Текст книги "Поваренная книга анархиста Подземелья"

Глава 22

– Похоже, что орда гулей задержана на какое-то время на станции семьдесят пять, – проинформировала нас Хекла.

Все мы стояли и смотрели, как Катя формирует себя перед вагоном состава подземки. Я нервозно следил за третьим рельсом, оказавшимся всего в девяти дюймах от нижнего левого угла Кати, приобретавшей вид плуга. Дизайн она разработала сама, консультируясь со мной и с одной из Дочерей, архитектором. Я порекомендовал ей поместить недавно приобретённый слой резины между собой и передней частью паровоза, а также сделать резиновое покрытие для нижнего левого угла, которое не допустит – теоретически – замыкания электрической цепи, если она всё-таки прикоснётся к третьему рельсу. Однако меньше всего нам хотелось испытывать получившуюся конструкцию – защитит или не защитит.

– Но гули неуклонно прибывают, – продолжала Хекла. – Они уже просочились через имеющийся барьер и сейчас быстро приближаются к нам вдоль рельсов. На путях уже сотни трупов. Как правило, они избегают электрифицированной линии, но прикосновения всё-таки случаются, настолько их много. Кто-то прикасается к проводящему рельсу и убивает всех, кто оказывается в непосредственной близости от него. На путях накапливаются горы трупов.

Локомотив поезда багряной линии был таким же, как у большинства поездов подземки. Его передняя поверхность представляла собой сплошное окно. Панель управления была проста, особенно по сравнению с тем, с чем я познакомился на «Кошмарном». Длинная рукоять переключателя дроссельной заслонки да аварийный ручной тормоз плюс несколько лампочек, отмечающих наличие электрических контактов и состояние сцепления вагонов. Я бегло осмотрел второй вагон-локомотив, присоединённый к хвосту состава. Там был предусмотрен подчинённый режим, при котором электричество подавалось к механизму даже в том случае, когда поезд был развёрнут неправильно. Система работала более эффективно, если бы второй локомотив располагался сразу за первым, но и имеющаяся схема обеспечивала вполне удовлетворительную тягу.

Пока не случится неприятность.

Стандартный «метельник» представляет собой простой металлический щит, укреплённый на передней части головного вагона; он предназначается для удаления габаритного мусора с путей. И он вполне успешно удалил бы отдельные трупы, оказавшиеся на рельсах там и сям, но в нашей ситуации было очевидно, что требуется значительно более солидная конструкция.

После не очень продолжительного обсуждения мы сошлись на том, что традиционный клиновидный метельник нас не устроит. Кате предстояло соорудить приспособление, которое сочетало бы радиатор автомобиля с ковшом бульдозера.

– Принцип действия плуга очень прост, – сказал я. – Трудность в том, что туннель узкий, и сбрасывать посторонние предметы просто некуда. Здесь ситуация не та, что на линии «Кошмарного», где между поездом и стенами туннеля есть неширокий, но всё-таки промежуток. Если бы не теснота, мы бы управились и с клиновидной конструкцией. Но такая труба забьётся так же неизбежно, как и канализационная.

– Задача, – согласилась Хекла.

– Поэтому мы разработали модель «шашлык».

– Катя, – заговорил я, желая обратиться к ней по-человечески и при этом не различая, где находится её голова, – расширьте ещё чуть-чуть нижнюю часть черпака. Вот так. Чёрт, было бы у меня время, я бы надстроил вас вагонными колёсами. Очень постарайтесь не зацепиться за землю. Если чиркнете по земле, то сорвётесь с вагона. Будет плохо.

Катя: «Я знаю, Карл. Я прицеплена сверху».

