Текст книги "Судебная практика по жилищным спорам военнослужащих. За 2019—2022 года"

Правовые позиции 2-го Западного окружного военного суда во 2-м полугодии 2020 года

Основной вывод суда:

Регистрация члена семьи военнослужащего в населенном пункте, где военнослужащий проходит военную службу, в квартире принадлежащей на праве собственности иным лицам, не имеющим с нею родственных отношений, при отсутствии в материалах дела каких-либо доказательств, свидетельствующих о том, что она вселилась в указанное жилое помещение в качестве члена семьи его собственника и приобрела право пользования и проживания в нем, не может свидетельствовать о злоупотреблении правом в случае снятия с регистрационного учета в этом жилом помещении.

Обоснование:

Редькин проходит военную службу по контракту в войсковой части 84062, имеет выслугу на военной службе в календарном исчислении более 20 лет, в состав его семьи входят супруга Редькина Л. В., сыновья Редькин Н. А. 2010 г.р. и Редькин М. А. 2015 г. р. Он и члены его семьи зарегистрированы по адресу воинской части, а фактически все они проживают в арендуемом доме по адресу г. Воронеж, ул. Демократии, д. 12/2. Решением начальника Отдела от 23 января 2020 г. Редькин был принят на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, составом семьи 3 человека – он, сын Редькин Н. А. 2010 г.р. и сын Редькин М. А. 2015 г.р., а решением указанного должностного лица от 29 января 2020 г. его супруге Редькиной Л. В. было отказано в принятии на указанный учёт, поскольку не истек срок, предусмотренный статьей 53 Жилищного кодекса РФ, с момента снятия её 20 мая 2016 г. с регистрационного учёта по месту жительства из жилого помещения по адресу: г. Воронеж, ул. Революции 1905 года, д. 31а, кв. 377 и последующей регистрации по месту жительства по адресу воинской части. Соглашаясь с мнением жилищного органа, Воронежский гарнизонный военный суд в удовлетворении административного иска Редькина отказал. Судебная коллегия, отменяя указанное решение, исходила из следующего. Согласно пункту 1 статьи 15 Закона «О статусе военнослужащих» государство гарантирует военнослужащим предоставление жилых помещений или выделение денежных средств на их приобретение в порядке и на условиях, которые устанавливаются федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. В соответствии с абзацем 12 пункта 1 статьи 15 Закона военнослужащим – гражданам, обеспечиваемым на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями и признанным нуждающимися в жилых помещениях, по достижении общей продолжительности военной службы 20 лет и более, а при увольнении с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, по состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями при общей продолжительности военной службы 10 лет и более федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, предоставляются жилищная субсидия или жилые помещения, находящиеся в федеральной собственности, по выбору указанных граждан в собственность бесплатно или по договору социального найма с указанным федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом по избранному постоянному месту жительства и в соответствии с нормами предоставления площади жилого помещения, предусмотренными статьей 15.1 настоящего Федерального закона. Военнослужащие-граждане признаются федеральным органом исполнительной власти или федеральным государственным органом, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба, нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным статьей 51 Жилищного кодекса Российской Федерации, в порядке, утверждаемом Правительством Российской Федерации (абзац 13 пункта 1 статьи 15 Закона N 76-ФЗ). Статьей 31 ЖК РФ определено, что члены семьи собственника жилого помещения имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи. В случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи. Как видно из материалов дела, Редькин заключил первый контракт о прохождении военной службы после 1 января 1998 года. С 2008 года он состоит в браке. Его супруга 11 августа 2011 года снялась с регистрационного учета по адресу своего места жительства в г. Смоленске и убыла к новому месту службы административного истца в г. Воронеж, где проживала с административным истцом в съемном жилье. С 11 августа 2011 года она проживала в г. Воронеже без регистрации, а перед рождением второго ребенка (17.04.2015 г.) она с целью получения сертификата по рождению ребенка и медицинской помощи, зарегистрировалась у своих знакомых по адресу: г. Воронеж, ул. Революции 1905 года, д. 31а, кв. 377. Ее регистрация по указанному адресу носила уведомительный характер, поскольку в данное жилое помещение она не вселялась и совместного хозяйства с его собственником не вела. Фактически она в период нахождения в г. Воронеже проживала вместе с мужем в арендуемом им доме по адресу г. Воронеж, ул. Демократии, д. 12/2, а с 20 мая 2016 года она зарегистрирована по месту военной службы мужа. Каких-либо данных о том, что зарегистрировавшись в квартире по вышеуказанному адресу в г. Воронеже, принадлежащей на праве собственности иным лицам, супруга административного истца вселилась в нее в качестве члена семьи собственника и приобрела право пользования и проживания, в материалах дела не содержится. В связи с этим и вопреки выводам суда первой инстанции, снятие супруги административного истца с регистрационного учёта из указанного жилого помещения в г. Воронеже и регистрация ее по адресу воинской части, не свидетельствует о злоупотреблении ею правом. При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что оспариваемое решение начальника отдела ЗРУЖО, является незаконным, а выводы суда первой инстанции о правомерности такого решения административного ответчика основаны на неправильном применении норм материального права. При таких данных судебная коллегия отменила решение гарнизонного военного суда в связи с неправильным определением обстоятельств, имеющих значение для административного дела, несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам административного дела и неправильным применением норм материального права и приняла новое решение об удовлетворении административного искового заявления Редькина.7676
  Обзор судебной практики гарнизонных военных судов по административным и гражданским делам за 2-е полугодие 2020 года // Официальный сайт 2-го Западного окружного военного суда http://2zovs.msk.sudrf.ru


