Текст книги "Доктор Жизнь. Психологические эссе о жизни"

Ноцебо —

гадкая штука. Про плацебо все знают – это безвредное вещество, но человеку можно внушить, что это – замечательное лекарство. Больной выпьет плацебо – и выздоровеет. Не от нейтрального вещества, глюкозы или мела, а от доброго внушения. А ноцебо – наоборот, дрянная вещь. Дали людям игрушечные телефоны, рассказали о вредном излучении – и у участников эксперимента голова заболела, затошнило. Хотя никакого излучения не было, конечно. И люди-ноцебо бывают. С тайным удовольствием говорят, что все будет плохо. Муж вас обманывает, работу можно потерять, здоровье сейчас у всех неважное и выглядите вы плохо. Наверное, уже заболели. Нас ждёт нищета, ужасы войны и экологическая катастрофа – уже к нам летит ужасное небесное тело, как врежется – и все! Люди-ноцебо знают о своей сути. Они любят рассказывать, что все их враги умерли или заболели. Что все горько пожалели, кто им поперёк дороги встал. И проклинать люди-ноцебо любят и умеют: как бабушка в повести «Похороните меня за плинтусом» – «проклинаю тебя именем птиц, именем рыб!». И после общения с таким ходячим «ноцебо» действительно плохо себя чувствуют люди. Тревога, упадок сил, снижение настроения, неудачи – ведь сил нет и внимание рассеянное, это приводит к бедам и травмам. Не рассказывайте о своих делах таким людям. Не слушайте их страшные рассказы. И злые прогнозы не читайте, которые они мастера давать во всех сферах жизни. И ничего у них не берите, даже игрушечный телефон – добра это точно не принесёт. И скорее бегите к добрым и весёлым. К людям-плацебо. И людям-лекарствам. Эффект ноцебо лечится добрым общением и добрым внушением.

Делать добро

приятно и полезно. Только во всем нужен здравый смысл и понимание последствий. Одно дело – птичек покормить. Или анонимно положить на счёт нуждающемуся денежки. А другое дело – помыть полы в подъезде, как одна девушка сделала. Было грязно – стало чисто. И она стала раз в неделю мыть всю площадку. Что весьма похвально. Соседка из квартиры напротив похвалила девушку и сказала, что полы она моет неправильно. Надо использовать специальный раствор для мытья. Сосед справа тоже похвалил. Но сказал, что полы надо мыть чаще – пол быстро пачкается. А соседи слева стали подозревать девушку в каким-то умысле: может, она хочет ТСЖ организовать. Рекламирует себя. А может, колдовством занимается… А другие соседи были возмущены, что она только свою площадку моет и перестали здороваться. А некоторые жильцы стали обращаться с любительницей чистоты высокомерно, как с уборщицей. Создалась неприятная атмосфера. И девушка страдала и переживала, пока не наняли уборщицу настоящую и не стали со всех брать за это деньги. А царь Алексей Михайлович любил милостыню раздавать – по тем временам он был чрезвычайно добрым царём. И один нищий его обругал. Да, видимо, не один – сын его, Пётр Первый, запретил нищим подавать и принялся их преследовать, помня папенькин пример. Так что осторожнее надо и разумнее. Горячая благодарность сменяется требовательностью и раздражением: почему мало дали? Почему задержались? Так что путать работу и благотворительность не следует. Хотя обычно это не мы путаем, а те, кто получает что-то или хочет получить. Пользы от такого добра никому нет.

Мошенники ходили по домам

и просили деньги: на лечение и на образование в колледже. Это в Америке было. Их поймали и стали расспрашивать: как они выбирали людей для своих манипуляций? И мошенники рассказали, что искали в газетах некрологи. И шли в те дома, где произошла утрата. Там люди добрее. Там всегда давали деньги и угощали обедом. И разговаривали ласково и сочувственно… Это жестоко и подло – так поступать. Но учёные поняли, что самые добрые и отзывчивые люди – те, кто и сам страдал и переживал. Даже если они бедные, они все равно поделятся. Даже с мошенником. Да с кем угодно: разделят свой ужин и дадут, что могут. А самыми «непробиваемыми» оказались богачи и баловни фортуны – им в голову не приходило что-то дать или просто выслушать. И речь не про обманщиков, конечно, а про то, как устроено человеческое сердце. Раненое сердце добрее. И кто сам познал горе и бедность, тот охотнее помогает другим. Ну, и ещё очень добрыми оказались влюблённые. Хотя они не слишком вникали в чужие проблемы, но восторженно и радостно делились тем, что имели – может быть, умение любить тоже делает нас добрее и щедрее. А в богатые роскошные дома и стучаться не стоит – никто не откроет дверь…

