Текст книги "Поваренная книга анархиста Подземелья"

– Монго! – крикнула Пончик. – Назад в бар.

* * *

В итоге мы собрали четырнадцать левых рук Ворчуна Гэри. Могли бы ограничиться двенадцатью, но я счёл нужным иметь дополнительную пару – на случай, если нам понадобится седьмая вагонетка.

Гэри сопротивлялся лишь в первые несколько раз. Мы были слишком сильны для него. Каждый раз он прятался в глубине бара, забивался в угол, наставлял на нас копьё. Он хныкал, и от этих звуков у меня щемило сердце.

– Прости, – сказал я, когда мы явились за пятой рукой.

Он отталкивал Монго, а динозавр весело верещал.

– Если просишь прощения, зачем это делаешь? – завопил Гэри. – Убирайтесь! Уйдите нахрен от меня!

По полу бара было скользко идти, до такой степени он был залит кровью. При регенерациях все части тела, остававшиеся в баре, исчезали, кроме тех, которые мы убирали в свой инвентарь. Но кровь оставалась повсюду.

– Всем успокоиться, – скомандовал я. – Монго, подожди.

Динозавр посмотрел на Пончика, и кошка ответила ему успокаивающим жестом. Монго вскрикнул в разочаровании.

– Я тебе объясню, – сказал я Ворчуну. – Ты заслуживаешь знать, почему нам приходится это делать.

И я ему объяснил. Я подробно рассказал ему, чем мы заняты и для чего нам это нужно. Он смотрел на меня снизу вверх расширенными глазами и пришёл в ужас, когда я сказал, что мы будем вынуждены убить его ещё десять раз.

– Значит, Ворчун Гэри вам нужен, – наконец выговорил он, глядя на свои руки. – Гэри не знал, что не так с этими вагонетками. Скок-Тёл-Тёлка, другие водители вечно жаловались, а он… Я не понимал. Так они потому никогда не уходили. Хобгоблины забирали свои вагонетки, но не могли убирать с путей разбитые поезда. Гэри не водитель. Не знал, как всё работает. – Он вытаращился на меня. – Так ещё десять раз?

– Ещё десять раз, – подтвердил я.

– Чтобы вызволить людей, которые убивали моих друзей?

– Да.

– У тебя есть при себе выпивка?

– Есть, – сказал я.

– Ты мне дашь, когда всё кончится?

– Не сомневайся.

Он отложил копьё и поплёлся к стойке. Потрещал шеей, посмотрел на Монго.

– Постарайся делать так, чтобы не было больно.

Глава 25

– В итоге он оказался храбрым, – протянула Пончик после того, как мы шлёпнули на стойку бара последнюю руку. – Особенно для собаки. Грустновато как-то.

– Грустновато? – возмутился я. – Да всё, что тут было, больно. Господи, нам бы сюда клейкую ленту.

Нам пришлось воспользоваться верёвкой, чтобы не растерять руки: урони мы одну, и все усилия пошли бы насмарку.

Катя, не участвовавшая в наших действиях, вернулась к человеческому облику. Она кляла себя за неспособность самостоятельно активировать вагонетки, хотя нам удалось обойтись без её помощи. Наш план встречи с обходчиками, собравшимися возле бездны, предусматривал использование шести вагонеток, так что руки гнолла нам понадобились бы в любом случае.

Баутиста пробился к нужной станции, хотя по пути утратил почти пятьдесят спутников. Некоторые обходчики могли пролетать небольшие расстояния, но, несомненно, вблизи центра ямы возникал эффект чёрной дыры. Можно полететь, чтобы выпустить стрелы или заклинания в ящериц, именуемых Смотрителями стен, но стрелка засасывало в яму. Ещё несколько членов группы Баутисты погибли, когда рухнули лестницы.

Теперь, когда у нас появился ведущий в бездну портал, мы начали обмозговывать альтернативные планы – на случай, если наш не сработает. Но всё, что на первый взгляд казалось жизнеспособным, оборачивалось пшиком. Ни один наш план не был реализуемым, особенно при том, что в ловушке находилось так много людей. У нас не было возможности прорваться через портал на высокой скорости, чтобы передать товарищам фуражки. Мы подумали о том, чтобы подвесить сумку с фуражками над гигантской дырой, а Баутиста и его команда изобрели бы что-нибудь, чтобы добраться до этой сумки. Но когда мы попробовали отправить для пробы в портал верёвку, она натянулась на полсекунды, а потом начала дёргаться. От неожиданности я выпустил её, и она исчезла. Мне повезло, что она не утянула меня. После этого мы решили больше не экспериментировать.

