Текст книги "Психология семьи. Учебник для вузов"

Безопасность в супружеской системе

Во время акции «День звонка», проведенной в 12 городах России, из обратившихся на телефон доверия женщин 58,1 % сообщили, что пострадали от различных сексуальных преступлений. Из этих преступлений 86,6 % составили изнасилования, 15,4 % которых были совершены мужьями. 30,2 % – случаи физического насилия, причем 74,4 % из них были совершены мужьями. Физическое насилие, как правило, сопровождается оскорблениями и угрозами в адрес жертв (97 %), а в ситуациях домашнего насилия также сексуальным домогательством (31 %) и экономическим давлением (28 %) (Вестник…, 1996).

В каждой четвертой семье в нашей стране фиксируется насилие той или иной степени. 30 % убийств тоже происходит в каждой четвертой семье. (Статистика…, 2016). В 2013 г. погибли 9100 женщин, 11 300 женщинам причинен тяжкий вред здоровью (Вечкилева, Минкина, 2016.)

Трудно найти взрослого человека, ни разу не произнесшего слово «любовь». Обычно, слыша его, большинство людей полагают, что говорящий имеет в виду то же, что и слушающий. Однако число разводов (7 на 10 браков) свидетельствует скорее о другом. Каждый из супругов имеет свое представление о любви, которое они сформировали в тех семьях, где были воспитаны. Они привычно претворяют его в жизнь своей новой семьи, где и происходит столкновение взглядов.

Мы попросили 100 студентов гуманитарных специальностей (юристы, менеджеры, психологи) ответить на ряд вопросов, касающихся типичных отношений в семьях, в которых они живут и которые видят вокруг себя. Среди них был вопрос: «Можно ли описать эти отношения как взаимодействие равных по статусу людей, если же нет, то какие другие отношения они могли бы напоминать?»

Только 37 % студентов полагают, что отношения в семьях, которые они наблюдают, можно описать как равные. Большая часть считает, что они более соответствуют отношениям, где жена занимает более высокий статус по сравнению с мужем. Около 10 % отвечающих полагают, что главой семьи является муж.

В русской традиции типично заменять слово «любовь» со стороны женщины словом «жалеть». Жалеть, помогать, иногда бояться, но не воспринимать мужа как равного, способного понять, быть другом.

Еще одной особенностью русской культуры в сфере, связанной с теплыми отношениями между мужчиной и женщиной, является весьма ограниченный круг слов, описывающих сексуальное взаимодействие. Это означает, что язык не предполагает обсуждения подобных проблем между партнерами. Невозможность выразить ощущения словами не свидетельствует об отсутствии секса как такового, что подтверждается многовековым существованием русских людей. Особенности языка демонстрируют лишь проблему в общении между супругами, но не в действии. Обсуждение вопроса введения урока сексологии в школах вызвало бурную негативную реакцию со стороны общественности. Многие поборники нравственности настаивают на запрете сексуального образования в школе, ссылаясь именно на традиции русской литературы.

Однако русская традиция неоднозначна. В деревне и раньше, и теперь используют для этого типа общения нецензурную лексику, а интеллектуальная элита XIX века, читающая русскую литературу, в домашних условиях объяснялась на французском языке, в котором существует (если верить И. Кону) широкий спектр соответствующих слов.

Сейчас, когда французский язык утратил позиции в нашей стране, словесный вакуум в определенной сфере вновь занимает инвективная (бранная) лексика, которая компенсирует ограниченность языковых возможностей, позволяя отреагировать сексуальные желания через бранное слово. Это описание ключевых моментов в жизни каждого человека, от которых зависит выживание народа в целом, в «грязном» слове представляет собой инверсию ценностей. Это следствие христианского запрета на переживание чувств при сексуальном взаимодействии, которые этим религиозным течением воспринимались как греховные. Муж и жена должны были «отправлять супружеские обязанности», то есть совершать некоторые действия, приводящие к рождению детей. Речь не шла о взаимных чувствах, признавались лишь обоюдные обязательства, но для этого не было надобности обсуждать возникающие проблемы.

