Текст книги "Путь III. Зеркало души"

Задачи

(10.05.2013, Москва, 11–00)

Сидевший во главе длинного стола в конференц-зале главного следственного управления по Москве Александр Владимирович Пухов, неуютно поёжился, чувствуя себя несколько не в «своей тарелке» в отсутствии высокого руководства, глядя на соседствовавшего рядом с ним директора центра стратегических исследований, Руслана Беляева, сидевшего чуть поодаль Льва Николаевича Пеняева и остальных членов группы. Сделав глубокий вдох и, ещё раз бросив взгляд на стоявшего у окна Легасова, с любопытством смотревшего куда-то вниз, прокашлявшись, генерал начал заседание – «Коллеги, по инициативе недавно присоединившегося к нашей группе расследования независимого консультанта по юридическим вопросам, Алика Легасова, мы проводим заседание расширенным составом. Основная цель заседания – подведение промежуточных итогов последних полутора лет расследования с последующей постановкой новых целей и задач».

«Владислава Аркадиевича Ширко, к сожалению, с нами сегодня не будет по причине проводимого в данный момент важного производственного совещания в администрации президента…» – с тяжёлым вздохом ещё раз взглянув на консультанта, виновато продолжил генерал, дипломатично добавив – «Ввиду важности сегодняшней повестки нашего заседания можно, было бы, конечно, рассмотреть вопрос об его переносе на более поздний срок…».

«В этом нет никакой необходимости – полагаю, все мы сможем справиться со своими задачами и без подобных формально-отчётных заседаний с участием высокопоставленного руководства…» – отвернувшись от окна, спокойно пожал плечами Алик, с сияющей улыбкой добавив – «Честно говоря, это я попросил Владислава Аркадиевича не приезжать. Не приезжать, чтобы не тратить бесценное время руководства на пустые разъезды, а, заодно, и не отвлекать членов группы от расследования дела…».

Генерал Пухов нервно посмотрел на Беляева, на лице которого за долгое время появилась первая улыбка, и Льва Николаевича, глаза которого расширились от удивления подобным смелым заявлением консультанта. По всему залу прошёл тихий шёпот…

«Александр Владимирович, если Вы не возражаете, то сразу перейдём к делу…» – попросил Легасов и, получив одобрительный кивок генерала, быстро продолжил – «Коллеги, прошу всех вас убрать со стола папки докладов, распечатки и прочие материалы, подготовленные для доклада руководству, ибо всё это сегодня вам не потребуется. Более того, мне бы не хотелось, чтобы весь этот информационный хлам отвлекал ваш разум от сегодняшнего обсуждения, в котором, я надеюсь, каждый из вас примет своё активное участие…».

Велисарова с укором покачала головой и, убирая толстую папку с распечатками со стола, язвительно поинтересовалась – «А как мы, собственно говоря, собираемся обсуждать итоги последних полутора лет работы без конкретных материалов?».

«Людмила, за последние три дня у меня было достаточно времени, чтобы полностью ознакомиться с интересующими меня деталями и материалами данного дела, равно как, разумеется, и со всеми многостраничными докладами группы за весь этот длительный период времени. И, что примечательно, моя память меня пока не подводит…» – широко улыбнулся Алик, иронично заметив – «Вы в свою очередь, надо полагать, за эти долгие полтора года и вовсе выучили все тома дела наизусть. А если так, то кому сейчас на нашем заседании необходим весь этот ворох ненужных бумаг?».

Велисарова поморщилась, после чего, ничего не ответив, убрала со стола последние материалы…

«В рамках обсуждения итогов работы, коллеги, предлагаю отойти от привычного формата доклада и, забыв о формальной стороне вопроса, сосредоточиться на основных вехах того, что нам известно или же неизвестно по данному далеко не простому делу. Ваша сегодняшняя задача – постараться дать внятное и убедительное представление о том, что сделано, чем мы располагаем, что в действительности происходит, и какие именно проблемы стоят перед нами в настоящий момент…» – с улыбкой произнёс Алик, добавив – «Прошу Вас, коллеги, свободно высказывать свои соображения на данный счёт. Людмила, вероятно, Вам есть, что сказать…».

Руководитель межведомственной оперативно-следственной группы с неудовольствием взглянула на консультанта, явно не одобряя подобные методы ведения обсуждения, после чего по памяти вкратце постаралась изложить своё видение ситуации – «Если говорить о том, что сделано группой в плане расследования, то, не вдаваясь в детали, можно отметить следующее.

