Текст книги "Педагогическая деятельность школьного библиотекаря"

Если мы хотим узнать, как повлияла книга на читателя, то первое, что нас должно интересовать, – какие эмоции она у него вызвала, что его радовало, что восхищало, что вызвало грусть, а может быть негодование, к чему он остался равнодушным. Полезно поинтересоваться: были ли чувства читателя одинаковыми на протяжении чтения или они менялись, переходили одно в другое.

Говоря о роли эмоций и, прежде всего, сострадания и сопереживания героям литературного произведения, особо следует остановиться на явлении, называемом «катарсис» (от греческого catharsis – очищение). Субъективно он переживается как душевный подъем, готовность к высоким и добрым поступкам. Первоначально этот термин, введенный Аристотелем, применялся только к трагедии, но со временем его хождение стало более широким. Нынче его многие относят к облагораживающему воздействию искусства в целом. «Искусство, – писал когда-то Чингиз Айтматов, – должно ввергать человека в глубокие раздумья и потрясения, вызывать в нем мощные чувства сострадания, протеста против зла, должно давать ему повод сокрушаться, печалиться и жаждать восстановить, отстоять то лучшее в жизни, что оказалось попранным, погубленным». Наглядный пример такой силы воздействия литературы на человека дал Горький в рассказе «Коновалов»: «Он плакал, и так ему было стыдно слез, он как-то рычал, чтобы не рыдать. Он спрятал голову в колени и плакал, вытирая слезы о свои грязные тиковые штаны. Я сидел перед ним на ларе и не знал, что сказать ему в утешение. «Максим! – говорил Коновалов, сидя на полу. – Страшно! Пила… Сысойка. А потом Стенька – а? Какая судьба! Зубы-то как он выплюнул!.. А?». Ион весь вздрагивал…Господи! Как ему больно-то было, а?» Слезы, пролитые над страданиями персонажей, в отличие от слез в обыденном понимании, – это слезы сладостные, просветляющие. Они, как говорят исследователи катарсиса, открывают человеку истину добра, истину собственной сущности.

Петербургский социальный психолог В. Е. Семенов, автор статьи «Катарсис и антикатарсис. Социально-психологический подход к воздействию искусства» (Вопросы психологии. – 1994. – № 1. – С. 107–119) выделил три основные аспекта катарсиса – эмоциональный, эстетический и этический. В эмоциональном плане катарсис ведет к состоянию облегчения (включая смех и слезы), освобождения от мрачных состояний, к возвышенным чувствам и имеет библиотерапевтический эффект. В эстетическом аспекте он пробуждает чувство гармонии, порядка, красоты. В этическом вызывает гуманные альтруистические чувства. Вместе взятые функции катарсиса формируют, в конечном счете, мироощущение человека, ориентированного на добро, на уважение к человеческому достоинству, на готовность бескорыстно действовать в пользу другого, не считаясь со своими личными интересами. Этот «конечный счет» и есть высшее назначение искусства. Его обуславливает чтение великих писателей, чьи произведения проникнуты духом гуманности.

Задача педагога, библиотекаря состоит в том, чтобы обусловить проявление эффекта катарсиса, закрепить его, поддержать и усилить. Взяться за ее решение может только тот, кто сам испытывает на себе плодотворное влияние литературы и обладает умением передать его детям, кто владеет методом отбора литературных произведений, способных вызывать сострадание, стать школой эмоционального развития читателя. Важно заметить, что высший градус катарсиса возникает тогда, когда читатель не просто разделяет судьбу героя, видя в ней свою, но когда он поднимается к осознанию, открытию универсального смысла происходящего. Происходит своего рода озарение, остро ощущаемое постижение общечеловеческой сущности происходящего в произведении, когда за частным случаем встает универсум.

Подытоживая сказанное, очертим круг задач и условий для развития эмоциональной сферы читателей-детей:

– Обострить интерес детской читательской аудитории к субъективному миру человека. Заинтересовать «тайным смыслом душевной работы» Л. Толстой.

– Приучать детей рассматривать эмоциональное богатство личности как высшую ценность. Отличать шаблон и имитацию эмоциональной реакции от ее естественного проявления.

