Текст книги "Путь III. Зеркало души"

Врачи

(08.06.2013, Екатеринбург, 08–00)

Двое санитаров в синих халатах, шапочках и марлевых повязках вышли из палаты, в длинный белый больничный коридор, печально и медленно толкая перед собой тележку с телом, накрытым белоснежной простынёй…

Высокого роста тощий санитар в небольших круглых очках, тяжело вздохнул и, чувствуя дикую нервную дрожь в руках, тихо взмолился – «Господи, да за что мне всё это?».

«Не трясись, Док…» – невозмутимо произнёс слегка похрамывавший напарник невысокого роста, добавив – «Говорю же тебе, я видел, как наши нечто подобное уже проворачивали – всё путём будет…».

«Гога, да каким, на хрен, путём всё будет?» – с ужасом в голосе тихо переспросил худой, быстро добавив – «Если ты не заметил, мы с тобой отключили пациента от капельниц – пациента, который, судя по карте, за последние двенадцать часов перенёс пять хирургических операций! Да пациент может Богу душу отдать в любую минуту! А ты…».

«Док, да не кипятись ты так – ты же у нас, как-никак, а высококлассный дипломированный специалист, если что случится – откачаешь…» – спокойно пожав плечами, произнёс напарник, добавив – «Главное не дёргайся – лишнее внимание нам с тобой сейчас совсем ни к чему…».

«Гога, я анестезиолог, всего лишь анестезиолог, а не Господь Бог!» – стараясь говорить шёпотом, эмоционально выпалил медик, продолжив стенания – «И как меня только угораздило вот так вот с тобой влипнуть!».

«Да ладно, не скромничай, Док, у тебя же в дипломе ясно написано – врач-хирург. А сколько ты наших ребят в своё время от колото-режущих ран и огнестрела всякого заштопал – так и не перечесть! Это тебе, брат, что ни на есть, а самая настоящая практика – не книжки там всякие, в институте, читать. Ну, а что эти медики-бюрократы тебя не признали – так этого с кем не бывает…» – мягко с улыбкой произнёс хромой, добавив – «Ничего – сделаем дело и всё, всё наладится…».

«Гога, чего тебе наладится-то?!» – с возмущением переспросил худой, продолжив – «Пациенту сейчас нужно усиленное медицинское внимание и постоянный мониторинг всех жизненно-важных показателей. В зависимости от развития ситуации, могут и дополнительные операции потребоваться, если будет ухудшение состояния. Да это ещё месяц или два полноценной реабилитации, по меньшей мере!».

«Док, ты пару-то не нагнетай…» – успокаивающе произнёс хромой, пояснив – «Всё, что от нас требуется – это вывезти пациента из больницы и продержаться сутки – всего одни сутки. Далее заказчик сделает всё сам и, поверь моему опыту, эти ребята в отличие от нас с тобой профессионалы и всегда точно знают, что делают. И раз сказали сутки – значит сутки, а далее – это уже их забота…».

«Сутки, Гога, это двадцать четыре часа или тысяча четыреста сорок минут или восемьдесят шесть тысяч четыреста секунд…» – с глубоким вздохом продолжил медик и, вкатывая каталку в лифт, боязливо добавил – «А ты думал, что будет, если мы этого пациента потеряем? Что с нами сделают эти твои реальные профи, которым, сам же говорил, что дорогу лучше не переходить?».

«Сплюнь лучше…» – быстро перекрестившись, произнёс напарник, мрачно добавив – «Откинется – значит, судьба такая. Ибо на всё воля Божья, и мы с тобой ничего уж в этом случае не поделаем, всё, что нам нужно – это продержаться сутки и всё. Вот об этом Док, давай и думай…».

«Господи, что я творю, я же клятву Гиппократа давал! Мой врачебный долг – действовать исключительно в интересах пациента…» – в сердцах тихо промямлил худой.

