Текст книги "Психология семьи. Учебник для вузов"

Культура и рождение ребенка

В разных странах люди неодинаково относятся и к процессу деторождения, и к тому, как затем воспитывать детей. М. Мид (1988), исследуя поведение родителей и детство в различных культурах, делает вывод, что каждое общество выбирает определенные черты характера и темперамента, присущие взрослому человеку, наиболее приемлемые в данной культуре. Затем, опираясь на этот образ, общество строит свою культурную модель взрослого мужчины и женщины и создает систему воспитания ребенка, ориентированную на эту модель.

М. Оден (2014) утверждает, что 10 тыс. лет назад стали господствовать культуры, стратегий которых стало создавать все больше сложностей для рождения и вскармливания детей. В большом числе культур (в том числе и в Советском Союзе) ребенка отнимали от матери, что вело к отсрочке грудного вскармливания и помехе во взаимодействия матери и ребенка. Последствием такого действия явились большая агрессивность и сниженный уровень эмпатии у ребенка и большая отстраненность от ребенка у матери. Это было необходимо для обществ, вынужденных постоянно воевать, чтобы отстоять свою идентичность. Поскольку после рождения женщина считалась «нечистой», ребенка могли кормить смесями, которые кажутся странными современному читателю. Например, в Англии ребенка кормили сразу же после рождения смесью из сливочного масла, меда и сахара, миндального масла и подслащенного вина. К счастью, у крестьян и ремесленников таких продуктов не было, и их дети питались материнским молоком. Но иногда ребенка не прикладывали к груди до крещения.

Сейчас во всем мире врачи настаивают на обязательном прикладывании ребенка к груди сразу же после родов, поскольку в молозиве, которое появляется в этот период вместо молока, содержатся иммунные тела, необходимые ребенку питательные вещества.

В каждой культуре есть соответствующий способ подготовки родителей, и уже эти подготовленные родители воспитывают в свою очередь личность ребенка как члена определенного общества. Следовательно, существуют разные варианты материнства и отцовства, специфика которых обусловлена конкретной культурной моделью.

Поэтому, когда исследователи стали оценивать особенности развития младенцев в разных культурах, оказалось, что оно не всегда идет одинаково (Романова, 1997). Более того, дети так называемых «примитивных сообществ» иногда показывают большие достижения на начальных этапах развития, чем дети из цивилизованных стран. Например, в Танзании и Кении матери много времени уделяют обучению ребенка ходьбе и умению сидеть. В этом им помогают старшие дети и все желающие. Ребенок преимущественно сидит среди тряпичных подпорок или находится в специально выполненном месте за спиной матери. Все эти процедуры способствуют развитию мышц ног и ягодиц. Существует большое количество данных о более успешном физическом развитии детей в Африке, Индии – там, где у ребенка с матерью есть больший тактильный контакт и где культура предполагает специальные техники по развитию моторной активности ребенка (Субботский, 1991).

Чем младше дети, тем разрыв в их показателях в разных культурах больше. Это находит свое объяснение в том, сколько времени проводит мать с ребенком в период бодрствования. У примитивных народов оно занимает практически 60 % времени бодрствования, тогда как в семьях США – только 30 % (Романова, 1997). В нашей стране внедрение представления о пользе раннего плавания для младенцев привело к более эффективному развитию обученных таким способом детей, причем многие из них начали ходить в возрасте 9–10 месяцев.

Однако есть вещи, достаточно стандартные во всех культурах, что свидетельствует о важности их для выживания ребенка. Например, преимущественно ребенка кормят грудью и изолируют от большого количества людей. Подобное сопоставление культур показало, что главной фигурой для ребенка необязательно должна быть мать. В израильских кибуцах несколько женщин ухаживают за ребенком, и развитие его идет нормально. Ребенок привязывается больше не к тому, кто кормит, а к тому, кто с ним играет (Романова, 1997).

Ни в одной культуре не было психологической подготовки к родительству. Однако во всех культурах существовали специальные обряды, переводящие подростка в разряд взрослых. Очень часто они включали в себя моменты боли и унижения. Какое это может иметь отношение ко взрослой жизни? Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно спросить любую мать, заботящуюся о своем малыше, чем она готова пожертвовать ради него. Большинство родителей готовы к значительным жертвам, боли и унижению ради спасения жизни ребенка.

В той или иной форме люди в примитивных сообществах понимали это и обучали детей подавлять непосредственные импульсы и желания ради определенной, часто отдаленной цели. Поскольку сейчас мы не имеем подобных обрядов и семьи живут изолированно от тех, кто имеет опыт воспитания, подготовка к родительству необходима, например, в рамках средней школы.

