Текст книги "На буксире. Гошины штаны. Алина. Ключ на 32. Пляски розовой лошади"

– Они поверили?

– Возможно. Он несколько раз переспрашивал. Но что я скажу? Я ведь в самом деле даже не знаю, кто эти люди. А как сильно я эту семейку ненавижу, им известно. Короче, может, и поверили, поэтому запугали и отвалили. Да и правда: что с меня взять? Только один разговор слышала, но вы сами говорите, что он ни о чем.

– Вы им о разговоре сообщили?

– Конечно нет.

– Хорошо. Знаете, я думаю, что их крепко прижали, раз они так засуетились. Тем более засуетились глупо, по-дурацки, тем самым только усугубляя свое положение.

– Почему?

– Да потому что теперь, если их повяжут, а вас и меня вызовут как свидетелей, мы можем сказать, что эти два придурка нам угрожали.

– А не страшно будет давать такие показания?

– Алина! Я же говорю: это дело на тормозах не спустят. И если хоть кого-то из них арестуют – это станет началом их конца.

– Снова вы оптимист.

– А как иначе?

Мы договорились периодически связываться через мессенджеры и при необходимости встречаться в каком-нибудь парке. Может быть, это были излишние меры предосторожности, но, как говорят, береженого бог бережет. А кроме того, могло оказаться так, что я действительно был настроен чересчур оптимистично и ребятам удастся все уладить. Этого, конечно, очень не хотелось. Мне-то, в сущности, должно было быть все равно. А вот для Алины это фактически означало лишиться той надежды, которая у нее только появилась, и в этом случае мне было бы крайне затруднительно спрогнозировать дальнейшее развитие событий. Но уверен, что этот прогноз не был бы благоприятным.

Вечером я встретился с Катей и вкратце рассказал ей о происходящем. Мы прогуливались по набережной Волги и разговаривали.

– Опасные игры у вас, – сказала она.

– Ты же сама ожидала мутагенного кошмара. Вот, пожалуйста.

– Да, ожидала, но немного другого. А тут вообще какая-то жесть. Это не кошмар. Это криминал.

– Главное, чтобы все благополучно закончилось. Алина говорит, что я оптимист.

– Она сама-то как? – спросила Катя.

Вопросы об Алине, хотя она их и задавала, ей были не очень приятны. Я это замечал. В чем состояла причина – в ревности или каких-то опасениях, – не знаю, да и значения не имеет. И когда Катя предсказывала тот самый кошмар своим, как мы тогда шутили, паучьим чутьем, конечно же, речь шла о попытках Алины оказать влияние на меня: расположить, добиться, соблазнить… Ну, как еще это назвать? В общем, что-то в этом роде. Я, конечно, это прекрасно понимал, и завязывать с клиенткой близкие отношения в мои планы не входило. Конечно, настолько, насколько я мог бы себя контролировать, а то эти гормоны, затуманивание мозга (какие еще есть оправдания?) – мало ли… Теперь, однако, вопрос нашего возможного сближения потерял актуальность. Я уже рассказывал почему.

– Она занята мечтами о будущем и своим парнем, – ответил я.

– У нее есть парень? – спросила Катя, явно довольная таким ответом.

– Он у нее и был. Они то расставались, то мирились. Теперь, насколько я понимаю, они снова вместе и у них все хорошо. Поэтому я как представитель противоположного пола больше ей не интересен.

Катя улыбнулась.

– Это радует.

Я рассмеялся. Она спросила:

– А это Алина сама тебе сказала?

– А ты, оказывается, ревнивая! – сказал я, улыбаясь.

– Вообще нет. Просто всякое случается. И если какая-то женщина начинает ошиваться возле моего мужчины, это настораживает. Понимаешь… Чутье срабатывает.

– Точно говорю: переживать тебе не о чем. Она реально передумала меня соблазнять. Ясное дело, что с ее расстройством и положением дел это было ожидаемо, но в итоге само собой все сложилось так, что ей это стало не нужно.

– Само собой, значит? – спросила Катя с подозрением.

– А ты на самом деле ревнивая! – ответил я, смеясь.

– Давай, дальше рассказывай! Потом выясним! – нарочито серьезно потребовала Катя, сделав соответствующую гримаску.

