Текст книги "Монашество Зосимовой пустыни"

Перечисленные выше вещи и портрет увезла в своё время в скит на сохранение мать Евпраксия (духовное чадо арестованного отца Игнатия Лебедева). Но где эти вещи сейчас, неизвестно. Письма старца Зосимы и его прижизненного окружения сохранила монахиня Игнатия¹⁵¹ и, по её благословению, часть писем была подготовлена к публикации А.Л. Бегловым. Летом 2001 года реликвия эта «вернулась в дом свой» – в женскую Зосимову пустынь. Матушка Игнатия, свидетельница и носительница несгибаемого духа верных раб Христовых, стала как бы живой нитью между сёстрами прежней Троице-Одигитриевской Зосимовой пустыни и новыми насельницами возрожденного в 1999 году монастыря.

ПРОШЕНИЕ СЕСТЁР ЗОСИМОВОЙ ПУСТЫНИ 1955 ГОДА ОБ ОТКРЫТИИ ЦЕРКВИ В ИХ ОБИТЕЛИ¹⁵²

Хорошо известно, что бывшие насельники монастырей сохраняли верность Церкви до конца своей жизни и по возможности оберегали свою монастырскую дружбу о Господе, помогали друг другу, чем могли. Не потеряли такого общения друг с другом и зосимовские сёстры. Об этом говорит приведённый ниже документ 1955 года.

С осени 1943 года стали возрождаться церковные общины в Подмосковье. Измученные войной и страданиями люди нашли дорогу к Храму. В Наро-Фоминском районе на 1945 год числилось 4 действующих храма (Афинеево, Петровское-Алабино, Большое Покровское и Большое Свинорье) и 12 недействующих церковных зданий. В учреждённый Правительством «Совет по делам Русской Православной Церкви» стали поступать ходатайства об открытии храмов. Заявления от верующих подавались также на имена Молотова, Хрущева, Булганина. В середине 1950-х годов бывшие насельницы Троице-Одигитриевской Зосимовой пустыни также подавали ходатайство об открытии церкви на территории их родной обители. Однако власти и не намеревались открывать храмы. Секретной инструкцией МК КПСС Мособлисполкому предписывалось на каждое ходатайство отвечать отказом: «В настоящий момент удовлетворить не представляется возможным». Таков ответ получили и зосимовские сёстры.

Следует отметить, что в списке сестёр, подавших прошение в 1955 году, упоминаются имена 15 человек, прошедших арест, ссылки и лагеря в 1930-х годах[95]95
  Фамилии вернувшихся из лагерей и ссылок выделены нами в приведённом ниже списке жирным шрифтом.


[Закрыть].

ПРОШЕНИЕ

М. О. И. Уполномоченному по делам Русской Православной Церкви т. Трушину от сестёр бывшей Зосимовой пустыни

Просим вашего разрешения и ходатайства перед Исполкомом открытия храма при Зосимовой пустыни близ Наро-Фоминска. Храм не разрушен, жилая площадь имеется, хотя она занята инвалидами. Нам только надо один дом под названием похавый(?). В этом тоже нужно ваше ходатайство. Всех сестёр бывших около 40–50 человек. Представляем список сестёр:

1. Надежда Шавырина 2. Елена Шавырина 3. Екатерина Шавырина 4. Мария Кондратова 5. Мария Новикова 6. Александра Софронова 7. Екатерина Мохова 8. Агрипина Новоторова 9. Александра Конова 10. Зинаида Кузнецова 11. Анна Кузнецова 12. Евдокия Широкова 13. Мария Назарова 14. Александра Лесных 15. Матрона Каминская 16. Мария Скрипачева 17. Татьяна Харитонова 18. Матрона Федина 19. Татьяна Конюшенкова 20. Анна Ракетская 21. Ольга Жаркова 22. Надежда Жаркова 23. Александра Михеева 24. Любовь Городничева 25. Ольга Устинова 26. Александра Лустова 27. Екатерина Соловьева 28. Мария Анисимова 29. Мария Мамонтова 30. Ольга Мамонтова [Пелагия?] 31. Елизавета Мамонтова 32. Ефимия Мамонтова 33. Екатерина Кабанова 34. Евдокия Тараканова[96]96
  Около фамилии Таракановой подписано: «умерла в феврале 1955 г.»


