Текст книги "Монашество Зосимовой пустыни"

Генв. 4, 1865.

14. О имени Господа воскресшего и нам истинную жизнь дарующего, благословение и мир преподобной игуменьи Вере и сестрам обители.

По вере радуйтесь о Господе; с благодарением служите Ему; и житие ваше по заповедям Его да провождает вас неуклонно к животу вечному.

Апр. 10, 1866.

15. От Господа благословение игуменьи Вере и подвизающимся с тобою.

Мир Божий, сходяй свыше, да соблюдает сердца, и разумение, и житие ваше. Верно слово, что не воздремлет, ниже уснет храняй вас: только вы да не воздремлете духом, и да не уснете в пристрастии к земному и вещественному. Тако и надеюсь о вас.

Благодарю за молитвенное о мне воспоминание. Приемлю сие, как благодеяние и помощь, мне благопотребную.

Господь да укрепит вас или по слову Его, в немощи вашей да совершается сила Его.

При сем получите икону и записку о ней.

Дек. 19, 1866.

16. Божие благословение и мир игуменьи Вере и сестрам обители, и покров провидения Божия да осеняет вас и охраняет.

С благодарностию приемлю от вас память о мне и слова мира.

Благодать Господня да дарует вам приближающиеся дни страданий Господних провести в умилении любви божественной и потом внити в радость воскресения христова, полную и неотъ-емлемую.

Апр. 5, 1867.

Посылаю вам недавно сделанный перевод алфавита духовного на русское наречие.

Переписка игуменьи Веры (Верховской) с владыками Леонидом (Краснопевковым) и Саввою (Тихомировым)

Переписка настоятельницы Зосимовой пустыни игуменьи Веры и её посещения владык связаны с тем, что они в определённое время занимали посты викариев Московской епархии. В силу своих должностей они посещали Троице-Одигитриевский монастырь и были в курсе всех обительских дел.

Преосвященный Леонид (Краснопевков), епископ Дмитровский, хиротонисан 26 апреля 1859 года из архимандритов Заиконоспасского монастыря. Будучи викарием Московским, возглавлял Савво-Сторожевский монастырь¹⁷⁰. Оставил очень тёплые воспоминания о матушке Вере в своем дневнике (приведены ниже).

Преосвященный Савва (Тихомиров), епископ Можайский, хиротонисан 4 ноября 1862 года из ректоров Московской Духовной Академии при учреждении второго московского викарианства. Будучи викарием Московским, одновременно управлял Московским Высокопетровским монастырем. Переведён 16 июня 1866 года в Полоцк епископом Полоцким и Витебским (некоторое время – Полоцким и Виленским)¹⁷¹.

Игуменья Вера продолжала духовную переписку с владыкой Саввою и после переезда Преосвященного в Витебск, находя в ответах святителя необходимые ей советы и утешение. В конце ноября 1868 года матушка предприняла паломничество в Витебск, несмотря на своё нездоровье. Кто знает – может быть, ей безгранично нужна была эта предсмертная встреча с Божиим пастырем, бесконечно ею уважаемым. На обратном пути из Витебска, в дороге, 20 ноября 1868 года, Матушка предала Богу свою смиренную душу. Похоронена, по благословению благочинного архимандрита Антония (Медведева), в южном приделе Троицкого храма Зосимовой пустыни, в головах покойной сестры её схимонахини Маргариты.

Из письма епископа Можайского Саввы (Тихомирова)

к Н.П. Шипову в Можайск¹⁷²

[август] 1863 г.

Спешу уведомить Вас, что наконец, к общему утешению моему и боголюбезной паствы моей, я получил соизволение Высокопр. Митрополита на обозрение церквей и монастырей, находящихся в уездах Подольском, Верейском, Можайском и Рузском.

Выехать из Москвы предполагаю я 21 августа. Путешествие свое начну с Подольского уезда; оттуда, чрез Зосимо-Одигитриевскую пустынь и Верею, направлю путь мой к богоспасаемому граду Можайску. Здесь, если Бог благословит, располагаюсь совершить служение 26-го числа; 27-го предполагаю служить в Спасо-Бородинском монастыре.

Письмо игуменьи Веры (Верховской)

к Преосвященному Леониду (Краснопевкову)¹⁷³

25 июля [1866 г.]

Господи Иисусе Боже мой, помилуй мя грешную!

Преосвященнейший Владыко Милостивейший

Архипастырь Боголюбивейший и любвеобильнейший

Отец наш, благословите!

