьмидесятых годах международной конвенции, и хотя ее подписали далеко не все китодобывающие страны, но промысел постепенно почти сошел на нет и количество китов, едва не истребленных, стало восстанавливаться.

Второй рейс проходил примерно по такому же маршруту. Уже заметно потеплело, и дневная температура поднималась до +5 градусов. Многочисленные колонии пингвинов всех видов, начиная от самых больших императорских и немногим меньших королевских и заканчивая самими маленькими Аделями, занимали огромные пространства, и в связи с появлением птенцов появилось множество дополнительных хлопот и обязанностей, главными из которых являлись охрана своих детенышей от хищных птиц и кончая частым кормлением, ибо малыши постоянно хотели есть. Интересные номера входили в программу путешествий, порой удивляя своей оригинальностью, граничащей с крайней опасностью. При стоянках ледокола в шельфовых ледниках моря Росса устраивали купание или ледовое крещение, но все-таки температура в реке Иордан сильно отличается от таковой в море Росса: в воду опускали трап, храброго исследователя привязывали страховочным концом, и затем любитель экстравагантных водных процедур нырял в полынью, выныривал, после чего его быстро вытаскивали на лед и подносили чарку с ромом согласно старинным пиратским обычаям. Посмотреть на небывалую экзотику собирались не только зрители с ледокола, но и огромные стада пингвинов всех мастей, видимо, кто-то из них уже пустил слушок о предстоящем купании, и, успев к самому началу, они с откровенным любопытством глазели на ненормальных представителей белых незнакомцев, не создающих им дискомфорта или вреда в отличие от многочисленных хищников, и, следовательно, незнакомцев не стоит бояться как не приносящих пингвинам зла. Причем пингвины вели себя совсем нескромно, вплотную приближаясь к собравшимся, расталкивая людей, чтобы поближе подобраться к месту священнодействия и рассмотреть процесс во всех подробностях. На этот круиз пришлось празднование встречи Нового 2002 года, выпавшее на переходе из Хобарта в Антарктиду. Все прошло на высшем уровне – с давно запасенной искусственной елью и настоящим дедом Морозом со Снегурочкой, выбранными из самых достойных членов экипажа: с хорошим юмором и коммуникабельностью, с заранее отрепетированными и выученными текстами. С погодой на этот раз повезло, наверное, Всевышний сжалился и не захотел, чтобы повторились неприятные события предыдущего рейса, тем более во время встречи Нового года. Праздник прошел весело и шумно, без прежних штормовых страданий. На обратном пути зашли на остров Кэмпбелл, открытый еще в 1810 году во время охоты на тюленей. Постоянное население острова сохранялось до 1995 года, а затем он совсем опустел и превратился в необитаемый. Видимо, подросло поколение юных, и оно доконало своих стариков покинуть этот забытый богом и людьми уголок и переехать в более цивилизованные места. Закончился рейс в новозеландском Литтлтоне, небольшом порту на восточном побережье Южного острова, по сути дела являющемся пригородом города Крайстчерч. В Литтлтон зашли для смены экскурсантов и пополнения бункера.

Третий и последний круизный рейс прошел по уже знакомым местам, с заходом на острова Окленд и Эндерби для знакомства с местной флорой и фауной. Всё то же, исключая разве что подросших пингвиньих малышей, которых птенцами уже не назовешь. Они уже учились плавать и ловить криль самостоятельно, но под пристальным надзором родителей. Погода понемногу ухудшалась, и серые тучи все чаще появлялись на ясном небе, напоминая о скором приближении осени. Хотя фактически разобрать на самом деле, когда в Антарктиде зима меняет осень, невозможно: разве что по календарю. Случаются и осенью сильнейшие бураны, когда сутками идет снег, укрывая все пространство, доступное для глаз, белым покрывалом. В тамошних местах ношение солнцезащитных очков обязательно, в противном смысле можно потерять зрение, и одной лишь «куриной слепотой» здесь не отделаешься. Яркое солнце отражается от белокипенного снега, и смотреть в любом направлении невозможно, глаза непроизвольно закрываются, чтобы как-то предохранить сетчатку от выгорания. Единственное спасение – темные защитные очки. Они также и прикрывают часть лица от безжалостного ультрафиолета, да и отращивание бороды не есть особая черта полярников, чтобы как-то выделиться, – это все лишь необходимость по той же самой причине, спасти часть лица, подбородок и шею от солнца, после воздействия которого кожа начинает шелушиться и отпадать, и так бесконечно, ничего хорошего в этом случае людям не сулит. Рейс завершили 11 февраля в своем базовом тасманийском Хобарте. Четвертому рейсу не суждено было состояться из-за длительности первых трех. Время поджимало, и погода портилась, да и смотреть в это время года – начало осени, когда все напоминало о близкой зиме, – было совершенно нечего, исчезли строгие южные краски, вся живность тоже готовилась к зиме, и птичьи базары уже не были столь оживленными, молодые пингвины подросли, и уже трудно было их отличить от родителей, разве что ещё ростом не дотягивали.