– Ну короче, мы с ней друзья и не более того. С ее стороны вряд ли что-то еще последует, поскольку свой интерес она целиком переключила на парня. Она об этом не говорила, но я уверен. Абсолютно. А кроме того, она сейчас занята фантазиями о будущем: если ей удастся вернуть сына, да еще с ее другом все сложится хорошо, то будут они жить долго и счастливо.

– Ну ладно, если так.

– Конечно, насчет «долго и счастливо», может быть, я опять чересчур оптимистичен, но это вполне возможно и процентов на восемьдесят будет зависеть от нее.

– Ладно, с ней ясно. – Катя стала серьезной. – А эти упыри, которые приходили? Я теперь переживаю.

– Насчет чего?

– Это же бандиты!

– Я знаю.

– Ты так спокойно говоришь об этом?!

– А что мне делать? К тому же, знаешь… Я думаю, они и сами понимают, что я в этой истории вообще ни при чем и зря они ко мне вообще приперлись. Поэтому, я думаю, этим все и ограничится. Ну а если за их боссов на днях возьмутся, хлопцам будет явно не до меня.

– А до кого?

– Им придется, как говорят в американских фильмах, спасать свои задницы.

– Ха-ха, надеюсь, им это не удастся!

Мы еще немного погуляли, поговорили, я отвез Катю домой и поехал к себе.

Через неделю Алина прислала мне ссылку на статью.

«Губернские новости», 14 июня 2016 года

Вчера по подозрению в организации убийства исполняющего обязанности руководителя Управления Госсаннадзора по Самарской области Александра Климова был задержан действующий исполняющий обязанности руководителя этого ведомства Василий Занников. Напомним, что высокопоставленный чиновник был расстрелян 1 июня в подъезде собственного дома. Неизвестный выпустил в него всю обойму 9-миллиметрового пистолета и скрылся. От полученных ранений Александр Климов скончался на месте. Зампрокурора Самары Андрей Чемезов сообщил, что «стрелял явно не новичок, использовал пистолет без глушителя, все пули попали в цель, преступник быстро ушел незамеченным».

В ходе оперативно-следственных мероприятий по этому дерзкому преступлению сначала был задержан помощник Василия Занникова Григорий Кудра, который сразу после убийства уехал в Санкт-Петербург в командировку, якобы связанную с его обучением на курсах повышения квалификации. Как выяснилось, Кудра действительно являлся слушателем двухнедельных курсов, однако за три дня своего пребывания в Санкт-Петербурге на них ни разу не появился. Как удалось выяснить уже взявшим его в разработку оперативникам, в течение нескольких дней после прибытия в Санкт-Петербург Кудра планировал уехать за границу, для чего оформил визу и приобрел билеты. Кудра был задержан в аэропорту при прохождении паспортного контроля и доставлен в СИЗО для допроса в качестве подозреваемого.

В ходе допроса Кудра сознался, что имел непосредственное отношение к организации убийства Александра Климова, а заказчиком преступления был его руководитель Василий Занников. Также Григорий Кудра, согласившийся сотрудничать со следствием, назвал и других фигурантов этого дела, чьи фамилии в интересах следствия на данный момент не разглашаются. В отношении них ведутся оперативно-следственные мероприятия.

После показаний Григория Кудры Василий Занников был задержан в качестве подозреваемого в организации убийства Александра Климова. В настоящий момент Василий Занников освобожден от занимаемой должности и помещен в следственный изолятор, где он, скорее всего, будет дожидаться окончания следствия, которое может стать довольно долгим, особенно если обнаружится причастность Занникова к другим громким делам – убийствам и покушениям на убийства чиновников и бизнесменов, так или иначе связанных с деятельностью подведомственной ему структуры.

Напомним, что в августе 2013 года бизнесмен, владелец сети ресторанов «Мясник Билли» Евгений Подколодный поступил в больницу с огнестрельным ранением головы, где от полученных ран скончался. В марте того же года были убиты еще два бизнесмена: Руслан Тарков и Андрей Тарельников, по нашим сведениям, имевшие разногласия с местным Госсаннадзором и готовившие обращение в суд и жалобу в Федеральную службу. Не исключено, что в результате следствия может обнаружиться причастность Занникова к этим и прочим подобным делам, и тогда бывшему чиновнику и другим участникам преступных действий может грозить до 25 лет заключения.