– Развивать наблюдательность ребенка за эмоциональной жизнью окружающих людей, помогать ему накапливать наглядный материал о человеческих эмоциях.

– Учить словесному и бессловесному языку чувств, его проявлениям в жизни и литературе.

– Развивать эмоциональный резонанс – способность отзываться на чувства персонажей, адекватно на них реагировать.

– Содействовать эмоциональной идентификации – способности переносить на себя чувства персонажа, ощущать себя в его обстоятельствах, находить в прочитанном созвучие собственной душе.

– Высшим достижением читательского мастерства считать проявление катарсиса у человека в ответ на прочитанное подлинно художественное произведение.

Для решения поставленных задач необходимо создать в библиотеке условия для эмоционального самовыражения ребенка, теплую обстановку для душевного диалога. Изучая личность читателя и процессы чтения, отдавать предпочтение диагностике чувств.

Ключевые слова:

Интерес. Читательский интерес. Структура. Причины утраты интереса к чтению. Избирательность. Глубина. Устойчивость. Позитивная и негативная направленность. Показатели. Интерес и творчество. Интерес в системе руководства чтением.

Из всех мотивов чтения, самым сильным двигателем является интерес (от латинского interest – иметь значение, стремиться, проявлять эмоционально окрашенное отношение к объекту). Психологи давно разделили интерес на два главных вида: интерес к познанию и интерес к участию. Интерес к познанию заключается в приобретении, усвоении и обработке информации. Движимый интересом к участию, человек погружается в переживания других людей. Оба вида интереса сливаются в чтении художественной литературы и допускают дальнейшее деление.

Наличие или отсутствие интереса к чтению – основной фактор отношения ребенка к книге и критерий ее оценки. Кризис детского чтения, о котором так много говорят в последнее время, состоит не в том, что дети перестали читать, а в том, что у них не развит или утрачен интерес к этой сфере занятий. Чтение без интереса превращается в формальную деятельность, лишенную для ребенка всякой привлекательности, а значит, и эффективности. Книгой пользуются. С книгой работают. Из книги черпают сведения. По ней учатся. Но не читают: если принять за чтение особого рода эмоционально-творческую жизнь, обогащающую личность. Как говорит психолог А. Н. Леонтьев, «чтение утрачивает статус деятельности, мотивированной личностным смыслом, глубинными потребностями, превращаясь либо в действие (врамках деятельности учебной), либо в операцию («воспроизвести – забыть»). По большому счету, интерес как сила, влекущая к чтению, – это центральное звено, потянув за которое, можно вытянуть всю цепь решения проблем, именуемых «кризис». Будет интерес – будет и чтение. Не будет интереса – не будет и чтения, какие бы усилия библиотекарь, учитель, родитель не прикладывали к этому.

Интерес – один из терминов, которые оставались и остаются мало замеченными в профессиональных психологических и педагогических словарях. Этот термин часто употребляется для обозначения таких понятий, как внимание, потребность, мотивация, сосредоточенность, целенаправленность, осведомленность. Высказывалось даже мнение, что в силу многозначности понятия интереса как самостоятельного явления психической жизни не существует. Однако большинство отечественных и зарубежных ученых утверждают, что именно интерес лежит в основе творчества, развития интеллекта, внимания, памяти, познания. В 70–80-х годах XX века в нашей стране в рамках библиотечной психологии была проведена под руководством Б. Г. Умнова серия научных исследований, посвященных феномену «читательский интерес». Выводы специалистов тех лет сохранили свое значение и для наших дней, как в теоретическом, так и в практическом отношении. В качестве основного признака читательского интереса была названа значимость определенной литературы для субъекта и положительное эмоциональное отношение к ней. В структуре читательского интереса был выделен аспект заинтересованности как особого рода концентрации непроизвольного внимания с положительным тоном чтения, характеризующийся оптимальным уровнем процесса восприятия, мышления, воображения, запоминания. В этом состоянии читателю не приходится напрягать волю, чтобы сосредоточиться. Напротив, человека трудно бывает отвлечь, настолько велико желание продолжать чтение.

