Текст книги "Монашество Зосимовой пустыни"

Письмо зосимовской монахини Филареты (Хлопониной)

к игумену Антонию (Путилову)¹³⁷

28 июля 1863 г.

Ваше Высокопреподобие! Достопочтеннейший Батюшка!

С земным поклонением моим приношу Вам искреннюю благодарность за Ваше святое благословение, святые иконы Святителя Тихона Чудотворца, которые я получила от матери Евгении Загряцкой. Не умею выразить достаточно, как в душе моей я то чувствую, Ваше такое святое внимание и память о мне, недостойнейшей, ничьего внимания не стоющей, наипаче Вас, моего святейшего Отца и Молитвенника неоцененного. О горе мне, грешной! Как я дурно живу, послушание не под силу, почти до упаду на ногах, все надо выполнить. И в храме Божием уже не в силах стоять, просижу всю службу, и то не ко всем хожу. И поскучаю и поропщу, что сильно изнемогаю, а помощницу одну дали, и та с малыми силами, и меня же все упрекает, что зачем я не отказываюсь, так много послушания. Самой горько, и ее наставления еще выслушивать надо. А тут еще набранят, что почему то или другое, не убрали или не доглядели. То уже скорби те до слез доймут, а с собой-то ладить трудней, чем с медведем бороться. Всем потрафь, всем услужи, и еще все бранят, и начальные, и подначальные. И вижу, что стою я всего этого за грехи свои. Простите меня, что как отцу родному изливаю скорбь свою. И прошу не оставить меня Вашими святыми молитвами.

Очень рада была слышать, что Вас Господь сподобил Ваше путешествие совершить благополучно. Может, Вам несколько и на пользу Вашему здоровью такое путешествие. Только очень скорбно, что у нас-то так мало погостили. Только как солнышко в ненастную погоду выглянет.

Вот с матерью Аполлинариею послала маленькую баночку садовой землянички своего саду. Простите, что так мало, совестно было и послать, только и набрать могла, еще первая. А она очень здорова, и жар уничтожает, ежели с чаем ее кушать во время оного.

Прошу потрудиться передать мой усердный поклон матери Аполлинарии. Причем испрашивая Вашего святого благословения у ножек Ваших мысленно, остаюсь навсегда

уважающая Вас недостойная М.Ф.

Из письма зосимовской монахини Феофании (Облеуховой)

к игумену Антонию (Путилову)¹³⁸

7 августа 1863 г.

Ваше Высокопреподобие Всечестнейший Отец Антоний!

Простите, что так поздно приношу Вам всечувствительное благодарение мое за Вашу о мне, грешной, память и драгоценный для меня подарок – портреты Вашего старца отца Архимандрита, отцов Леонида и Макария…

С нами после двенадцати лет произошла значительная в жизни нашей перемена, а именно: от нас вывели богадельных старушек в числе четырех (и пятую, им служившую) во вновь выстроенную богадельню…

Из писем зосимовской монахини Антонии (Загряжской)

к игумену Антонию (Путилову)¹³⁹

5 августа [1863 г.]

Ваше Высокопреподобие Всечестнейший

и Милостивейший Благодетель

Батюшка Отец Игумен. Благословите!

На сих днях получила я письмо Ваше от 26 июля, писанное чрез Софию Ильин., и приношу Вам за оное мою сердечную признательность и спешу ответить на те пункты, на которые Вы желаете получить уведомление. Книжка причастных молитв мною уже, слава Богу, окончена и отослана в Москву в переплет, а в недолгом времени ожидаем присылки всех трех книжек Ваших. Две пришлем при первой оказии к Вам, а причастные молитвы надо будет позадержать для рисования виньеток и чтобы вклеить рисунок при начале книги. В синодичке между именами и оглавлением оставлено 12 листочков, а в конце оглавления я тоже приложила, кажется, тетрадку, но сколько листиков, не припомню. Книжку Фомы Кемпийского¹⁴⁰ Вы изволили неоднократно мне позволять взять с собою для выписки (мне для себя) Ваших «зри». Я думаю, Вам ее возвратить с матерью Афанасиею. Если же оная Вам нужна скорее, то прикажите немедленно меня уведомить, тогда я пришлю ее с первою оказиею или с обратными лошадьми матери Аполлинарии или с сестрою Раисою, которая хотела в августе месяце побывать в нашей обители, и мы ее ожидаем вскоре после Успеньева дня.

