Текст книги "Замки, битвы и бомбы. Как экономика объясняет военную историю"

В противоположность этому в случае призыва, если государство предлагает зарплату в 15 долларов в час, каждый призывник обязан получать ту же зарплату, что обойдется государству в целом 3 раза по 15 долларов, либо 45 долларов в час. Отсюда следует, что вооруженные силы, укомплектованные по призыву, размера I – более дорогостоящие, чем вооруженные силы, укомплектованные по найму (15 долларов против 10,01), по призыву размера II – примерно равно дорогостоящие (30 долларов против 30,02), наконец, III размера – дешевле, чем вооруженные силы, полностью комплектуемые личным составом по найму размера III (45 долларов против 60,03). Таким образом, чем выше требование к численности вооруженных сил, тем больше бюджетное преимущество склоняется на сторону вооруженных сил с комплектованием по призыву.

Это преимущество выглядит уже на таким значительным, как только мы принимаем в расчет соображения военной эффективности. Вооруженные силы не только стоят денег – они должны что-то делать; они должны быть выгодны для общества либо нанявшего их государства. Очевидно, тем не менее, что более дорогостоящие силы желательны, если их эффективность с лихвой компенсирует их высокую себестоимость. Для полной ясности приведем следующий пример: если три призывника, обходящиеся в 45 долларов в час, могут убить 45 врагов в час, в этом случае «производительность» означает один мертвый противник за потраченный доллар. Но если два более «производительных» контрактника, обходящиеся в 30,01 доллара в час, могут также убить 45 врагов в час, тогда «производительность» составит примерно полтора мертвых противника за потраченный доллар. Для нанявшего их государства более эффективные силы, укомплектованные контрактниками, покажутся более предпочтительными по сравнению с вооруженными силами, укомплектованными призывниками. Как показывают исследования, для Соединенных Штатов вооруженные силы, полностью укомплектованные контрактниками, являются более эффективными, по крайней мере, в той степени, в какой это удается установить. Например, при сравнении до– и послепризывного периодов (то есть до и после 1973 года) текучесть кадров в вооруженных силах упала с 21 до 15 процентов, снизив затраты на обучение. Средняя продолжительность пребывания на военной должности возросла с 4,7 до 6,5 года, приведя к большему объему опыта, приобретаемого на рабочем месте без отрыва от работы, а средний возраст членов вооруженных сил Соединенных Штатов вырос с 25 до 27,6 года, что привело в целом к более зрелым вооруженным силам[557]557
  Точные данные взяты нами из работы: Asch, Hosek, and Warner, 2007. В результате связанного с этим обсуждения выяснилось, что более крупные страны с соответственно более крупной бюрократией будут иметь более низкие средние издержки комплектования вооруженных сил на основе призыва. Если для организации призывной системы требуется, скажем, 100 млн долларов, тогда государство, призывающее ежегодно 100 000 человек будет иметь более низкие средние издержки, чем государство, призывающее лишь 10 000 молодых человек. По прогнозам, при всех прочих равных условиях более вероятно, что призывная система будет функционировать скорее в крупных, чем малых государствах. Аналогичным образом если бюрократия того или иного государства относительно эффективна, то, скорее всего, вооруженные силы смогут комплектоваться посредством призыва из-за более низких издержек на военнослужащего. Так, если одному государству призыв 100 000 человек обойдется в 100 млн долларов, а другому – в 200 млн долларов для призыва той же численности, тогда первое с большей вероятностью будет использовать призыв, чем второе. Эмпирические данные по данной линии рассуждений не предоставляют однозначной информации.


[Закрыть]. Более низкая текучесть кадров, более длительное пребывание на должности и большая зрелость, характерные для занятости гражданских лиц, – все сказывается на более высокой производительности, и нет причин считать, что это неверно и в отношении занятости военнослужащих, даже если их оборонительная эффективность не так легко поддается определению. Но целый ряд эмпирических исследований, в которых рассматривались показатели индивидуальной деятельности либо производительности воинской части или же оценки состояния боеготовности – замещение оборонительной эффективности, – обычно поддерживает то мнение, что образование и опыт являются ключевыми переменными в деле достижения более высокой результативности.

