Текст книги "Путь III. Зеркало души"

«И это в его-то положении? Весьма занятно! Полагаю, нам придётся уделить этому вашему Ярову внимание… в своё время. Продолжим обсуждение…» – прищурив взгляд, с довольной улыбкой произнёс юноша, сменив тему – «Раз уж нам, коллеги, удалось понять мотивацию экзорцистов и в общих чертах обрисовать картину происходящего, можно перейти к некоторым деталям двух интересующих всех нас инцидентов, способных пролить свет на многие интересные факты…».

«Что за инциденты?» – энергично подключилась Людмила.

«Во-первых, это, разумеется, недавно произошедшее в Нью-Йорке покушение на руководителя российского молодёжного движения «За чистоту рук», Павла Кузовлева, деятельность которого, насколько я понял, из материалов напрямую курировалась службой внешней разведки в рамках данного расследования» – с улыбкой произнёс Легасов, многозначительно добавив – «Лев Николаевич, слово предоставляется Вам…».

Сидевший спиной к окну седоволосый генерал неуютно поёжился в кресле, после чего, достав из-под стола несколько бумаг, пробежал их глазами и быстро перешёл к делу – «В рамках работы по установлению контакта с экзорцистами нами, по согласованию с руководством, были инициированы отдельные мероприятия, направленные на раскрутку нового российского молодёжного движения. Со своей стороны мы полагали, что определённая политическая дистанцированность данного движения от партии власти, эффектные лозунги и внешнюю направленность работы движения на борьбу с российской коррупцией привлекут внимание экзорцистов к личности лидера данного молодёжного движения. А точнее, к Павлу Кузовлеву, согласившемуся добровольно помочь следствию. Вместе с тем, последующие события с покушением неустановленными лицами на жизнь Павла, показали несостоятельность продолжения работы в данном направлении.

Собственно говоря, по самому эпизоду покушения никаких новых материалов в нашем распоряжении не имеется – всё, что нам известно по линии работы федеральной службы безопасности с их американскими коллегами, это то, что выстрел в Кузовлева был произведён неустановленным снайпером с крыши соседнего здания. В последовавшей за выстрелом суматохе стрелку удалось незаметно покинуть место преступления».

«Сам же Павел Кузовлев, доставленный и своевременно прооперированный в одной из крупнейших больниц Нью-Йорка…» – произнёс генерал Пеняев и, сделав секундный перерыв, чтобы подобрать нужные эпитеты, продолжил – «получив неизгладимую моральную травму в данном лечебном учреждении, запросил поддержки для оперативного возвращения на родину. В данный момент Павел завершает психологическую реабилитацию в военном госпитале в подмосковном Красногорске…».

«Да что они там с ним сделали-то в больнице, что ему потребовалось оперативное возвращение на родину с последующей психологической реабилитацией?!» – едва веря своим ушам, переспросила Велисарова, как и многие другие члены группы, не знакомая с деталями инцидента в госпитале.

Лев Николаевич, понимая всю деликатность ситуации, через плечо судорожно посмотрел на стоявшего у окна консультанта в поисках поддержки.

«Вообще-то, Павла не сложно понять, принимая во внимание, сколько стоит день в стационаре больницы со всеми их дорогостоящими медицинскими услугами. Думаю, что психика далеко не каждого россиянина выдержит столь многозначные цифры в американских счетах за лечение…» – понимающе рассмеялся Алик, быстро добавив – «Ваши предположения, коллеги?».

«Вопрос о причинах покушения мы уже неоднократно обсуждали в составе группы – в данный момент из всех имеющихся версий, наиболее реалистичной выглядит неудачная попытка ликвидации Кузовлева экзорцистами. Вполне вероятно, что покушение стало ответом экзорцистов на деятельность возглавляемого Павлом движения, «За чистоту рук», которое, по мнению экзорцистов, могло дискредитировать проводимую ими работу по борьбе с коррупцией в России, капитализируя достигнутые ими результаты в виде чьих-то политических дивидендов».