Насчет бури, бывшей в Боровском монастыре, я ничего более подробного не знаю, как только что повреждены были крыши на многих зданиях, перебито множество стекол почти во всех корпусах, и в нескольких местах попорчена ограда, о чем сказывал нам сам о. Архимандрит. Крыши уже поправлены были в наш приезд, а прочее – не знаю, ибо повреждение было более с той стороны, с коей шла туча и буря; как, например(?), во внутренней келье о. Архимандрита перебиты стекла, как сказывали мне, а в приемных комнатах целы; так и в прочих местах.

Еще я забыла Вас уведомить, что две книжки, от Вас посланные, я передала отцу Архим[андриту], и он остался оными доволен; ибо хотя он читал Арсения Мациевича¹⁴¹, но у него оной книги нет, и описание Саввина монастыря, изволил сказать, что хотя есть, но прежнего издания – значит, Ваша будет полнее.

Желательно мне знать, не отыскалась ли Ваша палочка, ибо мы, бывше в Юрьевске, служили молебен св. великомученику Феодору. А я неоднократно была свидетелем скорой помощи сего Угодника Божия, и в последний раз на Ваших бумагах – мы за обедней поставили с матерью Афанасиею свечу св. Великомученику – и бумаги неожиданно отыскались, только не помню, на тот ли день или на другой. И прежде неоднократно при одном молитвенном воззвании к нему была свидетельницею скорой его помощи.

О себе Вам, Батюшка, доложу, что по милости Божией, Вашими св. молитвами доселе живе, но здоровьем не похвалюся… В псалтырную почти целую неделю не ходила и не ко всякой службе хожу. На праздник наш Одигитрии во всенощную едва простояла и просидела до Евангелия и одну позднюю обедню и не была ни у Матушки на закуске, ни на трапезе, а вечером пошла только поздравить Матушку…

2-е

Я в книжке причастной, что для отца Димитрия, прибавила еще благодарственную молитву Св. Златоуста, только надо бы поставить ее 1-ю или 2-ю, чтобы обе молитвы Златоуста были вместе, но вспомнила, что у меня еще есть молитва, уже тогда, как писала 5-ю. Я на особом листике и Вам оную переписала и вложила в Вашу книжечку. Есть у меня и еще прекрасные молитвы пред Св. Причащением. Когда Бог приведет меня иметь утешение писать для Вас полное причастное правило и с час[ами], то можно будет и их поместить. Есть иные отличные молитвы из числа оных.

6 августа

Сегодня для праздника Господь меня обрадовал – получила я все три Ваши книжки, уже переплетенные прекрасно, и нисколько не испортились, несмотря на то что причастные молитвы я только в ночь дописала под 2 августа, а утром их увезли в Москву. Только на исподней стране он забыл напечатать «Усердст. И. Антоний». Придется опять посылать эту книжку в Москву. Впрочем, ее и надо подержать до приезда матери Аполлинарии, чтобы нарисовать виньетки. А первые две при первой оказии отправим…

26 августа [1863 г.]

Теперь, Батюшка, расскажу Вам о нашем утешении, которым Господь нас, как малых детей, повеселил. В вечерню на отданье Успения Пр. Богородицы[41]41
  22 августа.


[Закрыть] в конце службы вдруг сделалось в церкви заметное движение между сестрами, и одна от другой шепотком узнали мы, что на гостиницу уже приехали протодиакон и певчие и что с часу на час ожидают к нам прибытия Преосв. Можайского Саввы, 2-го Викария Московского[42]42
  Владыка Савва (Тихомиров) – епископ Можайский.