[Закрыть]

Правовые позиции 2-го Западного окружного военного суда в 1-м полугодии 2021 года

Основной вывод суда:

Суд не вправе признать обоснованным оспариваемое решение жилищного органа об отказе военнослужащему в принятии на жилищный учет со ссылкой на обстоятельство, не являвшееся предметом его рассмотрения, изменяя, таким образом, основание принятия указанного решения.

Обоснование:

Подполковник Кривушин поступил на военную службу по контракту из запаса в июне 1994 г., с марта 2002 г. проходит её в Государственном комплексе «Завидово» Федеральной службы охраны Российской Федерации (далее – Комплекс) 28 февраля 2020 г. административный истец обратился к начальнику Комплекса с заявлением о принятии его с семьей (он, супруга и трое дочерей) на учёт нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых для постоянного проживания, по избранному месту жительства в г. Москве. Расценив факт снятия супруги административного истца с дочерью Викторией в ноябре 2017 г. с регистрационного учета в жилом доме г. Кувшиново Тверской обл., принадлежащем на праве собственности её родственникам, как ухудшение жилищных условий, 23 июля 2020 г. Центральная жилищная комиссия ФСО России приняла решение об отказе административному истцу в принятии его с членами семьи на жилищный учёт. Отказывая в удовлетворении заявленных требований, Тверской гарнизонный военный суд, руководствуясь пунктом 1 статьи 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» (далее – Федеральный закон), пришел к выводу, что административный истец, как поступивший на военную службу по контракту до 1998 г. и подлежащий обеспечению в связи с этим жильем лишь по месту прохождения военной службы, не имеет право на обеспечение жилым помещением по избранному месту жительства до увольнения с военной службы по достижении им предельного возраста пребывания на военной службе, состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями. Отменяя указанное решение и принимая новое об удовлетворении административного иска, суд второй инстанции указал следующее. Действительно, из содержания положений абзацев 3 – 7 и 12 пункта 1 статьи 15 Федерального закона следует, что военнослужащим – гражданам, заключившим контракт о прохождении военной службы до 1 января 1998 года (за исключением курсантов военных профессиональных образовательных организаций и военных образовательных организаций высшего образования) предоставляются жилые помещения для постоянного проживания именно по избранному месту жительства лишь при условии их увольнения с военной службы, в то время как военнослужащие, поступившие на военную службу после 1 января 1998 г. (обеспечивающиеся на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями), жилыми помещениями для постоянного проживания по избранному месту жительства могут быть обеспечены, в том числе и при общей продолжительности военной службы более 20 лет. Доводы же административного истца о том, что он, несмотря на поступление на военную службу ещё в 1994 г., в силу абзаца 8 пункта 1 статьи 15 Федерального закона относится к военнослужащим, обеспечивающимся на весь срок военной службы служебными жилыми помещениями, так как проживает в служебной квартире, расположенной в закрытом военном городке, судебная коллегия признала основанными на неправильном понимании норм действующего законодательства. Вместе с тем согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 61 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2016 года №36 «О некоторых вопросах применения судами Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации», суд