Я заявил, что мне нужно воспользоваться туалетом, удалился в личное пространство и открыл раздел о порталах в кулинарной книге.

«Порталы трудно понять. Похоже, существуют десятки их видов, и все они действуют по-разному. Иногда они похожи на двери, и ты даже не знаешь, что перед тобой портал. Иногда они как лестничные площадки между этажами, и стоит прикоснуться к такому порталу, как он начинает действовать. Иногда приходится засунуть в портал руку, и ты чувствуешь, как что-то тебя тянет. Если ты даёшь слабину, тебя туда втягивает. Но высвободиться всё-таки возможно. Иногда тебе нужно быть достаточно большим, чтобы проникнуть в портал, а бывает, ты попадаешь в логова монстра через портал размером с кнопку. Хуже всего телепортационные ловушки (прим. обходчика Молоко, изд. 6-е)».

Я добавил запись о типах порталов и написал бы больше, будь у меня время. Поскольку мне не требовалось открывать книгу, чтобы внести в неё дополнение, я вносил в неё мысленные записи, когда мы ехали в поезде или садились обедать.

Не знаю, имели ли смысл мои действия. Я не писатель, и когда мысленно печатал свои соображения, то не мог бы сказать, разумны они, или это чушь собачья. Я допускал, что какой-нибудь будущий обходчик наткнётся на мои строчки и подумает, что я – тупица.

Мы собрали всё нужное и были готовы отправляться. Если дела пойдут так, как мы запланировали, то, по нашим оценкам, первые три вагонетки доедут до конца линии часов через восемь или десять. В сообщении системы говорилось, что скорость вагонеток превышает скорость обычных поездов в пять раз. Я очень надеялся, что так оно и окажется.

Кроме того, мы выяснили, что каждый отдельный портал из установленных на вагонетках быстрого реагирования можно было направить либо на бездну, либо на депо, причём депо у каждого своё. Нам помогло то, что номера депо были написаны на каждой вагонетке, чтобы работники знали, какой вагонеткой воспользоваться, когда возникнет необходимость пресечения работ. Я решил, что нам безразлично, на какой вагонетке ехать, хотя три группы с конца линии будут направлены в разные депо. Мы выбрали три линии, о которых знали, что там, на станциях, аналогичных тридцать шестой, собрались люди.

Портал только одной вагонетки был настроен на депо Е, где мы уже бывали, где мы найдём «Кошмарный экспресс» и группу Имани. А это вагонетку забреем с собой.

Между тем Имани, Ли Цзюнь и все остальные со станции сто один укрепляли тридцать шестую станцию. Они вывели из строя багряный поезд, тем самым блокируя движение любых монстров по той линии. Я боялся, что при этом Пузырчатые гули, приходящие с семьдесят второй станции, просто повернут и пойдут обратно на семьдесят пятую, но вроде бы эта пакость скапливалась перед мёртвым поездом. Едва ли это имело большое значение. К этой станции подходил не один десяток линий, и наши друзья находились в состоянии непрерывного отпора чужакам. Я надеялся, что они удержатся.

Укрепив последнюю ловушку на шестой вагонетке, я обратился к своим:

– Теперь все заткните уши. Я установил на всех ловушках механизм задержки, но вот этой я сейчас хлопну, просто чтобы убедить, что она сработает так, как нам нужно.

– Карл, как, по-твоему, я должна заткнуть уши? – осведомилась Пончик.

– Ну хорошо, тогда иди на другой конец перрона. Помнишь прошлый раз? Это чудовищно громко.

Обыкновенные вагоны, большие и тяжёлые, здорово грохочут в туннелях. Эти вагонетки, кажется, не производили почти никакого шума. Катя недаром беспокоилась, услышат ли наше приближение ожидающие в конце линии. Поэтому нам нужно было принять меры к тому, чтобы обходчики услышали, что портал едет к ним.