Сейчас, т. е. июля 25-го в 4 часа пополудни, узнала я, что Вы в Саввином монастыре. Ежели бы дня два прежде я это узнала, то ни болезнь ноги моей, ни слабое здоровье мое, ничто не остановило бы меня; с благоговением, с преданностию и усердием я сама припала бы к Архипастырским и отеческим стопам Вашим, с душевным утешением поспешила бы приехать к Вам. Но так, видно, Богу угодно, ибо не стою я, грешная, сего утешения. Узнавши же сейчас, только уже невозможно мне, немощной, успеть. 1-е, потому что Вы (как известили нас) 27-го выезжаете из Саввина в Москву и последний день захотите с братьями и во всем распорядиться, и мой приезд может Вас обеспокоить. 2-е, у нас в обители храмовый праздник 28-го нашей Владычицы Богородицы Одигитрии. Сами Вы скажете, что я обязана в этот день быть в обители. Но ежели Она сама, наша пустынная Покровительница, милосердная Матерь наша, преклонит Ваше милосердное любвеобильное отеческое сердце, и Вы, ангел Божий, как ангел-утешитель, посетите нас в этот праздник, тогда у нас будет праздников Праздник и торжество торжеств! Не откажитесь, Отец наш Владыко, явите сию великую для нас милость! Сама Владычица наша Одигитрия воздаст Вам небесными милостями, утешит святую душу Вашу Божественными утешениями за утешение и пользу, каковые достаете Вы душам нашим грешным Вашим посещением. И праздник пустынный возсияет архиерейским священнослужением. И такое Ваше милосердие и такая драгоценная святая любовь Ваша останутся вечным памятником в пустынной обители! Вся обитель, все сестры вместе со мною у ног Ваших умоляем Вас о сей милости! И с каким сильным усердием и с нетерпением будем ждать Вас, как ангела с неба!

А теперь припадая к святительским стопам Вашим и прося Ваших молитв и Архипастырского благословения, счастие имею пребыть

Вашего Преосвященства милостивейшего Архипастыря и Отца

покорнейшая и преданнейшая послушница грешная Вера.

Письма игуменьи Веры (Верховской)

к Преосвященному Савве (Тихомирову)¹⁷⁴

Получено 9 августа 1866 г.

Господи Иисусе Боже мой, помилуй меня грешную!

Преосвященнейший Владыко!

Милостивейший Архипастырь, Отец и Покровитель наш!

Благословите!

Нонешнее лето Вы обещали посетить нас. И с каким усерднейшим нетерпением мы ожидали сей милости Божией и милости Вашей Отеческой. Но вместо ожидаемого утешения дошли до нас печальные для нас слухи, что Вы отправляетесь скоро на епархию, а на которую именно – мы не слыхали. А потому посылаю сестру нашей обители и прошу Вас, Отец наш милосерднейший, потрудитесь уведомить меня чрез сию посланную, справедлив ли этот слух. Ежели это правда, сделайте милость, скажите, куда и когда Вы отправляетесь. И ежели путь Ваш будет по Варшавке на Подольск, нельзя ли Вам в последний раз заехать в нашу пустынь, последний раз благословить обитель, Вам преданную, и всех нас, сокрушающихся о удалении любвеобильного Отца нашего и покровителя! Конечно, Вам и везде Господь даст всякое благополучие и утешение и приверженных овец. А мы осиротеем без Вас! Но никогда не забудем Вас и Ваших отеческих милостей. И Вы, Ангел Божий, не забудьте нас в молитвах Ваших, коим вручаю всех нас, и прося Вашего благословения, счастие имею пребыть Вашего Преосвященства Милостивейшего Архипастыря и отца

покорнейшая и преданнейшая послушница грешная Вера.

8 октября 1866 г. Москва

Господи Иисусе Боже мой, помилуй меня грешную!

Преосвященный Владыко!

Боголюбивейший и Милостивейший Архипастырь и Отец!

Благословите!

Простите меня милостиво, что я осмеливаюсь беспокоить Вас моими ничтожными строками прежде Вашего позволения. Я теперь в Москве. Благодарная и усерднейшая Вам душа моя ищет Вас, незабвенный и любвеобильнейший Отец наш, и грустно чувствует свое лишение! В день Вашего Ангела мы от всей души вспоминали Вас при искреннем желании Вам всех благ и доброго здоровья и поздравляли Вас заочно. И в этот день я принесла Вам сию ничтожную малость – пуховые чулочки и перчатки, которые теперь и отправляем. Примите их, добрейший Владыко, милостиво с обычным Вашим снисхождением. И не забудьте нас в святых молитвах Ваших. И вся обитель, и все мои родные, и я, грешная, с верою просим Вас об этом.

