Текст книги "Поваренная книга анархиста Подземелья"

– Предательство, опять предательство! – разорялся Бода-Бода. – Магия, колдовство! Умрите во имя Грулла!

Он прыгнул, слепо размахивая своими лезвиями над местом, где я только что стоял. Потом развернулся и нацелился на Пончика.

Я как раз этого и ожидал. Кошка метнулась прочь, а Монго яростно завизжал. Катя и я ринулись вперёд. Я отклонился, изо всех сил саданул врага рукавицей и смял мошонку его нижнего торса. Он зарычал. Тело сделалось твёрдым и мощным, словно мешок с гравием.

Босс заорал. Над ним появилась шкала здоровья: показатель упал процентов, наверное, на пять.

Из ниоткуда возникло извещение и повисло на моём интерфейсе:

1,5

Чтó оно означало, я понял, только не понимал, зачем оно оставалось на экране. Мне нужно соблюдать осмотрительность, действуя кулаками. Благодаря магической силе моей рукавицы каждый удачно нанесённый ею удар составлял полтора процента воззвания к богу войны Груллу. Судя по всему, этот Грулл был более полнокровным, едва ли не бессмертным близнецом Дюжего, принца империи Черепов. Вот в чём мы нуждались в самую последнюю очередь.

С громким криком Монго взвился в воздух и обнажил когти. Бода-Бода отреагировал с быстротой молнии: ударил динозавра тупыми концами лезвий и сшиб с копыт. Монго закричал от боли, грузно ударился о землю, и его здоровье упало так, что я встревожился, несмотря на боевой вид зверя.

– Монго!

Пончик метнулась к своему питомцу, а Бода-Бода развернулся, чтобы напасть на меня. Я попробовал ослепить его дымовой завесой, но он оказался умелым бойцом, да и рефлексы у него были ураганные. С победной решимостью челотавр набросился на меня.

Катя рванулась вперёд и рукой парировала наскок. И тут же отшатнулась, не сдержав крика. Я взглянул в её сторону и с ужасом увидел, что часть её руки отлетела прочь и звонко ударилась о землю.

Это только металл. Это не живое тело.

Я прыгнул на противника и врезал четыре раза по его груди.

3,0.

4,5.

6,0.

7,5.

Дерьмо дерьмовое. В описании ничего не говорилось о том, что эффект накапливается. Но был ли у меня выбор? Я стоял прямо перед монстром, слишком близко для удара ногой. Я ударил его шипастыми наколенниками, но силы удара недоставало. Нужен шаг назад.

Пришлось нанести ещё два удара, чтобы высвободиться. При втором ударе я ощутил, что грудь этого ужаса вдавилась. Он уже орал от боли и ярости.

9,0.

10,5.

Только я отступил, как босс изготовился к новой атаке. Края лезвий царапнули меня по лицу. Я вскрикнул, когда три ножа резанули по живому. Рука нижнего торса Бода-Боды захватила моё горло, просто поймала, я не успел вырваться. А потом моё горло сжали уже две руки. Я вскинул голову и увидел, что этот упырь занёс верхнюю правую, чтобы звездануть меня сверху.

И мысленно вызвал Защитную оболочку.

Челотавр завопил, когда его выбросило из зоны защиты, протащило справа от меня, утянуло на лестницу и вышибло на затянутые дымом, горящие развалины, которые недавно были платформой охровой линии.

К сожалению, статическая природа заклинания, оказавшегося столь эффективным, на этот раз сработала против меня. Когда сила заклинания потянула Боду-Боду прочь, две его руки твёрдо, крепко сжимали моё горло. Уволакиваясь, он утянул меня за собой, как собаку на поводке.

Я хрипел, чувствуя, что лечу и вращаюсь в воздухе. Когда мы уже одолели приличное расстояние, хватка моего противника наконец ослабла.

Мы свалились с лестницы. Сначала тело врага смягчило моё падение, но, оказавшись на земле, он подмял меня и нажал на грудь, не давая дышать. Я почувствовал жуткий треск внутри собственного тела.

Извиваясь, челотавр всё ещё двигался вперёд. Я же припал к целебному зелью ещё до того, как ударился о раскалённый докрасна лист металла. Закричав, я отполз в сторону и закричал опять, когда мои переломанные рёбра и рука начали срастаться. Ведь больно, дерьмо же ты святое.