В круизных рейсах многие пассажиры соблюдали диету, вернее, старались ее блюсти, и многие блюда и десерты – торты, мороженое и фрукты – перемещались из ресторана туристов, расположенного в кают-компании, в столовую команды, где питался весь экипаж. И эта процедура всеобщего обжорства происходила на протяжении длительного времени, так как все притягательные сладости и фрукты находились на столах ежедневно в неограниченных количествах. В результате к концу рейса многие члены экипажа заметно опингвинились, приобретя похожую походку и передвигаясь по палубе враскачку, выставив погрузневшие животы.

В Хобарте простояли одиннадцать дней перед дальней дорогой домой и успели обследовать небольшой, но очень уютный город. Хобарт – второй по старшинству город Австралии (после Сиднея), здесь селились англичане, французы, голландцы, потому что местный климат во многом напоминает климат южной Англии или атлантического побережья Франции; переезжая сюда, люди не испытывали дискомфорта и резких перепадов климата по сравнению с покинутыми местами. В городе находится Королевский ботанический сад с единственной в мире субантарктической оранжереей. Девственная природа и невиданные животные, совершенно не боящиеся людей, селения коренных жителей-тасманийцев во всем их древнем обличии и укладе жизни в их небольших селениях. За время стоянки провели много экскурсий по ледоколу для местного населения, проявлявшего большой интерес к редко встречающемуся типу судов, хотя Хобарт большой порт и обычным судном здесь никого не удивишь.

22 марта покинули свой «базовый» и гостеприимный порт, который многим запомнится надолго, как и всё приполярное обаяние Южного океана, несмотря на его жестокие требования к жизненной выживаемости, но тем не менее здесь тоже кипит жизнь, и обитатели давно привыкли к своей среде, продолжая производить потомство и выхаживать собственных продолжателей.

Во время перехода, при пересечении экватора, организовали праздник по случаю успешного окончания антарктических круизов, но без ритуальных и классических нептуновских процедур. После захода в южнокорейский Пусан для получения снабжения 24 марта «Капитан Хлебников» пришел в Славянку и встал в плановый ремонт. За ледоколом на время работы в круизном варианте было закреплено два экипажа, которые меняли друг друга после полного круизного рейса в обоих полушариях, то есть через год. Смена проходила плавно во время ремонта. Александр сдал дела 12 мая и, облегченно вздохнув, отправился в годичный отпуск как настоящий полярник, хотя бороду так и не отрастил. Многие члены экипажа не выносили такого продолжительного отпуска и успевали поработать на других судах в относительно коротких рейсах до возвращения на ледокол.