Семья и развод

Древние цивилизации характеризовались упрощенной практикой развода. Развод в Древней Греции со стороны мужа был легким: нужно было договориться с опекуном о возвращении или невозвращении приданого и сообщить о разводе архонту (высшему должностному лицу древнегреческого полиса). Опекун старался выдать замуж разведенную или вдову снова. Иногда экс-супруг подыскивал мужа для бывшей жены.

Могла развестись и жена. Плутарх в биографии Алкивиада рассказывает о таком случае. Жена Алкивиада решила от него уйти, так как тот приводил в дом много разных женщин. Она решила обратиться к архонту с прошением о разводе, поскольку такое прошение нужно было подавать на площади собственноручно. Когда она его собиралась подать, появился муж и унес жену с площади. К сожалению, развитие истории у Плутарха не описывается.

Возможным был развод и в Древнем Риме.

В Средние века в связи с распространением христианства возникли существенные затруднения в бракоразводном процессе, поскольку предполагалось, что процедурой венчания души новобрачных заключают союз на небесах. Однако у супругов имелись разные возможности избежать реального бракоразводного процесса, среди которых наиболее распространенным было раздельное проживание. Один из супругов с согласия другого мог также уйти в монастырь (хотя весьма часто это происходило насильно, особенно в среде высшей знати. Известно, что Петр Первый отправил в монастырь свою первую жену Евдокию Лопухину).

Развод был возможен для людей, занимающих высокое положение в обществе. Р. Гвискар, возглавивший завоевание юга Италии в XI веке, развелся по формальному принципу с первой женой (сославшись на то, что они были родственниками). Генрих VIII даже отказался от католицизма и ввел новую религию, чтобы преодолеть отрицание папой римским его развода с первой женой. Таких случаев можно найти немало в истории человечества.

До сих пор в литературе развод рассматривается исключительно с точки зрения негативной – как свидетельство разрушения семьи. В то же время он может иметь и положительное значение, если разрывает дисфункциональные семьи, в которых дети наблюдали насилие, употребление одним из родителей наркотических веществ или злоупотребление алкоголем. С этой точки зрения ненаблюдение насилия является позитивным фактором для формирования личности ребенка. Здесь роль психолога состоит в содействии протеканию процесса развода в таком ключе, чтобы травма, нанесенная им ребенку, была минимальна.

В настоящее время самый высокий показатель разводов в Европе отмечается в Швеции и Дании (около 45 %). В Англии распадаются четыре из каждых десяти заключенных браков (39 % разводов).

Социологи и демографы выделяют две причины роста бракоразводных процессов: увеличение продолжительности брака как следствие роста продолжительности жизни человека и повышение экономических возможностей для расторжения брака (оставшийся супруг вполне может один справиться с встающими перед ним экономическими проблемами, тогда как в средневековой семье это было невозможно прежде всего для женщины). Средняя продолжительность брака за сто лет удвоилась. Пара, вступившая в брак в 1870 году, жила вместе в среднем 23,4 года, в 1900 году – 28,2 года, в 1930 году – 36 лет, в 1970 году – уже 43 года, если она не распадалась раньше. Столь продолжительный брак увеличил вероятность возникновения более частых и качественно иных конфликтов. Кроме того, надежды, которые возлагают люди на семью и брак, вышли за пределы прагматического обеспечения выживания и расширились до ожидания всеобъемлющего счастья (Попеное, 1996). Чем более экономически независимы супруги, тем выше вероятность возникновения развода.

Кроме уже описанных существуют объективные причины для супружеской дисгармонии, к которым относятся кризисы развития семьи. Факторами, вызывающими кризис, являются различные перемены и потрясения, изменяющие привычный ритм жизни: переезд на новое место, болезни членов семьи, изменения бюджета в худшую сторону, смерть близких, смена места работы кого-либо из членов семьи, рождение нового ребенка, выход взрослых детей в самостоятельную жизнь и т. д. Кризис негативным образом влияет на всех членов семьи. В этом случае отношения в ней проверяются на прочность. В одних семьях кризис не разрушает целостность и гармонию, а напротив, сплачивает и еще больше укрепляет отношения. В других же семьях кризис нередко заканчивается распадом отношений: разводом супругов, потерей связей с детьми или родственниками, нарастанием конфликтов. В момент кризиса отсутствие между членами семьи взаимопонимания, соучастия, терпимости, взаимопомощи и поддержки приводит к разрыву связей (Обозов, 1990).