Изменить человека нельзя

Но можно помочь ему изменить поведение. Исправить ошибки. Улучшить отношения с миром и другими людьми. Но только если он сам этого хочет. И для начала надо принять и понять другого человека – таким, какой он есть. Проявить уважение к нему. Никто не будет меняться просто по нашему желанию – это как в чужой дом вломиться и начать переставлять мебель или выбрасывать вещи. А именно так люди и поступают иногда. Не успели в отношения вступить – а уже дают советы или настойчиво что-то требуют… И остаются одни. И безнадёжно портят отношения. И говорят: я же добра хотел! Хотел как лучше! Все сами знают, как лучше. И перемены возможны только при уважении и понимании, никак иначе. Сначала полюбить надо человека искренне, – доктор Спок хорошо написал: сначала примите ребёнка таким, какой он есть. Толстым. Некрасивым. Неуклюжим. Плаксивым. Полюбите его! А уже потом помогайте меняться, если это возможно. Может быть, он останется толстым – такой у него обмен веществ. Неуклюжим – не все могут быть грациозными. Чувствительным и слезливым – психотип врождённый. Но вы его все равно любите. И он вас будет любить. И он будет счастливым и успешным, даже если он толстый и немножко неуклюжий. А менять кого-то насильно – это и есть насилие. Взрослый сбежит, ребёнок станет несчастным. Себя-то изменить невозможно, не то, что другого. Но в любви и взаимном принятии многое меняется к лучшему – с этого и надо начинать…

Важная персона

вчера ходила по парку. Пожилая китаянка в черном пальто. Лицо суровое, изборожденное морщинами, походка уверенная, взгляд тяжёлый. Её привезли на роскошной машине, а рядом шагал персональный гид и все объяснял на английском. Указывал на дворец, на мосты и пруды, на статуи и фонтаны – и все рассказывал ей одной. И она угрюмо слушала. Китайцев здесь очень много. И группа её соотечественников рядом оказалась. Они смеялись и фотографировались, громко разговаривали, прижимались к статуям и принимали позы античных героев. Настроение у них было замечательное! И потом они побежали к ларьку с ужасной шавермой и стали её покупать и тут же есть, хохоча. И запивать горячим чаем из картонных стаканчиков. И обмениваться впечатлениями громко. И эта суровая женщина смотрела на своих соотечественников и гида не слушала. Смотрела и смотрела. Встала и стоит, как статуя. И дождик идёт, мочит её. И эти китайцы её позвали – по-китайски, конечно, но все понятно ведь. Идите к нам, здесь сухо под козырьком ларька! Идите-идите! И она так несмело улыбнулась и пошла. И тоже купила чудовищную – можете мне поверить! – шаверму. И стаканчик чаю. Потом подумала и ещё взяла шаверму и чай – для гида. И через минуту она весело смеялась и что-то говорила. И ела с аппетитом. И морщины разгладились! И лицо порозовело! Совсем ещё молодая женщина… И она стала показывать на дворец, что-то рассказывать, а другие китайцы – ей отвечать. Со своими хорошо, вот что я думаю. Даже если богатый или власть имущий – одному скучно и плохо. И ничто не радует, даже прекрасный парк. Надо держаться поближе к своим. Одному очень скучно…

Давным-давно мама с сыном

пришли ко мне. Лет двадцать прошло; это сейчас приём индивидуальный, а тогда все было иначе. И маме было лет шестьдесят, а сыну – за тридцать. Они только зашли, а сын в коридоре сел мимо стула. Потом встал и сел на стул. Стул сломался. Зашёл в кабинет, споткнулся, схватился за стол, чтобы не упасть, но все равно упал. И вазу разбил, да так, что все осколками засыпало. Стали мы вместе осколки собирать, и он с мамой лбом стукнулся. Мама лоб потёрла и сказала, улыбаясь: «мой неуклюжий Слонёнок! Я ведь его так и зову с детства, с младенчества – Неуклюжий Слонёнок!». И рассказала, что Неуклюжего Слонёнка вот такие беды и преследуют. Травмы, падения и порча чужого имущества. И, знаете, когда мама сына по моему совету начала звать Вовой – постепенно все эти ужасы закончились. Сын на права сдал, завербовался на север и вскоре женился. И своего сына называл по имени. И маме велел так же поступать, хотя она уже попыталась придумать для внука очередное индейское имя – Толстый Хомячок…

