Текст книги "Если ты позовешь…"

Глава 20

Сандрин никогда прежде не бывала в Версале, и была поражена его красотой и величием. На дворец спускались сумерки, и слуги уже зажигали огни, освящая путь прибывающих гостей.

К ее радости, путь от того места, где было позволено остановится карете мадам Минсе, до входа во дворец был недолшм. Иначе из-за долгого хождения по мощеному камнями двору от атласных бальных туфелек, которыми ее также снабдила Аннет, не осталось бы и следа. Пройдя через анфиладу комнат, отличавшихся красотой и помпезностью, мадам Минсе, с идущими чуть позади Сандрин и Аннет, остановились перед входом в бальный зал.

Около него была небольшая очередь, и Сандрин имела возможность оглядеться. Все вокруг поражало своим великолепием – позолота и зеркала сверкали, отображая наряженных дам и кавалеров. Картины, резная мебель и статуэтки, часы на полу и каминных полках – все говорило о богатстве хозяина дома – самого короля.

Музыка зазвучала громче – они вошли в бальную залу.

Людей было много, они стояли группками тут и там. Кто-то оживленно беседовал. Кто-то просто следил за танцующими. Мебели было немного. Возможно, ее просто вынесли, чтобы освободить место для гостей, или эта комната изначально не предполагала большого количества предметов. Но то, что находилось внутри, было окутано тем же налетом богатства и роскоши, что и все те комнаты, которые им посчастливилось пройти. Золотые подсвечники и лампы, рамы на картинах и зеркалах. Резные лакированные столики, буфеты и стулья из дорогих пород дерева. Лампы горели, и их свет отражался в бесчисленных зеркалах и хрустальных подвесках на люстрах.

Даже люди были под стать всему, что находилось в зале. Дорогие ткани нарядов, уложенные по последней моде волосы, украшения – все говорило о том, что они пришли на прием во дворец. Играл вальс, пары кружились в танце, и драгоценные камни на их нарядах сверкали и переливались.

Первое время Сандрин была заворожена открывшейся ей картиной – до того все было красиво и радостно, искрилось и сверкало, вокруг слышались веселые голоса, смех и музыка. И она была частью всего этого. Это было чудесно! Еще учась в школе, она читала, что чуть более века назад балы, которые устраивались в Версале, были более богатыми. Так что же происходило тогда, если и сейчас все происходившее здесь приводило в такой восторг!

Мадам Минсе легонько потянула ее за руку, увлекая в самую гущу толпы. По пути она представляла Сандрин своим знакомым, а Сандрин кивала в ответ, приседая в реверансе. Вот двоюродная племянница мадам Минсе со своей матерью. Вот дядя мадам – большой человек при дворе.

А это ее сестра с мужем. Лица мелькали как в калейдоскопе, но Сандрин пыталась запомнить их всех. И их имена, и какой титул они носят.

Наконец мадам Минсе закончила представлять ее своим знакомым, и Сандрин могла хоть немного оглядеться самостоятельно. Она уже заметила двух девушек из своей школы. Они были с кавалерами и уже давно кружились в танце. Больше никого из прошлой жизни она не узнала.

От разглядывания окружающих ее отвлекло приглашение на танец. Танцевать Сандрин любила, только вот последние пять лет ей не представлялось для этого возможности. Не до увеселительных мероприятий было как-то. Уже танцуя, она вспоминала все это, да еще и беседовала с кавалером о чем-то постороннем. Поддержание приличествующей случаю беседы не составляло особого труда: уж слишком неразговорчивым был ее партнер по танцу.

На удивление, она быстро вспомнила все необходимые движения, благо танцы за то время, что она прожила вдали от всего этого, особо не изменились.

После этого последовало еще одно приглашение на танец, еще и еще. Сандрин уже потеряла им счет – паспье, бурре, гавот, ригодон и менуэт мелькали в бесконечном калейдоскопе, – но, что странно, она ничуть не устала.

Девушки из школы заметили ее и явно узнали, но никак, даже простым кивком головы или взглядом, не обнаружили свое знакомство с ней. Да и она не подошла к ним для приветствия. Уроки в школе явно не прошли зря. Настоятельница могла бы ими гордиться. И еще им явно привили выносливость – только они без устали танцевали вот уже почти два часа и ничем не показывали своей усталости или скуки – улыбались в ответ кавалеру и поддерживали светскую беседу, как ни в чем не бывало. Хотя, слушая эти разговоры, Сандрин иногда казалось, что такую чушь могут нести только круглые идиоты.