Если принять во внимание две эти причины – военно-трудовые затраты и военную производительность – и провести их оценку в эпохи до и после холодной войны, станет ясно, что спрос на крупные вооруженные силы падает с 1991 года – безусловно, в отношении европейских стран – членов НАТО, – склоняя преимущество по части затрат в пользу вооруженных сил, комплектуемых на контрактной основе. Точно так же, относительно производительности, для эффективного применения все более сложного высокотехнологичного вооружения требуются более стабильные, зрелые вооруженные силы с более длительным сроком службы – одним словом, профессионалы, – опять-таки дающие преимущество армии на контрактной основе. Это должно помочь объяснить наблюдаемый переход от призывной к контрактной основе комплектования вооруженных сил европейских стран – членов НАТО в годы после окончания холодной войны – сдвиг, который еще продолжается в некоторых государствах, объявивших о переходе своей системы вербовки на добровольную основу в ближайшие несколько лет.

Решения по поводу зачисления на военную службу и дополнительного срока службы являются важнейшими проблемами для стороны предложения, воздействующими на управление вооруженными силами Соединенных Штатов, полностью комплектуемыми по найму, в особенности в начале их крупномасштабного участия в конфликте в Афганистане и Ираке в 2001 и 2003 годах соответственно. Эти вопросы показали, что широкомасштабное освещение продолжительных периодов службы в СМИ негативно воздействовало на решение и о поступлении на военную службу, и на заключение повторного контракта. Подобным же образом в связи с сокращением регулярных войск в конце холодной войны с 2,1 миллиона до 1,4 миллиона в 2005 году Соединенные Штаты предпочитали опираться на свои резервные силы для обеспечения быстрого развертывания сил, однако обнаружили, что резервы слишком разрослись, вновь неблагоприятно воздействуя на решения индивидов о поступлении на военную службу. В краткосрочной перспективе часть имеющихся трений может быть разрешена благодаря улучшениям в сфере оплаты, приобретения выгод и получения определенных прав, но маловероятно, что это приведет к долгосрочным решениям проблем. По крайней мере, на обсуждение в этой связи можно вынести идею о том, что вооруженные силы Соединенных Штатов утратили способность оставаться в режиме эксплуатации.

Призывы «вернуть войска домой» возникают не просто из-за бюджетных расходов на военный потенциал и трудноразрешимых конфликтов в городских условиях Багдада и Кабула, но и из-за сложности сохранения свежих и квалифицированных кадров в переменном личном составе. (Следует попутно отметить, что в ходе первой войны в заливе, с момента ее подготовки в августе 1990 до завершения в марте 1991 года, было задействовано 40 американских солдат без особых последствий для вербовки; правда, эта война заняла лишь около полугода.)

Факторами, влияющими на изначальное решение о поступлении на военную службу, являются «привлекательность» военного образа жизни по сравнению с гражданским и соответствующие возможности, на которые тот или иной индивид при этом рассчитывает. Расцвет гражданского рынка труда в 1990-х, для которого, в частности, были характерны необычайно низкие показатели гражданской безработицы, сильно усложнял вооруженным силам задачу конкуренции с частным сектором. Рост зарплат на гражданской службе превзошел рост военной зарплаты. А когда разница в оплате выпускников институтов и колледжей резко возросла в 1990-х, военные рекрутеры столкнулись с серьезной конкуренцией со стороны колледжей за внимание молодежи. Дополнительным фактором было сокращение численности выживших участников военных конфликтов, что приводило к ослаблению неформальной поддержки в семьях и сообществах идеи поступления на военную службу. Изменения в рекламе вербовки, численность и структура стимулов для рекрутеров, а также ряд других факторов неблагоприятно сказывались на успешной вербовке. В Соединенных Штатах вооруженным силам удавалось поддерживать приток кадров, но не без труда. Увеличение периода службы и денежного пособия при продлении контракта на военную службу сохраняло кадры на местах, а более высокие пособия при первичном поступлении на военную службу, так же как и снижение среднего качества квалификации поступающих рекрутов, восполнили укомплектованность личным составом войск[558]558
  Спад в средней квалифицированности призывников различается в зависимости от родов войск – армии, флота, ВВС и морской пехоты, и его показатели в 2006 году снизились до уровня, преобладавшего в середине 1980-х. Это не должно удивлять: чем меньше необходимая численность вооруженных сил, тем более избирательными они могут быть, и наоборот.