В данный момент на счету экзорцистов уже сто семьдесят один погибший чиновник, а также двадцать две случайные жертвы, как правило, из числа сотрудников личной охраны чиновников. Все указанные случаи детально изучены, задокументированы и включены в состав дела. В дополнение к инцидентам с явной ликвидацией чиновников в дело вошли эпизоды, связанные с имевшими место фактически, но, к сожалению, не подтверждёнными документально, случаями экспроприации экзорцистами нелегально нажитых капиталов отдельных коррумпированных чиновников, имевшие место в основном около полутора лет тому назад.

В рамках расследования также подробно изучены, но по понятным причинам не приобщены к делу материалы ряда связанных эпизодов, специфического характера. Речь идёт о силовом штурме особо охраняемого объекта специального назначения «Пума», произведённого неустановленными лицами, расследовании в отношении финансово-хозяйственной деятельности благотворительного фонда «Развитие», инициированном группой Арзамасова, и недавно имевшем место в Нью-Йорке покушении на жизнь лидера российского молодёжного движения «За чистоту рук», Павла Кузовлева, работавшего в тесном контакте с нашими коллегами.

В отдельное дело также выделен инцидент с взрывом в кафе в центре Москвы, повлёкшем за собой гибель членов группы Арзамасова, который, по нашему мнению, имеет прямую связь с работой его группы по делу экзорцистов. В составе дела также отсутствует эпизод, связанный с убийством, а точнее, как теперь очевидно, покушением на убийство независимого посредника экзорцистов, осуществлённого Эндрю Линсоном, полномасштабное внутреннее расследование которого проведено силами службы внешней разведки и федеральной службы безопасности без привлечения членов межведомственной оперативно-следственной группы».

«Действительно интересный эпизод…» – с широкой улыбкой понимающе произнёс консультант и, переведя взгляд на тихо сидевшего в дальнем углу стола Антона Александрова, с улыбкой поинтересовался – «Капитан, у Вас, случайно, не появилось дельных мыслей по поводу только что сказанного Людмилой?».

Антон, явно не ожидавший подвоха, запнувшись, нерешительно покачал головой, невнятно добавив – «Да, нет. В смысле пока нет… Возможно, чуть позже появятся…».

«Вот и отлично!» – с сияющей улыбкой подытожил Алик, твёрдо добавив – «В этом случае, Антон, полагаю, Вам не составит труда приготовить всем Вашим коллегам по стаканчику кофе в кофе-машине, что стоит у Вас за спиной, в целях повышения продуктивности нашего заседания…».

Александров с надеждой посмотрел поочерёдно на генерала Пухова, затем на Велисарову, в конце переведя взгляд на Мазаева, после чего, не получив поддержки, со вздохом развернулся к агрегату, достав из тумбочки пластиковые стаканчики…

«Людмила, прошу Вас, продолжайте…» – с явным удовольствием кивнул Легасов.

«Соответственно, в отношении второго вопроса – следует отметить, что в настоящее время мы располагаем обширной доказательной и фактологической базой по расследуемому делу. При этом в распоряжении следствия имеются отдельные данные в отношении подлинной личности четырёх лиц, по всей видимости, занимающих ключевые посты в движении экзорцистов. В частности, имеются основания полагать, что активное участие в данном движении принимает бывшая сотрудница российской службы внешней разведки, специализировавшаяся на устранении активных членов международных террористических групп за рубежом, Галина Ярославовна Савиных, в настоящее время более известная под именем Габриэль Дарк. Помимо этого установлено участие в составе движения экзорцистов ранее числившихся погибшими трёх членов бывшей диверсионно-разведывательной группы «Шинигами», Киры, Лукаса и Криса, предположительно, имевших прямое отношение к инциденту на особо охраняемом объекте специального назначения «Пума».

В дополнение к этому на базе показаний свидетелей составлены фотороботы ряда лиц, предположительно также имеющих отношение к данному террористическому движению. Параллельно в рамках оперативных мероприятий, проводимых по линии контрразведки и федеральной службы безопасности, осуществляется разработка круга должностных лиц, работающих в федеральных и региональных силовых структурах, подозреваемых в возможных связях с экзорцистами. В принципе, наработок достаточно много…» – подвела итоги основных достижений Велисарова, с грустью в голосе отметив – «Вместе с тем, до настоящего момента все наши усилия по задержанию возможных участников данного движения в ходе оперативно-следственных мероприятий, проводимых в аэропортах и других основных пунктах пересечения государственной границы, пока не увенчались успехом…».