«Да не парься, Док – всё с этим твоим Гиппократом нормально будет. Ребята мне эти шепнули, что если не мы с тобой, то этого нашего пациента не сегодня, так завтра прямо в больничке и грохнут, поэтому считай, что благое дело с тобой делаем. В кои то веки…» – приободряющее ответил хромой и, выводя тележку из лифта, шёпотом добавил – «Да и опять же сам мозгами-то пораскинь. Вот, к примеру, Док – сколько лет ты со всеми нами всеми, грешниками Сипатого, возился, да маялся, как с детьми малыми, кого спасая, а кому и глаза закрывая в последний путь. И что с того? Да ничего! До сих пор у тебя – ни семьи, ни тачки модной, ни дачи, ни денег на счету – до сих пор ты всего лишь забытый Богом анестезиолог, в какой-то заштатной областной больнице. А здесь всё по-другому – продержимся сутки и каждому по миллиону долларов! А далее – ты хоть на Багамы лети, хоть практику тут в городе свою открывай – всё, что только твоя душа пожелает! Свобода, Док, понимаешь?! Это тебе реальная свобода, а не борьба за выживание изо дня в день…».

«Гога, а ты сам-то чего ради подрядился – ты же вроде завязал со всем этим делом?» – поинтересовался медик, медленно толкая телегу по очередному длинному коридору, привлекавшую изрядную долю внимания и скорбные взгляды немногочисленных пациентов.

«Завязал…» – задумчиво кивнул хромой, припоминая звонок, раздавшийся посреди ночи. Звонок с тем знакомым холодным и уверенным в себе голосом. Голосом, от одного воспоминания о котором Григория Крутова каждый раз била нервная дрожь. Голосом незнакомца, который там, на краю лесополосы, в тот самый день возле склада, заставил его произнести ту проклятую команду «Штурм!». Команду, вслед за которой раздался разрывающий барабанные перепонки оглушительный взрыв, неистово сотрясший окрестности, и отправивший на тот свет людей организованной преступной группировки Сипатого вместе с той злополучной похищенной партией груза, шедшей в адрес фонда. Взрыв, который, несмотря на кровь и утрату, действительно, дал ему шанс порвать с прошлым и завязать… С тяжестью вздохнув и, подумав про себя, что он готов сделать не только это, но и вообще всё что угодно, лишь бы никогда в жизни не слышать снова этот потусторонний голос, Гога, медленно продолжил – «Эти ребята умеют убеждать. Впрочем, может оно и к лучшему – завязать-то я завязал, а что толку? Со своим неполным средним образованием и отсидкой, по делам молодым да глупым, я вот уже полтора года не могу найти нормальную работу, а у меня семья – жена и сын… Вот и скажи, Док, что мне в этой ситуации делать? Снова взяться за старое? И это после всего того, что было? Я не хочу, да и не могу – слово дал… А если нет – то, как жить? Прозябать в нищете без работы и источника дохода? Признаться, я сам был даже рад их предложению. Если всё выгорит, куплю себе пару-тройку квартир, здесь в Екатеринбурге – буду сдавать в аренду, чтобы доход постоянный был. Автомастерскую свою, опять же, открою – давно, знаешь ли, мечтал…».

В этот момент из-за поворота появился среднего роста полный мужчина в возрасте в очках и белом наутюженном халате. Подойдя ближе, к санитарам, замершим возле каталки, он многозначно поднял глаза на худого, мрачно и сухо переспросив – «Кто?».

Док ошарашенно покачав головой, промолчал.

Взглянув на прикреплённую к тележке медицинскую карту, главный врач центрального городского госпиталя, Ефим Федорович Горшаков, приоткрыл простыню, полностью закрывавшую голову девушки и, глядя на её бледное лицо, с грустью добавил – «Логинова… Эх, Настя, Настя… Значит всё-таки не спасли мы тебя. А ведь ещё могла бы жить и жить – пять операций перенесла, оставалось-то всего ничего, а тут…».

«Врач сказал, внезапная остановка сердца – не откачали…» – со слезами на глазах, будто всё это в действительности было правдой, тихо вторил ему Док.