Стоявший у окна консультант от души рассмеялся, после чего, извинившись перед коллегами, подошёл к кофе-машине и, нажав несколько кнопок, запустил агрегат, вновь наполняя стаканчик свежесваренным кофе, попутно мягко поинтересовавшись – «Людмила, а какое экзорцистам вообще дело до всех этих политических дивидендов? С какой стати Вы полагаете, что их интересуют подобные мелочи?».

Велисарова, в очередной раз потрясённая до глубины души как банальностью подобного вопроса, так и уверенностью независимого консультанта, открыла рот, чтобы возразить, но, не найдя нужных слов, лишь растерянно покачала головой, взглянув на остальных членов группы…

«Возможно, он раскопал что-то компрометирующее данное движение?» – озадаченно предположил Антон Александров.

«Раскопал что-то, что не смогли раскопать все здесь собравшиеся?» – возвращаясь к своему любимому месту возле окна со стаканом горячего напитка, с иронией переспросил Алик, продолжив – «Коллеги, давайте мыслить рационально – экзорцистам не было никакого смысла ликвидировать Павла Кузовлева и уж тем более, делать это на территории США. Соответственно, очевидно, что за покушением на Кузовлева стояли совсем другие люди…».

«И кто это мог быть?» – живо поинтересовалась Велисарова.

«Людмила, я не знаю, что Вам и сказать. Вот лично мне, после встречи с Эндрю Линсоном, в голову приходят всякие нехорошие мысли по поводу наших с вами коллег…» – с улыбкой произнёс Легасов, слегка кивнув головой в сторону сидевшего неподалёку Пеняева.

Генерал, сильно побледнев от неприятных воспоминаний, поспешно сбивчиво выпалил – «Алик, уверяю Вас, что служба внешней разведки не имеет никакого отношения к покушению на Павла Кузовлева – напротив мы всеми силами старались уберечь его от подобного нежелательного поворота событий. Что же до агента Андрея Золотова, вышедшего из-под контроля и действовавшего в Нью-Йорке под именем Эндрю Линсона в своих собственных интересах, то…».

«Лев Николаевич, я просто пошутил…» – дружелюбно рассмеялся независимый консультант, быстро продолжив – «В отношении данного инцидента, я склонен считать, что это была вовсе не попытка убийства, а покушение – не более чем, демонстративное и показательное покушение. Это предположение объясняет и то, почему Павел Кузовлев выжил в результате этого профессионально подготовленного мероприятия. Судя по всему, данным демонстративным жестом кто-то пытался выставить экзорцистов в невыгодном свете в глазах международной общественности. Вот только пока неясно кто именно и зачем…».

«Вряд ли нам следует сразу отбрасывать все остальные возможные версии инцидента. Вполне вероятно, что их целью могло быть предотвращение возможного контакта между нами и экзорцистами…» – с долей сомнения в голосе произнесла Велисарова, мягко напомнив – «Всё-таки именно эта задача и ставилась нашими коллегами перед Павлом Кузовлевым – поиск неформальных контактов с данным террористическим движением».

«В срыве подобного диалога, в свою очередь, могли быть заинтересованы как американские, так и британские спецслужбы по вполне понятным причинам…» – охотно подхватил мысль Руслан Беляев.

«Коллеги, полагаю, что ни американские, ни и британские спецслужбы не имеют к покушению на Павла Кузовлева никакого отношения» – устало произнёс Легасов, после чего, заранее предотвращая вал вопросов, добавил – «Почему? Да хотя бы потому, что, коллеги, ни один здравомыслящий человек не стал бы всерьёз рассчитывать на то, что экзорцисты и вправду выйдут на контакт с нашим бывшим анархистом, вне зависимости от его текущих лозунгов и политической позиции…».