Я нагнулся и установил на последнюю ловушку задерживающее устройство, настроенное на минуту. Такие устройства я поставил на все ловушки; эта должна была сработать первой. На других была задержка в тридцать минут, но мне была нужна полная уверенность, что ловушки не подведут, когда я пошлю их в порталы. Я включил двигатель, вторично удостоверился, что портал направлен на бездну, а сама вагонетка ориентирована на нужный портал. Полный порядок.

– Как вы думаете, что сейчас будет? – прокричал я Кате, которая стояла возле рельсов, закрыв уши ладонями.

– Я знаю! «Стена чудес»[134]134
  Wonderwall – песня британской рок-группы Oasis (о группе см.: М. Динниман. Карл – обходчик Подземелий. Прим. 156).


[Закрыть]! – откликнулась Пончик с дальнего конца платформы. – Самая великая песня всех времён!

Катя обернулась, улыбаясь.

– «Стена чудес»? Ты о песне «Оазиса»?

Пик славы – номер один 16 ноября 1981 года, «Физические»[135]135
  Physical – сингл 1981 г. актрисы и певицы австралийского происхождения Оливии Ньютон-Джон (р. 1948).


[Закрыть]!

Активировалась пробная ловушка, песня Оливии Ньютон-Джон заиграла так громко, что меня слегка контузило. Я открыл дроссель и спрыгнул на землю. Вагонетка рванула по рельсам, вошла в портал и исчезла.

Я бросился за ней, желая сделать скриншот, чтобы не сомневаться, что она выполнила свою задачу. И до меня донёсся звук удара – далёкий, едва различимый, как будто он родился глубоко под землёй, но он был. Я сделал скриншот и увидел – уже вдалеке – свою вагонетку. Её совок-портал был цел.

Святое же дерьмо, сработало.

Карл: «Баутиста, синопиевая линия не подвела».

Баутиста: «Что за песня у вас?»

Карл: «„Физические“ Оливии Ньютон-Джон».

Баутиста: «Чёрт побери. Я поставил одну золотую монету на „Тигриный глаз“[136]136
  Eye of the Tiger – песня американской группы Survivor 1982 г.


[Закрыть]. Думаю, его больше никто не выбрал».

Карл: «Люди никогда не смогут угадывать песни. Ловушка использует любые, которые когда-либо выбирал Billboard[137]137
  Billboard Hot 100 – еженедельно публикуемый список 100 наиболее популярных песен США.


[Закрыть]1 Вариантов, должно быть, миллион. Сейчас я собираюсь отправить вагонетки по линиям грулло и миндаро. Через пятнадцать минут мы пошлём вторую партию, нацеленную на депо. Ваша команда попадёт в депо Q. Там уже четыре сотни человек держат оборону тридцать шестой станции. Не забудь: надо выбрать линию для служащих. Она должна быть свободна».

Баутиста: «Отлично, товарищ. Спасибо».

– Монстры! Там монстры!

С этим криком к нам подбежала Пончик, и я тут же увидел волну красных точек на багряной линии. Их было штук тридцать. И они быстро приближались.

Я сплюнул.

– Ладно. Готовимся.

– Карл, они очень, очень большие. Это, наверное, те, что с белой горячкой третьей стадии. По-моему, мы их не удержим!

У нас было не больше тридцати секунд на то, чтобы решить, как действовать дальше. Если спрятаться, то они, наверное, заполонят ведущий вагон поезда подземки, который мы оставили здесь, двинутся по путям, наткнутся на обездвиженный поезд перед станцией тридцать шесть и соединятся с Пузыристыми гулями. Ничего, если они останутся на месте. Но я не забыл, какие это жуткие сволочи, и если они заберутся в поезд и откроют путь на тридцать шестую, на плечи Имани и Ли Цзюня ляжет новый груз. Впрочем, я почти не сомневался, что им предстоит встреча с гадинами в любом случае, нравится это нам или нет.

Как бы то ни было, мы не имели права бездействовать. Мне пришла одна мысль.

– Прячемся. – Я повернул в сторону «Собаки, ведущей вниз» и перешёл на бег трусцой. Бежим, ребята. Пусть они проходят. Но как только пройдут, мы снимаемся с места.

