Текст книги "Путь III. Зеркало души"

Бег

(27.05.2013, окрестности Бостона, 15–00)

Яркий свет, проникавший в окно небольшого каменного особняка в окрестностях Бостона, щедро освещая гостиную комнату, медленно украдкой подбирался к висевшему на стене гобелену, изображавшему сцены английской охоты на лис…

Атмосфера осеннего промозглого холодного утра, умело переданная неизвестным художником на полотне, дополнялась неподдельным весельем и задором многочисленных всадников, облачённых в изящные красные сюртуки, резко выделявшиеся на фоне белоснежных брюк и чёрных цилиндров на их головах, с ажиотажем рысью скакавших через поле вслед за стаей гончих псов, жадно преследовавших свою добычу. С небольшим отрывом впереди две молодые лисицы, изо всех сил рвались всё ближе и ближе к спасительной кромке леса. Рвались вперёд, не зная, что их участь, уже решена…

Стоявшая неподвижно возле картины девушка среднего роста, перевела взор своих карих глаз на сидевшего возле камина собеседника, медленно произнеся – «Знаешь, Кира, я много раз смотрела на эту картину охоты, но, не видела в ней ничего кроме жестокой забавы пресыщенных жизнью людей. И, пожалуй, только сейчас я поняла истинный смысл, трагедии изображённой автором на этом холсте. Ибо это они – все они, пресыщенные благами, наделённые властью и обезумевшие от запаха денег российские «лорды», которых мы по заслугам занесли в свой чёрный список, на этой веселой задорной охоте, спустили, наконец, на нас свою «волчью» свару…».

«Габриэль, ты сама знаешь, что рано или поздно, но это должно было произойти…» – пожал плечами брюнет и, сделав небольшой глоток чая, с грустью глядя на языки пламени камина, медленно добавил – «Мне искренне жаль ребят. Судя по тому, что рассказала Ирэн, там в ту ночь, их было всего двое против почти двух сотен бойцов Легиона. А они… Они пошли до конца, предпочтя умереть достойно с гордо поднятой головой, чем…».

«Это потеря – большая потеря для всех нас…» – кивнула Дарк, после чего медленно пройдя по комнате села в кресло напротив и, взяв в руки бокал вина, добавила – «Первая потеря, а сколько их будет ещё, пока мы не остановим Легион?».

«В каком состоянии Леон?» – с интересом переспросил Кира, мягко уточнив – «Это ведь были люди его команды и это его первый крупный провал…».

«Для него это был удар – сильный удар, поскольку он лично хорошо знал и Дэна и Севу и сам согласовывал им эту операцию, зная отрицательное мнение наших аналитиков по предложенному проекту. Его реакция была весьма эмоциональной, но, тем не менее, предсказуемой – и сам Леон и его люди жаждут мести. Мести любой ценой за своих погибших товарищей…» – сделав глоток сухого красного вина, произнесла Габриэль, продолжив – «Мне пришлось приложить определённые усилия, чтобы убедить его не делать глупостей и не принимать скоропалительных решений. Впрочем, он на удивление достаточно быстро взял себя в руки. В данный момент и он и его люди продолжают текущую работу по зачистке кандидатур нашего списка в прежнем режиме. Разве что делают это с заметно усилившимся рвением, агрессией и утроенной энергией, но это, в общем-то, и к лучшему – ибо сейчас нам пока ровным счётом нечем ответить Легиону. Всем нам необходимо время чтобы оценить обстановку и выработать наш асиметричный ответ врагу…».

«И даже у нашего Брайана нет свежих креативных предложений?» – поинтересовался брюнет, делая глоток чая, мягко уточнив – «Аналитики ведь прорабатывали возможные варианты действий в отношении Легиона, разве нет?».