Я повернул голову как раз вовремя, чтобы успеть увидеть, как Бода-Бода полетел с края платформы и втиснулся в проём между третьим и четвёртым вагонами, которые смялись ещё сильнее под новыми ударами и превратились в подобие громоздкого типи[57]57
  Переносное жилище индейцев Великих равнин (предгорного плато на территории США и Канады, расположенного к востоку от Скалистых гор).


[Закрыть], вытянувшегося до потолка туннеля.

Я кое-как поднялся на ноги, а мой противник, явно контуженный, выпрямился во весь рост в переходе между вагонами. Могло показаться, что он стоял в палатке. Его макушка тёрлась о смятые вагоны. Бода-Бода успел потерять свою фуражку машиниста, и теперь была видна его обширная лысина. Показатель его здоровья упал до отметки примерно двадцать процентов. Иисусе, вот живучий же парень.

– Я чувствую у себя в груди, – проговорил он диковинным голосом. – Боги благословили меня.

Цифры «10,5» замигали, и над Бода-Бодой возник хронометр.

Десять секунд. Обратный отсчёт.

Святого же бога я призвал. Оставалось несколько секунд на то, чтобы закончить схватку, иначе мы все погибнем.

– Карл! Карл, мы идём! – прокричала Пончик с верхней ступени лестницы.

«Кошмарная идея», – подумал я и ринулся вперёд. На бегу, перепрыгивая через осколки камня, активировал свой Удар пяткой, подскочил и врезал ногами по нижней груди врага, по солнечному сплетению.

Бода-Бода снова повалился на рельсы, а я тем временем влетел в туннель, словно мешок с молотками.

З-з-з-з-з.

Звук не был громким, я едва слышал его сквозь музыку. Но я его чувствовал. Это ощущение знакомо всякому, кто когда-нибудь стоял вблизи высоковольтных проводов. Физическое ощущение. Смерть, проносящаяся мимо.

Когда пропитанная электричеством туша Боды-Боды обмякла и рухнула на пути, я более чем ощутил, как ток проходит по третьему рельсу. Боль пронизала всё моё тело, как только падение чудовища вызвало короткое замыкание в рельсах. К счастью, заземление отвело заряд. Я отпрыгнул назад, ударился головой о край платформы и почувствовал, что Пончик вцепилась сзади в моё одеяние и тащит меня прочь. Она пустила в ход целебное заклинание, выкрикивая моё имя.

Мир снова замер, и появилось известие:

Победитель!

– Не очень весело было, – буркнул я через минуту, застонал и сел. – Давай попробуем отправить тело в лут так, чтобы не получить удар током, а потом обработаем раны. Мне нужно отдохнуть перед новой развлекухой.

Извещение Админа. Примите поздравления, обходчик. У вас есть спонсор!

Зрители, которые следили за вашими подвигами, теперь увидят рекламу, произведённую вашим спонсором.

Имя спонсора: корпорация «Валтай».

Дополнительные подробности вы найдёте в таблице спонсоров в вашем интерфейсе.

Глава 12

Охровая линия. Станция 149.

– Карл, Карл, у меня теперь двадцать восьмой уровень! И спонсор! – сообщила Пончик, когда я поднялся. Кошка ахнула. – Угадай, что за спонсор! Это Принцесса Д-надия из королевства Призмы! Я люблю её!

Я потряс головой. Ориентация ещё не полностью вернулась. Внизу, под нами, Монго-На-Час осторожно тянул набедренную повязку Бода-Боды, стараясь стащить его с наэлектризованных путей. А нам следовало торопиться. Подойдёт следующий поезд, врежется в хвост этого, и тогда не исключено, что эти два вагона окажутся совершенно расплющенными. К тому же в любом из подходящих поездов могут оказаться новые Боды-Боды. Меньше всего я нуждался в очередной драке с дрянью из этой породы.

– Д-надия? И кто это?

Пончик посмотрела на меня с негодованием.

– Карл, возможно, она сейчас смотрит трансляцию. Попроси у неё прощения!

– Принцесса Д-надия из королевства Призмы, прошу меня простить. Так кто же она всё-таки?

Пончик вздохнула.