[Закрыть] 35. Матрона Гудаванцева[97]97
  По монастырским спискам – Годуванец.


[Закрыть] 36. Анна Сотникова

Подписываемся все

сёстры

Зосимовой пустыни

Адрес, кому сообщить: г. Подольск, проспект Кагановича, д. 194/2, кв. 2. Сотникова А. И.

В правом углу резолюция: «Сообщить заявителю, что удовлетворить их просьбу в настоящее время не представляется возможным. 9/II-55 г.».

СПРАВКА

по ходатайству об открытии бывшего женского монастыря «Зосимова пустынь» Наро-Фоминского района¹⁵³

5-го февраля 1955 года на приём к Уполномоченному Совета по делам Русской Православной Церкви явилась бывшая монашка монастыря «Зосимова пустынь» Шавырина Елена Николаевна, в возрасте 65 лет, проживающая в гор. Подольске по ул. Володарского, дом № 24, которая в настоящее время прислуживает в Троицком соборе гор. Подольска, и подала заявление об открытии этого монастыря, под которым записано 36 человек, именующих себя «сёстрами» бывшего монастыря «Зосимова пустынь» (копия заявления прилагается).

Но так как Шавырина была в отсутствие Уполномоченного Совета, то никаких подробностей о лицах, записанных в заявлении, сведений до 17 февраля не было.

17 февраля текущего года быв. монашка Шавырина вместе с гр. Сотниковой вновь посетила Уполномоченного Совета.

Во время приёма было установлено, что гр. Сотникова Анна Ивановна, в возрасте 65 лет, является пенсионеркой и проживает также в гор. Подольске по улице Кагановича, дом № 194/2, кв. 2, которая в случае открытия монастыря имеет намерение поступить в данный монастырь.

В последующей беседе Шавырина сообщила, что данное заявление было написано ею по просьбе всех записанных под заявлением, с которыми она встретилась последний раз на Сергиев день (20 октября 1954 года) в Троице-Сергиевой Лавре. Далее Шавырина заявила, что все монашки бывшего монастыря «Зосимова пустынь» ежегодно два раза на Сергиев день, т. е. 18 июля и 20 октября, собираются в Троице-Сергиевой Лавре и ведут разговор об открытии этого монастыря.

Где проживает каждая из этих монашек, которых Шавырина записала под заявлением, она не знает, но кое-какие сведения о некоторых она сообщила, как например:

1. Шавырина Надежда доводится ей родной сестрой и проживает вместе с ней в гор. Подольске.

2. Шавырина Екатерина является её двоюродной сестрой и проживает где-то в Калининской [Тверской] области.

3. Кондратьева Мария проживает в гор. Москве.

4. Новикова Мария живёт в Подольске и прислуживает в Троицком соборе.

5. Сафронова Александра живёт в Москве.

6. Мохова Екатерина проживает в селе Новоселово Наро-Фоминского района.

7. Новоторова Агрипина проживает у родственников в поселке Вешняки.

8. Конова Александра – в гор. Александрове Ивановской области.

9. Кузнецовы Зинаида и Анна (две родные сестры) проживают в гор. Москве.

10. Федина Матрона – в Смоленской области.

11. Жарковы Ольга и Надежда (две родные сестры) проживают в Ярославской области.

12. Городничева Любовь – в Загорске.

13. Лустова Александра – в Орловской области.

14. Анисимова Мария – в Наро-Фоминске.

15. Каменская Матрона, Скрипачева Мария, Устинова Ольга – в Москве.

16. Мамонтовы Мария, Ольга, Елизавета и Ефимия (все родные сестры) проживают в гор. Боровске.

17. Где проживают Широкова Евдокия, Назарова Мария, Ракетская Анна, Кабанова Екатерина и Гудаванова Матрона, она не помнит.

18. Лесных Александра, Харитонова Татьяна, Конюшенкова Татьяна, Михеева Александра, Соловьева Екатерина, Тараканова Евдокия в настоящее время умерли.

В бывшем монастыре Зосимова пустынь в настоящее время размещается Дом инвалидов № 6 Мосгорсобеса.