К качественным характеристикам читательского интереса отнесены устойчивость, глубина, избирательность, содержание. Устойчивость определяется в зависимости от того, чем вызван интерес. Если внешними стимулами (ситуативный интерес), то он способен затухать с изменением ситуации. Если же он является следствием доминирующей духовной или познавательной потребности человека (личностный интерес), то устойчивость его значительно выше. Исследователи читательского интереса тех лет сделали важный для библиотекарей-практиков вывод: для формирования читательского интереса необходимо создать ситуацию, при которой читатель впервые переживет яркое состояние заинтересованности чтением, а затем путем подбора книг, с учетом сложившихся интересов, многократно воспроизводить заинтересованность новыми книгами, способствуя ее поддержанию, закреплению, переходу в устойчивую черту читательской психологии личности. Существенной частью теории читательского интереса, разработанной библиотечными специалистами, явилось рассмотрение диалектической связи между потребностями человека и его интересами. В потребности, диктуемой необходимостью («надо»), видели объективную зависимость субъекта от печатной продукции, тогда как в интересе («хочу») превалирующим является субъективное влечение к чтению. При этом было замечено, что при определенных условиях потребность может перерасти в интерес, а интерес – в потребность.

Важной для библиотечной практики чертой читательского интереса является его глубина. В ней устойчивость сочетается с активностью. Между глубиной и широтой читательского интереса может возникнуть известное противоречие. Сосредоточенность духовных сил человека на какой-то одной области знаний лишает его многообразия интересов. Задача руководителя – чтением формировать и закреплять глубокие стержневые интересы детей, добиваясь одновременно разностороннего чтения. Ошибаются те библиотекари-практики, которые за интерес принимают читательский спрос, полагая, например, что по анализу читательского формуляра можно установить наличие или отсутствие читательских интересов ребенка. Они не учитывают при этом, что мотивация чтения детей далеко не всегда продиктована интересом. Она может быть обусловлена заданием, стремлением получить хорошую оценку, угодить родителям, взять книгу для приятеля и т. п.

Что касается избирательности читательского интереса, то она дифференцируется по видам предпочитаемой литературы. В избирательности различают художественную и научно-познавательную направленность. В художественной библиотекари эмпирически выделяют любителей фантастики, приключений, детектива, сказок и т. п. В содержательном аспекте художественных интересов специалисты различают истинные и ложные интересы. Первые соответствуют внутренним потребностям читателей, когда читательский интерес диктуется жизненным интересом. Вторые лишь имитируют интересы: читатель не осознает свой подлинный интерес, или, осознавая, не соотносит его с чтением. Он может читать, например, детективы, в то время как подлинные его интересы лежат совсем в другой сфере. Задача библиотекаря в этом случае состоит в том, чтобы жизненные интересы читателя и содержание его чтения совпадали или были бы максимально приближены друг к другу.

В настоящее время, когда книжный рынок захлестнула волна низкопробной массовой литературы деморализующего характера, способной увлекать детей, появилась необходимость выделить в читательских интересах детей созидательную (положительную) и разрушительную (негативную) направленность. Любопытные примеры той и другой направленности читательского интереса, ведущие к разным результатам, привела психолог Е. Мурашова (она же детский писатель) в статье «Многие дети не читают книг. Это нормально?» (Начальная школа. – 2003. – № 5). «Станутчитать Маршака, Барто, Михалкова, Чарскую и „Маленького лорда Фаунтлероя“ – говорит автор о родителях малышей, – будет один результат, дадут „Черепашек ниндзя“, рисованного Диснея – будет другой, просто посадят перед „видиком“ и начнут менять дискеты – получится третий». В разрушительном чтении детей она винит издателей, поставляющих в большом количестве книги о «новых русских и нерусских киллерах и антикиллерах». В качестве подтверждения ее мыслей о результатах негативных интересов детей редакция журнала вслед за статьей Мурашовой опубликовала статью психолога Л. С. Ватовой «Психопрофилактика молодежного вандализма на ранней стадии в условиях начальной школы». Негативный читательский интерес и вандализм в журнале поставлены рядом. Что касается созидательных читательских интересов детей, то их силу великолепно раскрыл в статье «На путях к духовным источникам созидающего чтения» («Воспитание школьников», 1998, № 6) профессор В. Троицкий, противопоставив их разрушительному пристрастию к антикультуре и антигероям. Путь от негативных интересов к позитивным, как показывает опыт, лежит через диалог, через контраст мировоззренческих позиций, через многосторонний интерес, способный препятствовать закреплению разрушительных тенденций в сознании читающего ребенка.