– Ты сидел рядом с ней на шоу Китайского Потрошителя. Она саккафианка. Из расы саков. Да что с тобой, Карл?

Я, оказывается, не забыл. Было-то это всего несколько дней назад. Существо со щупальцами вокруг лица. Тогда нам сказали, что её страна, планета, звёздная система, да мало ли что – небольшая, но могущественная. Принцесса Д-надия славится своей откровенностью и, похоже, посвящает всё своё время кочевьям с одного шоу на другое.

Я вспомнил, как она пробовала схватить мою виртуальную руку. Когда империя Черепов непреднамеренно убила Манасу (мозгом которой на самом деле управлял паразит из корпорации «Валтай»), желая уничтожить нас, Д-надия страшно расстроилась.

Итак… Нашими спонсорами оказались две партии, представители которых присутствовали тогда у Потрошителя.

– А у тебя кто? – поинтересовалась Пончик.

– Корпорация «Валтай».

Карл: «Об этих ни слова вслух. „Борант“ с ними на ножах. Это они стараются подгрести под себя систему „Боранта“. Из-за этого и шоу началось тогда, когда началось».

Пончик: «ЕСЛИ ОНИ С „БОРАНТОМ“ ВРАГИ, ТО ПОЧЕМУ „БОРАНТ“ ПОЗВОЛИЛ ИМ СТАТЬ ТВОИМИ СПОНСОРАМИ?»

Карл: «Возможно, у „Боранта“ не было выбора».

Пончик: «ЭТО ОЗНАЧАЕТ, ЧТО ТЫ ПОЛУЧИШЬ ЧТО-ТО РЕАЛЬНО ХОРОШЕЕ?»

Карл: «Я не знаю. Хотел бы надеяться. Возможно, это означает нечто противоположное. Это может означать, что теперь „Борант“ постарается убить меня быстрее. Но за нас тот факт, что пока мы приносим им хорошую прибыль. Нам нужно убедить их, что живые мы стоим дороже, чем мёртвые».

Меньше всего я хотел бы участвовать в межгалактической игре в роли пешки. У меня и так хватало проблем.

– Ты слышал, что говорили о рекламной поддержке от наших спонсоров? – спросила Пончик. – Я надеюсь, у Принцессы Д-надии много разной рекламы. Нет ничего мерзее, чем когда всё крутят и крутят одно и то же объявление. Когда ты уходил и оставлял телевизор на стариковском канале, мне приходилось целыми днями смотреть «Мэтлока»[58]58
  Американский юридический драматический телесериал 1986 – 1995 гг.


[Закрыть], и в каждой рекламной паузе было одно и то же: «Я-упал-не-мог-подняться».

– Когда мы спустимся на пятый этаж, у нас будет другой спонсор. На шестом – опять новый. Так что давай думать о том, как пройти дальше с этого этажа, тогда твоим фанатам разнообразие будет обеспечено.

– Я подумала: надо бы дать фанатам имя. Например, свита Принцессы – как тебе?

Я хмыкнул.

– А если дырки от Пончика?

– Не груби, Карл.

Под нами взорвался один из врéменных Монго: он случайно прикоснулся к листу металла, соединённому с третьим рельсом. Второй авто-Монго зарычал, потянул Боду-Боду сильнее и прислонил труп к стене туннеля. Тогда я отправил тело в лут, получил четыреста девяносто восемь золотых и три предмета: Ключ машиниста охровой линии, бутыль Повышающего градус магического восстановителя волос и карту местности.

Едва я получил карту, как она заполнила мой интерфейс, причём не так, как это бывало обычно. На интерфейсе высветились не ближайшие окрестности, а полная схема охровой линии – со всеми станциями и текущим местонахождением поездов.

– Ух-ху! – воскликнул я, настроив масштаб карты и принявшись за её изучение. Линия открывалась на станции одиннадцать и заканчивалась на четыреста тридцать пятой. – Вот это карта так карта. Тут на порядок больше, чем нам доставалось до сих пор.

Вся эта железнодорожная линия представляла собой волнистую черту. Движение поездов на ней продолжалось. В поездах нам были видны все точки, как белые (кондукторы, машинисты), так и красные (Дзикининки – упыри-гули и другие монстры). Я так и не увидел голубых точек – наших товарищей-обходчиков. Последний поезд, прошедший через станцию сто сорок девять, тот, который я пометил косым крестом, по всей видимости, продолжал свой путь по свободной колее. И приближался к станции номер сто шестьдесят. За тем поездом, который мы сокрушили, образовалась пробка.