«Звучит удручающе…» – с прежней улыбкой кивнул Легасов, с любопытством наблюдая за Александровым, угрюмо разносившим коллегам стаканчики со свежесваренным кофе, мягко добавив – «Впрочем, принимая во внимание, последствия штурма «Пумы», наивно полагать, что идентифицированные Вами в ходе расследования вероятные члены данного движения когда-либо вновь объявятся в России…».

«В отношении последних двух вопросов, о том, что именно происходит в данный момент и какие проблемы стоят перед нами, как руководитель группы, отмечу, следующее…» – особо не отвлекаясь на прозвучавший комментарий консультанта, возобновила изложение Велисарова, продолжив – «В данный момент ситуация в целом представляется достаточно статичной. Если исключить отдельные странности в виде недавнего покушения на Павла Кузовлева и инцидента с руководством порта во Владивостоке, то мы не наблюдаем каких-либо существенных изменений по сравнению с положением дел годовалой давности. Экзорцисты в своеобразной манере следуют избранной тактике, продолжая методичную зачистку чиновников, попавших в их списки.

Соответственно, основной задачей, стоящей перед нами в настоящее время, является выявление и задержание всех основных участников данного террористического движения. Пожалуй, это всё…».

Стоявший у окна независимый консультант тяжело вздохнул и, сделав глоток горячего кофе из стаканчика, покачивая головой, неутешительно произнёс – «Иными словами, после полутора лет активной работы по данному делу, всё, что у вас есть – это портреты и фотороботы нескольких человек, которые вероятно, никогда более не пересекут границу Российской Федерации. И вы все до их пор искренне полагаете, что никаких существенных изменений вокруг не происходит… Это, коллеги, просто мрак. Полный мрак…».

«Вы не вполне правы, Алик…» – с долей возмущения сказанным, вступился за своих подчинённых генерал Пухов, добавив – «За всё это время межведомственной оперативно-следственной группой собраны, документально оформлены и проанализированы доказательства по всем зафиксированным эпизодам, что, в свою очередь, позволит выдвинуть официальные обвинения против членов данного террористического движения…».

«Разумеется, Александр Владимирович, но только если мы их с Вами найдём – в противном случае нам попросту будет некому их предъявлять…» – с улыбкой развёл руками Легасов, рассудительно продолжив – «Да и большая ли разница в том, сколько эпизодов по данному делу мы сможем им предъявить в суде? Пять, десять или же сто – что от этого изменится, кроме общественного восприятия данного судебного процесса? Если же нет, то стоит ли всё это потраченных усилий группы? Я полагаю – не стоит…».

«Алик, всё не так уж и плохо…» – подключился Трошин, продолжив – «В конце концов, проведённый детальный анализ и подробное документирование всех инцидентов с чиновниками, позволили нам сформировать представление о методах и способах их работы в ходе устранения неугодных чиновников на территории страны. Без этой рутинной, но, безусловно, нужной работы у нас бы не было понимания и логики их действий».

«Александр, а оно у нас всё-таки есть?» – с улыбкой поинтересовался Легасов, язвительно уточнив – «В смысле понимание логики их действий…».

«В целом, конечно, есть…» – решительно кивнула Велисарова, не считая себя вправе терпеть продолжающийся поток упрёков в адрес членов группы.

«Вот и замечательно!» – широко улыбнулся независимый консультант, мягко попросив – «Людмила, в этом случае прошу Вас поделиться со всеми нами Вашим видением мотивации действий экзорцистов. Что, по Вашему мнению, заставило их сменить тактику и перейти от изъятия нелегально заработанных капиталов к методичному и безжалостному устранению коррумпированных чиновников?».

Руководитель группы, несколько запнувшись от подобного неожиданного вопроса, промолчала несколько секунд, после чего рассудительно произнесла – «Полагаю, что смена тактики была проведена ими в целях минимизации рисков деятельности. Что и понятно, поскольку, изъятие нелегальных капиталов может поставить под угрозу раскрытия основные финансовые потоки движения. В конце концов, при выявлении данных денежных потоков российские силовые структуры могли бы инициировать полномасштабное международное расследование, опираясь на общепринятые нормы и многосторонние соглашения по противодействию отмыванию нелегально полученных средств. Да и ситуация с фондом «Развитие», очевидно, наглядна показала им насколько рискованными могут быть любые крупномасштабные операции по возврату в страну незаконно вывезенных нелегальных средств».