[Закрыть].

Но длительные и повторные боевые дислокации сказываются на вербовке и продлении срока службы как для регулярных, так и резервных войск. Кроме этих относительно краткосрочных организационных вопросов вооруженных сил существуют и более долгосрочные: например, как поступать с оптимальной продолжительностью службы и проблемами, вызываемыми состоянием системы здравоохранения и пенсионного обеспечения в вооруженных силах? Например, срок фактической службы солдата на передовой будет короче, чем срок службы работника вооруженных сил по закупкам на родине. Зачем же тогда, как это бытует в текущей системе, отводить им обоим одинаковый двадцатилетний квалификационный период, прежде чем каждый из них получит право на льготы в области медицинского и пенсионного обеспечения после увольнения со службы? Настоящая система поощряет солдат оставаться на службе полные двадцать лет, даже если его самые производительные военные годы уже в прошлом, так же как не побуждает работника отдела закупок функционировать в полную силу, как только двадцать лет службы останутся позади (раз затем он и так получит обещанное ему обеспечение, и ему будет не к чему более стремиться). Единого решения для всех проблем здесь не найти. Частный сектор стремительно преобразуется из системы определенных выгод, при которой сегодня работодатель обещает пакет выгод, которые его служащие смогут получить в будущем – независимо от издержек будущих лет – в систему определенных вкладов, при которой работодатель осуществляет вклады помимо жалованья или зарплат, которые его служащие могут использовать для самостоятельного приобретения медицинской страховки и льгот пенсионного обеспечения. Подобный переход отрывает услуги медицинского и пенсионного обеспечения от места работы, делая рынок труда более эффективным, поскольку служащие побуждаются к поискам наиболее подходящих их квалификации и сфере компетенции мест работы, с удержанием мобильных выгод медицинского и пенсионного обеспечения. Вооруженные силы могли бы рассмотреть возможность шагов в этом направлении и обратиться к другим проблемам компенсации за несение воинской службы как в регулярных, так и в резервных войсках.

Экономика играет важную роль в управлении вооруженными силами не только применительно к стороне предложения, чему была посвящена большая часть предшествующей дискуссии, но и к стороне спроса. Коснемся лишь одного вопроса. Например, управляющие военной рабочей силой должны предсказывать и выравнивать требуемые уровни численности вооруженных сил, отталкиваясь от пиковой нагрузки и низших точек спада. Хотя Соединенные Штаты и неплохо справились с сокращением вооруженных сил в конце холодной войны, чего нельзя сказать относительно перехода к новой ситуации, сложившейся после 11 сентября. Сокращение вооруженных сил после холодной войны было во многом проведено посредством поощрительных программ Добровольного увольнения (VSI) и Селективного увольнения (SSB). Данные выплаты, санкционированные Конгрессом, побуждали необеспеченных членов вооруженных сил (то есть тех, кто прослужил менее двадцати лет) оставить службу и отказаться от будущих выгод. Изобретательный план и его воплощение посредством программ VSI и SSB не только достигли желаемого сокращения вооруженных сил практически без принудительных увольнений, но и привели к сбалансированному оттоку кадров, так что вооруженные силы продолжали оставаться высококвалифицированными. Однако по мере истечения полномочий предоставления возможности добровольного увольнения могут возникать и нежелательные явления. Для разъяснения предположим, что получение определенных льгот и выгод после увольнения наступает после трех лет службы. Предположим также, что существуют три годовые группы численностью 100, 100 и 100 (в первый, второй и третий год соответственно), составляющие вооруженные силы общей численностью 300. Когда трехлетняя группа получает все права и выгоды, полагающиеся после выхода в отставку, 100 человек увольняются со службы, так что соответствующий набор первого года должен составить 100 рекрутов, чтобы численность вооруженных сил по-прежнему равнялась 300 человек. Теперь предположим, что спрос изменяется таким образом, что требование к численности вооруженных сил теперь представляет 250 человек. При увольнении группы третьего года 100 человек второго года становятся группой третьего года, а 100 человек первого года переходят во вторую группу, так что лишь 50 рекрутов поступают для формирования группы первого года. Все это меняет структуру среднего возраста и требования к опыту (то есть производительность) вооруженных сил. В итоге группа первого года из 50 членов станет второй, а затем группой третьего года. В этот момент наиболее квалифицированные члены формируют самую малую группу. Если же вместо этого было бы разрешено стимулирование добровольного увольнения, члены изначальной группы первого и второго года могли бы уйти раньше, так что группа вновь прибывших могла быть больше 50 человек. Эта схема может быть взята на вооружение ради сохранения структуры возраста, квалификации и производительности, достаточно постоянной во всех указанных группах. Тема спроса и предложения на военном рынке труда представляет собой богатый и увлекательный источник исследований по прикладной экономике. Что касается экономики терроризма, то на последующих страницах мы рассмотрим некоторые из множества вопросов, не претендуя, впрочем, на всеохватность. Помимо комплектования вооруженных сил по призыву и найму существует еще один потенциальный источник рабочей силы: наемники или служащие частных военных и охранных компаний.