Столыпин все работал

на благо Отечества. И семья у него была большая, детей он любил – но совершенно не имел времени для общения с семьей. Не из-за работы, а из-за посетителей – телефона и интернета не было, и все просители шли прямо домой. И близкие очень страдали. Столыпин попросил слугу Казимира вежливо разъяснять гостям – хозяин занят, принять не может, прошу извинить! И времени стало гораздо больше, дети радовались и вечерами вслух читали в семейном кругу книжки: уютно, тепло, любимые лица вокруг… Казимир отлично справлялся! Пока Столыпин не увидел такую картину: преданный слуга брал очередного посетителя за плечи нежно и выталкивал молча. Слегка помогая коленом. Этот Казимир плохо говорил по-русски и вот таким образом выполнял поручение. Ужасно неприлично вышло, но в ту зиму вся семья была совершенно счастлива. Не стоит отнимать время у своих, у близких, ради досужих разговоров и бессмысленных споров, выполнения чужих просьб и томительной болтовни. Дети быстро растут. И близкие не всегда будут с нами. А поток просителей и незваных гостей никогда не прекратится – пока будет, что просить. И Столыпина убили, и дети его пострадали, и трудно сложилась их жизнь – но эту зиму вспоминали они как самую счастливую, самую лучшую в жизни. Так что надо выбирать. И лучше выбрать своих – кто знает, сколько нам суждено вместе быть, читать книжки, кино смотреть, ужин готовить, держать ребенка за лапку и мужа обнимать. Или – жену… Надобно завести Казимира, хотя бы здесь, в интернете – виртуального. Очень помогает.

Истоки счастья и несчастья —

в душе человека. И душа у всех разная; там, внутри, есть некая призма, через которую мы воспринимаем мир и других людей. Внешние обстоятельства и влияния вызывают радость или печать, гнев или радость, боль или удовольствие. Но почему одни люди – злы с рождения, другие – добры и милосердны, несмотря на тяжкие испытания? Объяснить злобу ударами судьбы и личным несчастьем все-таки нельзя. Как и доброту – счастливой и сытой жизнью. И вот ученые взяли и лишили человека всех влияний окружающего мира: поместили в солевой раствор с температурой тела, руки и ноги засунули в муфты, чтобы исключить осязание, свет выключили, возвели звуконепроницаемую оболочку… В общем, все чувства отключили – физические. И одни люди через некоторое время испытали невероятную радость и счастье. Они встретились с ангелами – светящимися существами. Стали понимать могущество Высшего Разума. И научились разговаривать мысленно с дельфинами. Они пребывали в блаженстве и восторге. А другие – кричали и просили прекратить эксперимент. Они испытывали страх и гнев; их окружали злые существа, пугали и преследовали, мучили и злили – какие-то демоны из страшного мира. Из внутреннего мира. Были и третьи – те попросту погружались в сон. Пусто. Темно. Тихо. Как было пусто – так и осталось… Все это очень странно и загадочно; и, возможно, это галлюцинации – но почему они одинаковые у добрых людей? И одинаково страшные – у не очень добрых? А у кого-то их просто нет – мозг пуст. Нет никакой призмы. Сам исследователь так увлекся разговорами с дельфинами и восторгами общения со светлыми сущностями, что потом его пришлось лечить – он начал всякую гадость употреблять, чтобы вернуться в счастливое состояние. И всем предлагать попробовать. Так что лезть в душу все же не надо, наверное. Но теперь мы немного знаем о том, где истоки счастья и несчастья…