не вправе признать обоснованным оспариваемое решение, действие, бездействие со ссылкой на обстоятельства, не являвшиеся предметом рассмотрения соответствующего органа, организации, лица, изменяя таким образом основания принятого решения, совершенного действия, имевшего место бездействия. Например, при недоказанности обстоятельств, указанных в оспариваемом решении органа государственной власти и послуживших основанием для его принятия, суд не вправе отказать в признании такого решения незаконным, ссылаясь на наличие установленных им иных оснований (обстоятельств) для принятия подобного решения. Как усматривалось из решения ЦЖК ФСО России от 23 июля 2020 г., Кривушину было отказано в принятии на жилищный учёт, так как его супруга с дочерью по ноябрь 2017 г. были обеспечены жилым помещением более установленной учетной нормы. Таким образом, поскольку суд первой инстанции в основу принятого решения положил обстоятельства, которые не были предметом рассмотрения жилищного органа, то фактический вывод суда об обоснованности оспариваемого решения ЦЖК ФСО России является ошибочным. Согласно пункту 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2014 года №8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих» расторжение супругой (супругом) военнослужащего в отношении себя на основании статьи 83 ЖК РФ договора социального найма жилого помещения в связи с выездом к месту военной службы супруга (супруги) в другой населенный пункт не относится к действиям по намеренному ухудшению жилищных условий (статья 53 ЖК РФ). Из изложенного следует, что снятие членов семьи военнослужащего с регистрационного учёта по месту жительства в жилых помещениях, занимаемых по договорам социального найма либо принадлежащим на праве собственности третьим лицам, в связи с выездом их к месту службы такого военнослужащего в иной населённый пункт, не может быть расценено, как действие по намеренному ухудшению жилищных условий. Из дела усматривалось, что Кривушина с дочерью Викторией до 13 ноября 2017 г. были зарегистрированы г. Кувшиново Тверской области, принадлежащем на праве собственности её родителям и брату, а в период с 13 ноября 2017 г. по 23 мая 2019 г. – в предоставленном ей на состав семьи 2 человека служебном жилом помещении, также находящемся в г. Кувшиново Тверской обл. 19 февраля 2020 г. супруга административного истца, как и все остальные члены его семьи, зарегистрировалась в служебном жилом помещении, предоставленном военнослужащему в 2019 г. в закрытом военном городке Завидово. Принимая во внимание вышеизложенное, а также учитывая, что в мае 2019 г супруга административного истца с дочерью убыла к месту службы Кривушина в другой населённый пункт, в связи с чем снятие её с регистрационного учета из жилого дома, принадлежащего на праве собственности её родственникам, нельзя отнести к действиям по намеренному ухудшению жилищных условий, то данные обстоятельства не могут служить основанием для отказа в принятии на жилищный учет, как самого военнослужащего, так и членов его семьи.7777
  Обзор судебной практики гарнизонных военных судов по административным и гражданским делам за 1-е полугодие 2021 года // Официальный сайт 2-го Западного окружного военного суда http://2zovs.msk.sudrf.ru


[Закрыть]

Правовые позиции 2-го Западного окружного военного суда в 1-м полугодии 2022 года

Основной вывод суда:

Имущество, приобретенное одним из супругов в браке по безвозмездным гражданско-правовым сделкам (например, в порядке наследования, дарения, приватизации), не является общим имуществом супругов.

Обоснование:

Решением 235 гарнизонного венного суда частично удовлетворено административное исковое заявление Щепина об оспаривании решения Центральной жилищной комиссии Федеральной службы охраны Российской Федерации (далее – ЦЖК) об отказе в принятии его на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых для постоянного проживания. По делу установлено, что Щепин, проходящий военную службу по контракту с 1994 года и имеющий выслугу в календарном исчислении более 20 лет, 20 мая 2021 года обратился в ЦЖК с заявлением о принятии на учет нуждающихся жилых помещениях для постоянного проживания по месту прохождения военной службы в г. Москве. Решением жилищного органа от 2 июля 2021 года в удовлетворении названного заявления отказано, поскольку административный истец в период с 15 декабря 1993 года по 22 октября 2020 года, будучи зарегистрированным в жилом помещении в г. Москва, общей площадью 45 кв. м, принадлежащем с 2008 года на праве собственности его дочери, был обеспечен жильем более учетной нормы, установленной по месту постановки на жилищный учет – более 10 кв. м на одного человека. 22 октября 2020 года Щепин снялся с регистрационного учета по вышеуказанному адресу, в связи с чем эти действия жилищным органом расценены как намеренное ухудшение жилищных условий. Кроме того, как совершение таких же действий жилищной комиссией расценено непринятие административным истцом мер по разделу с бывшей супругой (брак расторгнут 30 июля 2019 года) жилого помещения в г. Москве, общей площадью 44,7 кв. м, которое в период брака 28 мая 2007 года было передано супруге в собственность в порядке приватизации. Полагая свои права нарушенными, Щепин просил признать незаконным и отменить решение ЦЖК от 2 июля 2021 года об отказе в принятии его на учет нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых для постоянного проживания в г. Москве, и обязать ЦЖК принять его на данный учет с момента подачи соответствующего заявления. Удовлетворяя административный иск, суд первой инстанции пришел к выводу, что истец не может претендовать на квартиру дочери и не совершал в отношении нее умышленных действий, так как произошел переход права собственности на неё и административный истец был выселен по решению суда, а квартира жены была получена ею по безвозмездной сделке и является её собственностью. При этом суд исходил из следующего. В соответствии ч. 1 ст. 288 ГК РФ собственник осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему жилым помещением в соответствии с его назначением. При этом ч. 2 ст. 292 того же Кодекса установлено, что переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом. Согласно п. 1 ст. 36 СК РФ имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, а также имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам (имущество каждого из супругов), является его собственностью. Как указано в п. 10 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации №2 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 26 апреля 2017 года, юридически значимым обстоятельством при решении вопроса об отнесении имущества к общей собственности супругов является то, на какие средства (личные или общие) и по каким сделкам (возмездным или безвозмездным) приобреталось имущество одним из супругов во время брака. Имущество, приобретенное одним из супругов в браке по безвозмездным гражданско-правовым сделкам (например, в порядке наследования, дарения, приватизации), не является общим имуществом супругов. Приобретение имущества в период брака, но на средства, принадлежавшие одному из супругов лично, также исключает такое имущество из режима общей совместной собственности. Из материалов дела следует, что с 15 декабря 1993 года Щепин был зарегистрирован в жилом помещении по адресу: г. Москва, ул. Оршанская, д. 8, корп. 1, кв. 69, общей площадью 45 кв. м, которое на основании завещания его тещи в 2008 году передано на праве собственности его дочери – Кожуховой Т. В. В последующем на основании вступившего в законную силу 22 октября 2020 года решения Кунцевского районного суда г. Москвы от 14 июля 2020 года административный истец признан утратившим право пользования названным жильем, а с 22 октября 2020 года снят с регистрационного учета по его адресу в связи с переходом права собственности на эту квартиру Кожуховой Т. В. При этом бывшая супруга Щепина в период брака 28 мая 2007 года в порядке приватизации приобрела право собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: г. Москва, ул. 16-я Парковая, д. 19, корпус 3, кв. 74, общей площадью 44,7 кв. м, которое после расторжения брака 30 июля 2019 года осталось в ее собственности. При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что административный истец утратил право пользования вышеуказанной квартирой №69 в связи со сменой собственника этого жилья, что в соответствии с приведенными выше положениями ст. 292 ГК РФ не зависело от какого-либо его волеизъявления, а приобретенная в порядке приватизации в собственность бывшей супругой Щепина кв. №74 не является общим имуществом этих супругов, в связи с чем при расторжении брака разделу не подлежала. С учетом вышеизложенного, суд первой инстанции обоснованно указал, что административным истцом каких-либо действий по ухудшению жилищных условий не совершалось, пришел к правильному выводу о незаконности оспариваемого решения ЦЖК от 26 марта 2020 года и удовлетворил частично административное исковое заявление.7878
  Обзор судебной практики гарнизонных военных судов по административным и гражданским делам за 1-е полугодие 2022 года // Официальный сайт 2-го Западного окружного военного суда http://2zovs.msk.sudrf.ru


[Закрыть]

Правовые позиции Южного окружного военного суда в 1-м полугодии 2019 года

Основной вывод суда:

При решении вопроса о том, в чьей собственности находится жилое помещение – государства или бывших членов семьи военнослужащего, суд должен исходить из того, что доказательством существования зарегистрированного права собственности является его государственная регистрация.