«Ерунда…» – язвительно отмахнулся независимый консультант и, сделав очередной глоток кофе, пояснил – «С какой стати им опасаться раскрытия своих денежных потоков, если Вам, насколько я понял из материалов дела, так и не удалось найти денежные средства, экспроприированные ими ранее? В Вашем распоряжении были может и не исчерпывающие, но всё же вполне сносные материалы и по австрийскому бизнесмену Марату Эдуардовичу Шарпо, и экс-губернатору Александру Евгеньевичу Широкову, и директору порта во Владивостоке Игорю Всеволодовичу Славскому и даже чиновнику газовой монополии Глебу Георгиевичу Питаеву… И что с того? Вам так и не удалось выйти на след всех этих денег, что говорит о достаточно высоком уровне проработки финансовых схем экзорцистами, которые можно было бы использовать и далее. Что же до фонда «Развитие», то, полагаю, эта ошибка, сделанная исключительно благодаря недальновидности Арзамасова и его коллег, вряд ли продемонстрировала экзорцистам рискованность операций по возврату средств. Скорее вся эта ситуация с фондом научила наше руководство принимать более взвешенные решения… Иные версии?».

«Возможно, это попытка оказать давление на отдельных чиновников из списка… Одно дело, когда речь идёт о части нелегально нажитых капиталов и совсем другое, когда на кону жизнь чиновника…» – в наступившей тишине подключился директор центра стратегических исследований, с некоторым сомнением в голосе добавив – «Впрочем, в этом случае, непонятно что именно эти чиновники должны сделать – ведь, насколько нам известно, им не предъявляется каких-либо требований…».

«Руслан Игнатьевич, согласен с Вами – в этом нет никакой логики…» – улыбнулся Алик, снисходительно взглянув на своего бывшего оппонента по публичным дебатам, после чего перевёл вопросительный взгляд на остальных членов группы.

«Возможно, они, или же те, кто за ними стоит, пытаются «раскачать лодку», вызвав панику в российском обществе?» – осторожно предположил генерал Пеняев, пояснив – «Всё-таки речь идёт о планомерной ликвидации более сотни публичных российских чиновников и каждое новое убийство подливает масло в огонь…».

«Лев Николаевич, а Вы всё ещё полагаете, что за ними кто-то стоит?» – с улыбкой недоверчиво переспросил Алик, рассудительно продолжив – «Если бы они хотели раскачать российское общество, они бы могли, к примеру, убить президента. Согласитесь, это намного проще, чем заниматься преследованием сотен проворовавшихся чиновников, разве нет? Да и опять же прецеденты подобного в истории уже были…».

«Иные версии?» – поинтересовался независимый консультант, не обратив особого внимания на Пеняева, лицо которого изрядно побледнело от одной мысли чего-либо подобного.

«Возможно, это месть?» – нерешительно предположил Трошин и, несколько замявшись, добавил – «В смысле после публичной смерти посредника было логичным ожидать соответствующего асимметричного ответа экзорцистов на подобную выходку, как многим тогда казалось, российских спецслужб…».

«Спасибо, Александр! Ваши проникновенные слова тронули меня до глубины души…» – со слегка наигранным чувством иронии произнёс Алик, после чего с прежней улыбкой продолжил – «Впрочем, как бы мне того не хотелось, но, приходится признать, что моя публичная смерть вряд ли могла стать причиной всему этому крестовому походу. Все вы, коллеги, должны понимать, что эти люди, абсолютно холодно и расчётливо идут к своей цели и, разумеется, не могут позволить себе подобные эмоциональные слабости. А раз так, то всему этому должно быть простое и внятное логическое объяснение…».

«Может у них просто поменялось руководство? Пришли новые люди так сказать с новыми идеями, вот и всё…» – буднично пожал плечами Сергей Мазаев, не особо надеясь на попадание в точку.

«Интересная гипотеза, майор…» – пожал плечами Легасов, с широкой улыбкой добавив – «Вполне возможно, но, к сожалению, даже если это и так, то мы с вами вряд ли об этом узнаем. Более того, это предположение, увы, вовсе не объясняет причины их поведения. В конце концов, почему смена руководства, даже если она и была, обязательно должна была привести к смене приоритетов? Иные версии, коллеги?».