«Мерзкий сегодня день…» – с грустью думая о чём-то своём вздохнул Горшаков, мягко добавив – «Видимо, придётся мне расстроить Марию Алексеевну. Везите, братцы, чего уж там…». После чего, сильно взволнованный поступившими новостями, Ефим Федорович медленно побрел далее по коридору в сторону лифта…

«Пронесло – я уж думал, что вмиг спалит нас профессура…» – с заметным облегчением, вытирая обильно проступивший на лбу пот и поспешно прикрыв лицо девушки простыней, произнёс хромой, с улыбкой кивнув напарнику – «А ты, Док, молодец – мастерски так про мол «остановка сердца», «не откачали» и всё такое. Я сам чуть не прослезился…».

«А вот это, Гога, ещё вилами на воде написано, но пока вроде пульс стабильный…» – с укором ответил медик, осторожно приложив пальцы руки к запястью девушки, после чего добавил – «Давай, катим быстрее – чем скорее поставим ей капельницу, тем лучше…».

Спустившись вниз и пройдя через ещё один длинный коридор, соединявший основной корпус госпиталя с моргом, траурная процессия из двух санитаров с тележкой быстро покинула комплекс зданий медицинского учреждения, направившись к припаркованному невдалеке возле сооружения катафалку чёрного цвета…

Гости

(08.06.2013, Екатеринбург, 08–30)

«Гриш, хреново, как-то, видать, у них тут лечат совсем – вон, видишь, трупы только и успевают, что увозить» – шагая рядом с шефом в направлении главного входа в больницу, прокомментировал увиденную вдалеке картину коренастый мужчина, обеспокоенно продолжив – «Надо бы нам Анастасию в Москву перевезти – так оно надёжнее будет. Из аэропорта им позвонил, навёл справки – сказали, что с ней вроде всё в порядке, все операции проведены успешно, но всё-таки глушь какая – мало ли что может случиться. Да и опять же небезопасно…».

«Да, Эльдар, именно, так и сделаем…» – охотно кивнул Арзамасов и, бросив взгляд в указанном направлении, на двух санитаров грузивших труп в катафалк, спокойно продолжил – «Что-что, а одну её оставлять здесь точно нельзя – рано или поздно, но эти проклятые террористы узнают о её местоположении и тогда беды не миновать. А вообще, было бы неплохо с ней поговорить тет-а-тет, если её состояние, разумеется, позволит, поскольку, у меня до сих пор в голове не укладывается, как всё это могло произойти. По нашим каналам новой информации, кстати, больше не поступало?».

«Да нет – всё то же самое. Судя по показаниям Лаптева, к которым нам неофициально удалось получить доступ, можно сделать вывод, что после того как к ним в офис фонда нагрянула Анастасия со своей командой, внезапно откуда ни возьмись, появилась какая-то непонятная девица. Девица, которая как в тире уложила двух наших, до того, как её саму подстрелила Логинова…» – пожал плечами здоровяк, быстро уточнив – «Если не ошибаюсь, их обеих, и её и Анастасию, доставили в этот самый городской госпиталь, так что, если этой девице посчастливилось выжить, то вполне вероятно, нам удастся её сегодня навестить…».

«Я же говорил Насте быть аккуратнее – хорошо с ней самой всё обошлось, а ведь могло и…» – прикусив губу, произнёс Георгий, холодно добавив – «Ясное дело, что за ними следили. И, по всей видимости, следили от самого аэропорта, если даже не раньше – в противном случае экзорцисты бы не успели отреагировать на нашу операцию столь быстро и эффективно. Эльдар, задействуй наши связи – нам нужны списки всех пассажиров прилетевших в Екатеринбург в день прибытия команды Логиновой и накануне. Сейчас важно понять, то, как именно им вообще удалось выйти на наш след. Что касаемо этой девицы, то навестим – обязательно навестим. Вот только разговор у нас с ней будет короткий…».

Эльдар понимающе улыбнулся.

Спустя несколько минут Арзамасов в сопровождении трёх человек в штатском вошёл в просторный холл больницы. После непродолжительной консультации в регистратуре, осведомившись о состоянии Логиновой и уточнив печальную судьбу ещё одной девушки, привезённой накануне вечером и скончавшейся из-за избыточной кровопотери, Георгий с коллегами проследовал в лифт, после чего, поднявшись на третий этаж и, пройдя по коридору, постучавшись, вошёл в палату.