Отгуляв свой отпуск полностью, Александр 4 апреля 2003 года вернулся на «Капитан Хлебников». На этот раз круиз, как и год назад, начали с чукотской бухты Провидения. Александр снова прошелся по главной улице поселка, надеясь найти какие-либо признаки перемен к его возрождению, но таковых, к своему огорчению, не обнаружил. Поселок скорее напоминал декорации для какого-то военного фильма после его освобождения от оккупантов. Прибывшие на борт пассажиры, прожившие здесь несколько дней в ожидании ледокола, уже ничему не удивлялись и лишь опасались, что нечто подобное их ждет и на ледоколе, но вскоре их опасения рассеялись – и все стало на свои места. Как и год назад, круиз начался с российской Арктики. Первым пунктом захода стало чукотское селение Янракыннот, расположенное на небольшом холме у берега мыса Сенявина в расстоянии 80 километров от поселка Провидения. Большая часть местной территории входит в состав природно-этнического парка «Берингия», в котором проложены туристические маршруты. На ближайшем от села острове Итыгран находится широко известное религиозно-культовое сооружение – Китовая аллея, состоящая из китовых ребер, позвонков и челюстей, вызывающая спорные толкования, особенно со стороны «зелёных», как грустный памятник убитым китам, но для чукчей сотни, если не тысячи лет китовое мясо было одним из основных средств выживания, да и количество добытых ими китов не идет ни в какое сравнение с сотнями тысяч самых крупных в мире животных убитых браконьерами в девятнадцатом – начале двадцатого века. Затем посетили мыс Дежнёва – самую крайнюю восточную часть материковой России. Рядом, у дежнёвских сопок, находятся большое моржовое лежбище и многочисленные птичьи базары. Далее проследовали до крутого и обрывистого мыса Литке в районе бухты Пуатын на восточном побережье Чукотского полуострова, на скалах которого гнездятся многие десятки тысяч птиц и их нескончаемый гвалт и карканье слышны издалека. Затем, покинув российские пределы, перешли на американскую Аляску к острову Паффина, являющемуся частью Аляскинского морского заповедника. На острове также присутствуют громадные колонии различных птиц и многочисленные скалы в районах их гнездования приобрели серовато-белый цвет, но не от снега или льдов, а от их многолетних испражнений: многие тысячи тонн органических и экологически чистых, но никому не нужных удобрений. Далее маршрут снова проходил через российские острова Врангеля и Колючин. При прохождении острова Врангеля снова вспомнилась линия перемены дат, которую приходилось пересекать несколько раз, как в южном полушарии, так и в северном, но время, и тем более даты, на судне не переводили, чтобы не смущать и не запутывать путешественников, да и ледокол совершал все свои эволюции в меридиональном направлении от Арктики до Антарктики, не углубляясь в восточное и западное направления, так что перевод часов ничего, кроме хаоса и путаницы в изменении жизненных биоритмов, не давал – жизнь на ледоколе протекала по своему судовому времени. Оба острова полюбились белым медведям, считающими их своими вотчинами, то ли из-за их изолированности, то ли из-за изобилия снега, позволяющего создавать глубокие берлоги неподвластные сильнейшим ветрам и сорокаградусным морозам. Самцы белых медведей в зимнюю спячку не залегают, тем более что продолжительность зимы – около восьми-девяти месяцев и выдержать такую продолжительную спячку невозможно при любых накоплениях жира. Беременные самки залегают в берлогах, но не более чем на два месяца, до рождения детенышей. На обратном пути, развернувшись, как и прошлый раз, у обоих островов, подошли к чукотскому селению Уэлен – самому восточному из российских, совсем недалеко от мыса Дежнёва и входа в Берингов пролив. Здесь обитают крупные млекопитающие из китообразных: гренландские и серые киты и различные тюлени, среди которых выделяются лахтаки и любопытные нерпы. Но киты предпочитают устраивать свое пиршество южнее пролива, где гораздо большие стада криля и мелкой рыбешки, которую они захватывают своей пастью с тоннами воды, процеживая ее через свои пластинчатые усы, и оставляют в пасти десятки килограммов криля и мелкой рыбешки, которые тут же проглатываются. Рейс закончился в уже хорошо знакомом канадском Резолюте, где тут же взяли на борт новую группу путешественников, и ледокол прошел к самой северной точке Канады – острову Хершел в море Бофорта Северного Ледовитого океана. Затем посетили острова Холмен, Батерст с его вечно курящимися холмами и Кобург. Строгая северная природа с ее еще мрачными цветами едва наступающей весны и пронизывающим морозным ветром не побуждала туристов-исследователей к активным действиям за пределами уютных и теплых помещений ледокола, и они предпочитали рассматривать северные красоты с борта судна. В следующем круизном рейсе «Капитан Хлебников» предоставил туристам посетить крупнейший остров планеты – Гренландию, покрытую вечными многолетними льдами за исключением небольших участков побережья, где расположены небольшие города и селения с датской администрацией. Интересно, что площадь островной административной единицы превосходит площадь своей, по сути дела, метрополии – Дании, более чем в 70 раз. На её территории находится 10 процентов всех льдов Антарктиды, учитывая объём. Ледокол зашёл в городок Каанаак, с населением около 600 человек, названный, судя по всему, в честь какого-то индейского племени. Для путешественников с «Капитана Хлебникова» местными артистами был организован концерт: участники самодеятельности в национальных костюмах исполнили танцы народов севера. Снова прошли до островов Кобург, Эдсмир, Аксель-Хейберг (один из самых северных островов Канады) и фиорды Грили-Танкуэри в заливе Эребус. Все время плавания проходило в сплочённом однолетнем льду и изредка попадавшиеся стамухи, отличающиеся по цвету от однолетних льдов, ледокол обходил стороной. На самом судне движение во льду ощущалось как езда в грузовике по проселочной дороге, и многим пассажирам это было в новинку. Некоторые из них, потеплее одевшись, выходили на бак и долго смотрели, как штевень ледокола вспарывает лед, брызги которого далеко разлетаются в разные стороны, производя какое-то магическое зрелище на непосвященных и заставляя их часами простаивать, созерцая столь однообразную картину.