Но вот что ее огорчало – за это время она никак не приблизилась к цели своего визита сюда. Короля она до сих пор не увидела.

Мадам Минсе уже несколько раз в радостном возбуждении сообщала ей, что кавалеры, с которыми она танцевала, в восторге от нее, и некоторые просят разрешения навестить ее в доме мадам. Данные просьбы были совершенно естественны, так как мадам Минсе сообщила всем, что Сандрин является двоюродной племянницей ее сестры, и приехала в столицу, чтобы найти себе достойную партию. Через какое-то время Сандрин перестала удивляться, что никто из пригласивших на танец не узнал ее. Хотя к некоторым она уже приходила в дом, чтобы пошить платье для сестры или матери. Сандрин давно поняла, что для людей, окружавших ее сегодня, важнее всего сословная принадлежность и дорогой наряд. Когда она приходила к ним в качестве швеи, то была для них просто одной из слуг, и они смотрели сквозь нее. А сейчас в их глазах она была равной им и, значит, достойной внимания.

Она снова вспомнила Анри Лекавалье, их первую встречу у озера. Вот ему было все равно, знатных она кровей или нет. Да и, как Сандрин потом поняла, этот человек не отдавал происхождению главенствующего места. Раньше она думала, что это от того, что он привык не пропускать ни одной юбки, но позже поняла, что это не совсем так. Независимо от возраста, положения и пола человека, он относился ко всем одинаково.

Танцы продолжались, кавалеры сменяли друг друга, и происходящее уже начало утомлять ее. Тем более что присутствие на балу не приносило того результата, на который она рассчитывала. Возвращаться сюда вновь Сандрин не собиралась, несмотря на планы мадам Минсе непременно выдать ее замуж за одного из здешних завсегдатаев.

Занятая подобными мыслями, Сандрин кружилась в очередном танце. Внезапно музыка остановилась, заставив танцующих замереть в очередном па. Где-то в глубине зала отворилась дверь и церемониймейстер произнес:

– Людовик Огюст, герцог Беррийский.

Сразу после его слов в бальный зал вышел мужчина. Внешность вошедшего удивила Сандрин. Прежде она никогда не видела короля вживую, только на портретах. Но рисованная картинка не передавала истинного облика.

Появившийся человек был маленького роста и довольно тучен. Было видно, что он большой любитель хорошо поесть.

Король прошел ближе в центр зала, и придворные принялись приветствовать его. Но тот, кому предназначались эти приветствия, не внимал этому так, как подобает монарху – глядя с достоинством сверху вниз. Его словно тяготило выражение восхищения в его адрес, и он как-то странно отстранялся от говоривших с ним людей. И Сандрин вдруг поняла, что королю очень неуютно в этом переполненном людьми зале.

Да, в нем, несомненно, угадывались фамильные черты предков – голубые глаза, породистый римский нос, приветливая улыбка. Но не было какого-то изящества и, безусловно, величия. Он совсем не был похож на правящего монарха.

Королева, вошедшая одновременно с ним, была его полной противоположностью. Было видно, что она любит балы и развлечения, и ей нравится происходящее. Вокруг нее сразу собралась группа молодых и не очень людей, принявшихся восхвалять ее красоту.

Подошедшая к Сандрин мадам Минсе шепнула, что весь этот прием и был организован королевой, очень любившей, в отличие от короля, шумные балы и большое количество гостей.

Когда объявили имя короля, все присутствующие разошлись по сторонам, освободив середину зала. Сандрин с кавалером оказалась в толпе гостей почти в первом ряду и потому могла видеть разворачивающееся действо во всех подробностях.

Королева охотно принимала комплименты, а потом и приглашение на танец одного из вельмож, и устремилась в центр зала, навстречу вновь заигравшей музыке. Ее примеру последовали несколько пар, а король так и остался стоять в центре окруживших его людей.

Мадам Минсе, подошедшую к Сандрин и так и оставшуюся стоять рядом с ней, пригласил на танец один из седовласых мужчин с гордой осанкой и величественным взглядом, и та присоединилась к танцующим.