Катя с Пончиком отправили три последние вагонетки быстрого реагирования в порталы, а я прилепил взрывчатку к хвосту багряного поезда. Действовать нужно было быстро. Я прикрепил убойную силу к той двери, которая была бы пассажирским выходом, имей мы дело с нормальным поездом. Мне пришлось связать взрывные устройства верёвкой и устроить их так, чтобы их придерживала дверь.

– А теперь, пацаны, – обратился я к потолку, – если кто-нибудь из вас пришлёт мне клейкую ленту, дело пойдёт легче. Верёвка для этих штук – дерьмо, а бомбы обходятся слишком дорого, чтобы тратить их зря. Я мог бы наделать бомб покрупнее. Просто к слову.

Пусть локомотив разбитого багряного поезда был обращён не в нужную мне сторону, все-таки сзади у него имелся по-дурацки сделанный метельник, и он мог послужить соединительным приспособлением. Всё-таки я опасался, что конструкция не сработает. Ну, как бы то ни было, зрелище обещало быть потрясающим. Я сообщил Ли Цзюня и Имани, что я задумал, и они одобрили.

Да, понятно, что я мог бы использовать одну из пресекающих вагонеток, и они с большей лёгкостью расчистили бы путь. Но я хотел увидеть, могу ли я по-прежнему рассчитывать на увеличение опыта, если поступлю так, как запланировал. Плюс, мне опять-таки было важно убедиться, что конструкция сработает. Если не считать наземных мин, которыми я свёл с рельсов тот первый поезд, я на этом этаже ещё не имел возможности применить сразу много взрывчатки, поэтому я ухватился за идею расплющить кучку гулей и монстров между двумя поездами.

На этой линии на путях не было никого, поэтому худшее, что могло произойти, это преждевременный взрыв. Или вообще никакого взрыва. Или мой взрыв разворотит линию. Или я убью себя.

В план входило воссоединение двигателя с его прежним поездом.

Элли: «Привет, Карл. Её здесь нет. Я сделала то, о чём ты просил. Пристально рассмотрела каждого человека. Никакой четверорукой леди-кобры. Хотя есть несколько таких, от которых очень не по себе. Есть один мужик, который – гриб. Ну с чего ты превратил себя в гриб? Он похож на пенис. Такой дико широкий и маленький. Такой член был у моего парня, того, что был до Барри. И запах от него грибной».

Карл: «Пакость какая. Так где же она, чёрт возьми? Может, подкатите к кому-нибудь из бывших Дочерей и порасспошаете?»

Элли: «Уже. Покалякала с той фейри с двумя дочерьми-магинями. Она клянется, что сука не откликается никому. Может, она и приходила к нам, но значит, потом слиняла, и никто не признаётся, что видел её. Наверное, шляется где-то ещё».

Карл: «Ну и ладно. Всё остальное хорошо?»

Элли: «Старое доброе дерьмо. Имани нянькается здесь с кем ни попадя, даже с теми, кто от неё в ужасе. Твой приятель Ли Цзюнь не знает, что его лучший друг влюблён в его сестру, хотя та превратилась в демона, а почти все девчонки из группы Хеклы такие же беспомощные, как я была в те времена, когда каталась в инвалидном кресле. А хуже всего то, что какой-то сумасшедший гад, который не хочет, чтобы все вокруг считали его сумасшедшим гадом, отправил в нашу сторону поезд, нашпигованный взрывчаткой. Ну, сам понимаешь, день как день».

Я громко рассмеялся, подвязывая последнюю порцию хобгоблинского динамита к остальному заряду. Несомненно, поезд размажет по рельсам каких-нибудь случайных гулей, но я не хотел, чтобы детонация произошла раньше, чем он врежется в одного из огромных монстров с третьей стадией, а лучше – в собирающуюся орду гулей. Хобгоблинский динамит намного более стабилен, чем обычное гоблинское оружие; теоретически, он должен выдержать много столкновений средней тяжести. В общем, боевой комплект не должен был взорваться до того, как я приведу его в действие. Для последней цели я заранее соорудил прибор, предвидя развитие событий. Этот прибор был частью сделанной мной ещё раньше пробной модели мины. Длинный шест с детонирующим при ударе Хоблоббером на конце. Шест не годится для того, чтобы битьим обычных Пузырчатых гулей, зато в самый раз для удара по гигантским монстрам третьей стадии. При промахе же он сработает, когда наш поезд врежется сзади в другой поезд. Или оба поезда сойдут с рельсов. Дай-то бог.