СВИДЕТЕЛЬСТВА О ПРИНЯТИИ МОНАШЕСКОГО ПОСТРИГА ЗОСИМОВСКИМИ СЁСТРАМИ ПО ВОЗВРАЩЕНИИ ИЗ ЛАГЕРЕЙ И ССЫЛОК

Уезжали бывшие зосимовские насельницы и в более дальние селения, чем окрестности Наро-Фоминска. Встречаем воспоминания о них, например, в городе Подольске и в селе Роща около Боровска. Притягивали к себе храмы, не закрывавшиеся в течение советского времени. Удалось выяснить имена некоторых зосимовских сестёр, принявших монашеский постриг после величайших испытаний советских ссылок.

Две родные сестры Надежда и Елена Шавырины приехали в Подольск в конце войны, где-то в 1944 году. В городе ни на один день не прекращались богослужения в Троицком соборе. Можно сказать, в соборе они и «прожили» оставшуюся жизнь, минимально заботясь о тщете мирского бытия. Приехали они уже постриженными в монашество. Большинство из прихожан и не знали их монашеских имён, хотя все считали их монахинями.

Монахиня Нимфодора, в миру Надежда Николаевна Шавырина. Родилась ок. 1878 года, умерла 28 февраля 1960 года в Подольске.

Монахиня Елисавета, в миру Елена Николаевна Шавырина. Родилась ок. 1888 года, умерла в октябре-ноябре 1966 года в Подольске.

Обе сестры пришли в Зосимову пустынь в 1905 году. Об их детстве сохранилось такое предание. В семье их родителей жила какая-то старица, которая предсказала их матери: «Из чрева твоего будут две монахини». Надежда с детства была тихая и скромная. А Елена жила обычной жизнью, имела жениха. Но вдруг в 17 лет неожиданно решила уйти в монастырь. В один день обе сестры и уехали из родимого дома. Их отец (по некоторым сведениям, купец) построил им в Зосимовой пустыни деревянную келию, стоявшую в ряду с другими на северной стороне обители.

В монастыре до 1918 года Надежда занималась рукоделием, а Елена несла послушания на общих работах. Во времена артели, с 1920 по 1928 годы, обе трудились на общих работах, не покинув монастырь до самого его закрытия. Как сложились их судьбы в 30-х годах, никто не знает. Но познали они арест и ссылку (или заключение)[98]98
  По другим свидетельствам, арестована была только Елена.


[Закрыть]. Когда, где и кто их постриг в монашество, осталось неизвестным. После долгих мытарств достигли они своего относительно мирного пристанища под покровом Пресвятой Троицы в Подольске. Где-то в начале 50-х годов съездили сестры в родную, милую им Зосимову пустынь. Келейка их была ещё цела. Но на территории монастыря располагался тогда Инвалидный дом, в храме работал клуб, и они туда не заходили. Именно Елена Шавырина была ходатаем по вышеприведённому прошению об открытии храма в Зосимовой пустыни.

Каждое утро и каждый вечер отправлялись сестры в Троицкий собор на богослужения. До конца 50-х годов мать Елисавета прислуживала в алтаре, и обе они ходили по домам читать псалтирь по усопшим. Но потом стали слишком стары, и в храме стояли чаще всего около канона, брались читать людям помянники, жили подаянием. Церковь и прихожане помогали. Приютила их Христа ради Клавдия Ивановна Короткова¹⁵⁴, жившая в собственном доме по улице Володарской, 24 (дом не сохранился). У сестёр была отдельная комнатка с окошком во двор, площадью порядка 8 кв. метров, в которой стояли две их железные кровати и тумбочка между ними. На этой тумбочке расположено было несколько бумажных иконок. На этой же тумбочке они и ели, обычно очень скудно: пили чай или всухомятку[99]99
  Внучка хозяйки не припоминает, чтобы сестры готовили что-нибудь на кухне.


[Закрыть]. Жили очень замкнуто, выходили только в храм.