Возможно, именно с этим связано редкое описание в отечественной литературе соответствующих отношений. В ней не найти таких произведений, как «Ромео и Джульетта». В тех же случаях, когда автор пытается показать влюбленную женщину, это заканчивается для нее трагично (достаточно вспомнить «Анну Каренину» Л. Н. Толстого).

В устном народном творчестве – анекдоте – на другом, далеком от литературного языке эта тема задействована, но весьма специфично, поскольку анекдот не интересуется чувствами и мыслями участников, описывая лишь их действия.

Анализ русской заповедной сказки, проведенный В. Ерофеевым (2002), свидетельствует о том же. Заповедная сказка фиксируется исключительно на сексуальной сфере. Она совершенно безучастна к внутреннему миру, желаниям и чувствам женщины. Ее любимый положительный герой – солдат, с точки зрения которого обычно и производится повествование. У женского персонажа сказки может быть то или иное желание, но оно не интересно герою. Он совершает действия вне зависимости от настроения и желаний партнерши, в соответствии с теми задачами, которые сам себе ставит.

Опрос свидетельствует о том, что в большинстве развитых стран процент женщин, изнасилованных собственными мужьями или партнерами, в среднем составляет около 25 % (то есть каждая четвертая женщина). Исключение составляет Япония, где эта цифра поднимается до 59 %. Однако это выпадение Японии из ряда других стран не говорит о том, что насилие там более распространено. Возможно, что в этом опросе женщины более откровенны или под насилием они понимают то, что есть практически в каждой семье, но вполне благопристойно называется «исполнением супружеских обязанностей».

Согласно данным, приведенным Л. МакКлоски с соавторами (McCloskey е. а., 1995), 44 % женщин соглашались на сексуальные игры (поглаживание, поцелуи, прикосновение, но не половой акт) в тот момент, когда этого не хотели, но не могли отказаться в связи с настойчивостью мужчины.

То, что эти цифры отражают реальность, а не свидетельствуют о буйном воображении женщин, подтверждает опрос 1700 студентов, проведенный Род-Айлендским центром по проблемам насилия. Было обнаружено, что большинство студентов полагают, что бывают обстоятельства, при которых мужчина имеет право совершать половой акт с женщиной без ее согласия. Так, 80 % из них заявили, что мужчина имеет право принуждать к этому жену, 70 % полагают, что не требуется согласия женщины для мужчины, если они собираются пожениться. 61 % опрошенных считает, что мужчина может заставить женщину, если ранее он уже вступал с ней в половую связь. Практически все уверены, что это возможно с женщиной при алкогольном опьянении. Эти цифры с лихвой перекрывают даже данные, полученные для Японии (McCloskey е. а., 1995).

По-видимому, психологическое насилие распространено еще больше. Оно отличается от физического прежде всего тем, что одинаково присуще и мужчинам, и женщинам. Оно включает следующие виды воздействия.

1. Запугивание, при котором у жертвы вызывается чувство страха взглядом, действием, словом, жестом. Наиболее простой способ запугать супругу (супруга) – угрожать отобрать, увезти от нее (него) детей. Всплеск разводов после взросления детей свидетельствует о том, как много людей живут вместе исключительно из-за боязни потерять детей. Иногда демонстративно портятся вещи, проявляется жестокость по отношению к любимым домашним животным. Реальные случаи такого рода может вспомнить каждый. Например, муж прячет зимние сапоги жены, и она опаздывает на работу из-за того, что не может их найти. Или жена выбрасывает с девятого этажа велосипед мужа (все примеры реальны и взяты из жизни).

2. Эмоциональное оскорбление проявляется в том, что намеренно принижается достоинство жертвы, ее самооценка, оскорбляются любимые ею люди или предметы, вызывается чувство вины. Например, утверждается, что она (жертва) – плохая мать (отец), плохой работник, никудышный человек и т. д. То же самое заявляется о родственниках и близких людях жертвы.

3. Принуждение и угрозы проявляются в том, что человека заставляют поступить так, как он считает недостойным для себя. В частности, используется угроза разводом. Иногда принуждают оскорбить родственников или друзей, что приводит к тому, что с женщиной перестают общаться. Человек, занимающий высокую должность на работе, запрещает жене плакать и жестоко наказывает ее за любое появление слез.