«Михаил Степанович, да Вы тут вообще сума посходили?! Что за бардак?!» – нервно выпалил Горшаков, с возмущением глядя на повесившего голову нерадивого главу реанимационного отделения, не обращая особого внимания на прибывших гостей, эмоционально продолжив – «С каких это пор я, главврач госпиталя, должен узнавать о том, что мы здесь, у нас в больнице, потеряли пациента от обычных санитаров?! Распустились тут совсем!».

«Ефим Федорович, я даже не знаю, что и сказать. Всего час тому назад делали обход пациентов – не было отмечено никаких признаков ухудшения. Мониторы отслеживания состояния опять же ничего не зарегистрировали…» – опустив глаза, нерешительно промямлил глава отделения, озадаченно добавив – «Я даже не знаю, как всё произошло – меня самого не проинформировали. Сейчас пытаемся разобраться, кто и как проводил предписанные в подобных случаях реанимационные процедуры…».

«Вот и разберитесь! И чтобы через полчаса Вы были у меня – с историей болезни и полным отчётом о назначенных пациенту препаратах и динамике состояния основных физиологических параметров!» – безапелляционно произнёс Горшаков и, повернувшись лицом к вновь вошедшим, тем же тоном продолжил – «Господа, что Вы себе позволяете?! Это реанимационное отделение, а не зал для визитов, в конце концов!».

«Ефим Федорович, нам необходимо увидеть одного из пациентов Вашей больницы, Логинову Анастасию, и, по возможности, немедленно» – протянув удостоверение, спокойно и невозмутимо произнёс Георгий.

Мельком взглянув по протянутую ему корочку уважаемого ведомства, Горшаков, заметно переменившись в лице, проглотил подступивший к горлу комок, после чего с грустью глядя на стоявшего перед ним молодого человека и его товарищей, печально и медленно произнёс – «Господа, мне очень жаль, но двадцать минут тому назад Анастасии Логиновой не стало…».

«В смысле?!» – опешив от неожиданности, переспросил Арзамасов, после чего схватив за ворот и со всей силы тряхнув профессора, резко переспросил – «Что за бред?! Да нам только что в регистратуре сказали, что с ней всё в порядке и её состояние стабильно! Что у Вас тут, чёрт возьми, произошло?!».

«Постоперационные осложнения – внезапная остановка сердца…» – едва выдавил из себя главврач, быстро добавив в своё оправдание стандартную реплику – «Предпринятые реанимационные процедуры не помогли. В регистратуру данные ещё просто не поступили…».

«Где она?! Где?!» – ослабив хватку и заметно побледнев, дрожащим голосом переспросил Георгий, всё ещё отказываясь верить словам медика…

«В нашем морге – при госпитале…» – печальным голосом понимающе произнёс Ефим Федорович, разглаживая мятый ворот белоснежного медицинского халата.

Спустя несколько минут полной тишины, нарушаемой лишь равномерным чеканным звуком шагов, разлетавшихся по полупустынным коридорам госпиталя, мрачный и бледный Арзамасов в кампании своих товарищей преодолел оставшиеся метры дистанции, войдя в двери, последнего пристанища пациентов данного лечебного учреждения, с характерной вывеской из четырёх чёрных букв…

«Вы к кому?» – увидев столь многочисленную и представительную делегацию посетителей, оживлённо поинтересовался молодой человек в белом халате, сидевший за столом в небольшом кабинете.

Арзамасов, привычно показал липовое служебное удостоверение, после чего, проглотив подступивший к горлу ком, надломленным голосом медленно и тихо выдавил из себя – «Около получаса тому назад Вам доставили труп… В смысле тело – тело Логиновой Анастасии. Мы бы хотели на него взглянуть – и, по возможности, немедленно…».

Быстро вняв авторитету корочки офицера федеральной службы безопасности, молодой медик вытянулся по струнке, озадаченно ответив – «Господа, да я бы с радостью Вам показал, но не вполне понимаю, о ком конкретно Вы говорите. С такой фамилией у нас никого не значится, да и вообще сегодня к нам ещё никого не провозили…».