На сих днях я проводила Захара¹⁷⁵ и все его семейство до железной дороги. Он переселился уже на житье в Питер. Больше всех мне жаль малюток сироточек Сережи и Лиды. Они не знают любви и ласки матери, и отец их опять будет все уезжать в командировки. Но Бог – отец сиротам. Я поручила их Его милосердию!

19 сентября в 3 часа пополудни пожаловал к нам в обитель Преосвященный Леонид из Звенигорода, без певчих, без свиты, только с настоятелем Саввина монастыря и с келейником; а потому и не литургисал[50]50
  Так в тексте. Имеется в виду: не служил литургию. (Примеч. ред.)


[Закрыть] у нас. Был очень милостив и с добротою обходителен со всеми. И все ему у нас понравилось. Спаси его, Господи! Третьего дня вечером я ездила к нему на Саввинское подворье благодарить его. А через два дня отправлюсь в свою пустынную обитель и в полном уединении или, лучше сказать, в одиночестве помоги, Господи, забыть все скорби и горести, которые не могли здесь миновать моего сердца! Если и не забыть, то повергнуть их к стопам распятого милосердного Господа и предаться Его святой воле!

Повергаюсь мысленно и душою к Вашим Святительским стопам и, прося святых молитв Ваших и Архипастырского благословения, счастие имею пребыть навсегда Вашего Преосвященства Милостивейшего Архипастыря и Отца

покорная и преданная послушница грешная Вера.

Письмо епископа Полоцкого Саввы (Тихомирова)

к игуменье Вере (Верховской)¹⁷⁶

13 октября 1866 г.

№ 1. Зосимовской игуменье Вере

Возлюбленная о Господе старица, достопочтенная матерь Игуменья.

Примите мою душевную признательность за Ваше доброе ко мне расположение и усердие. Мне всегда весьма утешительно было видеть Вашу чистую любовь и Вашу искреннюю преданность мне. Очень жаль, что так недолго пользовался я Вашею о Христе любовию. Много был бы я утешен, если бы Господь даровал мне здесь подобную Вам старицу.

Вам, без сомнения, любопытно знать, как я устроился на новом месте жительства.

В Витебск прибыл я 9-го сентября. Здесь встретили меня с подобающею честью и с горячею любовию. Ежедневно слышу я выражения самых живых надежд, какие возлагают на меня. О, если бы Господь даровал мне хоть сколько-нибудь оправдать эти надежды!

На первый раз много предстоит мне трудов и забот по устроению вверенной мне епархии. Только упование на помощь Божию ободряет и укрепляет меня в виду этих трудов. Надеюсь на молитвенное содействие моих добрых и благожелательных московских друзей. Уверен, что и Вы, добрая и благочестивая старица, не откажете мне с Вашими сестрами в этой молитвенной помощи.

Во вверенной мне епархии существует одна только женская общежительная обитель – Спасо-Евфросиньевская близ г. Полоцка. По пути из Петербурга в Витебск я был в Полоцке и видел эту одну из самых древних русских обителей. Обитель не обширна и не богата, однако ж и не совсем скудна средствами к существованию. Местность очень красива: с трех сторон монастырь заключен между двумя реками. Но эта красивая местность, приятная летом, в зимнее время служит немалым искушением для монастырских обитательниц. Реки, которые в летнее время служат естественною оградою для обители от злых людей и от хищных зверей, в зимнее доставляют полное удобство посещать оную как ворам, так и волкам. Но, под молитвенным осенением Преп[одобной] Основательницы обители, в ней до сих пор не случилось особенно неприятных происшествий. Игуменья обители – старица разумная и солидная. Несмотря на то что монастырь первоклассный, священник только один, и при нем де… (?) …м, по недостатку вакансии, способов к содержанию большого числа причта, и потому совершение литургии не ежедневное.

Мужских монастырей в епархии семь. Но из них один только в порядочном состоянии. Прочии в самом жалком положении, как в материальном, так особенно в нравственном отношении.

Между белым духовенством встречаю людей очень порядочных. Но окружающими меня лицами я не совершенно доволен. Придется со временем заменять их другими.

Моя домашняя жизнь мало-помалу устрояется, но до сих пор далеко еще не все приведено в порядок. Моему Константину очень много хлопот.