[Закрыть]. Можете себе представить, какая была беготня и приготовления после вечерни? Только Преосвящ[енный] замедлил и прибыл уже часу в десятом вечера – значит, парадной встречи ему не было. А я и совсем его не видела с вечеру. На другой день он пожаловал к обедне, только без пения, ибо не был служащим, а служил уже в субботу на память Св. Петра Митр[ополита]. После обедни мы все подходили в благословению Преосвященного. А после, покушавши, он ходил все осматривать, приходил и в трапезу во время трапезы, посидел с м. Игуменьею на скамеечке – внизу на первом столе, потом подошел, сказал несколько слов с Казначеею, отведал квасу и, взяв ложку, откушал и холодного, потом ушли в кухню и в хлебную. После своего стола ходил по всей обители, был во всех келлиях, всем сказал по несколько полезных или милостивых слов. Мы с ним и в ограде и за оградою, и он так был милостив и благоприступен ко всем – точно простой, знакомый монах. Во время всенощной под субботу выходил на Величание. С вечеру пели наши крылосные, а обедню на правом крылосе Архиерейские, а на левом наши. Как приятно и утешительно было смотреть на торжественное Архиерейское служение при прекрасном стройном пении обоих крылосных, и Его и нашего! После обедни служил литию по Отче и матушке Маргарите, потом опять все подходили под благословение, и из церкви при обычном звоне он пошел к матушке Игуменьи, где выкушал две чашки чаю, и потом был ранний обед, и он опять пошел в церковь и, помолясь, опять всех благословлял, благодарил матушку за любовь и угощение, а сестрам советовал жить в любви и повиновении к матушке. Мы все провожали его за Св. ворота, а он и из кареты все продолжал благословлять – и уехал в 1-м часу, а мы пошли в трапезу. Говорят, очень ему у нас понравилось, и он сказал, что и Преосв[ященного] Леонида[43]43
  Владыка Леонид (Краснопевков) – епископ Дмитровский.


[Закрыть], 1-го Викария, уговорит побывать у нас. Что-то с лица мы всем кажемся хорошими, а с изнанки – один Бог нас видит. Помилуй нас, Господи, яко немощны есмы! Помолитесь за всех нас, Батюшка.

Из письма зосимовской монахини Евгении (Загряжской)

к игумену Антонию (Путилову)¹⁴²

13 сентября [1863 г.]

Ваше Высокопреподобие Всечестнейший мой Батюшка

Священно-Игумен Антоний. Благословите!

Со всемирным торжественным праздником Воздвижения Честнаго и Животворящаго Креста Господня честь имею принести Вам мое поздравление, прося с земным поклонением святых Ваших молитв и отеческого благословения. Даруй Вам, Господи, силы и здоровья выстоять сию торжественную службу, которую и я грешная имела некогда счастие праздновать в светлой обители Вашей с велием восхищением. Будут ли у вас и ныне, милостивый Батюшка, по подобию прежнего Архимандритского служения – воздвигаться Честный Крест, как при покойном братце Вашем? Или просто, как у нас и в прочих обителях? Такая торжественная служба много утешала мою душу и подавала желание к молитве.

…Вот, бесценный Батюшка, у нас в обители другой раз ожидают викарного Архиерея по случаю освящения церкви в недальнем от нас приходе[44]44
  Село Лисинцово в 10–15 верстах от обители.


[Закрыть]. Все сестры как будто радуются, а я, грешница, желаю, чтобы церемонии сей не случилось, ибо всякий таковой праздник утомляет меня. Да к тому ж ни матушки, ни самых лучших певчих дома не обретается, все разъехались гулять в разные стороны. И обитель наша не покажется с цветущей стороны, как видел ее недавно викарий Савва и с восхищением передал такую похвалу самому Митрополиту, который лично благодарил игуменью. Все сие узнаете Вы, мой дорогой отче, от матери Казначеи, которая не дождется своего счастия видеть Вас.

…Прошу, милостивый Батюшка, еще святых молитв Ваших и отеческого благословения и с вечными чувствами горячей любви моей к Вам и такового же высокопочитания, честь имею пребыть во всю мою жизнь истинно преданною Вам духовною дочерью и всепокорною послушницею греш. монахиня Евгения.

Из писем зосимовской монахини Антонии (Загряжской)

к игумену Антонию (Путилову)

13 сентября [1863 г.]

Ваше Высокопреподобие, Всечестнейший

и Милостивейший Благодетель мой

Батюшка Отец Игумен. Благословите!