Скоро день учителя

Мне одна учительница чрезвычайно понравилась – она мою дочку в первом классе учила. Татьяна Петровна. Обычная такая немолодая тетенька с крашеными волосами и морщинками, в блузе с цветами. Слегка покрикивала на детей, но скорее одобрительно, а не злобно. Одного мальчика схватила за шиворот и приподняла. И говорит с нескрываемой похвалой: «Смотрите, такой клоп, а уже матерится!». В общем, не для Доски Почета учительница, а просто – Татьяна Петровна. И была годовая контрольная по математике. Татьяна Петровна меня подозвала и молча дочкину контрольную протянула. Да. Там два криво написанных примера. И Микки Маус нарисован. Мне стало неловко и стыдно – как же так? Что же это? Как такое могло получиться? Я приготовилась оправдывать ребенка, а Татьяна Петровна и говорит: «Как отлично нарисован этот Микки Маус! Я его попыталась перерисовать на бумажку – так у меня хуже получилось. Вы только посмотрите, какой он веселый! Как он ловко дрыгает ножкой! А как туфельку ребенок нарисовал – это просто загляденье, а не туфелька! А прическа у Микки Мауса такая задорная, мысиком; ушки торчат! И как он улыбается! Знаете, наверное, ваша дочка станет художницей. Это просто замечательный талант!». Я робко пролепетала: а примеры? А задача? Татьяна Петровна, восхищенно разглядывая Микки Мауса, ответила, что задачи жизнь заставит решать. А вот нарисовать Микки Мауса – это мало кто может… Контрольную ребенок потом переписал. И я ее совсем не ругала – я вообще детей не ругаю. А дочка стала художником-мультипликатором. Комиксы рисует. И решает задачи, которые ставит жизнь – как без этого? И из всех учителей я вот Татьяну Петровну и помню. С удовольствием помню – как Микки Мауса…

«Зависть – лестница к успеху!», —

говорят некоторые. Ну-ну. Соревнование, значит, такое – добейся того, что есть у другого, стань, как он! Но писатель один мудро сказал: завидуют не власти и не имуществу. Завидуют тому, что получить невозможно, как ни тренируйся – таланту и внутренней энергии, силе. Нет таланта – хоть затренируйся, не напишешь прекрасную симфонию. Или вот завидуют сияющей молодости и красоте – и как, скажите, соревноваться, если именно юности и красоте завидуют? Моложе не станешь. И красивее тоже. Сестры Золушки завидовали ее маленькой ножке – одна себе пятку отрезала. Но это не помогло. И пятки нету, и зависть осталась… Плохое чувство – зависть. Нет ему оправдания. В Европе началась эпидемия зависти, по мнению ученых. С ума люди стали сходить от зависти. Попытались соревноваться сначала, а потом помешались… Зависть передается по наследству. «Наши внуки будут еще более завистливыми, чем мы», – так пишет один шведский психолог. Хотя психологам стало жить полегче – завистники платят хорошие деньги за лечение, так они страдают от своего состояния. И любопытный недавно эксперимент провели – совместно парами предлагали играть в компьютерную игру, на деньги. Так в трети случаев партнер специально плохо играл, чтобы уменьшить выигрыш другого – от зависти. И сам не выиграю, и тебе не дам! Так что оправдывают зависть и выдают ее за соревнование именно завистливые люди, чтобы как-то обелить это постыдное чувство. Почувствовав укол зависти, нормальный человек немедленно чувствует стыд – это нормально. И старается исправиться и измениться к лучшему, а не упиваться завистью и не вредить другому. Так что нет разницы между белой и черной завистью; нельзя быть «немножко беременным», как Ленин писал. И потому мы так строги к себе, принимая за зависть банальное желание иметь такую же вещь – это совсем другое. Зависть – это желание лишить другого всех преимуществ…

Тот, кто испортил вам настроение

сделал вот что: повысил уровень гемоглобина и адреналина – пока вы сердились. И резко понизил – когда вы испытали депрессию и усталость. Заставил ваш желудок вырабатывать разъедающий сок. Вызвал спазм капилляров. Нарушил обменные процессы. Фактически, этот персонаж вас избил – точно такие вещества, как при избиении, поступили в кровь. Если вы быстро прогнали урода и постарались забыть о нем – с вами ничего страшного не произойдёт. Если долгое время терпели и продолжали общаться – это нехорошо для здоровья. Опасно. А тот, кто настроение повысил: приятное сказал, пошутил, анекдотом смешным поделился или написал комплимент – тот вызвал выделение гормонов, укрепляющих здоровье. Сосуды расширились, кислорода больше стало, обмен веществ улучшился и иммунитет укрепился. И жизнь продлилась. И захотелось тоже приятное сказать и сделать – цепная реакция началась. Хорошее настроение влияет на анализы крови и вообще – на все анализы. И на продолжительность жизни. Надо хорошее настроение беречь. И ценить тех, кто его дарит. И не давать портить себе настроение; мы же не даём себе оплеухи и подзатыльники отвешивать. Человек проснулся утром – это новое рождение, новая маленькая жизнь – пусть начинается с хорошего настроения, с добрых вестей и маленьких удовольствий!