«В этом случае, попробуем рассуждать логически…» – оценив наступившую тишину, свидетельствовавшую об отсутствии дальнейших идей у членов группы, произнёс независимый консультант, продолжив – «Собственно говоря, а что мы знаем о целях экзорцистов?».

«Действительных целях, или целях публично декларируемых данным движением?» – язвительно поинтересовалась Велисарова.

«Людмила, а Вы знаете об их действительных целях?!» – с сияющей улыбкой переспросил Легасов и, видя явное замешательство руководителя межведомственной оперативно-следственной группы, с иронией добавил – «В этом случае, думаю, нам всем стоит исходить из того, чем мы располагаем. Лично я и вовсе не склонен считать, что их действительные цели сколь либо существенным образом отличаются от их публичных заявлений. Во многом это вопрос определения понятий…».

«В этом случае, Алик, можно сказать, что их цель – это восстановление нарушенного баланса справедливости по отношению к российскому населению, интересам которого нанесён ущерб в результате неправомерных действий российских коррумпированных чиновников…» – подключился к обсуждению до этого молчавший Семёнов, поспешно пояснив озадаченным коллегам – «По крайней мере, именно это написано на их сайте…».

«Виталий, спасибо за помощь…» – одобрительно кивнул независимый консультант, мягко продолжив – «Полагаю, Людмила, с этой точки зрения всё становится на свои места. Разве нет?».

Велисарова после небольшой паузы нерешительно произнесла – «Алик, я что-то не очень понимаю, чем именно ликвидация чиновника-казнокрада для российского населения лучше, чем возврат нелегально нажитых им капиталов, размещённых на его оффшорных счетах за рубежом. Я бы сказала, что это какое-то странное понятие справедливости, при котором никто ровным счётом ничего не выигрывает. Лучше бы они, как и прежде, экспроприировали и возвращали все эти незаконно полученные средства…».

«В пространной формулировке цели данного движения, озвученной Виталием, помимо справедливости есть ещё одно довольно любопытное слово – это баланс. А точнее, баланс справедливости…» – с улыбкой произнёс Алик и, видя полное непонимание на лице руководителя группы, снисходительно пояснил – «Пока экзорцисты вернут миллион – чиновники украдут миллиард. Пока экзорцисты вернут миллиард – армия коррупционеров успеет украсть триллион. Образно говоря, в представлении экзорцистов, то, что происходит – это не что иное, как эпидемия. Эпидемия в рядах коррумпированных российских чиновников, обезумевших от жажды денег и власти. А, как известно, во время эпидемии применяются методы, далёкие от индивидуального подхода к лечению болезни. Собственно говоря, что же им остаётся в этой ситуации?».

«Изоляция?» – заботливо предположил Мазаев.

«Да, можно сказать, что изоляция или карантин вполне подходящая мера – для первого этапа…» – одобрительно кивнул Легасов, мягко пояснив – «И полагаю, что данную функцию в полной мере выполняют их чёрные списки, отделяющие «больных», по их мнению, членов общества, от здоровых индивидуумов. Что же до следующего этапа, то…».

«Вакцинация?» – добродушно поддержал коллегу Александр Владимирович.

«Сомневаюсь, что имеется сколь либо эффективная вакцина от алчности…» – скептически покачал головой консультант, с широкой улыбкой добавив – «В любом случае, если бы она и была, то, надо полагать, стоила бы просто неимоверно дорого…».

«Диспансеризация?» – с энтузиазмом подхватил эстафету Артём Косатин.

«Это скорее из области профилактики, а не лечения…» – отмахнулся консультант.

«Дефибрилляция?» – энергично включился в дискуссию Семёнов.

«Вряд ли им всем живётся настолько плохо, Виталий…» – с долей сомнения устало произнёс Алик, пытаясь, наконец, завершить свою собственную фразу…

«Стерилизация?!» – с искренним ужасом в голосе произнёс Антон.

Легасов, едва не пролив остатки кофе от неожиданности, с удивлением посмотрел на Александрова, после чего с сияющей улыбкой ответил – «Вообще-то, я имел в виду нечто более простое и гуманное – санацию. Мне даже страшно представить, что было бы, если бы Вы, Антон, собственной персоной возглавляли данное террористическое движение…».