Часто, особенно со стороны учителей-словесников, можно услышать – интересуется ли ребенок книгами или нет – какая разница, главное, чтобы читал. При таком подходе, а он сегодня господствует в школе, главным в отношении к литературе становится не сама литература, а усвоение информации о литературе, причем все более и более не прочувствованной, непродуманной и даже не прочитанной. Когда речь идет о чтении, то разница между «надо» и «хочу» очень существенна. Давно установлено: мотив деятельности определяет ее результат. Применительно к чтению интерес – это единственная из всех мотивация, которая поддерживает чтение во включенном, творческом режиме, обеспечивающим интериоризацию, то есть влияние книги на внутренний мир читателя. Интерес к чтению – не из категории желаемой мотивации, а из категории необходимой. Установлена прямая связь между интересом к чтению и восприятием прочитанного. Исследование качества школьного образования, проведенное в 2002 году и охватившее 32 страны, показало: российские школьники, утратившие в последнее десятилетие интерес к чтению, разучились воспринимать текст. Они оказались на самых последних местах по сравнению с 1990 годом, когда были первыми. Этот процесс отторжения от полноценной литературы может стать необратимым. От того, испытывает ли ребенок наслаждение или глубоко тягостное чувство при чтении, зависит судьба литературы. «Нет наслаждения книгой, – говорил педагог С. Соловейчик – нет чтения, нет читателя. Безучастное перелистывание страниц, холодное наблюдение за происходящим в книге – это не чтение. Любование искусством писателя и поэта, смакование слова и сочетаний слов, восторг по поводу удачного выражения, изумление перед мастерством изображения и описания, волнение, вызванное глубиной мысли, – вот чтение». Любование, смакование, восторг, изумление, волнение в своей совокупности и составляют феномен, называемый интересом.

Как сравнительно устойчивое свойство личности читательский интерес, по моим наблюдениям, проявляется в следующем: в положительном отношении к самой читательской деятельности («люблю читать»), заинтересованности конкретными книгами («хочу эти книги»), в захваченности самим процессом чтения («не могу оторваться от книги»), в стремлении поделиться радостью с другими от общения с книгой («хочу, чтобы другие об этой книге узнали»).

Положительный образ чтения – важный показатель опыта взаимоотношения ребенка с книгой. Вот как сами дети – любители чтения – объясняют причины своей увлеченности:

– Я очень люблю читать книги. Я научился читать еще задолго до того, как пошел в школу. Конечно, сейчас можно получить информацию в Интернете и читать книги с электронных устройств. Но только книга позволяет сопереживать ее персонажам, представлять их такими, какими видишь их только ты.

– Книги помогают мне познакомиться с людьми, с которыми в реальности я никогда бы не встретился.

– Читая книгу, мы часто задумываемся о смысле жизни, о роли и предназначении человека. Именно поэтому сотни людей в мире обращаются к литературе, потому что это не только приятное занятие, но еще и способ познания себя и мира.

– Когда я читаю интересную книгу, я погружаюсь в какой-то «свой мир», мир героев этой книги. Я переживаю за них, радуюсь, восхищаюсь ими. И в реальном мире мне становится легче и спокойнее.

Эти суждения взяты нами из сочинений архангельских школьников «Счастье, подаренное книгой». Их могли бы подтвердить и дополнить любители чтения из любых городов России. Вот, например, что пишут московские школьники:

– В литературе я очень часто ищу ответы на наиболее волнующие меня вопросы. Лучшие произведения для меня – это произведения, показывающие самое таинственное и сокровенное – внутренний мир героя, его мысли, чувства, тревоги, радости.

– Я называю книгу надежным сейфом для ума и слов. Я общаюсь с книгами каждый день и начал понимать, что они учат наблюдать, любить, строить, считать, драться. И могут сделать из человека кого угодно – врача, путешественника, революционера, даже президента. Интеллигентность, культура, наука, цивилизация, вера – все в книгах и из книг.