«Брайан шокирован информацией об организационно-техническом потенциале и административном ресурсе противника. Все мы понимали, что новоявленные легионеры предпримут всё, что в их силах для защиты подконтрольных им чиновников, равно как и то, что возможны отдельные провокации с их стороны. Однако, ни Брайан, ни я, да и никто другой не ожидал столь масштабных действий с их стороны. Да и кто бы мог подумать, что они, действуя, на полулегальном положении, объявят открытую охоту на нас…» – холодно ответила Дарк и, прикусив губу, добавила – «Аналитики прорабатывали варианты с дискредитацией данного движения путём ликвидации одного из высокопоставленных чиновников, находящегося под их непосредственной опекой. Впрочем, похоже, на этот раз расчёт Брайана на слабое место в обороне противника дал сбой и, причём, дважды.

Во-первых, ликвидацией Боярышева по нашей информации мы не добились абсолютно никакого эффекта. Это обстоятельство, в свою очередь, говорит о том, что, либо выбранная нами тактика неэффективна и у Легиона есть рычаги мощного влияния на членов своего элитного клуба, позволяющие обеспечить их безоговорочную лояльность Легиону даже без гарантий их личной безопасности, либо Егор Филиппович не был высокопоставленным членом клуба. Разумеется, оба данных предположения, поставившие в тупик наших аналитиков, не позволяют нам рассчитывать на продолжение работы в данном направлении.

За вторую ошибку, как мы уже знаем, и вовсе поплатились своей жизнью двое наших товарищей, попавших в засаду Легиона, при попытке ликвидации Ярова, надо полагать, и вправду занимающего высокое место в иерархии членов их элитного клуба, принимая во внимание беспрецедентные меры, предпринятые врагом для обеспечения его личной безопасности…».

«Ситуация несколько удручает…» – охотно согласился Кира, рассудительно продолжив – «Очевидно, что на территории страны появился сильный игрок, который, также как и мы, не особо обременяет себя следованием нормам российского права. Игрок, располагающий средствами и ресурсами, достаточными для эффективного противостояния нам. И у нас до сих пор нет ни малейшего представления, что нам делать с этими легионерами дальше…».

«Брайан, полагает, что, в сложившихся условиях, при дальнейшей работе по списку нам необходимо ограничиться исключительно операциями с дальнего расстояния, по возможности с использованием технических средств, исключив из сферы нашего охвата любые территориально изолированных небольшие города и населённые пункты, где мы не в состоянии работать без привлечения лишнего внимания. Иными словами, он предлагает принять превентивные меры, чтобы избежать прямого контакта с противником…» – холодно произнесла Дарк, медленно добавив – «И я, со своей стороны, не вижу иного выхода, кроме как согласиться с данным предложением, хотя и понимаю то, насколько сильно это обстоятельство может снизить эффективность проводимой нами работы в целом…».

«Это разумное решение, Габриэль…» – понимающе улыбнулся брюнет.

«Это лишь временная мера – до тех пор, пока мы не найдём более эффективного решения возникшей перед нами проблемы…» – кивнула девушка и, сделав глоток вина, с интересом продолжила – «В данный момент пока наши аналитики просчитывают свои многочисленные сценарии, я попросила тебя приехать, потому что мне хотелось услышать твоё мнение. Мнение, как человека, лучше любого из нас знакомого с особенностями проведения боевых операций и диверсионной работы. Мнение о наших реальных возможностях в отношении Легиона. Возможно ли на твой взгляд быстрое силовое решение данной проблемы?».

«Я сомневаюсь, что нам стоит всерьёз рассчитывать на что-либо подобное…» – отрицательно покачал головой Кира, рассудительно добавив – «Судя по рассказу нашей Ирэн, в данный момент противник располагает боеспособным подразделением в составе до двух сотен человек. Вполне вероятно, что половина из всей этой массы были люди, разово привлечённые для данной силовой операции, так сказать «для подстраховки». Впрочем, даже если и так, то приходится признать, что у Легиона может быть до сотни хорошо подготовленных профессионалов, укомплектованных, по всей видимости, из числа бывших сотрудников различных специальных подразделений.