Окна в головном вагоне подземки были вышиблены, и Катя могла просачиваться внутрь. Там и оказалась бóльшая часть её плотской составляющей, хотя в целом дизайн не внушал мне полного доверия. В нашей группе не было ни одного инженера, и это не могло не сказаться. Катя выстроила из себя подобие складного анкера и прикрепила это сооружение к плоской передней стенке вагона. В итоге вертикальный стержень, который и был собственно Катей, оказался больше оконной дыры. По ширине он точно вписывался в туннель. Я надеялся, что конструкция сработает, но опасался, что если совок загребёт слишком много вещества, то его вес стащит Катю с носа вагона. А она – уже своим весом – стащит и всю переднюю стенку. Я пристроил между ней и корпусом вагона сверху и снизу спортивные маты, чтобы ей было удобнее висеть, а также ради изоляции – в интересах не только самой Кати, но и всех, кто находился в вагоне. Всё это пойдёт коту под хвост, если ковш наберёт слишком большой вес. Если анкер отвалится, Катя грохнется на рельсы, распластается, поезд расколет её, и она, как и пассажиры вагона, разлетятся кусками к стенам туннеля.

После того как совок был сформирован, настал черёд шипов. Множество толстых, острых металлических штырей выдвинулись из поверхности совка, словно актинии или Уличные сорванцы с третьего этажа. Мы расположили их в основном на уровне груди и несколько выше. Игра в орлянку. Мы ожидали, что шипы будут ломаться при ударе о панцири или мобов-гулей с крепкими шкурами. Но когда скорость поезда увеличивалась, телосложение Кати вырастало, так что для нас было жизненно важно не сбрасывать скорость. Когда моб насаживался на штырь или попадал в совок, Катя начинала процесс перетаскивания тела в инвентарь. Получалось это лишь при том условии, что монстр был безоговорочно мёртв, поэтому Пончик и Хекла стояли у окон и (аккуратно!) стреляли во всё, что оказывалось на шипе или в совке.

Мы рассчитывали, что при наличии шипов мобы будут умирать быстрее, особенно если поезд разовьёт самую высокую скорость, на какую он, по словам Ивы, способен.

Наконец Катя закончила самоформирование. Я поразился огромному объёму, который заняло её тело. Но в то же время эта огромность и беспокоила меня, так как чем шире Катя делалась, тем тоньше становилась металлическая пластина, ослаблялись сочленения. Она буквально расплющивалась. Пара глаз и рот всасывались в поверхность. Я хотел развернуть её лицом внутрь вагона, но она всё ещё не доверяла своей способности образовывать дополнительные глаза.

– Последняя возможность отступить, – проговорил я, когда мы забирались в вагон.

Катя не ответила.

Пространство здесь было не в пример просторнее, чем кабина «Кошмарного». Теперь мы были обладателями целого вагона с прицепом. Вагон был рассчитан на машиниста-челотавра. Ива заняла правую сторону у панели управления. Хекла, готовая стрелять из арбалета в разбитое окно, – место рядом. Я и Пончик расположились у левого борта. Тело Кати заползло в оба окна и сформировало толстую металлическую пластину, закрепившую всю её массу на передней части вагона. Если бы не цвет человеческого тела, она выглядела бы неотъемлемой частью вагона. Я дотронулся до неё, даже не сознавая этого, и почувствовал её сердцебиение, быстрое как у зайчонка. До этой секунды я и не догадывался, что у неё вообще есть сердце. И я поспешно убрал руку.

Катя: «Щекотно».

Впереди нас оказалась ещё одна из дочерей. Фейри Глициния двадцать пятого уровня по имени Сильфа[112]112
  Сильфы – духи воздуха в средневековой мифологии.


[Закрыть]. Целитель. Оставалось надеяться, что её целительство окажется эффективнее того змеиного масла[113]113
  Старинное средство народной медицины, которое производилось путём варки змей в воде или масле. Термин чаще употребляется в переносном значении: мошеннические, вводящие в заблуждение рекламные или маркетинговые приёмы или снадобья.


[Закрыть], которое называли этим словом в реальном мире. Пухлая женщина на вид лет пятидесяти, размером примерно в половину Пончика. Она тихо зависла в воздухе.

– Полный вперёд, – сказала Ива и двинула рычаг вперёд.

Я в первый раз услышал голос коброголовой женщины. И слегка растерялся из-за того, насколько нормальным он мне показался. И маленький язычок скользнул между губ.

– Позволил бы ты мне выпустить Монго, – попросила меня Пончик. – Ему бы так понравилось…

– Сейчас это опасно для него, – возразил я. – Я совершенно уверен, что скоро нам понадобится его помощь. К тому же он немедленно достанет в воздухе эту феерическую леди.

