Текст книги "Сага о хварангах"

В восьмом веке в сохранившихся постройках тайного поселения обосновался греческий христианский монастырь. А в одиннадцатом веке при монастыре была создана школа южных Смотрящих, известная как «Источник чёрного дрозда». Здесь будущие хранители и наблюдатели проходили высшую ступень посвящения в тайны учения. Основы и начала же постигались студентами на горе Афон – в поселении, соседствующем со знаменитым монастырём Ватопе́д296296
  Ватопе́д – православный мужской монастырь, один из самых древних и крупных, второй по значимости на Афоне после Великой Лавры.


[Закрыть].

 
Здесь упрямое, гордое, храброе племя
Заполняет собою пространство и время,
Изначальное ищет во тьме бесконечного
И ведёт себя часто довольно беспечно!
Не корит за грехи и не просит прощения,
Наблюдает неспешно планеты вращение,
Любит жизнь и вино, но не ведает скуки,
С головой погружается в бездну науки,
Делит мир пополам по велению юности —
На безумство идей и порядок разумности…
По дорогам идёт без преград и сомнения,
А свой храм называет – моя Академия!
 

Единство и противоположность – вот лучшее определение для дружбы, связавшей однажды двух талантливых юношей. Ровесники познакомились в дороге, направляясь учиться в школу на Святой горе, и с тех пор почитали свой братский союз важной частью жизни и Служения. Они в шестнадцать лет оставили родные места в надежде получить образование, открывающее совсем иной уровень Служения, нежели тот, которым довольствовались их отцы и деды. Они хотели стать хранителями и наблюдателями – высшим сословием в пёстрой и довольно запутанной иерархии служителей Великого воровского тракта. Их мечтам суждено было сбыться…

Бытует устойчивое и вполне обоснованное мнение – греки народ ленивый! Да, со стороны так может показаться… Но это не совсем лень в привычном понимании – пустое и бесцельное времяпрепровождение. Нарочитая неторопливость греков подобна истинной мудрости, которая рационально выделяет важное, без сомнений отбрасывая всё избыточное и наносное. Многовековая история, жаркий климат и неспешный ритм привычных дел неминуемо наложили отпечаток на характер и поведение местных жителей.

Тем более это касается монахов, чьё повседневное существование подчинено строгим правилам устава. Они проводят дни в трудах и молитвах. Они немногословны и покладисты… Но и они, как настоящие греки, не отказывают себе в удовольствии облегчить жизнь, хотя бы в мелочах. Привычка сокращать даже короткие, а особенно иностранные, слова обусловлена именно этой народной традицией.

Нетерпеливого и вспыльчивого Арга́ма в монастырской школе все называли просто А́ра, а его спокойного и рассудительного товарища Марша́на величали Ма́ра, при этом часто шутливо добавляли, что он вовсе не марэ́, то есть – слабоумный, даже наоборот, мол, не пройдёт и года, как парень заткнёт за пояс школяров и постарше.

Волею судеб оказались эти юноши так далеко от дома. Боги не наградили их влиятельными родственниками или удачным местом рождения, от которого только ступи шаг, как окажешься в середине сытого и богатого жизненного течения. Отнюдь! Выбор Пути и безусловное осознание своего призвания было для мальчишек делом непростым, но счастливый случай всё же благоволил им, как и всем потенциальным Идущим, сглаживая острые углы и посылая помощь в нужные моменты.

Маршан родился в лесной глуши – на мерянском хуторе из трёх дворов, расположенном у причудливо изогнутого озера, называемого роднёй Пи́тка. Этот кусок клязьминской старицы297297
  Ста́рица – полностью или частично отделившийся от реки участок её прежнего русла.


[Закрыть] изобиловал рыбой, а вся округа славилась мёдом, дичью, ягодными и грибными местами. Прямо напротив родного хутора, на левом берегу Клязьмы, привольно раскинулся таинственный край У́шмор – обиталище древних духов и сказочных существ.

Мать умерла, когда Маршану не было ещё года. Его отец Кузе́й был лучшим бортником298298
  Бо́ртник – человек, занимающийся добычей воска и мёда диких пчёл из естественных или специально выдолбленных дупел (бо́ртей).