Следовать ее примеру Сандрин не хотелось, и она отошла к стене, решив немного передохнуть и понаблюдать за королем в надежде, что появится возможность оказаться рядом с ним. Но кольцо людей вокруг него становилось только плотнее, и надежды Сандрин таяли с каждой минутой.

В зале был так много гостей, что даже здесь, у стены, было очень душно, и она направилась в сторону выхода, чтобы глотнуть немного свежего воздуха.

Ей просто необходимо было отвлечься от всего происходящего и немного подумать в тишине.

Сандрин спустилась в парк около Версаля, решив прогуляться. Дул легкий ветерок, унося с собой душный воздух бальной залы. Цвели яркие летние цветы, посаженные заботливым садовником. Дорожки были освещены светом горящих ламп. Тут и там прогуливались пары. Все это так разительно отличалось от того места, где Сандрин была всего несколько минут назад, что она даже забыла на секунду, для чего она здесь, залюбовавшись прекрасным садом и лесом вдали, и светом фонарей вдоль дорожек, причудливо отбрасывавшим замысловатые тени.

Сандрин не хотелось никого видеть и ни с кем говорить. Она проследовала вглубь парка. Людей здесь практически не было, и девушка с радостью присела на скамейку, погрузившись с созерцание неба, полного звезд.

Ей казалось, что она может просидеть здесь вечность, ничего не делая и ни о чем не думая, только плыть и плыть по этой звездной дороге в неведомые дали.

Приближающиеся шаги она услышала не сразу и вздрогнула, когда они оказались уже близко. Посмотрев на человека, подошедшего к ней, Сандрин машинально отметила, что это король. И только спустя несколько минут чуть не подпрыгнула от радости – он был совсем один, без свиты.

Этикет требовал соблюсти приличия, и Сандрин, встав со скамьи, присела в глубоком реверансе.

Поняв, что наконец-то поймала удачу за хвост, из реверанса она поднималась с уже определенным планом, за одно мгновение успев просчитать несколько вариантов развития событий.

– Прекрасный вечер, сир, не находите? – произнесла она с легкой улыбкой.

– Да, да, – рассеянно ответил он.

– Только немного утомительно – все эти приемы, балы… Я восхищаюсь вашей выдержкой! – Сандрин еще раз почтительно поклонилась. – Я присутствовала только на одном, но чувствую себя довольно усталой.

– О, думаю, вы правы! – Король заметно оживился, и Сандрин поняла, что задела нужную струну. Его лицо озарилось улыбкой, и она вдруг осознала, почему простые подданные так любят его, все еще возлагая надежды на изменения в жизни. – Вы оказались на этой скамейке, чтобы побыть немного в одиночестве, ведь так? Но это не совсем осмотрительно. Здесь слишком темно, а вы одна…

– Ну что вы, сир! – Сандрин была само почтение. – Вряд ли кто решится обидеть девушку, когда она находится под вашим покровительством. А я ведь во дворце, в ваших владениях.

– Возможно, вы правы. – Король чуть порозовел от удовольствия.

– К тому же, – продолжила Сандрин, – в последнее время мне все больше нравится одиночество. Это помогает собраться с мыслями.

– Мыслями? Мне кажется, такой молоденькой девушке, как вы, не пристало много думать. – Король чуть нахмурился. – Я должен думать о своих подданных, но вы! Поэтому не могу не спросить – вас что-то беспокоит?

Сейчас или никогда. Второго шанса у нее не будет. Да и тянуть с любезностями не стоит, ведь в любую минуту короля может найти кто-то из вельмож.

– Право сказать, очень беспокоит, сир. Да и годы учебы приучили меня просчитывать все на несколько шагов вперед. – С этими словами все еще стоявшая Сандрин сделала легкий реверанс.

– Неужели в наших учебных заведениях задают такие сложные задания? – На лице короля появилось озадаченное выражение. – О-о-о, кажется, я понял.

«О нет, ничего вы не поняли, сир, – подумала Сандрин, – по вам же явно видно, что вы считаете меня глупенькой простушкой. И сейчас решили, что даже мысль о том, что приготовить мужу на обед, может надолго лишить меня сна и покоя, и стоить мне немало часов тяжких раздумий. Но ваши мысли совсем неудивительны, принимая во внимание то, чему учат молодых девушек в наше время».