Если и существовала «команда перехвата», об отправке которой говорил Бода-Бода, никаких её признаков я не видел.

Зато на путях наблюдалось кое-что не совсем обыкновенное. Так как сто пятьдесят первая станция была пересадочная, то после неё, на сто пятьдесят второй, были монстры. На путях возле этой, как и у сто пятьдесят третьей, и у сто пятьдесят четвёртой. Монстры – прямо на путях. Я видел, как один моб – некая штука под названием Сука-утка – ударился об электрифицированный рельс и обратился косым крестом. В ту же минуту появились и другие монстры.

Они спрыгивают на пути и движутся пешком к станции сто пятьдесят пять.

Поезда перестали подъезжать, и их больше никто не ждал. Теперь перемещение чудищ должно было существенно замедлиться. Не одна миля отделяла каждую станцию от соседней. За нашими спинами тоже должна была вот-вот начаться движуха. Красные точки монстров двигались позади нас между пострадавшими вагонами, хотя мне показалось, что у них не было шансов перебраться через обломки поездов. Тем же, кто шёл впереди нас, предстоял отнюдь не близкий путь. Расстояния между станциями были большими, в особенности впереди нас.

Первые станции располагались значительно ближе, от одной до другой дойти можно было без труда. Так, станции с одиннадцатой по семьдесят вторую разделяли расстояния примерно в один городской квартал. Такое расстояние мы смогли бы пройти за несколько часов, если бы нас ничто не задержало. Это было полезно узнать. Для сравнения: трёхсотую станцию отделяли от триста первой сорок или пятьдесят миль.

Поднявшись по лестнице, мы нашли наверху Катю; она сидела на земле и беззвучно плакала. К ней вернулся её нормальный облик. Левой рукой она массировала правую. Я заметил, что она поднялась на двадцать четвёртый уровень. Я сам оставался на двадцать девятом.

– Вы в порядке? – спросил я, приблизившись к ней.

Она указала кивком на лежавшую рядом с ней груду металла. Это был кусок панциря, сброшенный Бода-Бодой, когда Катя кинулась защищать меня.

Она подняла правую руку, которая выглядела здоровой, неповреждённой. Но вдруг ладонь на моих глазах изменилась: исчезли четыре пальца.

– Он отрубил мне пальцы. Когда я себя вылечила, они не вернулись.

– Нет, – выдохнул я и опустился на землю около неё. – Как жаль. Я думал, это только часть вашей амуниции. Мы бы возвратились скорее, если бы знали, что вы пострадали.

Катя всхлипнула.

– Глупости. Я могу сделать себе пальцы из других частей себя. Он даже не совсем отрубил их. Я как глина. Потеряла кусочек плоти, не больше. Мне пришлось снять кольцо с раненого пальца и надеть на один из новых. Но всё-таки части меня нет. Я теряю себя.

– Неправда. – Я осторожно прикоснулся к её лбу. – Вот видите? Настоящая Катя здесь. Отрезать можно хоть всё остальное, но вы остаётесь собой. Не дайте им вас сломать. Что бы они ни делали. Хорошо?

Она поднялась.

– Ну да.

Судя по голосу, я не убедил её. Она по-прежнему сжимала и разжимала кулак. Потом вздохнула и как будто начала успокаиваться.

Нужно было добыть для Кати новое защитное снаряжение. Много снаряжения. Её класс и раса в сочетании давали ей возможность быть идеальным орудием, но мы не использовали это преимущество. Меня беспокоила возможная реакция Кати на предложение полностью заковать её в металлические латы, но это было необходимо. Ей нужно состоять на девяносто процентов из металла и на десять – из плоти, и никоим образом не наоборот.

– Вы когда-нибудь пробовали фо[59]59
  Фо (пхо) – вьетнамский суп-лапша с кусочками мяса или рыбы.


[Закрыть]? – спросил я, указывая на зону безопасности на карте. Получив доступ к карте, я мог отслеживать перемещения монстров-боссов. Сейчас никто из них вроде не направлялся в нашу сторону. – Передохнём немного, а потом пересядем на пурпурную линию и остаток дня проведём там.