В этих условиях, даже если, чисто гипотетически предположить, что нашим разведчикам удастся определить точное место дислокации их штаб-квартиры, мы ничего не сможем предпринять, ибо все мы профессионалы, но далеко не боги…

Иными словами, Габриэль, если мы их и найдём, то второй «Пумы» уже точно не будет. В тот раз у нас на руках были все козыри – мы знали, как пройти внутрь здания, знали, как миновать системы защиты, знали подробный план помещений, знали, где взять оружие, где перекрыть выходы, где поставить растяжки. В тот раз мы играли на своём поле и владели инициативой.

В этот раз всё совсем иначе и нашему противнику достаточно всего, каких ни будь полтора – два десятка профессионалов, чтобы сделать любой гражданский объект практически неприступным для нашего внешнего вторжения…

Разумеется, можно было бы рискнуть, собрав наши силы на территории страны для проведения полномасштабной силовой операции, но…».

«Это абсолютно неприемлемо…» – резко прервала монолог Габриэль, холодно пояснив – «Я не собираюсь рисковать ни нашими людьми, ни организацией, проводя подобные масштабные акции. Мы не можем себе позволить поставить на волю случая всё то, чего нам удалось добиться за все эти долгие годы, ради решения этой, хотя и болезненной, но всё же временной проблемы с присутствием Легиона на нашем пути. Должен быть иной выход, и мы его найдём – со временем».

«Согласен, что в данной ситуации нам не следует идти на необдуманный риск» – спокойно кивнул брюнет, продолжив – «Впрочем, в этом случае, нам придётся временно смириться с параллельным сосуществованием Легиона до тех пор, пока нам не представится удобной возможности закрыть этот вопрос окончательно».

«В этом бренном мире нет ничего более постоянного, чем временное…» – со слабой улыбкой произнесла Дарк, мрачно уточнив – «Ибо потом вечно не хватает ни сил, ни средств, ни времени, чтобы вернуться к ранее пройденному вопросу ещё раз. Прискорбно, но иного выхода у нас, похоже, действительно нет…».

«Интересно, а чем в настоящее время занят наш Алик?» – мягко поинтересовался Кира и, переведя взгляд на языки пламени, тихо добавил – «Честно говоря, Габриэль, мне казалось, что после своего неожиданного возвращения к жизни, именно он станет нашим основным противником, а вовсе не все эти безымянные псы Легиона…».

«Думаю, что в данный конкретный момент помимо решения многочисленных неотложных вопросов в своей финансовой империи, наш Легасов полностью поглощён своим излюбленным хобби – расследованием громкого и резонансного уголовного дела. Разумеется, нашего дела…» – с широкой улыбкой, сделав небольшой глоток из бокала, произнесла девушка, с заметным интересом развив затронутую тему – «Знаешь, Кира, возможно, ты заметил, что у нашего посредника есть одна весьма раздражающая черта характера – его любопытство порой не знает границ. Вот и сейчас, мне, почему-то, кажется, что своими действиями он убивает сразу двух зайцев – приятно проводит время за любимым занятием и одновременно держит руку у нас на пульсе, получая подробные сводки обо всей нашей деятельности в ходе расследования дела, проводимого оперативно-следственной группой. Вопрос лишь в том, сколько продлится это условное перемирие до того момента когда и ему наступит время сделать свой ход, но в любом случае наш противник не он, а чиновники списка и преданные им псы Легиона…

Честно говоря, я вообще не уверена, что Легасов и следственная группа в курсе того, что в действительности происходит «за кадром» – вполне возможно, все они ещё даже не подозревают о существовании Легиона…».

«Габриэль, значит, ты всё ещё веришь в него? Доверяешь настолько, что до сих пор не считаешь его нашим противником?» – заинтригованно переспросил Кира, с улыбкой добавив – «И это после того, как ты сама лишила его возможности вернуться?».