Я написал Алине, что для нее это определенно благоприятное развитие событий. Она написала, что хочет встретиться, посоветоваться, что ей делать дальше. Я ответил, что, конечно, буду рад, если чем-то смогу быть ей полезен.

На следующий день мы, как и условились, встретились в парке. Разговор состоялся примерно следующий.

– …Знаете, после того как я прочитала эту статью, еще больше убедилась, что вы – мой… как это сказать? В общем, как талисман, который приносит удачу. И еще вы предсказываете будущее.

– Ну это вряд ли, – улыбнулся я. – Что касается будущего, так тут простая логика. А что касается талисмана, то вы же знаете, что я ничего особенного не сделал. Можно сказать, я вообще ничего не сделал.

– Так и талисман ничего не делает. Он просто есть. Вообще я верю во все эти штуки. Скажете, глупости. Может быть. Но астрология, эзотерика, шаманство – я во все это верю. Иногда мне кажется, что я сама в чем-то таком участвую. Знали бы вы, какие мне сны снятся…

– Какие?

– Если я вам расскажу, вы вспомните Фрейда и начнете сразу их толковать, – рассмеялась она.

– Фрейд вряд ли поможет толковать сны. Кстати говоря, это вообще очень большое и распространенное заблуждение. Если поискать в Интернете сонник, просто сонник, то один их найденных будет обязательно «сонником Фрейда». Представляю прямо, как психоаналитик Фрейд сидит и сочиняет подобную книгу. Ага, щас! А на самом деле его имя постоянно приплетают к теме снов потому, что он действительно написал «Толкование сновидений». Но эта книга совсем о другом.

– О чем же?

– Лучше почитайте. Это будет интереснее, чем в моем пересказе. Тем более что Фрейд считал «Толкование сновидений» лучшей своей работой, насколько я помню.

– Ну хорошо. Тогда подарите мне эту книжку, когда все закончится. А я вам тоже что-нибудь подарю!

– Договорились. Так что с вашими снами?

– С моими… Мне часто снится эта семейка. И всегда так ярко, красочно. Недавно вот очень хороший сон был. О том, как я Мишу у них забрала. А Артур Иванович под столом сидел.

– Под столом?

Алина рассмеялась.

– Да, представляете, прятался там. Ирина Сергеевна такая злая была, сидела за столом, а он под ним ползал. Потом разговор зашел о том, что он ее не удовлетворяет, – Алина хихикнула. – Он от злости вылез из-под стола, притащил из кабинета эту свою статую эфиопскую, Фикаду…

– Кого?

– Ну Фикаду, помните, я рассказывала, что он эту статую так назвал. Имя такое вроде бы.

– А…

– Ну вот. Он притащил эту статую и вручил ей. Ирина Сергеевна рухнула вместе с Фикаду. А Артур Иванович убежал. Вот такой сон.

– Да уж, забавный.

– Давно мне не снилось что-то настолько хорошее. Я проснулась счастливой.

– Ну посмотрим, исполнится ли он, – засмеялся я. – В сонник уже смотрели? А вдруг сон пророческий?

– Нет, подожду, пока вы мне подарите ту книжку Фрейда.

– Хорошо.

Несколько минут мы молча шли дальше, подошли к ларьку, купили кофе.

– Давайте присядем, – предложила Алина. – Что-то я устала.

Мы сели на лавочку.

– Я вас позвала, потому что… Знаете, мне уже кажется, что без вас я не могу думать. Смешно, да? – Она засмеялась. – Нет, на самом деле. Я уже так погрязла во всем этом. А вы… У вас взгляд со стороны и более трезвый. В общем, я не могу решить, что мне делать дальше. Палыча арестовали… Мне теперь… может, ехать к ним, что-то говорить? А что я скажу? Вроде бы и хорошо, что так все складывается, а потом я думаю… думаю: а что хорошего? Для меня, для Миши… что дальше? Может, я глупая, но я не понимаю… Вот.

Я призадумался, потому что вопрос в целом был обозначен верно и ее опасения оправданны: если все ограничится только Палычем, то, в сущности, для нее и Миши ничего не изменится. Поэтому я предположил, что варианта действий может быть два.