Думаю, что мать Магдалина¹⁷⁷ гневается на меня, что до сих пор не уведомляю ее о получении омофора.

С.Е.П.

Письмо епископа Дмитровского Леонида (Краснопевкова)

к епископу Полоцкому Савве (Тихомирову)¹⁷⁸

24 октября 1866 г.

Преосвященный Владыко!

…Благодаря усердию к Богослужению Пр. Игнатия, я мог, никого не обременяя, провести с 6 сентября до 27 ровно три недели в Саввине и насладился вполне этим чудным уединением. Был в Зосимовой пустыни[51]51
  19 сентября 1866 года.


[Закрыть] и понял, почему Вы были так расположены к Святой этой обители. Таковых бо есть царствие Божие, и они хранимы Богом для распространения на земли даров благодати Божией. Я не служил там, но пробыл 24 часа в общении молитвы и бесед душеполезных с Матушкою и старшими сестрами. Там хранится о Вас самая приятная память. Они сочли в сем и не ошиблись, что я приехал к ним взамен Вас, хотя поистине ни им, ни у кого Вас заменить не могу…

С совершенным почтением Вашего Преосвященства

покорнейший послушник Леонид Е.Д. Москва.

Из дневника епископа Леонида (Краснопевкова) за 1866 год¹⁷⁹

22 сентября 1866 г.

Так как я знал в Зосимове только четыре имени: Веры – игумены, Афанасии – казначеи, потом Марии Поливановой и Магдалины, то я просил Магдалину дать мне имена начальствующих. Она дала мне такую записку, вот она: Ангелина, Людмила, Арсения, Акилина – управляют в хоре четырьмя отделениями его; Пелагия, Агния – читавшие при мне; Мария – канонарх; старшие – в просфорне Олимпия, в хлебне Ксения, в кухне Александра, в рухольной Олимпиада, в башмачной Афанасия.

2 октября 1866 г.

После вечерни пожаловала Зосимовская игуменья с м. Магдалиной. Продолжительна и сладостна была беседа с боголюбивою старицей. Речь от ума просвещенного и сердца освященного лилась рекою. Много узнал, что знать – драгоценность, о силе веры, действующей в простых сердцах. Мать игуменья хвалила своих старших сестер, будто бы порицая их; хвалила младших, будто где смеясь над ними. «Я сержусь на казначею, – говорила она, – то уж слишком ревностна к церкви. Занимается со мною счетами; ударили в колокол, она уже сама не своя: ее неудержимо влечет в церковь. Видя, что от наших расчетных занятий толка не будет, отпускаю ее. Она слушает утреню, после обедни запирается до трапезы и вычитывает все свои правила: акафисты, Св. Писание. Только и есть время от трапезы до вечерни, а люди рабочие ждут. „Когда же вы, мать казначея, выслушиваете сестер?“ – „После ужина, иногда до полуночи остаюсь в трапезе и выслушиваю“. Когда же спит-то она? Но когда посмотрю на свои немощи, то и помирюсь: хорошо, что есть ревность у кого-либо из нас. Я ленива, а та не пропустит минуты: и первая в церкви, и жизнь неукоризненная».

«Но надобно бы ей помощницу», – сказал я. «Есть помощница, да недостаточная; она в роли благочинной – м. Рафаила. Вот надобно переворашивать или убирать сено, и она бежит колокольчиком вызывать сестер на работу». А мы говорим: «Вот благочинная с почтой поехала». И уже вызвавши, то так что ни одной ленивенькой в келлии не останется. Ея добродетель в том, что она везде первая, во всякой работе, прежде и усерднее всех к труду».

А вот о простых. Елена, преклонных лет, подвижница, пасет в лесу лошадей. «Елена, ужели ты волков не боишься?» – «А что мне их бояться, они меня не съедят; всякая падаль для них вкуснее моего грешного тела». Как только приведет она в конюшню коней на часы полуденного зноя, берет лукошко и в лес за грибами для монастырского хозяйства. «Что ты, Аленушка, отдохнула бы, ведь измучилась». – «Да, матушка, надобно эту одеженку износить, чтобы меньше червям-то досталось», – отвечает она, указывая на свое исхудалое бедное тело.