4. Изоляция проявляется в тотальном контроле поведения жертвы, ограничении круга знакомых, вспышках ревности по пустякам. Например, муж может хронометрировать путь жены от работы к дому и подвергать ее оскорблениям за любое опоздание.

5. Оправдание собственных действий и перекладывание ответственности за конфликт на жертву. В этом случае избивающий жену муж говорит: «Ты сама довела меня до этого».

6. Использование детей – один из самых распространенных методов психологического насилия. При этом один из супругов обещает отнять детей, вызывает чувство вины перед детьми, заставляет детей передавать какие-то сообщения для жертвы в специфических высказываниях, дискредитирующих ее. Возможны сцены, когда за столом в лицо жене выливается якобы пересоленный суп. Это сопровождается назиданиями в адрес наблюдающих все это детей. Жена, оскорблявшая мужа, после его заявления об уходе может спрятать или продать ценные вещи, а детям сказать, что это сделал их отец.

7. Присвоение единоличного права принимать ответственные решения. Обычно оно объясняется сентенциями: «Вы едите мой хлеб».

8. Возможны и экономические санкции, когда человек не дает денег на семейные нужды, контролируя все расходы. Самым распространенным примером такого рода является ситуация, когда в семье появляется ребенок. В этом случае жена полностью экономически зависит от мужа, который должен больше зарабатывать, поскольку изменился бюджет семьи. Однако часто он не начинает больше работать, а дотошно проверяет все покупки вплоть до нижнего белья жены и средств гигиены, сопровождая свои действия словами: «Ты не умеешь вести хозяйство. Ты много расходуешь». Такое поведение может отмечаться не только в бедных, но и в весьма состоятельных семьях. Подобные действия мужа объясняются желанием тотального контроля, чтобы всегда иметь повод для снятия стресса за счет жены.

Итак, одним из опаснейших мест пребывания человека в мире является не темный переулок или подворотня, а семья – то место, которое изначально планируется как защитное, где хочется расслабиться и наконец-то почувствовать уверенность в себе. Однако именно здесь человек чаще всего ощущает себя виноватым, слабым, неуважаемым, плохим и т. д.

Появление насилия в российской семейной традиции вполне объяснимо. Длительное рабство унижало мужчину. Отыгрывался он на еще более бесправном существе – женщине. Часто говорят, что это типично русская ситуация. Вместе с тем это не так. Люди любой национальности, в том числе русские, уважающие себя и других, не поступают таким образом. Сохранение этого феномена в настоящее время объясняется отсутствием реального механизма, по которому можно отстоять свое достоинство в жизни. Правовая ситуация в стране такова, что психологическое насилие возможно везде – на работе, в транспорте, в магазине. Нельзя подать в суд на хама-начальника, поскольку еще до суда человек лишится работы, да и суд может оказаться не на стороне потерпевшего (и чем выше положение начальника, тем более вероятен исход суда). Мы не говорим здесь о всех судьях, мы говорим о системе вообще. Загруженность судопроизводства и высокая стоимость услуг грамотного адвоката не позволяют человеку с ограниченными средствами адекватно отстаивать собственное достоинство и честь.

Более того, православная церковь постоянно оправдывает физическое наказание детей родителями и дает негативную оценку законам, по которым за подобные действия должно вступать уголовное право.

Психологически зрелый человек может справляться с этой ситуацией. Он знает себе цену и не нуждается в оценках со стороны, чтобы чувствовать себя достойным и значимым. Ответственность за последствия своих поступков является важнейшим ориентиром его деятельности. Тот же, кто не чувствует себя значимым, достойным уважения, зависит от оценки со стороны, в трудных ситуациях предпочитает отыграться (совершенно бесплатно) на том, кто находится рядом и в силу обстоятельств не может призвать к ответу. Жена (муж) могут быть идеальной мишенью для такого человека.

Справедливости ради нужно сказать, что сейчас психологическому насилию в равной мере подвергаются и мужья, и жены. Весьма часто это мужчины, теряющиеся перед хамством жены и предпочитающие сохранить семью ради детей. В тех семьях, где насилие осуществляет женщина, она оказывает эмоциональное давление на мужчину и унижает его словами. Боясь показаться слабым, мужчина редко сообщает об этом кому-то еще. Кроме того, пытаясь спасти детей от такой матери, мужчина терпит это насилие, не разрывает связь с семьей, заранее зная, что весь удар в этом случае примут на себя дети.