«Чего ты нам горбатого лепишь?» – резко ударив кулаком по столу, прямо перед самым носом испуганного парня, эмоционально выпалил Эльдар, добавив – «Что значит, не привозили?! Да нам десять минут тому назад главврач сказал, что она у вас тут – в морге!».

«Я… Я вовсе нет, что Вы…» – дрожащим голосом ответил молодой человек, быстро уточнив – «Вот журнал регистрации. Сами взгляните – сегодня поступлений не было…».

Схватив со стола журнал и, быстро пробежавшись по последним двум листам рукописного текста Георгий, закрыл глаза, чувствуя, как до характерной боли в висках поднялось давление.

«Гриш, да чего за хрень тут у них творится?» – начал было фразу Эльдар, но быстро умолк, увидев, красноречивый жест шефа.

«Сегодня Вы оформляли вывоз чьего-либо трупа из морга?» – поинтересовался Арзамасов, холодно глядя на до смерти перепуганного санитара…

Отрицательно покачав головой, молодой человек сбивчиво произнёс – «Сегодня – нет, Вы же видели по журналу. Да и, вообще, обычно у нас ранее двенадцати за жмуриками не приезжают…».

«Эльдар, ты всё понял?» – переспросил Георгий, быстро распорядившись – «Подними всех наших! Пробейте машину по базам, возьмите копии записей с видеокамер, опросите персонал больницы, делайте, что хотите, но найдите мне этот грёбанный чёрный катафалк и тех двух санитаров!».

Здоровяк, от одного вида которого, бедному медику, всё ещё смирно сидевшему за столом, было не по себе, моментально выхватил трубку телефона и, давая на ходу кому-то указания, стремительно выбежал из здания морга…

«Шеф, ты и вправду думаешь, что это они её вывезли? Вывезли нашу Настю прямо у нас из-под носа?» – мягко поинтересовался один из стоявших рядом в штатском, скупо добавив – «Дело дрянь… Двигаем?».

Арзамасов, на лице которого застыло странное сочетание неистовой ярости с одной стороны и надежды с другой, слегка кивнул головой, после чего, взглянув на санитара, медленно произнёс – «Покажите мне труп девушки, которую привезли к Вам накануне вечером – я хочу видеть эту тварь!».

Парень, несколько опешив от подобной риторики силовиков, тем не менее, быстро схватил ключи, после чего, послушно провёл гостей в небольшое помещение, медленно выдвинув поддон с телом из холодильной камеры.

«Женщина в возрасте около 32 лет. Предполагаемая причина смерти – множественные огнестрельные ранения. Дата смерти – датирована вчерашним числом. Личность пациента не установлена…» – быстро процитировал короткую записку, прикреплённую к торцу поддона один из сопровождавших.

Георгий, подошёл ближе и, небрежно откинув угол белой простыни, накрывавшей остывшее тело, взглянул на лицо покойной, после чего резко побледнев, он медленно, отшатнулся и, уткнувшись лбом в стену, сжал зубы, чтобы не закричать от переполнявшей его в данный момент вполне конкретной физической боли утраты…

Оба его товарища, посмотрев на мертвенно-бледное лицо Логиновой, лежавшей на холодном металлическом поддоне, с тоской молча опустили глаза…

«Эти сволочи мне заплатят – заплатят за всё! Я заставлю умыться кровью – их всех!» – яростно ударив по стене кулаком, исступлённо произнёс Арзамасов, после чего, несколько взяв себя в руки, надломленным голосом добавил одному из сопровождавших – «Влад, проконтролируй, чтобы после проведения всех необходимых процедур, тело Насти выслали бортом в Москву для проведения похорон. Похорон достойных героя, отдавшего свою жизнь во благо этой страны, будь она неладна…».