«Я действительно верю – верю нашему посреднику…» – с улыбкой медленно произнесла Дарк, продолжив – «И, тем не менее, не питаю иллюзий по поводу его идеалистических убеждений в отношении выбранных нами методов работы. Всё в этом мире изменилось за последние полтора года его отсутствия и сейчас единственный путь для нас – это идти. Идти дальше. Идти до конца… И чтобы пойти вместе с нами в самое пекло, ему нужно снова стать сильным – ему нужно закалить своё сердце…».

Кира понимающе кивнул, сделав очередной глоток ароматного чая.

«Раз уж мы заговорили о Легасове, мне бы хотелось услышать и твоё мнение…» – с улыбкой произнесла девушка и, переведя взор своих карих глаз с тёмно-красного содержимого бокала на своего собеседника, с интересом продолжила – «И теперь и тогда, на службе, ты и твоя группа, Кира, не просто слепо выполняли приказы. Вы вершили свой суд. Свой правый, жестокий и непредвзятый суд, следуя своим собственным убеждениям, идеалам и принципам. Скажи же мне, Кира, сейчас, видя всё изнутри как на ладони, какой вердикт ты бы вынес мне? Правильно ли поступаю я, пытаясь реками крови восстановить баланс на пошатнувшейся чаше весов людского терпения и справедливости или, же, как убеждён, Легасов, действительно, возможен иной путь? Что сделал бы ты, если бы я была следующей целью в твоём списке?».

Едва не подавившись чаем, брюнет по-новому с интересом внимательно взглянул на свою собеседницу и, после небольшой паузы, посерьёзнев медленно ответил – «Габриэль, ты, безусловно, права – долгое время я вершил свой суд, без доли сожаления обрывая нити человеческих судеб. Вершил суд, без сомнения деля поступки этих людей на добро и зло, на чёрное и белое, определяя их всех по их деяниям в праведников или же грешников… Делил, искренне веря, что избавление от зла, сделает мир вокруг немного чище. Делил, веря, что вся эта грязная работа лишь жертва – моя жертва – необходимая жертва, ради других…

Однако, я не тот, кто сможет рассудить вас с Аликом, ибо я вижу, что у вас, хотя и разные методы, но всё же одна цель. Высокая цель, ради которой и я стал одним из экзорцистов, как и Крис и Лукас. Цель – сделать весь этот бренный мир немного лучше…

Вас сможет рассудить лишь время, которое всё расставит на свои места…».

«Видимо, мы с ним и вправду отпетые грешники, если даже ты, Кира, отказываешь нам обоим в своём судебном вердикте…» – с широкой улыбкой констатировала Дарк, с интересом продолжив – «Впрочем, вижу и ты, несмотря ни на что, не утратил былой веры в нашего посредника. Знаешь, давно хотела тебя спросить, как тебе удаётся совмещать столь многогранные и противоречивые чувства в отношении одного и того же человека? Столько холода, пренебрежения и дистанции с одной стороны и неподдельной искренности и веры с другой? Что между вами произошло?».

«Если совсем кратко, то я бы сказал, что блестящий интеллект и уникальную интуицию нашего посредника могут затмить разве что только его феноменальное высокомерие и невероятная уверенность в собственной правоте даже при отсутствии на то каких-либо рациональных оснований…» – неодобрительно покачав головой, устало произнёс Кира.

Девушка, звонко рассмеялась, переведя взгляд на медленно угасавший огонь камина…

Меры

(29.05.2013, Москва, 11–30)

Внимательно выслушав обстоятельный и достаточно развёрнутый доклад руководителя группы по расследованию обстоятельств инцидента в подмосковном посёлке, высокопоставленный чиновник администрации устало снял очки и, аккуратно достав из кармана небольшой шёлковый платок, неторопливо протёр линзы, очищая их от пыли, висевшей в душном воздухе конференц-зала главного следственного управления.

Завершив этот небольшой привычный ритуал, Ширко, с тяжёлым вздохом поинтересовался – «Если я понял вас правильно, коллеги – внутри группы, отсутствует единое мнение относительно причин произошедшего. И вы сами до конца не уверены, имеем ли мы дело в данном случае с одной или же двумя террористическими группировками.