Экономика частных военных компаний

Частные военные компании, или ЧВК, существуют на протяжении сотен лет. По сути, рассмотрение особенностей найма кондотьеров и их отрядов городами-государствами в эпоху итальянского Возрождения (примерно 1300–1500 гг.) является полноценным исследованием ЧВК. ЧВК вновь прославились после завершения холодной войны. Кажущиеся бесконечными гражданские войны в Африке и других местах привели к широко освещаемым в прессе случаям обращения правительств к наемным войскам. Среди них были такие компании, как Executive Outcomes, нанятая Сьерра-Леоне в Западной Африке, и Sandline, нанятая Папуа – Новой Гвинеей в южной части Тихоокеанского региона. Американцы впервые по-настоящему познакомились с ЧВК в ходе возглавляемой США войной НАТО против Сербии в 1999 году и, безусловно, в ходе продолжающихся войн в Афганистане и Ираке, когда численность наемных войск доходила до десятков тысяч. Поскольку выполняемые этими компаниями задачи выходят далеко за рамки боевых действий, эксперты отличают частные военные компании (ЧВК) от частных охранных предприятий (ЧОП). Различие не столь отчетливое, но, по крайней мере, для начала разделяет те компании, служащие которых могут участвовать в боевых действиях или обеспечивать непосредственно связанные с ними услуги от тех, что предоставляют иные услуги, даже такого гораздо более светского характера, как кулинария, стирка и ведение домашнего хозяйства. Когда-то входившее в обязанности прототипа современного солдата множество подобных услуг было привязано к частному сектору[559]559
  Bryden and Caparini, 2006, а также Alexandra, Caparini and Baker (готовится к печати) – две недавние работы, освещающие большую часть предшествующей литературы.


[Закрыть].

В данном разделе мы затронем два вопроса. Обращаясь вначале ко второму – какова наиболее эффективная структура управления для обеспечения безопасности? – следует принять во внимание, что ответом могли быть скорее частные, чем государственные вооруженные силы, хотя бы потому что частное обеспечение безопасности, или, по крайней мере, ее элементов, теперь стало повсеместным. В нашем обсуждении вооруженных сил, комплектуемых на основе призыва и найма, мы просто допустили, что государственное обеспечение услуг безопасности наилучшее. Однако само существование ЧВК и ЧОП предполагает, что существуют и альтернативы. Перед тем как задаться вторым вопросом об организации вооруженных сил, нам все еще необходимо задать первый вопрос: какого рода благом является безопасность?