– Неправда, Карл. Он за минуту привязывается. А как привыкнет, так уже любит навек.

Да, тоже сложность. Я хотел держать Монго подальше от «Дочерей». В любую минуту могло произойти что-то непредвиденное, и не в наших интересах, если Монго в какой-нибудь решительный момент выйдет из боя, чтобы Хекла почесала ему брюшко.

Целительница Сильфа нервировала меня. Я никогда не дрался вместе с ней и оттого не доверял. Я держал наготове восемь свитков с целительными заклинаниями, у Пончика таких было шесть.

У меня засосало под ложечкой, когда поезд стал набирать ход, поршнем пронизывая туннель. Жалкая лампочка над головой не шла ни в какое сравнение с ярким светом в кабине «Кошмарного».

– Пончик.

– Готово.

Кошка исполнила ещё не отданную команду. Она активировала Факел, направив его свет вперёд. Туннель осветился, и мы увидели неотделанные каменные стены.

На карте появились красные точки, три штуки. Я не успел выкрикнуть предупреждение, как поезд перемолол их. Без толчка, без шлепка. Только маленькие струйки крови попали на щёки Хеклы и Ивы. Я подавил смех. Даже тел не осталось. Как будто майский жук ударился о ветровое стекло автомобиля. От мобов остались только лужицы, а поезд продолжал набирать ход.

Катя: «Я приобрела опыт за этот наезд».

Карл: «Вам больно?»

Катя: «Как укус пчелы. Терпимо. На один шип накололась голова, я перенесла её в инвентарь. И кровь. Теперь я могу перемещать в инвентарь и жидкость, если она попадает в совок. И появилась новая категория: „Крупная фигня“».

Мой мозг принялся лихорадочно перерабатывать последствия этого новшества и открывающиеся возможности.

– Подъезжаем к семьдесят второй, – возвестила Ива.

С этой станции выползали в свои странствия гули.

– Быстрее! – скомандовала Хекла. – Скорость!

Ей уже приходилось кричать. В разбитых окнах вагона подземки свистел ветер.

Катя: «Ха-а! Я получила фанатский ящик! Больше всего новых последователей за тридцать часов. Не могу поверить».

Пончик: «ПОЗДРАВЛЯЮ!»

Не обязательно это было хорошо. Но вслух я сомнений не высказал. Только сглотнул, видя, как стена красных точек устремилась на нас, как ракеты, пикирующие на цели.

Гули стекали с платформы непрекращающимся потоком. Большинство устремлялось вдоль путей, но некоторые поворачивали в нашу сторону. По большей части они держались правой сторону туннеля. И бежали, резво бежали. Пугающе резво. Я увидел кучу косых крестов в том месте, где гули поджарились на третьем рельсе. Я боялся, что их трупы сохранились достаточно хорошо, чтобы представлять опасность для Кати в случае, если она их коснётся. Только бы не подвела изоляция.

– Проскочили, – произнёс я, поздравляя себя.

* * *

– Иисусе…

Я поднял руку, защищаясь от кровавой струи. Слизь, осколки костей, шерсть летели в вагон, как будто нас поливал ими пожарный шланг. Сотни микроударов сыпались на меня, причиняя небольшой ущерб. Вагон трясся, но не сбавлял скорость, когда мы продирались через вопящую массу гулей. Мы резали их тела так, как если бы сами были какой-то адской молотилкой.

– Катя! – прокричал я, и в рот мне набились ошмётки окровавленных внутренностей.

Она была невредима, но без сознания. Индикатор её здоровья показывал пять процентов и продолжал сползать. Я дотронулся до её плотской части и ощутил электрический разряд. Она получила откуда-то удар. Вероятно, часть тела гуля вклинилась между ней и железнодорожным полотном.

– Быстрее! – крикнул я Иве.

Она в это время отплевывалась от кусков тел. Где, блин её подери, эта целительница? Я направил на Катю целебное заклинание, и её здоровье вернулось к максимуму, но сознание не вернулось, и её состояние тут же вновь стало ухудшаться.

В вагоне что-то зашипело. Я обернулся и увидел на полу стонущую голову монстра. Голова была почти человеческая, с гниющей зелёной кожей, туго натянутой на череп. Я раздавил её ногой.