– Алина, я понимаю вас и не считаю, будто вы выдумываете несуществующие проблемы. Ваши сомнения по поводу дельнейших событий вполне обоснованны. Меня это тоже волнует, хотя я и не участник событий. Впрочем, после визита тех ребят и я уже в какой-то мере участник вашей… как это назвать… компании.

Алина засмеялась:

– Ага, полноправный член банды.

– Точно, – улыбнулся я. – Вот. И я думаю… я думаю, что есть два варианта. Вернее, вариант один, но весь вопрос – когда к нему перейти.

Алина посмотрела на меня с любопытством.

– Что за вариант?

– Обратиться в полицию.

– И все?

– Нет, еще можно купить пулемет и заявиться к ним в дом. На тачке, конечно. Протаранить ворота, а потом через крыльцо заехать прямо внутрь. Выйти из тачки с пулеметом, перестрелять там всех, забрать Мишу и уехать обратно.

– А что, мне нравится!

– Тогда это будет запасным вариантом.

– А в полиции что?

– В полицию вы приходите, рассказываете об этой семейке все, что знаете, в том числе о разговоре про Подколодного. Я думаю, это поможет. Ну, и историю насчет Миши: как они, по сути, отобрали у вас ребенка, не пускают к нему и все такое. Расскажете про Валю, которая слышала, что они собираются подавать в суд… Ну, короче, все расскажете, как было и как есть.

– Думаете, это поможет?

– Не знаю. Но, честно говоря, не вижу другого выхода. Кроме запасного, конечно, – с пулеметом.

– Когда идти?

– А вот это вопрос. И тут есть как раз те два варианта, о которых я говорил. Первый – идти сейчас. Хоть завтра. А второй – еще немного подождать, пока не прижмут Артура Ивановича. Но со вторым есть риск: вдруг этого вообще не случится? Но зато если его таки арестуют, то ваше обращение в полицию будет иметь больший эффект и шансы на успех станут гораздо выше. Сами понимаете: одно дело, когда он дома и по-прежнему рулит всеми делами, а другое – когда сидит в СИЗО и на нем висят такие дела, от которых он и сам забудет и про вас, и про вашего сына.

– И сколько, думаете, надо ждать?

– Не знаю. Но мне кажется, что если за это взялись серьезно, то скоро уже должны и к Артуру Ивановичу прийти. Они же там все заодно, насколько я понимаю. Повязали уже несколько человек, притом быстро. В общем, я бы подождал еще недели две-три.

– Да я же не вытерплю столько! И вдруг через три недели будет уже поздно?

– Поздно может быть, если они на самом деле уже начали историю с судом. Тогда, может быть, да. Но на их месте я бы сейчас больше беспокоился о себе.

– Я даже не знаю…

Оба мы какое-то время помолчали, потом я сказал:

– Конечно, решать вам. И, признаться честно, я не знаю, как бы поступил на вашем месте. Со стороны мне кажется, что лучше немного подождать. Но в том-то и дело, что я нахожусь в стороне и не могу переживать все то, что переживаете вы…

– Поэтому я вас и спрашиваю. Потому что вы в стороне. Может быть, вы и правы: надо подождать.

На этом разговор по существу закончился. Она еще раз поблагодарила меня за встречу, а я сказал, что при необходимости она может звонить в любое время, и я с радостью помогу ей во всех вопросах. Она не сообщила мне о своем окончательном решении, и я не был уверен, что оно вообще появится. Я же, хоть она и хотела, ни на чем настаивать не стал, поскольку знал, во-первых, что это некорректно в принципе, а во-вторых, как в случае неудачи может быть расценен такой совет и советчик.

Конечно, позднее я поделился этими новостями с Катей, и она нашла их очень интересными. А насчет советов порекомендовала быть аккуратнее.

– Люди склонны спрашивать совета тогда, когда они уже знают решение. Совет им нужен только для подтверждения собственной правоты.

Я улыбнулся.

– Иной раз смотрю на тебя и думаю, что тебе надо было освоить мою профессию.

– Ну хватит издеваться.

– Вообще я вполне серьезно. Ты очень неплохо разбираешься в мотивах поступков людей.