[Закрыть] в ушморских землях – сам мёд на тракт не возил, а сдавал пронырам-перекупщикам за хорошую плату. В единственном сыне видел продолжателя их старинного промысла, а потому таскал мальчонку по лесам и рекам с самого малолетства – учил править плотом, искать пчёл-дичко́в, взбираться на головокружительную высоту при помощи плетёного кожаного кира́ма299299
  Кира́м – широкий ремень длиной около 5 метров. Для опоры ног на коре делаются специальные насечки, кирам обхватывает дерево, перекидывая его по стволу выше и удерживаясь за него, быстро, широкими шагами можно подняться к борти.


[Закрыть], палить труто́вый дыма́рь, резать на стволах приметных деревьев знаки-ти́ште, дабы пришлые сборщики мёда и воска не посягали на чужие владения.

Попутно раскрывал отец сыну и другие секреты – приметы на погоду, как следы звериные ведать, как ставить ловушки и силки, как дурные и съедобные растения различать, как хвори целить, как находить обратную дорогу из самой глухой чащобы в самый ненастный день, да чтобы притом в болотных топях не сгинуть с концами. Напевал у ночного костра старинные сказы и предания их народа, а кроме того, рассказывал столько увлекательных, страшных, весёлых и поучительных былей, что мальчишка к десяти годам считал мир, нарисованный отцом, гораздо более настоящим и близким, нежели люди и селения, лежащие в стороне от их родных мест.

Но однажды трагический случай круто и навсегда изменил жизнь Маршана. Весной отца задрал голодный медведь. Он терзал и жадно пожирал большого человека на глазах у человеческого детёныша, которого уже наметил очередной жертвой… Однако лютый зверь внезапно проснулся и в мальчишке! Он заорал не своим голосом и отважно ринулся в бой – подлетел, сорвал с плеча тяжёлый моток кирама и принялся ожесточённо хлестать им медведя по окровавленной морде.

– Тиррэ́к нэршэ́т! – по-взрослому бранился Маршан. – Кящь-кящь!300300
  Тиррэ́к нэршэ́т! (мерян. нецензур.) – Хрен на морду! Кящь-кящь! (мерян.) – Уходи, пошёл!


[Закрыть]

И медведь отступил… Попятился, огрызаясь и утробно ворча. Но, видно, голод и вкус свежей крови сделали своё дело – на краю поляны передумал, стал раскачиваясь надвигаться, угрожающе бить передними лапами по земле.

Тут бы и конец пришёл юному воину, но в сражение вступило неожиданное подкрепление – высокий седой старик, который умело намотал пучок сухой травы на длинную ветку, поджёг и принялся размахивать ею, засыпая всё перед собой тучей искр. При этом он пронзительно свистел, шипел и гикал! Огня медведь испугался, ломанулся в чащу не разбирая дороги…

Спасителя звали дед Берде́й. Он был верховным ушморским картом – колдуном, знахарем, грамотеем, советчиком, судьёй, летописцем и хранителем традиций народа меря. Следующие четыре года осиротевший Маршан провёл у него в учениках…

Карт Бердей: Из всех дорог какую выберешь – прямую али окольную?

Маршан: Любую, которая в потребное место ведёт!

Карт Бердей: А коли неведома она?

Маршан: Коли на раз, так и бездорожьем проскочу, уж как придётся, а коли на́долго, так сам тропу проложу, не забоюсь!

Карт Бердей: На кого в пути надежда?

Маршан: Токмо на себя, а иных товарищей сочту лишь попутными!

Карт Бердей: С побратимцами али единослужниками как пойдёшь?

Маршан: Наравне. А коли беда, так сам за братьев первым сгину!

Карт Бердей: Сколь добра в путь соберёшь?

Маршан: Лишь то, что ведаю да что умею! Иное само придёт…

Карт Бердей: Каков огонёк за путеводный почтёшь?

Маршан: Учение да старание, память предков да благодарность наставникам!

Карт Бердей: Нарекаю тебя У́шмором! Почитаю отныне за наследника!

Ученик радовал мудрого старца пытливым умом и прилежанием. Здоровьем и силой парнишка тоже обделён не был. А что важнее всего, ровно и весело горел у него в душе огонь воли, которая могла временами проявляться в решительных поступках или в колдовском повелении, направленном на людей, животных, нежить, явления природы и события. Долгожданный преемник, которому не страшно передать весь Ушмор в управу!