Жениться надо

на любимой женщине. Это понятно. Но, как сказала одна моя однокурсница, она лично на мне бы женилась. Это было спустя много лет после окончания университета; я поняла, что она хотела сказать. Это были важные слова уважения и признания. А я бы женилась на Молли Браун – в метафорическом смысле. На Непотопляемой Молли. О которой Зощенко, возможно, сказал бы, что морда у человека бывает так себе. Но об этом совершенно забываешь, когда начинаешь за ним наблюдать. А потом – любоваться и восхищаться. Это та самая Молли, которая спаслась после крушения «Титаника», села в шлюпку, где было 24 дамы и два мужчины. И стала с мужчинами спорить, требуя вернуться к месту крушения и подобрать тонущих. А потом отдала свое манто одной замерзшей даме. Все остальные тоже мерзли, и она приказала грести изо всех сил – и все согрелись. И успели доплыть до спасательного корабля. А там она подписку организовала – сбор денег для пострадавших, темной ночью, посреди страшного океана. И совершенно не расстроилась из-за пропавших драгоценностей и одежды; хотя какая-то баснословная сумма выходила убытков. Впрочем, она богатая была – она в молодости вышла замуж за бедного человека, хотя мечтала о богатом. И в его шахте немедленно обнаружили золотую жилу – он стал богачом. Но Молли не сидела в роскошном доме без дела: учила языки, играла в театре, путешествовала и вот – спасала людей, как могла. На таких Молли надо жениться и хранить их, как зеницу ока. И беречь, и слушать советы, и все им разрешать и покупать – они не дадут вам потонуть, спасут и грести заставят. И заставят спасать тонущих, чтобы было за что себя уважать. Вот такие матримониальные мысли у меня о правильной жене и удачном браке. А наружность – это не так уж важно…

От несправедливости

человек плачет. Не от зависти, глядя на чужое счастье. Не от жадности неутоленной. А от тихой обиды, когда обижаться-то, собственно, не на кого. Так вот вышло. Всем достались апельсины, а Алеше Кулакову не достался. То ли воспитательница обсчиталась, то ли кто-то взял два – но это вряд ли, апельсины были роскошью у нас, их тщательно считали. Но вот – обсчитались. И худенькому, бледному, длинноносому Алеше не хватило. Он и стишок рассказывал, и водил хоровод в нелепом колпачке со стеклянными блестками из битых игрушек – ну, вы помните эти детсадовские праздники. Все получили подарок в целлофановом хрустящем кульке, а Алеша подарок-то получил, а апельсина в нем нет. Он так горько плакал молча, слезы капали на пол. От несправедливости. Я поделилась, конечно. Я весь апельсин совала Алеше Кулакову – я с детства слабонервная, наверное. И тоже плакала. Но это был другой, чужой апельсин, понимаете? Это была несправедливость. От которой по сей день можно молча заплакать, глядя, как все веселятся и разглядывают свои подарки. А тебе не дали. Не хватило. Хотя ты так старался! Больше всего нас расстраивает и огорчает несправедливость. Но кончилось все хорошо. Пришел за мной папа и заявил бодро, что нечего хныкать. Только что приходил Дед Мороз лечиться от алкоголизма и принес ящик апельсинов в подарок. Пошли домой! Мы и пошли, конечно. В тяжелых шубках и круглых шапках с резинкой, с подарками, один – дефектный, без фрукта. Алеша на первом этаже жил, а мы – на втором. И точно, Дед Мороз принес ящик апельсинов! Очень пахучих и очень оранжевых, с ромбиками черными «Марокко». И все снова стало хорошо; папа нам чистил апельсины и орехи дверью колол. А потом нам вызывали врача, назавтра. Мы слишком много съели всего. Но и это пустяки и как-то забылось – все равно было радостно и весело. Как всегда, когда справедливость торжествует. Так мне тогда казалось. И так хочется, чтобы она всегда торжествовала – в виде ящика с круглыми, оранжевыми, ароматными апельсинами. Которых должно хватить на всех и еще остаться…