Возможен также вариант, при котором оба члена семьи взаимно оскорбляют друг друга. В этом случае скандалы носят как бы разряжающий характер и заканчиваются взаимным примирением до следующего такого скандала. Поскольку в этом случае оба супруга достойны друг друга, они часто и не воспринимают такое поведение как насилие.

И насильник, и жертва (мы будем говорить как о физическом, так и о психологическом насилии) – оба являются авторитарными личностями. Они зависимы от мнения других в оценке себя и своих возможностей. Чем грубее ведет себя хам (вне зависимости от его пола) дома, тем подчеркнуто вежливее и корректнее он с окружающими. Жалобы жены (мужа) могут вызвать удивление у сослуживцев, никогда не видевших проявления гнева и нетерпения у своего коллеги. Он же в свою очередь, накопив агрессию в течение дня, рассыпаясь в любезностях перед людьми, достаточно далекими от него, активно изливает гнев на домочадцев.

Особенностью незрелой личности являются крайне высокие требования к себе и другим. Однако это не значит, что она стремится соответствовать им. Она активно предъявляет требования к окружающим, и чем ближе находится человек, тем они выше. Соотнося собственные поступки с идеалом, подобный человек неосознанно включает механизмы психологической защиты, препятствующие получению полной информации извне. Это позволяет ему полагать, что он сам соответствует требованиям, а вся информация, не подтверждающая это представление, исчезает в недрах бессознательного или существенно изменяется.

Несмотря на то что механизмы психологической защиты меняют самовосприятие насильника, где-то подспудно всегда существует реальная оценка собственных возможностей, которая в какой-то момент и приводит к ощущению слабости, плохости, неполноценности. Тогда, стремясь хотя бы на некоторое время снять это ощущение, человек будет сравнить себя с кем-то, кто хуже, слабее, ничтожнее. Можно просто найти такого человека, а можно и самому создать условия для его унижения.

Ситуация упрощается тем, что у жертвы насилия, как психологического, так и физического, легко вызвать чувство вины, страха, неловкости. Обычно насильник убеждает ее, что именно она виновата в происходящем. Тогда жертва начинает отрицать и перед собой, и перед другими, что имело место насилие. Она пытается забыть его, не придавать ему значения, извинить или оправдать насильника. Иногда жертва внушает себе, что она неправильно поняла его, потому что осознание насилия для нее болезненно. Она одновременно испытывает стыд и страх.

В одном случае женщина обратилась к психологу с просьбой улучшить ее память. Она уже много лет училась в вузе и не могла его окончить, потому что очень плохо запоминала материал. В процессе анализа ее семейной жизни выяснилось, что она регулярно подвергалась насилию, но никогда не расценивала это обращение с собой как насилие. Более того, она использовала слова, смягчающие обстоятельства. Она говорила, например: «Он меня немного придушил» вместо откровенно «душил», «присуткнул» вместо «бил». Это была словесная попытка спрятать от самой себя и окружающих страшный для ее самосознания факт.

В процессе работы она вспомнила, что, когда забеременела, то ее муж, который в то время был студентом, посчитал, что им еще рано иметь детей. Он отправился в библиотеку и вернулся оттуда с рецептом избавления от ребенка, творчески разработанным им самим. Он знал, что летальная (смертельная) доза – это количество препарата, ведущего к смерти взрослого человека, и предположил, что половинная летальная доза приведет лишь к смерти ребенка. Он изготовил напиток, содержащий половинную летальную дозу мышьяка, и предложил жене. Женщина даже не попыталась отказаться.

Только в процессе анализа эта женщина вспомнила и осознала, что после рождения ребенка боялась оставить отца и сына вместе, полагая, что отец может сбросить его с четвертого этажа. Конечно, чтобы жить с таким человеком, она должна была забывать огромное количество ежедневно происходящих событий и не осознавать происходящее как насилие.