Когда мы двинулись дальше, Пончик спросила Катю:

– А у тебя спонсор есть? Мой спонсор – прекрасная и ужасная Принцесса Д-надия из Призмы. Карлу досталась корпорация «Валтай».

– У меня тоже есть, – сказала Катя, когда мы заходили в зону безопасности. – И тоже принцесса. В сообщении говорилось: принцесса Громада из империи Черепов.

– Хотела бы я знать, кто такая эта принцесса, – добавила она, когда мы принялись за суп.

Катя достала схему Мордекая и теперь наносила на неё новые данные по охровой линии, а также сведения, которыми её снабдили «Дочери». Пончик в это время нежилась в душе в подвале, а Монго остался с нами. Он сверлил меня взглядом, пока я не бросил ему кусок мяса.

– Я от неё пока ничего не получила. А вам прислали что-нибудь?

– Тоже нет.

Я подозревал, что это за принцесса. Зев однажды упомянула о ней, хотя и не называла имени. Империей Черепов правил король Раст. Дюжий был кронпринцем, Маэстро – вторым в линии наследования. Потом «Валтай» низложил его и вскоре убил в отместку за покушение, в которой вместо меня погибла Манаса. Зев тогда сказала, что если Дюжего король тоже отстранит, то наследницей станет его сестра. Я понял, что это и была принцесса Громада. Но стала ли она первой наследницей? Действительно ли отстранён принц Дюжий?

– Хекла говорит, что её спонсирует какая-то межзвёздная ферма или что-то в этом роде. Их зрителям, наверное, показывают рекламу космических гамбургеров.

Я вздохнул. Вкус этого фо заставил меня подумать о собачьем дерьме. Бопка, управлявший этим заведением, старался как мог, но было ясно, что своего дела он не знал. Я отодвинул свою миску на край стола. Монго немедленно обрадовался и ткнулся в неё головой.

– Посмотрите, я вычислила кое-что, – снова заговорила Катя, пододвигая ко мне огромный лист. – Наша следующая задача – как можно скорее увидеть, что нас ждёт в конце линии, правильно? Если мы попадём сюда (она отметила точку на схеме) и переберёмся на другую линию, то попадём на некий поезд «Расчленение лимитед». По словам вашего друга Баутисты, он тоже останавливается здесь. «Кошмарный экспресс» – в двух станциях отсюда, на лиловой линии. А так как он проходит весь путь до четыреста тридцать шестой, то есть на один прогон дальше конца линии, мы сможем доехать на нём дотуда и увидеть, что там. Если мы поступим так, то истратим сколько-то часов, а не дней.

Я тупо уставился на неё.

– Не понимаю, что вы мне сейчас сказали, но верю вам.

Катя пожала плечами.

– Не представляете, что значит ездить в токийском метро, когда вы знаете только исландский язык, немецкий, русский и английский. Я была в Токио лишь один раз, в детстве. И это был ужас. Всё намного проще, когда есть карта.

Я посмотрел на её карту, и голова закружилась от путаницы линий. Я перевёл взгляд на самостоятельно вычерченную схему. Там толку было больше.

– Плохо, что мы не знаем, безопасны ли эти именованные поезда, такие как «Кошмарный экспресс» и «Расчленение лимитед».

– Небезопасны, конечно, – сказала Катя.

Она только сейчас заметила, что Монго уже тянется и к её миске с забытым фо, и пододвинула еду к нему. Он радостно взвизгнул и принялся шумно лакать.

– Ты вовремя, – сказал я Пончику, когда кошка поднялась к нам, отмытая и сверкающая.

– Ящик босса – хрень, – заявила она. – Я получила только пару целебных заклинаний и комплект ловушек с отравленными копьями.

– Жуть какая, – буркнул я.

– Так какие у нас планы? – осведомилась кошка.

Я взглянул на Катю.

– Командуйте.

* * *

Табличка на станции извещала нас, что поезд «Расчленение Лимитед» прибывает раз в сорок восемь минут. Когда приходил последний поезд мы не знали, поэтому нам оставалось только ждать. Петля на этой линии была короткой, поэтому нужно было выходить на ближайшей станции. Движение поезда по всей петле занимало сорок восемь минут, и я прикинул, что на следующей станции пересадки мы окажемся минут через пятнадцать или двадцать. Вроде бы чересчур быстро, однако, когда я взглянул на пути, то понял, в чём тут дело.