Современные мужчины и женщины в браке ищут эмоциональную защищенность, сексуальное счастье и преисполненное любовью общение, тогда как крестьяне, ремесленники и мещане предыдущих поколений видели основу брака в «прагматической» любви, совместном жизнеобеспечении, гарантиях имущества и статуса.

Укрепление независимости личности и признание ее эмоциональных, социальных и сексуальных желаний имеет свою цену: чем сильнее супружеская пара ориентируется на идеал любящей пары, тем чаще она распадается из-за конкуренции новой романтической любви (Попеное, 1996).

Именно поэтому кроме социологических и демографических причин развода выделяют психологические. Эти факторы можно условно разделить на три группы, хотя они, конечно, связаны друг с другом.

• Факторы риска развода первого типа определяются личностными особенностями людей, вступающих в брак. Они включают происхождение (семьи, в которых воспитывались муж и жена, принадлежали одной и той же страте – группе общества или, напротив, слишком различались), влияние родительского дома (насколько родители мужа и жены влияют на то, что происходит в семье), некоторые социально-демографические признаки, психологические качества, физическое и умственное здоровье и т. д.

• Факторы риска второго типа определяются психологической совместимостью мужа и жены, создавших данную пару, условиями знакомства (например, в библиотеке или на дискотеке), характеристиками предбрачного периода, мотивами вступления в брак (хорошо обдуманное желание иметь долгосрочные отношения или желание легитимации беременности).

• Факторы риска третьего типа возникают в течение совместной жизни супружеской пары. Это наличие или отсутствие жилья, сами жилищные условия, умение заработать в изменяющемся мире, соответствие или несоответствие ролевых ожиданий и их реализация. К ним же относятся неадекватное поведение супругов, семейные конфликты, сексуальная дисгармония, алкоголизм.

В большинстве случаев инициаторами разводов выступают женщины, хотя мужчины являются «истинными проводниками» разводов и первыми пытаются разорвать неудачно сложившиеся отношения. В целом представляется, что женщины предъявляют к браку и семье более высокие требования, чем мужчины, первыми чаще выражают недовольство по поводу сложившихся отношений.

Первый всплеск разводов в жизненном цикле наблюдается вскоре после свадьбы, что воспринимается как раннее исправление ошибки, допущенной при выборе партнера, или объясняется трудностями адаптации к образу жизни супруга.

В период рождения и ухода за маленькими детьми разводы возникают значительно реже. Однако в это время часто намечается кризис в отношениях пары. Многочисленные исследования показывают, что после рождения первого ребенка снижается субъективная удовлетворенность браком, примерно равная у мужчины и женщины. Супруги имеют меньше времени друг для друга, сужается круг их общих друзей и знакомых. Молодые матери устанавливают новые контакты с другими матерями, в которых мужья по большей части не участвуют. Молодые матери зачастую чувствуют себя одинокими и покинутыми вследствие выпадения из связанной с профессией социальной системы, многим не хватает чувства независимости. Поэтому именно молодые женщины испытывают болезненное ощущение расхождения между желаемым идеалом семейной жизни и действительностью. Когда младшему ребенку исполняется 6–14 лет, родителям становится легче воспитывать детей и в конфликтных браках вновь повышается готовность к разводу.

Итак, открытому проявлению супружеского кризиса предшествует, как правило, скрытый подготовительный период, который отчасти не осознается участниками.

Наиболее низкую готовность довести дело до развода проявляют жители аграрных районов, неработающие женщины, а также представители групп населения с самым низким уровнем доходов. Развод означает для них, как правило, жизнь за пределами прожиточного минимума (Попеное, 1996).

Анализируя статистку разводов, можно прийти к выводу, что это не негативное явление нашего времени, а желание людей исправить ошибочные браки. Известно, что детям важно жить не в полной семье, но в семье, где нет примеров негативного поведения родителей. Конечно, необходимо, чтобы оба родителя принимали участие в воспитании детей. Однако в случае алкоголизма одного из них лучше, когда ребенок не видит проявления асоциальной личности и не учится у этого родителя тому, что стресс или тяжелое состояние можно снять, употребляя алкоголь.

Нередки ситуации, когда фактически разведенные пары продолжают жить вместе вследствие отсутствия возможности приобрести отдельное жилье.

Более того, в ряде случаев развод, разрешив проблемы одного порядка, порождает новые, связанные с необходимостью уже одному родителю решать все вопросы, связанные с воспитанием детей.

Весьма часто разведенная женщина во второй брак уже не вступает.