Вот только бередило душу старика одно желание, крайне важное и правильное, но сулящее многолетнюю разлуку с наследником – отправить Маршана учиться на Святую гору, туда, где сам он в молодые годы постигал науки, находил друзей и единомышленников, обрастал нужными связями, потребными в будущем Служении.

Что ж… Задумано – сделано! Греческим, латынью и русским ученик к тому времени овладел в совершенстве, счёт знал, правила и заповеди почитал, следуя им без принуждения, а по убеждению и с удовольствием. А торговому делу, наблюдению, переговорам, кулачному, ножевому и палочному бою, обустройству схоронов и тайнописи он обучился у картов в Большой Мере, куда почти на два года определил его предусмотрительный Бердей. Там же Маршан заработал достаточно серебра на первоначальную плату за обучение в Греции и скромную жизнь в течение одного года…

Малой родиной Аргама тоже было место безлюдное и привольное – крохотное поселение на берегу Чёрного моря, наполненное солёным ветром и солнцем. В глубокой древности здесь шумел Кимме́рик301301
  Кимме́рик – город на побережье Крыма, основан в V веке до н.э. примерно в 50 км от современной Керчи.


[Закрыть] – город милетских греков, но нынче, чуть в стороне от живописных развалин, несколько рыбацких семей соорудили из чего попало хлипкие хибары, с трудом защищающие от непогоды. Люди жили тут лишь в надежде на лучшую долю, а надежда, как известно, умирает последней. Планов не строили, да и иллюзий особых не питали.

Среди крымских армян в те годы рыболовным промыслом не занимался практически никто, но Нерсе́с, отец Аргама, был изгнанником, вынуждено сменившим благополучную жизнь в Ке́фе на полунищенское существование в глуши.

Всем известно, что в южной части Великого воровского тракта волжская и крымская греко-армянские общины воспитывали лучших хранителей и наблюдателей. Эти храбрецы веками водили тайные караваны сухопутным путём в Китай, регулярно посещали многочисленные османские владения, а в европейских государствах вообще были своими людьми. Благодаря тесному деловому и дружескому союзу с русскими, киргизскими, татарскими и мерянскими хранителями, крымские вожари хаживали в Сибирь, а также в земли Северной Европы. Кроме того, они имели собственные надёжные тайники, вели подробные записи обо всём, что происходит в Крымском ханстве и в землях, которые посещали их караванщики, поэтому заслуженно именовались южными Смотрящими, хотя к Братьям Смотрящим не относились, контактируя с ними через своих греческих представителей.

Четыре поколения предков Нерсеса водили тайные караваны по крымским горам и степям – встречали гостей на границах, скрытно доводили куда следовало, а потом вновь провожали до границы. Сам Нерсес, хотя школу в Кефе не заканчивал, был славным караванщиком. К двадцати годам он приобрёл репутацию надёжного человека и накопил столько денег, что мысли о женитьбе, детишках и собственном доме не выглядели уже простыми фантазиями.

Увы! Безумная любовь ураганом страсти смела всё, чего он успел достичь к тому времени, и перечеркнула линию удачи, ведущую к благополучному будущему. Однажды, приведя купцов в Гезлёв302302
  После присоединения Крыма к Российской империи город был переименован в Евпаторию.


[Закрыть], караванщик увидел свою судьбу. Пятнадцатилетняя красавица Зиля́ из рода могущественных беев Мансу́ров вмиг пленила сердце Нерсеса. К несчастью, чувство оказалось взаимным, и влюблённые той же ночью бежали, не задумываясь о последствиях.

В Кефе укрыться не удалось. Родня и старейшины общины не одобрили поступок безумца и, главное, не захотели враждовать с грозными беями, а потому отправили Нерсеса в изгнание. Накопленных денег ему хватило на то, чтобы год скитаться с молодой женой по дальним селениям, заметая следы. Ребёнка Зиля родила уже в ветхой рыбацкой хижине, купленной за бесценок вместе с лодкой-развалюхой и кучей драных сетей.