Обоснование:

Ч. обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором оспорил решение начальника отдела жилищного обеспечения, которым он снят с учета нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, на том основании, что утратил возможность сдачи ранее предоставленного за счет военного ведомства служебного жилого помещения. Гарнизонным военным судом административный иск удовлетворен. В апелляционном порядке данное решение отменено и принято новое решение об отказе в удовлетворении административного искового заявления по следующим основаниям. По смыслу ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» если военнослужащий утратил возможность сдать предоставленное военным ведомством жилое помещение, он не может быть принят на учет нуждающихся в жилых помещениях. Судом установлено, что 27 ноября 2001 г. Ч. за счет военного ведомства на состав семьи три человека было предоставлено служебное жилое помещение, расположенное в г. С. В период с декабря 2012 года по март 2013 года Ч. выехал из указанной квартиры, снялся с регистрационного учета по месту жительства, переоформив лицевой счет на супругу. На основании решения гарнизонного военного суда от 28 июня 2013 г. ему выдана справка о сдаче жилого помещения (с указанием «оставил родственникам»). 25 февраля 2014 г. супруга истца получила свидетельство от органа приватизации о праве собственности на указанное жилое помещение, а в апреле того же года брак между супругами расторгнут. В основу решения об удовлетворении заявленных требований суд первой инстанции положил сведения из Департамента по имущественным и земельным отношениям г. С., ФГКУ «К. территориальное управление имущественных отношений» Министерства обороны Российской Федерации, выписки из Единого государственного реестра недвижимости (далее – ЕГРН), и из их анализа в совокупности сделал вывод о том, что указанная квартира по прежнему отнесена к специализированному жилищному фонду Министерства обороны Российской Федерации, при этом право собственности на нее не оформлено, а Министерство обороны Российской Федерации не лишено возможности принять меры к выселению бывших членов семьи из этого жилого помещения. Однако данный вывод суда не соответствует фактическим обстоятельствам дела. В соответствии с пунктами 1 и 6 ст. 131 ГК РФ право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в Едином реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней, в порядке, установленном настоящим Кодексом, а также законом о регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Пунктом 1 ст. 2 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» предусмотрено, что единственным доказательством существования зарегистрированного права является его государственная регистрация. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке. Данные требования, исключающие любые иные способы подтверждения права собственности на недвижимое имущество, хотя и приведены судом в решении, однако к спорным правоотношениям применены не были. Так, согласно выписке из ЕГРН, представленной в суд апелляционной инстанции, право собственности на вышеуказанную квартиру, расположенную в г. С., после принятия судом решения зарегистрировано за бывшей супругой истца Ч. Это обстоятельство является юридически значимым, поскольку свидетельствует о том, что являясь нанимателем служебного жилого помещения, Ч. не только не выполнил обязанность по сдаче этого жилья, но и совершил действия, в результате которых возможность выполнения этой обязанности была им утрачена. В свою очередь, невыполнение военнослужащим обязанности по сдаче ранее полученного жилья независимо от мотивов, которыми он при этом руководствовался, и от статуса жилого помещения, исключает возможность повторной реализации им этой гарантии за счет государства. Поэтому жилищный орган пришел к правильному выводу о снятии Ч. с жилищного учета.7979
  Обзорная справка судебной практики рассмотрения военными судами административных, гражданских дел и материалов за первое полугодие 2019 года // Официальный сайт Южного окружного военного суда http://yovs.ros.sudrf.ru


[Закрыть]

Правовые позиции Южного окружного военного суда в 2019 году

Основной вывод суда:

Обеспечение гражданина в несовершеннолетнем возрасте посредством государственного жилищного сертификата в составе семьи отца-военнослужащего нежилым помещением с последующей продажей его не исключает возможности повторного обеспечения такого гражданина жильем в составе семьи супруга-военнослужащего.