Спустя минуту все трое вышли из помещения, оставив обескураженного данным визитом дежурного наедине со своими собственными размышлениями…

Фонд

(08.06.2013, Екатеринбург, 09–00)

«Вот теперь, Александр, я, признаться, вообще ничего не понимаю…» – озадаченно покачала головой Велисарова, выходя из подъехавшей к госпиталю машины, медленно продолжив вслух – «Судя по докладу Ваших коллег, сделанному на базе анализа записей камер видеонаблюдения и полученных свидетельских показаний Марии Алексеевны и Константина Лаптева, в офис фонда ворвались три человека.

Все эти трое неизвестных среди белого дня спокойно прошли мимо людей ведомственной охраны, с комфортом расположившихся в холле офисного центра, и далее, действуя в размеренной и непринуждённой манере, поднялись на этаж, где, вырубив в приёмной девушку, директора регионального отделения фонда, зашли внутрь офиса, ранив подполковника. Саму же троицу интересовала информация и информация не ком-нибудь, а о Габриэль – нашей Габриэль Дарк!

Вместе с тем небезызвестная всем нам Анастасия Логинова, надо полагать, не иначе как чудом вовремя подоспевшая на помощь своим нерадивым коллегам, выстрелами в упор смогла наповал уложить двоих незнакомцев, получив при этом тяжелые ранения. Последнего нападавшего, которым была женщина в возрасте около 32 лет, уложил раненный Лаптев.

Личности самих нападавших до сих пор идентифицировать не удалось.

Всё это просто не укладывается в голове!».

«Людмила, да личности их установим – это не проблема. Вопрос времени, да и только. Сейчас пробиваем их фотороботы по расширенной схеме по всем федеральным и ведомственным базам данных, тем более что ребята эти, видать, совсем не простые – у них у каждого с собой более десятка различных удостоверений на разные фамилии от инспектора дорожно постовой службы до полковника федеральной службы связи. Причём сами корочки выполнены в таком качестве, что даже наши ведомственные эксперты ахнули…» – спокойно пожал плечами Трошин, добавив – «А вот что именно там у них в фонде произошло, и каким образом там, на месте, вообще появилась наша Анастасия Логинова вопрос мутный. Посмотрим, что нам сейчас расскажет подполковник…»

«Слюнтяй и раззява этот Ваш, Лаптев…» – мрачно и раздражённо выругался Алик, пребывавший после авиаперелёта явно не в духе, эмоционально продолжив – «Ему русским языком объяснили, что он головой отвечает за безопасность Марии Алексеевны Соколовой, а он, видишь ли, охрану в фойе оставил! И это в такое-то время! Да за такое ему не то, что выговор влепить – из органов уволить мало! А они ему награду за мужество с визитом, понимаешь, представительной делегации региональных силовиков в больницу!».

«Может не стоит так круто?» – обеспокоенно переспросил Косатин, шедший чуть позади всех, пояснив – «Всё-таки наш Лаптев рисковал жизнью…».

«Вот и рисковал бы себе на здоровье, раз ему так вздумалось, но только своей – своей жизнью, а не Марии Алексеевны и…» – не оборачиваясь, язвительно ответил Легасов.

«И Анастасии Логиновой?» – догадливо поинтересовался Трошин.

«И Логиновой…» – несколько отстранённо кивнул головой Алик, озадаченно продолжив – «Александр, впрочем, честно говоря, как и Людмила, из последнего абсолютно невнятного доклада Ваших коллег, равно как и из их сумбурной предыдущей сводки по данному инциденту, я тоже ровным счётом ничего не понял.

Откуда там появилась эта ваша Логинова? В каком качестве, по чьему приказу и что вообще она там делала? Я, признаться, порядком удивлён, что после всего того, что произошло полтора года тому назад, она всё ещё работает в нашей системе…».

«В том-то и дело, что уже не работает – полтора года тому назад её отрядили из органов на пенсию с формулировкой «по состоянию здоровья» – мягко произнёс полковник, многозначно добавив – «Поэтому, что бы она ни делала там, в офисе фонда – она делала это как частное лицо…».

В этот момент Алик, бодро возглавлявший процессию по пути к главному входу госпиталя, резко остановился как вкопанный, увидев, как навстречу им в обратном направлении от лечебного учреждения быстро двигались три человека, среди которых был высокого роста худощавый блондин средних лет…

«Алик, в чём дело?» – встревоженно переспросил Александр, видя неподдельный шок, отразившийся на и без того бледном лице независимого консультанта.