Лев Николаевич, курировавший работу с Кузовлевым, чутко уловив камень, брошенный в его огород, глубоко вздохнул, тихо пробормотав в своё оправдание – «Шансов, конечно, было мало, но всё же лучше, чем ничего…».

«И последнее, коллеги, что мне хотелось бы обсудить с вами сейчас – это странное происшествие с гибелью директора государственного порта во Владивостоке, Александра Александровича Воротилова и его заместителя Аркадия Игоревича Маслова» – не обращая внимания на возникший ажиотажный интерес присутствующих к обсуждению дальнейших перспектив расследования инцидента с покушением, быстро сменил тему Легасов. Слегка повернув голову, независимый консультант бросил взгляд на сидевшего напротив Мазаева, с улыбкой попросив – «Майор, прошу Вас напомнить присутствующим ключевые моменты данного эпизода у Вас, во Владивостоке».

Мазаев, делавший в тот момент очередной глоток кофе, едва не подавился от столь внезапного предложения консультанта, после чего, кашлянув, растерянно произнёс – «В общих чертах это было чётко спланированное и организованное убийство двух недавно назначенных высокопоставленных руководителей порта, замаскированное под дорожно-транспортное происшествие. Данный инцидент вызвал значительный общественный резонанс в регионе из-за громкой статьи о «повторной зачистке» порта экзорцистами, опубликованной в местной прессе сразу же на следующий день после самого происшествия. Впоследствии, экзорцисты, действительно, признали свою ответственность за инцидент, разместив информацию об обоих чиновниках на своём сайте…».

«Странное поведение экзорцистов с поздним признанием ответственности за инцидент и сам факт повторного внимания к порту дали нам основания полагать, что у данного движения могут быть определённые интересы к деятельности порта. А точнее к грузам, переваливаемым через порт» – подключилась Велисарова, добавив – «В частности, мы рассматривали возможность использования экзорцистами порта для нелегального ввоза грузов на территорию страны».

«Вместе с тем, двухнедельное детальное расследование деятельности с проверкой входящих грузов, выемкой документации и разработкой сотрудников порта, проведённое по линии федеральной службы безопасности, не дало результатов…» – спокойно пожал плечами Трошин, уточнив – «В результате проверок выявлены некоторые нарушения правил перевалки, хранения и учёта движения грузов. Подтверждены также подозрения относительно существования «откатных схем», по всей видимости, активно внедрявшихся Воротиловым и Масловым, но, увы, ничего, что бы свидетельствовало о перевалке нелегальных грузов в порту».

«Александр, а какие именно нелегальные грузы Вы вообще надеялись найти там, в порту?» – со вздохом поинтересовался Легасов, язвительно добавив – «Возможно я не прав, но мне всегда казалось, что для устранения чиновника достаточно оптики с глушителем, а Вы, надо полагать, ожидали обнаружить в порту сорокафутовый контейнер, набитый оружием?».

«Алик, но ведь, что-то там точно должно быть!» – нетерпеливо произнесла Велисарова, пояснив – «В противном случае – зачем такие сложности? Зачем им было маскировать ликвидацию чиновников под дорожно-транспортное происшествие?».

«Людмила, Вы знаете, трудно найти чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если её там нет…» – широко улыбнулся независимый консультант и, видя явное возмущение, появившееся на лице руководителя межведомственной оперативно-следственной группы, мягко добавил – «С чего Вы вообще решили, что экзорцисты имеют к этому порту хоть какое-то отношение?».

«Алик, они же сами признали это на своём информационном портале…» – резонно подметил Беляев.

«Руслан Игнатьевич, а что конкретно они признали на своём информационном портале?» – с улыбкой переспросил консультант, мягко продолжив – «Виталий, поправьте меня, если я ошибаюсь, но на их сайте, по всей видимости, имеется только лаконичная формулировка о выбытии двух чиновников из списка и не более, так ведь?».

«Да, по Воротилову и Маслову формулировки были ровно те же, как и обычно…» – одобрительно кивнул Семёнов, оторвавшись от своего ноутбука.