«Так проходит слава мира!» – лучший девиз для того, чтобы поместить его на герб, прикрученный пеньковой верёвкой над входом в жалкую лачугу изгнанника… Ещё через год рыбацкой жизни беглецы были обнаружены, сыновья и слуги бея прискакали огромной ватагой на морское побережье и учинили расправу. Молодую мать засунули в мешок и увезли на суд отца, Нерсеса долго били руками, ногами, кнутами и палками, а потом бесчувственного оставили умирать на песке у кромки воды. Годовалого Аргама бросили на растерзание своре псов… Но злобные обученные звери малыша не тронули, подошли, принюхались, завиляли хвостами! Приезжие посчитали это знаком свыше, а потому ребёнка убивать не стали и довольные убрались восвояси.

Нерсес выжил, правда, потерял один глаз и сильно охромел из-за плохо сросшегося перелома. Увечья не помешали ему рыбачить, а в глазах соседей, наоборот, добавили солидности, благодаря чему он вскоре стал старшим в рыбацкой артели.

До одиннадцати лет Аргам по мере сил помогал отцу в работе – чинил сети, чистил и потрошил рыбу, хлопотал по дому. Но чаще всего он увлечённо слонялся по округе – копался в крепостных развалинах, изучал многочисленные гроты и пещеры невысокой прибрежной горы, плавал и нырял, добывая съедобные водоросли, крабов и моллюсков.

Странное ожидание росло в душе мальчишки! Он был искренне уверен в том, что нынешняя жизнь – это лишь временное явление, подобное затянувшемуся путешествию. Совсем скоро всё должно измениться! Его уже ждут новые места, люди, свершения и открытия… И он оказался прав! В глубине узкого лаза, вскрытого обвалом, Аргам обнаружил древнее сокровище – четыре амфоры, наполненные греческими монетами из электрума303303
  Электрум – самородное золото с большой примесью серебра, либо сплав этих металлов.


[Закрыть] и потрясающими по красоте золотыми украшениями.

Отец мудро распорядился кладом – преподнёс бо́льшую часть старейшинам греко-армянской общины в дар, чем выкупил полное прощение и признание. Он выстроил в Кефе добротный дом с фруктовым садом и колодцем, нанял нескольких слуг и зажил тихой размеренной жизнью, наслаждаясь покоем и достатком. Аргам был принят в школу Смотрящих, а через пять лет, завершив обучение, отправился совершенствовать своё образование на Афон.

Так познакомились и подружились будущий глава южных Смотрящих Аргам Кафский и будущий верховный мерянский карт Маршан Ушмор.

 
Начертим вопросы с ответами…
След свой оставить несложно,
Но даже почти незаметный
Он недругов сильно тревожит!
 

Поворотные камни были придуманы в древнем Египте как один из надёжных запоров потайных хранилищ. Знающие секрет строители Греции и Рима впоследствии вдохновились простотой и долговечностью конструкции, а потому поворотные камни изредка встречаются на землях, освоенных греками, а потом и римлянами…

– Что такое поворотный камень? Некое подобие массивного мельничного жёрнова со скважиной на боку. В неё вставляют посох, имеющий металлический наконечник с бороздками и выпуклостями, кои работают как обычный ключ. Посох проскочит глубже, а стопоры освободятся. После того камень надобно повернуть рычагом на половину оборота, дабы шипы провалились в пазы. Тогда камень под своим весом опустится и освободит дверные запоры в хранилище. А коли надобно вернуть запоры в исходное, так следует встать ногами на низкую этакую тумбу, что неподалёку поставлена, да попрыгать на ней до тех пор, покуда камень не приподнимется. Тогда уж можно повернуть его в обратную сторону, до щелчка. Всё просто! – вводила в курс дела трёх своих спутников Зоя.

В начале осени 1420 года они шли по горной тропе к «Источнику чёрного дрозда» – трое молодых Смотрящих, ведо́мые бессмертной девой, для нынешнего места и времени избравшей себе подходящее имя Зоя304304
  Зоя (др.-греч.) – жизнь.


[Закрыть].