Станция «Кошмарного экспресса» была вдвое длиннее обычных. И туннель был больше. А у этого поезда – не так. Платформа оказалась заметно меньше других. Высота туннеля как будто такая же, как на цветных линиях. Колея широкая. С обеих сторон платформы были установлены двойные металлические ограждения. Монорельсовый поезд на магнитной подушке. У нас в Сиэтле было нечто подобное. Правда, эта конструкция имела более футуристический вид.

Пока мы ждали, Пончик практиковалась со своим заклинанием Дыра. Я наконец сумел убедить её в том, что это вовсе не бесполезная игрушка. Кошка даже добралась до второго уровня, то есть могла проделывать дырки глубиной в пять сантиметров. (Собственно говоря, глубина дыр составляла шесть сантиметров, то есть один уровень соответствовал трём сантиметрам или двум целым трём десятым дюйма. В Подземелье использовалась метрическая система мер, но я никак не мог избавиться от привычки к английской системе. В работе мне постоянно приходилось иметь дело с единицами измерения, и я привык переводить их из одной системы в другую в уме. У меня имелась и таблица перевода мер, наклеенная на ящик для инструментов.) В общем, второй уровень Дыры был достаточен для того, чтобы вскрывать большинство небронированных дверей. Пончик могла запускать и отключать заклинание по желанию. Пока ей по силам были углубления диаметром со стандартную крышку люка, которые существовали около пяти минут, хотя можно было снять действие заклинания и раньше.

Под моим взглядом она проделала отверстие в станционном информационном табло и заставила Монго просунуть в него голову и щёлкнуть зубами. В этом состоял боевой приём, который мы назвали сюрпризом номер один. Когда с этим было покончено, Пончик отключила дырку, и информационное табло приняло прежний вид, без следов повреждения.

– Карл, это самое чудесное заклинание в мире. Я должна тренировать и тренировать его.

– Работай, конечно.

Пока кошка практиковалась, я вышел на связь с Элли и Имани.

Карл: «Приветствую, друзья. Вы свободны?»

Элли: «К вашим услугам. Я уже начинала беспокоиться. Недисциплинированный мальчик».

Некоторое время у меня ушло на рассказ о заключениях, к которым мы пришли.

Имани: «Карл, теперь нам придётся прекратить останавливать поезда до тех пор, пока у нас не будет чёткого плана ухода отсюда. Если ты остановишь поезд, а за тобой на линии будут другие обходчики, они могут оказаться в ловушке из-за тебя. А это плохой исход. Хуже, чем ты можешь подумать».

Карл: «А вас что заставило прекратить изыскания?»

Элли: «Лекарства. Эта Леди Осьминог подсадила всех наших на опиаты. Обезболивающие. Повышающие градус витаминные инъекции. Называются-то инъекциями, но их надо пить».

Дальше Имани рассказала об их с Элли открытиях.

После каждой пятой остановки (номер, оканчивающийся пятёркой или нулём) начиналась сеть туннелей. Все монстры, севшие в поезд на предыдущих остановках, выходили, разбивались на группы в соответствии с расами и расходились по туннелям. Каждый переход заканчивался дверью, в которой имелась щель. За дверью находился монстр, именуемый Пука[60]60
  В кельтском фольклоре – ловкий оборотень. Может причинять мелкие неприятности, но в целом доброжелателен к человеку.


[Закрыть]. Имани описала Пук как покрытых мехом существ, похожих на гоблинов. Они – боссы местности. Каждый Пука обладает множеством сосудов для зелий. Он протягивает сосуд каждому монстру через щель в двери, монстр с сосудом проходит через вращающуюся в одном направлении дверь и попадает на станцию, с которой отправился.

По-видимому, зелья обладают мощными седативными свойствами и вызывают зависимость. Определённые зелья предназначаются определённым расам. Из-за приверженности к этим зельям монстры, которым случается проехать нужную станцию, впадают в панику. Каждому монстру полагается принимать только один сосуд за один раз, и приносимый зельем кайф длится ограниченное время.