Как мы помним, подобное изменение восприятия эмоциональной информации называется инверсией. Она является одним из симптомов невротического расстройства. Последствия домашнего насилия выражаются как в изменении настроения, так и в ухудшении здоровья. Снижается активность иммунной системы, а значит, резко увеличивается вероятность возникновения раковых заболеваний, респираторных инфекций, аллергических реакций. Они постепенно становятся хроническими. Нередко насилие приводит к суицидальным попыткам, депрессии, алкоголизму, ухудшению памяти.

Проблема заключается в том, что жертвы не говорят о домашнем насилии, скрывая это, поскольку все равно современное законодательство не защищает их от него. Это означает, что, вернувшись к мучителю, жертва будет терпеть от него еще большее насилие. По этой причине мы мало знаем о насилии над детьми. После суда их вновь возвращают в ту же семью. Легко представить, что их ждет еще более изощренное воздействие.

Существуют стереотипы культуры, согласно которым мужчина должен быть агрессивным, а женщина – мягкой, пассивной и беззащитной. Эти стереотипы старательно поддерживаются мифом, что женщина не только терпит, но и любит насилие. Огромное число мужчин уверены, что сопротивление женщины – лишь часть сексуальной игры. Это представление внедряется с помощью средств массовой информации (вспомните, например, фильм «Унесенные ветром»).

Да и дети, которые постоянно подвергались насилию со стороны родителей, постепенно перестают различать любовь и насилие, и из них вырастают подобные же взрослые.

Важным фактором для развития насилия является стрессовая ситуация, сопровождающая переходный период жизни страны. Ухудшение экономической ситуации, трудности с устройством на работу, нехватка средств – все это снижает уровень самооценки и увеличивает желание отыграться на более слабом у тех, кто не умеет сам отвечать за свою жизнь. Отсутствие условий, при которых каждый акт насилия можно было бы зафиксировать и обсуждать в судебном порядке на основе соответствующих законов, ведет к безнаказанности насильников и не ограничивает их поступки. Наконец, правовая безграмотность, чрезмерное чувство вины ведут к тому, что жертвы насилия не пытаются наказать и ограничить насилие, они стремятся лишь приспособиться к нему.

Психологический анализ людей, проявляющих насилие, не обнаружил какой-то определенной, единственной черты в их характере. Общими признаками подобных людей можно считать незрелость личности, низкую самооценку, отсутствие знаний об адекватных методах решения собственных проблем и, безусловно, неумение любить. В то же время изучена периодичность актов насилия и закономерность его появления.

После некоторого (разного в каждой семье) периода относительного благополучия постепенно возникают мелкие ссоры, которые и предвещают будущую бурю. Они усиливаются, и напряжение выливается в скандал из-за любой незначительной причины. В этот момент насильник практически не владеет собой и может произносить слова, которые позднее приведут к раскаянию. После ссоры с оскорблениями, избиением, вызыванием острого чувства вины и унижением партнера оскорбитель сам первоначально испытывает стыд и чувствует себя виноватым. Он стремится загладить вину, восстановить отношения с партнером. Здесь возможно два типа поведения.

В первом случае насильник берет на себя вину и обещает, что такое больше не повторится. Он объясняет свое состояние тем, что некто обидел его на стороне.

Второй заключается в том, что он ведет себя так, как будто ничего не произошло. При попытке партнера разобраться насильник будет утверждать, что именно партнер довел его до такого состояния и, если он будет вести себя иначе, подобное никогда не повторится. Безусловно, это иллюзия. Скандал возникает из-за изменения внутреннего состояния насильника и не зависит от поведения партнера. Это состояние внутреннего напряжения у незрелой личности периодически требует разрядки, что в конечном итоге приведет к очередному взрыву. Жена будет безуспешно пытаться предугадать действия супруга. Тем не менее любой привычный проступок станет поводом для очередного скандала.

Особенностью второго типа поведения будет также обязательное требование признания партнером вины. Скандал прекратится только в этом случае, вне зависимости от того, насколько обоснованы обвинения супруга. Более того, чем менее они обоснованы, тем более бурно требует признаний насильник. Именно это признание виновности является истинной целью действий незрелой личности: увидеть перед собой более слабого человека, что позволит испытать на некоторое время чувство превосходства.