…Еще, Батюшка, посылаю Вам для прочтения недавно попавшийся нам в руки (одной сестре отец принес, а ему какой-то священник в Орле дал) «Акафист Всемогущему Богу в нашествии печали». Кажется, ничего противного нет, и очень умилителен и хорош; писан уставом. Где мне показались описочки, я поставила карандашом сверху или в скобках. Если Вы не одобрите этих поправочек, то зачеркните их, Отче. Это будет знаком, что не надо их. Прочтите сей Акафист, Батюшка, и потрудитесь уведомить, можно ли оный читать. Если и Вам понравится, то я Вам уже уставом перепишу. Посылаю Вам его, завернув вместе с книгою «Подражание Христу», и прошу Вас возвратить его с м. Афанасией…

12 октября [1863 г.]

Ваше Высокопреподобие Всечестнейший и Милостивейший Благодетель мой Батюшка отец Игумен. Благословите!

С земным поклонением приношу Вам от всей души благодарность мою за дражайшее милостивое писание Ваше и по приказанию Вашему все при помощи Божией постараюсь исполнить. Что Вы, Батюшка, благословили приписать в книжках «Зборник», и «Синодик», то, Слава Богу, я успела написать и при сем препровождаю к Вам оные книжицы, как Вы изволили приказать, по почте, ибо мать Афанасию матушка Игуменья неожиданно вызвала на короткое время в Москву и она поручила мне передать Вам, что за суетами и приготовлениями к отъезду не имеет времени написать к Вам, а с горячим усердием целует ручки Ваши и просит благословения Вашего и Святых молитв. С нею и отправляю книжки.

…Мне хочется поговеть к 22-му октября (у нас каждый год говеют к Отчиной памяти). Прошу Св. молитв Ваших и благословения. Да поможет мне Господь и сподобит Св. Своих Тайн. <…> Мать Поликсения также усердно Вас благодарит за св. просфору и просит благословения Вашего и св. молитв. Коих испрашивая и я, грешная, с земным поклонением и с чувствами истинной любви, уважения и преданности о Господе, пребуду навсегда

духовная дочь Ваша

и всенижайшая послушница грешная Антония.

Письмо зосимовской монахини Филареты (Хлопониной)

к игумену Антонию (Путилову)¹⁴³

18 сентября 1863 г.

Ваше Высокопреподобие Святейший мой Батюшка!

Приношу Вам от искренней души моей благодарение за Ваше Святое помятование обо мне, недостойной, присланной[ую] Вами мне книгу Батюшки отца Макария письма, которую мне Матушка Афанасия доставила. И Вы яко прозорливо то усмотреть изволили, что я оную очень иметь желала и брала у других читать оные. Но теперь приемлю яко любезнейшее сердцу моему послание от Вас святых моих отцев и молитвенников, как сладостное поучение для души нахожу в сих письмах, и где ясно видишь зеркало своей души и ее неустройство, и что следует предпринимать к уврачеванию оной! Я послала к Вам с м. Мариею бутылочку отварных рыжичков. Думала, еще она застанет м. Афанасию, но они с ней разъехались, и слышу, что она возвратилась. И опять нашей почтенной Казначеи нет в обители, ее Матушка потребовала в Москву. Только ее ожидаем всякий час, и не знаю, дождутся ли ее лошади Ваши.

За сим, испрашивая Вашего святого благословения и Св. молитв мне, грешной, о исправлении моей дурной жизни, помолитесь, отец родной, с чем и пребываю, припадая к стопам Вашим, уважающая Вас

многогрешная м. Филарета.

Письма зосимовской монахини Афанасии (Качаловой)

к игумену Антонию (Путилову)¹⁴⁴

10 октября 1863 г.

Ваше Высокопреподобие

Святейший Милостивейший мой Батюшка

Отец Игумен! Благословите!.