– Изумительный по сохранности камень был обнаружен, почитай, год назад тут, в старых греческих погребах, кои под монастырём нынче, – продолжила она свой рассказ. – А хорош он тем, что непрост! Обычно поворотники надобно вперёд толкать, а этот – на себя тянуть, а коли не в ту сторону усилия приложишь, то заклинишь запор и до-о-лго потом возиться придётся, да и то ежели знаешь, как именно исправить…

– А что в тайнике-то нашли? – возбуждённо и нетерпеливо вопросил Аза́т, младший из спутников.

– Аха-ха! Сокровище наилучшее, именуемое знание! – рассмеялась дева. – Не понял? Ну, конструкцию изучили, поглядели катакомбы тамошние… Есть у нас сведения про обширные каверны да рукотворные подземелья под крепостью Кавалы. Создавались они примерно в одно время, стало быть, и вид имеют, вероятно, схожий. Ну сами посмотрите скоро!

Разговор продолжили уже в монастырском подземелье, освещая ровно отёсанную закопчённую до черноты стену танцующими огоньками толстенных свечей. На этой импровизированной доске Зоя здоровенным куском мела чертила схемы и виды в разрезе, наглядно поясняющие её мысли… Речь шла про обустройство крепостной каменоломни под жильё нескольким семьям пещерных альвов, которых в срочном порядке нужно было вывозить с Тиноса305305
  Тинос – остров в Эгейском море, богатый мрамором и гранитом. С 1204 по 1714 год остров принадлежал Венецианской республике.


[Закрыть], спасая от избыточно деятельных венецианских рудокопов.

– А сомнения у нас лишь в том, что место в Кавале сильно людное, большая дорога рядом, коли ума хватит, так непременно начнут цитадель восстанавливать306306
  Имеется в виду Эгнатиева дорога – римский тракт, проложенный через Балканы после завоевания Греции. Кавала являлась одним из важных пунктов этой дороги. И действительно, крепость начали восстанавливать уже через пять лет после описываемых событий.


[Закрыть]… Лишь в этом угрозу вижу главную! – уверенно завершила мысль Зоя.

– Вот как?! А я думал, дело в самой сложности работ! – удивился опытный строитель и архитектор Прокопий. – Как же колодцы там в скале отрыть, как стены каверн укрепить, как поступление воздуха наладить? Я вот мастеровой, а ума так сразу и не приложу…

– Хо-хо! Я тоже мастеровой… Египетский! – весело отозвалась Бессмертная. – Слыхал про наши постройки? Неужто нам пирамиды городить в Кавале придётся? Ладно, смотри, изображу сейчас да подпись архитектора на чертеже поставлю!

И за несколько минут Зоя накидала на стене подвала точный и вполне выполнимый план работ, начертила варианты решения сложных задач, а внизу, как и обещала, забавляясь, поставила личную подпись Монифы – уджат, сову и рябь воды.

Этой задумке Смотрящих не суждено было сбыться. Для альвов нашли более спокойное и надёжное убежище. А подземелья Кавалы недолго оставались нетронутыми, обретя вскоре совсем иного хозяина…

 
Хоть ты незаметный и скромный,
Надейся всегда на удачу,
Ведь даже совсем невиновный
Рискует попасть под раздачу!
 

В середине лета 1507 года Зеки Берканд занимался привычным делом – готовился тихо и быстро убить двух очередных рабов, помогавших ему три предыдущих месяца расширять подземное жилище. Один, спокойный и покладистый старик, мог бы ещё с пользой потрудиться, но придётся теперь умереть и ему. А всё из-за этого второго – бывшего монастырского трудника307307
  Тру́дник – вольнонаёмный монастырский работник.


[Закрыть] с Пангеона! Он растревожил Бессмертного, породил в душе подозрения, требующие немедленного прояснения…

Не в меру болтливый парень знал о таких вещах, о которых никто из смертных в нынешние времена знать просто не может! Зеки так радовался, собственноручно вытесав и установив на входе в боковую галерею египетский поворотный камень… И вот этот щенок утверждает теперь, что в монастырском погребе стоит почти у всех на виду совсем такой же механизм, да и более того, говорит, что монахи и студенты Смотрящих его неоднократно открывали! Это было странно и неприятно. Надо бы проверить самому…

Золото распахивает многие двери! Важный путешественник назвался архитектором, принёс монастырю богатые дары, ходил вздыхал, воздев руки к небу, цокал языком и закатывал глаза, восхищаясь красотой окрестных гор и устройством монастыря. Отчего же не дозволить хорошему человеку осмотреть древние руины и полазить по грязным подвалам в своё удовольствие? Настоятель с радостью разрешил состоятельному страннику бродить, где тому заблагорассудится, и строго повелел братии не мешать господину наслаждаться.