Одна простолюдинка в летах требовала, чтобы ее обучили грамоте. Выучила азбуку, склады, прочитала под руководством три первые кафизмы и говорит учительнице: «Спасибо, довольно: теперь я и стану читать и перечитывать все эти три кафизмы, и этого довольно, чтобы душу спасти». Другую спросили: «Для чего ты желаешь выучиться грамоте?» – «Да чтобы грехи-то записывать, а то все забываю». Выучилась и спустя время говорит: «Спасибо. Вот какую длинную бумагу исписала я грехов-то. Запишу грех на бумагу, а тут же (указывая на грудь), а тут его и не стало!» Одна к своей старице приходит открыть совесть и вынимает веревку, всю в узлах. «Что это такое?» – «Грехи мои, матушка». – «Как грехи?» – «Чтобы не запамятовать, я как согрешу, так и завязываю узелок». – «Ну сказывай же, какие грехи замечены у тебя». – «Родимая, да я все перезабыла, где же их помнить-то». – «Да что же теперь делать мне с этой веревкой?» – «Как, матушка, что. Да ты грехи-то мои по узелкам сосчитай, да все и прости», – и кланяется в ноги, прося прощения.

Сестры много читают, особенно в посты. Мать Магдалина, библиотекарь, по целым дням от книжных шкафов не отходит. Одна просит: «Дай мне, матушка, книжку, чтобы поплакать»; другие: «Дай мне книжку, чтобы мне смириться». Серьезные книги оставляют на посты; в другое время могут читать священные повествования, жизнеописания, путешествия к св. местам, духовные журналы. Когда зима загонит с работ в келлии, начинают вечеровать: несколько сестер занимается рукоделием, а одна читает, между вечерней и ужином.

4 октября 1866 г.

После обедни м. Магдалина от матушки игум. Веры пришла сказать о затруднении: пр[еосвященный] Игнатий¹⁸⁰ едет будто к ним в монастырь. Я убеждал ее не ездить в монастырь, пока ей нужно быть в Москве, ибо пр[еосвященный] ни мне, ни ей при свидании ничего о том не сказал.

6 октября 1866 г.

Вечер провела у меня возлюбленная старушка игум. Вера Зосимовская. Поведала тайну горя своего и нечто о мире: «Хорошие у нас соседи. По 2, по 3 ходят в лес за грибами, за ягодами семьей. Крестьяне перед ними снимают шапки, кланяются, и никогда еще ни грубого слова, ни какой-либо неприятности не было». – «Из малолеток выходят крылошанки, золотошвейки, их воспитывают постепенно». – «Простолюдинок к высшим классам отношения различны. Одна говорит: „Что же такую или такую не вызвали на работу?“ Когда те выйдут на работу, эти скажут: „Хорошо, что вышли помочь; тучки набегают, убрать бы до дождя-то“. Другие – вырывают грабли и говорят: „Полноте, полноте, ваше ли это дело, вы у нас только руки отнимаете“».

Письмо игуменьи Веры (Верховской)

к Преосвященному Савве (Тихомирову)¹⁸¹

6 ноября 1866 г. Зосимова пустынь

Господи Иисусе Боже мой, помилуй мя грешную!

Преосвященнейший Владыко! Милостивейший Архипастырь

и Отец!

И незабвенный Благодетель души моей! Благословите.

Вот неделя уже, как я получила дорогое и утешительное письмо Ваше. Но от нас в Москву все это время не было никакого пути ни на санях, ни на колесах, ни даже пешком невозможно было – такая была дурная погода и совершенная распутица. Зато в это время сколько раз я читала и перечитывала письмо Ваше и не могу начитаться его! Так отрадно и драгоценно Ваше милостивое отеческое расположение и память и внимание Ваше! За все это всем сердцем моим желала бы излить у святительских и отеческих ног Ваших чувствительнейшую благодарность и сильную преданность души моей к Вам, Ангел Божий, Владыко милостивый! Но не нахожу слов, не умею и ничем не могу, не в силах выразить сии чувства! Сам Отец щедрот и Бог всякия утехи да будет наградою боголюбивой и любвеобильной душе Вашей! До сих пор не перестаю грустить и жалеть, что Вы удалились от нас! Скорби сердца моего умножишася! Пером, на бумаге, рассказать этого невозможно. Но Вы, Отец мой и Владыко, всегда в подобных обстоятельствах были моею отрадою и подкреплением. Теперь же одно осталось мне – просить Ваших сильных у Бога молитв! Я, с верою повергаясь к святительским стопам Вашим, умоляю Вас, помолитесь у престола Божия о Иоанне и Екатерине¹⁸², чтобы Господь даровал мир семейный. Немирствие их меня сильно огорчает. И вспомните и Сереженьку и Лиду, эти младенчики все Вас вспоминали. А за отца их, за брата моего Захара, помолитесь, милосердный Владыко! Он, бедный, в горьких и трудных обстоятельствах. Я в первых числах октября проводила его и всех детей его в Питер из Москвы. В это время я писала к Вам из Москвы при пуховой посылочке. И потом что-то я очень прихворнула, похоже на холеру, и суток трое пролежала. А потому и замедлила в Москве. А без меня в обитель к нам 6-го октября в 10 часов вечера пожаловал Преосвященный Игнатий. По его распоряжению 7-го в 3 часа утра начали всенощную. В 6-й песни он начал облачаться, и была ранняя обедня, служение архиерейское, но без его певчих. Пели наши крылошанки, много было ошибок, но он невзыскателен был. В 11 часов утра уже и обед кончился, и он уехал. Все сестры вспоминали с усерднейшими чувствами Ваше отеческое посещение, и никогда обитель наша не забудет Вашего милостивого покровительства и отеческого расположения.