Хотя я Вам писала из Малоярославца 8-го числа по почте и приносила всеусерднейшую благодарность за отеческие Ваши милости ко мне, грешной, и милостивое дозволение побыть при Вас и отдохнуть душой и сердцем, но теперь повторяю – Вам с земным поклонением мое благодарение от всего сердца за милости Ваши, которые очень ощутительно подкрепили и обновили мои силы для занятий делами обители. И теперь я опять, как поправившаяся горячая лошадь, спешу и то и другое делать полезное для обители зависящим от меня распоряжением. И как будто леность за Ваши св. молитвы отошла от меня. Не знаю, надолго ли Господь продлит сию милость со мною, грешной.

Приехала я в обитель свою в 12 часов по полуночи 8-го числа. Опоздала оттого, что в Боровске обманул меня ямщик. Подрядился меня везти в монастырь за 4 рубли серебром и пошел приготовлять лошадей. К нему пришел другой проезжающий, дал дороже – он с ним поехал, не сказавши мне ни слова. Я посылаю, чтобы шел запрягать, а мне отвечают, что он уже с час как уехал с другим пассажиром. Но так как я ехала не в Оптину, а из Оптиной, то не могла рассердиться горячо на низкий поступок ямщика. А только другому должна была дать дороже рублем, потому что он видел, что я осталась как рак на мели. И поэтому я уже в 7-м часу вечера заезжала к отцу Архим. Геннадию доставить Вашу посылочку с письмом. Застала его в подрясничке и просила не надевать рясу, и при всей моей поспешности ехать, а проговорили, кажется, немного меньше часу. Расспрашивал он меня об Вас, об отце Строителе… О всем спрашивал меня и сожалел, что я в такое время заехала, что спешу и отказываюсь от предложения поить меня чаем. Но письма при мне не читал, почему и не могу Вам доложить, как понравилось ему любезное письмецо Ваше. Потом зашла к отцу Арх. Иринарху, который милостиво меня принял, просил посидеть, но я не могла, совестившись держать ямщика долго у ворот. Но, впрочем, все-таки получила в подарок себе книгу «Беседы о молитве» 1-й том. Вот все по Вашей милости и ко мне оказывают милость.

В обители у себя, слава Богу, нашла все в обычном порядке, и сестры были мне рады, не ожидая меня так скоро. Думали, что матушка Игуменья в Москве живет, то и я не поспешу возвращаться домой. И что-то ничего не вижу, отчего бы так расстраиваться душой и телом, как писала мать Антония, что расстроилась от дел. Сегодня я ездила на Царскую нашу дачу в лес, осталась довольна расчисткой леса для покоса и решаюсь еще продолжать в чаянии большого удобства для покоса в одном месте, не нанимая у других. А деньгами авось Бог поможет, как-нибудь справлюсь, рубликов 200 надо приготовить, зато будет удобно и хорошо.

…Которую Вы пожаловали книгу отцу Кириллу, то Вы ее при случае получите обратно, потому что точно такую он имеет от Вас, но все-таки за Вашу память со слезами на глазах благодарит Вас.

Мать Антония прилежно принялась за исполнение Вашей просьбы, пишет в обоих нужных Вам книжечках. Поэтому думаю, не дожидаясь других, отправлю их к Вам по почте, вот сейчас как она кончит только. А теперь пока надо сказать: «Постой, постой!» И поэтому и Вы извольте потерпеть до окончания письма в книжечках Ваших.

Матушка наша Игуменья, кажется, не ближе пожалует к нам из Москвы, как по пути зимнему. Хотят выдать ей соборную книгу, и она сама хочет побывать с книгой по жителям Москвы.

Я предполагаю, если Господь удостоит, поговеть к 24-му числу, но сожалею, что не разочла дней, когда будет 24-е число, и не благословилась у Вас, начинать говеть с которого дня – за неделю или с понедельника к четвергу. Думаю спросить у отца Кирилла, да он очень снисходителен – скажет, с понедельника. А мне бы хотелось знать Ваше назначение, но делать нечего – вот сейчас не добежишь к Вам по всем желаниям сердца своего. Но прибегну к тому, что возможно заочно: припадаю к св. стопам Вашим, прошу во всех многочисленных моих погрешениях прощения ради Христа, сошедшего для грешников, помолитесь, да поможет мне Господь не услаждаться греховными чувствами страсти, которым я подвергалась, но сдерживать себя силою воли при помощи Божией от увлечения внутреннего при встрече наружных искушений.