Баутиста: «Вагонетки действуют, это как пить дать. Поезда после крушений и монстры сыплются в бездну дождём. Слава богу, я не видел, чтобы упал хотя бы один обходчик. Но там полно тех гигантских монстров. Тебе за это прибавляется опыт? Они как слоем града застилают дно пропасти».

Карл: «К сожалению, ничего не прибавляется. Система иногда бывает бешено вредной. Никогда нельзя предсказать, что она для тебя припасла».

Баутиста: «Ну да. Мои питомцы обычно приносят мне опыт, когда кого-нибудь убивают. Но меньше, чем если бы я убивал сам. А иногда опыт вообще не прибавляется, хотя время от времени мне приходит большой бонус. Не знаю, в чём тут дело».

Карл: «Твои питомцы? Я не знал, что у тебя они есть».

Баутиста: «Это сложно. Здесь большинство обходчиков считают их наваждением. Я не хочу, чтобы они знали правду. Неловко как-то. Объясню потом, если увидимся».

У меня ушла минута на то, чтобы правильно закрепить шест. После этой возни я больше ни на что не тратил времени.

– Все прощаются с багряным поездом, – крикнул я через плечо, заходя в измазанную запекшейся кровью кабину локомотива.

Пробравшись среди вонявших теперь ещё сильнее внутренностей и тел к панели управления, я включил двигатель и дал максимальную скорость. Приготовившись выпрыгнуть через лобовое стекло тронувшегося задним ходом локомотива, я заметил на полу кое-что интересное. Один из двух клинков Ивы. Она уронила его, когда Пончик воскресила Хеклу. Он упал в слизь, и я о нём забыл. Я схватил его, забросил в свой инвентарь, выбрался из окна и грузно приземлился на пути.

«Иисусе, – подумал я, ударившись о гравий, – мне опять нужен душ». Я повернулся, чтобы посмотреть на катящийся задним ходом поезд. Ещё совсем немного, и он врежется во что-нибудь.

Неожиданно земля вздрогнула от отдалённого взрыва. Грохот исходил не от поезда, который всё ещё был мне виден. Но земля грохотала, как будто под ней гремел гром. Сверху сыпалась пыль.

Что за бесовщина?

Имани: «Карл, ты в порядке?»

Карл: «Это не моя бомба. Моя ещё в пути».

Имани: «Я подумала, ты подорвал себя».

Карл: «Пока нет».

Когда я поднялся, Пончик, Катя и Монго уже бежали ко мне.

– Что это было? – спросила Катя.

– Карл, ты что наделал? – закричала Пончик. – Мне показалось, что ты себя убил.

– Без понятия, – сказал я. – Удар прозвучал вдалеке, действительно вдалеке. Но он был сильный.

Я обратился к своему чату, чтобы посмотреть, не знает ли кто-нибудь о происшедшем, и с ужасом обнаружил, что четверо обходчиков, которых я присоединил к группе, которую назвал «Депо F», мертвы. На одно жуткое мгновение я поверил, что вина – моя, что я что-то натворил с порталами. Но это нонсенс. Ни одна вагонетка не была направлена мной в ту сторону.

А затем я вспомнил, что в той стороне защитники тридцать шестой станции. Погибшие входили в команду, старавшуюся уничтожить Генератор гулей на одной из семьдесят вторых станций. Это довольно далеко, но звук вполне быть достаточно громким и мощным, чтобы мы его ощутили.

– Мать же твою, – сказал я вслух. – Наверное, они взорвали Кристалл души. Я их предупреждал, что это опасно. Проклятье.

Эта группа состояла из трёх или четырёх сотен человек. Последнее, что я о них слышал – что они намеревались пробиться к Генератору и убрать Кристалл или вывести из строя машину.

Я разослал сообщения всем и рассказал о своих предположениях.