Причиной интереса к конкретной книге или к теме чаще всего являются генерируемые образы (фантазии, мечты), связанные с достижением целей, которые ставит перед собой человек. Внутренний стимул направляет на достижение целей. У человека, испытывающего эмоцию интереса к чтению книг определенной тематики, существует желание исследовать, расширить опыт путем включения новых знаний, сопережить и тем самым получить удовлетворение от реализации намеченной цели, от обогащения новыми знаниями и новым взглядом на мир. Наглядный пример возникновения такого рода побуждения к чтению подростков дал писатель В. Приемыхов в повести «Князь Удача Андреевич». Речь в повести идет о двух подростках-пятиклассниках, которые из чувства протеста учительнице русского языка увлеклись сначала «Толковым словарем русского языка» В. Даля, а потом старинными словарями о названиях местности. Дело в том, что учительница дала задание детям придумать новые названия улицам того поселка, где они живут, считая, что существующие названия – Кресты, Кукуевка – устарели. Друзья с этим не согласились и поставили цель доказать учителю, что в существующих названиях скрыт большой смысл. Эта цель и подвигла их к чтению словарей и к тщательному изучению происхождения имен и названий. Другими целями руководствовался герой одного из рассказов Н. Носова, приобщившийся к чтению познавательной книги об инкубаторах. Его интерес к этой книге был вызван желанием самому построить инкубатор, чтобы выводить цыплят. Писатели в том и другом случае показали, как возникновение познавательного интереса становится стимулом читательского. Перед нами примеры ситуативного интереса, который, чтобы перерасти в личностный, нуждается в подкреплении и развитии.

Интерес к конкретной книге или автору может возникнуть и по другой причине. О ней, например, рассказывает литератор Татьяна Иванова в статье «Лолита и Земфира», опубликованной в популярном журнале «Крестьянка» (2002, № 5). Причина эта – влияние кумира. Услышав в исполнении любимой певицы Земфиры песню со словами «Я читаю в метро Набокова», дочь автора статьи попросила «Лолиту» Набокова, через некоторое время – «Сто лет одиночества» Маркеса, а следом – книги Пелевина. К влиянию кумира присоединилось влияние сверстников, среди которых не читать определенные книги стало неприличным. Учитывая возможность возникновения интереса к чтению, вызванного интересом к кумиру, писатель Михаил Задорнов так организовал фонд созданной им общественной библиотеки, состоящей, в основном, из подарков известных личностей, что персонифицировал отдельные полки с книгами. Есть полка любимых книг Никиты Михалкова, Аллы Пугачевой, известных спортсменов и т. п.

Возникающий в момент чтения интерес, если он подлинный, – это чувство захваченности, зачарованности, любопытства. Читатель чувствует, что он живет и действует в тех жизненных обстоятельствах, в которые его вместе с героями поставил писатель. Чувство интереса иногда сравнивают с вдохновением, когда человек утрачивает прошлое и будущее и живет только настоящим моментом. Подобно творцу он погружен в предмет своего интереса, очарован и поглощен настоящим, происходящим здесь и сейчас.

Вот как описывает свое состояние в момент чтения притчи-сказки Ричарда Баха «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» пятнадцатилетняя Женя Потапова из города Лесного Свердловской области: «Я чувствовала, что именно я – Джонатан Ливингстон, я – изгой. Я – человек, не птица. Я уже без обиды вспоминала непонимание со стороны людей, училась любить – безвозмездно. И я преодолевала препятствия собственных стен, собственного тела. Я вся превратилась в мысль, словно догоняя белую чайку. Рвалась вперед и не находила препятствий. «Я учитель, – думала я. – Я наставник». Я уже оторвалась от птицы и летела вперед. Мир вдруг открывался мне во всем своем великолепии, во всей своей красоте, как единственная простая истина: мы для любви, мы – для прощения, мы – для свободы. Я купалась в фантазии, окуналась в счастье, словно покрывалась светящимися перьями. Последние слова рассказа я прочла без сожаления: конца нет. Я продолжение».