Все заочно земно припадают к стопам Вашим и просят Ваших молитв и благословения. А особенно с усерднейшими чувствами моя Магдалина, и Мария Поливанова, и казначея Афанасия, и я, последняя грешная, у ног Ваших прося молитв и благословения и поручая Вашему отеческому расположению всех нас и всю обитель, счастие имею пребыть Вашего Преосвященства Милостивейшего Архипастыря и Отца

покорнейшая и преданнейшая послушница грешная Вера.

Письмо игуменьи Веры (Верховской)

к Преосвященному Леониду (Краснопевкову)¹⁸³

б/д [декабрь 1866 г.]

Господи Иисусе Боже мой, помилуй меня грешную!

Преосвященнейший Владыко!

Милостивейший Архипастырь и Отец!

Благословите!

И позвольте повергнуть к святительским стопам Вашим всеобщее наше усерднейшее поздравление с наступающим праздником Рождества Христова и с приближающимся Новым годом! Дай Вам, Господи, новые силы, здоровья на многие, многие годы! Об этом все мы молим Господа! Желаний же Вам духовных, небесных – вещественный язык высказать не может! Да и к чему говорить об этом? Любы Божия, вселившиеся богато в сердце Ваше и наполняя душу Вашу любвеобильным расположением к ближним, – сама Ваша награда, Ваше достояние, Ваше неземное утешение! Эта святая любовь и отеческая милость Ваша остались незабвенными в обители нашей и в душах наших! Великое я имела утешение в душеспасительных беседах Ваших и в Вашем милостивом отеческом участии! И сердечно желала (как и Вам известно) в декабре быть в Москве, чтобы удостоиться архипастырского благословения милосердного покровителя нашего святого Владыки нашего Митрополита и быть у Вас, милостивый Владыко и Отец любвеобильнейший. Но видно я недостойна этого утешения; я очень сделалась больна, почти опасно, о чем, ежели позволите, скажет Вам наша монахиня Христина. Теперь же, слава Богу, я опять начинаю оправляться, но все еще слаба, ехать в Москву не могу. Что даст Господь после? Но как Ему угодно! Буди воля Его святая во всем!

А потому теперь заочно, мысленно, душою припадая к Архипастырским и Отеческим стопам Вашим, испрашиваю Вашего всем нам благословения и, вручая всю обитель и всех нас святым молитвам Вашим и милостивому к нам расположению, счастие имею пребыть навсегда Вашего Преосвященства милостивейшего Архипастыря и Отца

покорная и преданная послушница многогрешная Вера.

Письмо епископа Полоцкого Саввы (Тихомирова)

к игуменье Вере (Верховской)¹⁸⁴

7 марта 1867 г.

№ 2. Игуменьи Зосим. Пуст. Вере.

Вдвойне виноват пред Вами, возлюбленная моя старица: виноват и тем, что до сих пор не поблагодарил Вас за Ваш дар; виноват еще более тем, что не известил Вас о получении посланных Вами вещей, причинил Вам беспокойство и скорбь. Простите Бога ради мои вины пред Вами. Давно собирался и очень озабочен был мыслью писать Вам, но множество дел и другие тяжкие заботы подавляли во мне эту мысль и не давали возможности привести ее в исполнение.

Усердно благодарю Вас за Вашу чистую, но крепкую любовь ко мне, знаком и выражением коей служат для меня Ваши пуховые подарки. С любовию и приятным о Вас воспоминанием каждый раз употребляю я Ваши чулочки и перчатки. Чулки от частого употребления уже изветшали, а перчатки еще довольно тверды.