Работа психолога с разводящимися супругами может иметь несколько направлений. Безусловно, первым действием должна быть попытка восстановить семью. Однако в случаях, когда конфликт слишком глубок, нужно работать в том направлении, чтобы мать и отец не переносили собственные противоречия на детей и после развода ребенок мог общаться с обоими родителями, ощущая себя нужным каждому из них.

Задания

1. Что такое жизненный цикл семьи?

2. Что лежит в основе выделения стадий жизненного цикла семьи?3. Опишите задачи каждой стадии жизненного цикла.

4. Приведите примеры каждой стадии жизненного цикла, используя художественную литературу.

5. В чем суть эксперимента Ч. Когитчибаши? Найдите в научной литературе другие примеры воздействия на детей через обучение матерей.

6. Что включает в себя готовность к материнству и отцовству?

7. Как должна заботиться беременная женщина о своем здоровье и здоровье будущего ребенка?

8. Какие шкалы предлагает М. Айнсворт для оценки отношения матери к ребенку? Согласны ли вы с тем, что эти шкалы отражают отношение матери к ребенку? Можете ли вы предложить дополнительные шкалы? Какие? Обоснуйте ответ.

9. Опишите причины девиантного материнства и отцовства.

10. Как оценивается девиантное материнство?

11. Что доказывают эксперименты Х. Ф. Харлоу?

12. Каковы методы профилактики девиантного поведения? Обоснуйте ответ.

13. В чем состоят общие и отличительные черты отношения к младенцу в разных культурах? Ознакомьтесь с работой М. Мид и обоснуйте ответ.

14. В чем состоят позитивные и негативные аспекты развода?

15. Что может сделать психолог для семьи, находящейся на стадии оформления развода?

Глава 4. Любовь и семья

Если супруги много лет любят друг друга, то влюбленность неприметно переходит в сладостную привычку и пылкая страсть сменяется нежной дружбой.

Ж.-Ж. Руссо

Брак без любви или другая любовь?

Безусловно, все помнят диалог влюбленной Татьяны с няней, в котором девушка с пылкостью молодости пытается узнать, что делала няня в период влюбленности. Вот что ответила няня девушке:

 
И, полно, Таня! В эти лета
Мы не слыхали про любовь;
А то бы согнала со света
Меня покойница свекровь.
– Да как же ты венчалась, няня?
– Так, видно, бог велел. Мой Ваня
Моложе был меня, мой свет,
А было мне тринадцать лет.
 

Этот отрывок из романа «Евгений Онегин» А. С. Пушкина (глава 3, XVIII) во многом согласуется с данными историков, приведенными в главе 2 настоящего учебника, о возрасте молодоженов в российских деревнях. Более того, он одновременно характеризует пропасть, разделявшую деревенский и аристократический быт. Если для девушки из помещичьей семьи, окрыленной романами Ричардсона, любовь – обязательная составляющая брака, то для няни это нечто, не имеющее отношения к браку. Следует отметить, что и сама Татьяна в конце концов выйдет замуж без любви.

Ожидание в браке любви и поддержание ее – совсем недавнее явление.

Н. А. Бердяев, российский философ XX века, утверждал: «В этом трагизм любви в жизни человеческих обществ. Общество отвергает любовь. Любящий, в высшем смысле этого слова, – враг общества. Мировая литература защищала право и достоинство любви, и именно любви несоциализированной» (1989. С. 142).

Это не значит, что в русском обществе того времени не было семей, в которых любовь сопровождала брак. М. Е. Салтыков-Щедрин в книге «Пошехонская старина» (1980) описывает своего первого крепостного учителя Павла Соколова, обучавшего его грамоте. Жена этого учителя была свободной, но добровольно вышла замуж за крепостного и сама стала крепостной. Вряд ли такие действия можно совершать без большой любви.

У представителей разных сословий во все времена было различное понимание любви. Чувства, переживаемые Татьяной, вряд ли схожи с теми, которые испытывала жена крепостного учителя. Это не значит, что у последней не было страсти или теплой привязанности. Люди не всегда умели об этом говорить и даже не всегда – осознавать. Они выражали чувство любви своими поступками.

Появление подобных различий объясняется следующим. Ребенок рождается практически с полным набором негативных эмоций, таких как гнев, страх, отвращение. Проявлению и пониманию эмоций положительного спектра он учится в семье, подражая действиям родителей в тех или иных ситуациях.

Уже в Древней Греции существовали разные слова для обозначения типов любви. Под словом «эрос» понималась стихийная страсть, которая может быть и плотской, и духовной. Это любовь-обожание. Словом «филиа» обозначалась дружба, привязанность одного человека к другому не на основе родственных связей, но по личному выбору. «Сторгэ» называли любовь-нежность, которая в большей мере соответствовала пониманию любви, существующей в длительном браке. Слово «агапэ» обозначало жертвенную любовь.