Скажу прямо – на мой взгляд, как человека, поверьте, имеющего достаточно обширный опыт административно-политической работы, в том числе и с силовыми структурами, версия о появлении ещё одного независимого центра силы выглядит достаточно абстрактной и маловероятной, хотя, надо признать, что она, действительно, отчасти весьма логично объясняет возможную цепь событий, произошедших в посёлке.

Вместе с тем, чтобы принять эту весьма спорную версию с далеко идущими политическими последствиями нужны не просто догадки – нужны факты. Факты, доказывающие наличие этого самого невесть откуда взявшегося и неизвестно куда внезапно подевавшегося Легиона… Факты, которых у вас пока нет.

Лев Николаевич, прошу Вас озвучить свои сомнения».

Сидевший спиной к окну седоволосый человек в генеральских погонах спешно прокашлялся и быстро произнёс – «Владислав Аркадиевич, дело в том, что во многом версия нашего независимого консультанта о силовом штурме особняка неким вооружённым формированием, условно названным нами Легионом, во многом основана на одном единственном предположении. А именно, на допущении о том, что два вооружённых человека, трупы, которых были обнаружены на третьем этаже здания, являлись членами движения, именующего себя экзорцистами, в то время как четверо других человек, тела которых были найдены на лестничном марше между этажами, не имели к этому движению ровным счётом никакого отношения…

Само предположение о том, что это были действительно разные группы людей во многом обусловлено различиями в их амуниции, применяемом оружии и обнаруженных технических средствах, что и привело нас к подобному, возможно, несколько поспешному заключению на первом этапе расследования. Заключению, из которого логично вытекали далеко идущие выводы о наличии ещё одной силы, принимавшей участие в данном эпизоде в указанном жилом поселении».

«И сейчас, надо полагать, Вы уже так не считаете?» – нетерпеливо поинтересовался чиновник, бросив взгляд на привычно стоявшего у окна консультанта и после на сидевших за столом членов оперативно-следственной группы.

«Само собой эта версия имеет право на жизнь. Однако я бы сказал, что данное допущение несколько не увязывается с последними данными и выглядит отчасти странным с учётом вновь открывшихся обстоятельств» – дипломатично произнёс Пеняев и, покосившись на возвышавшуюся за его спиной фигуру, продолжил – «В частности, в процессе идентификации личностей погибших в доме был установлен довольно любопытный факт. Все шестеро, за исключением, разумеется, трёх погибших охранников особняка, были выходцами нашей разведывательной школы, более известной как особого охраняемый специальный объект «Пума». Двое из них числились пропавшими без вести, в то время как четверо остальных были отозваны из-за рубежа из опасений компрометации в результате утечки информации при проведённом экзорцистами штурме данного особого охраняемого специального объекта. Впоследствии все они были уволены со службы по собственному желанию…»

С последними словами Лев Николаевич, опасливо посмотрел на побагровевшего лицом чиновника, дрожащим голосом добавив – «В настоящее время службой внешней разведки инициировано полномасштабное внутреннее расследование для уточнения обстоятельств вероятной компрометации указанных агентов. В ходе данного расследования предполагается провести работу со всеми выпускниками нашей разведывательной школы, уволенными со службы по собственному желанию, а также проверить благонадёжность агентов из «Пумы», всё ещё работающих в рядах ведомства…

Со своей стороны, как это ни прискорбно, мы склонны считать, что все эти шестеро выходцев «Пумы» были ангажированы экзорцистами для выполнения своих задач на территории страны. Вполне вероятно, подобный успех вербовки наших агентов объясняется наличием у экзорцистов информации из архивов «Пумы».