– Боюсь, сир, ваши мысли не точно отражают происходящее в моей душе и моем сердце… – Оставалось надеться, что, услышав эти слова, король не решит, что причина ее беспокойства – вдруг возникшие романтические чувства к нему. – Я закончила не совсем обычную школу. Даже можно сказать – совсем не обычную.

Король молчал, с недоумением глядя на нее, и Сандрин продолжила.

– «Белая лилия»… вы слышали что-то о ней?

На лице короля тотчас отразилась гамма чувств. Было видно, что он решал, кто же она такая, раз ей известна тщательно скрываемая информация о существовании «Белой лилии». И стоит ли с ней вообще вести разговор на эту тему, – может, лучше сделать вид, что это все фантазии девушки, стоящей перед ним? А может, просто сбежать.

Бегство собеседника не входило в планы Сандрин, и потому она поспешила прояснить.

– Я одна из них, сир. Одна из тех девушек, что должны были служить короне.

На лице короля появилась улыбка, а из груди вырвался вздох облегчения.

– О-о-о, рад познакомиться с вами лично. Но почему вы тогда не заняты сейчас выполнением своего задания? – Король сделал особое ударение на последнее слово.

– Возможно, потому, что у меня его нет, сир.

– Но как такое возможно? Насколько я знаю, все выпускницы получили его.

– Да, вы правы, все… – Сандрин опустила глаза и замолчала. Ворох мыслей кружился в ее голове лихорадочным водоворотом. А ведь в этом король прав. Даже она получила задание – следить за мужем. Да, она согласилась выйти за него, не любя и даже не зная, кто он. И она выполнила свою работу. Вот только ее результат не устроил того, кто ее нанял. А они должны были принять этот результат. Но люди, пришедшие к ней, надеялись на иное. На тот момент, когда она оканчивала школу, она уже знала, что ей предстоит шпионить за послом. Только не знала, какой страны. Это был незнакомый ей человек, и она делала бы свою работу. Хорошо делала бы! Но так случилось, что она выбрала другую судьбу. Или это судьба ее выбрала? И что же – ей дают другое задание? Но и его она выполнила. Так, как полагается. Применив все, чему ее научили. И в итоге поняла, что ее муж ни в чем не виноват. Как можно оклеветать кого-то, если он ничего не совершал. Интересно, король знал о том, что все обвинения лживы, когда подписывал ту бумагу? Бумагу, дающую ее владельцу поступать по своему усмотрению. А ей предлагалось предать человека, обречь его на неминуемую казнь. Невиновного человека. И для постороннего-то невозможно сделать такое, а тем более для того, кто тебе небезразличен. Как можно предать того, кого любишь? А она любила мужа, сейчас она это точно знала. Любила даже, несмотря на все его насмешки над ее чувствами. Сейчас, став более взрослой, она осознала – он понимал, что нравится ей. Но он не испытывал к ней тех же чувств, что она к нему. Но она все равно решила, что обязана узнать о том, действительно ли он совершил то, в чем его обвиняют. И она узнала. Узнала, что он невиновен. Все эти годы, когда она жила почти без денег, ходила по богатым домам как простая обслуга, она узнала и услышала все, что ей нужно. Только вот знал ли король, что стал причиной смерти того, кто ничего плохого не сделал, кроме того, что вызывал жгучую зависть у окружающих. Или короля ввели в заблуждение относительно маркиза Лекавалье? Сейчас она задаст свой главный вопрос. А потом она уедет из этой страны. Страны, в которой уже никогда не сможет быть счастливой. И она спросила: – Только вот не все согласились его исполнять. Или я не права, и ваши указания были в точности исполнены? – Произнеся это, Сандрин подняла глаза. Ей хотелось видеть лицо короля.

– Кого вы имеете в виду? – Король стал серьезным.

– Возможно, себя.

– Неужели все так серьезно? Почему же вы не исполняете указания? Может, вам как раз сейчас стоит заняться этим?

Боже, он все еще думает, что она просто решила пофлиртовать с ним и отвлеклась от своих обязанностей.