Закончив работу в Арктике, обойдя Канаду, ледокол уже по чистой воде последовал через Атлантику на внутренний рейд Гибралтара, где дали возможность экипажу немного отдохнуть перед следованием в строну Южного океана для продолжения круизов с новыми исследователями антарктического региона, представив возможность посетить интересный город, до сих пор остающийся спорной территорией между Англией и Испанией. Он, как ключ к воротам Средиземного моря, определяет свое важнейшее и стратегическое значение. По древнегреческим мифам, именно здесь две скалы, Сцилла и Харибда, охраняли вход в пролив, быстро приближаясь к друг другу, если чей-то корабль решался проскочить в Средиземное море, и на середине пролива, смыкаясь, обе скалы пускали корабль на дно вместе со всеми мореходами, а затем снова расходились по краям пролива в ожидании новой жертвы. Простояв несколько дней на внутреннем рейде, перешли на внешний, а затем очень медленно, с остановками и дрейфом, продвигались в сторону южноафриканского порта Элизабет, откуда 4 ноября должен был начаться антарктический круиз. Моряки с тоской вспоминали прошлогодний перестой между двумя направлениями в Славянке, но такая удача часто не бывает, и на этот раз не повезло: Славянка оказалась слишком далеко от Атлантики – ледокол повернул не в ту сторону. На переходе изрядно болтало из-за океанской зыби при благоприятной погоде, но мореходы не обращали на такие неудобства особого внимания, привыкшие к особенностям ледокола, и лишь встречные суда с удивлением рассматривали незнакомые формы неизвестно каким образом оказавшегося здесь ледокола, хотя Средиземное море полностью замерзало на памяти человечества лишь однажды, в четырнадцатом веке, но об этом мало кто помнит, тем более что живых свидетелей не осталось. В порт прибыли за несколько дней до начала рейса, обогнув африканский континент с юга, где встречаются Тихий и Атлантический океаны, успев приготовить каюты для пассажиров и получить контейнер с продуктами и напитками. На борт прибыли два вертолета из Новой Зеландии. За время стоянки успели познакомиться с достопримечательностями миллионного города с его непростой историей англо-бурских войн и первых концентрационных лагерей мира, авторами которых являлись британцы. Желающие успели побывать в сафари и посетить два национальных парка с представителями сугубо африканской фауны.

В Антарктику на этот раз совершили четыре круизных рейса, и каждый из них имел собственное название: первый рейс – «Далекая сторона Антарктиды – Полное солнечное затмение», с 4 ноября по 2 декабря 2003 года. Цена билетов, как всегда, варьировалась от 19 до 36 тысяч долларов и зависела от каюты и продолжительности рейса. Согласно расписанию, 5 ноября вышли из Порта Элизабет в сторону Южного океана. Маршрут пролегал через острова Крозе, французский Кергелен, Херд, на которых обитают большие популяции пингвинов, ластоногих и морских птиц, из которых преобладают буревестники и альбатросы. Далее шельфовые ледники Шеклтона, китайская база Жонгшань, залив Аманда с императорскими и королевскими пингвинами, станции Дэйвиса и Кейси. В начале перехода до входа в антарктический лед с пассажирами повторилась прошлогодняя история с попаданием в шторм. На этот раз сильного шторма не было, но ледокол на чистой воде качает всегда, и крупная океанская зыбь значительно усиливает период качки, превращая жизнь непосвященных в сплошной кошмар с одинаковыми признаками и результатами морской болезни, но, слава богу, этот период занимает всего несколько дней – и вхождение в лед снова возвращает путешественников к жизни. 21 ноября подошли к станции Дэйвиса. База основана в 1957 году и названа в честь капитана Джона Кинга Дэйвиса, избороздившего все антарктические моря. Затем перешли на первую советскую антарктическую станцию «Мирный», основанную в 1956 году. Много зданий и свой аэродром, что довольно редкое явление для здешних мест, далеко удаленных от центров цивилизации. 24 ноября, находясь в пределах Западного шельфового ледника, наблюдали уникальное природное явление – полное солнечное затмение, на несколько минут погрузившись в объятия внезапно наступившей ночи. После этого перешли к законсервированной российской станции «Ленинградская». Вместе с туристами желающим из экипажа также разрешалось слетать на вертолете на исключительную экскурсию. Осмотрели помещения, в которых жили наши соотечественники. Условия жизни, даже на первый взгляд, говорили, что они были далеко не сахар, а скорее всего – крайне тяжелыми, и, как рассказывали знатоки, членам экспедиции приходилось вынести много невзгод и страданий, чтобы заработать на новую «Волгу», ибо заработка за всю экспедицию ровно хватало на самый престижный и недоступный для простых смертных советский автомобиль. В красном уголке находилась стандартная библиотека с обязательными толстыми томами полного собрания сочинений Ленина, которые вряд ли кто читал, даже находясь в экстремальных продолжительных условиях, и, конечно, Большая советская энциклопедия, без которой «ни туды и ни сюды». Все статьи советской энциклопедии выдержаны в строгом следовании с указаниями партии и сильно отличались от статей в «Википедии», которые, наверное, к счастью, никто не видел, а то бы появилось слишком много неудобных вопросов. Очень популярными и впечатлительными являлись полеты с высадкой на айсберги. Затем последовали на австралийскую станцию Кейси.