Первое теоретическое построение причин возникновения любви, дошедшее до нас, было сделано Платоном. Он обратился к древнегреческому мифу об андрогинах. Некогда жили двуполые существа – андрогины, которых Зевс повелел рассечь пополам. После этого они бродили по земле, чтобы найти свою вторую половину и получить душевный покой. Точно так же влюбленные ищут друг друга, чтобы обрести душевную целостность.

Следует отметить, что в Древней Греции долгое время высшим типом любви считалась не любовь к женщине, но любовь к юноше (Лихт, 2003). Сексуальные связи взрослых мужчин осуждались, но отношения между юношами и мужчинами воспринимались как наивысшие проявления любви. Так, Сократ, описанный Платоном в диалогах «Соперники» и «Пир», недвусмысленно говорит о важности и значимости любви к юношам. Именно поэтому столь незначительна роль женщины и любви к ней в литературе Древней Греции.

Перед нами не стоит задача описания бесконечного и многогранного понятия «любовь». Мы должны соотнести понятия «любовь» и «брак».

Есть разные виды любви, живущей в рамках семьи и брака: материнская, отцовская, родительская, братская, сыновья, дочерняя. Вне зависимости от семьи существует любовь духовная и половая. Возможно, наиболее общее определение любви дано Гегелем (1940. С. 107): «Истинная сущность любви состоит в том, чтобы отказаться от сознания самого себя, забыть себя в другом Я и, однако, в этом же исчезновении и забвении впервые обрести самого себя и обладать самим собою». Пытаясь понять ее глубинную сущность, Н. М. Сеченов (1947. С. 166) в книге «Рефлексы головного мозга», принесшей ему мировую известность, писал: «Любя женщину, человек любит в ней, собственно говоря, свои наслаждения; но, объективируя их, он считает все причины своего наслаждения находящимися в этой женщине…»

Говоря о любви между мужчиной и женщиной, имеют в виду любовь половую. Именно ее блаженный Августин попытался вывести за пределы брака, введя понятие «грех» – переживание эмоционального чувства в момент полового акта.

Вместе с тем этот факт имел отдаленные последствия. В половом взаимодействии мужчина и женщина оказываются не в равных условиях: физиологически эмоция у мужчины прикреплена к действию в конкретный момент. Он не может не переживать эмоции во время полового акта. Однако над женщиной совершают и акты насилия. Для переживания положительных эмоций она должна доверять и испытывать позитивные чувства к партнеру. Эта особенность чувственной сферы представительниц прекрасного пола привела к тому, что начиная с IV века, когда святой Августин ввел понятие греха, все большее число женщин никогда не испытывали эмоций в процессе сексуального взаимодействия. Однако сексуальная неудовлетворенность в ее интенсивном проявлении ведет к возникновению истерии, которая достаточно широко была представлена вплоть до конца XIX века в разных местах Европы, пока с ней не столкнулся З. Фрейд (1989). Наблюдая пациенток, он сделал вывод о первостепенной значимости сексуальной жизни для человека. Но когда сексуальность стала открытой для обсуждения, о ней начали говорить и писать, любой человек мог проконсультироваться относительно своих проблем, частота случаев истерии резко сократилась. Следовательно, именно З. Фрейд в конце концов разрешил проблему, созданную блаженным Августином.

Если блаженный Августин утверждал, что смысл половой любви – исключительно размножение, то русский философ В. С. Соловьев (1991) рассуждал следующим образом. Если бы смыслом любви было получение потомства, то чем сильнее любят друг друга мужчина и женщина, тем талантливее и сильнее должно быть их потомство. Очевидно, что это не так. Суть половой любви в таком случае состоит в том, чтобы бороться с эгоизмом. Более того, только половая любовь обладает этим качеством, тогда как другие виды любви, в том числе материнская, эгоизм могут даже усиливать. Однако философ считает, что пока существует смерть и материальная природа человека, его предположения будут только теоретическими. Далее он пытается найти доказательства тому, что конечная цель любви – это не просто единение двух людей, а способ преобразования мира, разрушения его материальной конечной основы. Материя представляется ему Женщиной, тогда как Бог – Мужчина. Любовь в этом высшем смысле состоит в единении всеобщей женской природы человечества с мужской божественной сущностью. В этом построении В. С. Соловьев приближается к идеям греческих философов, согласно которым Эрос родился сразу же после Матери-Земли и Отца-Неба. Именно силами эроса происходит преображение космоса.