Была там и ещё одна пакость: торс с приделанной к нему головой. Он зарычал и потянулся за Сильфой, а та с жужжанием взмыла под потолок вагона и позвала на помощь Хеклу. Эти монстры отличались от Гнойных гулей. Эти генерировались на станции семьдесят два.

Я быстро осмотрел гадину, после чего стопой размозжил ей череп.

Пузырчатый гуль. Уровень 20

С Пузырчатым гулем есть одна проблема: он дьявольски цепкий. Эту немёртвую тварь создаёт и выпускает в Подземелье агрегат, именуемый Генератором гулей. В этой местности множество гулей и генераторов, но скверный парень, который плюётся этими упырями, венчает иерархию.

Вместо всякого немёртвого моба, который умирает на этом этаже, один из Кристаллов души, он же Генератор гулей, порождает нового Пузырчатого гуля.

Печально, что каждый моб на всём этом этаже страдает заболеванием, от которого рано или поздно умирает.

Кристаллы души. Те самые грёбаные Кристаллы души. Вот откуда они брали энергию, чтобы перезаряжать Меченосцев третьего этажа, а мисс Пушинка – чтобы запускать свои заклинания. Теперь Кристалл души обезличен и превращён в мощную бомбу. Эта бомба, теперь наречённая Сценарием Судного дня Карла, по-прежнему покоилась в моём инвентаре. У меня пока даже не было случая перетащить её на Стол сапёра. От таких предметов добра не жди.

Хаос, определявший облик всего этого этажа, начинал обретать некоторую связность, к чему я был не очень-то готов. Нас окружал не простой лабиринт, а нечто близкое к вечному двигателю. Можно было ожидать, что уже на следующий день такие вот Пузырчатые размножатся повсюду.

– Это маленькая кучка не идёт в сравнение с главной ордой, что движется к сто первой станции, где застряли люди, – заметила Хекла. – Там гулей во много раз больше.

Толпа мобов поредела, но мы всё ещё сшибали их по горстке через каждые несколько секунд. На шипах Кати угнездился с десяток голов вместе с другими частями тел. Некоторые конечности ещё продолжали жить. Слизь уже начинала литься в вагон. Пончик тщательно отстреливала их через окно, тем же была занята и Хекла. Пончик пропиталась слизью, стекавшей с излучавших пар внутренностей. Насквозь пропиталась. Её здоровенные солнечные очки защищали глаза, но и с них приходилось непрерывно стирать кровь.

Индикатор здоровья Кати продолжал ползти вниз. Так называемая целительница не исцелила её – ни хрена.

– Лечить, б… – заорал я на фейри, которая по-прежнему висела под потолком и таращилась на труп гуля-пузыря. – Он мёртв. Действуй же!

– Мне полагается ждать, когда будет двадцать пять процентов.

– Ты начнёшь лечить сейчас же! Привести её в сознание можешь?

Фейри взглянула на Хеклу; та кивнула. Около имени этой Сильфы стояло больше двух десятков отметок об убийствах боссов, но двигалась она так, как будто подверглась нападению впервые в жизни.

Катя засветилась, дебаф обморока ослабел при ударе по очередной кучке гулей. Новая порция крови плеснула в вагон и промочила Сильфу. Фейри завизжала.

Катя: «Ох. Больно. Сейчас ничего, но удар был очень тяжёлый».

Карл: «Следите за тем, чтобы ничто постороннее не попало вам за спину».

Катя: «Вряд ли тут многое в моей власти».

Я посмотрел на внушительную кучу обрубков тел, которые постепенно исчезали в Катином инвентаре. Куча уменьшилась. Ещё уменьшилась. Остались лишь наваленные на полу бубнящие головы. Пончик и Хекла принялись за работу.

Ива отплюнулась, когда очередной ком слизи ударил ей в лицо, и объявила:

– Подъезжаем к семьдесят пятой.

Полотно дороги пестрело трупами, платформа тоже была ими завалена. Когда мы мчались мимо, я успел заметить нескольких мёртвых хобгоблинов и гноллов с шакальими мордами. От основного пути отходили многочисленные колеи, уставленные пустыми вспомогательными вагончиками, которые словно просили, чтобы их прицепили к полноценному поезду. Они представляли собой платформочки размерами с «миникупер»[114]114
  Марка малолитражных британских автомобилей.