Обоснование:

Решением ФГКУ «Югрегионжилье» при расчете жилищной субсидии, подлежащей выплате Ш. на состав семьи из четырех человек, норматив общей площади жилого помещения (72 кв. м) уменьшен на 18 кв. м, полученных его супругой Ш. в 2002 году в составе семьи отца-военнослужащего. Ш. оспорил в судебном порядке данное решение, просил обязать жилищный орган произвести перерасчет жилищной субсидии, исходя из норматива общей площади жилого помещения 72 кв. м. Решением ГВС в удовлетворении административного иска отказано. Судебная коллегия отменила решение суда и приняла по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований по следующим основаниям. По делу установлено, что отец супруги истца – М., как подлежащий отселению из закрытого военного городка, в июне 2002 года с использованием государственного жилищного сертификата (далее – ГЖС) на состав семьи семь человек, в том числе супругу истца, на основании договора купли-продажи приобрел помещение №5-н, расположенное в г. С., общей площадью 68,3 кв. м, а в июле того же года продал его. Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что супруга истца уже обеспечивалась жилым помещением за счет военного ведомства в составе семьи отца-военнослужащего, и это обстоятельство исключает возможность ее повторного обеспечения в составе семьи супруга-военнослужащего. Между тем в соответствии с разъяснениями, данными в п. 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2014 г. №8 «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих», при решении вопроса о том, кого следует относить к членам семьи военнослужащего, имеющим право на обеспечение жильем, судам следует руководствоваться нормами Жилищного кодекса РФ и Семейного кодекса РФ. Согласно положениям частей 3—5 ст. 60 СК РФ родители не имеют права собственности на имущество ребенка. Дети и родители, проживающие совместно, могут владеть и пользоваться имуществом друг друга по взаимному согласию. В случае возникновения права общей собственности родителей и детей их права на владение, пользование и распоряжение общим имуществом определяются гражданским законодательством. При осуществлении родителями правомочий по управлению имуществом ребенка на них распространяются правила, установленные гражданским законодательством в отношении распоряжения имуществом подопечного. В соответствии с п. 2 ст. 246 ГК РФ распоряжение имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляется по соглашению всех ее участников. Пунктом 2 ст. 37 ГК РФ предусмотрено, что опекун не вправе без предварительного разрешения органа опеки и попечительства совершать, а попечитель – давать согласие на совершение сделок по отчуждению, в том числе обмену или дарению имущества подопечного, сделок, влекущих отказ от принадлежащих подопечному прав, раздел его имущества или выдел из него долей, а также любых других действий, влекущих уменьшение имущества подопечного. Юридически значимым для дела является то, что в период реализации М. жилищного права и распоряжения приобретенным посредством ГЖС жилым помещением его дочь (супруга истца) являлась несовершеннолетней, при этом данных о приобретении М. иного жилого помещения с целью недопущения уменьшения имущества несовершеннолетней дочери, в смысле статьи 37 ГК РФ, в деле не имеется. Кроме того, согласно пункту 14 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» порядок обеспечения жилыми помещениями военнослужащих, проживающих в закрытых военных городках, при увольнении их с военной службы определяется федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации. В соответствии с пунктом 13 Правил выпуска и погашения государственных жилищных сертификатов, выдаваемых гражданам – участникам федеральной целевой программы «Государственные жилищные сертификаты», утвержденных постановлением Правительства РФ от 19 марта 2002 г. №168, владелец сертификата имеет право приобрести на первичном или вторичном рынке жилья у любых физических и юридических лиц (одного или нескольких) жилое помещение, в том числе индивидуальный жилой дом (часть дома), одну или несколько квартир (комнат), отвечающее установленным санитарным и техническим требованиям, благоустроенное применительно к условиям населенного пункта, в том числе в сельской местности, выбранного для постоянного проживания. Указанное жилое помещение оформляется в общую собственность всех членов семьи владельца сертификата. Таким образом, Правила, действовавшие в период реализации отцом супруги истца ГЖС, предполагали возможность использования его для приобретения лишь жилого помещения. Аналогичные, по сути, требования содержатся в действующих Правилах, утвержденных постановлением Правительства РФ от 21 марта 2006 г. №153. Вопреки этому, из представленной жилищным органом выписки из Единого государственного реестра недвижимости (далее – ЕГРН) следует, что приобретенное М. помещение по назначению является нежилым. Идентичные сведения относительно назначения данного помещения содержатся в выписке из ЕГРН, представленной административным истцом. Данных об обратном в материалах учетного (жилищного) дела, равно как в административном деле, не содержится и административным ответчиком, применительно к части 11 ст. 226 КАС РФ, не приведено. С учетом изложенного действия М., связанные с распоряжением жилищными правами за несовершеннолетнюю дочь и приведшие, в конечном счете, к состоянию нуждаемости ее в жилье, не должны влиять на возможность реализации ею права на обеспечение жилым помещением в составе семьи административного истца.8080
  Справка о судебной практике по делам, связанным с реализацией права военнослужащих на жилище, за 2019 год // Официальный сайт Южного окружного военного суда http://yovs.ros.sudrf.ru