С душевным прискорбием узнал я из письма великой художницы матери Магдалины о Вашей болезни и немощи. Да дарует Вам Господь бодрость и крепость сил ко благу и утешению вверенных Вашему доброму попечению душ!

О себе ничего не могу сказать Вам особенно приятного. Здесь пока еще мало что меня утешает. Если я и имею некое утешение, то это существенно от Москвы и от московских моих друзей и приятелей. На днях получил я письмо от Пр. Леонида, в котором он, между прочим, извещает меня, что Вы неоднократно его посещали и вспоминали с участием о мне.

В настоящую пору я озабочен, между прочим, обновлением моей домовой церкви, устройством своего жилища и приведением в порядок загородного дома, в котором, если Бог благословит, располагаюсь проводить лето и надеюсь подышать чистым воздухом, которого я в течение зимы почти вовсе был лишен.

Призывая на Вас и на вверенную Вам обитель Божие благословение, остаюсь с искреннею к Вам о Христе любовию и душевным уважением…

Почтенной матери Казначее, г-же Поливановой и прочим, окрест Вас сущим, свидетельствую особенное мое расположение и желаю им душевного мира и спасения.

Витебск.

Письма игуменьи Веры (Верховской)

к Преосвященному Леониду (Краснопевкову)¹⁸⁵

б/д [апрель 1867 г.]

Господи Иисусе Боже мой, помилуй мя грешную!

Преосвященнейший Владыко!

Милостивейший Архипастырь! Благословите!

Какое благодатное совпадение времени! В великий праздник Воскресения Христова день Вашего Ангела! Но в этот день мы только заочно – душевно будем поздравлять Вас, ибо распутица прекратит всякое сообщение с Москвою. А потому примите хоть заранее, с обычным Вашим милостивым снисхождением, усерднейшее наше поздравление с наступающим праздником Светлого Христова Воскресения и с дорогими именинами Вашими¹⁸⁶, при истинном желании нашем Вам всех благ от Господа, и здравия и долголетия! Простите, любвеобильнейший Владыко, что осмеливаюсь при сем повергнуть к святительским стопам Вашим маленькое пустынное изделие. Примите оное как красное пасхальное яичко или как слабое приношение в именины Ваши, но от сильных чувств благодарности и глубокого уважения и преданности! Книгу примите от меня, грешной, которую по слабости моего зрения и головной болезни не сама я писала, но добрая монахиня наша Антония Загряцкая, из усердия к Вам и ко мне, грешной, исполнила это мое желание. Мария Поливанова, имея к Вам преданнейшее расположение, обшила для Вас четочки. А монахиня Филарета Панютина (о которой я говорила Вам, что во все время пребывания Вашего у нас не входила в свою келью, но с умилением смотря, как все сестры ходили за Вами, размышляла, какая была радость, когда Господь ходил по земле и весь народ за ним), слыша от доктора, что очень здорово носить красные чулки, что оные предохраняют от простуды, вот с усердием она и связала Вам оные.

Не почтите дерзновением, милостивейший Владыко, что я осмелилась послать Вам сии ничтожные вещи; но ведь Господь не отверг две лепты! При сем примите нашу всеобщую великую благодарность за Вашего иеромонаха. Наш священник очень слаб и часто бывает болен. Без этой Вашей, для душ наших, милости пост был бы у нас почти без службы, и мы были бы без исповеди и причащения. Теперь же священник наш, успокоенный служением иеромонаха (впрочем, изредка и сам служит), он не отказывается исповедовать всех нас. Слава Богу! Да наградит Вас Господь за все Ваши к нам отеческие милости! Вашим иеромонахом Савватием мы вполне довольны: служит в церкви неупустительно и благоговейно, со всеми радушен, но скромен, смиренен и усерден. В заключение дозвольте сказать Вам одно слово, но от истинных душевных чувств: «Да известит Сам Господь душу Вашу, с каким усердным и, можно сказать, нетерпеливым желанием мы ожидаем Вашего обещанного нам летом посещения! Будем ждать сей милости Божией и Вашей».

Теперь же, припадая к святительским стопам Вашим, испрашивая всем нам Вашего Архипастырского благословения и вручая всю обитель и всех нас Вашему милостивому расположению и святым молитвам Вашим, счастие имею пребыть

Вашего Преосвященства милостивейшего Архипастыря и Отца покорнейшая и преданнейшая послушница грешная Вера.

б/д [декабрь 1867 г.]

Господи Иисусе Боже мой, помилуй меня грешную!