«Я видел Ваш доклад по этому вопросу и в данный момент не могу сказать, что меня сколь-либо удовлетворили или же успокоили заверения Вашего ведомства относительно проводимого внутреннего расследования. Организационные, а, возможно, и кадровые решения по данным фактам не заставят себя долго ждать, если Вы, наконец, не сможете навести порядок…» – хмуро произнёс Владислав Аркадиевич и, бросив недовольный взгляд на седоволосого генерала, продолжил – «Что же до остального, то у меня до сих пор в голове не укладывается произошедшее. Я не понимаю как все эти люди, единственной задачей которых в течение многих лет было защищать интересы своей родины, могли вот так вот легко перейти на другую сторону. Перейти на сторону экзорцистов, бесцеремонно ликвидировавших их собственную некогда элитную разведывательную школу. Это просто невероятно. Впрочем, ладно – продолжайте…».

Пеняев, с заметным облегчением от смены болезненной темы, быстро продолжил – «Принимая во внимание, что все они были выходцами «Пумы», мы склонны полагать, что все они состояли в движении экзорцистов, а произошедшее, соответственно – не что иное, как неудачная попытка ликвидации чиновника, предпринятая данным движением. По всей видимости, экзорцисты, проводившие силовую операцию в посёлке в отношении одного из фигурантов своего списка, предположительно главы агентства по управлению госимуществом, Матвея Захаровича Ярова, сами стали жертвой предусмотрительно расставленных в посёлке дистанционных взрывных устройств – одного в доме и одного на площади. За исключением особняка, вход в который был завален рухнувшим перекрытием, тела раненных и убитых с площади в целях маскировки своей численности и факта присутствия в посёлке, экзорцисты, по всей видимости, уходя, забрали с собой. Иными словами, вполне вероятно, что в данном случае мы имеем дело, образно выражаясь, с последствиями некоторого «превышения необходимой самообороны» со стороны личной охраны Матвея Захаровича или же со стороны иных привлечённых им для целей обеспечения собственной безопасности лиц, расставивших данные взрывные устройства…

Правда, надо признать, что и в этой версии имеются ещё некоторые неясные моменты, требующие своего уточнения. Впрочем, если мы всё же соглашаемся с данной версией событий, пожалуй, самое худшее для нас это то, что приходится признать, что экзорцисты располагают вооружённым банд формированием в размере более сотни человек, оперативно и беспрепятственно перемещающимся по территории страны. А это как минимум на порядок превышает все наши прежние оценки численности их активных членов в периметре границ Российской Федерации…».

«В смысле, банд формирование экзорцистов в составе более сотни человек в непосредственной близости от Москвы?» – ошарашенно переспросил Ширко и, получив красноречивый кивок подчинённого, продолжил – «Это уже, знаете ли, коллеги принимает более чем серьёзный оборот…».

Взглянув на сидевшего рядом с ним не менее шокированного подобными новостями Руслана Беляева, чиновник помолчал, медленно добавив – «В целом я склонен больше верить Вашей версии произошедшего, Лев Николаевич, хотя, разумеется, все представленные догадки нуждаются в обязательном документальном подтверждении фактами. Склонен верить, в том числе и потому, что в моём недавнем приватном разговоре с интересующим группу чиновником, Матвей Захарович дал понять, что, возможно, отдельные люди, обеспечивавшие его личную безопасность, действительно, несколько перестраховались в посёлке. Перестарались, выйдя за рамки дозволенного…

Со своей стороны, в качестве своеобразного жеста доброй воли, он выразил свою готовность поговорить неофициально и, конечно же, без протокола с узким составом членов оперативно-следственной группы. Поговорить, разумеется, в обмен на отказ от дальнейшей эскалации и раздувания данного инцидента, бросающего тень на его незапятнанную репутацию…

По понятным политическим причинам, а также принимая во внимание высокий ранг федерального чиновника и его готовность работать с оперативно-следственной группой, я дал ему подобные заверения в обмен на его показания, которые он любезно согласился дать вам сегодня сразу же после завершения нашего совещания…».