Простите, что я так много расписалась. Теперь, когда не случится чего особенного, постараюсь себя сдерживать, не писать до 24-го числа. А то такое искушение – поездки частые в города, а я все пишу к Вам свою болтовню. Простите же, мой дражайший Батюшка, меня во всех моих грехах ежечасных. И ежели при свидании нашем чем огорчила или несмиренно поступила, как против моего руководителя и старца. Простите меня, окаянную Вашу грешницу, но много-много горячо любящую Вас и готовую и покорную воле Вашей, как раба,

дочь и послушница безответная грешная Афанасия.

№ 42 Зосимова пустынь, час пополуночи.

17 октября 1863 г.

Ваше Высокопреподобие

Святейший Многомилостивейший мой Батюшка

Отец Игумен! Благословите.

Вот опять нашлось дело писать к Вам и просить Ваших Св. молитв и прощения во всех моих беззакониях, аще Господь повелит готовиться к исходу. Вчерашний день я почувствовала озноб и боль в горле, потом часа два лежавши в ватошнике, покрывши шубой, согрелась, и сделался небольшой жар. Но в этот вечер был приглашен для Матушки Мальдзеневич в дом Захара Ильича, и я спрашивала у него про начинающую[ся] болезнь свою. Он сказал, что начинается у меня жаба, при которой всегда бывает озноб, и жар, и головная боль, что все это я чувствовала. Поэтому он мне прописал мазь и полоскания, что, выписавши из аптеки, я теперь спешу не хворать [и] не умирать в Москве, хотя здесь есть более средства для тела, потому что доктора есть. Но для души лучше быть в обители, а от исполнения воли Божией никто никого не отклонит. Так и я теперь, пока не сильна опухоль в горле, спешу уехать. А может, и без особенного труда пройдет. За ночь сегодня не прибавилось опухоли в горле и ознобу еще не было. Но когда Господу Богу будет угодно посетить меня тяжкою болезнию, жабой или смертию, то я постараюсь поскорее Вас уведомить, чтобы Вы не оставили Ваших молитвенных ходатайств о помиловании многогрешной души моей. И прошу во всех известных Вам моих погрешностях из глубины души прощения и разрешения.

Вчерашний день я с матушкой Игуменьею обедала у Самгиных вместе с От. Арх. Никодимом, который говорил о особенной милости к нему Митрополита и отца Наместника и что уже решено, что его принимают и помещают на жительство в кельи Отца Феодота, который к Вам перешел схииеромонахом. Но только о. Арх. Ник[одим] еще намеревается прежде из Ярославца съездить в Задонск по первому пути с одним помещиком, который еще приедет к нему из Пензы за ним и на свой счет свозит его в Задонск. Поэтому я вижу, что еще немалое время придется ему пожить в Малоярославце!

Книги я Ваши отдала в переплет, а две нужные Вам книжечки Синодичек и другую (забыла, как назвать) – сегодня просила отправить по почте…А книг по реестру Вашему я не покупала, не имела время, а сегодня не была нигде – боюсь застудить свое горло. Даже матушку Игуменью упросила меня уволить ехать с нею к Преосвященному Савве, куда она теперь поехала с келейницей своей переговорить о присланных к нам трех женщинах раскольницах, которых предписывают указом их увещевать к обращению к православной церкви. Что очень удивительно, что во всем государстве дана полная свобода всем вероисповеданиям – как хочут, так и исполняют свои обряды, а к нам прислали, да еще одну и близкую к разрешению от бремени…

Простите, благословите, мой дражайший Батюшка, прошу св. молитв о преданной Вам всей душой и сердцем, Вашей безответной послушнице м. Афанасии. № 44-й Москва.

18 октября 1863 г.

…Я писала к Вам из Москвы два письма и в последнем от 17-го числа писала о начинающей[ся] во мне довольно серьезной и опасной болезни – жабе в горле. Но вижу, что видно исповедание Вам полезно не только о болезнях душевных, но теперь убеждаюсь, что и телесных – может быть, такая польза за Ваши Св. молитвы. Мне после письма стало лучше, и благодарение Господу Богу без всяких лекарственных средств. Я сегодня 18-го числа возвратилась совершенно здравой в обитель и сожалею, что по предписанию доктора навезла себе лекарств в обитель. Разве для будущего раза сгодится, когда Господь посетит болезнью…

Письмо зосимовской монахини Аполлинарии (Баниной)

к игумену Антонию (Путилову)¹⁴⁵

б/д [конец 1863 г.?]