[Закрыть]. И здесь были и порталы, и перепутья стрелок.

Станция промелькнула быстро, я увидел её только мельком. Хобгоблины – значит, вот где располагались команды экстренной помощи. Гули смяли их. Я знал, что гноллов часто использовали в качестве охранников. Возможно, это был тот самый отдел безопасности транзитных перевозок, о котором лепетала Мэдисон.

Дальше расстояния между станциями значительно увеличились. Гули оставались на путях, все они упорно продвигались вперёд. Других мобов мы теперь тоже встречали, но они шли по одному или по двое. Хотя их вообще не должно было быть на путях, так как поезда на этой линии останавливались исключительно на станциях пересадок. Тем не менее, эти мобы были, все с белой горячкой. Они возникали и умирали так быстро, что я не имел возможности разглядеть их.

Некоторые из этих мобов были больше других и бронированы, поэтому Катя начала терять шипы. Мы миновали парочку троллевидных, закованных в латы созданий размером с носорогов, и Катины шипы при ударе согнулись или сломались. Вагон тряхнуло, и я уже не сомневался, что он сойдёт с рельсов. Однако он удержался. Катя починила свои шипы как могла, но для того чтобы сохранять в целости совок, ей требовался металл. Хорошо ещё, что после соприкосновения монстры умирали мгновенно.

Через минуту мы раскидали небольшую группу гулей, в которую затесались также фейри величиной с кулачок. Гули разорвались, а летучие твари разлетелись искрами, которые покрыли совок радужными огоньками.

Хекла отпрянула от окна, стирая с лица кровь и слизь. Вдруг она широко улыбнулась и изрекла:

– Много чудес в коровьей голове[115]115
  В северной традиции коровий череп считался мощным оберегом, защитой семьи, семейных традиций, домашнего очага. Он широко использовался в рунической магии.


[Закрыть].

– Это истина, – подтвердила Ива.

Гореть мне в аду, если я знал, что это означало.

* * *

Ещё полтора часа мы неслись по туннелю к станции сто один. Хекла пыталась вызывать Пончика на разговоры, но я был преградой между ними. Я ясно понимал, что все пассажиры нашего вагона общались между собой в чате. Когда до места нашего назначения оставалось несколько минут, пришло сообщение от Элли.

Элли: «Эгей, хорошие новости».

Пончик: «ПРИВЕТ ЭЛЛИ! ПРИВЕТ ИМАНИ!»

Карл: «Да! Так что такое?»

Элли: «Теперь мы знаем, как бывает, когда Гнойные гули собираются целой толпой».

Карл: «Сарказм?»

Имани: «Да, у неё сарказм такой. Кажется, цель гулей этого типа – добраться до станции сорок восемь. Мы на шестидесятой перешли на вашу линию. Уж поискали правильный портал, но нашли ваш паровоз, он там так и стоит. Потом двинулись вниз к колодцу, а там кишмя кишели Гнойные гули. Они все преображались. Из них вылезают червяки, а сами они потом скукоживаются. И получается огромный франкенмонстр[116]116
  «Франкен монстр» – название мультфильма из сериала «Скуби-Ду», сюжетно связанного с классическим романом о монстре «Франкенштейн, или Современный Прометей» английской писательницы Мэри Шелли (1797 – 1851).


[Закрыть]. Он слишком большой, чтобы выбраться отсюда. Заполнил пространство целиком. Карл, это босс провинции. Хорошо хоть, он выпустил отсюда нас».

Элли: «Да он просто непристойный. Хлюпает, когда шевелится, и весь покрыт ртами, которые без умолку орут».

Дерьмо святое.

Карл: «По описанию напоминает Шаркающего берсерка с предыдущего этажа. И ещё больше».

Пончик: «ДА ЧТО ТАМ! ТЕ РЕБЯТА – НАСТОЯЩАЯ ЖУТЬ».

Имани: «Тех я не видела. А этот занял сорок восьмую станцию полностью. Гули гнева останавливаются на тридцать шестой. Мы не знаем, что они намерены делать. Теперь из депо подтягиваются только гули этого сорта. И делать будут то же самое, что эти. Или ещё хуже».