Не имеет особого смысла спрашивать, какая реальная структура управления наилучшая и посредством которой следовало бы обеспечить безопасность, пока не найдется тот тип безопасности, который является искомым. Возможно, различные типы безопасности лучше всего обеспечиваются различными структурами управления. Пока еще недостаточно оценен тот факт, что сектор частной охранной деятельности крупнее государственного как по численности служащих, так и в финансовом отношении. В Соединенных Штатах большинство торговых центров нанимают частных охранников; практически каждый кампус частных колледжей имеет свой собственный государственный отдел безопасности (который, несмотря на название, в действительности является частным); все крупные спортивные события проходят при поддержке подручных служб безопасности, предприятия воздвигают ограждения вокруг производственных объектов и патрулируют помещения и прилегающие территории двадцать четыре часа в день, больницы нанимают сторожей, бензоколонки и магазины используют видеокамеры для видеосъемки покупателей (и служащих), а отдельные граждане оснащают свои дома и сады камерами безопасности и сигнализацией частных охранных фирм, а некоторые из них доходят до того, что превращают целый район в охраняемую жилую зону. Даже производство крупных обычных средств вооружения – бронетранспортеров, самолетов-истребителей, подводных лодок и тому подобного – осуществляется частными компаниями, пусть и на государственные доллары, а армия на контрактной основе, разумеется, занимается вербовкой на частном рынке труда. Обеспечение безопасности частными компаниями – давно известный общепринятый факт. Откуда же тогда беспокойство по поводу использования наемных сил на войне?[560]560
  Поскольку все солдаты получают жалованье (эпоха неоплачиваемых волонтеров уже давно миновала), все они наемники. Так что проблема не может заключаться в непосредственной экономической стороне вопроса или даже в том, являются ли наймиты иностранцами. Соединенные Штаты в настоящем держат на службе примерно 30 000 человек регулярных войск и 11 000 человек резервных войск с грин-картой, въезжающих в США по трудовому контракту, отобранных с 200 стран (Economist, 3 February 2007, p. 34). Скорее же, источник беспокойства кроется в вопросах легитимности, прозрачности и подотчетности вооруженных сил, государственных и частных. А также в том, отказываются ли государства от своей монополии на вооруженные силы в пользу частных акторов. К этой проблеме мы и обращаемся в данном разделе.


[Закрыть] Для изучения данного вопроса мы проследим то, как экономисты проводят основополагающее различие между государственным или частным обеспечением блага и государственным либо частным характером того или иного блага[561]561
  При обсуждении данного вопроса мы опирались на Brauer, 1999, and Brauer and Roux, 1999.


[Закрыть]. Характер того или иного блага товара (либо услуги) определяется двумя аспектами – степенью его конкурентоспособности и степенью, в которой оно исключаемо.

Конкурентное или высококонкурентное благо – то, которое приносит выгоду лишь одному либо крайне малому числу пользователей в определенное время. В противоположность этому благом с низкой конкурентоспособностью могут пользоваться несколько или множество пользователей одновременно. Одного куска пирога обычно хватает одному (высокая конкуренция). Но пирог в целом может насытить всю семью (низкая конкуренция). Благо считается исключаемым либо высокоэксклюзивным, если людям можно помешать получить выгоду из использования блага. И наоборот, благо демонстрирует общедоступность или низкую исключаемость, если нет возможности воспрепятствовать его использованию. Тот или иной индивид может быть исключен из пользования куском пирога, если он или она не платят изготовившей его булочной. Цена пирога служит механизмом исключаемости. И напротив, как только пирог оказывается в семейном холодильнике, практически невозможно воспрепятствовать членам семьи «урвать» кусочек пирога.