«Я вовсе не… В смысле совсем не… В том плане, что имел в виду вообще другое…» – изрядно покраснев, поспешно замахал руками Александров под дружный смех коллег.

«Наивно полагать, что показательные казни нескольких коррумпированных чиновников в состоянии изменить систему, отбив у остальных охоту до денег и власти…» – после небольшой паузы мягко произнесла Велисарова.

«Годы селекции и отбора обеспечат эволюцию не вполне благонадёжного российского чиновника в его более цивилизованную и менее опасную для общества форму…» – спокойно с улыбкой ответил Легасов, пояснив – «Годы последовательной и методичной работы, Людмила, а не просто показательные казни нескольких коррумпированных чиновников…».

«Алик, это всего лишь наши догадки…» – разведя руками, эмоционально продолжила Велисарова, пояснив – «Вполне возможно, что эти красивые и эффектные слова вообще не имеют ничего общего с действительными намерениями экзорцистов…».

Легасов широко улыбнулся, после чего сделав небольшую паузу и окинув взором присутствующих, вновь перевёл взгляд на руководителя группы и спокойно буднично произнёс – «При прочих равных, Людмила, я бы, вероятно, согласился с Вами, но в данном случае, это, увы, вовсе не мои красивые слова. Это слова Габриэль – Габриэль Дарк, в отношении которой, судя по Вашему докладу, у Вас имеются веские основания полагать её активное участие в деятельности данного движения…».

Велисарова, едва не лишившись дара речи, с удивлением посмотрела на независимого консультанта, после чего несколько придя в себя, осторожно медленно произнесла – «Габриэль Дарк? В смысле она сказала нечто подобное тебе при личной встрече? Да но, когда? При каких обстоятельствах?».

В зале повисла мёртвая тишина…

«Людмила, мне ведь не нужно напоминать, что Габриэль Дарк в своё время была представителем крупного международного благотворительного фонда ИнтернейшнлЧаритиФанд (International Charity Fund), более известного Вам по расследованию деятельности новосибирского фонда «Развитие»? Возможно, Вы также помните, что я со своей стороны спонсировал несколько крупных благотворительных проектов этого фонда на территории России…» – сделав очередной глоток кофе, ответил Алик, мягко добавив – «Разумеется, в рамках данной работы я несколько раз встречался с Габриэль для организации финансирования всех этих благотворительных проектов…».

Велисарова, несколько смутившись от подобного очевидного ответа, кивнула головой, не проронив ни слова…

«Что же… Полагаю, что теперь, разобравшись со сменой приоритетов данного движения, произошедшей около полутора лет и понимая их цели и задачи, мы, наконец, можем перейти к самому интересному. А именно – к оценке ситуации в настоящий момент…» – без промедления продолжил независимый консультант, не обращая внимания на всё ещё многозначно вытянутые лица коллег, добавив – «В данном отношении я и вовсе не склонен согласиться с озвученной Вами, Людмила, позицией о том, что ситуация статична и не претерпевает никаких существенных изменений…».

«Почему?» – искреннее удивленный подобной позицией, поинтересовался генерал Пухов.

«Это очень интересный вопрос – полагаю, стоит рассмотреть его подробнее…» – улыбнулся Алик, обращаясь к Семёнову – «Виталий, что Вы можете сказать об изменениях в списках, публикуемых на сайте движения? Есть ли, по Вашему мнению, какие-либо заметные изменения в методах работы экзорцистов по данным спискам? В общих чертах, разумеется…».

Сидевший напротив невысокого роста упитанный мужчина, со вздохом взглянул на спасительный ворох ранее убранных документов, торчавший из стоявшего на полу портфеля, после чего нерешительно отчитался – «В целом всё вроде бы без каких-либо существенных изменений…».

«Совсем без изменений?» – с удивлением переспросил Легасов, поинтересовавшись – «Вы в этом уверены?».

Виталий, не понаслышке знакомый с методами работы независимого консультанта, неуютно поёжился, чувствуя на себе пронизывающий взгляд юноши, после чего, изо всех сил напрягая память, нерешительно произнёс – «Разве что экзорцисты несколько расширили область работы в последние несколько месяцев, отойдя от последовательного прохода по списку. Вот, пожалуй, и всё…».

«Отлично!» – одобрительно кивнул Алик и, быстро переведя взор на остальных членов группы, с улыбкой продолжил – «Интересный факт, коллеги, не правда ли? Прошу вас высказать ваши предположения о возможных причинах подобного перехода экзорцистов от последовательной отработки списков к селективной. Зачем им это могло потребоваться?».