А ведь чёртов трудник оказался прав! Поворотный камень был хоть и не египетского типа, а позднего греческого, но, действительно, стоял себе спокойно в сыром погребе, запирая проход в какое-то подземелье… Вот только влажность тут была уж слишком большая, просто ненормальная! Причина выяснилась быстро – вдоль каменной стены снаружи весело журчал ручей. Он годами вытачивал себе в горной породе новое русло и вот наткнулся на кладку. Пожалуй, если так пойдёт дело, то лет через сто эти подземелья будут затоплены до верха.

Не рассчитывая уже обнаружить что-либо интересное, а больше из любопытства, Зеки занялся поворотным камнем – потыкал посохом в скважину, внимательно осмотрел царапины, а потом буквально за два часа вырезал на твёрдой древесине нужный узор из бороздок и округлых выступов. Вскрыл двери без проблем. Со светильней в руках, скептически гримасничая, спустился в тесное и душное помещение с закопчёнными стенами.

Квадратная камера была пуста, лишь у одной из стен, покрытой белыми изображениями валялся кусок мела, величиной с мужской кулак. Зеки подошёл поближе и недовольно вгляделся в пестроту чертежей и беглых записей…

Простой план действий сложился у него в голове сам собой. Во-первых, надо поторопиться! Явно же местные насельники и молодые Смотрящие в сговоре с его ненавистной дочерью вынашивают какие-то коварные планы по проникновению в кавальские катакомбы… Может, и про сокровища что-то разузнали? Вряд ли, но нужно действовать! Во-вторых, далее тянуть никак нельзя, предначертанное должно быть исполнено – Монифе суждено умереть. Всё ясно – это повторный знак судьбы!

С каким-то странным удовлетворением в душе покидал Зеки Берканд обречённый монастырь. Он чувствовал нечто схожее с радостью молодости, смело постигающей новое и берущейся за любое сложное дело… Он нашёл себе занятие на ближайшее время!

С монастырём Бессмертный мудрить не стал – отвалил военному правителю в Кавале столько золота, что тот последний ум потерял от свалившегося на него богатства. Направил воевода в карательную экспедицию самых преданных и жестоких бойцов. Те расстарались, тоже потеряв голову, но уже от вседозволенности – порубили и порезали множество ни в чём не повинного люда в монастыре. Всего в тот день турки убили около двухсот монахов, послушников, учителей и студентов Смотрящих. Избежали лютой гибели только два приходящих трудника, которые прикорнули в тени на горном склоне и наблюдали потом за жуткой расправой со стороны.

Устранив одну угрозу, Зеки ликвидировал и подсказку – нанял за хорошую плату четверых из числа карателей, и те, поочерёдно орудуя киркой и ломом, пробили каменную кладку, направив воды весёлого ручья вглубь мрачного подземелья… Коварный колдун платить, конечно же, не стал, а собственноручно зарубил военных кривой саблей и сбросил трупы в затопленные подвалы.

Закончив с делами простыми, Берканд засел за работу небывалую – создание диковины, способной обнаружить неуловимую Монифу в Пространстве… Но усердные поиски и многочисленные эксперименты затянулись надолго.

Бывало, что увлечённый Бессмертный десятилетиями не покидал своего подземного убежища, забросив остальные дела. А мог сорваться в неожиданные странствия, разыскивая по миру необходимые для создания диковины компоненты. Он упорно шёл к своей цели! И однажды вплотную приблизился к ней…

 
Легко лететь, весь мир вокруг любя,
Не думая про зло минувших дней…
Но если зло касается тебя —
История становится страшней!
 

Байки о том, как некий чёрный маг разозлился из-за какого-то старого камня в подвале, а потому наслал погибель на мирный монастырь, уже много десятилетий с удовольствием пересказывали монахи Ватопеда. Мораль сей басни была такова – злой рок непредсказуем, а меч уж занесён над нашими головами, никто не ведает своего срока, а посему надлежит укреплять дух верой и непрестанно творить молитву в надежде на небесное заступничество.