– Сир, я думаю, нам нужно разрешить недопонимание между нами. Для начала позвольте представиться – Сандрин Вилье. В замужестве – маркиза Лекавалье. Я была ученицей школы «Белая лилия» и даже стала ее выпускницей. И я, как все, получила задание. Тут вы правы. Только не то, которое предполагалось изначально. Судьба распорядилась иначе. Я была вынуждена уехать, моя семья нуждалась в моей помощи. Но позже я получила распоряжения на счет своей дальнейшей судьбы. И выполнила ваш приказ.

– Тогда что же вы хотите? – Король задумался, но уже через мгновение его лицо просияло. – Кажется, я вас понял. Вас не наградили должным образом. Мы это исправим. Не переживайте, деточка!

– Нет, все совсем не так. Я не жду никаких наград. Дослушайте меня, пожалуйста. Вы, видимо, не совсем поняли, кто я такая. Я поясню. Уйдя из школы, я вышла замуж по вашему указанию и стала шпионить за мужем. Только замужество мое длилось недолго. Мой муж погиб. Погиб, обвиненный в государственной измене и лишенный всего, что у него имелось. Имя моего мужа – Анри Лекавалье. Маркиз Лекавалье. Вы помните этого человека, сир?

Король задумался.

– Это было всего пять лет назад, но вы уже забыли об этом? – Сандрин была удивлена.

– Нет, пожалуй, что нет, – медленно произнес король. Он помнил имя того, кого так настойчиво обвинял герцог Сеар. – Только что же вы хотите от меня. Восстановление привилегий и прав на имущество?

– Нет. Я хочу понять, в чем его обвинили. Что это было? Кто-то планировал покушение на вас? Вас хотели отстранить от власти? Поймите меня правильно, я знаю, что происходит в мире, и понимаю ваше желание оградить себя от подобного. И еще, сир, я хочу знать, на каких доказательствах основаны эти выводы.

– Доказательства? – Король был явно застигнут врасплох этим вопросом. – Но мне сказали, их множество.

– Неужели? И кто сказал это, сир? – с нажимом произнесла Сандрин.

– Я верю этим людям. За вашим мужем долго следили. И все опасения были подтверждены.

– И вы отдали приказ убить его?

– Нет, не совсем так. О том, что он все это совершил, я узнал уже позже. Сначала эти люди были посланы для того, чтобы получить неопровержимые доказательства его измены. Да и как не верить их словам, если даже собственный дядя готов был подтвердить, что этот человек готовит покушение на власть! Мне сказали, что и его жена будет свидетельствовать против него, если потребуется.

– Вы сказали, его дядя? – Сандрин уже знала, кого король имеет в виду.

– Да, дядя, герцог Сеар. Понимаю, у него были свои причины не любить племянника. Но и повода усомниться в правдивости слов герцога у меня не было.

– Сир, вы сказали, что и жена маркиза Лекавалье может подтвердить его виновность… Но его женой была я. Получается, эти люди имели в виду меня!

– Получается, так, – произнес король спокойно.

– Но, сир! – Сандрин удивленно посмотрела на короля, а потом почтительно поклонилась. – Я могу сказать вам только то, что мой муж не виноват в том, в чем его обвиняют. Да, возможно, мои способности не так хороши, как у других. Но я прожила с этим человеком некоторое время и могу с определенностью утверждать, что у него и в мыслях не было – отстранить вас от власти.

Король смотрел на нее задумчиво, и в тоже время как-то отстраненно. Словно его мало волновали дела давно минувших дней.

– Тогда позвольте мне задать вам еще один вопрос, сир. – Сандрин поклонилась и выжидательно посмотрела на короля. Тот благосклонно кивнул. – В связи с этим, я хотела узнать у вас, сир. Кто этот человек, ослушавшийся вашего приказа – это тот, кого вы послали убить моего мужа или я, не согласившаяся свидетельствовать против невиновного?

– Невиновного? Милая, мои люди не могли ошибиться. Но почему вы говорите мне обратное? Я еще раз все перепроверю.

– И, не будучи уверенным, вы отдали приказ убить человека? Как можно лишить жизни человека без суда! А что, если ваши ищейки ошиблись и обвинения ложны?