Карл: «Ага, значит, так: на двенадцатой у нас Дзикининки, на двадцать четвёртой пока пусто, на тридцать шестой Гули гнева, на сорок восьмом боссы провинции, на семьдесят второй наши милые пузыри. Нужно выбирать что-то одно. Предположим, на двадцать четвёртой образуется нечто ужасное. Думаю, убивать Дзикининки и Пузырчатых легче всего, но и у тех, и у других есть генераторы, следовательно, их запасы непрерывно возобновляются».

Элли: «Ты можешь взять штучку „Карла Фляга“ и взорвать их всех к чёртовой бабушке? Так нам посоветовала мистрис Тиата».

Карл: «Я всё время забываю, что у вас тоже есть наставница. Я думаю, хозяева игра этого от меня и хотят. Генераторы управляются Кристаллами души, и этим не улыбается, чтобы их взрывали. Вероятно, станция двенадцать – оптимальная ставка, но действовать нужно по старинке».

Элли: «Да мисс Т советы чаще при себе держит. Она чуть не целыми днями пьёт и блиц-палочки покуривает. А потом кричит о Космических пони[117]117
  Тип достижений в некоторых компьютерных играх.


[Закрыть] и что там ещё ей встречалось в Подземелье. Она была на седьмом небе от того, что она – наставница, но нас воспринимает как развлечение в каникулы. То и дело брызжет советами, а чаще всего крадёт у меня золото на выпивку».

Имани: «Мы планируем остановиться на тридцать шестой станции и перебить Гулей гнева, когда они туда явятся. Если мы их поубиваем достаточно, то, может быть, помешаем хоть в чём-нибудь. Никаких Кристаллов души тут нет. И мы в самом деле могли бы использовать фляжечку-другую твоего поджигателя».

Карл: «Прекрасная мысль. Когда мы выручим тех, кого обязались выручить, у нас здорово расширится сеть контактов. Я встречусь с вами как только смогу».

Элли: «Отлично. Будь холодненьким».

Пончик: «ТЫ ПРИДУМАЛА НОВЫЙ ХЛЁСТКИЙ ЛОЗУНГ? МНЕ НРАВИТСЯ».

Элли: «Ну да. Я иногда выдаю то один, то другой. Авось какой-нибудь приживётся».

– Выезжаем на главную орду, – предупредила Ива. – Взгляните, сколько их.

– Скорость! – одновременно выкрикнули Хекла и я.

Я повернулся к целительнице.

– Вылечишь её через пять секунд после того, как мы ударим по толпе. Я не спрашиваю, что у неё со здоровьем. Действуй. На сколько активаций у тебя хватит ман?

– На пять раз. Но у меня есть Зелье маны.

– Время перезагрузки зелья?

– Двадцать секунд.

Мы ракетой проносились по туннелю. На краю моей карты вспыхнула вереница точек. И она быстро приближалась.

– Хорошо. Мне нужно, чтобы ты вылечила Катю, досчитала до пяти и вылечила снова. И повторяй это, пока поезд не остановится. Следи за Катей, не будет ли изменений в её состоянии. Понятно?

Сильфа взглянула на Хеклу. Та кивнула.

– Да, – сказала Сильфа.

– Мы успели, – сообщила Ива. – Орда будет на сто первой с минуты на минуту.

– Что делается на путях сзади? – спросил я у Хеклы, которая имела полный обзор трассы благодаря карте маршрута. Хекла была серьёзна.

– Пока неплохо. Будем надеяться, что когда мы двинемся обратно, дорога останется свободной.

– Вот они! – выкрикнула Ива.

Шмяк. Шмяк, шмяк, шмяк.

Мы продрались через первые ряды гулей. Вагон ходил ходуном. И мы уже были в гуще. Вагон трясся и кренился. Когда ошмётки тел гулей ливнем хлынули внутрь вагона, я понял, что на рельсах он держался лишь благодаря тому, что туннель был достаточно узок. Я, не переводя дыхания, убивал всё, что ещё шевелилось. Ударил кулаком какую-то скрежещущую голову, и она лопнула. Но другие продолжали лезть, одна из них больно укусила меня в ногу. Я отпихнул её. Активировались мои наколенники, и шипы проткнули нападавшего.