Преподаватели, обучавшие студентов строительным наукам, тоже возвращались к жуткой истории, но уже по другому поводу – устраивали предметные дискуссии, посвящённые теоретическим способам осушения затопленных монастырских подвалов в отдалённом будущем. Философы пытались вскрыть причины произошедшего, анализируя известные события, а законники разбирали по крупинкам вину военных и оценивали вялые действия местных властей…

Скажем честно – страшная поначалу история со временем потеряла остроту и реалистичность, перейдя в разряд преданий о деяниях предков. А кому интересны предания?

Даже любознательные студенты Ара и Мара, направляясь на обучение в монастырь на Пангеоне, вспомнили о кровавых событиях лишь потому, что происходили они в этих самых местах…

Многие Идущие отмечают парадоксальный факт, необъяснимый рационально, но понятный продвинутым мистикам – большие неприятности ведут к большому обретению либо, на худой конец, к большому откровению… Разумная природа не обдирает своего подопечного до нитки и не раздаёт одни лишь болезненные подзатыльники! Коли натерпелся бед, особенно случайно попав не в то время и место, так можешь скромно и терпеливо ожидать прихода удачи.

В 1655 году в монастыре проживали более сотни монахов, двенадцать учителей школы Смотрящих и восемь студентов, включая вновь прибывших Аргама и Маршана. Но год этот с самого начала не задался. Сперва лесной пожар, гонимый сильным ветром, прошёл совсем рядом с монастырскими постройками, чудом не задев их. Потом странная непогода накрыла жаркий обычно регион – почти три месяца бедовали люди под моросящим дождём, сыплющимся из низких серых туч. А когда вернулись солнце и тепло, вместе с ними пришла чума!

Вернее сказать – чума пришла в виде нищего паломника, умершего недавно в монастырском общежитии. А ей только дай волю, впусти в дом, так и начнёт она свою страшную жатву… Когда количество смертей перевалило за десяток, потребовалось принимать срочные меры. Нужно было так захоронить заразные трупы, чтобы они не разлагались, отравляя округу, чтобы их не растащили птицы и дикие звери, да чтобы не размыли во́ды, за три дождливых месяца напитавшие горные склоны сверх всякой меры.

Неразлучных друзей-студентов, как знатоков, обучившихся недавно строительному искусству, настоятель направил на поиски места для обустройства холодного изолированного склепа. Так что теперь Ара и Мара целыми днями обследовали многочисленные погреба и хозяйственные ямы в руинах старинного поселения.

Перепачкались с ног до головы, утомились до головокружения, чуть не погибли под обвалившимся перекрытием одного из домов, но лучшего места, чем те самые затопленные подвалы, связанные с жуткими событиями 1507 года, они так и не нашли…

Кроме того, задача по их осушению была из разряда таких, за которые с радостью берутся умные и амбициозные молодые люди! Они бросили вызов суровой реальности, попутно проверяя на прочность свои инженерные знания и умения.

Пробитое в стене отверстие нашлось довольно быстро… Правда, это открытие едва не стоило жизни одному из друзей! Аргам шёл вдоль стены по пояс в воде, пытаясь палкой нащупать щели или проломы, через которые вода поступает в подземелье. И прямо напротив дыры поскользнулся и, не удержавшись на ногах в бурлящем потоке, ушёл с головой под воду. Неумолимая сила течения затащила его в отверстие… Даже вскрикнуть не успел!

Всё произошло настолько быстро, что Маршан не сразу сообразил, что именно приключилось с его другом. А когда понял, раздумывать не стал – бросился в ручей, нащупал под водой пролом, протиснулся туда, нырнул вперёд и вниз, начал шарить во тьме и холоде руками. Когда задерживать дыхание стало невмоготу, рванул вверх, в надежде всплыть на поверхность и вздохнуть… Получилось! Между каменным сводом подвала и водой имелась воздушная прослойка. Да и тьма была не кромешной, вдалеке виднелся лаз, в который они уже заглядывали сегодня.