«Экзорцисты признали, что данные коррумпированные чиновники заслуживали подобного наказания, но не более…» – развёл руками Легасов, с улыбкой поинтересовавшись у присутствующих – «Однако, это вовсе не означает, что они исполнили приговор своими руками, разве нет?».

«Да… Но, почему?» – искренне шокированная подобным заявлением, еле выдавила из себя Велисарова, на фоне полной тишины, воцарившейся в зале.

«Зачем они в этом опубликовали информацию на сайте?» – догадливо переспросил Алик и, сделав глоток кофе, с улыбкой продолжил – «А почему бы и нет? Я вижу, по меньшей мере, три возможных мотива. Во-первых, отрабатывая версию с портом, оперативно-следственная группа потеряла впустую две недели своего весьма ценного времени, что явно им на руку. Во-вторых, почему бы им из репутационных соображений и в самом деле не приписать себе ликвидацию пары коррумпированных чиновников, заботливо добавленных кем-то в их портфель «успешных проектов»? В-третьих, данный шаг с принятием ответственности отвлёк внимание группы от настоящих исполнителей данного преступления – это могло быть либо своеобразным «реверансом» экзорцистов этим неустановленным лицам в знак признательности за оказанное содействие, либо попытка замести следы».

«Это же в корне меняет дело!» – с энтузиазмом произнёс Антон Александров.

«Значит надо искать среди контрагентов порта?» – задумчиво поинтересовалась Людмила.

«Именно…» – одобрительно кивнул Алик, продолжив – «Если экзорцисты не принимали участия в ликвидации чиновников порта, то нам надо найти тех, кому было выгодно устранение новой администрации – в первую очередь, грузоотправителей, не получивших квоту на перевалку своих грузов в порту. Впрочем, полагаю, у нас есть и более простое решение, чем перебирать всех отправителей, интересы которых были ущемлены действиями Воротилова и Маслова – в конце концов, если экзорцисты были и ни при чём, то слив информации в прессу был организован людьми, непосредственно связанными с преступлением, с целью пустить следствие по ложному следу. В этих условиях показания Бориса Александровича Козьмина, журналиста написавшего сенсационную статью о повторной зачистке порта, были бы нам весьма кстати…».

«Вообще-то, мы пробовали поговорить с ним, но Козьмин наотрез отказался раскрыть источник своей информации, сославшись на профессиональную этику журналиста» – виновато произнёс Мазаев, уточнив – «Давить на него не стали – уж больно нервный был, а руководству публичный скандал с местной независимой прессой, понятно, совсем не нужен…».

«Больно нервный?…» – вслух ещё раз машинально с интересом повторил Алик, после чего, переведя взгляд на Трошина, спросил – «Александр, как Вы полагаете, сможем ли мы вызвать Козьмина сюда для дачи показаний по линии Вашей службы?».

Полковник федеральной службы безопасности с улыбкой понимающе кивнул, мягко ответив – «Если у нас есть основания полагать, что данный человек связан с террористами или к примеру с террористической группой, именующей себя экзорцистами, то это вполне законно в рамках полномочий нашего ведомства».

«Полагаю, возможность данной связи всем нам достаточно очевидна, ибо Козьмин осознанно или же непреднамеренно, но, тем не менее, своими непосредственными действиями привёл к затягиванию расследования особо важного дела, пустив следствие по ложному следу. Разве нет?» – широко улыбнулся Легасов и, взглянув на часы, с удовлетворением произнёс – «Коллеги, после столь содержательной беседы, думаю всем нам необходимо вернуться к работе, воплотив новое понимание происходящего в конкретные результаты по расследуемому делу, если у Александра Владимировича на данный счёт нет возражений…».