Драгоценный Благодетель мой Батюшка.

По скудоумию своему не умею объяснить словами чувств своих, и, притом не имея возможности подолее побеседовать с Вами, решилась я опять изложит на бумаге все, что находится в душе моей, чтобы ничего там не было сокрыто от Отца и Благодетеля моего. По совету и благословению Вашему в продолжение года ничего не предпринимать в отношении перемены жизни моей, решилась было я на это благодушно, но при всем желании не могла я покорить воле сердца своего, которое до сей поры остается в том же тревожном состоянии. Но скажу Вам, Батюшка мой, откровенно, не скорби монашеские в Зосимовой Пустыни влекут меня в Белевский монастырь! Знаю, что нигде нельзя избежать их. И мне ли, грешнице, бегать от скорбей, очищающих грешную душу мою? Но главною причиною стремления моего в Белев в настоящее время есть желание пожить поближе к Вам, ибо с величайшим прискорбием вижу, что Ваше здоровье слабеет с каждым годом, а от нас так затруднительны поездки в Оптину. И верите ли, Батюшка, что вчера во всенощную, видя страдания Ваши, я страдала, может быть не менее душой, так что едва могла удержать слезы. И положила в сердце своем, ежели только Вы благословите и будет хотя какая-нибудь возможность, терпеть в Белеве всевозможные лишения, только бы быть поближе к Вам и, может быть, последнее время попользоваться поболее руководством Вашим. Ничто не мило для меня более на белом свете. Вы – единственная отрада души моей! Без Вас никакие радости не существуют для меня. Вы мой отец, моя жизнь, моя радость! Но невозможно объяснить словами всего, что чувствует душа моя, которая находится теперь в томлении и борьбе. Батюшка, Благодетель мой! Обратите внимание Ваше на эти строки, подумайте еще хорошенько об Вашем чаде духовном, об Вашей Аполлинарии, которая желает лучше есть один сухой хлеб, да жить близ Вас, нежели иметь всевозможные утешения вдали от Вас.

Притом же надо подумать теперь об этом, а в Зосимовой мудрено предпринимать такие вещи. Впрочем, опять-таки, Батюшка мой, не моя, а Ваша воля да будет надо мной. Теперь известно Вам состояние души моей, известны страдания ее Вам!..

Целуя Св. ручки и ножки Ваши, прошу прощения, благословения и Св. молитв Ваших недостойной, но привязанной к Вам горячею детскою любовию

многогрешной Вашей Аполлинарии.

Записки монахини Аполлинарии (Баниной)

к игумену Антонию (Путилову)¹⁴⁶

б/д [1864–1865 г.]

Святейший мой Батюшка, благословите!

Взялась я сделать рисунок схимы для Афонских старцев, но не знаю, как и взяться без образца, то не будет ли милости Вашей пожаловать мне не более как на один час ту схиму, которую Вам прислали из Москвы.

sсв. молитв. Чувствую себя очень нездоровой.

Святейший мой Батюшка, благословите!

Целую Св. ручки и ножки Ваши и благодарю Вас за схиму. Мы ее отгладили и сложили, как надо. А я, мой Батюшка, и в церкви сегодня не была, нездоровится мне очень, а к Вам хотелось бы прийти, последнее время наглядеться на Вас. Бог знает, сподобит ли меня Господь еще здесь быть и видеть Вас, моего Отца и Благодетеля.

Решилась я ехать в понедельник, как ударят к утрени. Стало быть, остается мне здесь блаженствовать только 3 дня, и очень будет грустно, ежели последние эти дни мало придется Вас видеть.