Два полюса – конкурентности и исключаемости – могут быть представлены в виде таблицы с уже приведенными примерами для обсуждения (рис. 8.1). В контексте внутренней безопасности пример блага с высокой исключаемостью и высокой конкурентностью, в верхнем правом углу таблицы, представляет голливудская знаменитость либо глава корпорации, нанимающая услуги телохранителя. Экономисты называют это частным благом не потому, что провайдер является частным лицом или фирмой, но из-за характера подобной услуги, касающейся лишь одного человека в любой момент времени (значит, высококонкурентной), и потому, что ему может быть отказано в защите, если он не заплатит телохранителю за оказанные услуги. Отметим, что президент Соединенных Штатов окружен телохранителями, нанятыми правительством США. Таким образом, профессия телохранителя может осуществляться либо частным, либо государственным образом, но при этом в любом случае она является именно частным благом в том, что касается его основного характера (высокая конкурентность, высокая исключаемость). Зная это, убийца мог бы попытаться отвлечь телохранителя, вначале атакуя индивида, располагавшегося вблизи конечной цели. Если, пренебрегая долгом, телохранитель отреагирует для защиты ложной цели, услуга охранника станет «частной» для защищаемого человека, тем самым обеспечивая доступ к настоящей цели, чего и добивался убийца.

РИС. 8.1. Пространство благ (круговорот)

Охраняемая резиденция, о которой мы говорили ранее, может быть примером клубного блага (верхний левый угол таблицы). Соседи коллективно и одновременно пользуются этим (низкая конкурентность), живущие же в районе по соседству – исключены (высокая исключаемость). Еще один пример – посетители Диснейленда. Оказавшись на его территории, услуги по обеспечению безопасности становятся доступны всем тем, кто заплатил за вход. Все попавшие внутрь одновременно пользуются выгодой, тогда как оставшиеся снаружи – исключены. Муниципальные полицейские силы являются примером общественного блага (нижний левый угол таблицы). Защита доступна всем находящимся в сфере действия полиции, и исключение при этом не применяется (ни один оператор линии 911 не спросит, платите ли вы налоги городу, перед тем как обеспечить экстренное диспетчерское обслуживание!).

Наконец, благо общедоступного ресурса (в нижнем правом углу таблицы) характеризуется высоким уровнем конкуренции и низким уровнем исключаемости. Практически любой желающий воспользоваться этим благом может это сделать, однако, когда это делают слишком много людей, выгоды этого блага убывают. Примером подобной ненадежности блага является перегруженное шоссе. Любой водитель может ехать по шоссе, пользуясь более высокой средней скоростью, которую оно обычно и предоставляет. Слишком же много водителей на шоссе тормозят движение. Перегруженность свидетельствует о высокой конкуренции за выгоды данного блага. В контексте темы безопасности аварийный выход удовлетворяет характеристикам блага фонда общедоступных ресурсов: определенное количество, или «фонд», дверей служит общим ресурсом для всех потенциальных пользователей, откуда и термин – «фонд общих ресурсов». Предположим, происходит возгорание на дискотеке, в театре, больнице или на борту самолета. Люди бросаются к дверям аварийного выхода, но, поскольку воспрепятствовать в этом кому-либо весьма проблематично, они обнаруживают, что двери – общий ресурс – перегружены. И лишь сильные либо удачливые смогут выйти вовремя.

Отметим, что во всех наших примерах само благо безопасности может быть обеспечено частным либо государственным образом. Двери аварийного выхода в зданиях госучреждений обеспечиваются «государством», а в торговых центрах – «в частном порядке». Местная военная база является охраняемой резиденцией, обеспеченной «за счет государства», жители же окрестностей обеспечивают себе эту услугу «в частном порядке». Телохранитель может содержаться «за счет государства» или «за счет частного кошелька», и даже если речь идет о муниципальной полиции, нет особых причин, которые бы помешали муниципальным властям заключать контракт с частными охранными службами для выполнения полицейских функций точно так же, как муниципалитеты заключают договоры с частными мусоровозами для очистки мусорных контейнеров. Таблица была создана таким образом, чтобы ее можно было рассматривать и как иллюстрацию (рис. 8.1). Таким образом, вместо полярных низших и высших отметок (строк) относительно конкурентности и исключаемости можно представить нижний предел как нулевой уровень конкурентности и нулевой уровень исключаемости («сугубо государственное благо»), а верхний предел как 100-процентный уровень конкуренции и 100-процентный уровень исключаемости («сугубо частное благо»), и таким же образом для двух других благ. Нижний уровень и высокий уровень рассматриваются как пределы, крайние точки из шкалы степеней конкурентности и исключаемости. Одно из преимуществ превращения таблицы в график с осями показателей уровня конкурентности и исключаемости состоит в том, что это позволяет свободно задействовать и промежуточные случаи («частично государственные блага», «частично частные блага» и так далее). Например, чем меньше пассажиров находится на борту самолета, тем ближе пример с аварийным выходом вдоль горизонтальной оси – от блага фонда общедоступных ресурсов к общественному благу: восемь аварийных выходов для 300 пассажиров приведут к высокому уровню конкуренции во время чрезвычайной ситуации, восемь же выходов для восьми пассажиров – к низкому. Данная способность блага смещаться в пределах пространства благ важна для последующей дискуссии.