Полное погружение в текст книги (психологи его называют медитацией, педагоги – включенным чтением) отражается на внешности читающего человека. Заслуживает внимания портрет девочки Жени, изображенный Борисом Пастернаком в момент погружения ее в «Сказки» (повесть «Детство Люверс»): «Странная игра овладела ее лицом. Она ее не осознавала. То оно у нее расплывалось по-рыбьему, она вешала губу, и помертвелые зрачки, прикованные ужасом к странице, отказывались подняться, боясь найти это самое за комодом. То вдруг принималась она кивать печати, сочувственно, словно одобряя ее, как одобряют поступок и как радуются обороту дел. Она замедляла чтение над описанием озер и бросалась сломя голову в гущу ночных сцен. В одном месте заблудившийся кричал с перерывами, вслушиваясь, не будет ли отклика, и слышал отклик эха. Жене пришлось откашляться с немою надсадой гортани. Она отложила книгу в сторону и задумалась».

Что касается желания читателя, получившего облагораживающий заряд от чтения той или иной книги, поделиться радостью с другими, то об этом красноречиво говорят письма детей в редакции книг и журналов. Книга порой так захватывает ребенка, что он не может носить это богатство внутри себя и изливает свою душу в отзыве.

Почему же захваченность ребенка чтением – такое редкое явление в наши дни? Основная причина, как говорят специалисты, – неэффективность педагогической системы руководства чтением детей как в школе, в семье, так и в библиотеке. Сам образ чтения у ребенка часто утилитарен. Он нечто внешнее, чужеродное, исключенное из реального контекста его жизни. Вот, например, как ответили на вопрос «Для чего люди читают?» дети, посетители одной из сельских библиотек Псковской области: «Чтобы не забыть буквы», «Чтобы читать объявления», «Чтобы больше узнавать», «Чтобы писать документы», «Чтобы быть грамотными». Каким безрадостным предстает чтение в их суждениях. Сразу видно, что чтение для них – это тяжкая повинность, которую им надлежит исполнять. Приходится только сожалеть, что никто и никогда не раскрыл им другую сторону чтения, полную радости, соучастия и наслаждения.

Не будем искать виновных в утрате у детей интереса к чтению. Обратимся к опыту наших библиотекарей и посмотрим, как вовлекают они детей в мир полноценной литературы.

Начнем с самых маленьких, которые еще не ходят в библиотеку, но ходят их родители. Именно здесь, в самом начале жизненного пути, и закладывается у ребенка положительный образ книги, сочетаемый с образом родительского голоса и душевного общения. Особое внимание родителей библиотекари обращают на колыбельные песни, которые успокаивают, ласкают ребенка голосом матери и напевностью родной речи. «Поражаешься, – пишет поэтесса И. Токмакова, – как организована, как выстроена колыбельная! Если внимательно ее читаешь, то обязательно найдешь незамутненную поэзию трепетного материнства – тепла, домашнего уюта, надежд на счастливую жизнь дитяти в будущем». Понимая значение речевого, интонированного общения с малышом, многие библиотекари раскрывают родителям кладезь фольклорных форм звучащего слова. Создаются программы «Ладушки», «Школа будущих мам» и др. Для реализации программ библиотекари находят контакт с родителями не только в библиотеке, но и в женских консультациях, в детских поликлиниках, в дошкольных воспитательных учреждениях. С примерами такого опыта можно познакомиться в Центральной городской библиотеке им. Ломоносова в Архангельске, в детской библиотеке города Ноябрьска Ямало-Ненецкого национального округа и др. Общаясь с дошкольниками, библиотекари озабочены не только тем, чтобы возбудить у них интерес к знаниям, но и пробудить интерес к участию, то есть к вхождению в чужой душевный мир как в собственный. Заслуживает внимания библиотекарей опыт Архангельской областной детской библиотеки имени Гайдара, взявшей на вооружение прием Ш. Амонашвили, который помог пробудить интерес к чтению у своего сына тем, что писал ему письма от имени Карлсона с просьбой почитать на ночь сказку, которую он, Карлсон, обязательно услышит.