«Мне кажется или это…» – с долей сомнения в голосе поинтересовался Легасов, не закончив фразу, глядя вперёд…

«Арзамасов… Георгий Арзамасов – собственной персоной…» – утвердительно кивнул Трошин, с непониманием уточнив – «И что с того?».

В этот момент Георгий, осунувшееся бледное и мрачное лицо которого выглядело лет на десять старше, с двумя сопровождавшими его людьми в штатском поравнялся с группой и, не останавливаясь, наградив консультанта свирепым взглядом, полным ненависти и презрения, быстро прошёл мимо…

«Людмила, не Вы ли мне не так давно говорили об инциденте с взрывом в кафе в центре Москвы, повлёкшем за собой гибель членов группы Арзамасова?» – постепенно возобновив шаг и приходя в себя, припомнил Алик, мягко поинтересовавшись – «И всё же он здесь… Живой… Или я чего-то напутал?».

«Всё верно, Алик. Дело в том, что в результате взрыва в том злополучном кафе погибли Степан Белозёрский и Станислав Быстрицкий, в то время как Георгий Арзамасов и Анастасия Логинова, сидевшие чуть дальше от адской машины, получив тяжёлые ранения, выжили, перенеся целый ряд операций. Впоследствии оба, если не ошибаюсь, были отправлены на пенсию по состоянию здоровья» – спокойно пожала плечами Велисарова, мягко переспросив – «Разве ты не знал?».

«Да вот, что-то никто не потрудился уведомить…» – медленно и задумчиво произнёс Легасов, углубившись в свои размышления о вновь открывшихся обстоятельствах…

«Впрочем, Алик, какое нам до них дело? В конечном счёте, они уже не в нашей системе и всё это уже ничего не меняет…» – поспешив разрядить обстановку, добавил Александр.

«Скорее наоборот, полковник, это меняет – меняет многое. Меняет абсолютно всё…» – с тяжестью выдохнул консультант, приветственно протягивая руку главному врачу городского госпиталя, встречавшему их возле стойки регистратуры.

«Господа, я в полном Вашем распоряжении…» – с несколько натянутой улыбкой нервно произнёс Горшаков, заранее предупреждённый о визите высокопоставленной делегации из Москвы, крепко пожимая протянутую ему руку, уточнив – «Вы, надо полагать, хотели бы побеседовать с Марией Алексеевной Соколовой и Константином Лаптевым?».

«Это после» – холодно отрезал Легасов, быстро добавив – «Ефим Федорович, сперва мы бы хотели поговорить с Анастасией Логиновой, доставленной вчера в Вашу больницу. Разумеется, если её физическое состояние допускает подобную возможность…».

Прежняя натянутая улыбка быстро сошла с лица главврача, который, резко побледнев, дрожащим голосом с опаской произнёс – «Господа, дело в том, что как только что я объяснял Вашим коллегам, состояние Анастасии резко ухудшилось и около получаса тому назад её не стало – внезапная остановка сердца в результате постоперационных осложнений…».

Алик закрыл глаза, до боли прикусив губу, после чего, стараясь сохранять внешнее спокойствие, пересохшим от волнения голосом, медленно произнёс – «В этом случае, Ефим Федорович, мы бы хотели взглянуть на её тело, а по пути, по возможности, расскажите, максимально подробно, что именно произошло с данным пациентом. А также всё – абсолютно всё, что касается визита наших коллег, только что покинувших Ваш госпиталь…».

Проследовав быстрым шагом по коридору вслед за главным врачом и, выслушав внимательно сбивчивый и крайне запутанный рассказ медика, все четверо спустя несколько минут, наконец, добрались до дверей морга.

«Ефим Федорович, в каком смысле Вы не знаете, кто именно из врачей госпиталя присутствовал в палате в тот момент и зафиксировал факт смерти?» – с удивлением широко открыв глаза, переспросила Велисарова, добавив – «Откуда вообще появилась информация, о том, что она умерла? Это не могла быть какая-то ошибка?».