Генерал Пухов кивнул, подтверждая завершение установочного совещания…

Доля

(11.05.2013, Воронеж, 19–00)

«Да, ничего ты, Ринат, не понимаешь! Ровным счётом ничего!» – с досадой ударил по столу кулаком тучный седоволосый мужчина в возрасте около 50 лет, обращаясь к своему давнему другу, сидевшему напротив него за обеденным столом в отдельной закрытой зале элитного ресторана. Сделав небольшую, паузу Егор Филиппович Боярышев, эмоционально продолжил – «Оглянись вокруг! Неужели ты и вправду думаешь, что меня, губернатора области, можно напугать какими-нибудь там неведомыми иностранными террористами?! И это говоришь мне ты – областной прокурор?! Да это просто смешно!».

Сидевший напротив в прокурорском мундире, мужчина высокого роста с чёрными волосами, с досадой пожал плечами. Сделав глоток коньяка, Ринат Степанович Пронин, искренне продолжил – «Егор, можешь мне не верить, но информация надёжная – как ни как, по данному вопросу работает почти всё главное следственное управление по Москве в полном составе уже более года…».

«Ринат, как ты правильно, заметил, они там, у себя в Москве, уже более года ничего с этими экзорцистами сделать не могут. Вот и скажи, мне почему?!» – эмоционально поинтересовался Боярышев и, опрокинув рюмку водки, бесцеремонно продолжил – «Не могут?! Это они-то и не могут?! Это с их-то возможностями и спецслужбами? Могут – всё могут, но не хотят!». С последними словами Егор Филиппович показал пальцем в сторону потолка, тихо добавив – «Я тебе больше скажу, старик – без поддержки оттуда, с самого верха, ни одна подобная авантюра не смогла бы продержаться так долго! Я уже давно в политике и не верю ни в коммунизм, ни в альтруизм, ни в гуманизм – ибо всему, что происходит вокруг, всегда имеется своя глубинная корыстная причина. Все мы, люди – эгоисты. Эгоисты, ежедневно борющиеся за деньги, власть и другие блага цивилизации! И после всего этого ты мне говоришь, что за всем происходящим, скорее всего, стоит жалкая горстка идеалистов, возомнивших, что они смогут изменить этот мир?! Чушь!».

Пронин, прожевав очередной кусок жаркого, снова пожал плечами, лаконично отметив – «Они, насколько я слышал, все бывшие выходцы спецслужб – одному Богу известно, чем им там в их ведомстве могли промыть мозги при проведении какой-нибудь идеологической подготовки. Да и Егор, сделай скидку на наш менталитет – всё-таки мы с тобой в России, а не в какой-нибудь там зажиточной Европе. Добрая половина населения нашей державы почти семьдесят лет искренне шла к коммунизму, слепо надеясь и веря, что туда есть дорога. Вдумайся – семьдесят лет! Сам понимаешь – от такого народа с его идеалистичными наклонностями можно ждать чего угодно…».

«Я правлю своим регионом уже третий срок и вот они у меня, где все!» – проскрежетал зубами Егор Филиппович, показывая собеседнику свой кулак, внушительных размеров, продолжив – «И никто тут поперёк меня пойти не посмеет – вот что такое наш российский менталитет, а ты говоришь, идеалы там всякие… Ерунда всё это».

«Всё бы ничего, да вот говорят, что с этими ребятами нельзя договориться – принципиальные, всё-таки видать, эти экзорцисты…» – мягко продолжил свою линию Пронин, задумчиво добавив – «Вот только зачем им всё это?».

«Поверь моему опыту, Ринат – здесь дело здесь в чём-то другом. Видимо, в разгаре масштабная закулисная политическая игра…» – прикусил губу Боярышев, с горечью продолжив – «Игра, пешками в которой стали все мы – чиновники, попавшие в эти проклятые списки экзорцистов. Я так понимаю, что за всем этим либо стоит группа новых лиц из высшего руководящего звена государства, жёстко выстраивающая свою преданную и лояльную политическую вертикаль для последующего рывка к власти, либо это начало очередного кровавого передела активов и сфер влияния в масштабах всей страны. И мне почему-то кажется, что это второе…».