Поезд издал зловещий гудок, пробираясь через скопление гулей. Его скорость заметно снизилась. Появились новые уведомления. Пончик кричала и, выпустив когти, отбивалась лапами от летевших в окно живых кусков плоти. Временами мы оказывались по пояс в кровавых обрывках, их было больше, чем можно было вообразить минуту назад, и многие из них продолжали жить. Что-то укусило меня. Потом что-то ещё укусило. Мне пришлось отступить от окна. Гора слизи напомнила мне о бадьях с кетовой икрой, которые хранились на судах в доках. Слизь стекала на пол под окном, доползала до середины вагона и там вспучивалась, доходя мне до колен. Какое же скверное положение, дерьмо ты святое.

Внезапно Пончик оказалась на моём плече. Какая-то отрезанная рука крепко вцепилась в её хвост.

Катя: «Помогите!»

Я поднял голову и увидел, что здоровье Кати задержалось на уровне десяти процентов, да и моё собственное поползло вниз. Где же эта сучья фейри? Я трудился не покладая рук, крушил нападавших на меня монстров, но их было невыносимо много. Я пустил на Катю заклинание Исцеление, потом был вынужден применить магическое лечение к себе. Затем я пустил в ход Удар пяткой и активировал Жахнем, бро, после чего отступил обратно к окну. И не переставал крушить головы вокруг себя. Я дрался как будто в чане с овсянкой. Слизь по-прежнему потоком лилась в вагон. Хекла обернула себя физически обороняющим магическим заслоном. Ива держала одну из четырёх рук на рукояти управления и размахивала своими клинками. Ей слизь доходила до груди.

И новые, и новые части тел. Они становились крупнее, крупнее, по мере того как поезд замедлял ход, среди них уже попадались цельные, живые, не вполне мёртвые гули. От одного, влетевшего в вагон совершенно невредимым, я с трудом увернулся. Зеленокожее чудовище немедленно ринулось на меня. Пончик пристрелила его ракетой.

Снаружи поезд был полностью облеплен монстрами – ползущими, стонущими, скребущими. Весь головной вагон зловеще завывал. Катя безжалостно прокалывала их шипами и стирала слизь, убирая трупы в инвентарь. Но их было чересчур много, а Катя не могла двигаться достаточно проворно.

– Станция близко! – объявила Ива. – Сбрасываю скорость!

– Нет! – закричал я. – Нет, пока Катя не вылечена. Где эта дрянь Сильфа? Убита, что ли?

– Сбежала, – ответила Пончик, задыхаясь. Она вызвала себе на подмогу пару Монго-на-час, но Хекла по ошибке убила их. – Сбежала в укрытие!

Катя: «Карл! Где я? Почему Ива мне не отвечает?»

Я развернулся к Кате. Мать твою тудыть рассюдыть. Почему её здоровье так упало?

Мы уже продрались сквозь почти всю орду, снаружи оставались лишь несколько монстров. Я уворачивался и уклонялся, раздавал удары кулаками, убивал монстров – и краем глаза следил за опускающимся индикатором здоровья Кати. У неё ещё одно сотрясение? Столько слизи и трупов вокруг, что неблагополучие вполне естественно. Но уровень здоровья теперь снижался быстрее, чем прежде. А я ничего не чувствовал. Похоже было, что её ударил дебаф, но это не отразилось на её статусе. Я прочитал ещё один целебный свиток, за ним ещё. Скоро я истощусь…

Пончик: «КАРЛ! КАРЛ! ХЕКЛА ВЫПУСТИЛА В КАТЮ НЕВИДИМУЮ СТРЕЛУ! А Я УВИДЕЛА, ПОТОМУ ЧТО НА МНЕ ОЧКИ! ОНА ЭТО САМОЕ И РАНЬШЕ СДЕЛАЛА НО Я ПОДУМАЛА ЧТО ЭТО ПО ОШИБКЕ. НО ТЕПЕРЬ ОНА ОПЯТЬ ЭТО СДЕЛАЛА. ЭТА СТРЕЛА У НЕЁ ЛЕЖИТ СРЕДИ ОБЫЧНЫХ. ОНА ПОПАЛА В СОВОК. СТРЕЛЫ ВСЁ ЕЩЁ ТОРЧАТ В НЕЙ! И Я УВЕРЕНА ЧТО ОНА ВЫСТРЕЛИЛА НАРОЧНО!»