Примеры, рассмотренные в связи с рис. 8.1, могут быть перенесены с отечественной на международную арену. Частные военные и охранные компании, которые нанимаются благотворительными и гуманитарными организациями, оказывающими помощь при стихийных бедствиях и другие гуманитарные услуги в Африке или иных местах, могут рассматриваться как эквивалент телохранителей на отечественной арене. Можно считать, что диктаторы и их частные армии, маркирующие те или иные территории как свои владения, также предоставляют охранные услуги своим членам, но никому другому. Этнические, культурные или языковые разделительные маркеры служат механизмами исключаемости, при этом уровень конкурентности очень высок[562]562
  Мы не говорим о конкуренции в обычном смысле слова, как о «соперничающих» наркобандах в Бразилии или же группировках «соперничающих» полевых командиров в Афганистане или Сомали. Мы говорим о ней в экономическом смысле: если одна группа достаточно велика для обеспечения безопасности 10 человек при населении в 100, тогда существует конкуренция среди 100, 10 из которых будут обеспечены защитой. Чем менее конкурентно благо, тем больше из 100 человек окажутся под «зонтиком» защиты.


[Закрыть]. По мере того как армия или повстанческая группировка того или иного полевого командира становится все более успешной и завоевывает все больше территорий, она предоставляет свои услуги все большему числу людей: благо с высоким уровнем конкуренции передвигается в направлении блага с низким уровнем конкуренции, даже притом что исключаемость остается на высоком уровне; частное благо движется в направлении клубного блага. В итоге армия диктатора либо повстанческая группировка могут захватить целое государство и превратиться в эквивалент национальных вооруженных сил. Теперь клубное благо движется в сторону общественного блага (низкий уровень конкурентности и исключаемости). Однако во множестве случаев, в особенности в государствах со слабой политической инфраструктурой, национальные вооруженные силы фактически обеспечивают своими услугами лишь часть территории страны, например лишь столицу. Вооруженные силы столь рассредоточены, что развивается конкуренция за предоставление охранных услуг даже при формальном сохранении низкого уровня исключаемости. Если вооруженные силы коррумпированы, они могут претерпевать дальнейшую метаморфозу, например, превращаясь в дворцовую стражу (защищающую режим камарилью), в случае чего она вновь становится частным благом (с высоким уровнем конкуренции и исключаемости, доступной лишь охраняемым главе государства и, по существу, никому более)[563]563
  Для наглядности приведем еще ряд примеров. Телевизоры являются частными благами (высокая конкурентность, высокая степень исключаемости). Обычно производимые частными фирмами телевизоры, разумеется, могли бы производиться и на некоторых государственных предприятиях. Эфирное телевещание, однако, является общественным благом (низкая конкурентность – множество людей могут принимать сигнал вещательного телевидения одновременно, – и никто, у кого имеется телевизор, фактически не может быть исключен из процесса приема сигнала). Сигнал может производить (посылать) государственный либо частный провайдер. Таким образом, коммерческие телестанции являются частными провайдерами общественного блага, но знаменитая британская BBC представляет собой государственного провайдера частного блага. Кабельное телевидение является примером клубного блага: лишь те, кто платит кабельной телекомпании за доступ, может смотреть ее каналы (высокая степень исключаемости, однако, однажды вступив в «клуб», участник более не сталкивается с конкуренцией). Наконец, электромагнитный спектр отправки эфирного телесигнала (радио– или сигнала мобильного телефона) является общедоступным благом. В сущности, никто не может быть исключен из процесса использования этого спектра (низкий уровень исключаемости), но, если несколько провайдеров осуществляют это на одной и той же частоте, могут возникнуть помехи (высокая конкурентность).