Стоявший всё это время у окна и смотревший вдаль на утопавшую в лучах Солнца набережную Яузы, оккупированную небольшими группами зубривших свои экзамены студентов, Легасов, улыбнулся…

«Алик, что Вы скажете по поводу всего этого?» – деловито поинтересовался чиновник администрации, добавив – «Или Вы всё ещё склонны остаться при своём первоначальном мнении?».

«Владислав Аркадиевич, я полностью поддерживаю Ваше решение в отношении главы агентства по управлению госимуществом, Матвея Захаровича Ярова – ибо, учитывая ранг данного чиновника, его добровольные показания лучше, чем ничего. Да и расследование мелких прегрешений его личной охраны явно не входит в компетенцию нашей оперативно-следственной группы…» – отвернувшись от окна, с понимающей улыбкой произнёс Легасов. После чего, не обращая внимания на шокированные лица Велисаровой, Мазаева и Трошина, удивлённых подобным непривычно снисходительным подходом консультанта, мягко продолжил – «Что же до остального – то я всё же склонен остаться при своём мнении. Ибо в отличие от нашего Льва Николаевича, я не вижу ничего такого во вновь открывшихся обстоятельствах, что сподвигло бы меня изменить свою точку зрения».

«В смысле, Алик, Вы считаете, что не все из этих шестерых погибших были выходцами из «Пумы»?» – с заметной долей интереса переспросил Ширко.

«Вовсе нет – я полностью доверяю заключению экспертов и результатам проведённой идентификации тел, обнаруженных в особняке…» – спокойно ответил консультант и, пожав плечами, с улыбкой добавил – «Просто я не вижу в этом никакой проблемы или противоречия. Равно как и в том, что бывшие выходцы элитной разведывательной школы, единственной задачей которых в течение многих лет было защищать интересы своей родины, могли с подобной лёгкостью встать на сторону экзорцистов…».

Лев Николаевич, с глубоким вздохом пожал плечами, явно не ожидая услышать для себя ничего нового в последующих аргументах собеседника.

Высокопоставленный чиновник администрации, оценивающе посмотрел на консультанта, слегка кивнув головой в знак продолжения.

«Возможно, это прозвучит несколько странно, но всё же не стоит забывать, что движение экзорцистов, являясь нашим противником, тем не менее, по всей вероятности, не является нашим прямым врагом, ибо, имеются все основания полагать, и у нас и у них единая цель – это забота о процветании и будущем нашей страны. Цель, ради которой каждый из нас, в случае необходимости, готов отдать свою жизнь. Цель, достижение которой мы все, впрочем, видим с разных, многогранных и порой диаметрально противоположных позиций…» – широко улыбнулся Легасов, мягко продолжив – «И всё же наличие этой общей цели не мешает нам стоять с ними по разные стороны баррикады. Ибо нас незримой стеной разделяют наши убеждения относительно выбора методов её достижения…

Собственно говоря, именно поэтому я не вижу ничего странного в том, что отдельные выходцы разведывательной школы, задачей которых было защищать интересы своей родины, встали на сторону экзорцистов – в конце концов, они всего лишь изменили свой взгляд на методы достижения всё той же праведной цели. Цели, которая, по мнению некоторых, оправдывает средства. Любые средства…

Что же до инцидента в особняке, то и здесь личные убеждения каждого, могли поставить выходцев «Пумы» по разные стороны этой невидимой баррикады, на что, в свою очередь, указывают многочисленные косвенные обстоятельства и факты на месте происшествия…

Впрочем, Владислав Аркадиевич, принимая во внимание отсутствие прямых доказательств, ради пользы для общего дела, я согласен с тем, чтобы версия, обозначенная Львом Николаевичем и, в свою очередь, поддержанная большинством членов оперативно-следственной группы, рассматривалась в качестве основной до окончательного уточнения всех обстоятельств инцидента».