[Закрыть]

Основной вывод суда:

Прекращение по личным мотивам права пользования жилым помещением, в которое гражданин был вселен в качестве члена семьи нанимателя жилого помещения, свидетельствует о намеренном ухудшении жилищных условий.

Обоснование:

Решением заместителя начальника 1 отдела ФГКУ «Югрегионжилье» супруга Р. снята с жилищного учета ввиду намеренного ухудшения жилищных условий. В удовлетворении административного искового заявления Р., оспорившего это решение жилищного органа, ГВС отказано. Оставляя в апелляционном порядке решение суда первой инстанции без изменения, судебная коллегия указала следующее. Согласно п. 1 ст. 15 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащие признаются федеральным органом исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, нуждающимися в жилых помещениях по основаниям, предусмотренным ст. 51 ЖК РФ. Исходя из содержания ч. 1 ст. 51 ЖК РФ, одним из условий признания гражданина нуждающимся в жилом помещении является обеспечение его общей площадью жилого помещения для постоянного проживания на одного члена семьи менее учетной нормы либо отсутствие такого жилого помещения вовсе. Частями 1, 3 ст. 69 ЖК РФ определено, что к членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма относятся проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители данного нанимателя. Члены семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма должны быть указаны в договоре социального найма жилого помещения. По делу установлено, что в январе 2005 года супруга истца – О. была вселена и зарегистрирована по месту жительства в качестве члена семьи нанимателя в предоставленное ее матери жилое помещение, расположенное в г. Е. В 2011 году О. переехала к истцу в общежитие, расположенное на незначительном удалении от указанного жилого помещения, сохранив регистрацию в нем по месту жительства. Решением начальника отдела жилищного обеспечения от 6 августа 2015 г. О. принята на жилищный учет в составе семьи административного истца. 10 мая 2016 г. администрацией г. Е. с О. (матерью супруги истца) перезаключен договор социального найма указанного жилого помещения, при этом О. вновь включена в него в качестве члена семьи нанимателя жилого помещения. В 2017 году на основании решения Е. городского суда, принятого по иску матери супруги истца, О. признана утратившей право пользования жилым помещением и снята с регистрационного учета. Данное решение О. не обжаловала, при этом из договора социального найма она была исключена лишь в мае 2019 года. Таким образом, вселившись в указанное жилое помещение в качестве члена семьи нанимателя жилого помещения, супруга истца приобрела равное с нанимателем право пользования этим жилым помещением, подтвердила это право в 2016 году при перезаключении договора социального найма и сохраняла его до снятия с регистрационного учета по месту жительства. Это обстоятельство, применительно к положениям ст. 51 ЖК РФ, исключало возможность принятия в августе 2015 года супруги истца на учет в качестве нуждающейся в жилом помещении, предоставляемом по договору социального найма, в составе его семьи. По смыслу статьи 53 ЖК РФ, ограничения в постановке граждан на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях должны считаться допустимыми лишь в том случае, если гражданами совершались умышленные действия для создания искусственного ухудшения жилищных условий, результатом которых стала необходимость участия органов государственной власти и местного самоуправления в обеспечении их другим жильем. Применение статьи 53 ЖК РФ должно осуществляться в системе действующего правового регулирования во взаимосвязи с пунктом 5 ст. 10 ГК РФ, согласно которому добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются. Поскольку на протяжении длительного периода после выезда из жилого помещения О. сохраняла право пользования им в качестве члена семьи нанимателя, отказалась от обжалования судебного решения о признании ее утратившей право пользования жильем, эти ее действия обоснованно расценены жилищным органом и судом в качестве намеренного ухудшения жилищных условий, исключавшего дальнейшее нахождение ее на жилищном учете.8181
  Справка о судебной практике по делам, связанным с реализацией права военнослужащих на жилище, за 2019 год // Официальный сайт Южного окружного военного суда http://yovs.ros.sudrf.ru


[Закрыть]