По воспоминаниям всех¹⁵⁵, помнивших сестёр, Надежда отличалась смирением и тихостью. Елена была более строптивая, круглолицая, а Надежда – повыше её ростом, худощавая, но к тому времени согбенная (она была старше Елены на 10 лет). Надежда умерла легко, поболев всего несколько дней. На её похороны приезжала их сестра¹⁵⁶. Елена же болела тяжело водянкой: ноги опухли, не могла ходить, спать приходилось сидя, положив лишь голову на подушку. Обеих похоронила Клавдия Ивановна – где-то на городском кладбище Красная Горка, на участке № 3¹⁵⁷. Но найти их могилки пока не удалось.

В 1997 году издательство «Паломник» выпустило в свет книгу «Женская Оптина» про Борисо-Глебский Аносин монастырь. И там среди воспоминаний монахини Анны (Тепляковой) мы нашли такие строки в главе «Ирина Воронежская»: «После закрытия Аносина некоторое время Ирина вместе с певчими инокинями Меланией и Анастасией (ее сестрой) жили в селе Рождественское, где служил отец Досифей¹⁵⁸. Потом они все переехали куда-то по Белорусской дороге. Однако вскоре батюшку арестовали. Сёстры Мелания и Анастасия уехали на родину в Воронеж, а младшая Ирина (она уже была пострижена старцем в мантию с именем Иоанна) переехала на жительство в Калужскую область в село Рощу близ Пафнутиево-Боровского монастыря. Там она прислуживала в храме и жила вместе с монахиней Арефой из женской Зосимовой пустыни до конца своих дней. Я её навещала. Никогда после Аносина мать Иоанна не снимала монашеской одежды. Умерла она в 1980-х годах. Там при церкви её и похоронили. Позже, когда хоронили мать Арефу, я была у неё на могилке».

И мы рванули в Хотьково к матушке Анне (Тепляковой)¹⁵⁹, а потом в Боровск. В Боровске постепенно, в течение лета 1998 года, удалось восстановить краткие биографии трёх монахинь, которые в молодости жили, трудились и молились в монастыре Зосимова пустынь вплоть до закрытия артели. С благодарностью ко всем нашим информаторам¹⁶⁰, жительницам города Боровска и села Роща, воспроизводим их рассказы, добавляющие воспоминания матушки Анны¹⁶¹.

Монахиня Арефа (Моногарова), в миру Мария Антоновна. Родилась в 1898 году, умерла 15 марта 1989 года. В 12 лет её отдали в монастырь, где она несла послушания в шитье, вышивании золотом, стёжке одеял.

Вскоре после закрытия монастыря Мария была сослана на Соловки[100]100
  Об аресте Марии Моногаровой в 1931 году см. выше.


[Закрыть]. Там она шила и стирала. После ссылки в 1930-х годах приехала в Боровск. Случайная её попутчица девушка привела в свой дом в деревне Тимашевой, но мать девушки испугалась: «Что ты мне привела каторжницу!» – и не пустила Марию в дом. Было уже поздно, и та села на крылечке и сказала, что никуда не пойдет и здесь умрёт. Потом хозяйка сжалилась и впустила. Мария устроилась работать нянькой в селе Высоком. Сестра её¹⁶² в то время жила в городе Ливны Воронежской губернии.

Раньше в селе Высоком был Покровский монастырь. В том монастыре начинал свой монашеский путь преподобный Пафнутий Боровский под окормлением ученика св. Сергия Радонежского – преподобного Никиты Боровского. Знаменит монастырь был тем, что во время поста туда «приходила» икона Божией Матери Боголюбивая. Закрыт монастырь был приблизительно в 1926 году. Но один из храмов продолжал действовать ещё около десяти лет или более, и в нём служили два монастырских игумена: отец Лука и отец Пантелеимон. В этом храме Мария начала прислуживать, а затем приняла постриг от игумена Луки, получив имя Арефы. Имя Арефа дано было Марии при постриге, по всей видимости, не случайно: день памяти мученика Арефы совпадает с днём преставления преп. Зосимы (Верховского) 24 октября/6 ноября.

Игумен Лука скончался перед войной; он похоронен на кладбище на Высоком, слева от алтарной части храма. Рядом был похоронен и игумен Пантелеимон. В 1998 году их могил найти не удалось. Церковь Покрова Пресвятой Богородицы на Высоком, деревянная, построенная в XVII–XVIII веках, является «памятником архитектуры и градостроительства», в настоящее время охраняется государством. Службы проводятся только по большим праздникам приезжающим клиром. Сейчас село Высокое вошло в черту города Боровска.