Карл: «Имани и Элли, вам нужно собрать свою группу и отправиться на шестидесятую. Посмотрите, нет ли там платформы, откуда можно попасть на линию F. Не знаю, какой там цвет; может быть, кто-нибудь из ваших знает. Если взорвался Генератор, то там не осталось ничего живого. Но колодцы, возможно, всё ещё открыты».

Имани: «Я только что подумала о том же. Но если мы не знаем, какие цвета отходят от станции на F, то как мы её найдём?»

Карл: «Когда я в последний раз был на шестидесятой станции, там был один дварф. Он сидел у входа в порталы на все цветные линии. Его имя Тизквик. Разыщите его и спросите; вдруг он знает».

Элли: «Будет сделано. Я собираю бригаду, и мы… О святое дерьмо!»

Как только она это сказала, как я услышал и почувствовал новый взрыв. Появилась строка сообщений об опыте. Вот тут уже моя работа. Мой поезд с бомбой не просто взорвался, он поубивал кучу мобов. И за это я получил опыт. Больше, чем рассчитывал: вышел на тридцать пятый уровень. Достижений у меня не было, что, не скрою, разозлило, но навык Обращения со взрывчаткой вырос до одиннадцати.

Элли: «Эгей, Карл. Все здесь сбиты с копыт. Тебе повезло, что я летаю».

Карл: «Вот дьявол. Прошу прощения. Никто не пострадал?»

Имани: «Карл, давай так больше не делать. Хорошо? Я думаю, все целы. У тех, кто стерёг вход, проблемы со слухом, но это не навсегда. Думаю, линия невредима и теперь запечатана».

Элли: «По-моему, наш гриб обделался».

Я должен был собирать свой бомбовый букет на Столе сапёра. В этом случае бы видел и рассчитывал общую мощность взрывного устройства. Сам по себе факт сборки на столе повышает эффективность бомбы, но я мог бы увеличивать и уменьшать её без труда. Хобгоблинский динамит намного мощнее стандартного. Когда я в следующий раз пойду в ремесленную зону, то изготовлю там несколько взрывчатых букетов разных размеров, чтобы они были у меня всегда готовы к применению.

Я вздохнул, приступая к обдумыванию всего, что нам предстояло сделать. Часть меня всерьёз желала, чтобы в нашем распоряжении оставалось сто или больше этих вагонеток. Тогда мы смогли бы расположить их вокруг колодцев. На деле же такая стратегия была нам недоступна, так как существовало слишком много спусков. К тому же Ворчун Гэри у нас был только один. К тому же мы всё ещё не знали, за сколько времени оснащённые порталами вагонетки достигают бездны. Хронометр уровня показывал двое суток и двадцать часов. Это означало, что до возвращения Мордекая оставалось меньше двух суток. Я не знал, хватило бы нам времени, чтобы вернуться в депо и наделать там новых бомб. А было бы нелишне заработать таким способом больше опыта.

Мы внимательно наблюдали за мобами с белой горячкой третьей стадии, но пока не видели, чтобы белая горячка убивала их. У меня родилось подозрение о том, что должно произойти, но как оно осуществится, я не имел понятия.

– Карл! – окликнула меня Пончик. – Ты прозевал гулей. Они направляются сюда.

Понятно, когда туннель оказался перекрыт, гули, генерирующиеся на семьдесят второй станции, прекратили движение к тридцать шестой и повернули в нашу сторону. Они уже появились на краю моей карты.

Вот же матушку твою, подумал я, немедленно снова вспомнив о Ворчуне Гэри. У нас сохранилась одна запасная пара рук бедняги гнолла, но получалось, что нам не хватало ещё одной.

– Друзья, – сказал я, – помогите мне разместить одну вагонетку на путях. Придётся нам ещё раз встретиться с Гэри.

Мы разместили вагонетку с включённым порталом при въезде в туннель, закупорив его словно бутылку пробкой. Пузырчатые гули даже не замедлили движение. Они полетели в бездну, как лемминги. Вагонетку мы оставили на краю багряной линии. По-видимому, мой взрыв вырубил электропитание. Нам пришлось переключить вагонетки на питание от батареек, но ничего мы от этого не проиграли. Теперь у меня было много батареек.