Среди причин скандалов весьма частой является ревность. Иногда муж поминутно рассчитывает дорогу жены домой, не принимая во внимание возможные задержки транспорта. Пятиминутные опоздания будут объясняться изменой, насколько бы абсурдно ни выглядели подобные обвинения. Часто женщины, не желая вызывать скандал, стремятся рассчитывать каждый свой шаг. Однако ревнивец находит все новые и новые аргументы, сужающие круг действий женщины.

Другой распространенной в настоящее время причиной скандалов в семье является более успешная деятельность на работе жены по сравнению с мужем. Тогда он начинает изыскивать оскорбляющие жену причины ее успеха, принижая ее умственные способности или внешние данные.

Жертве следует понять, что не имеет значения, кто спровоцировал ссору. Насилие, оскорбление не является адекватной реакцией при разрешении любых конфликтов. Более того, идя на поводу у насильника, стремясь в дальнейшем быть более осторожной, чтобы не вызвать новый скандал, она лишь сокращает спокойный период, повышая вероятность очередной ссоры. Изменение ее поведения воздействует и на него. Он неосознанно осуждает свое поведение, а значит, чувствует себя слабым. Чтобы ощутить силу, ему понадобится все чаще и чаще прибегать к унижению своей жертвы.

Только достойное поведение жены, переставшей считать себя жертвой, позволит вырваться им обоим из создавшегося круга. К сожалению, прямой разговор жертвы с насильником об этих проблемах не может его изменить. В его сознании жертва навсегда лишена права высказывать верные мысли. Эту роль может взять на себя малознакомый человек, лучше, если это будет психолог.

При возникновении первых симптомов насилия или оскорбления между близкими людьми не нужно думать, что это случайная ситуация, и скрывать недоумение и неудовлетворенность происходящим. Следует сразу же проговаривать, обсуждать все проблемы поведения. Будущие жертвы обычно поступают иначе. Они молча пропускают небольшие уколы, полагая, что в силу любви, из-за детей и т. д. их можно стерпеть, поскольку, вероятно, насилие произошло случайно. Даже в тех ситуациях, когда оно действительно возникло случайно, необходимо сразу же оговорить, что вы не намерены терпеть этот тип поведения. Иначе случайное насилие постепенно станет регулярным. Это обусловлено следующим механизмом.

Каждый человек осознанно или неосознанно объясняет себе свое поведение. Сделав едкое замечание и не получив отпора, он должен оправдать собственное поведение, включая механизм психологической защиты. «Если она согласилась с моим высказыванием, значит, она действительно такая, а я – прав» – удобное утверждение во внутреннем монологе. Это позволяет сделать следующий небольшой шаг, усиливая оскорбление. Так поступательно, шаг за шагом самый обычный человек все более и более унижает близкого и оправдывает свое поведение до тех пор, пока словесная перебранка не перерастет в рукоприкладство.

В этом смысле, конечно, жертва тоже несет ответственность за создавшиеся отношения. Дав отпор в первом же случае, она не позволит включить супругу механизмы психологической защиты. Это не значит, что ничего нельзя сделать и потом. Однако чем позднее жертва осознает свое положение, тем более вероятен развод. Зайдя слишком далеко по пути оскорбления, муж не сможет нести ношу ответственности единолично за создавшее положение. Да и слова оставляют слишком болезненные следы в душах каждого из супругов.

Иногда жертва терпит оскорбления потому, что боится разрушить семью. К сожалению, в этом случае люди не знают, что поведение насильника чаще всего будет воспроизведено в дальнейшем детьми. Они усвоят этот стереотип поведения и будут полагать, что любовь – это и есть насилие. Поэтому жена (или муж) в такой ситуации ради детей обязана разорвать порочную цепь и потребовать на любом этапе развития семьи достойного к себе отношения.