Когда церковь на Высоком закрыли, Мария перешла в храм Рождества Богородицы в селе Роща[101]101
  Здесь же работала Елена Ивановна Нестерова (одна из наших информаторов).


[Закрыть]. Но в этом храме очень мало платили, прожить было невозможно, и мать Арефа стала работать алтарницей в Благовещенском соборе города Боровска. Ходила туда пешком. Во время войны она служила уже в Боровске[102]102
  Одновременно с Екатериной Ивановной Куваевой, регентом хора, и матерью Елены Яковлевны Бездольновой (нашими информаторами).


[Закрыть], вплоть до середины 80-х годов. Елена Яковлевна рассказывала, что после смерти её матери м. Арефа практически заменила её, не упуская из внимания состояние души молодой девушки, ласково но настойчиво не позволяя делать неверных шагов, учила нести свой крест после нерадостного замужества. Часто м. Арефа поясняла совет свой, рассказывая притчу.

Еще до войны м. Арефа как-то познакомилась с монахиней Иоанной, бывшей аносинской послушницей Ириной. Мать Иоанна служила сначала на Роще, а потом псаломщицей в храме Дмитрия Салунского в селе Рябушки, что по другую сторону от Пафнутиевского монастыря. Им кто-то из знакомых оставил по завещанию домик в селе Роща, где они вдвоем и прожили полстолетия. Обе подрабатывали: м. Арефа шила, а м. Иоанна подшивала валенки местным жителям, также стегали одеяла. М. Иоанна хорошо пела и читала. У м. Арефы не было таких ярких данных. Во время совместной жизни м. Арефа была как бы в послушании у м. Иоанны. Надо сказать, что м. Иоанна была старше по постригу. После смерти м. Иоанны в середине 80-х годов м. Арефа перешла на её место в Рябушках (так как этот храм был гораздо ближе к дому, чем Боровск).

Дом на Роще после смерти обеих монахинь продала племянница м. Иоанны, живущая в Воронежской области, совершенно чужим и невоцерковлённым людям. Многое из домашнего обихода монахинь они выбросили (по их собственному признанию). Но домик пока цел – сейчас он имеет номер 23 по улице Горького. Если идти от монастыря вниз, то после поворота на мостике через речушку – седьмой дом справа.

Монахиня Амвросия (Илюшина), в мире Анастасия Борисовна. Родилась в 1893 году, умерла 24 мая 1988 года. По некоторым сведениям, была уроженкой Сухинического уезда Калужской губернии. Другие отмечали то, что до монастыря она жила в Наре. Будучи сиротой, ушла ещё девочкой вместе с подругой в Зосимову пустынь. Там её звали «рыженькой послушницей».

По закрытии монастыря была сослана на север[103]103
  Об аресте Анастасии Илюшиной в 1931 году см. выше.


[Закрыть], работала на строительстве Беломорканала. Часто работали целый день, стоя в воде, – потом до самой смерти у неё болели ноги. Анастасия сумела сберечь в течение всей ссылки маленькую книжечку с акафистом Божией Матери. Рассказывала потом, как прятала её во время обысков: когда осматривали её вещи, она зажимала книжечку в ладони, а когда надо было подойти на личный осмотр, то быстренько прятала в узел своих вещей, пока передвигала его с места на место.

Строительство Беломорско-Балтийского канала началось в конце 1930 года и, несмотря на величайшие трудности, было завершено за 20 месяцев. Для «рабочих и инженеров» был создан специальный лагерь в Медвежьегорске. По воспоминаниям бывшей заключённой ББК ИТЛ, «туда „мобилизовали“ (кроме тысяч рабочих „рук“) лучшие инженерно-технические силы страны. Весь инженерно-технических персонал, начиная от начальника проектно-технического отдела, были зэками с десятилетними сроками. Все тяжёлые работы на строительстве канала, при засилии комаров, выполнялись вручную, без соответствующего оборудования, одежды, питания. А сколько осталось там безвестных могил, вернее, ям, куда сбрасывали тела с биркой на ноге, а чаще и без бирки, – не известно никому. Главными „механизмами“ служили лопата и тачка, а источником энергии – крепкое народное слово»¹⁶³.