– Особенно в мотивах женских поступков.

– О да!

– А потом, когда они получают нужный совет, в случае неудачи всегда можно прикрыться им. Вроде: «Ведь это он так сказал»…

– Или: «Это из-за тебя!»

– Я смотрю, ты тоже понимаешь! – лукаво улыбнулась она.

…Ты приходишь домой. Раздеваешься. Полностью. Отворяешь дверцу шкафа, смотришь на себя в зеркало. Решаешь не одеваться. Идешь на кухню, наливаешь себе вина, возвращаешься, садишься на диван.

Через минуту ты встаешь и начинаешь ходить по комнате. Так лучше думается. В целом-то решение давно принято, еще до похода в парк, и весь этот ритуал – не более чем театр для самой себя. В глубине души ты, конечно, знаешь, что никуда бы не пошла и ничего бы не сделала до тех пор, пока ситуация фактически сама не разрешится, пока не наступит такое время, когда нужно будет сделать только один маленький шажок. Это правда. Правда, от которой ты бежишь всеми способами, которая означает в очередной раз признать собственное бессилие. А другая правда в том, что, пожалуй, большинство людей поступило бы так же. Но какое тебе дело до этого? Ходить по комнате, пригублять вино, иногда останавливаться, многозначительно и бесцельно смотреть в точку, произносить что-то вроде: «Черт!» – и… И опять продолжать ходить по комнате!

– Надо делать, как советует Володя! Он прав! – говоришь ты.

А потом, через пару минут:

– А Миша… Как же Миша?

Звонит телефон. Ты берешь трубку. Это Андрей. Хочет приехать. Ты говоришь:

– Приезжай. Я пока соберусь. Пойдем погуляем.

– Хорошо, – отвечает он.

Через час он у тебя. Вы идете гулять. Разговариваете на какие-то отвлеченные темы. Ты решила не посвящать его в свои проблемы – потом, может быть, если все разрешится благополучно, ты ему, возможно, расскажешь. А если нет… Если нет, вероятно, и рассказывать будет некому. По крайней мере, так ты сейчас думаешь. К тому же единственное, что хотелось бы рассказать, – только про Мишу. Но стоит начать про Мишу, как это потянет за собой одно, потом другое, третье… А там и бывший муж, и непростые отношения с ним. Хотя Андрея это вряд ли должно как-то задеть или повлиять на его отношение к тебе (ты в этом уверена), но рассказывать все же не рискуешь. А он о твоей прошлой жизни никогда не спрашивает. Но, кто знает, может быть, еще спросит. Вот спросит – тогда и посмотрим, решаешь ты.

– А ты бы вышла за меня замуж? – неожиданно спрашивает он.

Ты какое-то время молчишь, а потом произносишь:

– Ты делаешь мне предложение?

– Я пытаюсь прощупать почву, – отвечает Андрей.

При этом лицо его серьезно.

– Андрей… – начинаешь ты, обдумывая слова, стараясь ответить как можно аккуратнее. – У меня сейчас такой период в жизни… Одни проблемы. Даже к психологу хожу. Я тебе рассказывала. Потому что не справляюсь… И…

Ты замолкаешь, не находя, что сказать дальше.

– …И в общем, нет, – договаривает за тебя Андрей.

– Нет, я не это имела в виду. Я… Мне просто нужно время.

– Хорошо, – сказал Андрей.

Несколько минут вы идете молча.

– У тебя кто-то есть? – спрашивает он.

Этот вопрос – не менее неожиданный, чем первый.

– В смысле? – спрашиваешь ты, изобразив, что не понимаешь, о чем речь.

– Извини, как-то по-дурацки спросил. Может, зря. Но мы вроде и встречаемся, а вроде и нет. Иногда я прихожу к тебе. Иногда нет. Я о тебе почти ничего не знаю. У тебя есть ребенок. Я подумал: может, у тебя и муж есть? Любовник?

– Андрей! – возмущаешься ты.

– Я просто не понимаю, кто я для тебя, – все так же невозмутимо продолжает он. – Извини, если обидел. Но такое же бывает. Вот я и спросил. Понимаешь, я хочу по-честному. Хочу знать.