Карл: «Катя! Освободитесь от металла! Сбросьте массу! Скорее! Скорее!»

Поезд продолжал замедлять ход, визжали тормоза. Мы выехали из толпы. Ива кричала. Она была ранена, кровь толчками брызгала из одной из её четырёх рук. Хекла без устали убивала монстров в вагоне. Она уже отодвинулась от окна и оказалась вне досягаемости. Арбалет эта высокая женщина отбросила и теперь держала по серпу в каждой руке. Она крутилась вокруг своей оси, резала, убивала. Её магического заслона уже не было, а над головой мерцала надпись: «Ярость». Хекла беспрерывно кричала. Хотя вагон подземки был несколько шире вагона обычного поезда, но всё-таки недостаточно широк, и несколько раз я уворачивался от безумных ударов. Я отступил вглубь вагона, насколько это было возможно.

Совок исчез с передней стенки вагона. Кровь с обрубками тел выливалась на рельсы. Шмат плоти влетел в вагон, шлёпнулся в слизевую массу и исчез в ней. Прошла секунда, и Катя вновь возникла передо мной. Её индикатор здоровья всё ещё падал, она тяжело дышала и как будто начинала терять сознание. Я подхватил её одной рукой, удержал в прямом положении. Над ней возникла надпись: «Без сознания».

– Стрелы всё ещё в ней! Торчат из плеча! – завопила Пончик. – Вытащи их!

На плече Кати не было видимых ран. Она была одета в свой привычный костюм из красной кожи. Я освободился от рукавицы и потёр Катино плечо. Мой палец натолкнулся на нечто невидимое.

– Вот она! Тяни! Тяни же!

Я дёрнул. Катя вскрикнула в своём забытьи. И только после этого проявилась дырочка в кожаном трико. Пончик вылечила её. Я убрал невидимое оружие к себе в инвентарь и принялся шарить снова, пока не наткнулся на вторую стрелу. Я выдернул её и быстро изучил.

Мелкий грязный рычаг постепенного действия

Этот предмет сломан. Его необходимо починить, прежде чем использовать.

Действие его постепенно. Он невидим. Точка его вхождения в цель будет скрыта и обнаружится только при прикосновении.

Идеальный предмет экипировки взыскательного ассасина. Он наводит на жертву действие и Временной амнезии, и Мучительного кровотечения, вытягивает из неё здоровье, сохраняя лишь уровень в 10 %. Второй рычаг опускает уровень здоровья жертвы до 1 %. Жертвы, которые впоследствии неизбежно умирают, оформляются как умершие в силу альтернативных причин. Убийство не принесёт вам признания или опыта. И вы также не получите гнуснейший череп около вашего имени, если вам случится убить равного вам обходчика. Тяни, тяни, толкай, толкай.

Да что за хренодолбина? Зачем она хочет убить Катю?

С обеих сторон платформы к остановившемуся уже поезду устремились многочисленные обходчики. На периферии моей карты я увидел, как штук пятьсот красных точек толкают голубые точки назад.

Хекла наконец отвлеклась от своего занятия. Бафф Ярость мигнул несколько раз и исчез. В глазах женщины светилось какое-то одичание. Она сфокусировала взгляд на всё не приходящей в себя Кате, которую я подпирал одной рукой, и нахмурилась. Она как будто даже не заметила, что до сих пор мы спасали её. Ива исцелила себя, но потеряла одну из рук. Сейчас она тупо глазела на обрубок, словно удивляясь, что рука не вырастает.

Я наступил на последнюю оставшуюся голову гуля.

Каждый из нас смотрел на других, не зная, что предпринимать дальше.

Карл: «Пончик, только хладнокровие. Нельзя допустить боя. Она проверяла что-то, и это „что-то“ не сработало. Мы не должны мешать ей».

– Ты хотела убить Катю, ты, грёбаная сука! – заорала Пончик и выпустила в лицо Хеклы Магическую ракету с полным зарядом.