Имани сказала, что наркотическое действие, насколько она могла судить, начинается только после прохода через портал. Монстр получает сосуд, минует портал, принимает зелье, а когда действие наркотика ослабевает, он возвращается на станцию, чтобы принять новую порцию.

Имани: «В описании сосудов сказано, что если моб не получает вовремя полагающуюся ему порцию, то с ним что-то происходит. Мобы изменяются физически. С ними происходит что-то вроде того, что происходило с Пёстрыми личинками, но здесь изменения грозят всем мобам, находящимся на этом этаже. Поэтому каждый раз, когда мы нарушаем регулярное движение поездов, монстры лишаются своих сосудов, и у них происходит цепная реакция».

Карл: «А что Кракарен?»

Имани: «Она и производит препараты. Я догадываюсь, что так как каждый сосуд предназначается представителю определённой расы, изготавливают зелья на разных станциях разные Кракарен, боссы разных местностей. Я не уверена, что мы в состоянии противостоять Кракарен, поэтому увела свою команду».

Элли: «Мы не могли её уговорить. Чересчур она робкая, наша Имани. А я бы всех льдом закидала».

Имани: «Монстры Пука превращаются в гигантских козлов, когда на них нападают. Так что если встретите кого-то из них, держите ухо востро. Серьёзные создания».

Мы договорились, что скоро снова увидимся в клубе «Десперадо», чтобы Имани и Элли сделали себе копию карты. Постоянно прибегать к чату стало утомительно. Женщины пожелали нам удачи на «Расчленении лимитед».

– Я не понимаю, в чём смысл всего этого, – пожаловалась Катя, когда я пересказал им с Пончиком новости друзей.

– У меня есть предположение, – сказал я. – Мордекай говорил, что неигровые персонажи и монстры запускаются в игру каждый раз с новыми воспоминаниями. Ведь так? Но при этом они остаются независимыми действующими лицами. Не то что безмозглые мобы, каких мы встречаем в реальных видеоиграх. Заставить одного или двух мобов сделать то-то и то-то, пожалуй, не очень трудно. А вот управлять целой группой, думаю, не так просто, как сказать об этом. Эти живут своими эмоциями, стремлениями, живут своей жизнью. Чтобы что-то сделать, они должны этого захотеть. Хозяева шоу придумали этот этаж с поездами, но они хотят, чтобы монстры садились и выходили через каждые пять станций. И тут начинаются трудности. Им требуется универсальный способ вызывать нужные им действия. Почему бы не приучать к наркотикам всех? Так монстры становятся покладистыми и петляют по одним и тем же маршрутам. Ведут себя предсказуемо.

– Что же, хозяева набили целый этаж монстрами и развивают у них зависимость от препаратов? – усомнилась Катя. – Как-то это… сложно.

Я хмыкнул.

– Так ведь всё происходящее безумно. Задумана идеальная, самодостаточная экосистема. Такая, которая могла бы надёжно существовать хоть какое-то время. Я не знаю, когда эта публика питается, спит, что там ещё. Но этаж предназначен для того, чтобы люди не могли мешать системе. Имани говорит, что монстры меняются, если не получают наркотик. Боюсь, скоро мы сами увидим, что она имеет в виду. Поезд идёт. Приготовились.

Поезд въехал на станцию почти бесшумно. Гладкий белый первый вагон имел обтекаемую форму, идеальную с точки зрения аэродинамики. За ним следовали всего два вагона. Кабина машиниста была застеклена со всех сторон, как башня «Боинга Б-17»[61]61
  Легендарный американский тяжёлый бомбардировщик «Летающая крепость», участвовавший в боях над всеми театрами военных действий Второй мировой войны.


[Закрыть] Сквозь стекло был виден и сам машинист.

Оригинальное это было создание. Мрачный жнец[62]62
  Традиционное олицетворение смерти в культурах разных народов.


[Закрыть] в пончо и маске – такова была моя первая мысль.

Он увидел нас на платформе в то же мгновение, когда мы разглядели его. Хотя материальных глаз у него не было, я чувствовал на себе его взгляд, когда поезд замедлял ход.