«А почему, собственно говоря, не первое? Почему не вертикаль?» – с заметным интересом переспросил прокурор.

«Потому, что на политической арене в данный момент я не вижу ни одного человека, обладающими нужными качествами для подобной бескомпромиссной борьбы за власть. Сложно себе даже представить, чтобы какой-нибудь публичный политик, обладающий ярко выраженными лидерскими качествами и харизмой, рискнул пойти по столь шаткому пути…» – пожал плечами Егор Филиппович, раздражённо добавив – «В текущих политических условиях это просто невыполнимо! Чтобы провернуть нечто подобное у всех на виду нужно не просто беспрецедентное лицемерие, хладнокровие, беспринципность и тонкий расчёт – нужно быть убеждённым в своей собственной непогрешимости, уверенным, что ни одна капля пролитой крови не отравит твою бесценную политическую репутацию! И при всём при этом не допустить ни единого прокола. Чёрт побери, да даже я не обладаю такими качествами!».

Пронин улыбнулся и, сделав большой глоток коньяка, понимающе поинтересовался – «Значит, начинается передел собственности?».

«Собственности, если бы…» – саркастически повторил Боярышев, продолжив – «Для нас, Ринат, в отличие от тебя попавших в список, речь, уже идёт не просто об активах и пакетах акций предприятий в регионе – да шут с ними пусть забирают, если уж до того дойдёт. В конце концов, чего греха таить, у многих из нашей братии и виды на жительство, и иностранные паспорта и забронированные билеты на ближайший международный рейс. Завели на тебя дело – подпоясался и улетел в безопасное лондонское общежитие! Всегда так было! А эти изверги, так вообще подняли руку на святое – на средства на оффшорных счетах и заграничную собственность – на всё что за долгие годы всем нам удалось заработать непосильным трудом! Слыханно ли дело!

Откуда ты думаешь у этих экзорцистов столько информации обо всех наших зарубежных счетах и капиталах? Разумеется, они никогда не смогли бы дотянуться до всех этих данных без активного содействия со стороны российских спецслужб! Поэтому, все эти экзорцисты, вовсе никакие не террористы, а как бы это лучше выразиться…».

«Рука Кремля?» – понимающе дополнил Ринат Степанович.

«Вот именно!» – безапелляционно произнёс губернатор и, налегая на горячее, с жаром продолжил – «Ринат, вот ты мне скажи – что у нас за страна такая, если работаешь, работаешь не покладая рук, а потом раз и вместо почётной пенсии к тебе приходят люди с грустными глазами с предложением поделиться нажитым состоянием!

Почему, собственно, я? Скажи вот, почему, именно меня включили в этот проклятый список смертников? Я что им мало голосов обеспечил на последних выборах – и это с нашими-то рекордными показателями по области? Нет? Что же тогда я сделал не так? Если бы ты, Ринат, только знал, сколько нервов я потерял за все эти три срока! Назначили на должность, так ты им голоса на выборах обеспечь, народ в регионе задобри и успокой, оппозиционеров всяких там поприжми, заказы и подряды распредели, да и не просто распредели, а так, чтобы непомерные аппетиты всяких особо приближённых московских компаний и высоких чиновников, были удовлетворены. А самое-то интересное – чуть что случись, если что-то где-нибудь прорвало, затопило, недоглядели или вдруг чего горластые журналисты накопали, то все они, там наверху, вроде как совсем и ни при чём! Вляпался – так выбирайся сам как можешь!

Разбирайся, мол, сам с нагрянувшей прокуратурой, счётной палатой и следственным комитетом – будто им сложно слово замолвить! А не можешь дела уладить – так уступи заветное место чьему-нибудь очередному протеже.

И после всего этого ада, им не даёт покоя моё скромное состояние на зарубежных счетах в офшоре… Да будь они прокляты – все эти лицемеры!».