В работе со школьниками библиотекари стремятся отойти от привычной для детей учебной методики и поразить детей новизной подхода к самому феномену, называемому чтением. Они делают это, применяя игры, вовлекая детей в размышления о чтении, создавая программы «Радостное чтение». Новизна, контраст и удовольствие – вот те методические «киты», на которых опираются талантливые библиотекари в пробуждении у детей интереса к чтению. Большой опыт такого рода накоплен в Централизованной библиотечной системе Екатеринбурга. Заслуживает внимания и опыт города Первоуральска, создавшего на базе ЦДБ Центр радостного чтения, или Академию Кота Ученого. В задачах Центра значатся развитие у детей интереса к книге и стремления к чтению, привитие навыков чтения и умения читать с удовольствием, развитие читателей путем организации творческих конкурсов и занятий с элементами театрализации, стимулирование творческого чтения. Привлекательность для детей обеспечивается тем, что вся работа библиотеки идет от имени Кота Ученого. Программа первоуральцев получила первое место в Областном конкурсе на лучшую постановку методической работы в номинации «Радостное чтение».

Заслуживает внимания стремление библиотекарей увлечь книгой малышей посредством кукол. Интересный опыт применения театрализации с помощью кукол освещен в книге «Когда фантазия будит фантазию», изданной в Архангельской областной детской библиотеке им. Гайдара. С помощью кукол библиотекари ярко, образно и эмоционально доносят содержание книги маленьким читателям. Куклы иллюстрируют книгу, помогают живо рассказать о ней и о творчестве писателя. Все это позволяет детям пропустить через себя поступки и действия литературных персонажей, что будит желание прочитать книгу.

Особо следует остановиться на опыте библиотек, которые поднялись на уровень глубоких мировоззренческих обсуждений литературных произведений с детьми и тем самым пробуждают у них личностный интерес к чтению как потребности души, как пути к себе и другим. Библиотекарям стоит внимательно присмотреться к тому, как это делает в организованном в РГДБ клубе «Диалог» М. Бродский, вовлекший туда старшеклассников Москвы, как поднимают читателей-подростков, заражая их чтением, в Челябинской Центральной городской детской библиотеке (опыт Н. К. Сафоновой); как серьезно и умно обсуждает с детьми в библиотеке подростковую литературу методист Л. Н. Харьюзова (Тюменская научная областная детская библиотека), как тонко и задушевно беседует с детьми о прочитанном Е. Ю. Фесик (Озерская детская библиотека Челябинской области), как умеет увязать личностные интересы детей с чтением В. В. Дацик – библиотекарь школы-гимназии № 176 Красногваредейского района Санкт-Петербурга.

К принципиально важным начинаниям в решении проблемы детского чтения следует отнести опыт ЦБС города Воткинска (Удмуртия). Чтобы привлечь детей к чтению лучших детских книг, библиотекари сами их предварительно читают и пишут на них эмоциональные отзывы, которые в совокупности образуют картотеку «Прочитали сами – рекомендуем другим». Своими личностными отзывами библиотекари заражают читателей интересом к той или иной книге и одновременно показывают пример читательского отклика на прочитанное.

В целом же, если обратить взгляд на современную библиотечную методику формирования читательских интересов у детей, можно сказать, что в ней пока еще превалируют приемы и способы пробуждения ситуативного интереса в виде викторин, праздников и разного рода разовых «инъекций», когда возникшая в данной ситуации радость не закрепляется в устойчивом интересе к книге. Использование поощрительных мер – призов, наград и пр. – вряд ли может быть эффективным в развитии интересов. Из двух видов интереса – интерес к познанию и интерес к участию – преимущественно развивается первый. Как и в школе, информация о литературе в библиотеке зачастую подменяет проблему ее чтения ребенком. Большую роль в пробуждении интереса у детей к созидательному чтению могла бы сыграть адресованная им рекомендательная библиография, которая в настоящее время находится лишь в зачаточном состоянии. К ее бесспорным достижениям последних лет можно отнести энциклопедию для родителей И. Н. Тимофеевой «Что и как читать вашему ребенку от года до десяти», в которой пробуждение у детей читательского интереса к лучшим произведениям отечественной и мировой детской литературы поставлено во главу угла всей системы руководства детским чтением и неразрывно соединено с жизненно важными духовными потребностями юных. В энциклопедии показано, что пробуждение у детей интереса к чтению зависит не только от литературного материала, но и от подачи его читателям. И еще больше оно зависит от личности взрослого, взаимодействующего с ребенком на материале книги. Залог успеха в пробуждении у детей желания читать – способность взрослого включить в библиотечное общение личный элемент, оживлять интерес детей собственным интересом.