В отличие от цветных линий, здесь вход в головной вагон не был блокирован. Я вдруг осознал, что этот вход был единственным на весь поезд; находился он возле места машиниста. Похоже, что этот машинист был единственным живым существом в поезде, во всяком случае, в первом вагоне. Он помещался не в огороженном отсеке, а просто в затемненной зоне. Перед ним находилась приборная доска, как перед водителем обыкновенного автобуса. Он устроился на низком надувном сиденье. Стеклянная передняя секция вагона была устроена таким образом, что во время движения машинист мог смотреть вниз и наблюдать за уходящими назад рельсами.

– Пожалуйста, нет. Пожалуйста, не входите, – проговорил он, когда дверь с шипением отползла вбок. – Пожалуйста. Найдите другой путь. Мы закрыты для обходчиков.

– О, мы вам не причиним вреда, – ответила Пончик и легко запрыгнула в кабину. За ней последовал Монго, затем вошла Катя, и я – последним. – Пока вы не попробуете причинить вред нам.

– Что за чертовщина? – пробормотал я, пробираясь внутрь.

Вагон был ýже нормального, и сидений в нём не было. Он выглядел как открытое пространство, может быть, как товарный вагон. Заканчивался он отодвигающейся дверью, которая вела в следующий вагон.

Каждый квадратный дюйм пола покрывали пятна засохшей крови. Ударил в нос смертный запах гнили.

– Как отвратительно здесь, – проворчала Пончик, забралась ко мне на плечо и тут же принялась вылизывать лапу. – Я только что была в душе!

– Пожалуйста. Ещё не поздно, – продолжал молить машинист. – Сейчас же уйдите.

Я повернулся так, чтобы рассмотреть его. Болезненно бледная фигура, полностью голая, если не считать фуражки машиниста. То, что я сначала принял за пончо, на самом деле было просто плотью какой-то неподходящей формы. У машиниста не было мышц, всё тело выглядело неопределённым. Отливающая зеленью плоть свисала, как свисала бы с маленькой кровати слишком большая простыня. Когда он говорил, нижняя губа свисала ниже челюсти, и слова звучали из ноздрей. Нос вроде бы казался крючковатым, но свешивался на сторону. Выглядело так, словно к лицу приклеился использованный презерватив. Глаза ввалились, открывая жёлтые кости. Клочья чёрных волос прилипли к голове.

Левий[63]63
  Имя родоначальника одного из 12 колен израилевых, третьего сына библейского патриарха Иакова. Это имя носил и евангелист апостол Матфей.


[Закрыть] Седьмой. Симбионты[64]64
  Живые существа, могущие существовать только в симбиозе.


[Закрыть] – Тролль Мясоносный и Хобгоблин-скелетик. Уровень 7

В сущности, это два создания. Только в сочетании они обладают разумом и даром речи. Скелетик – это привычный вам оживший скелет, ничего особенного. В данном случае – скелет хобгоблина, один из тех немногих монстров, которые более приятны для глаза, когда они в виде скелетов.

Среди всех заклинаний боевых магов, с которыми солдаты имеют дело во время жестоких массовых сражений, которые ещё случатся на девятом этаже, заклинание «С тобою ещё не покончено» – одно из самых устрашающих. Павшие воины – в данном примере это Душегуб Тролль – обречены заклинанием, и плоть их буквально сползает с тела. Эта пустая кожа становится разумным миньоном, именуемым Мясоносный. Мясоносных часто бросают на полях битв, на земле врагов и в их траншеях. У Мясоносных одна цель: найти новый набор костей.

Отыскав жертву, шкура разворачивается и прыгает, накрывает тело, душит его и растапливает. После смерти остатки жертвы сгорают, и Мясоносный прибегает к единственному заклинанию, что ему ведомо. Заклинанию «Костяк», которое оживляет оставшийся скелет.

То, что формируется в результате, более не миньон начального мага. И он не есть немёртвый. Он нов для мира, часто бывает растерян и испуган. И слаб. Симбионта чрезвычайно легко убить.

Проходит несколько часов, и новый Симбионт становится цельным. Это двуединство готово стать жертвой других Мясоносных, которых, говорят, влекут новые кости их недавних половин. Если Мясоносный убивает Симбионта, то новое существо становится умнее и сильнее прежнего.

Ходят рассказы о часто воспроизводящихся Симбионтах. После множества воспроизводств, как утверждают слухи, они многократно усиливаются. И вот же он, такой славный пустячок. Вот он, Левий Седьмой. Этот квест запускался шесть раз со времени открытия этажа.