А вот Ары видно не было! Плохо дело! Пришлось Маршану много раз нырять, стараясь достать до скользкого пола и ощупать всю его поверхность. Вскоре стал уставать, рук и ног не чувствовал, в глазах поплыли цветные пятна… Но когда отчаянье уже готово было наполнить душу, удача в очередной раз оказалась неподалёку – Маршан услышал из дальней части подземелья слабый голос друга, хрипло зовущего на помощь…

Ара поначалу чуть не захлебнулся, но смог вынырнуть на поверхность. Он был увлечён неторопливым течением в дальний угол, где явно имелся водосброс, понемногу отводящий огромные массы поступающей воды и не дающий заполнить подвал до самого верха. Здесь он зацепился одеждой за какой-то ржавый крюк, вбитый в потолок, и вынужден был, беспомощно барахтаясь, звать на помощь. Аргам свято верил в то, что друг не оставит его погибать во тьме и холоде… Если только сам выживет в этой переделке…

Маршан успел вовремя и вызволил окоченевшего товарища из смертельной ловушки. Они с трудом выбрались наружу и часа два неподвижно лежали под горячими солнечными лучами, впитывая силу жизни, вдыхая сладкий горный воздух и глядя в бездонную голубую бездну неба. На этот день им явно хватило приключений!

Но молодость не боится смерти и быстро забывает о перенесённых страданиях. Следующим же утром упрямые друзья вновь отправились покорять опасную стихию. Но в этот раз приступили к делу вдумчиво, проведя предварительные расчёты и составив подробный план работ.

Призвали на службу человек двадцать из числа братии и студентов – рыть выше по склону отводное русло для ручья. А сами полдня набивали песком и мелкими камнями мешки из козьих шкур. Когда же землекопы кое-как отвели основной поток воды и её уровень и сила течения заметно снизились, пришло время для мешков с грунтом, которыми увлечённые строители плотно заткнули опасное отверстие в стене.

На следующий день Ара и Мара с баграми в руках спустились в подземелье прочищать сток. Вода ушла значительно… Даже в самой нижней части помещения можно было стоять в ней по колено.

За несколько часов работы из щелей в углу были извлечены две ржавые турецкие сабли в ножнах, тряпки, когда-то явно бывшие одеждой, комок спутанных кожаных ремней и человеческий череп, а кроме того, слежавшиеся пучки листьев, ветки и прочий мусор. В какой-то момент внизу раздался громкий жуткий звук, как будто великан отхлебнул из огромной миски горячего супа, и остатки воды стремительно ушли в отверстия.

При тщательном осмотре осушенного подвала друзьями были обнаружены массивные двери, обитые тёмными бронзовыми пластинами, а также странный камень, напоминающий большой мельничный жёрнов, в боковом отверстии которого торчал витой деревянный посох… Не зря талантливые студенты изучали в монастырской школе Ватопеда прикладные науки, включая архитектуру и строительство! Им понадобилось меньше часа для того, чтобы разобраться в старинном запорном механизме, а удача надоумила сначала потянуть рычаг на себя…

То, что не камень, а таинственные чертежи на стене камеры стали причиной кровавой бойни полтора века назад, Аргам и Маршан поняли быстро, как не сговариваясь поняли и то, что не смогут спокойно жить, если не проникнут в таинственные катакомбы под крепостью Кавалы!

 
Опытный воин знает,
Жизнь проводя в борьбе,
Удары судьбы бывают —
Прямо по голове!
 

Зеки Берканд в это же самое время пребывал в сумрачном настроении… Даже верней сказать – он последние лет пятьдесят пребывал в сумрачном настроении, пытаясь продвинуться в создании диковины, способной незаметно и достоверно определить местонахождение его хитрой дочери. Надежда была, и результаты обнадёживали… Но заставляло мага хмуриться и раздражаться новое, странное, небывалое чувство. Ему всё чаще стало казаться, что он в подземелье не один! Кто-то пристально наблюдал за его работой, кто-то стоял неподвижно во тьме коридоров, крался следом, выглядывал из-за угла и умело прятался, когда Бессмертный бросался на поиски с факелом в руках. Он даже испытал нечто, напоминающее страх… Но разобраться в своих чувствах так и не смог, ибо несколько тысяч лет не ведал страха.