У нас оставалась вторая вагонетка – с привязанными к ней свежеотрезанными руками, развёрнутая в сторону железнодорожного пути. За последние несколько часов в поле нашего зрения появилась только горстка новых монстров третьей стадии. Из разговоров в моём чате следовало, что эти монстры направлялись к станции двадцать четыре. Они останавливались там и располагались, причём часто грызлись между собой.

Те немногие, кто добирались до нашего местоположения с севера, не бросались добровольно в яму. Нет, они останавливались на краю, рычали и щёлкали круглыми ртами, а я наблюдал сквозь искажающую видимость дымку портала въезда в туннель.

Последние несколько часов мы провели, укрываясь от нескончаемого потока гулей. Время от времени я отключал обращённый к югу портал, мы выходили и убивали. Я пользовался своей хиестрой, Пончик отрабатывала внезапные нападения. Катя упорно формировала шипы у себя на руках и использовала их в качестве оружия.

Кроме того, некоторое время она (в своём уменьшенном виде) уделяла клинку Ивы. В описании говорилось, что он входил в состав комплекта и обладал магическими свойствами только тогда, когда налицо имелись оба клинка. В других случаях заколдованная сабля, именуемая Левый клык Зелёного султана, не давал её обладателю никаких баффов и не увеличивала силу. Впрочем, это было даже хорошо, потому что означало, что Ива лишилась своего главного оружия.

Гули двадцатого уровня не представляли серьёзной угрозы, они были даже полезны, поскольку позволяли отрабатывать новые навыки, хотя и не добавляли опыта.

Монстры третьей стадии, как я понял, должны были стать более ценными спарринг-партнёрами. У нас имелась новая боевая техника, которая нуждалась в испытаниях, и опробовать её имело смысл на более мощных монстрах, уровнем выше.

Пока белогорячие монстры не желали по своей воле соваться в портал, я решил, что мы можем совершенствовать свой боевой опыт и по это сторону: запрыгивать в вагонетку, толкать ей вперёд и давить монстров третьей стадии. Наконец остался только один из них. Если портал был обращён в сторону бездны, был неумолим. Как мы уже успели убедиться на опыте с верёвкой, если хотя бы небольшая часть тела касалась магического рубежа, всё существо затягивалось в портал наподобие макаронины.

Баутиста непрерывно снабжал меня информацией обо всех причудливых тварях, которые ливнем сыпались в бездну. По нашим оценкам, ещё оставалось около двух часов до прибытия вагонеток к местам назначения. Мы не знали наверняка, продолжают ли движение они все, но я надеялся, что это так, просто судя по количеству летевшей в бездну дряни.

Мы не были готовы к тому, что монстр третьей стадии окажется настолько мощным. Он был сильнее, чем средний босс местности. Система не давала нам возможности как следует рассмотреть этих тварей, поэтому нельзя было прочитать описание до того момента, когда мы будем готовы к схватке.

Но одно было очевидно ещё до того, как я отключил портал. Не имело значения, какого рода монстром чудовище было первоначально, массивным огром или малышом размером с крысу. К наступлению третьей стадии белой горячки все они были примерно одинаковыми: чудище величиной с бегемота с молотящими щупальцами на спине. Вместо нормальных лиц у них имелись только круглые рты, окаймлённые зубами. Сквозь прозрачную желеобразную шкуру виднелся череп, напоминавший о том, чем тот или иной монстр был когда-то. У того, который оказался перед нами, череп был небольшой, значительно меньше медведевидных черепов, которые мы видели до того. Страшилище выглядело чрезмерно раздутым, словно готовым лопнуть в любую секунду. Набухшие вены напомнили мне Соковыжимателя, второго босса, с которым мы столкнулись. Щупальца у него были толстые, мясистые, с круглыми, сосущими ртами на концах.

– Приготовьтесь, – сказал я Кате.

Пончик вместе с Монго стояли сзади нас на платформе. Я присел на крышу выступающей кабины. Я боялся, что монстр сокрушит вагонетку, поэтому мой план состоял в том, чтобы откатить её назад, на безопасное расстояние. Затем я спрыгну и займусь делом, в то время как Катя будет делать своё с края платформы.

Катя подалась назад и преобразилась в треножник: у неё появились три ноги паучьего вида. Перед ней вырос щит телесного цвета, возник арбалет, до того хранившийся в Катином инвентаре, и занял место за щитом. Образовалась бойница, которую Катя могла открывать и закрывать, как рот.