– Думаю, они не ошиблись. Мои люди не ошибаются. Но убийство? Нет, вашего мужа никто не убивал. Он просто сбежал от нас. На свой корабль. Но я так понимаю, вы и об этом не знали? Пусть вы правы, и доказательств его измены нет. Но есть много чего другого, за что его следовало бы наказать. Известно ли вам, что маркиз Лекавалье был очень богат? Земли, корабли, деньги – у него было все. Много денег и кораблей. Вы знаете, что казна пуста, люди в стране голодают? А ваш муж не желал сотрудничать с нами, плавать под флагом Франции и делиться доходом от поездок. Он скрывал от нас все – количество кораблей, поездок, груз, который он вез. Да как он смел! Он должен был отдать большую часть денег в казну, чтобы мы могли потратить их для улучшения жизни в стране!

– То есть вы приказали убить человека только за то, что он был более удачлив в делах и смог заработать больше денег? – Сандрин не могла поверить в услышанное.

– Нет, не нужно обвинять меня в его смерти. Мои люди не убивали его. Сама судьба все решила за него.

– Так он жив! – У нее перехватило дыхание. Это просто невероятно. Значит, она сможет найти его. Неизвестно пока – как, но она это сделает.

– Вы не очень внимательны, милая. Или вам просто хочется верить в это, и вы не слышите моих слов. Вашего мужа не в живых. Он погиб. Только это произошло немного позже. Когда его приехали арестовывать, он сбежал. Каким-то чудом ему удалось сделать это. Может, черный ход, или что-то подобное… вы были там?

– Нет, я ездила по делам в этот день, а когда вернулась, мне сообщили, что он погиб при побеге.

– Так вот, этот Лекавалье как-то пробрался к порту и сел на корабль. Но плаванье продолжалось недолго. Мои люди искали его. По всем кораблям флота и портам было разослано сообщение. Но найти не смогли. А вскоре до нас дошли сведения, что он погиб в одном из рейсов. Шторма знаете, пираты не дремлют, да и места дикие, иной раз и причалить страшно. – Король внимательно посмотрел на нее. – Думаю, вам не стоит забивать этим голову. Виновен этот человек или нет, прошлого не вернуть. Что сделано, то сделано. Давайте оставим все, как есть.

Так вот значит, зачем они арестовали ее и потом следили! Думали, он попытается забрать ее с собой. Или она выведет их на его след. А потом получили известие о его гибели и прекратили слежку. А она все гадала, почему это произошло. Когда разбиралась в этой истории, все твердили, что он погиб при побеге. Ну конечно, им было выгодно представить все в таком свете, ведь подобное поведение подтверждало виновность маркиза! Но все оказалось не совсем так.

– Но, сир, как можно оставить все, как есть! Все вокруг думают, что этот человек предатель. Эго лишили всего, что он имел. Опорочили его имя.

– Ну что ж, так тому и быть. Что случилось, то случилось. Не нужно опять возвращаться к этому. Он уже мертв, а вокруг живые люди и надо прежде думать о том, как соблюсти их интересы.

Сандрин вздохнула. Переубеждать Людовика бесполезно. Он все равно не изменит своего мнения, что бы она ни сказала. Вот оказывается как… Король не хотел портить отношения со своим окружением. Они живы и могут еще пригодиться ему, а какой прок с маркиза Лекавалье, если тот уже мертв. И не важно, что его имя навсегда опорочено.

Крошечный лучик надежды в сердце вновь поглотила мгла. И уже ничего не могло рассеять ее, заставить исчезнуть. Мир снова рухнул так же, как уже сотни раз за это время. Как же она устала! Устала от всего, что было за эти годы. Сандрин опустилась на скамью, рядом с которой стояла. Уже можно было никуда не спешить. Не торопиться закончить разговор. Не думать о том, что подойдет кто-то из подданных. Король молча смотрел на нее.

– Может, воды? Проводить вас во дворец?

Сандрин кивнула и поднялась. Они пошли рядом. Простая девушка, потерявшая надежду. И мужчина, правящий большой страной. Скоро на пути стали попадаться люди, с интересом взиравшие на эту пару, и Сандрин решила, что будет лучше, если она пойдет дальше одна. Одна, как и всегда в этой жизни.

– Сир, не беспокойтесь, мне уже лучше. Я найду родных, и все будет хорошо.

Король коротко кивнул и ускорил шаг, оставив Сандрин позади.