После лагеря Анастасия работала в Москве нянечкой и домработницей. Часто приезжала в Рощу к м. Арефе (Моногаровой) в гости. В конце 50-х годов перебралась в Боровск. Служила в Боровском храме. Ютилась сначала в маленькой каморке на колокольне. Но когда похолодало, жить стало негде. Сидит как-то она со своими узлами в скверике – идти некуда. И взяла её к себе Шура Манегина. И Александра Васильевна Манегина, и её муж Михаил Митрофанович были известными в Боровске странноприимцами. Анастасия жила у них и работала по дому, на огороде, ходила за дровами, умела хорошо готовить. Безропотно несла скорбную болезнь свою – варикозное расширение вен. Позднее она стала ходить везде с палочкой.

Постриг Анастасия приняла с именем Амвросия от архимандрита Никандра, служившего в селе Спас-Загорье (за Обнинском). Держала себя м. Амвросия всегда очень скромно. Но было в ней какое-то богодухновение – и многие ходили к ней за советом, поделиться своими печалями. Некоторые становились как бы её воспитанницами или даже ученицами. Именно они и выходили м. Амвросию, когда она в 1981 году лежала в больнице месяца три с переломом шейки бедра (упала, прибираясь в доме перед Пасхой). После больницы внук Шуры Манегиной, очень добрый хороший мальчик Алёша, учил м. Амвросию ходить, подставив свое плечо под мышку больной. Так м. Амвросия стала сама передвигаться вдоль стенок. Выходила во двор с двумя палочками, садилась и пилила ножовкой ветки на дрова. И прожила ещё семь лет в семье Манегиных. Похоронена около Рождественского храма на Роще рядом с могилами м. Иоанны и м. Арефы. Точнее, м. Амвросию похоронили в головах у м. Иоанны, а несколько позднее слева от неё через одну могилку похоронили м. Арефу.

Начиная с 1968 года в храме Рождества Богородицы на Роще стал служить протоиерей Трофим Орлов¹⁶⁴. Именно отец Трофим отпел всех трёх старушек монахинь, которых похоронили около Рождественского храма в Роще (теперь – недалеко от могилы самого отца Трофима). Его вдова Зинаида Сергеевна знала и показала нам могилки монашек и объяснила, которая чья, так как мы застали могилы с поставленными на них крестами, но без надписей¹⁶⁵.

Монахиня Вера (Сахарова), в мире Варвара Григорьевна. Родилась в 1887 году. В Зосимовой пустыни была ткачихою. О своем аресте в 30-х годах никому никогда не рассказывала[104]104
  Об аресте Варвары Сахаровой в 1931 году см. выше.


[Закрыть].

В село Рощу приехала в 1937 году и десять лет проработала няней в семье Пуховых. Эта семья и сейчас живет в Роще на ул. Горького. Потом, с 1947 по 1957 год, Варвара была в няньках у семьи Мищенко. Эта семья выхлопотала ей пенсию. С 1957 года Варвара жила у Шуры Манегиной в Боровске, помогала ей по хозяйству. Когда Варвара ослепла, её взяла к себе жить Елизавета Ивановна Кузнецова, тоже жительница города Боровска. Когда и от кого приняла Варвара постриг с именем Вера, пока неизвестно. Похоронена она на кладбище около храма в селе Высоком, но где точно расположена её могила, пока выяснить не удалось. На старинном кладбище до сих пор хоронят, и часто поверх старых могил. Елизавета Ивановна Кузнецова уже умерла, и уточнить многое из жизни матушки Веры не у кого.

На вопрос, как коротко охарактеризовать наших зосимовских монахинь, Надежда Константиновна Мищенко ответила: «Мать Арефа была строгая, мать Амвросия смиренная, а мать Вера добрая». А главное – все трое не предали свои обеты, устояли перед искушениями страшных времён безбожной власти.

Кто за других молится, за себя молится. Все, не посрамившие в советское время монашества, уклонились от лукавнующих и испытали заповеди Бога своего[105]105
  Ср.: Пс. 118, 115.


[Закрыть].