«Да… Ситуация не из приятных – мне даже сложно себе представить каково тебе, Егор, сейчас приходится. Впрочем, если так и дальше пойдёт то, думаю, и я вскоре увижу своё имя в списке – все мы не безгрешны» – согласился Пронин, мягко поинтересовавшись – «А как прошла поездка в Москву – удалось порешать проблемы? Есть или какой выход?».

«Да как сказать, разводили они меня там, думаю, по полной программе…» – с тяжёлым вздохом произнёс Егор Филиппович и, выпив рюмку водки, продолжил – «Решили, понимаешь, сыграть в хорошего и плохого полицейского. Плохие экзорцисты, выходцы из наших же спецслужб, видишь ли, поставили всех к стенке, а тут появляются хорошие службисты и профессионально, по деловому, предлагают мне выход из, дескать, патовой ситуации. Выход за относительно умеренную плату, но при условии полной лояльности до гроба этому их непонятному Легиону. И если сказать им да, то с этого их крючка они тебя уже точно никогда не отпустят – уж больно условия жёсткие, в обмен на гарантию личной безопасности и сохранности капиталов. Вот такие дела…».

«И чего ты в итоге решил? Согласился?» – с удивлением глядя на давнего друга поинтересовался прокурор.

«Ринат, а что мне, по-твоему, оставалось делать? Сейчас я уже на восемьдесят пятой строке их списка – мне совсем уже не до шуток! Видел же, как они в одночасье перевели Ярова на первую строку, миновав семьдесят позиций рейтинга, да?! Вот и мне уже, может быть, жить осталось три понедельника – и куда мне было деваться после всего этого?» – эмоционально произнёс Боярышев, продолжив – «Да за последние два месяца, эти твои проклятущие экзорцисты из меня уже настоящего параноика сделали – я даже собственной тени боюсь! Никому вокруг уже не верю, кроме тебя и начальника службы личной охраны. Разумеется, я согласился на все их драконовы условия…».

«И что же теперь будет?» – лаконично переспросил Пронин.

«Да вроде бы не всё так уж и плохо, как сперва казалось…» – несколько расслабившись, ответил Егор Филиппович, со слабой улыбкой добавив – «Сразу как согласился – они ко мне в тот же день охрану приставили. Видел же, поди, за дверями залы в коридоре трое дежурят – вот они самые. Более того, с другими влиятельными членами этого элитного клуба в самое ближайшее время обещали познакомить – для укрепления связей и развития точек для ведения общего бизнеса, что тоже, как ты понимаешь, само собой полезно и весьма интересно. Осталось дело за малым – завтра переведу им вступительный взнос и вопрос закрыт…».

«А экзорцисты – они с ними-то вопрос сами решат?» – поинтересовался прокурор.

«Думаю, решат – у них там, всё на мази должно быть. Я же не первый клиент у них, поди…» – спокойно пожал плечами Егор Филиппович, продолжив – «Меня по этому вопросу прямо как отпустило – это теперь их головная боль, а не моя, вот и пусть отрабатывают.

А ребята сразу видно, что профессиональные и с богатым опытом – взялись за мою безопасность по полной программе. Временно заменили мне начальника личной службы охраны, перетрясли всё моё рабочее расписание, изменили маршруты движения и даже заставили отказаться от бани и ряда других излюбленных злачных мест, впрочем, может оно и к лучшему».

«Вот и сейчас, к примеру, как ты думаешь, почему мы с тобой сидим именно в этом ресторане? Думаешь, случайность?» – широко улыбнулся Боярышев и, не дожидаясь ответа друга, слегка повернулся к окну, возле которого стоял их обеденный стол, и, постучав пальцем по стеклу, самодовольно добавил – «Потому что, в отличие от других заведений в этом ресторане все стёкла бронированные – это тебе не шутки…».

Пронин с уважением одобрительно кивнул и перевёл взгляд по ту сторону окна, после чего его лицо вытянулось от шока…