– Я готова, – сказала она.

Пара глаз и рот сформировались над сгустком плоти, который удерживал арбалет; теперь она могла видеть свою мишень. Мы наметили сформировать глаза на внешней стороне большого, изогнутого как полумесяц щита, но к такому Катя не была готова.

– Отлично. Значит, идём.

Я толкнул вагонетку вперёд, и одинокое чудовище отступило, заметив, что его соплеменники разбежались раньше. Я передёрнул дроссель и поспешно шагнул назад, отключив блокировку портала. Затем я соскочил с кабины; под ногами хрустнул гравий. Монстр продолжал бежать ещё секунд десять или двенадцать, пока не догадался, что его обманули. Уже превратившись для меня в дальнее пятнышко, он остановился, снова повернулся в нашу сторону и возмущённо взвыл.

Бритва Лис. Уровень 22

Предупреждение: этот моб страдает белой горячкой. Стадия – третья из трёх.

На третьей стадии форма этого моба изменилась, в нём осталось очень мало сходства с тем, кем он был раньше. Примерно то же бывает со всеми вами, людьми, когда вы выходите из карантина. Сейчас он покрыт множеством щупалец. Если этот монстр недавно сожрал другое живое существо, то содержимое его желудка может быть весьма ценным. Или ядовитым. Или взрывчатым. Или хуже того. Вот почему эти ребята такие забавные.

К их несчастью, эта их форма лишь временна. Белая горячка смертельна всегда.

Можно было бы объяснить вам, что представляет собой здесь Бритва Лис, но это бессмысленно, потому что он уже не Бритва Лис. Жаль, честное слово. Я по-своему люблю этих ниндзя-звёздо-швыряющих гадов. Но не всё потеряно. У нас имеются нормальные вариации этих пацанов на пятом этаже. Очень плохо, что вам их не увидеть, потому что вас, скорее всего, разорвут в клочья.

Ещё мгновение, и он уже в пределах досягаемости. Катя открыла стрельбу.

Свамп, свамп, свамп, свамп.

Болты вылетали из огромного арбалета в темпе примерно два в секунду, то есть дьявольски быстро, но далеко не так быстро, как это получалось у Хеклы. Арбалет был самозаряжающийся, самовзводящийся и самостреляющий. Владелице оставалось только подтолкнуть его, а дальше он начинал выплёвывать стрелы, как теннисная пушка разбрасывает мячи.

Каждый магический болт с острым, как бритва, наконечником, имел в длину около двадцати дюймов. Болты исчезали сами собой через минуту после выстрела, и этого времени хватало для того, чтобы нанести жертве серьёзный ущерб. Болты Хеклы имели огненные наконечники, иногда несли в себе электрический заряд, но мы лишились того, что давало Хекле этот бафф, когда потеряли всё её снаряжение. Монстр качался, когда болты, как будто загоняемые в него пневматическим молотком, рвали его лицо и бок. При каждом ударе индикатор его здоровья падал, но совсем чуть-чуть.

Что за чёрт такой? Насколько же крепки эти уроды?

Одним из побочных эффектов Катиной способности принимать необычные обличья было то, что монстры терялись при её трансформациях. Так было тогда, когда она стала метельником на паровозе, а мобы не поняли, что перед ними живая плоть, и набрасывались на неё без предосторожностей. Этот моб, несмотря на многочисленные дыры в теле, тоже отреагировал подобным образом. Живым он воспринимал меня одного. Он опять взвыл и полетел на меня.

Тварь была ужасающе быстрой. Я зарядил хиестру, развернулся и пустил металлический шар в круглый рот страшилы. Шар разбил зубы зверя. Тот издал сдавленный звук и остановился, заскользив по рельсу. Катя продолжала обстреливать его болтами. Пончик тоже вступила в бой – осыпала врага Магическими ракетами со спины Монго.

Монстр хрюкнул, пытаясь выдавить металлический шар изо рта. Я зарядил хиестру Хоблоббером ударного действия половинной мощности (для полной мощности гадина была чересчур близко) и метнул в огромную пасть монстра. Снаряд выбил ему ещё один зуб; я развлекался, как на карнавале. Ещё один, и приз мой.