Преосвященнейший Владыко!

Милостивейший Архипастырь и Отец! Благословите!

И простите, что осмелилась беспокоить Вас моими ничтожными строками! Конечно, теперь Вам не до нас! Но по преданности нашей к Вам желаем знать, каково здоровье Ваше после тяжких и горестных тревог душевных и телесных?! Да укрепит Вас сила Божия, да утешает Вас сладчайшая любовь Его. И да сохранит Он, милосердный, надолго драгоценную жизнь Вашу! Об этом всегда усердно молим Бога! Не оставьте же и Вы нас, осиротелых, любвеобильнейший Владыко и Отец милостивый! Когда Господь возносился на небо, говорил скорбным ученикам своим: «Не оставлю вас, сирых, пошлю вам утешителя иного, Духа моего». Дух святого Владыки[52]52
  19 ноября 1867 года скончался митрополит Московский Филарет (Дроздов).


[Закрыть] нашего вознеслся к Богу, но он неразлучен был и есть с духом Вашим! Будьте же Вы нашим утешением и покровительством, не по нашему недостоинству, но в память святого Отца нашего Владыки Благодетеля нашего! Я надеюсь, Вы знаете к Вам нашу преданность! Когда-нибудь помяните нас в молитвах Ваших, и этим помогите в печали сущим! Вся обитель наша в глубоком унынии, а в моей грешной душе сильная тоска и грусть! От одной мысли, что нет уже Отца и Владыки нашего, ничем не могу заняться. И к Вам, Батюшка Владыко мой, не могу ни об чем, ни об каких делах написать. Позвольте казначее нашей все Вам лично и словесно доложить. Вам известно, что Мария Поливанова была привержена к Владыке, и она почти неутешна. Ежели бы мы увидели Вас, Ангел Божий, облегчилась бы печаль. Но когда можно надеяться такой милости Божией и Вашей? Да будет воля Божия и ваша!

Поручая себя и всех сестр и всю обитель Вашему отеческому расположению и милостивому покровительству, счастие имею пребыть навсегда

Вашего Преосвященства милостивейшего

Архипастыря и Отца

покорнейшая и преданнейшая послушница

Ваша грешная Вера.

Письмо игуменьи Веры (Верховской)

к епископу Полоцкому Савве (Тихомирову)¹⁸⁷

20 декабря 1867 г.

Теперь наступает великий праздник Рождества Христова и потом новый год. Вот я и осмелилась принести Вам от всей души моей и от всей обители усерднейшее поздравление, с усерднейшим желанием Вам здоровья и долголетия. В эти торжественные дни Святая Церковь святыми гимнами своими призывает и небо и землю радоваться. Но, милостивый и любвеобильный Владыко, посудите сами, можно ли радоваться нам, осиротелым?! Угас Светильник наш, закатилось наше светлое и теплое солнышко! Лишились мы милосердного Отца и Покровителя нашего! С помощию Божиею я успела приехать к обедни, после которой совершено было отпевание почившего; после оного, за ужасною теснотою, едва-едва я могла прикоснуться, поцеловать святую ручку Святого Владыки, но как я обрадовалась, узнавши, что по окончании погребения гроб его не закрыли и что днем и ночью допускают всех. В два часа по полуночи я с Магдалиною и с келейницею приехали в Чудов, и в церкви, хоть и много было народа и входящего и выходящего, было просторно и свободно. У Владыки только лицо было покрыто воздухом, а ручки и весь лежал в гробе открыт. Иеромонах читал Евангелие, четыре диакона в черных стихирях стояли над гробом с рипидами, народ во множестве ставил свечи к гробу, точно как к мощам ставят, некоторые служили панихиды, и мы удостоились сие исполнить. До 5-ти часов мы пробыли у гроба нашего Отца и Покровителя и не один раз прикладывались к обеим ручкам его и простились с ним с горячими слезами; ибо в 5-ть часов заблаговестили к ранней обедне, и хлынуло множество народа и ждали прибытия духовенства, и мы поспешили уехать от тесноты. Три часа у гроба Владыки нам показались за три минуты. И горько простились с ним до вечности. Последний же раз я была у него 18-го октября. Милостиво принимал меня, отечески занимался со мною, и сборную книгу, по его резолюции, выдали нам из консистории, в коей он на начале своею рукою подписал 30 руб. В обители нашей глубокое уныние; ежедневные заупокойные обедни, после которых ежедневные панихиды; до сих пор сильная печаль наполняет мою грешную душу.