Второй рейс назвали нарочито напыщенно: «Лорды Антарктики», с 3 по 27 декабря с возможностью увидеть птичьи базары императорских и королевских пингвинов, привлекающих к себе своим почти человеческим ростом. Цена круиза составляла от 13 до 25 тысяч американских долларов. Маршрут пролегал через наиболее интересные места: остров Маккуори, на его северной оконечности располагались лежбища морских слонов, и далее в море Росса с посещением мыса Вашингтон, итальянской станции «Терра Нова», мысов Халлетт и Адэр. Здесь находятся огромные популяции пингвинов всех видов, которые в это время высиживают яйца, и появляются первые птенцы, характерно, что яйца высиживает самец, а самка занимается постоянной добычей еды – не так-то просто прокормить одного самца. С появлением птенцов они меняются местами, и младшее поколение переходит под надзор матери, а добычей пищи занимается самец. На обратном пути традиционные заходы на острова Кэмпбелл, Окленд, Снэрс, где находятся более редкие популяции хохлатых пингвинов. Рейс закончили в новозеландском Литтлтоне на Южном острове.

Третий рейс – снова с высокопарным названием «Чудеса моря Росса», с 28 декабря 2003 года по 19 января 2004 года, – не что иное, как новогодняя экспедиция в море Росса. Цена билетов на исторических экспедициях примерно такая же, как и в предыдущем рейсе, но маршрут в обратном порядке: острова, море Росса, станция «Мак Мердо», Сухие долины Мак Мердо, остров Маккуори, Хобарт.

Четвертый рейс – с не менее выспренним названием «Великие исследователи», с 19 января по 12 февраля 2004 года, – необычный и фантастический круиз, сфокусированный на исторических экспедициях прошлого, исследовавших Антарктиду, Тасмания, остров Маккуори, хижины Скотта, экспедиция которого достигла Южного полюса в 1912 году, на месяц отстав от норвежца Руаля Амундсена, который и стал открывателем полюса, первым, побывавшим на самом куполе, но погибшая на обратном пути, и Шеклтона (1907—1909 годы), Сухие долины, шельфовые льды в море Росса, станция «Мак Мердо», острова Эндерби, Кэмпбелла и Хобарт.

«Зодиак» с туристами у айсберга

Все рейсы без исключения проходили с высадкой желающих пассажиров-исследователей в пунктах назначения на «Зодиаках» или на вертолетах. Проводились традиционные купания в водах Антарктики. Для желающих провести ночь на льду выдавались специальные утепленные палатки. В баре подавали коктейли и напитки со льдом, отколотым от айсбергов, что придавало особый шарм. Во время длительных стоянок в местах пребывания члены экипажа также приглашались на экскурсии, что встречалось с большим удовольствием и энтузиазмом.

Закончились антарктические рейсы 12 февраля 2004 года. Простояв и отдохнув в Хобарте целых 10 дней, «Капитан Хлебников» снялся в сторону дома в свои северные широты. По пути зашли в китайский Шанхай для получения снабжения для следующих рейсов. В китайском порту простояли около недели и затем направились в базовую Славянку в очередной ремонт для подготовки ледокола к следующим исследовательским рейсам в Арктике и Антарктике. 20 мая Александр сдал дела своей замене и отправился в очередной длительный отпуск.

Таким образом Александр Смолин за два своих контрактных года совершил два кругосветных путешествия, но изюминка заключается в том, что все кругосветки проходили в меридиональном направлении, фактически через оба полюса, в отличие от подавляющего количества подобных странствий, проходящих вдалеке от экстремальных маршрутов, не затрагивающих приполярных районов с их сильнейшими штормами и соответствующим волнением, а экваториальное расстояние почти не отличается от меридионального, хотя Земля и геоид, и разница между ними составляет всего-то 70 километров, что при длине экватора в 40 тысяч 75 километров, по сути дела, ничтожно мало.