Ты останавливаешься, поворачиваешься к нему, обнимаешь, целуешь и говоришь:

– Дурачок! Мужа и любовника у меня нет. Если не веришь, сейчас пойдем ко мне и проверишь все шкафы лично.

– Уже хорошо, – говорит Андрей и улыбается.

– А замуж… Дай мне немного времени, чтобы разобраться с собой, со своей жизнью (без мужа и любовника!), и я тебе скажу.

– Хорошо, – снова говорит Андрей.

Вы идете домой, заходите в квартиру.

– Ну что, будем искать этих ребят, – говорит Андрей, входя в комнату.

– Они в правой части шкафа, на третьей полке, – говоришь ты из коридора, вешая на крючок куртку.

– Ого! – восклицает Андрей.

– Розовый – это муж, а черный – любовник! – уточняешь ты, входя в комнату и видя, что Андрей держит в руках две твои эротические игрушки.

– Интересно, почему так?

– Во-первых, потому что он черный. Экзотичный. А во-вторых, он больше! А значит, приятнее!

– Больше, значит…

Ты подходишь к нему, кладешь руку на ширинку его брюк, гладишь и говоришь:

– Но не больше, конечно, чем вот этот…

…Потом вы лежите на диване, смотрите в потолок. Твоя голова на его руке. Ты удовлетворенно вздыхаешь и говоришь:

– Знаешь, сейчас я думаю, что вышла бы за тебя замуж.

– Тогда надо закрепить эффект, – говорит он и переворачивается.

– Андрей! – шутливо возмущаешься ты, однако больше ничего сказать не успеваешь, потому что твои губы оказываются заняты поцелуем.

Он остается у тебя. Ты засыпаешь в его объятиях…

– …Розовый или черный? – спрашивает Артур Иванович Ирину Сергеевну.

Она злобно смотрит на него и после некоторого раздумья уточняет:

– Ты о чем?

– А я думал, ты сразу черный выберешь! – вскрикивает Артур Иванович и заходится истерическим хохотом.

– Дебил, – говорит Ирина Сергеевна.

– Ну-ну! Мужа обзывать! – говорит Артур Иванович, успокоившись. – Тут ведь это… Папочки твоего нет больше. Так что аккуратнее!

Он грозит ей пальцем и злобно ухмыляется:

– Смотри-и-и у меня!

– Ты как был ничтожеством, так и остался, – говорит Ирина Сергеевна, вздыхает и машет рукой, обозначая полную безнадежность.

– И сын твой, наркоман никчемный, – такое же ничтожество, – говоришь ты.

Артур Иванович поворачивается в твою сторону. Ирина Сергеевна продолжает сидеть за столом, не меняя позы. Сейчас завопит, думаешь ты. Однако Артур Иванович тихо повторяет:

– Наркоман никчемный… Наркоман никчемный…

А затем, как будто его вдруг осенило, говорит:

– А знаете почему?

Вы обе смотрите на него в недоумении. Он показывает пальцем на Ирину Сергеевну:

– Твой негритос по-любому листья коки жевал!

Произнеся это, он начинает громко смеяться и прыгать от радости.

– Теперь вы поняли?! Ну, теперь вы поняли?!

– Придурок, это твой сын, – спокойно говорит Ирина Сергеевна.

Артур Иванович садится за стол, долго смотрит на жену, а затем начинает говорить, не спеша и вкрадчиво:

– А знаешь ли ты… что если собаку… породистую собаку… в первый раз… в первый ее раз… трахнет какой-то дворняжий кобель… то она никогда… слышишь… никогда уже не даст породистого потомства…

– Ты дебил, – спокойно говорит Ирина Сергеевна.

– И если эту собаку трахнет… чисто гипотетически… какой-нибудь ублюдочный негр, то следы его генов навсегда останутся в ней, и каждый ее отпрыск будет немного этим самым негром…

Ирина Сергеевна молча слушает и скрипит зубами. Артур Иванович продолжает:

– А теперь скажи мне, моя дорогая, твой эфиопский друг жевал листочки коки или курил трубки мира с опиумом или еще с каким-нибудь дерьмом? Отвечай!!!

Он взвизгнул так громко, что, похоже, сам этому удивился.