«Может быть, в целях повышения информационного эффекта?» – предположил Беляев, пояснив свою позицию – «Одно дело, когда они идут последовательно по списку и уже совсем другое, когда любой чиновник из обоих списков может стать следующей целью. В этом случае в зоне прямого риска уже не двадцать-тридцать чиновников, первых в списке, а все кто попал в эти злосчастные списки – соответственно, и информационный эффект от любой их акции в разы выше».

«Маловероятно и спорно…» – скептически покачал головой Легасов, уточнив – «В этом случае они бы выбирали цели из списков случайным образом вне зависимости от их положения, в то время как на практике их основные жертвы всё ещё сосредоточены в начале обоих списков. Да и если уж говорить об информационном эффекте, то последовательная ликвидация чиновников в списке пугает намного страшнее, демонстрируя беспощадность и неумолимость наказания. Ещё варианты?».

«А что если они просто расставляют приоритеты и акцентируют внимание на наиболее коррумпированных чиновниках? Скажем в результате каких-нибудь «вновь открывшихся обстоятельств» по мере поступления новой информации?» – поинтересовалась Велисарова, резонно добавив – «В частности, это предположение логично объясняет и то, почему Матвей Захарович Яров, за неделю поднялся с семьдесят второй строчки до первого места…».

Присутствующие одобрительно закивали головой в поддержку вполне правдоподобной версии, озвученной руководителем следственной группы.

«Вряд ли. Вновь открывшиеся обстоятельства, какими бы они ни были, ещё не повод менять планы, ставя под сомнение неумолимость наказания…» – устало отмахнулся независимый консультант, мягко продолжив – «Коллеги, я предлагаю всем вам взглянуть на движение списков с позиции теории относительности…».

«С какой позиции?» – непонимающе переспросил Александр Владимирович.

«Вы склонны видеть то, как фамилии отдельных чиновников поднимаются в списке экзорцистов намного сильнее всех остальных…» – быстро пояснил Алик, продолжив – «Я же вам предлагаю посмотреть на это с другой стороны – фамилии отдельных чиновников в списке не меняют своего положения на фоне поступательного движения всех остальных фамилий по мере отработки списка. И вопрос только в том, почему это происходит…».

В зале вновь воцарилась напряжённая тишина…

«Алик, ты ведь не хочешь сказать, что…» – заинтригованно начала фразу Велисарова.

«Да, Людмила, именно это я и хочу сказать» – решительно произнёс Легасов, завершив фразу – «По каким-то причинам экзорцисты не могут исполнить свой приговор по отношению к отдельным чиновникам в списке…».

«И Яров поднялся на семьдесят одну позицию, только потому, что они не в состоянии привести приговор в отношении всех этих чиновников до него?!» – от удивления раскрыв глаза, с восхищением произнесла Людмила.

«Именно» – одобрительно кивнул Алик.

«Вы хотите сказать, что со всем своим организационно-техническим потенциалом и амбициями экзорцисты не в состоянии устранить более семидесяти выбранных ими же чиновников? Просто в голове не укладывается…» – с искренним непониманием произнёс Трошин, добавив – «Раньше, если мне не изменяет память, экзорцисты не испытывали подобных проблем. Может быть, это всё-таки договорённости отдельных чиновников с данным движением, а не невозможность устранения?».

«В случае договорённостей их бы просто вычеркнули из списка с какой-нибудь положительной формулировкой, здесь же, очевидно, что-то иное, но рано или поздно мы узнаем причину…» – кивнул Алик, многозначительно добавив – «Впрочем, полагаю, что пролить свет на данный вопрос нам может и Матвей Захарович Яров. По крайней мере, если и есть какой-то способ для коррумпированного чиновника оставаться неуязвимым для деятельности данного движения, то, Яров, возглавивший список, безусловно, более чем кто-либо другой заинтересован в том, чтобы найти его в самое ближайшее время…».

«Глава агентства по управлению госимуществом со своей стороны, к сожалению, не выразил заинтересованности в диалоге с группой в рамках расследования деятельности экзорцистов…» – напомнил собравшимся генерал Пухов, со вздохом добавив – «Владислав Аркадиевич также не смог переубедить Матвея Захаровича Ярова в необходимости подобного шага, безусловно, полезного для целей нашего дела…».