С последними словами Людмила, не ожидавшая подобного быстрого отказа консультанта от своих прежних взглядов и убеждений, вздрогнула, будто её ударило электрическим током, и с удивлением посмотрела на стоявшую возле окна фигуру…

«Вот и отлично, поскольку, время само расставит всё по своим местам, а сейчас всем нам надо работать единой слаженной командой» – несколько расслабившись, с удовлетворением констатировал Ширко, быстро продолжив – «Работать на конкретный и осязаемый результат… И, раз уж мы все сошлись во мнении, что в данном случае речь идёт о вооружённом бандформировании численностью более ста человек, дислоцированном на территории страны, приоритетной задачей для оперативно-следственной группы является выявление местоположения террористов. Все здесь присутствующие должны сделать всё возможное и невозможное для скорейшего обнаружения и ликвидации нависшей террористической угрозы.

Ситуация, надо признать, намного серьёзней, чем нам казалась ранее, поскольку, как мы все с вами прекрасно понимаем, вооружённый отряд подобной численности сформирован экзорцистами явно не для устранения отдельных фигурантов из числа коррумпированных чиновников списка, а с какими-то иными непонятными и, вероятно, далеко идущими целями…

За работу, коллеги…».

Встав с кресла, Владислав Аркадиевич, взглянул на часы, после чего переведя взор на замершего в ожидании дальнейших распоряжений Пухова, коротко добавил – «Александр Владимирович, Матвей Захарович Яров будет у Вас через пять минут. Со своей стороны он просил организовать встречу в камерной обстановке без протокола и ограничить круг общения до двух, максимум трёх человек. Разумеется, присутствие независимого консультанта обязательно. Место проведения встречи и остальных участников определите самостоятельно».

«Да, да, конечно…» – энергично кивнул генерал в ответ и, проводив глазами высокопоставленного чиновника администрации и удалившегося вместе с ним директора центра стратегических исследований, расслабившись, вопросительно посмотрел на всё ещё стоявшего возле окна Легасова.

«Голосую за руководителя оперативно-следственной группы, Людмилу Велисарову, и Александра Трошина, головой отвечающего за мою личную безопасность, если у Вас, Александр Владимирович, конечно, нет иных предпочтений» – с сияющей улыбкой моментально продекларировал консультант, добавив – «Ибо, учитывая, взрывной характер нашего Матвея Захаровича Ярова и, в особенности, его страстное увлечение в молодости боксом, боюсь, нам может потребоваться не только холодный интеллект, но также и физическая сила на случай избыточного всплеска эмоций в ходе проведения данного сугубо культурного кулуарного мероприятия…».

Александр, слегка ошарашенный отведённой ему почётной ролью грубой физической силы, открыл рот, чтобы хоть как-то прокомментировать озвученное предложение, но, не в силах что-либо добавить по существу вопроса, молча вздохнул, покосившись на сидевшего рядом и едва сдерживавшего смех Сергея…

«Я поддерживаю Ваше предложение, Алик и, учитывая пожелания Матвея Захаровича, думаю, что лучше будет провести встречу в моём кабинете…» – одобрительно кивнул Пухов, напряжённо размышляя о целесообразности своего личного участия в намечавшемся мероприятии. Весь многолетний опыт министерской работы генерала вторил против его присутствия на этой предстоящей весьма щепетильной и, мягко говоря, провокационной встрече, грозившей стать и вовсе полем брани, принимая во внимание, крайне непопулярные методы работы консультанта с различного рода высокопоставленными чиновниками. Мысленно взвесив все за и против, Александр Владимирович, взглянул на часы, после чего переведя взор на стоявшую у окна фигуру, несколько замявшись, нерешительно продолжил – «Алик, что Вы думаете о необходимости и целесообразности моего участия в предстоящем диалоге? Владислав Аркадиевич не высказался по данному поводу, но, мне представляется, что моё присутствие в ходе этого неформального разговора, ввиду ранга и занимаемой должности, не позволит Матвею Захаровичу в полной мере высказываться в свободной и откровенной манере, что, безусловно, формализует процесс общения, снизив его эффективность…».