– Знаешь что я тебе скажу, – произносит Ирина Сергеевна спокойно и монотонно. – Лучше жить в диком племени с аборигеном, чем с таким кретином, как ты.

– Вот и вали в свое племя! – орет Артур Иванович. – Мечты сбываются!

– Нет, мой дорогой, – говорит Ирина Сергеевна. – Это ты вали. И я не шучу.

Она смотрит на него. Он на нее. Не дождавшись его реакции, она вскакивает из-за стола и кричит:

– Пошел вон!!!

Ее всю трясет.

– Ладно, ладно, – говорит он уже спокойно. – Я давно хотел тебе сказать…

Далее он говорит голосом, копирующим речь Бориса Ельцина, размеренно, нарочито кривляясь:

– Я ухожу!

Ирина Сергеевна молчит.

Артур Иванович забирается под стол, кряхтит, вылезает с ящичком, ставит его на стол, отряхивает колени, руками помогает спине разогнуться, при этом ахает и охает: «Ну и тяжелый…», изображает одышку и наконец говорит:

– А это…

Далее он делает что-то вроде реверанса, подчеркнуто клоунского, в конце которого тычет пальцем в коробку:

– Это мой прощальный подарок! Тебе, моя богиня!

Ирина Сергеевна сидит не шелохнувшись.

– Ну, раз ты сама не хочешь смотреть, давай-ка я. Позволь мне первому сорвать крышку с этой коробки и проникнуть… внутрь… Хо-хо-хо…

Артур Иванович снимает крышку, изображая усилие.

– Ух ты, как плотно… надета… Ух ты…

Наконец, накривлявшись, он отшвыривает крышку в сторону.

– Ну вот… готовенько… Все оказалось не так страшно, моя принцесса… Хо-хо-хо…

Он замирает, как будто что-то вспомнил, обводит комнату взглядом и говорит:

– Ну, моя возлюбленная, я сделал свое дело и теперь вынужден удалиться. Увы, так распорядилась судьба…

Он шлет жене воздушный поцелуй и убегает.

Ирина Сергеевна встает, подходит к противоположной стороне стола, где стоит коробка, и заглядывает внутрь. Ее лицо искажается злостью, глаза сверкают гневом, и с криком: «Тварь!» – она бьет рукой по коробке. Та падает на пол, из нее вываливается статуэтка голого чернокожего парня с большим членом, ведущего на поводке собаку, у которой вместо ошейника – любимое бриллиантовое колье Ирины Сергеевны.

С Алиной мы увиделись через три дня. Она позвонила и попросила встретиться. По ее взволнованному голосу я понял: что-то случилось. Она приехала к месту моей работы, и мы, как и в прошлый раз, поговорили на улице, в целях безопасности не заходя внутрь: вдруг прослушивают.

– Артур Иванович сбежал, – сказала она после того, как мы обменялись несколькими приветственными фразами.

– Как так – сбежал? – спросил я, изрядно удивившись.

– Я сегодня разговаривала с Валей. Она сказала, что в доме страшный переполох: Артур Иванович, как обычно, утром уехал на работу, но быстро вернулся и начал собирать вещи. Злой, орал на всех. Запихивал в чемоданы все как попало, не складывая. Только самое нужное. Короче, быстро собрался и уехал.

– Может, он просто в командировку торопился?

– Нет. Валя слышала, как он говорил: мол, нет вариантов, иначе ему конец, наорал на Ирину Сергеевну несколько раз.

– И все на глазах у Вали?

– Она говорит, что он был в панике и особо не оглядывался: бегал по дому, двери настежь. Орал постоянно, не думая о том, что там домработница.

– Интересно.

– Да, и два своих сотовых сжег в микроволновке.

– Ну и дела…

– И не говорите. Засунул их в микроволновку и включил ее. Псих! Представляю, какие искры там летели… Ирине Сергеевне сказал, что сам выйдет на связь, когда можно будет… А мне перед этим, представляете, сон приснился как раз о том, что он уходит из дома. Как будто объявляет жене голосом Ельцина: «Я ухожу».

Я улыбнулся.

– Ну и сны же вам снятся!

– Этот сон меня очень порадовал. Даже захотелось снова уснуть, чтобы что-то похожее еще посмотреть. Там целое шоу было.

Она засмеялась.