«Я дал указание главе отделения немедленно разобраться с этим вопросом и доложить мне лично. Сейчас же трудно сказать определённо – возможно, при переменке персонала, забыли внести запись в журнал или чего-то ещё напутали…» – подавленным голосом произнёс Горшаков, прекрасно понимая, что подобные жалкие отговорки в сложившейся ситуации, отнюдь не лучшим образом выставляют всё руководство госпиталя перед высокими столичными гостями. Пожав плечами, с грустью в голосе медик продолжил – «Ошибки, к сожалению, быть не может, поскольку, я сам лично встретил санитаров, вывозивших её тело, в смысле труп, из реанимационного отделения…».

Изрядно побледневший и едва сдерживавший бушевавшую глубоко внутри бурю эмоций, Алик вопросительно посмотрел на молодого человека в белом халате, сидевшего за столом в небольшом кабинете и слегка нервно отреагировавшего на появление делегации во главе с руководством госпиталя.

«Прошу Вас, молодой человек, показать нашим уважаемым гостям из Москвы тело Анастасии Логиновой…» – с натянутой улыбкой быстро произнёс Горшаков, глядя на дежурного.

Парень, которого при втором за последние получаса упоминании этого имени, чуть не хватил сердечный удар, вытянулся во весь рост, робко ответив – «Ефим Федорович, так ведь не привозили ещё сегодня никого… Вон минут двадцать тому назад, эти, из федеральной службы безопасности, приходили – тоже справлялись о Логиновой… А откуда же я им всем её возьму? Вот, взгляните на журнал регистрации – сегодня ни поступлений, ни выбытия…».

Опешив от неожиданности, главврач нервно выхватил из рук молодого человека журнал после чего, внимательно изучив содержимое записей на последних листах и убедившись в отсутствии в них искомого имени, растерянно произнёс вслух – «В смысле, не поступала? Как же так? А куда тогда отвезли тело? Я ничего не понимаю…».

Заметно оживившийся консультант быстро взял журнал из рук главного врача госпиталя, пребывавшего в полной прострации.

Дежурный пожал плечами, робко добавив – «Сюда нам точно никого не поступало. А те из федеральной службы безопасности, что раньше приходили, что-то между собой говорили про какой-то чёрный катафалк и каких-то двух санитаров…».

«В смысле кто-то увёз труп прямо у Вас из-под носа?» – в ужасе от подобной расхлябанности медицинского персонала недоверчиво переспросила Людмила.

Горшаков с грустной миной на лице, ничего не понимая, нервно передёрнул плечами, давая понять, что он сам не имеет не малейшего представления о том, что именно случилось.

«Александр, Ваши региональные коллеги, надо полагать, не стали особо утруждать себя тем, чтобы приставить вооружённую охрану к палате Анастасии Логиновой? Ведь так?» – впервые за долгое время слегка улыбнувшись, с иронией в голосе поинтересовался консультант, понимающе добавив – «Что, впрочем-то, и понятно – в конце концов, она же никакой не террорист, а скорее даже, наоборот – настоящий герой – бывшая сотрудница нашей системы, спасшая жизни подполковника Лаптева и Марии Соколовой. Да ещё отнюдь и не в том состоянии, чтобы самостоятельно передвигаться. Логично – вполне логично…».

«Алик, что ты имеешь в виду?» – с искренним удивлением напряжённо переспросил Трошин, чувствуя холодок, пробежавший по его спине в ожидании подвоха.

«Молодой человек, возможно, я ошибаюсь, но мне почему-то кажется, что наших коллег, нанёсших Вам визит около получаса тому назад, интересовало ещё одно тело – тело, лежащее в Вашем морге…» – с улыбкой произнёс Легасов и, увидев широко раскрывшиеся от удивления глаза дежурного, продолжил – «Прошу Вас, показать его нам. Если, разумеется, и оно у Вас случайно не пропало…».

Парень дрожащими руками быстро достал ключи и, проведя всех в небольшую, комнату выдвинул поддон с телом, покрытым белой простынёй, после чего, следуя немногословному жесту консультанта, осторожно открыл лицо девушки…