Формирование насильника из обычного человека изучил С. Милграм (Milgram, 1974). Результаты экспериментов поразили даже автора. Он показал, что осуществить насилие может практически любой добропорядочный человек, если его поставить в определенные условия. Он предлагал добровольцам (студентам, домохозяйкам и другим людям, нуждавшимся в деньгах) участвовать за деньги в эксперименте по изучению механизмов памяти в Йельском университете и играть роль учителя. Они должны были обучать других добровольцев. В действительности учеником всегда был экспериментатор. Учитель и ученик находились в разных помещениях и слышали друг друга через микрофон. «Учитель» предъявлял «ученику» списки слов, которые последний должен был припоминать. Если он ошибался, то «учитель» обязан был нанести ему удар током. Когда «учителей»-добровольцев знакомили с правилами, им наносили слабый удар током, чтобы продемонстрировать, что это весьма слабое воздействие. Однако по правилам при каждой следующей ошибке нужно было усиливать ток. Первый удар начинался с очень слабого тока 15 вольт. Каждый шаг увеличения составлял также 15 вольт. Таким образом, после второй ошибки удар составлял 30 вольт, затем – 45 и т. д. Перед «учителем» находилась панель с кнопками в диапазоне от 15 до 450 вольт. (Напомним, что в бытовых электрических розетках 220 вольт.) При этом на панели были пометки «слабый удар», «очень чувствительный удар», «опасно: мощнейший удар», а на кнопках 435 и 450 была пометка «XXХ». Реально «ученик» не получал ударов, но учителю об этом не сообщалось.

Предварительно опросили группу экспертов, чтобы выяснить их прогноз вероятности того, что человек сможет нажать кнопку 450 вольт, чтобы наказать человека, которого совсем не знает, по поводу весьма сомнительной необходимости изучать механизмы памяти столь странным образом. Большинство экспертов были уверены, что не более 2 % людей смогут преодолеть отметку 135 вольт (это количество людей с психопатологией в популяции). Однако реальность превзошла все прогнозы: 64 % процента людей доходили до отметки 450 вольт. Тогда Милграм усилил экспериментальную ситуацию тем, что после отметки 75 вольт «ученик» включал магнитофон, на котором были записаны звуки от слов «ой» до громких агонизирующих криков. Число испытуемых, достигших отметки 450 вольт, немного уменьшилось, но все равно было большим.

Особенностью эксперимента было то, что «учителя» к ударам побуждал экспериментатор, однако он не заставлял, а настоятельно рекомендовал. Он постоянно говорил, что эксперимент нужно проводить по правилам. Оказалось, что существуют условия, при которых спровоцировать «учителя» на болезненное наказание «ученика» легче, чем при других.

Например, если «учитель» не видел «ученика», то с большей легкостью жал на кнопку, которая включала электрическую цепь. Если «ученика» можно было видеть, то «учителя» чаще отказывались от выполнения инструкции. Недаром современные войны ведутся не в рукопашной схватке, а с помощью бомбометания. Сбросить бомбу на Хиросиму или произвести ракетный обстрел много проще, чем смотреть в глаза тем людям, которые превращаются в живые факелы благодаря твоим действиям. Исследования психологов показали, что во время Второй мировой войны только 25 % пехотинцев стреляли по цели в бою. Навести же ракету на точку на радаре не доставляет неприятных ощущений.

Еще одним значимым фактором был авторитет побуждающего к действию человека. Если «учителю» говорили, что рядом с ним стоит профессор Йельского университета, то он с большей вероятностью становился более жестоким. Если же говорили, что это – лаборант, то человек отказывался проводить эксперимент и называл его бесчеловечным. Насильник же принижает достоинства жертвы для оправдания своего поведения.

Другой фактор, облегчающий жестокость по отношению к близкому, – возможность оправдания собственных действий (то есть фактически это рационализация). Именно поэтому большинство насильников обычно обвиняют жертву в том, что она довела их до бешенства, а их собственное действие было лишь ответом на безобразное выступление жертвы. Во время военных конфликтов этим целям служит пропаганда, которая обвиняет тех, кто подлежит уничтожению, во всех грехах человеческих.

Еще одним важным моментом, способствующим совершению «учителями» крайне болезненных наказаний (фактически несовместимых с жизнью ударов током), было пошаговое усиление наказания. Уже отмечалось, что насильник становится таковым постепенно. Сначала он скажет едкое замечание в адрес жены. Если она его стерпит, то происходит усиление словесного оскорбления. Особенностью человеческого восприятия является то, что, оправдывая себя, мы начинаем верить, что те, кого мы оскорбили, достойны этих слов. Это, в свою очередь, облегчает дальнейшее воздействие на жертву.