[Закрыть].

Этот «круговорот блага» предполагает несколько ответов на первый вопрос: каким родом блага является безопасность? Во-первых, различные формы безопасности могут определяться различными комбинациями степеней конкурентности и исключаемости. Некоторые формы безопасности могут быть более мобильны (либо уязвимы) в пространстве благ, чем другие. Безопасность стала слишком сложным благом, чтобы просто рассматривать его в рамках выбора между предоставлением государственных или частных услуг. Различные аспекты безопасности могут в разное время быть лучше обеспечены различными комбинациями поставщиков. Во-вторых, границы между частными, государственными и общедоступными охранными благами подвижны, так что, возможно, еще предстоит узнать что-то новое о структуре блага и организации его управления, государственного либо частного, которое способствует (или препятствует) желательному (или нежелательному) перемещению в круговороте благ.

В-третьих, стало ясно, что словосочетание «частные военные или охранные компании» не относится лишь к широко освещавшемуся случаю найма правительством США частных подрядчиков для обеспечения связанных с безопасностью услуг в Афганистане и Иране, а также к множеству примеров, используемых в нескольких последних параграфах, – от наркобанд, повстанческих армий и диктаторов до гуманитарных организаций, а также нефтяных и угольных компаний, нанимающих для охраны своей деятельности частные компании. Наряду со здравоохранением и образованием безопасность является фундаментальным благом, без которого невозможно процветание общества. Но то, как каждая конкретная охранная услуга должна обеспечиваться, в общественном либо частном порядке или же посредством того и другого, прежде всего зависит от конкретной цели, которую то или иное благо сферы безопасности призвано достичь. Следовательно, в-четвертых, основная проблема лежит не в том или не в первую очередь в том, как обычно полагают, как организованы вооруженные силы, частные либо государственные, а в том, как они организованы, то есть как внутренне и внешне регулируются, с их дополнительными элементами легитимации и контроля[564]564
  Brauer, в печати.


[Закрыть]. Именно к этим проблемам, подразумеваемым вторым вопросом – какова наилучшая вероятная структура управления для обеспечения безопасности? – мы сейчас и обратимся.

Скандал вокруг тюрьмы в Абу-Грейбе в 2004 году – в связи с актами насилия над иракскими заключенными американских военнослужащих, представителей спецслужб и контрактной службы – напоминание о том, что служащие государственных учреждений и частных фирм также могут злоупотреблять своим положением и способны на неподобающее поведение. Даже на наднациональном уровне недавний скандал вокруг вмешательства сил ООН по поддержанию мира в сексуальной эксплуатации задержанных свидетельствует о том, что надгосударственные силы также способны на неподобающее поведение. Другие примеры, связанные с ООН, включают невмешательство и попустительство (голландский контингент войск ООН в зоне безопасности Сребреницы, в Боснии-Герцеговине, в середине 1990-х) или сознательный отказ прийти на помощь явно в ней нуждавшимся (Руанда в 1994 году, Дарфур в 2000-х и бесчисленное множество других примеров). Напротив, служащие частных военных компаний, хотя часто и обремененные эмоционально тяжелым и недостаточно определенным ярлыком «наемник», могут вести себя надлежащим образом и достойно, а в некоторых случаях наглядно демонстрировать, как предотвращать именно такие бойни, которым часто попустительствовали Объединенные Нации и члены – страны ООН[565]565
  См., например, Shearer, 1998.


[Закрыть]. В конце концов, как пояснили руководители ЧВК, процветание их компаний определенно зависит от их имиджа: построение крепкого бренда, который надежно предоставляет услуги общеизвестно высокого качества, является ключевым для ЧВК, как и для Google или WalMart, то есть именно тот имидж бренда, который США и ООН – после скандалов – стремятся восстановить.