Письма оптинского cтарца Амвросия (Гренкова)

к зосимовским монахиням Марии (Поливановой)

и Аполлинарии (Баниной)

Через некоторое время после смерти игумена Антония (7 августа 1865 года) духовником двух зосимовских монахинь стал оптинский старец Амвросий (Гренков). Мать Аполлинария (Банина) оставила воспоминание о том, как преподобный Амвросий принимал её в число своих духовных чад. «По прошествии сорока дней со дня кончины старца Антония, – пишет мать Аполлинария, – решилась я просить известного своею высокою жизнью отца иеросхимонаха Амвросия принять меня в свое духовное руководство. Испытывая меня, старец не сейчас согласился на мою просьбу, но даже довольно сурово отказал мне, говоря: „Нет, нет, я зол, не могу“. Знала я из описания жизни великих старцев, которые иногда поступали так же, как, например, преп. Антоний Великий, который долго не принимал к себе преп. Павла в руководство и даже несколько дней не отворял двери своей кельи; но, видя его терпение и неотступную просьбу, согласился наконец принять его к себе в ученики. Поэтому и я не смутилась отказом старца, но чрез несколько времени повторила свою убедительную просьбу принять меня и быть моим духовным руководителем. Тогда старец прислал мне записку, в которой были написаны его рукой сии незабвенные слова: „Рече Господь: грядущаго ко мне не изжену вон. Я согласен принять тебя, приходи“. С этого времени старец никогда не оставлял меня своими душеполезными советами и был руководителеммоей жизни до самой его праведной кончины».

С 1875-го по 1882 год мать Аполлинария жила снова в Зосимовой пустыни и несла послушание благочинной. Впоследствии она была поставляема игуменьей многих монастырей. В схиме носила имя Амвросия. Скончалась 7 марта 1906 года в Петровской пустыни, приписанной к Кашинскому Сретенскому монастырю Тверской епархии. Там и похоронена. О ней издана была книга, повторенная репринтом в 1998 году.

Письма преподобного Амвросия к зосимовской монахине Марии (Поливановой) найдены в отделе рукописей РГБ и частично нами опубликованы. По благословению преподобного Амвросия она была пострижена в схиму 4 июня 1874 года. Последние известные письма к схимонахине Марии (Поливановой) в Зосимову пустынь датированы 1883 годом. Ниже представлены некоторые письма преподобного Амвросия, затрагивающие важнейшие события в жизни этих двух его чад из Зосимовой пустыни, в том числе постриг в схиму монахини Марии, смену настоятельницы Зосимовой пустыни весной 1881 года, поставление монахини Аполлинарии (Баниной) во игуменьи Минского Спасо-Преображенского монастыря.

По этим письмам видно и отношение преподобного Амвросия к основателю пустыньки старцу Зосиме. Преподобный Амвросий называл уже тогда старца Зосиму (Верховского) «блаженным».

Несколько писем к зосимовской монахине Марии (Поливановой))¹⁴⁷

18 марта 1874 г.

Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе,

Боже наш, помилуй нас!

Ваше Преподобие Пречестнейшая Матушка Мария!

Получил от Вас писание, в котором изъявляете Вы желание принять от меня пострижение в великий ангельский образ. С великим усердием желал бы аз недостойный исполнить прошение Ваше. Но вот уже десятый год исполняется, как я сам никого не постригаю, а исполняет это по моему прошению о. Пимен или кто-нибудь другой; а пока был жив о. Федот, он это совершал. Для усердных же желателей бывает лишь такое исключение: когда иеромонах, читающий молитвы пострижения, дойдет до места: «Возьми ножницы и подаждь ми», тогда призывает меня, грешного, и мною совершается только самое пострижение и подаются символы пострижения. Остальное же доканчивает приглашенный иеромонах. Всего же пострижения я не могу сам совершать от слабости, так как схимническое пострижение с каноном продолжается целый час. Если угодно Вам означенным порядком принять пострижение, то можете в мае месяце приехать в нашу обитель.

Пречестнейшей матушке Игуменье Афанасии потрудитесь передать искреннее мое почтение и уважение с искренним душевным моим благожеланием всего полезного и спасительного. Поздравляю и Матушку Игуменью и Вас с наступающим всерадостным праздником Светлого Воскресения Христова. Да сподобит Господь и Вас и нас, грешных, встретить великое христианское торжество в мире и утешении духовном [почерком отца Климента Зедергольма].