– И здесь тоже шоу. Пророческие у вас сны, однако, – заметил я.

– Посмотрим, какие будут дальше.

– Слушайте, а ведь это хорошие новости, – сказал я после некоторого молчания.

– Я тоже так подумала. И пришла посоветоваться. – Она сделала паузу. – Пора или не пора?

– Я думаю, через пару дней будет пора.

– Почему через пару дней?

– Потому что если он бежит от полиции, то его либо поймают, либо объявят в розыск. И в любом случае в газетах об этом напишут.

– А если не напишут?

– Не суть важно. Но учитывая, что дело громкое, фигуранты серьезные и до сих пор они писали сразу же… Напишут. Еще как напишут. Но вам, по сути, это нужно ради уверенности, что он на самом деле сбежал от полиции, а не просто уехал. Или, может, кто пригрозил ему, и он свалил по-быстрому? Черт его знает. Такое тоже могло быть.

– Все могло быть.

– В любом случае, я думаю, время настало. Но пару дней я бы подождал и последил за новостями, а потом шел бы в полицию независимо от того, будет в них что-то или нет.

– Пожалуй, так и сделаю.

Алина снова поблагодарила меня и заверила, что будет держать в курсе дела: обязательно сообщит мне, когда соберется идти в полицию и результат этого визита. Мы попрощались, она ушла, а я отправился заниматься рабочими делами.

«Губернские новости», 21 июня 2016 года

В федеральный розыск объявлен гендиректор ООО «Консалтинговая фирма «Фаворит» Артур Солодецкий. Следствию удалось установить, что он мог иметь непосредственное отношение к убийству владельца сети ресторанов «Мясник Билли» Евгения Подколодного, который был застрелен в августе 2013 года. Подробности в интересах следствия не разглашаются, однако удалось выяснить, что эта информация получена в результате допроса задержанного ранее бывшего главы самарского Управления Госсаннадзора Василия Занникова и его помощника Григория Кудры.

Ранее сообщалось, что в ходе допроса Кудра сознался, что имел непосредственное отношение к организации убийства исполняющего обязанности главы Управления Госсаннадзора по Самарской области Александра Климова, а заказчиком убийства был его руководитель Василий Занников.

Таким образом, дело небывалых масштабов о битве за власть в сфере санитарного надзора по Самарской области обрастает новыми фигурантами.

Зампрокурора Самары Андрей Чемезов прокомментировал ситуацию: «Следствие работает оперативно и эффективно. Почти все ключевые фигуранты уже задержаны. Двое объявлены в федеральный розыск».

Одним из этих двоих как раз и является гендиректор ООО «Консалтинговая фирма «Фаворит» Артур Солодецкий. Стало известно, что утром 16 июня он пришел на работу и через два часа уехал, забрав документы из сейфа и ноутбук, после чего отправился домой, где в спешке собрал вещи и отбыл в неизвестном направлении. Два своих мобильных телефона он сжег в микроволновой печи.

Супруга Артура Солодецкого Ирина утверждает, что не знает, куда уехал ее муж. Также она заявила, что не имеет никакого отношения к делам супруга, связанным с бизнесом. Однако следственные органы могут в этом усомниться: единственным учредителем вышеупомянутой фирмы «Фаворит» является именно Ирина Солодецкая. В связи с этим не исключено, что после изучения документов фирмы, а также получения показаний других фигурантов дела Ирина Солодецкая также станет непосредственным участником этого громкого расследования.

Алина прислала мне это почти сразу, как только статья была опубликована. Я подумал, что, значит, она следит за новостями постоянно. А как же иначе? Так и должно быть. Почему-то эта банальная мелочь меня порадовала. Прочитав статью, я тут же написал ей: «Вот теперь пора!» Она спросила, может ли приехать поговорить. Я ответил, что да, в любое время.

Через час она уже была у меня. Мы снова не стали заходить в помещение и пообщались на улице, выключив телефоны.

– Володя, вы!.. Вы чудо!

– Да я-то тут как бы и ни при чем. Следствие работает. Журналисты работают. Осталось только вам внести вклад в общее дело.

Я засмеялся. Алина тоже.

– Я имела в виду, что в очередной раз все получается так, как вы говорили. Блин, как же хорошо, что я вас встретила…